Жизнь и деяния Гарри Поттера

Этот тихий январский день выдался удивительно снежным: даже по Косому Переулку, где волшебники и ведьмы обычно наслаждались специально подобранной погодой, сегодня кружились снежинки самых разных форм. Ветер нёс их между домами, по проулкам и, конечно, кусал ими непривычных к подобным «капризам» обитателей главной магической улицы. Те жались к домам и пытались как можно скорее добраться до укрытия; небось им казалось, что, походив двадцать минут по улице во время метели, они обернутся снеговиками да льдышками. А ведь в таких «сказочных» условиях маггловский Лондон существует уже целую неделю! И, тем не менее, даже настолько отвратительные капризы погоды нисколько не помешали оппозиции провести многотысячный марш против либерального правительства и даже устроить после «прогулки» погром. «Патриоты согревались на улицах» – такой чеканной формулировкой их газеты всё это назовут. Тут же все были готовы едва ли не расплакаться от такой «печальной неожиданности» и суровой встречи с неприкрашенной реальностью. И, в самом деле, как так получилось, что на Косой Переулок пробился фрагмент настоящей лондонской погоды? Неужели погодные условия оказались настолько суровыми, что даже Министерство решило не ликвидировать их полностью? А может, наконец-то, Руфус Скримджер решил сократить ненужные и попросту непозволительные во время войны расходы? Давно пора было!... Впрочем, Гарри не хотелось развивать эту мысль в своей голове. Он ещё успеет пожаловаться самому себе на излишнюю изнеженность магического мира и неспособность его обитателей принимать и преодолевать трудности. Видит Бог, есть на что пожаловаться. Но не сейчас. Не сегодня! Настроения скулить, грустить и изнемогать не было совсем; хотелось радоваться, отдыхать и веселиться. Решительными и скорыми шагами он направился к Гринготтсу, где условился о встрече... Благо он располагал временем, в кой-то веки. С самого дня сражения за Коукворт не случалось ни одного серьезного и срочного вызова, ни одного по-настоящему страшного дела. Прекратились по-настоящему опасные атаки Пожирателей; с редкими рейдами, которое порой устраивало разное отребье, справлялись своими силами министерские служащие да местные добровольцы. Внутренний круг Реддла, его самые доверенные и опасные боевики, будто бы растворились: никто не видел во время боев ни последнего Лестрейнджа, ни Крауча, ни Руквуда, ни Долохова, ни Нотта. Все они словно испарились, и отряды наемников возглавляли маги сомнительных талантов и дарований – настоящий расходный материал в полном смысле фразы. Ходили, правда, смутные слухи о том, что Фенрир пытается собрать полноценную стаю из оборотней... Но этой охотой должны заниматься настоящие специалисты – и занимаются весьма плодотворно, раз до сих пор нет никаких новостей о бешеных атаках оборотней на поселения нет до сих пор. Временное затишье на полях сражений оказалось полезным для его занятий. В эти дни им особенно упорно занимается лорд Гринграсс; после трагической гибели Грозного Глаза и начала учебного года он, по стечению обстоятельств, оказался его главным наставником. Ведь Северусу Снейпу пришлось отбыть в Хогвартс, как и самому Дамблдору... И, к тому же, директор за все каникулы встретился с ним один-единственный раз. Так что теперь его главными занятиями были регулярные упражнения в кружке с Тонкс и изучение истории, законов, обычаев и подковерных принципов работы магического сообщества под чутким контролем лорда Сибуса. Приходилось, разумеется, стараться; превозмогать трудности, бороться с испытаниями... Но в последнее время Гарри словно открыл второе дыхание. Он заметил, что встает как никогда легко; что избавился от большинства неприятных мыслей в голове; что уже не изнемогает по смертельно опасным авантюрам и рискованным экспедициям как прежде. Конечно, он всё ещё желает победить в войне – но теперь с куда большей уверенностью смотрит в будущее. И он догадывался, что стало причиной для столь заметного улучшения самочувствия. Ведь не только для тренировок и обучения настала удачная пора! Прошедшие Рождественские каникулы помогли ему и Флёр объясниться друг с другом, признаться в чувствах... И получить ответные признания. Первый, пусть неловкий и короткий, но настоящий поцелуй с ней ему запомнится надолго; сам по себе он, пожалуй, незначителен, зато смог открыть новую страницу в их отношениях. Подумать только: Флёр просила держать всё случившееся в секрете от остальных гостей поместья! Он тогда, конечно, это пообещал – и лишь тихонько улыбнулся в сторону. Сразу было видно домашнюю и хорошую девочку, не понимающую простую, даже примитивную логику длительных вечеринок. Не понимавшую, что в таких компаниях все тайное становится явным... И обычно этот процесс не занимает много времени. Их случай исключением из общего правила не стал. Через день, после очередного обильного возлияния, Рон и Луна совместными усилиями выстроили сложнейшую логическую конструкцию и так приперли подвыпившую Флёр к стенке, что той ничего не осталось, кроме как признаться. А он, естественно, подтвердил её слова: да, они теперь будут встречаться. Да, как парень и девушка. И нет, Дафна, никакой Амортенции использовано не было... Сегодня они договорились встретиться после окончания её рабочего дня в банке и хорошо провести время вдвоем. Этим утром Гарри осведомился у Сириуса, точно ли Орден сегодня в нём не нуждается. Хозяин дома на Гриммо заверил крестника в этом; конечно, никто не может предсказать экстренных ситуаций... Но ничего запланированного не было. Ещё несколько месяцев назад Гарри такое тягучее затишье только раздражало бы; теперь он собирался воспользоваться им как только мог, о чем и сообщил Сириусу. Тот с легкостью угадал, куда и на встречу с кем направился сын его лучшего друга: расцвел, отошёл в свою комнату и вернулся из неё с зельем, хорошо знакомым Гарри с недавних пор. И, в кой-то веки, этот «подарок» от крестного он принял с искренней и совершенно честной благодарностью. Черте его знает, пригодится или нет; но, если дойдет... То лучше иметь эту склянку при себе заранее. Гарри не знал, каким именно способом этот безвкусный и бесцветный отвар предотвращает женскую беременность, если его принимает мужчина – но порой проще не задавать лишних вопросов. В данном случае важен конечный результат; метод же вторичен. Хватает того знания, что заботливые и умные алхимики прошлого за многие столетия работы довели формулу до совершенства и избавились ото всех сколько бы то ни было значимых побочных эффектов. Магия, поистине, чудо. С такой жизнеутверждающей мыслью в голове, Гарри вошёл в банк через парадную дверь. Зимой тут не было оживления: пик деловой активности приходился на лето, а сейчас все финансовые институты Британии, даже настолько крупные и значимые, страдали из-за войны. До банкротства Гринготтсу, конечно, ещё очень далеко... Но даже местным управляющим приходится шевелиться и думать над привлечением дополнительных средств. Полагаясь на свою репутацию – и на не самый маленький вклад в банк – юноша начал наводить справки среди служащих о местонахождении Флёр. Ставка сработала идеально: третий из опрошенных гоблинов, старый и казавшийся запыленным, подсказал нужный коридор из множества. Хоть какую-то пользу принёс! Идя по указанному маршруту, Гарри невольно задумался: в этом лабиринте позолоченного Минотавра несведущий человек легко заблудится. Придёт сюда и не разберется без помощи; а ведь он даже не спустился на нижние уровни, к хранилищам и потаенным ячейкам. Страшно даже представить, какие там должны быть ходы, лазейки, лестницы и коридоры... – А я говорю, – послышался из-за