Дар превосходства над собой.

      Сокджин практически на следующий день после праздника уехал в Юго-Восточную стаю. Он хотел добраться на своих лапах, но потом задумался и понял, что будет довольно неприлично встречаться с братом в волчьем обличие. Хосок вместе со своим отцом целыми днями проводили за изучением книг, пока Чон Каыль занималась лечением. Однако, за три дня отсутствия вожака к ней пришёл лишь маленький альфа с порезом на руке. Женщина ностальгировала по временам, когда оборотни устраивали драки из-за пар перед разгаром праздника, и на втором этаже их поместья были забиты все койки. — Нет ничего, — выдохнул младший Чон, — материал, конечно, важный весь тут, но главная причина — узнать, от чего пострадал Чимин. — Не суетись, — пробубнил Дэсон, — лучше подай мне очки, я тут почерк не разбираю. — Мда, — лекарь решил тоже присмотреться, — твоя прапрапрабабушка совсем не умела писать. — Это, между прочим, и твоя бабушка тоже, — альфа оторвался от книги, — а, во-вторых, анатомии время уделяли всегда мужчины, так что это дедушкин почерк. — Альфы они такие, — улыбнулся Хосок, а после заметил на себе вопросительный взгляд, — да ладно-ладно, я пошутил. Но отец, — поник омега, — я всё меньше надеюсь, что что-то найдём. Ну правда, посмотри, уже тридцатую книгу читаем, у меня голова лопнет. — Сходи отдохни на полчасика и возвращайся к делу, мне тут листы вклеить надо, перепутались.       А в это время в другой части поселения Юнги вместе с Намджуном и Чонгуком прогуливались между делами. Если Сокджин приедет с хорошей вестью, то праздник Расцвета будет через неделю после того, как в стаю придут новые оборотни. — Прикрылся бы, все смотрят, — посмеялся Юнги. — Ну, наверное, потому что я самый красивый, — улыбнулся Намджун, а после поставил руки на бока, напрягая мышцы корпуса, всё также продолжая идти. — Смотри не взорвись, — Чонгук приобнял Юнги, — ходишь тут, светишь перед всеми, увидел бы тебя Чимин, то побил бы. — О чём болтаете? — на спину Намджуну прыгнул Чимин. Юнги с Гуком посмеялись, когда блондин подхватил за ноги омегу, одновременно расслабляясь в мышцах живота. — Вон, Намджун ходит без футболки, светит перед всеми омегами, на него смотрят, смотри не потеряй, а то убежит к какой-нибудь, — ответил Чонгук. — Ну хватит, твои приколы далеко зашли, — на словах Намджуна его друг вскинул руками, мол, больше так не буду. — Какие планы на вечер? — Спросил Чимин. — Мы пойдём к горам прогуливаться, может быть даже на ужин не придём, — сказал Юнги, — а вы куда? — Пока не знаю, Чимин, — альфа развернул голову, поглядывая на младшего, — тебе Хосок запретил выходить за границы поселения, даже просто в лес, — омега кивнул, — ну вот. Так что мы, наверное, тут побудем, чуть попозже вечером сходим в гости к Тэхёну, там вроде надо полки прибить, да?       Через некоторое время они вновь вернулись к делам. Юнги набирал воды в большую бочку с водой для огорода, таская вёдра из реки до дома, а Чимин полол грядки и подготавливал рассаду. За каждым домом находились небольшие теплицы, в которых выращивали помидоры, морковь и огурцы для отдельной семьи. Перед домом или вдоль дорожек росли цветы. Сейчас середина апреля, и в скором времени начнутся работы в полях. Помимо теплиц для каждого, есть ещё и огромное поле, где сажают картошку, тыкву, свеклу с баклажанами и кабачки с редисом.       Ягоды, которым тоже было бы неплохо расположиться на поле, растут в основном в лесу, там собирают каждый год, как и грибы с фруктами. Однако клюква, ежевика, рябина и черника есть ещё в поселении, находясь за последним домом, в самом краю. Лесные ягоды после сборки либо съедают сразу, либо переделывают в варенье, но всё равно долго не лежит, а те, что растут в стае — из них компот в банках, отправляя в самый холодный погреб.       