Грязный

Хэ Сюань никогда не считал Хуа Чэна своим лучшим другом. Он просто был благодарен, что тот его вытащил из грязи и помог подняться на ноги. И также он понимал, что теперь должен Хуа Чэну за спасённую жизнь. Так получилось, что Хэ Сюань — единственный, кто знал о его болезни. А узнал совершенно случайно. В его квартире, в ванне есть полка с медикаментами. Он туда нечасто заглядывает, ибо здоровье у него крепкое, поэтому она тихо покоилась на своём месте. Хэ Сюань в тот вечер рано вернулся домой и сильно удивился, когда увидел, что дверь в квартиру открыта. Он медленно стал передвигаться по дому и направился в ванную. Когда он увидел, кто это, то сразу облегчённо выдохнул. Хуа Чэн с серьёзным видом складывал свои таблетки на полку. Он заметил Хэ Сюаня, но не обратил внимание. Тогда тот сам спросил, зачем он это делает. Хуа Чэн не ответил. Когда он закончил, то наконец посмотрел на Хэ Сюаня и сказал, чтоб держал язык за зубами. Смотрел он холодно (Хэ Сюань ненавидел этот взгляд), и видно было, что если Хэ Сюань что-то скажет, то лишиться своих зубов самым извращённым способом. Когда тот молча ушёл, Хэ Сюань посмотрел, что это за таблетки, и его глаза удивлённо округлились. Он следил за Хуа Чэном. За его поведением. И не заметил ничего. Тот вёл себя как обычно...почти. В один из дней тот был немного более активным. Таблетки, видимо, ему очень помогают, но иногда Хуа Чэн всё же остаётся дома. Остаётся, когда нет Се Ляня. Тот уезжает либо по работе, либо к родителям. Всё эти пять лет прошли более-менее нормально, и Се Лянь не догадался. Хуа Чэн — гений, думал Хэ Сюань, наблюдая, как тот пьёт таблетку. Всё было хорошо. До того момента, когда Хуа Чэн попал в аварию. Хэ Сюань был в шоке. Се Лянь внезапно пропал, его родители тоже; Хуа Чэн в бессознательном состоянии, кто виноват в аварии — неизвестно. Хэ Сюань не знал, что делать. Он пытался узнать, что повлияло на аварию, была ли она неслучайной. Но также параллельно искал Се Ляня. Ни то, ни другое не увенчалось успехом. А позже случилась другая беда. Более глобальная. Хэ Сюань до сих пор вспоминает те события с дрожью. Он не хотел показывать, что, блять, волновался за чёртову жизнь Хуа Чэна. Ведь, когда тот очнулся, всё пошло по наклонной, и это мягко говоря. — Где гэгэ? — спросил Хуа Чэн охрипшим голосом. Хэ Сюань не знал, что ответить. Долгое время молчал, пытаясь подобрать нужные слова. Хуа Чэн заметил не свойственную карасю растерянность. Он нахмурился и спросил снова: — Где гэгэ? И Хэ Сюань ответил, что Се Лянь исчез. Его нигде нет. Никто не может найти. И родителей тоже. Через пять минут Хэ Сюань пожалел о своих словах. На первой минуте Хуа Чэн просто смотрел на Хэ Сюаня. У последнего было чувство будто его изнутри режут. Болезненно. Ножом мучительно медленно каждый орган разрезают, и от этого Хэ Сюаню стало тошно. На второй минуте Хуа Чэн спросил, не шутит ли тот, и после отрицательного кивка тяжело вздохнул (дышать ему было всё ещё больно, но кого это волнует?). Эта тишина медленно убивала Хэ Сюаня. На третьей минуте Хуа Чэн совершенно спокойно сказал, что плохо искали. Се Лянь не может вот так просто взять и оставить одного Хуа Чэна, верно? Неверно. На четвёртой минуте Хуа Чэн резко дёрнул провода и собирался встать с кровати. Хэ Сюань ему не позволил. Хуа Чэн прошипел, чтобы тот отпустил его, иначе плохо будет всем в этой больнице. Хэ Сюань его не слушал и начинал вызывать врачей. На пятой минуте Хуа Чэн орал, чтоб его отпустили. Что он взорвёт эту больницу к чертям собачьим. Его крепко держали врачи (благо Хуа Чэн был всё ещё слаб) и пытались вколоть сильные успокоительные. Хуа Чэн изо всех оставшихся сил сопротивлялся и очень громко кричал, проклиная Хэ Сюаня, болезнь и, в первую очередь, себя.

