Колледжные будни или Ох уж этот Морок!

... Разноцветные скляночки со снадобьями на деревянных полках искусно сделанного под старину шкафа таинственно поблёскивали в золоте лучей уходящего солнца. В углу, на пёстром коврике крупной вязки скучала без надобности ступа. Нежно и ненавязчиво ощущался запах разнотравья, парного молока и сосновой стружки. И такое умиротворение царило в избушке, что становилось совершенно всё равно, например, на то, что это просто ароматизатор "Деревенский вечер", купленный в ближайшем супермаркете. Да и снадобья в большинстве своём были буттафорскими. Ну а что? Имидж могущественной колдуньи надо поддерживать. Да и разве будет Баба Яга хранить все самые ценные средства у всех на виду? Нет, не на ту напали, для этого у неё есть свои потайные места, где никто никогда не догадается что-либо искать. Ну а самые слабенькие пусть стоят здесь, даже если кто на них и позарится, большой беды не будет. Однако, в данный момент ей было не до имиджа и умиротворения. Сидя за отделанным под малахит столом с резными ножками в виде стволов дуба, и склонившись над прибором, чем-то напоминающим микроскоп, но только порядком побольше, Ядвига уже который час изучала сквозь толстую магическую линзу голубой кристалл, слегка отсвечивающий красноватым сиянием. Иногда она отвлекалась, чтобы пролистать пожелтевшие страницы очень старой на вид книги до нужного места и что-то читала. После чего снова возвращалась к изучению кристалла. В помещении было тихо, если не считать размеренного тиканья ходиков в виде совы и сосредоточенного дыхания колдуньи. Но вскоре эта тишина нарушилась звуком шагов. Кто-то размеренно поднимался по ступенькам лестницы. Чуткий слух Ядвиги сразу подметил твёрдость шага и постукивание трости по дереву ступенек. Так мог идти только один человек в Мышкине, и она уже точно знала, кто сейчас пожалует к ней в гости. Дверь с лёгким скрипом распахнулась и прозвучал знакомый баритон: - Вечер добрый, Ядвига! - И тебе не хворать, Кощеюшка, - буднично отозвалась колдунья, даже не отрываясь от своего занятия. Прислонив трость к стене и стряхнув с тёмных волос несколько снежинок, он подошёл к Ядвиге и нежно чмокнул в рыжую макушку. - Всё работаешь? - промурлыкал Мэр, вдыхая аромат огненных волос. Почему-то ему всегда казалось, что они пахнут... солнцем. Да, звучит странно, но более похожего определения он подобрать не мог. Может, так откликались в нём воспоминания юности? Из тех далёких времён, когда в пору летнего зноя они сидели на деревянных мостках и беспечно болтали ногами в воде, распугивая мальков. Когда всё было нагрето солнцем: мостки, вода, воздух... и её искрящиеся в солнечных лучах кудряшки. Когда он впервые, преодолевая робость, обнял своё рыжее чудо и поцеловал эту тёплую, пропитанную солнцем макушку, блаженно замирая от первых в его жизни мурашек и сладкого трепета в груди... - Да, девчонки из Патруля вчера принесли кристалл, из-за которого у Лешего вчера завяли все редкие растения. Им не удалось ничего узнать, вот теперь я пытаюсь. - И как успехи? - поинтересовался Кощей. Ядвига откинулась на спинку стула, и вздохнув, ответила: - Насколько я поняла, это явно тёмная магия. У кристалла очень мощная структура, такую мог создать только весьма сильный и опытный маг. - Дай-ка посмотреть, - Мэр потянулся к кристаллу, вытащил его из железных тисков прибора и положил себе на левую ладонь. Неожиданно кристалл слегка приподнялся над его ладонью и завис в воздухе. Кощей нахмурился, было видно как напряглась его рука и немного согнулись пальцы. И вдруг из кристалла стал сочиться