Вокруг поселения много гор, много лет назад принято решение не делать большую яму для припасов, а проход в одном из холмов, таким образом копать гораздо легче, и места будет больше. Делали этот погреб очень долго, поскольку требовалось вставлять металлические конструкции для потолка, а также полок, где будут стоять припасы.       В доме родителей лекаря было гораздо меньше места, поскольку Хосок единственный ребёнок. Расположившись на диване, омега читал одну из книг. Она называлась "Царство Леса и детей Его: о стихиях и развитии стихий". Первые страницы особо не впечатлили: о воде, пламени, воздухе и земле с целительством он знал, никак иначе. Но после лекарь откровенно погрузился в старое устройство мира.       ...Велел как-то Дух Лесной Великий породить плоды свои, оставить след на планете, поскольку править он сумел отлично, не смог без внимания к простым смертным оборотням — обернуться спиной. И тогда Плодородие на полях даровано было. Цвели яблоки наливные на деревьях пышных, да ягоды на луговом полу раскидались...       ...В оборотнях всегда был святым волк, поскольку волк Природе не вредит. Человечность была дарована для совершения грехов детям Лесного Духа, потому все мы грешны, и рождены с грехов. Но в недрах корней Леса сокрыто Царствие Мёртвых ушедших, где ходит только волк, а человек погибает... — Пап, а это правда, что после смерти мы попадаем в мир мёртвых в обличие волков? — Ты это в книге вычитал? — Альфа обернулся, — я знать о таком не могу, только высшим силам известно всё.       ...Трава золотистая пушится над ветром Южным, раскидались леса и моря на далёкие горы, да холмы. Испокон веков Хранитель покоев наших снов обретал свободу ночью, разум наш забирал, посылал на разведку в мир Мёртвых. А кому приснятся врата мира иного — смерть ожидает. Не проснётся человек, а волк убегает за горизонт. Расстаётся и уходит. Поскольку грех человек совершил, что проник в мир святой.       ...Божество недосягаемо, пророчество сбывается, прошлое перетекает в будущее, а волк живёт в потоке мыслей, странствуя по миру безобразному. Человек показывает силу мира, в этом его прекрасная натура, человек слабый, а волк силён, но перед людскими домами всё иначе. — Тут говорится про какого-то Хранителя снов. Это что за детские сказки для садика? — Нет никаких тут детских сказок. Бабушка рассказывала, что помимо Лесного Божества есть ещё и Хранитель снов. Это как у людей реальный мир и духовный. Только вот если в реальном мире правят они, а в духовном их Господь, то у нас везде правит Лесной Дух, и только в мире мёртвых Хранитель снов, — альфа рассказывал, что-то продолжая приклеивать в старых книгах, — А вообще над Хранителем снов Лесной Дух тоже главный, он над всеми главный, потому что всё и создал. — А зачем тогда Хранитель снов вообще нужен? — Оборотней погибло много, и, помимо самого леса и каждого его жителя, стихии и погоды, есть много забот. Просто правитель не справляется, вот и заручился покровителем. Ты же когда не успеваешь сына с дочерью уложить, всегда Чонхо просишь? Вот и Лесной Дух также.       ...Покровительствовали Лесному Духу все живые существа. И решил как-то до момента своей смерти создать правителей, что останутся после него. Учить приходилось бы их долго, поэтому за тысячелетия обратился к земле своей родной. Та подарила ему ученика Землия, который мог плодородие знать, каждый урожай, да посев. Обратился к воде, та дала ему морского знатока Водия, что ведал об океанах бездонных. Обратился к палящему Солнцу, что подарило ему огонь, людей согревало грешных, да волков святых, тот ему ученика Огния, самого сильного и воинственного. Обернулся назад Лесной Вожак, да увидел девицу-ветер Ветию, что простор и свободу несла за собой...       ...