Жизнь и деяния Гарри Поттера

Любое сделанное тобою добро рано или поздно к тебе вернется – эту прописную, даже банальную истину Гарри слышал с самого детства и, но искренне в нее поверил совсем недавно. Несколько лет тому назад он освободил из жестокого рабства у Малфоев домашнего эльфа Добби, тем самым расплатившись с ним за все те неловкие и попросту опасные попытки «спасения». Благодарный Гарри за свою волю Добби устроился на работу в Хогвартс за отсутствием других реальных альтернатив – никакой британский аристократ-патриарх не взял бы «предателя» к себе на оплачиваемую службу – и с тех пор между ними двумя установились теплые взаимоотношения. Каждая их встреча оставляла на душе у Гарри приятное чувство удовлетворения и тихой гордости за совершенное им правое дело; а сегодня он получил подтверждение приведенного выше утверждения. Добби охотно поделился с ним местонахождением секретной Выручай-комнаты: легендарного помещения замка, изменяющегося в соответствии с нуждами его посетителей. И, учитывая изменившиеся обстоятельства, этот подарок пришелся как нельзя кстати. На праздник Хэллоуин, традиционно широко отмечаемый в мире волшебников и ведьм, Долорес Амбридж и Корнелиус Фадж преподнесли учащимся Хогвартса по-настоящему страшный подарочек: образовательный декрет номер 66. Министерские бюрократы решили проблему с Лигой Самозащиты с неповторимой элегантностью и прекрасной изысканностью горного тролля: они попросту распустили все школьные кружки, группы домашних заданий и добровольные секции до и передали эксклюзивное право ими заведовать в короткие, пухлые ручки верховного инквизитора. Только она могла выдавать разрешения на открытие новых – и, что имело решающее значение, возобновление работы прежних организаций; участие в несанкционированной клубовой деятельности, расследовать которую теперь могли и рядовые участники Инспекционной дружины, приравнивалось к грубому нарушению школьного распорядка и инквизитор получила право изгонять подобных малолетних уголовников из Хогвартса и, соответственно, из всего магического британского сообщества. И все эти страшные угрозы, неизменно «категорические» запреты, все эти казни Египетские служили ровно одной цели: разогнать поттеровскую Лигу Самозащиты. Гарри был уверен: приложи Фадж и его служащие пятую долю этих усилий к борьбе с Волдемортом, у его заклятого врага не было бы и шанса переродиться. Однако глубокоуважаемый министр магии предпочел бороться со школьниками да студенческими кружками... План Дамблдора-Поттера, таким образом, сдвинулся с мертвой точки и перешел в следующую стадию. Но ему все еще надо было доиграть роль «воспитанного мальчика» до самого конца. На следующее утро после публикации очередного запретительного декрета все старосты, все заводилы секций стояли в длинной очереди на унизительную аудиенцию, каждый из них высиживал мучительные часы ожидания а потом терпел часовое унижение от профессора перед получением на руки финального вердикта – кроме Поттера. Он пришел самым первым и, судя по всему, его предыдущее поведение настолько вывело Амбридж из себя, что она решила отделаться от него как можно быстрее. Всего пять минут продолжалась уважительная и профессионально-корректная беседа, в ходе которой Долорес наотрез отказалась выдать разрешение Лиге и с явным удовольствием на жабоподобном лице велела ненавистному мальчонке выметаться прочь. Выйдя из ее кабинета в тот памятный вечер, Гарри насилу подавил смех. «Господи – какой же чудовищный кадровый голод в Министерстве, если Фадж не нашел на эту важнейшую должность никого похитрее да поумнее?». Весь вечер того дня Поттер провел оповещая своих дорогих ребят о печальном конце организации: говорил, что им придется расстаться, что он никого не хочет подводить под исключение из школы и изгнание, хвалил чужие успехи и пытался подбодрить их ничего не значащим пустословием. И, наконец, теперь он должен был встретиться с теми, кто знал правду. Всем людям, кого не так давно они отобрали во время памятной посиделки, Гарри сообщил не только печальную новость о закрытии клуба, но и координаты Выручай-комнаты. Сейчас, уже стоя в ней перед собравшимися ребятами, Гарри почувствовал неожиданный прилив сил: никто не отказался от приглашения, явился весь намеченный второй состав – и, с особым удовольствием, он увидел в их рядах Чжоу Чанг. Он так и не успел объясниться с красивой китаянкой после того досадного инцидента, но в ее черных глазах сейчас