чёрный дым - сначала совсем чуть-чуть, но через какие-то секунды он уже повалил густыми клубами. Мэр невесело ухмыльнулся. - А я и без всяких приборов вижу, что это тёмная магия, - произнёс он и сжал ладонь. Дым мигом испарился, будто его и не было, а кристалл резко упал вниз и Кощей поймал его на лету другой рукой. Он мастерски чувствовал тёмную магию, Ядвига это прекрасно знала. - Но тёмную сущность имеет лишь оболочка, - продолжала колдунья, - Внутри кристалла сокрыта энергия растений. И её необходимо высвободить, ведь если такой кристалл попадёт в недобрые руки, то может случиться всё, что угодно. - Высвободить её определённо надо, - Кощей задумчиво поскрёб бородку, - И я уверен, что с этим отлично справится мой боевой товарищ. Я пошлю за ним сегодня же. Ядвига прекрасно знала, о ком идёт речь. С нейтрализацией тёмной магии отлично справлялся Кладенец. Когда-то они с Кощеем прекрасно сработались и одолели Белого Призрака. - И надо будет выбрать нового владельца, я-то уже отвоевал своё. Ядвига хмыкнула, её брови сосредоточенно сдвинулись. В задумчивости она стала легонько барабанить пальцами по столу. И наконец произнесла: - Думаю, есть у нас достойные кандидаты. Я приглашу их, как только к нам прибудет Кладенец и мне кажется, из них он сможет выбрать достойного. - Да? - Кощей вопросительно приподнял бровь, - И кто же они, если не секрет. Колдунья загадочно улыбнулась. - Да хотя бы Абрикосов и Сидоров. Мэр разочарованно протянул: - Эти что-ли? Ты уверена? Они ж совсем зелёные. - Ну и ты тоже был зелёным, когда выбор Кладенца пал на тебя. - И всё же не настолько зелёным, - проворчал задетый за живое Кощей, скрестив руки на груди. От его реакции Ядвига невольно усмехнулась. Нет, он ничуть не меняется, внутренний мальчишка в нём продолжает цвести и пахнуть... И от этого где-то в сердце родился тёплый импульс. Родился, чтобы тут же разлиться теплом в груди. Ведь не за это ли она его полюбила?... - Не стоит их недооценивать, - продолжила Ядвига, - История с Сирином показала, что ребята они толковые и героические. А именно такие нам и нужны. - Хорошо, будь по-твоему, - вздохнул Кощей, - может ты и права. В любом случае, если они не подойдут, то пригласим других. Он посмотрел в окно. На улице уже вовсю кружились снежные хлопья, приземляясь на мокрый асфальт и постепенно скрывая под собой его черноту. Зима постепенно вступала в свои права. Мельком Кощей взглянул на Ядвигу. Та тоже засмотрелась на снегопад. Отблески уходящего дня освещали её лицо и подсвечивали копну огненных волос, и от этого они сейчас действительно походили на пламя. Непослушная рыжая прядь выбилась из хвоста и спадала на щёку. Он протянул руку и заправил ей прядь за ухо. Ядвига чуть повернула голову к нему и слабо улыбнулась, как бы благодаря. Мэр не мог оторвать взгляд... Всё такой же лёгкий румянец на щеках, те же созвездия веснушек. Тот же озорной блеск в изумрудных глазах, обрамлённых пушистыми ресничками. Те же манящие своим лоском вишнёвые губы. Всё в ней такое же, как тогда... много лет назад... Воспоминания ослепляющими всполохами вспыхивали одно за другим. Все их прогулки, свидания под луной... первые неумелые, но такие искренние и чувственные поцелуи в любом удобном закоулке... Не в силах сдержать ностальгический порыв нежности, он наклонился и прильнул к её губам. Колдунья лишь обрывисто замычала сперва, но быстро стихла и сопротивляться не стала. И вот Кощей снова пробовал её губы, и снова они были на вкус такие же пьянящие, как и в первый раз. И так же, как в первый раз, гулко колотилось сердце и разум