Дни быстро вернулись в обычное русло. Работа, дом, посиделки с друзьями, снова работа, опять работа. Олег не жаловался, его вполне устраивала собственная жизнь. Серёжа периодически появлялся на горизонте мыслей, но сильно не беспокоил. Да, был такой странный парень, и? Послал его в их последнюю встречу, говоря о себе в третьем лице. Ну мало ли какие тараканы у него в голове.
И всё, возможно, осталось бы привычным и обычным, если бы не появление рыжей головы среди ночных гостей. Олег спокойно и доходчиво объяснял паре мужчин у бара, что драка на территории не приведёт их к решению конфликта. Мужики вроде всё поняли, да и на свежем воздухе немного в себя пришли и даже начали извиняться друг перед другом. Олег, удовлетворённый мирным договором, уже повернулся, чтобы вернуться в бар, да застыл на месте. К дверям подходила постоянная компания, и среди них был Разумовский. Тот быстро взглянул на Волкова и неуверенно улыбнулся, прежде чем скрыться в заведении.
Чего припёрся? Нет, конечно, может, он просто пришёл за компанию с друзьями, хотя раньше в этом баре он не появлялся, но всегда можно начать. Интересно, как он будет себя вести. Ещё эта улыбочка. Сам же его послал, а теперь невинность из себя строит, словно ничего не было. Да кого это волнует? Олег ещё раз взглянул на буйных друзей, которые окончательно забыли о своём конфликте, и вернулся внутрь.
Прошло не меньше часа, Серёжа пил с друзьями, что-то обсуждал и смеялся, почти не обращая на Олега внимания.
— И он находит эту девушку в кустах рядом с трупом! — Аня с энтузиазмом пересказывала Олегу недавно посмотренный фильм, параллельно наливая сидр для гостя. — Она его только увидела — и дёру дала.
— А можно заказ сделать? — перекрикивая музыку, послышалось со стороны.
— Секунду! Вот, а он короче подумал, что она решит, что это он убил чувака. И на панике… Блин, сек, сейчас вернусь.
Аня двинулась к Софие, которая жестом попросила подойти и помочь с заказами, а Олег развернулся на стуле и оглядел бар. Ничто не привлекло его внимания, кроме мелькнувшей среди толпы рыжины. Серёжа тоже посмотрел на него, словно почувствовав взгляд, но Олег отвернулся. Его нервировало это присутствие, потому что этот человек заставил его чувствовать себя максимально уязвлённо в какой-то момент. Не самое приятное чувство. Пока Аня принимала заказы, Олег решил сделал перерыв на перекур и, осторожно продвигаясь сквозь весёлых танцующих девушек, вышел на улицу. Стоило прикурить, как из дверей следом вышел Серёжа. Улыбнулся, убрал волосы за уши и встал рядом.
— Сигаретки не найдётся?
Олег молча открыл пачку и протянул ему. Пальцы вытянули белоснежную сигарету, вставили её в губы, и тогда Олег поднёс ему зажигалку. Серёжа продолжал глупо улыбаться, явно нервничая.
— Прости, если сделал что-то не так, — сказал он и вдруг как-то сжался прямо на глазах. Олег удивлённо поднял брови, а Серёжа сделал полшага назад.
— В смысле?
— Ты ушёл после нашей ночи и ничего не сказал, не написал. Я просто хотел извиниться.
— Извиниться за что? — в голове вообще не укладывалось происходящее.
— Не знаю. Но я же что-то не так сделал. В общем, если ты просто не хочешь ничего, то так и скажи. А то я голову ломаю. Или это из-за того что я, ну, заплакал? Знаю, это как-то… по-бабски… я не хотел бы, чтобы ты видел этого, но так вышло.
Волна лютой ярости резко поднялась внутри Олега. И из-за этого «по-бабски», и из-за того что он игнорировал факт их последнего разговора, и из-за того что он был слишком милым.
— Да ты меня нахуй послал, — выплюнул Олег и столкнулся с полным шоком на лице Серёжи.
— Когда?
— Утром, на кухне. Ты послал меня нахуй и сказал убираться. И больше никогда к тебе не лезть.
— Бля, — Серёжа испуганно смотрел на него, пока столбик пепла на сигарете рос и рос.