угла столь хорошо знакомый голос Флёр, – что читала правила банка неоднократно, и в них ничего не сказано об этом! В голосе отчётливо слышались раздражение, недовольство и даже обида. Ей нужна помощь! И, степенно выйдя из-за стены, волшебник смог разглядеть, от кого надо «спасать» девушку. Хотя, конечно, мог бы и догадаться; не так уж многое в этом мире могло вызвать у его Флёр такую негативную реакцию. Но стоявший прямо перед ней носатый коротышка в дорогом костюме и с мелкой, забавной тросточкой в руках точно относился к этому «немногому». Гоблины. Удивительно неприятный народец – даже по меркам остальных волшебных народностей, а среди них порой встречаются самые неприятные экземпляры. Казалось, чего стоят одни кентавры? А нет, гоблины умудрились переплюнуть абсолютно всех. Где-то Гарри вычитал старинную то ли греческую, то ли римскую гипотезу, по которой внутренний мир разумного существа отображается на его внешнем облике. Пожалуй, эту гипотезу впервые сформулировали именно под эффектом от встречи с гоблинами – к ним такая характеристика подходит идеально. Мелочные, жадные, проживающие отдельно ото всех и старающиеся не допустить никого в свои внутренние дела; узурпировавшие финансовую сферу магического сообщества и старающиеся через контроль над ней навязывать свои условия чародеям и ведьмам. Порой они достигают успеха, порой – нет; про некоторых министров, конечно, говорили как о гоблинских креатурах... Но чего порой только не пишут газетчики и историки в погоне за сенсацией и продажами. Конечно, всем есть хочется, но должно же быть какие-то рамки! Иначе все превращается в банальный фарс. Вон, буквально на каникулах Луна пересказывала им свежее отцовское «расследование», согласно которому Руфус Скримджер оказался кровожадным вампиром. Пожалуй, из всех его знакомых и друзей, только Луна и могла рассказывать такое с серьезным выражением на милом лице... Хотя, если понимать вампиризм как красивую и удобную метафору... То сколько «крови», воплощенной в деньгах, из простых магов успел выпить Скримджер за свои полгода на министерском посту?.. Пришлось отмахнуться от этих увлекательных рассуждений. Сейчас ему нужно вмешаться в назревающий спор и как можно скорее его разрешить. Освободить Флёр от её рабочих занятий и перейти к долгожданному совместному отдыху. Никакой гоблин этому не помешает! – Что-то случилось? – Скучающим голосом, ничем не выдавая заинтересованности, спросил Гарри, обращаясь к гоблину в красно-золотом пиджаке. До чего же иронично на них смотрелась гриффиндорская цветовая гамма! Как-нибудь он поделится этим наблюдением с Невиллом и Джинни; спросит, каково им иметь таких «однокурсников». – Нет, мистер Поттер. Ничего страшного, мистер Поттер. – Гоблин переключил свое внимание с явной неохотой. Будь на его месте простой волшебник мистер Том Смит – носатый даже не удосужился бы отвечать. Но «Избранному»? Новенькому любимцу как сообщества, так и Министерства? Тут придется не просто идти на контакт, но даже изображать вежливость. С гоблинами всегда так: они рады самоутверждаться за счёт слабых магов и ведьм, не имеющих покровителей, денег или власти; стоит на горизонте появиться крупной рыбе, как они спешат нацепить маску «вежливой услужливости». – Рабочий момент. Простое недопонимание служащей банка наших постановлений и внутреннего распорядка. Ничего, что могло бы помешать обслуживанию клиентов. Простой способ сказать: «не лезь не в свое дело». Вот только мелкий уродец не знал, что с некоторых пор дела Флёр – и его дела в том числе. – Ах, Гарри! Ты как раз вовремя! Даже не представляешь, насколько вовремя... – Лицо Флёр засияло от радости; она была счастлива обрести неожиданного союзника в конфликте с «коллегой». – Помоги мне... – Так что случилось-то? – Повторил свой вопрос Гарри, делая головой характерный знак девушке. Давая той понять, что берет ситуацию под свой контроль и собирается вести переговоры самостоятельно. Та, нужно отдать ей должное, согласилась довериться ему и умолкла, переводя дух. Гоблин тяжело вздохнул. Ему придется посвящать стороннего человека в тонкости работы своего отдела; это шло наперекор традициям Гринготтса... Но, Моргана их всех забери за собой в Ад, разве не были нарушены основные принципы работы банка в эти сумасшедшие месяцы? И раз самое высокое начальство идёт на такое – чем он их хуже?.. – Мисс Делакур допустила серьезную ошибку в работе. Очень серьезную; нам казалось, что так ошибаться могут только начинающие сотрудники, но никак не работники с многомесячным стажем. – Начал свой рассказ глава отдела, и говорил он таким тоном, будто произносит обвинительный приговор по самым страшным статьям. – Сотрудникам Отдела зачарования запрещается проносить в потайные отдела Гринготтса инструменты для создания самодельных карт, а равно и сами самодельные карты и всё, что может быть использовано в качестве карты. Все они должны пользоваться санкционированными руководством картами и, по окончании рабочего дня, сдавать их обратно на хранение. Первое нарушение этого запрета карается лишением половины месячного... – Не запрещается! – Поспешила возразить «обвиняемая», не скрывая эмоций. – Назовите, назовите где в уставе это записано? – Не все правила банка Гринготтс записаны черными чернилами на каком-то пергаменте. Думал, что для вас это будет понятно. – В голосе гоблина Гарри послышались неприятные и резкие ноты раздражения. Так говорят с глупым ребенком, не понимающим родительского приказа даже со второго раза. «Нет, Флёр, тебе нельзя съесть ещё одно пирожное!».. – Наши древние традиции, священные устои банка были заложены ещё при его основании... О чем о чем, а о «древних традициях» гоблинов Гарри совершенно не желал слушать. Во-первых, потому, что хотел сегодня отдохнуть; во-вторых – потому что кое-что интересное и любопытное о них ему уже рассказал лорд Сибус. Пришлось брать инициативу в свои руки. Снова. – Позволите поговорить с вами один на один? Это очень чувствительный вопрос, боюсь. – Гарри деланно улыбнулся. Конечно, хотелось бы испытать на этом уродце какое-нибудь заклинание пострашнее... Но нужно держать себя в руках. На сегодня было запланировано свидание; не кровавая бойня в банке. Гарри и гоблин отошли в сторону. – Что вы хотели мне сказать? – Это касается мисс Делакур и составления карт банка. – Заговорщицким шепотом заговорил Гарри. Он знал, как гоблины падки на информацию, которая передается таким тоном и в таких обстоятельствах. А сейчас ему нужно, чтобы этот служащий ему поверил. – Есть влиятельные люди, желающие, чтобы её работа по составлению карт продолжалась. Слышите? Очень влиятельные. – Влиятельные люди? Стоящие за ней влиятельные люди? – Даже высокий профессионализм и долгие годы банковской службы не помогли носатому скрыть свое сомнение. Очевидно, что они хорошо собирают биографии сотрудников; он не верит, что кто-то в Министерстве действительно заинтересовался дочкой простых «барахольщиков» из далекой Франции. Кому она вообще может быть интересна и кто ей поручит что-то стоящее? – Да, вам не показалось. – Решил играть по-крупному Гарри. Будь что будет! И да поможет ему вечная боевая подруга – импровизация. – Министерство обладает надежной информацией от доверенных источников, по которой Пожиратели смерти планируют нападение на Гринготтс. – Нападение?.. На Гринготтс? – Сомнение сменилось удивлением, причем, пожалуй, искренним удивлением. Дыхание гоблина стало слышным; он пытался уложить новую информацию в голове. – Но ведь наш банк придерживается нейтрали... – Нейтралитета? – А вот Гарри сарказм удалось припрятать. Не время! – Потому вы арестовали счета Малфоев, Яксли, Крэббов, Гойлов