Целительство был самым последним и младшим учеником Лесного Духа, поскольку трудно было найти что-то общее между всеми. Целитий один из умных и преданных. Потому даровал ученику редкость, да самую лучшую. Что мало кто из оборотней смогут целителями быть, но кто сможет, тот истинную жизнь познает, воскресить сможет ближнего. Но если от зла или глупости пренебрегать станет — вмиг без даров Лесных останется. — Это что получается, что я мог без дара остаться? Хотя я зла никому не желал. — Нет, Хо, это означает лишь то, что если ты любую ранку будешь слезами лечить, то и каждый волк перестанет регенерироваться. Помни, что каждый оборотень подстраивается под окружение, наше ДНК очень гибкое. Ты думал почему Северные так быстро эволюционировали? А те потом в город, как дураки, с семьями попёрлись, не зная, что станут мутантами. Так что волк сильный по природе, каждая омега и каждый альфа, и не должны они быть слабыми. ...Дни сменялись луной, ученики кланялись в пол своему учителю за дары. Были правила и свод законов, которые нарушать не положено стало, однако один из учеников его, Водий, решил грех совершить. А для святой стихии, дитя Лесного Духа, было грехом великим, смертным. Потому сразу же изгнал этого ученика из мира гармонии и свободы. Водий бродил по землям плодородным, да вот от каждого шага покрывалась та чёрной грязью, смертью, вдыхал воздух чистый, а отдавал тину морскую, задыхаясь сильно. И умер Водий спустя пару дней от мук мучительных, не извинился и не раскаялся пред отцом своим. И не пустил его Хранитель снов в мир свой, говорит не место тут ему, только для святых волков. Брела душа Водия много лет, а после сгнила. В большом болоте. — Неужели так всё плохо... — Что там? — Тут написано, что у него было пять учеников, а один совершил грех, но не извинился. — Что за ученик? — Водий. Который водой правил. Его изгнали из мира леса, а потом не пустили в мир мёртвых, он так и умер. — Значит Правитель всё ещё разгневан на него, — Дэсон перебирал листки, — когда наш Великий гневаться начинает, то погода плохая собирается. Мы с твоей мамой называем это "днём грехов". — Днём грехов? А почему погода плохая? — Ну не только ученики могут править стихиями леса, но и сам Лесной дух. А он не выглядит, как человек, он — энергия леса, и когда у Правителя плохое настроение, то каждая туча и речка становится злой. Вот и льёт вода как из ведра в такие дни. — Прям как на праздник Расцвета.       Дэсон оторвал голову от книг, смотря в стену, а после на лежащего сына. Хосок встал с дивана, смотря в книгу, а потом вновь на отца. — Неужели тогда был день грехов? — Прошептал лекарь. — Нет, сынок, — Дэсон отложил инструменты, — день грехов, это когда ещё с трёх часов ночи ливень идёт и дома затапливает, а это день грешника. Пошли, — мужчина встал с места, направляясь к выходу, — нам надо срочно опросить Чимина.       Намджун заканчивал с полками, пока Чимин и Юнги помогали в огороде родителям. Тэхён, когда заметил результат в виде твёрдо прибитых дощечек и налитой воды, обрадовался и пригласил к столу. Намджун пошёл умываться вместе с Юнги, а Тэхён с сыном подготавливали ужин. Вдруг входная дверь распахнулась, и в деревянный дом вошли Дэсон с Хосоком. — Чимин! Слава Богу ты здесь! Ты нам нужен, — прокричал Хосок. Да так громко, что даже из ванной выбежал Юнги прямо с полотенцем. — Так. Давайте без паники, — выдохнул отец, надавливая на плечо своему сыну, чтобы присел, — Чимин, мы копались в архивах книг. Там много что сказано на самом деле, но мы всё ещё не знаем точного ответа. — Пап, дай я. Ты много времени тратишь. Чимин, расскажи точно и в мельчайших подробностях, что было с того момента, когда я проводил с тобой обряд и до твоего пробуждения в больнице. — Ну, — задумался омега, попивая чай, — я был перед тобой, закрыл глаза. Начал чувствовать воду вокруг себя, а потом, как что-то капает. Мы побежали в дом, я сидел около крыльца и смотрел в окно.       