Грязный

— Сань Лан, может, покушаешь? Нет. — А чаю? Нет. — Пожалуйста, Сань Лан, давай ты поешь? Нет. И так уже пятый раз за это утро. У Се Ляня паника, но он старается не поддаваться эмоциям, а думать разумно. У Хуа Чэна такое состояние не впервые, так что он должен когда-нибудь из него выбраться, правильно? Нужно просто подождать, когда подействуют таблетки. Се Лянь пытается разговорить Хуа Чэна, но тот его полностью игнорирует, уставившись пустым взглядом куда-то в угол комнаты. Это вызвало у Се Ляня чувство дежавю, что заставило его болезненно поморщиться от неприятных воспоминаний. Чёртовы таблетки. Они должны хоть как-то помогать! Или же эффект будет не сразу? «Хорошо, нужно просто подождать» — думает Се Лянь, в очередной раз наблюдая за лежащим на кровати Хуа Чэном. Глядеть на такого Сань Лана морально приносит боль. Се Лянь уверен, что Хуа Чэну сейчас явно не просто справиться с собой, ведь это серьёзная болезнь, которую полностью вылечить невозможно. Осознание этого факта заставляет покрыться мурашками. Пять лет. Пять чёртовых лет Се Лянь не замечал такого состояния у Хуа Чэна. Либо тот хорошо скрывал эту болезнь, либо Се Лянь слишком слепой, чтобы заметить очевидные вещи. Но на препараты Се Лянь не натыкался ни разу. Они были, но Хуа Чэн явно не горел желанием рассказывать Се Ляню о своём недуге. Почему? Се Лянь понятия не имеет. Но в любом случае, Се Лянь готов на всё, лишь бы с Сань Ланом всё было в порядке. Хуа Чэн заснул, и Се Лянь решил быстро сходить за продуктами в ближайший магазин. Он закрыл дверь и спустился по лестнице, где встретил Ши Цинсюаня, и они вместе направились в магазин. По дороге Се Лянь рассказал всю ситуацию в целом. Ши Цинсюань, мягко говоря, был в шоке и раза три переспросил, действительно ли Хуа Чэн сейчас лежит у него дома, или ему это послышалось. Да и вообще Цинсюань сомневается насчёт маниакально-депрессивного психоза у Хуа Чэна, но свои сомнения говорить Се Ляню не стал, тот и так как на иголках и шарахается от каждого взгляда в свою сторону. Ещё он вздрогнул от звонка Хэ Сюаня. Последний сказал, что сейчас приедет, поэтому Се Лянь быстро расплатился, и они направились обратно домой. Возле машины стояла грозная фигура Хэ Сюаня, и его недовольный взгляд прошёлся по двум парням, один из которых счастливо побежал к нему и крепко обнял. Хэ Сюань пытался вырваться и что-то бурчал о том, что плохая идея оставлять Хуа Чэна одного, даже если тот спит. Они поднялись на этаж. Хэ Сюань забрал ключи и медленными движениями принялся открывать дверь. Всё происходило, будто в замедленной съёмке. Хэ Сюань хватает Ши Цинсюаня и прижимает к открытой двери. Се Лянь не успевает среагировать, и вот уже пуля летит мимо него, но задевает плечо. Воцарилась гробовая тишина. Се Лянь широкими глазами смотрел на стоящего в нескольких метрах от него Хуа Чэна с пистолетом в руках. Во взгляде последнего отразилось осознание того, что он натворил, но пистолет так и не отпустил. Шок настиг всех в одно мгновение. Первым пришёл в себя Се Лянь. Он медленными, но уверенными шагами подходил к Хуа Чэну, не обращая внимания на истекающую кровью руку. — Всё хорошо, — шептал он, ничем не выдавая своё волнение. — Всё в порядке, я здесь. Я рядом. Всё хорошо. Он дрожащей рукой прикоснулся к пистолету, аккуратно опуская его, а потом и вовсе забирая, и незаметно передал Хэ Сюаню. Се Лянь дотронулся до щеки Хуа Чэна, нежно поглаживая. Сань Лан весь дрожал и не отводил шокированного взгляда от Се Ляня. Последний нежно обнял его и шептал на ухо, что всё хорошо. Не бойся. Всё обошлось. Всё в порядке. Только, пожалуйста, приди в себя. Не разрывая объятия он снова взглянул в здоровый глаз Хуа Чэна, аккуратно убирая лишние пряди волос. — Я... Не хотел, правда, — наконец прошептал Хуа Чэн. — Не хочу причинять тебе боль. Прости меня. — Он готов был встать на колени и молить о прощении, но Се Лянь держал его крепко, поэтому пришлось лишь дрожащими руками обнять в ответ. — Не надо, не извиняйся. Мне не больно. — Се Лянь мягко улыбнулся, кончиками пальцев дотронувшись до повязки. — У тебя кровь, гэгэ. Теперь Се Лянь узнаёт своего Сань Лана, и от этого так тепло на душе стало. Впервые за три года. Но чувство, будто этих лет и вовсе не было. Будто они вновь вернулись в то время, где они были счастливы. Где, блять, всё было действительно хорошо. Где не было недопониманий, гребаного Цзюнь У. Где Му Цин и Фэн Синь живы и обмениваются колкостями с Сань Ланом. Се Лянь готов всё отдать, лишь бы вернуться в те времена. Пожалуйста. — Теперь верю, — прохрипел Ши Цинсюань, лениво выбравшись из под Хэ Сюаня и прерывая поток мыслей Се Ляня.