и прочих? Пожиратели считают, что вы предали доверие своих вкладчиков и их нагло обманули. Повелись на приманку Министерства и первыми, слышите, первыми нарушили принцип нейтралитета. Потому они теперь рассматривают вас как врагов, наравне с Министерством и нашими основными поселениями. А что они делают с врагами вы знаете и так; небось, читали про Коукворт. Носатый собеседник издал тяжелый стон. А ведь он предупреждал своих, что плохо закончится эта идея! Что нельзя поддаваться на давление Скримджера и обижать вкладчиков! Моргана их всех забери в Ад, что теперь делать-то?.. Занимая пост второго заместителя директора по работе с сотрудниками-людьми, он, конечно, на огромное число ужасающих примеров некомпетентности и глупости насмотрелся, да. Но это... И ведь в самом деле, ходили какие-то странные слухи последнее время. И неспроста же леди Нарцисса Малфой на прошлой неделе пыталась снять все средства со счетов; а ведь ей отказали в самых резких выражениях, решили соблюдать министерские указания на счёт этого древнего, почтенного рода вкладчиков... Очередная ошибка! – Пожиратели готовятся к атаке и собираются нанести ею максимальный ущерб. Мы, защитники Британии, разумеется, готовимся оборонять этот банк. В конце концов, если вы перестанете функционировать, наступит конец всей нашей экономике. – В самую чудовищную ложь нужно добавлять щепотку правды; тогда коктейль получится «убойным» и убедительным. – Для подготовки обороны, достойной называться таковой, нам нужны карты местности. Карты подробные и, главное, настоящие. Однако мы не хотим спугнуть врага. Мы не можем послать сюда посторонних магов, министерских работников, с заданием провести осмотр и замеры. Потому влиятельные люди из Министерства и поручили мисс Делакур провести зарисовки... Понимаете? – Кажется, да. Понимаю. – Кивнул головой уродец; кажется, план сработал! – Значит, ей не нужно мешать? – Министр и Отдел правопорядка будут благодарны за такое сотрудничество. – Гарри поспешил заверить служащего в этом. – Однако я должен передать вам ещё одну просьбу. Весь разговор должен, я подчеркну, должен остаться между нами. Отдел правопорядка и Аврорат не могут гарантировать преданность и верность всех министерских служащих, а о поручении мисс Делакур знает очень узкий круг лиц – из-за его значимости и секретности. Потому-то и отправили меня на переговоры... – Хорошо. – Гоблин подписал капитуляцию. – Я не буду мешать мисс Делакур в её деле... – Вот и отлично. Министерство благодарит Вас за понимание. – И, с этими словами, Гарри подошёл к девушке, взял ту за руку и стремительным шагом направился к выходу из банка. Та, естественно, хотела разъяснений; давать их в здании, где гоблины могут подслушать каждое слово, ему не хотелось. – Объясню всё потом. К чести Флёр, та правильно поняла указание юноши. Весь путь до могучих дверей Гринготтса был преодолен в полном молчании – и очень быстро. Им обоим не терпелось покинуть стены гоблинской цитадели; объединенные таким порывом, они в семь минут преодолели свой маршрут и оказались на самом Косом Переулке. Соратница и подруга Гарри повернулась к тому, ожидая объяснений – и получила только игривый шлепок по ягодицам. Слабенький, игривый, можно даже сказать шуточный... Но достаточный для вызова естественной реакции. – Эй, Гарри! – Возмущенно фыркнула Флёр, попытавшись толкнуть парня локтем в ответ. – Мы на такое не договаривались! Это ещё что такое вообще? Ты как, здоров? – Ой, ну уж прости, не удержался. – Как ни в чем не бывало улыбнулся волшебник, с легкостью уходя от «толчка» Флёр. У него в голове тут же созрел простенький план по усмирению недовольства девушки. – А как мне было удержаться, когда речь идёт о настолько красивой девушке? М? – Нууу... Ты... Я... Эм... – Призадумалась озадаченная настолько внезапным, и при этом лестным вопросом девушка. Флёр прекрасно знала о своей притягательности для мужского пола; в самом деле, а чего ещё ожидать от её парня? «Её парня»... До сих пор звучит как-то странно! Сменив гнев на милость, она поспешила предложить компромиссное решение. Ну или то, что она таковым считала. – По крайней мере, давай хотя бы не на улице. Некрасиво и неправильно это. Тут оставалось только развести руками и перевести разговор в более конструктивное русло. Благо вся инициатива после ловко ввернутого комплимента снова перешла к нему в руки. – Итак, Флёр... Куда пойдем? Я собирался предложить экскурсию по маггловскому Лондону, но... – С этими словами парень широким жестом показал на отказывавшуюся уняться метель. – Погода, как говорят магглы, нелетная. К тому же в нескольких районах столицы отмечают столкновения и массовые драки. Нас, конечно, не тронут, но, сама понимаешь, атмосфера в городе будет не та... – Ох, Гарри... Да не хочу я никуда далеко уходить. – Страдальческим тоном ответила девушка. Таким, будто она целый день толкала огромный камень на крутую гору. – Рабочий день в Гринготтсе, особенно если он омрачен ссорой с начальством, иссушает тебя, высасывает все положительные и приятные эмоции... О! – Что такое? – Идея! – И, явно довольная неожиданным озарением, блондинка счастливо хихикнула. Усталость и раздраженность с неё будто рукой сняло. – Нечего переусложнять наш отдых, думаю. Обойдемся без длительных прогулок да поиска развлечений. Давай зайдем ко мне! Попьем кофе, угощу тебя выпечкой, поболтаем о том и сём. Расслабимся, одним словом. Что думаешь? Гарри показалось, что он отчётливо слышит свое сердце – вопреки и голосу Флёр, и не самым приятным природным условиям. Черт! Он и не думал, что предложение зайти в гости получит так быстро и так легко. А что, если... Нет. Нужно оставаться реалистом, как бы это не было неприятно. А оставаясь реалистом, парень прекрасно понимал одну истину: француженка зовет его именно на чай. Никаких заманчивых двусмысленностей тут не может быть, поскольку они и не подразумевались; учитывая полное отсутствие у Флёр сексуального опыта, глупо ожидать от неё приглашения «с двойным дном». Нечего искать черную кошку в темной комнате – особенно когда её, этой кошки, в комнате попросту нет. Что же. Чай – значит чай, а выпечка – значит выпечка. В конце концов, у него и не было цели непременно с нею сегодня переспать. Склянку от крестного отца он принял скорее для перестраховки, не питая особых надежд на конкретно эту встречу. А отдохнуть в приятной компании любимой девушки – ценно и само по себе. – Прекрасная идея! – Рьяно поддержал озвученное предложение Гарри. – Теперь, давай сюда руку... И веди! И они вдвоем пустились в путь-дорогу по пустынному Косому Переулку. Зверская метель спугнула последних несчастных гуляк; непривычные к подобным капризам погоды маги и ведьмы укрылись в домах, магазинах да чудом ещё не закрывшихся кофейнях. Они надеялись переждать пургу и позднее пуститься по своим делам: через двадцать минут, полчаса, целый час... Флёр и Гарри не собирались терять ни минуты из вырванного у войны времени; но, желая сделать подруге приятное, парень огородил их надежными Щитовыми чарами. Теперь можно было не беспокоиться об «укусах» со стороны беснующихся снежинок. – Что же ты наплел моему начальнику? – Заговорила Флёр, идя справа от парня. – Давно я не видела его настолько потерявшимся и растерянным. Пожалуй, только в первую неделю после атаки на Коукворт. – Сперва ты ответь, что тебя надоумило притащить магический компас в банк, да еще и зачаровывать его? – Отвечать вопросом на вопрос, конечно, невежливо. Но порой нужно для придачи речи пущего эффекта. – Вас же, по идее, должны снабжать ими... – Да Гарри, это же очень просто: я путаюсь в официальных, одобренных руководством