обволакивала дурманящая дымка. - Ну полно тебе... - отстранившись, недовольно выдохнула Ядвига, - так бы и съел... Но за напускной ворчливостью было видно, что ей всё-таки приятно. - Не переживай, съем обязательно, - игриво подмигнул Кощей, - как же не съесть такую вкуснятину! - Ой, всё! - отмахнулась колдунья, держась левой рукой за пылающую щёку. Какой ужас. Сто лет в обед, а до сих пор каждый раз краснеет как девчонка. И это она-то! Могущественная колдунья, потомственная Баба Яга! Стыд и позор. Только вот ни капельки она об этом не жалеет. Приходя в себя, мэр рассеянно рассматривал шкаф напротив. Банки-склянки, сушёные венички, обветшалые и не очень книги... какая-то фотография... стоп! Её раньше не было. Прямо на Кощея задорно и одновременно решительно взирала девушка с распущенными огненно-рыжими волосами. Светло-голубой плащ чуть ниже колен хорошо подчёркивал её точёную фигурку. Она стояла будто бы в каком-то парке, среди облетевших деревьев, в группе с девушками и парнями примерно такого же возраста. Но по сравнению с ней все они выглядели какими-то... блёклыми что-ли? И лишь она, подобно горящему факелу, скрашивала это сборище своей... жизненной энергией! Это было заметно даже через фото. Ядвига перехватила его взгляд и тоже обернулась. - А, это Маришка вчера новое фото прислала, - пояснила та, - Практику проходит, - прибавила она с необычайной теплотой в голосе. Кощей лишь кивнул, не отрывая взгляда от рыжеволосой девушки на фотографии. Губы тронула лёгкая улыбка, а в душе распускала лепестки светлая радость. Ничего не скажешь... вылитая мать. Внешне даже ни намёка на отцовские гены. Но тут же воспоминания о ТЕХ временах вырвались из подсознания, отравляя столь радостный момент. Его черты лица заметно помрачнели. Мэр горько вздохнул. И вместе со вздохом вырвались непроизвольные слова: - А ведь она могла быть от меня... И тут же ужаснулся от того, что сказал это вслух. Но слов обратно не воротишь и несмотря на то, что произнёс он их полушёпотом, они гулко прозвучали в тишине избушки, как брошенный в колодец камень. Ядвига нервно и сдавленно вздохнула. Оба сейчас думали об одном и том же... *** Кощею казалось, что он знал её всю жизнь. В глухой тогда ещё деревеньке с неказистым названием Мышкин, где он родился и вырос, жителей можно было практически на пальцах пересчитать. И была среди них девчушка - дочь знахарки. Жили они с матерью на самом краю деревни, аккурат возле леса, в причудливой избушке с куриными ногами. Знахарку из-за этого считали малость странной, но людей она лечила исправно, так что со временем все свыклись с этой её странностью. А девчушка та была - такую ещё поискать! Рыжая, как незнамо что, вся усыпанная конопушками, и ужасно весёлая. Она постоянно смеялась, да так звонко, что на всю округу раздавался этот звон колокольчика. Так они и подружились - рыжая хохотушка и сын плотника. Когда дружба их окрепла, Ядвига поведала Кощею свою тайну - о том, что не так они с матерью просты, какими кажутся. Все женщины их рода испокон веков хранят баланс между миром людей и миром духов: не дают нечисти хозяйничать в людском мире, но и следят за тем, чтобы и люди им не досаждали. Сейчас этим занимается её мать, а потом и она сменит её место. Время шло, Кощей с Ядвигой подрастали. И сами не заметили, как их крепкая дружба переросла сперва в лёгкую влюблённость, а потом и в серьёзную любовь. Кощею особенно запомнился один из тех осенних дней, когда ещё по-летнему тепло, но чуть поблёкшая трава и первые багряные листочки на деревьях уже напоминают о скором наступлении холодов. Они