Олег ждал, пока Серёжа вдруг начал крутиться по сторонам, нервно делая короткие затяжки. Интрига его объяснений уже достигла пика, от его расхаживаний начало укачивать, и Олег уже собрался остановить его силой и потребовать ответа, но тот сам замер и вернулся в исходную точку.
— Это был не я. Знаю, как это звучит, но, пожалуйста, поверь мне. Прошу.
— А кто? Твой злой брат-близнец, которого ты в шкафу прятал?
— Не в шкафу, — тихо пояснил Серёжа. — Прости, что это случилось, что он такое тебе сказал. Я могу всё объяснить, если ты хочешь. Если не хочешь, то можешь послать меня тоже. Мне не привыкать.
— Чт… — Олег взмахнул руками от переизбытка эмоций. — Ты сейчас можешь объяснить всё нормально?
— Это долгий разговор, — Серёжа испуганно отшатнулся назад, словно решил, что его ударят.
— Окей, похуй, когда у тебя будет время, чтобы объяснить всё? — Олег заставил себя успокоиться, понимая, что в таком состоянии действительно кого угодно напугает.
— У меня свободное расписание, так что давай тогда, когда тебе будет удобно.
— Я приеду с работы, посплю, и буду свободен два дня, — потихоньку первый порыв злости начал отступать.
— Я завтра буду в студии, скину тебе адрес, окей? — Серёжа тут же достал телефон, открыл их диалог и начал набирать сообщение. — Вход между колоннами, там открыто будет. Просто заходи, и я буду там.
— Ладно, договорились.
— Спасибо. Я всё объясню.
Больше ничего не сказав, Серёжа подошёл к урне, затушил о неё почти докуренную сигарету, и вернулся в бар, но уже через несколько секунд выскочил оттуда и пошёл прочь, не оглядываясь.
План «спать до упаду» провалился с треском. Стоило проснуться на пару секунд, что обычно означало перевернуть подушку, развернуться на другой бок и спать дальше, заснуть больше не получилось. Всё из-за мыслей, что же такое Серёжа должен ему рассказать. В какие такие страшные секреты посвятить. Всё, сон больше не шёл. Олег поднялся, сделал зарядку, умылся, заварил кофе, пожарил яичницу, сделал тосты, и всё это время в голове крутился только Серёжа. Каким растерянным он был вчера, и как искренне удивился, что послал его. Правда что ли брат-близнец? Зачем тогда этот разговор откладывать, так и сказал бы — да. Хотелось поскорее со всем этим разобраться. Олег отправил Серёже сообщение, что выезжает, и вызвал такси.
Старое здание с хорошим ремонтом, большие деревянные двери, которыми можно убить. Олег с лёгкостью оттолкнул дверь и вошёл внутрь. Людей внутри оказалось не много, в просторном зале стояли стулья в разных местах, по полу были расстелены газеты, стояли железные вёдра с водой, а ещё белые — с каким-то неясным содержимым. Шла активная подготовка к выставке, молодые парни и девушки работали над скульптурами, кто-то был один, а где-то собиралось несколько людей. Олег шёл вперёд, пока не остановился за спиной Серёжи. Тот сидел на табуретке, перед ним сидела серая неживая фигура. Но было сложно поверить, что она не живая, потому что прямо на Олега смотрели абсолютно человеческие глаза. Серёжа корпел над её торсом, не обращая внимания ни на что вокруг. Было как-то неловко отвлекать его от работы. Но всё же Олег обошёл его, встал сбоку и наклонился вперёд: из ушей Серёжи шли белые провода, которые вели к телефону, но как только он заметил рядом движение, тут же выпрямился и вытащил наушники.
— О, привет, — он улыбнулся и прикусил нижнюю губу. — Прости, я немного заработался.
— Я вижу. Очень здорово. Лицо ты делал?
— Да, это полностью моя работа, — Серёжа отложил инструменты на газетку под ногами и поднялся.
На нём был серый фартук, полностью измазанный, как и руки. Он достал из кармана на животе тряпочку и начал вытирать руки, старательно надавливая на каждый палец. Нервничает, заметил Олег. Взгляд бегает, ни на чём не сосредотачивается.
— Мира, я отойду кофе попить, — крикнул Серёжа девчонке, что стояла неподалёку и что-то обсуждала с парнем, у которого даже лицо было измазано серым.
Та кивнула ему и вернулась к разговору. Серёжа снял фартук, оставил его на стуле и махнул Олегу, ведя его обратно к выходу.