картах... – Принялась оправдываться Флёр, прижимаясь поближе к парню для сохранения тепла внутри поразительно неприспособленного к январской погоде пальто. – Они все старые словно древнегреческий маг, да подписаны к тому же на старом английском. Я в нём, как ты понимаешь, слабо разбираюсь. Несколько раз попадала в неприятности из-за этого. А артефакты нам, младшим сотрудникам, не выдают. Ну и решила несколько «модернизировать» их... – Ну, я могу тебя поздравить. Теперь ты – не просто какая-то там Флёр Делакур, сотрудница отдела... – Драматическая пауза. – А Флёр Делакур, тайный агент Министерства и особа, приближенная к Департаменту правопорядка. – Че-го? – По слогам произнесла девушка, не понимая странных намеков волшебника. – Ох, как с тобой сложно! На пальцах: я сказал этому носатому, что ты занимаешься составлением карт Гринготтса по поручению «влиятельных лиц» в Министерстве магии. Что ты занимаешься этим потому, что Пожиратели хотят устроить налет на банк, обвиняя его в предательстве и измене. Что после атаки на Коукворт они хотят таким способом пополнить свои пошатнувшиеся, в том числе из-за гоблинов, финансы. Что твоя работа должна продолжаться и он не должен в неё лезть. – Ох... Много же всего ты ему наплёл. – С легким испугом в голосе сказала Флёр. – А как проверит? У них в Министерстве связей... – Сам не первый день живу, поверь. Сказал, мол, тебе поручение выписал едва ли не сам министр... Ну или глава Отдела правопорядка как минимум. Про секретность и важность поручения, что, мол, девяносто девять процентов министерских служащих о нём и в самом деле не знают. А про возможную атаку на Гринготтс, поверь, слухи ходят и в самом деле. Обращаться же к самим Скримджеру или Палмеру за «уточнениями» они не будут никогда: ненавидят обоих и знают, что это «святое» чувство взаимно. – Гарри перечислил все возможные аргументы в пользу своей лжи, стараясь придать им как можно больше убедительности. – Другое дело, что наживку он проглотил даже слишком охотно. Думал, что такой высокопоставленный гоблин будет дальше всё отрицать. – О, а вот это я как раз могу тебе объяснить! – И страх поспешил исчезнуть с её миловидного лица. – Чем же? – Гарри было искренне интересно понять, почему гоблин с такой охотой полез в метафорическую петлю. – Ты в яблочко попал с Коуквортом. – Флёр, довольная сообразительностью и находчивостью парня, подарила ему одну из своих самых чарующих улыбок. – На них это событие произвело самое серьезное впечатление. Особенно то, как Пожиратели хладнокровно и целенаправленно уничтожали гильдии да магазины. В банке был настоящий аврал: сотрудников безопасности заставили перепроверять и перепроверять ещё раз все наложенные охранные заклинания, на нижние этажи привезли из Румынии настоящего дракона... И, тем не менее, им всё кажется, что предпринятых мер недостаточно. Сказывается, как мне кажется, полное отсутствие у них агентов среди Пожирателей; никто не может гарантировать, что атаки не будет. – И что думаешь, он в самом деле повелся? – Вполне мог. – Развела плечами Флёр. Волшебница явно не желала углубляться в тему, так тесно связанную с её официальной работой. – Общая паранойя и ему передалась. Сам знаешь, как гоблины трясутся за свои несчастные золотые, и как боятся их в один день потерять. Ах, какой бы это был прекрасный день! На такой «позитивной» ноте они и подошли к нужному дому. Оказавшись под защитой надежных стен, Флёр не удержалась от вздоха облегчения; кажется, француженка к подобным погодным условиям всё-таки не была готова. В считанные мгновения поднялись на нужный этаж, и, немного покопавшись, Флёр наконец-то открыла дверь. Давно Гарри тут не был, и, нужно сказать, прошлый визит... Несколько не задался, причем сугубо по его вине. Разуваясь и осматривая коридор, уверенный, что не повторит прошлых ошибок, колдун с оптимизмом смотрел в будущее. Тут ничего не переменилось с его последнего визита: всё те же несколько пар обуви, всё те же крючки для верхней одежды, тот же проход на хорошо знакомую ему кухню... Правда, теперь в доме будто изменилась сама атмосфера: пропала бесследно неловкость, которой был заполнен весь его прошедший визит, а на её место пришло приятное ощущение «дома». Примерно такие чувства в нём вызывала жизнь в «Норе» на младших курсах; до чего же было приятно после очередных «сказочных» месяцев с «дорогими родственниками» оказаться в месте, где тебя в самом деле любят и ценят. И сейчас, кажется, он обрёл ещё одно такое место в Британии. – Теперь иди за мной, в спальню. Туда положишь верхнюю одежду, нечего ей в коридоре теперь делать, потом на кухне подождешь меня, пока я буду переодеваться. Не бойся, много времени это не займет. – С этими словами Флёр открыла дверь в спальню; в комнату, где Гарри ещё ни разу не был. Вошла первой внутрь и, внезапно для гостя, начала тараторить. – Ой, погоди, постой... Но было поздно – посетитель уже прошёл за ней. Сперва он совершенно не понял, что так неожиданно смутило его подругу. Казалось, что он попал в обычную для волшебной Британии спальню для ведьмы среднего достатка, и ничего удивительного в комнате нет. Простенький узорчатый ковёр на полу; небольшой платяной шкаф, ночной столик и аккуратный комод – всё без каких-либо украшений, но содержащееся в отличном порядке и выглядящее довольно крепким. Тут Флёр могла жить совершенно спокойно и не без удовольствия: есть куда складировать косметику, где хранить одежду, где, наконец, отдохнуть после тяжелых будней. Кровать, возможно, и маловата, но она кажется вполне надежной и мягкой... Кровать?.. И тут-то он и заметил «слона» посреди голой поляны. – Флёр, это кто? Твой парень? – Еле сдерживая добродушный смех, указал Гарри на кровать. Над застеленной кроватью возвышался огромный плюшевый заяц. Он точно доходил ему до колена; возможно, в нём было и больше роста. Поразительных размеров зверь с «шерсткой» идеально белого цвета смотрел на мир черными пуговичками-глазами, а в правой лапе он держал ярко-красную морковку, держал словно дубину. – Не слишком ли он большой? – Тьфу на тебя, Гарри! Говорила же, постой на входе... – Фыркнула девушка с очевидным смущением в голосе. – Я бы убрала его в шкаф... – Да что не так-то? Я что, против плюшевых игрушек, что ли? – С самым искренним недоумением, на которое был способен, ответил Гарри. – И, к тому же, убери ты его в шкаф, я бы все равно увидел мистера Зайца – например, пока вешал бы своё пальто. Лучше расскажи, как этот кровожадный гигантский монстр тут оказался. Девушка посмеялась; её опасения не оправдались – Гарри отнесся к находке довольно лояльно, раз начал о ней шутить. – Ничуть он не кровожадный, а даже совсем наоборот. Он любит морковку, свою хозяйку и хороший отдых. Для друзей хозяйки он совсем, совсем не опасен! И вообще, его зовут Соней. Садись, познакомишься хоть. – Получив возможность вернуться в детство, Флёр просто расцвела. Она пригласила Гарри сесть рядом, поставила между ними зайца и начала рассказ, нежно поглаживая игрушку. – Мне его родители на семилетие подарили. Сказали, что в поисках такого зайца обегали пол-Парижа. Всё, что находили, их не устраивало: то игрушки были слишком страшные, то слишком большие, то слишком мелкие... Тогда папа пошёл на отчаянный шаг: обменял несколько золотых монет на франки да «нырнул» в большой Париж, маггловский. И что же ты думаешь? В первом же магазине нашёл идеальный вариант! Во дают магглы; как же у них просто достать товары такого рода, не находишь? – Это-то точно. – Абсолютно серьезным голосом подтвердил Гарри. В чем в чем, а в вопросах развлечений и отдыха «простые» на голову обошли «одаренных»; тут даже спорить не о