не было ни упрека, ни злости. Как и все приглашенные, она спокойно стояла перед ним посреди океана мягких подушек и ждала, когда Гарри... Собраться. Сосредоточиться на главном. От него однозначно ждут объяснений и, наверняка, ждут вдохновенной речи – ведь помнят как он агитировал их несколько месяцев назад. И он не собирается разочаровать; ведь он провел полдня, ее подготавливая и совещаясь с остальным квартетом насчет удачности той или иной словесной конструкции. – Доброго дня, друзья. Обойдемся без долгой предыстории: все вы читали свеженький декрет от нашего самого любимого профессора. – Гарри и не попытался сдержать саркастичной улыбки. До сих пор сложно было поверить, что кто-то смог превзойти Снейпа в искусстве вызывать незамутненную ненависть у всех окружающих. – Как думаете, что его принятие на самом деле означает? – Ты был прав с самого начала. Министерство не желает, чтобы мы учились чему-то стоящему, и пытается превратить нашу школьную жизнь в сущий Ад! – Громко и четко крикнула Джинни, озвучив общее мнение; младшая сестра Рона явно гордилась тем, что стоит как равная среди старших учащихся и может свободно высказываться в их компании. – Да, Джинни. Именно. Министерство и Корнелиус Фадж, Амбридж и Драко Малфой, Инспекционная дружина – все они против нас, нашей Лиги, наших занятий по борьбе с темной магией. Они будто нарочно хотят оставить нас неподготовленными, слабыми недоучками. Они хотят выпустить из этой школы не ведьм и колдунов, а писарей да лакеев; не воинов и бойцов, а слуг и служанок! А знаете, кого такое положение вещей полностью устроит? – Сам-Знаешь-Кого. – Вставила Дафна; как и Рон, она все еще не называла Волдеморта его настоящим именем следом за Гарри и Гермионой. Сейчас, впрочем, это было удобнее: нечего раньше времени пугать ребят произношением табуированного имени. – Уверена, он собственноручно написал эту несчастную «Теорию» и постарался, чтобы его врагов учили по этому тому. – Да, его-то я и имел в виду. Избранный сделал паузу в своем выступлении. Ребятам не помешает свободная минутка и возможность обдумать все услышанное; а ему самому надо было перевести дыхание. В большинстве направленных на него глаз он находил только одобрение и согласие и, естественно, он становился все более и более уверенным в себе и своем выборе соратников. Гермиона Грейнджер и Дафна Гринграсс, все дружное семейство Уизли, Луна Лавгуд и Ханна Аббот, Эрни Макмиллан и Ли Джордан, сёстры Патил и другие – все они были с ним солидарны. Вдруг раздался одинокий голос сомнения – «здравого смысла», как сказали бы министерские чинуши. – Гарри, это все звучит правильно и ладно... – Робко, как будто понуждаемый какой-то незримой силой, возразил ему Невилл. – Но мы не ты, мы не похожи на тебя. Мы не сражались с василиском и дементорами, не встречались с Ним или его прислужниками в открытом бою. Почему мы? – Каждый знаменитый и сильный волшебник, Невилл, начинал как мы: обыкновенным школьником с палочкой да множеством сомнений на свой счет. Великими магами не рождаются, но становятся; и становятся ими благодаря не только сырому потенциалу, но упорным тренировкам и тяжелому труду. Я отобрал вас для этой встречи именно потому, что сумел за наши недолгие занятия разглядеть таланты, дар в каждом. Вы все талантливые волшебники со своими сильными сторонами, и, уверен, из каждого получится достойный боец. Контраргумент, казалось, сработал. Невилл не решился продолжать спор, а остальные окончательно повеселели. Осознание общей избранности, чувство общей и потому сближавшей тайны, знание своей уникальности – всё это поддерживает в людях боевой дух, окрыляет их, позволяя творить настоящие чудеса. Но отсюда легко впасть в другую, не менее опасную крайность самолюбования и излишней самоуверенности; теперь наставник Лиги решил щедро разбавить бочонок со сливочным пивом дегтем. Разумеется, только ради блага самих учащихся. – Но, ребят, помните что я только что сказал. Сила – это сумма потенциала и тяжелых тренировок; сумма, в которой важно каждое слагаемое. – Новая смысловая пауза. – Я прошу вас отнестись к нашим занятиям со всей серьезностью. Квиддич, экзамены, другие кружки и секции – всё это очень важно в мирное и спокойное время... Которое кончилось этим летом. На войне значение имеет только одно умение, умение, которым мы будем все вместе овладевать здесь, в Выручай-комнате. И я могу предложить вам только пот и слёзы; трудовой пот на тренировках и горькие