***

Они сидели в тишине на кухне, размышляя о чём-то своём. Никто не хотел что-либо говорить насчёт произошедшего. Се Лянь нервно поглаживал плечо, скрытое бинтами, и смотрел в окно на балконе. Скоро снова дождь польёт. Ши Цинсюаню пришлось выдумать историю, что это всё не правда, всё было чисто по-приколу и что пистолет не настоящий, и рассказать это соседям, которые уже хотели вызвать полицию. К счастью, те поверили (или сделали вид, что поверили) и не стали задавать лишних вопросов. Он только что вернулся, отметив, какие мрачные лица у всех трёх человек. — Оставьте нас наедине, — прозвучал хриплый голос Хуа Чэна. — Где ты взял оружие? — холодно процедил Хэ Сюань. Хуа Чэн лениво перевёл взгляд с окна на Хэ Сюаня, явно не собираясь с ним разговаривать. Они играли в гляделки минут пять, пока Хэ Сюань не сдался и, цокнув, вышел из кухни по направлению в гостиную. Ши Цинсюань последовал за ним. Хуа Чэн проследил за ними и перевёл взор на Се Ляня, встречаясь с ним взглядом. Они какое-то время молчали, пока Хуа Чэну это не надоело, и он резко встал со стула. Се Лянь вздрогнул и отшатнулся назад. В душе снова что-то сжалось, превращаясь в мерзкий комок. Хуа Чэн поморщился от отвращения к самому себе. — Гэгэ, плечо сильно болит? — обеспокоенно спросил он. — Нет, всё в порядке, — Се Лянь неловко улыбнулся, снова хватаясь за плечо. — Ты... — неуверенно продолжил Хуа Чэн. — Ты ведь не знал? Се Лянь отрицательно покачал головой. Хуа Чэн замер. Хах, а он, дурак, всё это время думал, что его бросили из-за биполярки, хахах, забавно. — Почему- Хотя, нет, не надо ,— Хуа Чэн резко передумал. Ему что-то подсказывает, что если он узнает причину, то повесится, как эта лампочка на потолке, и никакой Хэ Сюань больше не поможет. — Думаю, всё же ты был прав. Се Лянь недоумённо посмотрел на Хуа Чэна, не понимая, в чём именно прав, ведь в данный момент в его голове множество мыслей путаются, превращаясь в мерзкий ком. «Пожалуйста, давай больше не будем пересекаться, хорошо?» — Я не уверен, что всё ещё люблю тебя, — и это было правдой. Хуа Чэн очень сильно запутался. За эти три года он кого только не любил. Кого только не трахал. Он забывал про Се Ляня. А когда вспоминал, то ему становилось очень плохо. Но сейчас, глядя на когда-то дорогого человека перед ним, он ничего не чувствует, кроме боли. Он бросил его. Это значит, что Се Лянь недостаточно его любил (если вообще любил), а потому смысла всё возвращать нет. Пора заканчивать это недоразумение. — Надеюсь, мы больше не увидимся, — слова прозвучали резко. Хуа Чэн обвёл тоскливым взглядом Се Ляня и медленным шагом вышел из кухни. Мир для Се Ляня остановился, и он выпал из реальности на какое-то время. Но он же этого и хотел, правильно? Так Хуа Чэн будет в безопасности, и с одной стороны это замечательно. Он будет лечиться и не останавливаться на одном Се Ляне. Позаботится о своём ментальном здоровье и начнёт жить новой жизнью. Счастливой. Этого Се Лянь больше всего хочет для Хуа Чэна. Но почему так больно?