собирали грибы в лесу. Пригревало солнце и ласковый ветерок слегка трепал её кудряшки. Она рассказывала что-то забавное и сама же смеялась. А он улыбаясь, с необычайной нежностью смотрел на это рыжее чудо, наслаждался этим звонким смехом... Кровь заиграла внезапно: стремительно прислонив подругу к ближайшему дереву, он вкусил эти сахарные уста. Но никаких непристойностей в мыслях не было: лишь счастье, высшее и безграничное, переполняющее и выплёскивающееся наружу, и эта неповторимая сладость её губ... Она слегка взвизгнула, от неожиданности корзинка с грибами выпала из рук. А потом они, немного смущённые, но абсолютно счастливые, собирали эти грибы с травы обратно в корзину и тихонько смеялись, сами не зная чему... Они уже собрались связать себя узами брака, как вдруг пришла Беда. Белый Призрак, истинное воплощение зла, он не щадил никого. Миру грозила опасность. И надо же было такому случиться - его, обычного юношу, избрал для борьбы с чудищем Меч Кладенец - магический артефакт, очень древний и мощный, но раскрывающий свою силу только в руках Достойнейшего. Делать было нечего, свадьбу пришлось отложить, и Кощей с Кладенцом отправились на поиски Белого призрака. В пути Кощей познакомился с бродячей акробаткой - дриадой Мэй, она оказалась девушкой весьма толковой и вместе им пришлось преодолеть много испытаний, прежде чем наконец отыскать и одолеть ужасного монстра. А тем временем как-то раз в Мышкинскую глушь проездом заехал один из местных князей - Святозар. Но к несчастью, колёсо повозки сломалось на одном из ухабов, и пришлось ему задержаться тут дольше. А потом случилось невероятное - увидал он мельком проходящую мимо Ядвигу и влюбился с первого взгляда. Кто бы мог подумать! Сколько невест ему предлагали: все, как на подбор, черноокие, чернобровые, косы до пола, кровь с молоком. А полюбилась ему какая-то конопатая простушка, белая как смерть, худенькая как тростиночка! Но ничего не мог с собой поделать князь. Разузнал у местных, кто такая, где живёт, как родителей величать. Пришёл к знахарке в избушку и прямо так с порога и попросил руки дочери. Та сперва опешила и попросила время на раздумья. Но когда люди донесли, что это не невесть кто, а сам князь, то мигом сия новость вскружила знахарке голову. И поставила она Ядвигу перед фактом, что обязательно будет она его супругой. Ведь когда ещё выпадет такая удача! Жених-то не беден, будет Ядвига купаться в роскоши, да ещё и титул княжеский получит. А что до Кощея, то это вообще пустяки - ушёл он в неведомые края одолевать чудище ужасное и неизвестно, вернётся ли живым, а даже если и вернётся, не охладеет ли его пылкая страсть? Может, найдёт себе по дороге девку краше? Так что не беда, стерпится-слюбится, ведь и Святозар хорош собою: статен, кучеряв, очки как сапфиры. Не жених, а сказка! Ядвига, естественно, воспротивилась, ведь только Кощея она любила и ждала из опасного похода. Но в те времена родительское слово было законом. Попыталась она сбежать, но её заперли на все замки и засовы до дня бракосочетания. Горько ей стало. Наложить бы на себя руки - да и дело с концом, но не могла Ядвига решиться на такое. И не из-за трусости своей, а потому что если род их прервётся, то некому будет поддерживать баланс между мирами, и тогда разверзнется твердь земная, и наступят поистине страшные, жуткие времена... Делать нечего, пришлось ей выйти замуж за нелюбимого человека. А через некоторое время вернулся с победой Кощей, но было уже поздно... Разводиться в те времена было непринято, поэтому ситуация была безвыходной. Опечалился Кощей, но следующая