***

Хуа Чэн занимался поисками Се Ляня, но успехом они не увенчались. Он всё больше уходил в мысли, забывал принимать таблетки, отчего его моральное состояние быстро катилось ко дну. Парень долго смотрел в одну точку, лёжа на кровати. Совсем недавно он пришёл к выводу, что Се Лянь про всё узнал, и, испытывая сильнейшее отвращение к Хуа Чэну, собрал вещи и уехал. Но маленькая частичка его изодранной души всё ещё верила, что Се Лянь не такой. Он бы обязательно принял тебя таким, какой ты есть, и вы вместе со всем справились. Но вопросов возникало больше. Сейчас в голове творилась каша. Он потерял смысл своей жизни. Что ему теперь делать? Он устал. Устал от этих таблеток, от этих раздражающих людей, от болезни. Единственный луч света — и то угас. Хуа Чэн не смог его уберечь. Хуа Чэн мерзкая тварь, не способная сохранить своё счастье. Такая же тварь, как и она. Она постоянно противно ухмылялась, глядя маленькому мальчику в лицо. Говорила, какое он никчёмное отродье. Кидала в него бутылки и проклинала, называя уродом. Мальчик всё равно продолжал её любить, и когда она валялась на грязном от рвоты полу, он тихонько укрывал её одеялком. В один момент она сходила с ума. Ей казалось, что в их доме бомба. Надо прятаться! Она взяла мальчика за руку и побежала в ванную комнату. Она закрылась и села в ванну, схватившись за голову, шептала какой-то бессвязный лепет. Будто впервые увидев мальчика, она притянула его к себе и крепко обняла, успокаивая его. Последнему было так тепло от такой заботы. Видите? Мама любит меня. А потом кровь. Она была везде. И она. Такая красивая лежала на холодном полу, смотря пустыми глазами в невидимую точку. Её волосы цвета вороного крыла создавали своеобразный контраст с белой плиткой и алыми пятнами. Кухонный нож валялся где-то в стороне. Мальчик попытался позвать маму, но та не реагировала. Он подумал, что мама снова задумалась, и лёг рядом с ней, аккуратно обнимая. Чуть позже она стала холодной. В дверь без стука зашла соседка и, увидев такую картину, закричала и вызвала скорую. Дальше его под опеку взял дядя, который особо и не занимался воспитанием племянника. Мальчик рос самостоятельно и постепенно понимал, насколько ужасна его жизнь.

***

Хэ Сюань просыпается от звуков бьющихся тарелок. Он подрывается с места и видит, что на кухне включён свет. Парень надеялся, что это не то, о чём он подумал, но, увидев, кто хозяйничает на его кухне, обречённо выдохнул. — Три часа, мать его, ночи, Хуа Чэн. Последний помахал рукой и принялся дальше помешивать яйца в шипящей сковороде. Хэ Сюань прав — на электронных часах действительно показывало «2:56». Парень снова тяжело вздохнул и сел на стул, смотря на активного Хуа Чэна. — Я просто хочу приготовить завтрак. Дома всё равно делать нечего, — быстро проговорил Хуа Чэн, добавляя специи. — Таблетки пил? Хуа Чэн не ответил. Он сделал глоток пива и снова принялся готовить еду. Хэ Сюань прикрыл глаза, в мыслях покрывая Хуа Чэна трёхэтажным матом. Он встал и направился в спальню, проговорив что-то вроде «Квартиру не спали».

***

Урод. Она всё время повторяла это слово, глядя в глаза мальчику. В такие некрасивые глаза, что невинно хлопали в ответ. Хуа Чэн проклинал себя. Не понимал, за что Се Лянь его вообще полюбил. А любил ли вообще? Или просто из жалости к нему прикопался? Прикопался на пять лет... да... Хуа Чэну всё время казалось, что Се Лянь брезгует смотреть ему в глаза. Не зря казалось, ведь эти глаза разные... Почему они разные? Какого, блять, хуя они разные? С кем она ебалась, что получилось такое отродье? Покажите этого человека, Хуа Чэн сначала отрежет ему пальцы, будет следить за его мучениями, а потом выколет глаз. Дальше второй. А потом конечности, чтобы от этого человека ничего не осталось. Ох, Хуа Чэн с удовольствием посмотрел бы на эти мучения, со спокойной душой слушал бы эти крики. Он смотрит на себя в зеркало. Серый оттенок — как клеймо на всю жизнь. Почему бы его не убрать? Отличная идея!