чем. – Вот... С тех пор я с Соней вместе. – Призналась Флёр, положив голову на плечо зайцу. – Он меня в путешествиях сопровождал, встречал из школы как настоящий рыцарь... Даже согласился поехать со мной в Британию, когда я начала взрослую жизнь. Без него, пожалуй, эта квартирка была бы совсем убогой, пустой и чужой. А он помогает мне, создает комфорт... – Знаешь, Флёр? – С интригой в голосе начал Гарри, умиленный творящимся на его глазах зрелищем. Кто бы мог подумать, что дорогая ему француженка настолько великолепно и мило смотрится в домашних условиях да с плюшевым зайцем наперевес? А ведь так и оказалось. – Давай мы переоденемся, а потом пойдем на кухню вместе с... мистером Соней? По-моему, у тебя как раз три стула... – А... Тебе он... Ну... – Флёр... Я ещё не настолько сошёл с ума, чтобы ревновать девушку к игрушкам. Тащи его на кухню и посидим вместе! – Хорошо-хорошо. – Поддалась уговорам девушка... Тут же решившая внести и свои коррективы в план действий. – Не, погоди минуту. Не торопись. Сперва ты скинь пальто и выйди, подожди меня на кухне. Я переоденусь и уже тогда, с мистером Соней, приду на кухню. Настаивать парень не стал: быстро стянул верхнюю одежду и оставил её на кровати, как его попросила хозяйка квартиры; она явно не была готова показывать ему содержимое платяного шкафа. Пожалуй, разве что черт и понял бы эту странную логику! Но, тем не менее, приходится действовать аккуратно и вести себя так корректно, как возможно. Их отношения всё ещё были далеки до «завершающей», как её называл Гарри про себя, стадии – а торопить события не хотелось. Полное отсутствие у Флёр какого бы то ни было опыта, достойного называться таковым, накладывало некоторые ограничения и на его поведение. Совершенно не хотелось её перепугать или давить на неё: пусть девушка осознанно и самостоятельно придет к «завершению»... Через несколько минут Флёр вышла из спальни, обеими руками неся перед собой зайца. Его в самом деле впечатляющий размер не давал рассмотреть хозяйку; и лишь усадив мистера Соню, француженка открылась пытливому взгляду парня. И тому пришлось приложить ощутимое усилие, чтоб подавить родившийся было в горле довольный возглас. На девушке красовался подчеркнуто домашний, простенький халатик нежно-голубого оттенка, державшийся на её теле с помощью одинокого пояса в тех же цветовых тонах. Длинные и чистые волосы спадали на плечи и укрывали собой пол-спины; светлые глаза радушно смотрели на парня... На какое-то мгновение Гарри показалось, что атмосферу домашних уюта и теплоты можно хоть ложкой попробовать – настолько приятно было видеть эту ослепительную красавицу в «бытовом» наряде. Та заметила его пристальный взгляд, оглядела саму себя... – Ох! Ну чёрт... После работы так устала, что инстинктивно натянула халат, – пожаловалась Флёр, замерев в коридоре между кухней и кроватью, – и забыла совсем, что гостя принимаю. Во глупая я. Просто всякий раз после работы в него... Подожди ещё пару минут! Но вот тут уступить парень не согласился. – Тебе не нужно оправдываться. Не за что. – Улыбнулся ей в ответ Гарри, устраиваясь поудобнее на стуле. – Он тебе очень, очень идёт. И, знаешь, я был бы только рад, останься ты в нём. Раз удобен, так удобен – зачем отказываться от того, что и приятно, красиво? – Ну-ну, спасибо, конечно... – тихонько свистнула та, явно довольная полученным комплиментом, – а теперь обсудим по-настоящему важный вопрос, Гарри. Скажи: торопишься ли ты сегодня куда-нибудь? – Сегодня я совершенно свободен. – Парень развел плечами, не сводя взгляд с Флёр. И ведь он даже не соврал: насколько он мог знать, сегодня он свободен. Да, директор и Орден могут хоть в следующую минуту появиться на пороге квартирки Делакур... Но это маловероятно. – А что такое? – Думаю над тем, что будем кушать! Раз ты никуда не торопишься, то мы сможем в полной мере насладиться и десертами, и настоящим, хорошим кофе. – На мгновение лицо девушки перестало светиться энтузиазмом. – Разве, боюсь, не ожидай тут кулинарных изысков уровня одного известного тебе особняка. И кухня не та, и делать не из чего, да и, чего уж тут, не самая я великая повариха. – И не настаиваю! – Поспешил успокоить девушку Гарри. – Тут главное – общение; остальное же так, сложится само собой. – Эм, мой кофе это не «так»! – Картинный стук ножкой по полу. По идее, должно было получиться «грозно»; однако плотный ковёр почти полностью поглотил звук от ноги, обутой в домашние тапки. От такой несуразицы они вдвоем рассмеялись: бывает же такое! – Хорошо-хорошо, жду. Надеюсь, ты окажешься права. Флёр говорила, разумеется, о кухне Гринграссов; о том, чем слуги лорда Сибуса угощали приехавших к дочери оного лорда гостей. Чего только тогда они не попробовали! За три дня они, казалось, перепробовали всё, что могли предложить английская, французская и немецкая кухни; никого и ни в чем не ограничивали. И, нужно сказать, праздники тогда удались. Глупый и потенциально опаснейший инцидент с Невиллом, конечно, оказался тем ещё черным пятном... Но, благо, оно быстро рассосалось и почти что забылось под девятым валом положительных эмоций и отличных воспоминаний. Гарри не просто сошёлся с орудующей у кофейника ведьмой; он успел обменяться новостями, историями и слухами со всеми своими друзьями. И даже больше того: сделал первые, самые важные шаги, для включения Флёр в их дружную компанию. Рано еще окончательный вердикт выносить, но, по ощущениям, лёд в самом деле тронулся. Быстрее всех с Флёр сошлась Луна... И, пожалуй, этот случай нуждался в отдельном осмыслении. Вот почему многие, очень многие девушки недовольно косятся на Флёр да шипят ей в спину? Почему они с таким наслаждением сплетничают и улюлюкают? Да потому, что страшно завидуют. Завидуют сногсшибательной красоте, идеальной фигуре, светлой улыбке; этой поразительной для них способности привлекать любого мужчину... И Луне на это всё плевать с самой вершины Башни Астрономии. В силу её специфичного мышления, когтевранка совершенно не воспринимает француженку как соперницу в борьбе; оно же подарило этой странной, но милой девушке полную независимость от чужого мнения. Потому-то Луна и смогла так быстро сдружиться с ней; сама Флёр по-началу стеснялась такой компании... А потом начала получать от неё удовольствие. Приятно было сбежать из двуличного и лживого банковского мирка и оказаться с настолько честной и открытой девушкой... Пусть у той на ушах и красуются красные редисы вместо обычных серьг. Потом подтянулись Невилл и Рон. Лучший друг и близкий соратник смогли побороть как неловкость, так и прошлые недопонимания и сомнения. Они рассказывали Флёр о учебе в Хогвартсе, о занятиях Лиги Самозащиты – она делилась с ними воспоминаниями о боях, о уроках в Орденском кружке... И потихоньку стороны проникались друг к другу искренней симпатией. Рон сперва ещё пытался «подловить» Флёр, задавая той разного рода хитрые вопросы по боевым заклинаниям, контрпроклятьям да зельям – и убедился, что старая-новая знакомая в самом деле хорошо в них разбирается, а не просто по памяти перебирает учебные параграфы. Гриффиндорец изначально относился к ведьме теплее своего рыжего товарища; к концу каникул они если и не стали друзьями, то как минимум смело могли называться хорошими знакомыми. Старшие братья Рона, наученные опытом коммерции, отказались делать «поспешные» выводы; но даже их комментарии и шутки стали менее язвительными и прибавили в радушии. Тоже недурной показатель! Труднее всего с Дафной и Джинни – тоже предсказуемо. Когда Флёр призналась, что они с ним теперь пара... Только они и не порадовались за них. Вечером того дня Дафна даже пыталась образумить его: подкараулила в