Все замолчали, слушая рассказ младшего и пытаясь найти хотя бы ближайшую зацепку. В этом время из ванной вышел Намджун, но остановился, встав за углом, чтобы послушать рассказ. Юнги с Чимином сидели пили чай, пока напротив сидели два лекаря, Тэхён поглаживал по головам сыновей. — Мне стало грустно, что такой редкий праздник, и такая плохая погода. Подумал, мол, всё началось из-за меня. — Почему ты так подумал? — Забеспокоился папа. — Потому что я недостоин Намджуна, — на этом моменте все переглянулись, — ну, просто Лесной Дух разозлился на меня, что я решил в таком возрасте участвовать в празднике. Так подумал. А Намджун просто тот, кто гораздо лучше меня, да и мне не раз такое говорили. В целом считаю себя недостойной омегой, такой растяпа, ещё худее даже родного брата. Юнги и то вон какой сильный, вёдра таскает. А я ни о чём. — Глупости говоришь о себе, Чимин, — заворчал старший брат, — мне двадцать пять будет, а тебе семнадцать. Ты ещё маленький для того, чтобы стать сильным. Пик роста омеги в тридцать лет, так что тебе ещё расти и расти. — Откуда ты это знаешь? — Спросил Тэхён, но Юнги не ответил, лишь подмигивая Хосоку. — А дальше что? — Дэсон вернул в настоящее. — А дальше задумался. Но самое интересное, что я не чувствовал воду. Потому вышел на крыльцо и сел на ступеньки. Дождь усилился и я решил ступить прямиком туда, чего не хватало. Шёл в центр, но так и не чувствовал воды. Да, дождь ощущал, поскольку одежда мокрая, но про стихийный дар. Его просто не было рядом. Поэтому накрутив про то, что испортил людям праздник из-за собственного вмешательства, просто начал извиняться перед Лесным духом, — Тэхён прекратил гладить по голове ребят, вслушиваясь в слова, — чувство дара начало просыпаться, но сильно обострённо, что даже подземные воды слышны были. А после тяжесть в ногах, и сон. Как я плаваю в океане. Вода вокруг, пытаюсь выбраться, но она впитывается прямиком в меня. Такой гнилой запах противный стоял в носу. А после вспышка, и я в больнице. — Вот оно как, — прошептал Хосок, а после открыл книгу. ...вдыхал воздух чистый, а отдавал тину морскую, задыхаясь сильно... ...И умер Водий спустя пару дней от мук мучительных, не извинился и не раскаялся пред отцом своим. И не пустил его Хранитель снов в мир свой, говорит не место тут ему, только для святых волков. Брела душа Водия много лет, а после сгнила. В большом болоте... — Получается, что Лесной Дух перепутал нашего Чимина со своим учеником, — заключил Хосок. — По голове тебе за такие слова! — Стукнул кулаком альфа по столу, — Правитель никогда не ошибается. — Водий постигнул свою участь в болоте, а Чимин говорит про то, что он чувствовал гниль, когда видел сон. Чимин тоже дитя дара воды. Неужто сам Водий вселился в него? — Тэхён поставил руки на плечи младшему сыну. — Не могу быть уверен. По нашей рукописи Водий давно погиб. И душа его погибла в болоте. Чимин, — обратился альфа к парню, — у тебя поменялись ощущения после этого случая? — Дэсон пытался добраться до истины. — Да, — омега кивнул, — я перестал практически пить воду. То есть, вообще перестал. Меня папа ругает, что я не ем суп. Но аппетит совсем пропал. — А с водой. Ты её ощущаешь? — Да, как и раньше. — Не знаю что это и как это, но у меня есть две теории. Во-первых, — начал лекарь, — Водий, возможно, жив, точнее душа. И когда Чимин остался наедине с лесом, душа стихийного переселилась в него. Чимин извинялся перед Правителем, но не говорил, за что конкретно, потому есть вероятность, что Лесной Дух просто вылил весь гнев на него. — Теория интересная, однако не принимается, — сказал Дэсон. — Почему? — Потому что Водий умер, сказано же было, а Лесной Дух не глупый, чтобы убивать Чимина, когда в нём душа чья-то помимо него.       