новость поразила его ещё больше: акробатка Мэй, с которой они вместе скитались в поисках Белого Призрака, внезапно призналась ему в своей пылкой любви, и предложила заключить брак с ней, раз уж Ядвига теперь занята. Кощей, естественно, вежливо ей отказал. Да, она очень помогала ему в пути, чего стоило только чудесное исцеление от серьёзной раны с помощью её жизненной энергии, благодаря чему этой энергии в нём стало настолько много, что он приобрёл бессмертие. Да, она была замечательной девушкой, но любил он только Ядвигу, и скорее был готов жить в одиночестве, чем связать свою жизнь с другой. Обозлилась на него Мэй и решила во что бы то ни стало влюбить его в себя. Но яркие наряды и ласковое обращение не помогали, и тогда она перешла на приворотные зелья. Однако и тут её постигла неудача. Как оказалось, была у Кощея такая удивительная способность - он мог распознать любое колдовство. И вся еда и напитки с приворотными зельями всегда казались ему невкусными, плохо пахнущими, или вовсе какими-то не такими, поэтому он даже не притрагивался к ним. "Так не дoстaвaйся же ты никому!" - гневно подумала дриада. Отыскала она древнее заклинание, провела магический ритуал, и перенесло Кощея в мифический Лес Забвения. Все, кто там оказался, напрочь забывают свою прошлую жизнь. И, погружённые в Забвение, несчастные обречены на вечное бесцельное скитание. Но Кощей, как ни странно, памяти не потерял. Видимо, оттого, что был он не совсем обычным человеком. Пришлось ему преодолеть немало трудностей, прежде чем выбраться из злополучного Леса. ... Ядвига долго не соглашалась заводить ребёнка, чем очень раздражала супруга, всё надеялась непонятно на что. Но она была обязана произвести на свет наследницу, чтобы продолжить их древний род. Время утекало, Кощей не появлялся, мать требовала не маяться ерундой, а Святозар продолжал настаивать. Пришлось Ядвиге против своей воли пойти на этот шаг. Вскоре родилась девочка - точная мама, такая же веснушчатая и с рыжими волосинками на ещё лысой головке. Назвали её Мариной. Присутствие ребёнка разрядило мрачную обстановку дома, и Ядвига стала всё чаще улыбаться, даже снова, как раньше, в особняке стал раздаваться её звонкий смех, но Кощея она не забыла, и это отравляло её радость. А пару лет спустя её муж неожиданно и трагически погиб - зимой, на охоте на него напал медведь-шатун. Его товарищам удалось убить медведя несколькими меткими выстрелами, но от сильной кровопотери князь вскоре испустил дух. И вроде бы надо Ядвиге лить слёзы и в отчаянии рвать на себе волосы, но не ощущала она лютой скорби в сердце своём. Хоть и был он человеком хорошим и приятным, подарил ей титул, какое-никакое, а богатство и дочь, но... не любила она его ни капельки. Поэтому соблюдала она траур чисто для вида, а по истечении всех формальных сроков вздохнула свободно. Неожиданно вернулся Кощей. Как оказалось, время в Лесу текло по-другому. Пробыл он там от силы пару месяцев, а в этом мире прошло несколько лет. Отыскал от поместье, где проживала Ядвига, рассказал о всех своих злоключениях. Погоревали они вместе о своих сломанных судьбах, а потом порадовались за чудесную их встречу и затеяли приготовления к свадьбе. После торжества Кощей настоял на переезде обратно - в Богом забытый, но столь милый сердцу Мышкин, где и началась их история. Но не взяла Ядвига ни монеты из доставшегося ей наследства - стыдно было. Да и Кощей был против. "Что мы, своим трудом на хлеб не заработаем?!" - говорил он. Они снова, как раньше, начали заниматься своими брошенными делами: Кощей плотничал, а Ядвига помогала