***

Последний раз у Хэ Сюаня так тряслись руки, когда он не ел дня два. И лучше бы так и оставалось, потому что это, грубо говоря, пиздец. Он как в тумане помнит, как душераздирающе кричал Хуа Чэн хватаясь за свой правый глаз. Где-то в стороне валялся окровавленный кухонный нож. И осознание, что именно этот идиот натворил, накрыло Хэ Сюаня с головой. Он покрылся холодным потом и первые пять секунд не знал, что делать. Позвонил в скорую. Сейчас он сидит в коридоре и ждёт, когда к нему подойдёт врач. Хэ Сюань теперь серьёзно начал задумываться, что делать с нестабильным состоянием Хуа Чэна. Это уже переходит все границы. Надо было думать ещё тогда, когда этот придурок хотел искупаться в ледяной воде. Нет. Когда Хэ Сюань отошёл на пару минут, а тот уже лежал с окровавленными запястьями. Или когда он серьёзно намеревался продать к чертям собачьим свой бизнес и уехать подальше от города. И у него почти получилось, но Хэ Сюань вовремя появился.

***

Решил Хэ Сюань отправить его в психушку, когда самолично вытаскивал Хуа Чэна из петли. Тот уже терял сознание, но Хэ Сюань успел вовремя. Последний проклинал всех. В особенности Се Ляня, из-за которого Хэ Сюань теперь вынужден следить за задницей Хуа Чэна. Не в прямом смысле, конечно, но вы поняли. Парень искренне недоумевает, почему Се Лянь так внезапно исчез. Он и его семья так внезапно исчезли. Их нигде нет, поиски ничего конкретного не дают. Может, их украли? Но тогда бы всё равно было бы легче их найти. Год прошёл, а никаких результатов нет. Как же сложно. Ещё сложнее стало, когда спустя два месяца Хуа Чэн сбежал из психушки. Его долго не могли найти. Но нашли. По чистой случайности. Один из людей, что работал на Хэ Сюаня, зашёл в подвал за наркотой и чтобы развлечься с проституткой. Так уж получилось, что Хуа Чэн тоже оказался там. Он веселился в кругу красивых, но испорченных девушек. Человек сразу же поставил в известность Хэ Сюаня. Когда тот увидел Хуа Чэна, то внутри всё похолодело от ужаса. Кожа у того бледная, синяк под глазом, худой, одежда в некоторых местах разорвана. Хуа Чэн помахал ручкой Хэ Сюаню. Последний силой затащил того в машину. Ещё Хэ Сюаня напрягало, что Хуа Чэн начинал просто так смеяться и нести какой-то бред по типу «Я в психушке видел гэгэ, представляешь?» В его организме наркоту не нашли.

***

Хуа Чэн вёл разгульную жизнь, как кошка во время течки (так называл его Хэ Сюань). Как он не подхватил венерическое заболевание — загадка. Ещё один год прошёл. Хуа Чэн жив, что удивительно, а Хэ Сюань продолжает его приводить в норму. Зачем? Чувство долга, как уже говорилось ранее. И не будем обращать внимание на то, что Хэ Сюань уже морально устал от всего этого. Ведь ещё чёртов бизнес лежит на его плечах. Благо Инь Юй помогает. Хуа Чэн начинает постепенно забывать Се Ляня. Но от этого не становится легче. Он продолжает себя калечить, а в период мании начинает творить всякую дичь, отчего чуть случайно не умер. Хэ Сюань каждый раз молчит, когда застаёт Хуа Чэна с неизвестной девушкой или парнем. Всяко лучше, чем видеть его всего окровавленным или повешенным, как лампочка. Только вот есть одно сходство между этими многочисленными людьми — они все похожи на Се Ляня. Хэ Сюань не говорит Хуа Чэну об этом, потому что тот явно отвлёкся от мыслей о Се Ляне. По крайней мере, Хэ Сюаню так кажется. А потом появилась Ви. Где тот её нашёл — чёрт его знает. Просто один раз привёл домой. Та явно была не местная. Из Америки, как позже выяснилось. Единственное, что Хэ Сюаня порадовало — она была полной противоположностью Се Ляня и во внешности, и в характере. Хуа Чэн начал сам пить таблетки, и в какой-то мере его состояние стало улучшаться, что не могло не радовать. Видно было — Хуа Чэн влюблён в эту девушку. А спустя три дня он сделал ей предложение. Хэ Сюань, как ни странно, был против. Они знакомы три дня, какая свадьба? Но Хуа Чэн не слушал. Тогда Хэ Сюань смирился. Если это поможет Хуа Чэну встать на ноги — пожалуйста. Казалось бы, всё налаживается. Всё относительно хорошо. Было. До того момента, когда Ви предложила съездить в Америку.