В этот момент зашла Чон Каыль, держа на руках годовалого малыша Мёнсо. Она улыбнулась и помахала рукой, подходя к столу. Женщина спросила о происходящем, а остальные рассказали. В книге говорится, что Водий давно погиб, душа его сгнила в болоте глубоком. А Чимин, когда находился во сне, плавал в океане кристальной воды. Омега извинялся перед Божеством за себя, но не говорил своего имени. — Это всё ложь. По "Упокоению в загробный мир" сказано, что душа никогда не умирает. В последней книге написано, что душа, которая не попадает в иной мир, остаётся в прежнем, принимает форму своего предназначения, — рассказывала женщина, пока все смотрели на неё с удивлением, — поэтому Водий никогда не умирал, просто находился в заточении своего же дара. Как таковую власть отобрали, и теперь его душа навеки в каждой капельке воды. — Получается, что Водий переселился в тело Чимина, Лесной Дух просто убил своего ученика, а потом Намджун вернул всё? — Дэсон посмотрел на жену. — А что же делать с видением? Что за вспышка? — Хосок повторил за отцом. — Возвращение в наш мир. По воде и водным ручьям душа Чимина поменялась местами с Водием, а вернулась уже через святой мир. Мир Хранителя снов чист и бел. — Но ведь в книге сказано, что кто увидит мир загробный, тот погибает, — Хосок допрашивал мать. — Намджун свершал благое дело, потому Лесной Дух создал путь возвращения души Чимина. Так, — выдохнула женщина, — мне ещё Мёнсо кормить. Пойдём домой, нечего мешать людям чай пить и отдыхать. Вы их извините, Тэхён, — Каыль поклонилась и закрыла дверь за собой, оставляя в тишине.       Юнги доедал ужин, который за время разговора успел остыть, а после направился наверх в свою комнату. Тэхён домыл посуду, взял вещи с собой на улицу, чтобы идти с остальными купаться.       В голове омеги, сидящего одного за столом, проносилось множество мыслей. Может быть, и вправду, что его душа в один момент оказалась в том бездонном океане, где обитал Водий. И слова он свои не помнит, что говорил, но знает точно, что шёл извиняться. В этот момент Намджун вышел из-за угла, выглядывая прямо на своего омегу, что поник. Чимин посмотрел на него, как неторопливо подходит к столу, садится перед ним на пол, кладя голову на колени. Омега улыбнулся и потрепал по белым волосам оборотня. — Ещё раз скажешь, что я тебя недостоин — я тебя съем, — альфа поглаживал ноги, а сам Чимин засмеялся, — откуда у тебя такие мысли вообще? — Откуда-откуда. Меня все сторонятся, потому что сын вожака, и не любят, потому что ничего не делаю из тяжкого труда. — Тебя отец любит и бережёт, я бы тебе тоже не разрешил в лес ходить дрова колоть или под палящим солнцем поле пахать. Больше такого не говори. Пошли спать. — Пойдём.       Ранним утром, спустя долгой дороги, Джину и Джею удалось попасть на территорию соседней стаи. Климат немного пожёстче, чем в Южной, но такой же тёплый. Домов меньше, все одноэтажные, в центре деревни маленькие теплицы и клумбы. Лавочки стояли вдоль построек, на каждой сидели дети и играли. Лучников и людей в этой стае нет, Юго-Восточная одна из тех, что не принимает человека в свои края. Гор высоких поблизости не было, зато есть большое озеро с песочным пляжем. — Сокджин-и, славненький! — Послышалось на конце поселения, — как я давно тебя не видела! — Джия, привет! — Какими судьбами к нам приехал? — Девушка подбежала, обнимая альфу, а после Джея. — Да вот, дело есть одно. Надо обсудить. — А-а, — кивнула девушка, — Вэньмин сейчас скоро вернётся с речки, они с Юйлуном и Шэнли ходили на рыбалку. Вы пока к нам проходите. Голодные? — Позавтракать не против. А где же Сяолунь? — Джей шёл за девушкой прямо к главному дому этой стаи. — Ах, этот оборванец, — цокнула Джия, — опять убежал за своей. Я говорю ему, ну отстань ты от бедненькой, а он уже второй год за ней хвостиком. И что он нашёл в такой худющей девчонке! — Джин с Джеем посмеялись, присаживаясь за стол.       