матери врачевать. А уже потом, много позже, Кощея по обоюдному согласию жителей избрали на должность Мэра. И вроде бы всё наладилось... Но одно обстоятельство тревожило Кощея - его бессмертие, как это ни парадоксально. Да, в то время, когда многие жаждут его получить, счастливый обладатель этого дара мечтал от него избавиться. Ведь только сперва кажется, будто это великое благо. А на самом деле: на твоих руках умирают близкие тебе люди... И взять бы да умереть заодно с ними, ведь жизнь без них попросту не имеет смысла, но ты не можешь... И живёшь так - полуживой, без цели и желания существовать. Живой мертвец... Долго Кощей искал способ снова стать обычным, и наконец нашёл: обратился он к одному старому и могущественному магу, и тот заточил его смерть в иглу. Если её переломить - тут же умрёт Кощей. И тогда поклялся Мэр до поры, до времени приносить пользу жителям и семье. Но как только отойдёт в мир иной Ядвига - вместе с ней уйдёт и он. Ведь жизни без неё он просто себе не представлял... *** ... - Не напоминай... - жалобно прошептала Ядвига, закрыв лицо ладонями. Было больно и горько вспоминать те события. - А может, - Кощей резко обернулся к ней, - Может, сейчас получится? - произнёс он слегка задрожавшим голосом. - Кого ты обманываешь? - невесело усмехнулась колдунья, - Мы уже столько раз пробовали... - прибавила она тише, - и ничего... И ведь Ядвига не кривила душой. Попыток было много, и каждый раз сердце обливалось кровью при виде отрицательного теста. Врачи не могли поставить точный диагноз - вроде не бесплодие, но зачать она не могла. Да и у Кощея всё было нормально, но вот уже который год мечты об их общем ребёнке так и оставались мечтами. - Ты забываешь о самом главном, - Мэр подошёл ближе и приобнял её за плечи, - нельзя сдаваться. И коснулся губами мочки уха, чем вызвал табун мурашек и глубокий вздох. - Ну... хорошо. Давай снова попробуем, - неуверенно сказала Ядвига. Он незаметно ухмыльнулся, спускаясь влажными поцелуями к шее и всё больше углубляя их. Ядвиге безумно нравилось ощущать прикосновения его горячих губ и тёплое дыхание на своей коже. Оттягивая зелёную блузку и целуя уже плечо, Кощей понял, что дальше в таком положении ему будет неудобно действовать, поэтому взяв её за руку, он потянул колдунью к кровати. Та встала со стула, последовала за ним и присела на краешек ложа, но Мэр, обхватив её за талию, приподнял и опустил подальше, у самой стенки. Усевшись рядом на колени, он порывисто прижал Ядвигу к стене, снова захватив в плен её губы, но теперь его поцелуи были более настойчивыми и страстными. Та издала стон, прижимаясь к нему сильнее и зарываясь руками в его волосы, слегка жёсткие, но приятные на ощупь. Он, казалось, действительно хотел её съесть, судя по активным движениям языка, всё смелее проникающего в её сладкий ротик. Ядвига уже пребывала в сладостном астрале, но внезапно ощутила, как свободной рукой он проник под юбку, поглаживая внутреннюю сторону бедра. Несмотря на то, что там были ещё и колготки, её захлестнула новая волна удовольствия, а по позвоночнику пробежала слегка покалывающая дрожь. Она порывисто вздохнула, оторвавшись от его уст, и поцеловала Кощея в шею, а потом жадно засосала этот участок кожи, прикусив вену. Тот предупреждающе зарычал и стал через уже влажное нижнее бельё и колготки поглаживать складочки. Ядвига удовлетворённо замычала. Это был настоящий фейерверк из ощущений, мощными и тёплыми импульсами он отдавался в лоно, поднимаясь выше и разрываясь тысячами искр в животе. Его движения то усиливались, то ослабевали. Он сначала жёстко