коридоре и завела продолжительный разговор. Только то, что в её голосе слышались искренняя забота и истинное волнение, не позволили Гарри тогда поругаться с ней последними словами. Пришлось долго, муторно объяснять подруге, что Флёр ему и в самом деле нравится; что Флёр не глупая и жадная нахалка; что Флёр любит его... И всё равно остались сомнения, насколько чистосердечно Дафна признала его правоту в тот вечер. Конечно, ничего против француженки она предпринимать не станет; но и «дружить» в какой бы то ни было форме не собирается. Её настроения в целом разделяла и Джинни; младшую Уизли за эти короткие выходные переубедить не получилось. Ничего. И на них найдется управа. И их рано или поздно, но удастся убедить взглянуть на ситуацию без черных очков... – А вот и кофе подоспел! – Оторвала его от воспоминаний Флёр, водружая на стол поднос с двумя чашками и коробкой шоколадных сластей. – Налетай! – Мм... – Поставив чашку на место, он поспешил высказать свою оценку. – Беру те слова назад. Это действительно не «так» кофе, это «ого-го как» кофе. А уж привкус корицы просто неповторим; пожалуй... Пожалуй так хорошо нигде не делают. – То-то. – Довольно хмыкнула девушка; даже убежденному в своих навыках и талантах человеку, не сомневающемуся в своих способностях, всегда приятно получить высокую оценку. – Меня мама научила, когда я на старших курсах была. Приезжаю как-то домой, а она, значит, задерживается у подруги. А она у нас и готовит всё, обычно. Папа вернулся тогда раньше с лавки и попросил меня приготовить ему кофе, ну я... Эхем... – Не получилось? – Участливо поинтересовался Гарри, заодно и подсказывая подруге «грамотную» формулировку. Такую, что позволила бы несколько... Приукрасить былое положение дел. – Мягко говоря, да. Очень мягко. – И та поспешила воспользоваться предложенным мостиком. Впрочем, голос девушки звучал весело и радушно; явно эти воспоминания относились к «светлой» категории. Не менее приятно и рефлексировать над пройденными этапами с высоты уже обретенного опыта. – Не получилось. Тогда за поздним ужином папа и поставил маме ультиматум, что она должна меня обучить хозяйству. Хотя бы немного. – Если не секрет, как он это аргументировал? Длительная беседа, продолжительный спор, аргументы о твоем будущем... Флёр улыбнулась; Гарри понял, что на этот раз ни с чем не угадал. – Он просто предложил ей попробовать остатки сваренного мной кофе. На кухне раздался громкий смех. И почему он не додумался до такого простого и по-своему гениального способа? – Так что меня и обучили. Конечно, я, отличная ученица французской школы магии и талантливая ведьма, порой брыкалась... Мне казалось, что заниматься готовкой, стиркой, уборкой – не мой уровень. – Девушка сделала ещё один глоток кофе. – Что я должна полностью сосредоточиться на учебе, занятиях, найти высокое призвание... А не готовить кофе да делать завтраки. – И что же ты теперь считаешь? – Что искать высокое призвание проще с полным животом. – Говоря это, Флёр погладила себя по животу, будто желая привести дополнительные аргументы. – И что нет ничего зазорного в том, чтобы ухаживать за самой собой. Не сломаешься. Знаешь, самостоятельная жизнь в чужой стране здорово так отучает от заносчивости... Твоей подруге, кстати, этот опыт не помешал бы. Он даже знал, о какой подруге идёт речь. Неприязнь к себе со стороны Дафны Флёр почувствовала безошибочно и легко – благо та и не пыталась особо её замаскировать. Между двумя блондинками словно черная кошка пробежала: они то пытались друг друга не замечать, то ругались и спорили, то шептались... – Да не злись ты на Дафну, – попытался защитить подругу Гарри, – не стоит оно того. – С чего бы не стоит? – Спросила Флёр, беря в руку ещё одну шоколадную конфету. – Она первая начала, противная, мелкая... – Ой, а ты у нас зато такая «большая и взрослая ведьма». – Беззлобно пошутил парень, делая ещё один глоток кофе. Черт, а ведь Флёр действительно хорошо умеет его готовить! При встрече, нужно будет обязательно поблагодарить мистера Филиппа Делакура за правильный подход к вопросам воспитания. И не только за это... – Помнишь, что между вами и десяти лет разницы нет?.. – Ага, зато я не папина дочка, в жизни не готовившая сама себя еду. – Справедливый упрёк, с одной стороны; с другой – не виновата же Дафна, что родилась в богатой и привилегированной семье? Пожалуй, можно сказать, что из знакомых Гарри аристократов как раз она отличалась наибольшей неприхотливостью вкусов и простотой нравов... – Нежная и якобы ранимая девчонка-«цветочек», ничего стоящего в жизни не добившаяся самостоятельно. Я не надменная, самолюбивая, ограниченная... Гарри не смог сдержать смех – только успел поставить на место чашку, не желая случайно ту разбить. Поразительная ироничность ситуации не отпускала его целую минуту, ко всё растущему и растущему изумлению девушки. Та и в самом деле не понимала: что она такого смешного сказала? И лишь когда удивление хозяйки было готово перейти в настоящее непонимание, колдун решил объясниться. – Ты ведь в курсе, что только что описала то, как тебя видит Дафна? Почти что слово в слово. – Снова на личике француженки появилось изумление, которое совсем вскоре сменилось раздражением и недовольством. Явно готовясь к дискуссии, она отложила надкусанную шоколадку на стол. – Она мне тоже говорит, дескать, француженка твоя – глупая гордячка, ничего не способная добиться и непомерно при этом тщеславная... – Но ты-то знаешь, что это не так! Ты ведь знаешь, что она ошибается, причем ошибается полностью и совершенно! И вообще, кто она такая, чтобы меня осуждать? На каком-таком праве она будет... – Поспешила в спор Флёр... А Гарри захотел её слегка подначить. Совсем без «перчинки» в разговоре как-то скучно. – Ой, я даже не знаю... Не подскажешь, кто требовал меня дисквалифицировать с Турнира трёх волшебников? А кто воротил свой очаровательный носик от нашей кухни и нашего гостеприимства? – Гарри! Вот не надо, а? – Девушка не удержалась и повысила голос, почувствовав себя в уязвимой позиции. Проводя аналогию с дуэлью, ведьма только что подставилась, причем добровольно, под добивающий удар; и теперь отчаянно пыталась уклониться от встречи с неизбежным. – Ты сам прекрасно знаешь объяснения для всего этого! Когда ты попал на Турнир, я была на взводе, я не отвечала за свои слова... Ты сам все это знаешь! И вообще... Я так-то за это извинилась уже... – Я-то знаю это всё, – он поспешил согласиться, желая подвести речь к логическому завершению, – а вот Дафна – нет. Она с тобой не сражалась бок о бок, не отдыхала, не училась. Не видела тебя толком, строго говоря. Она помнила тебя только как горделивую француженку, разгуливавшую по замку так, будто он ей уже принадлежит вместе с душами и жизнями всех его жителей. Она запомнила только твою походку, твой плохой английский и... Не лучшие результаты выступления на Турнире. Не находишь никаких совпадений, часом? – Ну... И всё равно она мне не нравится! Не нравится и всё! Ну вот что ты в ней нашёл?... Гарри бессильно выдохнул; его руки сами по себе опустились на стол, а взгляд последовал за ними. Господи, до чего же порой тяжело с ними всеми... – И вообще, – продолжала свою сбивчивую мысль Флёр, хоть и потерявшим в недовольстве голосом, – мне больше Луна понравилась. Та, немного странноватая блондинка с Когтеврана. Вот она – хорошая... – «Немного странноватая»? – Слово в слово повторил Гарри, не удержавшись от легкой улыбки. Нет, он считал Луну подругой; он ради неё пошёл на уголовное преступление; он был рад видеть её среди гостей Дафны... Но, при всем дружеском уважении, назвать её всего лишь «немного» странной не мог. – Вот