Child of the Dark/ Дитя Тьмы

Глава 3. Беллатрикс Блэк (Мерлин, как хорошо было вернуться к своей фамилии, её бесполезный муж погиб в этой богом забытой тюрьме) только что вернулась, увидев свою сестру Андромеду в первый раз с тех пор, как их Хозяин вытащил её из тюрьмы. Азкабан был ужасным местом, лежащим где-то на Севере, где было очень холодно, тюремные стены уже давно начали разрушаться под постоянным, резким ветром и дождём. Крошечные камеры, в которых они были заперты, не давали тепла, матрас давно заплесневел, ещё до того, как Белла добралась до него, и она была заперта там в течение четырнадцати лет. Еда была несъедобной, плохие гигиенические условия и высасывающая душу прислуга объединились в один огромный рецепт для очень больной и эмансипированной ведьмы, когда она была освобождена, и ей потребовались месяцы, чтобы выздороветь настолько, чтобы её младшая сестра и их лорд сочли её достаточно здоровой, чтобы присоединиться к борьбе против Альбуса Дамблдора и крайне недостающего служения. Ей потребовалось время до того утра, чтобы получить разрешение занять своё место рядом с Томом в качестве его левой руки. Её лучшая подруга Алекто (жена Тома) его правая рука. Ей сразу же было поручено найти свою сестру Андромеду и установить контакт, чтобы подтвердить их внутреннюю связь в рядах противоборствующих сторон. Она была вне себя от радости, выполняя свою задачу. Она желала увидеть свою младшую сестру,  и Андромеда приветствовала её не меньше, чем ожидала Беллатрикс. У них были слезы, объятия и множество поцелуев. О, как она скучала по своим младшим сёстрам в тёмных глубинах Азкабана. Она знала, что отношения, которые она разделяла со своими сестрами, не одобрялись Дамблдором и его весёлой компанией тупиц, но для ведьм и волшебников, которые были братьями и сёстрами, было естественно разделять такие тесные узы. В конце концов, им было суждено однажды разделить одну и ту же родственную душу. Хотя четырнадцать лет — это ужасно долгий срок, чтобы прожить без нежного прикосновения тех, кто тебе был дороже всего, и Беллатрикс упивалась явной нуждой своих сестёр, когда увидела их. Сначала Нарцисса, их самая молодая красавица со светлыми волосами, а затем Андромеда, её кареглазая сестра с каштановыми волосами сегодня. Ей было ясно, что они скучали по ней так же сильно, как и она по ним. Годы, проведённые порознь, не сделали ничего, чтобы ослабить связь между сёстрами Блэк. Андромеда предупредила Беллатрикс, что среди студентов была особая ведьма, которая привлекла её внимание. Магглорожденная (Беллатрикс усмехнулась над этим, её рождение не имело никакого значения) по имени Гермиона Грейнджер была названа самой яркой ведьмой своего возраста, с баллами, соперничающими с результатами тестов самой Беллатрикс. Андромеда сообщила ей, что её странно тянет к этой девушке так, как она не может описать. Из воспоминаний, хранящихся в голове Андромеды, Беллатрикс видела, что девушка была великолепна, и ей пришлось согласиться, что в маленькой ведьме было что-то такое, что привлекало её. Поэтому они отметили, что будут присматривать за девушкой. Думая, что вполне возможно, что девушка принадлежала им. Они бы не узнали, если бы не смогли связаться с девушкой и заставить её принять противоядие к зелью подавления, чтобы устранить вынужденное сокрытие истинной природы ведьмы, поскольку Альбус годами добавлял подавители в пищу в Хогвартсе, что означало, что студенты теперь не проявляли свою истинную природу, когда достигли совершеннолетия. Очевидно, Альбус убедил предполагаемую "светлую" сторону в том, что истинная природа ведьмы или волшебника — зло, поэтому начал процесс подавления студентов, надеясь, что к тому времени, когда они покинут Хогвартс, их истинная природа будет подавлена настолько, что они никогда не представятся. Одна эта мысль приводила Беллатрикс