слёзы после них. У вас будут сомнения, у вас будет желание покинуть наш клуб – но помните, друзья, что пот и слёзы, обильное пролитые здесь, могут спасти вашу кровь там, вне замка. – А теперь, – стремительно сменил тему Гарри, – о практической стороне вопроса. Встречаться мы должны будем как можно чаще, и, по понятным причинам, более не можем пользоваться официальным расписанием. Однако всё уже придумано заранее! – Пока Избранный договаривал эту фразу, Гермиона успела достать из своей сумки внушающий уважение мешочек. – У Гермионы в мешке находятся зачарованные галлеоны, соединенные друг с другом особым заклятьем. Вы на них во время занятий и на переменах, пожалуйста, поглядывайте время от времени. Они сообщат точное время встречи; думаю, немного позднее, мы сможем добиться от них передачи и другой информации. Пока что... – Налетайте! – Весело крикнула Гермиона, размахивая в воздухе кульком. Ей не пришлось дважды упрашивать: участники Лиги с азартом и желанием похватали каждый по золотой монетке. Меньше всего энтузиазма проявила, внезапно, Чжоу Чанг; она с каким-то непонятным страхом рассматривала свой галлеон и, наконец, собравшись с силами, решилась поспорить с такими методами внутрикружковой связи. – А не слишком ли это похоже на... Ну... - Чжоу запнулась и решила прибегнуть к наглядной демонстрации. Она вытянула левую руку к Гарри и развернула ее обратной стороной; толще намека на темную метку Волдеморта нельзя было и придумать. – Если ты ещё не заметила, то это простой галлеон, Чжоу. Сама-Знаешь-Кто на такие мелочи не разменивается; Гарри же, любя вас всех, гуманно отказался от любезно предложенного мною древнего обряда, подразумевавшего, в числе прочих церемоний, распитие крови невинных девственниц. – Дафна азартно подмигнула китаянке и глупость её протеста стала предельно очевидной. Занятие началось и, первоначально, всё казалось знакомым и даже приевшимся. Все разбились на пары, Гарри настоял, что сперва они отработают Разоружающее заклятье до автоматизма; без этого приема, объяснял наставник, остался бы он Мальчиком-Который-Жил на том несчастном кладбище. Благо отработке и совершенствованию старого-доброго Экспеллиармуса уже было посвящено немало занятий в прошлом: все отобранные в новую Лигу ребята владели этим заклинанием на довольно уверенном уровне. Гермиона с Роном, сёстры Патил друг с дружкой, Фред, Джордж и Ли... Каждая пара действовала слаженно и гармонично, пока Гарри быстро скользил по полу от одной группы к другой, поправляя, хваля, отчитывая и давая ценные советы да полезные инструкции. Ребята уверенно и твердо водили палочками, четко и внятно произносили положенные словесные формулы, пытались уклоняться от лучей... Кое-какое отклонение от привычного порядка проведения занятия случилось через десять минут: прекратив упражнения, Гарри уже самостоятельно разбил ребят на пары, стараясь подбирать незнакомых друг дружке партнеров. Так, Фред оказался в паре с Ханной; Джинни очутилась в полном распоряжении Гермионы, а бедняге Невиллу неприятности доставлял сам Рон. Прогресс с первого, еще официального, занятия невозможно было отрицать: никто не поджигал ничьи волосы другим заклинанием, никто по ошибке не атаковал в бок чужого партнера... В один из моментов занятия, Гарри остановился посередине зала и поймал себя на крайне неприятной мысли. Формально все шло так хорошо, как только могло; но внутри ему показалось, что недавняя речь о необходимости серьезного отношения к практическим тренировкам прошла мимо ушей его воспитанников. Они снова смеялись да веселились, пару раз Гарри краем уха слышал слова Гермионы о полезности чтения «настоящих книг» и, к своему ужасу, слышал согласие с этими утверждениями. Как они могли так легко все позабыть? Хорошо, что на этот случай у него заранее была идея... – Ребята, настало время небольшой показательной дуэли! – Как можно более веселым и уверенным тоном провозгласил Гарри. Ему хватило единой секунды дабы найти Рона и убедиться, что тот всё помнит и всё понял. Затем глава Лиги продолжил. – Я предлагаю Рону и Луне показать нам чему они научились! При словосочетании «показательная дуэль» участники Лиги сразу подумали о комбинации Гарри-Рон, Гарри-Гермиона, Гарри-Дафна; на худой конец, возможно, Макмиллан против кого-то из близнецов... Словом, кто угодно, но точно не Луна Лавгуд и Рон Уизли! Все были крайне удивлены таким выбором сторон — кроме Гарри, Рона и, казалось, самой Луны, которая с