Пока они шли, все, кто заметили их присутствие, кланялись и желали доброго утра. Одна из девушек, что вешала бельё на верёвки на улице, тоже поклонилась, как заметила вожака соседней стаи. Джей посмотрел на неё и не смог оторвать взгляда, на что та засмущалась, отворачиваясь к тазу с бельём. Хоть и стаи родные друг другу, даже питание было разное. Тэхён любил готовить мясо, супы, в основном большие тарелки с жареной едой. Тут же приветствовалась рыба, икра, рис и специи. На столе много разных закусок. Неужели кухни бывают такими разными? — Джия, через час жду тебя, — в дом вошёл высокий мужчина без верха, — около бани, — а после замедлился в речи, — я сейчас уйду дрова таскать. Не верю глазам своим. Джин. — Ну здравствуй, братец, — альфа встал из-за стола, раскрывая руки для объятий. — Господь! Джин приехал, а чего меня сразу не позвали? — Ну, — фыркнула девушка, — тебя от рыбалки отвлекать, как на смертный приговор идти. — Какими судьбами к нам приехал? Рассказывай давай. Как дети у тебя? Как Тэхён поживает? Почему не семьёй приехали? — Альфа сел за стол, приглашая всех.       Завтрак был долгим. Южный оборотень много рассказывал. Про то, что Северной и Восточной стаи больше нет. Про войну зимнюю, договор с начальством и установлением нового закона. Что на Чимина проклятье какое-то неведомое наложили, непонятно вообще откуда такое случилось. Вэньмин пребывал в большом шоке от каждого сказанного слова и даже не притронулся к еде. — Да, Сокджин, взял ты на себя ношу в этом году. Жаль мне братьев наших, обратился бы ты к нам, лучше б я погиб, чем твоя стая. — Нет-нет, — отмахнулся альфа, — этого допустить я не могу. Ты лучше про закон не забудь им сказать, чтобы твои на север не совались, да в город потом. — Ну уж, скажешь, — всплеснул руками Вэньмин, — не в мою смену давать волкам на северные земли бегать, нечего там делать. Ты мне лучше скажи, прижились у тебя эти двое? Ничего не воруют? Омег не трогают? — Всё нормально, ты же меня знаешь, я не позволю. Хорошие ребята, воспитанные, помогают по делам. Так что. Вот зачем я приехал-то, — Джин подержал паузу, — погибло много оборотней на войне, а зима скоро. Омеги недавно родили, с детьми сидят, а не потащу я на поле бедных девчонок и мальчишек, да подростков. Нет у нас рабочей силы, поможешь нам? — Поле вам вспахать что ль? — Нам бы альф твоих, кто неженатый. Во век буду тебе должен, Вэньмин. — Каков вопрос! Сокджин, ты свою стаю под угрозу поставил, воевал голыми руками с этими тварями, да хоть всех альф забирай. Только младшего сына моего оставь, наследник он престола, — подмигнул и улыбнулся мужчина, — доедай, а я пока соберусь и дойду до Юйлуня, чтоб он всю стаю собрал.       Вэньмин вышел из дома, направляясь куда-то в сторону соседних домов. Сокджин и Джей уже всё давно поели, и вышли на улицу, присаживаясь на лавочку возле дома. Вокруг кипела похожая жизнь, что в родном месте. Но атмосфера и даже акцент в предложениях другой. Здесь ценят другую кухню, по-другому растут продукты, мало таких крепких и больших альф, когда в Южной стае их хоть отчерпывай.       На глазах все жители поселения стали собираться около дома вожака, поглядывая косо на пришедших оборотней. Вдалеке находилась девушка, которую на момент прихода ещё заприметил Джей, и где-то в глубине души мужчина пообещал к себе, что обязательно подойдёт к ней вечером. — Друзья, минуту внимания! — Начал вожак, хлопая один раз в ладоши, — сегодня в нашу стаю прибыли гости из Южной стаи, это мой двоюродный брат и вожак Сокджин, а также его правая рука и помощник Джей, — альфа показал рукой на вставших с лавочки парней, которые поклонились, получив взгляды толпы, — они привезли вести, есть хорошие, и есть плохие. Этой зимой, когда мы тихо и мирно жили своей жизнью, десятки наших сородичей воевали против Истребителей с севера. Это люди, плохие и кровожадные, которые жаждали нашей участи, лишь бы подчинить себе весь мир. Пострадало много, скрывать не буду, однако, мы приняли очень важное решение, попрошу выслушать меня.       