в ярость. Этот человек сознательно отказывал поколениям в целых частях их самой природы и наследия. Это было отвратительно и извращённо, и Белла не могла дождаться, когда её Лорду удастся избавить волшебный мир от таких подонков, как Альбус Дамблдор. Андромеда подробно рассказала об Ордене Феникса — группе, созданной Альбусом для борьбы с пожирателями смерти (так называли всех, кто поддерживал Тома). Орден, как его называли, был жалкой группой, состоящей в основном из фанатиков мужского пола, стремящихся поддержать Альбуса в подавлении и контроле над теми, кто их окружал, и несколькими, кто был вынужден присоединиться. Макгонагалл и Уизли например, котоым по-видимому, Дамблдор угрожал подчиниться, иначе он пошел бы за детьми Уизли, и, хотя Беллатрикс терпеть не могла Молли Уизли, она была в ярости от имени рыжеволосой ведьмы, но как этот человек смеет угрожать детям? Но это не должно её по-настоящему удивлять после того, как он так отвратительно вырвал драгоценную маленькую девочку её лорда и лучшей подруги из рук Алекто четырнадцать лет назад. По сей день никто не знал, что стало с этой прекрасной маленькой девочкой, чьё сердце было таким чистым, что она захватила всех, кто знал её, в свои крошечные ручки. Тёмная ведьма подавила желание заплакать при этой мысли. Она не могла себе представить, как сильно это всё продолжало давить на Тома и Алекто, если это так сильно ранит Беллу до сих пор. Последняя информация, которую она получила от Андромеды, была, вероятно, самой полезной информацией. Андромеда заявила, что студенты понятия не имели об их истинной природе, и они не знали, что женщина с лицом жабы — Долорес Амбридж, которая в настоящее время мучает Хогвартс, была отображаена самим Альбусом в попытке манипулировать Золотым Трио и навязать свои идеалы касты крови ученикам, однако неосознанно он на самом деле только помог медленно объединить все четыре дома, когда Амбридж напала и серьезно ранила Макгонагалл. Профессор была стойкой и суровой, довольно суровой внешне, но даже Беллатрикс, которая не была известна своим влиянием на тех, кто был вне её семьи и ближайших друзей, любила Макгонагалл, потому что она была единственной ведьмой в Хогвартсе, которая искренне, без единого сомнения, заботилась обо ВСЕХ студентах, и это привело в ярость население Хогвартса, увидев, как она страдает. Ходили слухи, что Золотое трио (неофициальные лидеры гриффиндора) встречалось с Малфоем, Паркинсон и Гринграсс (неофициальные лидеры слизеринцев) Эббот, Финч-Флетчли и Макмиллиан (неофициальные лидеры Хаффлпаффа) и Лавгуд, Бут и Чанг (неофициальные лидеры Равенкло) заключили перемирие, поклялись работать вместе, чтобы отомстить отвратительной женщине, и это знание заставило Беллу безумно ухмыляться. Альбус, очевидно, был самоуверен и доволен своими убеждениями в том, что соперничества между факультетами, которое он создал, было достаточно, чтобы ученики враждовали друг с другом. Тот факт, что переговоры между домами были фактически продуманы и возглавлялись девушкой Грейнджер, не ускользнул от внимания обеих сестёр. Так что теперь Белла была здесь, чувствуя себя вполне... удовлетворённой и полной надежд. Она знала, что информация, которой она обладала, порадует её лорда, тот факт, что она была очень довольна, был, по мнению Беллы, большим бонусом. Она прошла через большой вестибюль поместья Малфоев пружинистой походкой, не обращая внимания на странные взгляды, которые она получила от своих товарищей-пожирателей смерти. Да, это было странное зрелище — видеть её такой счастливой... это было давно... на самом деле около семнадцати лет назад..  