***
Прохладный вечер. На этой улице почти никого, так что можно и прогуляться. Ши Цинсюань вставляет наушники в уши и включает любимую песню. Чуть ли не вприпрыжку идёт и искренне счастлив, что сегодня такая замечательная погода. Да и вообще у него всё очень хорошо. Пока он не замечает машину, которая едет в его сторону и останавливается. Улыбка сразу пропадает с его лица, и он лишь ускоряет шаг. Дверца дорогой машины захлопывается, а её хозяин быстрым шагом догоняет Цинсюаня. На красивом лице лукавая улыбка, его чёрное пальто развевалось на ветру. Такого же цвета и водолазка под ним с горлышком, волосы, штаны и машина... Цинсюань в который раз задаётся вопросом: у него что, каждый день траур? Да, траур по давно умершей совести. — Хей, малыш, как дела? Цинсюань не ответил, лишь грубо одёрнул плечо, убирая назойливую руку. Парень по-детски надул губки и ткнул пальцем в щёку Ши Цинсюаня. — Малыш, сегодня не в духе? Цинсюань раздражённо вытаскивает наушники и резко останавливается. — Ты не понял? Джон, я же сказал, чтоб ты больше ко мне не приближался. Мне не нужен ни ты, ни твои деньги! Проваливай. — Ши Цинсюань развернулся, но его грубо схватили за кисть руки. — Малыш, ну я же вижу по твоим глазам, как ты меня хочешь, — прошептал Джон на ухо сопротивлявшемуся парню. — Слепой значит! Отпусти меня. Цинсюань пытается его ударить как следует, но Джон оказывается быстрее. Он становится позади него, проталкивая в тёмное место, подальше от фонарей. Грубо прислоняет к стенке и, перехватив руки Цинсюаня над головой, целует. Ши Цинсюань вырывался, но всё бестолку. И в пах никак не зарядить — его ноги как-то придавили. Джон укусил нижнюю губу до крови, и теперь их слюни смешались с красной жидкостью. Он отстранился и мерзко ухмыльнулся, довольствуясь видом. — Отпусти. Я не хочу, — прошипел Ши Цинсюань. — Меня так возбуждает, как ты строишь из себя недотрогу, малыш. — Отва- — Отвали от него, — раздался ледяной голос в правой стороне. Цинсюань и Джон одновременно посмотрели на Хэ Сюаня, от тёмной ауры которого в дрожь бросало. Ши Цинсюань сглотнул, а Джону, видимо, было всё равно. — Тебя это не касается, свали отсюда, — выплюнул он и снова с хищной улыбкой повернулся к своей жертве. — Зря ты так, сейчас тебе мой парень морду раскрошит в мясо. — Ши Цинсюань со злорадной улыбкой смотрел, как меняется лицо напротив. — Не понял. — Джон был в ступоре. Но через секунду в гневе схватил Цинсюаня за горло. — Ты что, сука, посмел мне изменить?! Мгновение — и теперь Джон хватается за разбитый нос, а ноги Цинсюаня не выдержали, и он сел на землю, покашливая. Хэ Сюань схватил за волосы Джона, заставляя парня посмотреть ему в глаза. Лёгкая улыбка проскользнула на лице Сюаня, и Джона бросило в холодный пот. — А теперь мы с тобой поиграем, малыш.***
Они сидят в молчании, смотря пустым взглядом на пол. Где-то далеко от их сознания раздаются голоса полицейских. Единственное, что они понимают — это то, что они довольно-таки долго сидят в полицейском участке. Хэ Сюань дотрагивается до разбитой губы и болезненно шипит. — Тварина, хорошо мне врезал. Цинсюань озадаченно на него посмотрел. — Нашёл, что сказать, — он цокнул, отводя взгляд обратно в пол. — Он вообще в больнице сейчас без сознания лежит. Зачем так сильно? — Он меня выбесил. — Хэ Сюань скрестил руки на груди, хмуро глядя в сторону полицейских. Они сидели в молчании ещё несколько минут, но Цинсюань не выдержал первым. — У него отец — главная шишка в полиции, ты же понимаешь, что тебе пизда? Ты из этого болота не вылезешь! Я мог бы сам прекрасно справиться. — Да-а-а? Что-то не особо заметно было, как ты прекрасно справляешься. Цинсюань автоматически прикоснулся к израненной губе и замолчал. Но потом продвинулся ближе к Хэ Сюаню, и положил голову ему на плечо. — Спасибо, — прошептал он. Хэ Сюань мимолётно улыбнулся, но Цинсюань заметил это. Мило. Очень. Они сидели так ещё несколько секунд, пока не услышали голос, от которого сердце Хэ Сюаня в пятки ушло. — Хэй! Карась! — Хуа Чэн помахал ручками, что были в наручниках. — Какая встреча!***
— ...а потом он схватил меня за горло, да так сильно, что я чуть ли не окончательно задохнулся, прикинь! А дальше раз, и я, как, знаешь, в этих сериалах, где замедленная съёмка, трагично падаю на землю. А он продолжает избивать этого мудилу. Раз, два, и мы оказались в полицейском участке. Только сейчас меня выпустили, а вот он до сих пор там. А знаешь, что было в самом полицейском участке? Там... — Цинсюань, три часа ночи, — вымученно простонал Се Лянь в телефон. — Давай завтра, я просто хочу по-человечески поспать. — Да-да, прости, сейчас закончу. Короче, мы сидели...