На этом моменте семейные пары переглянулись. — Этой весной Южные омеги родили волчат, а их мужья погибли, некоторые девушки-омеги остались без будущих партнёров, потому обряд праздника Расцвета был отложен. Мой близкий друг и родная кровь, Джин, обратился ко мне за помощью, чтобы я восполнил их рабочую силу. Скажу сразу, что чужих мужей, детей и так далее забирать я не собираюсь. Добровольно прошу тех, кто готов помочь Южной стае, выйти сюда и заявить об этом. Сокджин для меня, словно зеркало, поэтому в его надёжных руках стая не пропадёт, как и в руках отца.       Поначалу центр полукруга пустовал, но после в него ступили невысокие парни, Виен и Ван, два лучших друга. Они подошли к Сокджину, пожали ему руку, говоря о том, что всегда хотели бы завести семью с Южными омегами. После вышел Джин-хо, а следом ещё трое альф. Вэньмин указал пальцем на одного из альф, что стоял в конце толпы, и тогда состав пополнился. Завершился набор высоким крепким парнем, чьи волосы были полностью сбриты, кажется, его звали Изинсун. — Отлично, к вам ещё потом добавятся кое-кто. Спасибо большое, что не оставляете в тяжёлом положении наших близких волков. Идите собирайте вещи, завтра вы попадёте в новый дом.       Стая разошлась. К некоторым альфам, которые себя заявили, подходили их родители с удивлёнными взглядами. Но переживать было не за что, ведь между стаями нет никаких договоров и деления территории, поэтому перекинуться в волка, дойти за несколько дней до соседней стаи, переночевать и повидаться с родителями, а после обратно. Вот такие удобства.       Разместились Сокджин и Джей в отдельной комнате. На ужин их позвала Джия. Кухня тем временем пропахла запахом супа с лапшой и травами. На этот раз трапезничать можно вкусными жареными свиными рёбрышками с грибами и картошкой. Помимо гостей в доме и самого вожака с женой, к ужину присоединились двое старших сыновей Вэньмина. Он их позвал не просто так. — Юйлун и Шэнли, у меня к вам серьёзное дело. Мы уже обсуждали с вами, что в любом случае моя власть будет у Сяолуня. Тем более, что он самый первый женится, я в этом уверен. Поэтому я предлагаю вам сменить обстановку и помочь моему другу. — Уехать нам предлагаешь? — Средний сын Шэнли сузил глаза. — Да. И мне так будет спокойнее. В новой стае вы сможете завести больше друзей, возможно найдёте красивых омег и вступите в брак. — На самом деле, я даже и не знаю, что сказать, отец, — прошептал старший Юйлун. — Тебе тридцать два, сынок, а ты всё с отцом на рыбалки ходишь. Твой младший брат с двадцати пяти уже бегает по пятам за девушкой, добивается. А ты, Шэнли, — средний удивлённо посмотрел, откладывая кусок мяса, — в тридцать хотя бы на свидание сходил. — Эй-эй-эй, — спокойно сказал Джин, — Вэньмин, брат, прекрати ты так на них ругаться, я, конечно, не в праве вмешиваться, но может быть не стоит всё так торопить, созреют дети твои тогда, когда смогут. — Ты когда женился? — В девятнадцать. — У твоих детей есть пара? Во сколько они женились? — Ну не женились ещё, но Юнги в двадцать четыре, а Чимин в семнадцать. — Я женился в двадцать, отец в шестнадцать, дедушка вообще как только из дома вышел, то сразу омегу забрал. Нечего спорить. Не нашли себе здесь никого, не нравятся наши девушки, да парни, — в этот момент жена погладила по руке, успокаивая, — я никогда не буду против того, что найдёте себе из другой стаи, Джин мне как брат, и любой волк из Южной для меня свой. Но я категорически против, чтобы вы были всю жизнь взаперти. Если есть шанс — почему бы и нет? — Наверное ты прав, пап, — сказал старший сын, а средний поддакивал, — извини нас. — Всё нормально, доедайте и марш домой вещи собирать и мыться.