привычно-мечтательным выражением лица заняла полагающуюся ей позицию. – Ты только не боись Лу.. Луна. Больно не будет, это я обещаю. – Получив вместо причитающейся благодарности только сухой кивок, Рон с досадой отошел на полтора метра и поднял палочку. В комнате установилась тишина, прерванная только криком Гарри: – Начали! Все произошло в считанную секунду. Только Рон начал движение своей палочкой в воздухе, как получил ощутимый толчок в корпус: оружие покинуло его руку, а тело приземлилось на подушки со смачным хлопком. Все, кроме Гарри и самой Луны, охнули; победительница стояла по-прежнему в боевой готовности, а ментор ничем не выдал своих эмоций. Он-то прекрасно знал, что Рон расслабится при виде «Лунной Дурочки» да допустит промах. Промах, который в реальной боевой ситуации мог бы стоить ему жизни. – Поздравляю, Луна, спасибо тебе большое! Ребята, минуту вашего внимания, пожалуйста. – Впрочем, просьба была излишней. Все участники Лиги, словно зачарованные, смотрели на Поттера, покровительственно потрепавшего школьную сумасшедшую по плечу да поздравившую ту с успехом, который многие считали откровенно случайным. – Вы сами все видели. Идеи, что случилось? Неудивительно: никто не смог толком объяснить победу Луны над Роном. Настолько она казалась невероятной и попросту невозможной. Тогда Гарри участливо и подчеркнуто вежливо попросил саму Лавгуд поделиться с ребятами секретом успеха: – Все дело в быстроте твоего движения. Разоружающее заклинание, оказывается, можно сотворить за меньшее время, чем пишут в книгах. Просто надо палочкой двигать во-от так, – победившая когтевранка повторила свое движение, очевидно отличавшееся от той, что встречалась во всех учебниках, – и у вас появится несколько секунд форы перед противником. Я.. открыла этот небольшой трюк на прошлом занятии и не успела ни с кем им поделиться. А ведь он может помочь нам! Если, конечно, палочка не испорчена мозгошмыгами. – Абсолютно серьезным тоном добавила она в конце небольшой демонстрации. – Видите, ребят? Потому-то я и говорил ранее о важности практических тренировок! Самые лучшие книги не научат вас борьбе, они лишь дают инструкции, причем не полные и не идеальные! На картинках нам дают только стандарт, только привычный и знакомый шаблон. Но поверьте, магия, как и сама Жизнь, удивительно разнообразна: она не сводится и никогда не сведется к «поваренной книге» сухих формул да предписанных поз. Потому-то нам жизненно необходимы практические занятия и постоянные тренировки: только благодаря ним мы сможем освоить боевое искусство! Ведь никто не захочет оказаться на незавидном месте бедолаги Рона в следующий раз. Спустя еще некоторое время, первое нелегальное собрание Лиги Самозащиты было завершено и, с приятным чувством исполненного долга, все расходились по своим общежитиям. Слизеринская часть «Проблемного квартета» направилась было в подземелья, но Дафне приспичило отойти по собственным делам и «названные братья» остались наедине друг с другом. Воспользовавшись отсутствием рядом с ними свидетелей, Рон решил задать Гарри один-единственный вопрос. Вопрос, ответ на который он и сам хорошо знал; но он должен был услышать его и со стороны. – Дружище, это было... Это был какой-то кошмар. Ты поставил ее против меня, я так сразу и расслабился. Еще и бахвалился перед ней как последний Малфой! Поставь ты, не знаю, Гермиону, Фреда, да даже свою китаянку, я бы так не осрамился. Скажи мне честно, Гарри, я ведь... Погиб? Потерпевший неожиданное поражение Рон выражал свои мысли не так стройно, как хотелось бы, но его лучший приятель прекрасно все понял. – В реальном бою? Боюсь, что следующим же заклинанием тебя и добили бы, Рон. – Спуск в подземелье был совсем рядом, и Поттер не стал выговаривать вслух очевидную мораль всего произошедшего. Впрочем, даже находись они в сотне миль от Инспекционной дружины, Избранный не стал бы все унизительно разжевывать. Гарри был уверен в своем дорогом друге: он сам сделает все надлежащие выводы. *** Очередной учебный день с его повседневными заботами и тяготами подходил к своему неизбежному концу. Гарри удалось едва ли не с боем вырвать у Снейпа заслуженные баллы за сложное противоядие; на Чарах он поразил Флитвика искусными и умелыми движениями палочки... И только Защита от Тёмных искусств прошла привычно – то-есть отвратительно. На ней Гарри и его собратьев по несчастью ожидал скучнейший параграф о «Непротивлении и легальных мерах разрешения межчародейских