это я понимаю. Как сказали бы некоторые, «Лунную Дурочку» нашла «Корова»... – Как мило. И кто эти «некоторые»? – Огрызнулась Флёр, с явным подозрением уставившись на Гарри. Возможно, ведьма и хотела выглядеть устрашающе; но эти синие, светлые глаза на такой финт не были способны. – Кто они? Я бы хотела с ними познакомиться. – Да так, всякие... Не самые умные слизеринцы. – Гарри отмахнулся, решив не развивать потенциально взрывоопасную тему. – Могу сказать точно одно: ты Луне тоже понравилась. – Эм... А с чего ты взял? – Спросил. – Выложил всю правду как на духу Гарри. – Одна из лучших черт Луны: её можно спрашивать «в лоб» и получать предельно честные ответы на интересующие вопросы. Она и не умеет, и не хочет врать или недоговаривать, ничего плохого не видя в правде. Правда, есть опасность нарваться на лекцию о мозгошмыгах и гнарлах... – Но в этом даже есть и свое очарование! Её даже на эту тему интересно слушать; так и тянет поддаться всем этим россказням и поверить в них, хотя бы ненадолго. – Поделилась своим мнением Флёр, . Очевидно, Луна умудрилась произвести на неё самое лучшее впечатление. – Вон, посмотри на Джинни Уизли. Даром что та еще злюка, а ведь и на неё хорошее влияние когтевранка сумела оказать! В одном Флёр была права – Джинни действительно сблизилась с Луной. Это Гарри успел заметить за несколько дней, проведенных под одной крышей с ними. Младшая сестра Рона теперь составляла компанию некогда вечно одинокой Лавгуд; они вместе занимались, вместе гуляли, вместе приходили кушать и отдыхать. Болтали, смеялись, Луна порой уводила рыжеволосую девушку в картинную галерею... Даже спальню делили на этих выходных! Интересно-то как получается... А Рон ничего не замечает? Может, не хочет замечать? А может, впрочем, и нечего там замечать, а он просто слишком огрубел. – Ещё кофе? – Спросила хозяйка, показывая изящным пальчиком на опустевшие чашки. Главный недостаток всего хорошего: оно слишком быстро заканчивается. В том числе и умело приготовленный кофе. – Мне не жалко, у меня его тут с запасом... – Да, конечно, с удовольствием. – Ответил ей Гарри, подавая девушке свою чашку. – У тебя прекрасный кофе получается, так что буду рад добавке. Флёр деловито поднялась из-за стола и пошла «колдовать» к кухонному столу. Естественно, ей пришлось повернуться спиной к гостю – но, похоже, этому обстоятельству она не придавала совершенно никакого значения. Хозяйка квартиры суетилась у кофеварки, отпускала простенькие шутки и смеялись ответам Гарри; то пыталась напеть какую-то странную мелодию... Где-то там, за окном, не стихала метель; где-то бежали к своим домам волшебники и ведьмы; где-то там, далеко, строил очередные злонамеренные козни Реддл – и сейчас ничто из этого списка его не интересовало, не заботило и не волновало. Он, пользуясь удачной возможностью, рассматривал – или, вернее сказать, любовался ею. Её длинными ножками, ниспадающими на спину волосами, великолепной талией… И, разумеется, ягодицами. Пускай халат и не был в обтяжку; столь любезные взору парня линии были достаточно видны и так. Неудивительно, что к Флёр так тянет мальчиков, парней и мужчин; что удивительно, так это то, что никто из соискателей не добился успеха. Пока. – Кофе готов! Сейчас поставлю его и пойду, достану еще сладостей. У меня такое есть... Тут в его голове молнией промелькнула идея. Идея, вызвавшая невольную улыбку на его губах. Реализовать неожиданно посетившую черноволосую голову идею он собрался тут же. Стоило блондинке поставить чашки с кофе на стол – не будет же он рисковать ожогами, или, того хуже, утратой шикарного напитка – он и приступил. Как обычно то у него и бывало, всё решили импровизация и скорость «натиска». Мгновение – и крепкие руки парня обняли девушку за талию; следующее мгновение – и растерявшаяся, потерянная Флёр уже сидит у него на коленях, бессмысленно глядя ему в лицо синими глазами. Готово! И лишь на третье мгновение до неё дошло. Разумеется, розовые губы поспешили раскрыться, торопясь высказать своё отношение к произошедшему. – Эй-эй-эй! – Гарри очень внимательно прислушался к голосу Флёр. Удивление, легкий испуг... Раздражения и недовольства в нём он не услышал. Зная эту ведьму, она бы не замедлила с гневной реакцией; значит, какая-то свобода действий у него и в самом деле есть. – Ты чего? – Совершенно ничего. – Своим самым невинным тоном проговорил Гарри, придерживая Флёр за коленки. Черт возьми! Услышь он свой собственный голос вне контекста – сам поверил бы в полную невиновность говорящего. Вот к каким потрясающим воображение результатам приводит директорская школа! – Отпусти! – Почему? Посиди, я же видел, как ты устала у кофеварки. – Заговорил Гарри на пол-тона ниже, опускаясь правой рукой к заднице Флёр.– Просто посиди и расслабься. Некуда ведь торопиться... Ему-то уж точно некуда было торопиться. Сидевшую у него на коленках девушку, строго говоря, ничто не сдерживало; пожелай она того на самом деле и приложи минимальное усилие – могла бы в следующую секунду подняться. Но, кажется... Не одним им могут управлять телесные желания. Флёр тоже хотелось расслабиться; она знала, что очень красива и притягательна – теперь могла в этом «наглядно» убедиться, причем в руках далеко не безразличного ей человека. Полное отсутствие опыта у партнерши, разумеется, накладывало свои ограничения... Благо он и так мог заняться желанным делом. Его пальцы нащупали сквозь поразительно тонкую ткань халата – он визуально казался намного толще, чем оказался взаправду – нежную кожу Флёр и, для начала, просто её коснулись. Щипок, ещё один... И последовали первые «охи» и «ой»; первые, услышанные им от неё. По всему телу Гарри пронеслось приятное тепло, голову заполнил сладостный туман – с такой силой он ещё никогда в жизни не переживал этих чувств. Ни Чанг, ни, тем более, разного рода «дамы полусвета» не могли произвести на него такого впечатления; только Флёр это и удалось. – А скажи... – Едва ли не шепотом произнес юноша на ушко блондинки, одновременно гладя ту левой рукой по нежным и чистым волосам. Ей, кажется, это нравилось: она поспешила прильнуть к нему головой и – За несколько курсов старшей школы уже попадалась в такую... Ситуацию? Ответ он мог предугадать с практически стопроцентной вероятностью, но, с одной стороны, желал убедиться, а с другой – нарушить уж слишком неловкое молчание. – М... нет, – на выдохе ответила Флёр, блаженно прикрыв синие глаза, – ещё не было такого. Т..Там еще никто не трогал меня. – Значит, буду первым. – С удовольствием прокомментировал он её слова, продолжая гладить задницу волшебницы. От простых щипков, по-сути своей детских, настала пора перейти к чему-то, хоть немного более основательному и интересному. Тем более, что легкая ткань халата никак не могла воспрепятствовать его начинанию... Та не спорила и, тем более, не возмущалась. Только издала короткий стон и прильнула к нему поближе; теперь, в самом буквальном смысле, приходилось дышать одним, общим воздухом. Никто и не возражал; Гарри было не до того, а Флёр, казалось, полностью отдалась власти незнакомых, небывалых ощущений. Закрытые глаза, конечно, не давали возможности присмотреться – но на поцелуй, молча «предложенный» Гарри, она согласилась охотно. Соединились губы, сцепились языки; и, как ни странно, всё происходящее оказалось новым опытом для каждого из них. И если с француженкой всё более чем понятно, то Гарри ещё час назад считал себя относительно «пресыщенным» парнем... И как же он серьезно ошибался. Казалось бы: «бывалые» великосветские дамы знают, умеют и понимают гораздо больше его подруги – и, тем не менее, все эти касания, поцелуйчики и щипки ощущались