натирал клитор, доводя Ядвигу до полного исступления, но когда она уже была близка к разрядке, его пальцы начинали нежно и аккуратно щекотать, будто играя с намокшим бутончиком. Мэр уже чувствовал знакомое жжение в груди и приятное напряжение в паху - предвестников скорой услады. Теперь он стал расстёгивать пуговицы блузки. Хотя Кощей сейчас куда охотнее просто сорвал бы этот элемент одежды, но изысканные блюда не принято проглатывать второпях, ими наслаждаются постепенно. Поэтому он предпочёл расстёгивать. Тщательно, медленно и чувственно, смакуя от того, как с каждой расстёгнутой пуговицей постепенно открывался вид на пышную грудь в тёмном кружевном бюстгалтере, и одновременно нарастало возбуждение. Когда с этим было покончено, Ядвига немного подалась вперёд, чтобы Мэру было удобнее снять с неё блузку, и эта вещь наконец полетела куда-то в угол. - А не жарковато ли тебе? - лукаво произнесла колдунья, притягивая его к себе за пиджак и игриво целуя его в губы. Действительно, Кощей так ничего и не снял с себя, придя с улицы. Вскоре совместными усилиями с верхней одеждой удалось справиться - теперь Мэр был с обнажённым торсом. Он мягко обхватил Ядвигу, расстёгивая сзади бюстгалтер, а потом распустил хвост, позволяя кудрявым прядям огненными язычками струиться по спине и плечам. Колдунья, как малолетка, трепетала от того, что его мускулистый, чуть загорелый стан так близко... Теперь и лифчик полетел на пол, а Кощей властно прислонил её к кровати, припадая жаждущими устами к бархатной, столь желанной коже - молочно-белой, местами усыпанной веснушками. Тут были уже не только созвездия... галактики, вселенные! Они образовывали никому не ведомые системы, выстраиваясь в причудливые узоры, будоража воображение. Эти космические просторы можно было рассматривать часами, подобно звездочёту, и каждый раз открывать для себя что-то новое... Но сейчас столько времени у него не было. Он спешил усыпать поцелуями каждую галактику, прежде чем потерять над собой контроль. Влажно, пламенно, но невероятно нежно Кощей приветствовал одну за другой, стараясь уделить внимание каждой звёздочке. Но никаких засосов или укусов Мэр не оставлял. Он боялся навредить этому космосу, навредить ЕЙ. Спустившись поцелуями уже к низу живота, Кощей вдруг заметил, что юбка ещё на ней. - Сейчас она тебе ни к чему, - с ухмылкой проговорил он, стягивая юбку, а вслед за ней и капроновые колготки. Теперь открылся вид на аккуратные веснушчатые ножки, а на Ядвиге остались лишь тёмные трусики. - Думаю, и они тебе не нужны, - самодовольно мурлыкнул Мэр, снимая их. - Боже... - похотливо прошептал он, увидев, как обильно они смочены влагой, - насколько ты мокрая... Сердце заколотилось со страшной силой, сжимая горло. На мгновение в глазах помутнело, и в голове замкнулись какие-то контакты. Внезапно возникло дикое желание... попробовать на вкус. Он схватил её за ножки, немного приподнимая вверх. - Ч-что т-ты делаешь? - удивлённо выдохнула Ядвига, наблюдая, как он пристраивает её ноги у себя на плечах и ложится на живот прямо напротив колдуньи. Неожиданная догадка, родившись в голове, уже гулко пульсирует в висках. - Позволь попробовать тебя? - полушёпотом спрашивает он, заранее зная ответ. Она не умеет ему отказывать. - Хорошо... - чуть слышно отзывается Ядвига, уже мало что соображая. Было неожиданно... Кощей об этом знает?... О таком по молодости она читала лишь в книгах. Ночью, тайком, под тяжёлым одеялом, стыдливо упрятывая их потом под матрац. Но то были книги, а сейчас ей предстояло испытать всё вживую. Откинувшись на подушку, она ожидала. И