она могла бы признать это, но Мерлин, не было необходимости так откровенно пялиться, ей было позволено быть счастливой, не так ли? В конце концов, у неё были хорошие новости для её Лорда. На мгновение остановившись, чтобы собраться с мыслями и немного успокоиться, она легонько постучала в уютную дверь гостиной и подождала, пока её Господин не даст разрешения войти, в конце концов, она не хотела повторения того случая, когда она вошла к нему и Алекто в довольно компрометирующем положении. Она вздрогнула при этой мысли, прежде чем расправить плечи и толкнуть дверь, чтобы войти. — Ах, Белла, как приятно видеть тебя такой сияющей, — тепло позвал медовый мягкий голос Алекто, когда она улыбнулась своей лучшей подруге. В ней было что-то такое, что Белла находила неотразимым. Её очарования и теплоты было достаточно, чтобы успокоить любого, даже после всего, что она перенесла, она всё ещё приветствовала всех с той же теплотой, даже если они больше не встречались с ней глазами. Белла ненавидела то, как её Лорд и её лучшая подруга смотрели на неё с таким затравленным выражением в глазах. Это была боль, которую она знала так же сильно, но она также знала, что это была та боль, которая может прийти только с потерей ребёнка. Она позволила печали охватить её, когда сделала усилие, чтобы так же тепло поприветствовать свою подругу. — Лекс, Том, как здорово снова встать на ноги и снова внести свой вклад, — усмехнулась она, почтительно склонив голову, прежде чем плюхнуться на диван напротив них. — Я так понимаю по довольному выражению твоего лица, Белла, что у тебя есть новости, — спросил Том с выражением веселья на лице, когда он рассматривал одного из своих самых доверенных лиц. — Да, самые, что ни на есть прекрасные, —игриво ухмыльнулась она, прежде чем рассказать обо всем, что узнала. Грациозно перебирая более физически приятные аспекты её визита к сестре. Она рассказала им о девушке, о связи девочки с мальчиком Поттером, о её оценках, о том, что Андромеда и Белла чувствовали к девушке. Её силе и оценках. Она упомянула об Ордене, клане Уизли и МакГонагалл (не желающих) участвовать и с большим удовольствием рассказала историю Андромеды о перемирии, которое девушка устроила, чтобы отомстить министерской ослице, которой была Амбридж. Том и Алекто внимательно слушали, смеялись вместе с ней и задавали вопросы, когда это было уместно. — Ты хочешь сказать, что магглорождённая девочка, которая демонстрирует признаки огромной силы и очень умна для своего возраста, в одиночку уничтожила двадцать лет изоляции, вызванной Дамблдором, за одну встречу? — спросил Том с любопытством, но всё же слегка недоверчиво. — Похоже, что так, судя по тому, что сказала Андромеда, на девушку определенно стоит посмотреть, — засмеялась Белла и с энтузиазмом кивнула. — А эта девушка, на которую вы хотите взглянуть, как её зовут? — с любопытством спросила Алекто, желая знать, кто оказал такое влияние на её лучшую подругу и её сестру. Чтобы Белла обратила внимание на молодую девушку, она должна быть особенной, и Алекто не могла не захотеть узнать о ней больше. — Гермиона Джин Грейнджер, кажется, так назвала её Андромеда, — ответила она, улыбаясь Алекто. Однако улыбка вскоре исчезла с её лица, когда она заметила, что двое её друзей переглядываются друг с другом в странной смеси усталости и надежды. — Что? В чем дело, милорд? Лекс? — спросила она с беспокойством, лёгкая паника сквозила в её тоне, когда она критически осмотрела их обоих, ища любые признаки того, что они были ранены или отравлены каким-либо образом. Однако её недоумение возросло, когда она подтвердила, что ни с одним из них не случилось ничего явно плохого. Они были так же физически невредимы, как и тогда, когда она вошла. Так что никто не причинил им вреда, хорошо, но в чем было дело. Это было что-то, что сказала Белла? Она не понимала. Всё, что она сделала, это ответила на их вопрос о девушке. Имя девушки внезапно снова всплыло у неё в голове. Гермиона Джин Грейнджер. Вот тогда-то в голове тёмной ведьмы и щелкнуло. Блядь...подумала она.... Гермиона!