конфликтов», переполненный юридическими нюансами и сухими, средневековыми формулировками; и его пришлось переписывать дважды по приказу профессора. И, будто этого было недостаточно: в этот день Амбридж решила «поиграть» в преподавателя и принялась давать пространные и обтекаемые комментарии по каждому подпункту учебника. Отправляясь спать, Гарри был абсолютно уверен, что увидит «Теорию оборонительной магии» в продолжительном ночном кошмаре. Ночь же преподнесла ему неожиданный, страшный и крайне болезненный сюрприз. С самого начала учебного года Гарри не помнил настолько явственных, конкретных и четких видений о Волдеморте и его темных делах. Сегодня пришло, пожалуй, самое ясное и понятное из них всех. Он не просто чувствовал отдаленные проблески, намеки на эмоции своего заклятого врага, но был им и воспринимал все переживаемое Волдемортом сквозь себя самого. Он ощущал в ту ночь искреннюю радость, радость, даже удивительно сильную для темного мага; предвкушал долгожданную встречу, будто речь шла о каком-то дорогом друге, не виданном уже сто лет. Гарри казалось, что сейчас его ноги сами пустятся в пляс, что он не сможет сдержать переполнявших его эмоций – он насилу проснулся от этого кошмара и едва смог оторваться от постели. Настолько веселым и счастливым Гарри своего врага не видел даже в памятный вечер его воскрешения и пережитое не на шутку испугало Избранного. Он поторопился обсудить с Роном произошедшее; он знал, что должен сообщить об этом кому-то из участников Ордена Феникса, желательно самому директору, и попросить у них объяснений... Но ответ пришел гораздо быстрее, и ответ был получен в форме «Пророка», полученного Дафной за завтраком. Огромными черными буквами заголовок крупнейшей газеты магической Британии кричал: «Массовый побег из Азкабана! Опасные рецидивисты на свободе и направляются к Сириусу Блэку!» – Гарри моментально пробежал глазами по всей первой странице. Слова, имена и фамилии, злодеяния и сроки слились воедино, но главное он сумел уловить: опаснейшие преступники, бывшие соратники Волдеморта, успешно сбежали из самой охраняемой тюрьмы Магической Британии и даже не соизволили проститься с надсмотрщиками. Обучающиеся всех факультетов громогласно обсуждали свежую новость: преподаватели их никак не останавливали, благо их стол был занят тем же самым. Гарри с согласия Дафны забрал у нее экземпляр газеты и уставил свой взор на своеобразную «портретную» галерею кричащих и неистовствующих уголовников, нынче разгуливающих на свободе... – Вот почему Он был так доволен, Гарри. – Тихо шепнул ему на ухо Рон. – Вот какой план у него выгорел. А ведь ты и директор предупреждали их!.. Но Гарри уже не слушал своего дорогого друга; он его попросту не слышал. В эти минуту он не слышал никого во всем Зале, а видел он перед собой только одну-единственную колдографию из всей обширной галереи. Колдографию, сделанную совсем недавно, изображавшую счастливого и довольного судьбой человека. Соломенные волосы, молочно-бледная кожа, острые черты лица и язвительно-надменная улыбка молодого и удивительно симпатичного мужчины... Это лицо Гарри видел единожды, но запомнил навсегда. И если бы у него даже оставались сомнения, то подпись была однозначной: «Бартемиус Крауч-младший, осужден за пытки, нанесшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Лонгботтомов; осужден за побег из тюрьмы Азкабан». Лже-Грюм повторно освободился из заключения, но теперь он приведет к своему обожаемому господину серьезное подкрепление профессиональных, забубенных убийц, садистов и маньяков. Вот кого так ждал Волдеморт! Вот чьему освобождению он так сильно обрадовался и встречу с кем он так предвкушал! Неудивительно: совсем недавно Гарри, как и остальные, убедился в опасности Крауча-младшего, его преданности хозяину и многочисленных талантах сына покойного судьи. – Это многое меняет. – Скороговоркой выпалил Гарри, поднимаясь со своего места. – Рон, прикрой меня на истории магии; мне надо сбегать в Библиотеку и выпросить у мадам Пинс еще пару-тройку книг, изданий посерьезнее да посолиднее. После сегодняшних занятий мы собираемся внеочередно и я не хочу слушать ничьих оправданий – явка строго обязательна. И да, найди, пожалуйста, Гермиону – она что-то опаздывает на завтрак – и скажи ей, что нам нужно встретиться с нашей общей хорошей подружкой Ритой. Истекали последние дни «мирного» времени для магической Британии, и его долгом было высказаться по этому поводу.