совершенно иначе. Как не крути, а подлинная симпатия, в конце-то концов, тоже важна в любви. Тогда он решил ещё разок поднять «ставки», выражаясь игровым сленгом. Несколько минут назад скорость и неожиданность помогли ему усадить Флёр к себе на колени; пришла пора им снова прийти ему на помощь. Не уводя правой руки с привычного для неё теперь места, Гарри начал потихоньку опускать левую, якобы просто перебирая пальцами волосы блондинки. Он уже успел понять, как ей это нравится; этим и воспользовался для маскировки истинных намерений. По волосам-то он и спустился к её груди, не вызвав никаких подозрений. Раз! И рука скользнула под ткань халата через прорезь. Два! Его ладонь легла на грудь Флёр – а её дыхание тут же оборвалось. Синие глаза моментально раскрылись, словно Флёр ударило электрическим током; но, потерянная от такой неожиданности, она ещё несколько мгновений промолчала. Будто бы не знала, что сказать. Рука скользнула ещё дальше, пальцы попытались нащупать сосок... И только тут она возразила. – Нет, Гарри... – Возмущения и недовольства в её голосе по-прежнему не было, но почему-то парень почувствовал, что этот отказ стоит того, чтоб к нему прислушаться. То ли в тонких оттенках тона, то ли в том, как девушка отвела от него свои синие глаза... – Нет, не надо. Не хочу. – Ладно. – Произнес он, убирая руки и давая девушке свободный проход. Та встала и, тяжело дыша, пошла вокруг стола к своему законному стулу. Он мог надавить. В теории – точно мог. Даже примерно представлял себе последовательность нужных действий. Поцеловать, предотвратив тем самым возражения, покрепче ухватиться за лучшие места, освободить правую руку и ею сорвать глупый поясок с халата куда подальше... Но отказался от такого подхода, сумел взять себя в руки. Ещё не пришло время! Как бы какая-то часть сознания не хотела поторопить события, он должен соблюдать такт. Соблюдать его вопреки всем «животным» позывам и желаниям. Важно помнить, с кем он имеет дело. Тут всё не так-то просто... – И вообще, кофе остывает... – Побеждая неловкость и целый ураган эмоций, выговорила Флёр. – Давай уже им займемся. – Давай. – Примиренческим тоном предложил Гарри. Потом, желая разобраться во всём окончательно, добавил. – И, если считаешь, что я слишком много себе позволил... – Нет, это не то... Не так... Не то что я имела в виду, вот. – Ведьма села напротив него, взялась за чашку и принялась рассуждать. – Поверь, я всё понимаю, и никакой обиды нет. Никакой абсолютно! Просто... Ну не готова я, наверное. Спорить с такой постановкой вопроса невозможно. Оставалось лишь смириться с ней. – Значит так. – Гарри подвел итог всему случившемуся таким тоном, будто говорил о самой простой банальности. – Слушай, а откуда взялся у тебя такой удачный и при этом красиво выглядящий кофейник? Тут купила, или с собой привезла? – О, – собеседница явно обрадовалась возможности поговорить о чём-то отвлеченном и поспешила ею воспользоваться, – подарок от родителей, к окончанию школы. Они знают, что я люблю пить кофе; а папа мой считает, что в Британии нормальный нигде не подадут. Нужно, значит, брать инициативу да ответственность в свои руки и саму себя обеспечивать хорошим напитком. И знаешь что? Папа был абсолютно прав! Ты не обижайся, но у вас таа-акую дрянь продают порой... – А как же Косой Переулок? Помнится, тебе вполне понравились наши посиделки у Флориана... – Ты в курсе, сколько они дерут за свой кофе? А за свои пирожные? – Возразила Флёр. – Разориться можно, если там каждый день обедать да ужинать. – Разве? – И теперь его удивление было не притворным, а самым настоящим. К своему стыду, Гарри в самом деле плохо ориентировался в ценах. Тех ценах, что относились, как говорят магглы, к «потребительским товарам» – еде, одежде, простым ингредиентам для повседневных зелий... Он с легкостью мог сказать, сколько стоит изготовление палочки; мог примерно предположить стоимость опасного яда; мог, в конце концов, попытаться угадать, во сколько обойдутся услуги профессионального наемного отряда. Но сколько стоит мясо в базарный день? Где достать хороший, вкусный и свежий хлеб по сходной цене? Правда ли, что модные бутики переоценены и на самом деле перепродают товар мадам Малкин, просто с бешеной наценкой? Черт его знает. Его растерянность отразилась на лице парня. Флёр, всё искавшая – Воот! – С довольным видом настоящей победительницы подчеркнула та. – Оно и видно, что тебе о таких вещах задумываться не приходиться. И зачем, когда об этом подумает кто-то ещё; понимаю-понимаю. Нам, простым магам и ведьмам, знаешь ли, приходится ответственней подходить к финансам. В том числе, высчитывать, где и как закупаться. – Поделишься со мной вашими, эм... Секретами выживания? – С удовольствием! Во-первых, заведи привычку составлять бюджет... Так и прошёл целый вечер – в разговорах на самые разные темы. От погоды до древней истории, от всяких фактов о маггловском мире до подробностей обучения во французской магической школе; от сплетен о друзьях и до политических басен. Флёр в очередной раз доказала свои выдающиеся качества собеседника: спорила, шутила, веселилась и слушала тогда, когда было надо, и не боялась при этом сама проявлять инициативу. Уже через полчаса после сорвавшегося раздевания пропала неловкость, всё вернулось на круги своя... Ну, не совсем. Порой Флёр избегала его взгляда; она стала аккуратней поворачиваться к нему, пыталась то рукой, то чашкой прикрыть груди. Но вот часы пробили одиннадцать часов ночи – и настала пора расходиться. Но тут Флёр поспешила взять инициативу в свои руки. – Ты можешь здесь остаться, у меня есть диван! – Диван? – Недоверчиво переспросил Гарри. – Флёр, квартира у тебя маленькая, и в спальне я никакого дивана не видел... Девушка вместо связного ответа жестом предложила последовать за ней. Всё ещё не убежденный парень последовал за ней и, к своему удивлению, обнаружил ещё одну маленькую дверцу в коридоре – совершенно неприглядную и почти сливавшуюся со стеной. Флёр легким движением руки раскрыла её и перед глазами Гарри предстала довольно-таки типичный чулан; сборщик всего хлама, который хозяину или хозяйке почему-то не хочется попросту выбросить. Только тут пристанище нашел диван... И даже так его пришлось чарами уменьшать. Пара простеньких манипуляций – и на кухне образовалось место, достаточное для постановки дивана. Поистине, чудесная штука – магия. В том же чулане нашелся плед, вполне способный заменить простыню; Флёр же из своей спальни принесла подушку, заявив, что у нее есть вторая и мистер Соня. – Не слишком жесткий? – Хозяйка квартира осведомилась с участием в голосе. – Бывало хуже. – Философски заметил Гарри. – Ну... Спокойной ночи, Гарри. – Попрощалась было с ним Флёр. Как же! «Просто так» он ее отпускать не хочет! Воспользовавшись тем, что Флёр, дабы проверить диван, подошла близко, Гарри поспешил заключить блондинку в крепкие объятия да поцеловать. И снова повторилась старая история: та не сопротивлялась, не пыталась выскользнуть, а охотно шла на встречу. Меньше минуты они так простояли на кухне, держась друг за друга и целуясь... – Вот теперь, Флёр, спокойной ночи. – Умиротворенно произнес гость. – Спокойной. – И поспешно юркнула под «защиту» двери своей спальни, словно воровка. Гарри только усмехнулся про себя. Прошло ещё три минуты и он, довольный сегодняшним днём и попросту счастливый, устроился на диван и заклинанием погасил весь свет на кухне. Он спит на квартире у Флёр. Отличное достижение! Спит, конечно, на диване, стоящем на кухне... Но ничего страшного и нечего унывать! Рано или поздно, но он будет ночевать в её спальне. И, пожалуй... Скорее рано, чем поздно.