вот первое прикосновение горячего языка. Медленно и осторожно он продвигался вдоль половой губы, не задевая самое чувствительное место. Но даже это вызвало у колдуньи надломленный вздох и сладостную судорогу, лавиной пронёсшуюся по телу и стрельнувшую в промежность. Ненадолго отстранившись, он снова лизнул, но уже с другой стороны, и не так невесомо, как в первый раз. Это уже можно было назвать настойчивостью. Так он продолжал - то с одной, то с другой стороны, иногда в качестве поощрения касаясь клитора и вслушиваясь в очередной её пошлый вздох, от которого на сердце становилось теплее, а желание обладать увеличивалось. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Минуты шли, терпение Кощея иссякало. Движения языка становились более жёсткими и интенсивными. Ядвига покрывалась потом, рыжие локоны намокали и липли к разгорячённой коже. Иногда она подхныкивала, а в особенно сладостные моменты уже нескрываемо стонала, выгибая спину. И вот он полностью всосал в рот мокрый и набухший клитор, зажав языком кончик. Колдунья широко распахнула глаза. Из груди вырвался гортанный крик, инстинктивно она сжала бёдрами его голову. От мощного экстаза её сильно затрясло, а очи заслонила пелена сверкающих бликов. Наконец она обмякла и блаженно прикрыла глаза, тяжело дыша. Но теперь сбросить напряжение требовалось Кощею. Спешно вытерев рот тыльной стороной ладони, он трясущимися руками стал расстёгивать штаны, и когда ему это удалось, он порывисто стянул их сразу с трусами, наконец облегчённо вздохнув. Мэр навис над колдуньей, напоследок наслаждаясь созерцанием красивого, обнажённого тела. Та, улыбнувшись, протянула руки, поглаживая пушистые, но не очень длинные, тёмные волосы на его груди. Он упреждающе зарычал. Теперь эти ласки были излишними, они могли спровоцировать его кончить прямо сейчас. Поэтому он отстранился назад, пододвигая к себе её приятной округлости бёдра. Пристроившись поудобнее, он заправил рукой головку и резко втолкнулся внутрь. Она закричала - Кощей на время остановился. Не рассчитал. Слишком стремился поскорее получить удовольствие. - Прости, - нежно прохрипел он, - Я буду осторожнее. Он не хотел причинять ей боль. Нет, не так - ему было БОЛЬНО причинять ей боль. Своему солнышку, своему путеводному огоньку, своей первой и единственной любви. Он стал продвигаться уже нежнее и аккуратнее, что, впрочем, было несложно - естественной смазки было настолько много, что при каждом поступательном движении раздавался хлюпающий звук. Ядвига уже не кричала, она лишь глубоко и с наслаждением вздыхала при каждом толчке. Снова это ни с чем не сравнимое ощущение наполненности. А потом будет томительное ожидание и очередное разочарование от того, что всё было напрасно. Но именно сейчас ей было всё равно, что там будет дальше. Хотелось просто забыть обо всём и наслаждаться моментом. Что она и делала. Ещё несколько толчков до основания - и Кощей наконец расслабился, позволяя мышцам свободно выталкивать сперму и зажмуриваясь от красочного оргазма. Он замер так на пару минут, пока не прошли последние всплески наслаждения, после чего осторожно вышел и в изнеможении рухнул рядом, обхватив рукой Ядвигу. Восстанавливая дыхание, он уткнулся ей в шею и на сердце потеплело оттого, что у него есть ОНА. Что они вместе и счастливы, не смотря ни на что. Их судьбы переплелись так сильно, что никакая сила теперь не в силах их разлучить. А ребёнок - дело наживное. Не в этот раз, так в следующий у них обязательно получится. Да нет, он точно был уверен, что сегодня - великий день, и их мечта наконец осуществится.