— Тут кафешка рядом хорошая, — пояснил он, наваливаясь на огромную дверь. — Ты голоден? Там и готовят вкусно.
— Спасибо, но нет, — Олег вышел следом. — Кого ты делаешь?
— У нас тема — ангелы в быту. Мы делаем ангелов, которые занимаются обычными делами: ходят в магазины, стирают, есть скульптура, где ангел помогает поднятья на ноги очень старому человеку, что символизирует его смерть.
— Вау, — Олег кивнул. — Очень интересные работы.
— Да, хотя истинная форма ангелов описывается, как не похожая на людей, мы решили придерживаться андрогинных людей с крыльями. Это ближе для понимания, и хорошо позволяет раскрыть идею выставки.
— Андрогинные люди с крыльями, — повторил Олег. — Андрогинные?
Серёжа посмотрел на него с улыбкой, щурясь от солнца.
— Андрогинные — значит имеющие и мужское, и женское начало. То есть внешне они сочетают признаки и того, и другого пола.
— Как ты.
— Как я, — Серёжа искренне рассмеялся, и от его смеха приятно закололо сердце. — Я никогда не стремился выглядеть как мужчина, или как женщина, но из-за того что у меня волосы по плечи — многие принимают меня за девушку. И меня это не волнует, не задевает. Создание Богом Адама трактуется, как создание андрогина, а потом уже его разделили на мужчину и женщину.
— Очень интересно, — согласился Олег, с трудом оторвав взгляд от солнечного лица. — Век живи — век учись.
— Есть песня, и в ней поётся «ты свободен, когда ты андрогинен», ну, как-то так.
— Спасибо, мне и со своей внешностью нормально живётся, — хмыкнул Олег.
— Не-не, я не призываю тебя изменять своему привычному виду, это просто песня. К тому же, мне тоже нравится, как ты выглядишь. Мы пришли, кстати.
Под небольшим навесом стояло два деревянных столика со стульями, дверь кофейни была приветливо открыта, и оттуда доносился приятных запах выпечки и кофе. Они сделали заказ и снова вышли на улицу, занимая один из столиков. Разговоры прекратились, хотя именно сейчас должны были начаться. Серёжа даже начал что-то бормотать про погоду, но быстро замолчал под тяжёлым взглядом Волкова. Он сложил пальцы в замок и уставился на них, кусая губы.
— Ладно, — сказал Серёжа, не поднимая взгляда. — Я всё объясню. И если ты больше не захочешь меня знать после этого, это нормально.
Олег терпеливо молчал. Желание услышать объяснение боролось с желанием немедленно обнять Серёжу, потому что было ясно как день, что ему страшно раскрывать правду.
— У меня диссоциативное расстройство идентичности, — он посмотрел на Олега и выдохнул. — То есть во мне живёт не одна личность. Если быть точнее, нас трое.
Олег всё равно молчал. Он слышал о таком, но едва ли думал об этом дольше десяти секунд своей жизни.
— Ваш кофе, пожалуйста, — девушка с тугим светлым хвостом на голове поставила перед ними две чашки.
— Спасибо, — сказал Олег, Серёжа напряжённо смотрел на него, выжидая, пока официантка скроется.
— Иногда телом управляю не я, а другая личность. Она может делать всё, что ей задумается, я при этом как бы… отсутствую. Поэтому прости, что он послал тебя, это правда был не я, ты мне очень нравишься, просто он…
— Серёж, — Олег наклонился вперёд и положил ладонь на его переплетённые пальцы. — Всё хорошо.
— Да не ври, — Серёжа усмехнулся. — Я же знаю, что люди думают, когда я это рассказываю. Ты не первый. Я ебанутый, у меня кукуха поехала, как такие вообще в обществе жить могут, да?
— Я сказал что-то из этого? — железным тоном спросил Олег. Серёжа тут же как-то осел.
— Нет.
— Тогда не решай за меня. Я, может, не врач, и не сталкивался с серьёзными психическими расстройствами, но я прекрасно знаю, что при должном лечении можно жить в обществе спокойно.
— В том-то и дело, что лечению это не поддаётся.
— Но ведь что-то делается для облегчения?
Серёжа кивнул.
— Серёж, расскажи мне. Я не знаю ничего об этом. И мне правда интересно.
Разумовский глубоко вдохнул и убрал руки со стола. Он посмотрел наверх, несколько раз моргнул и опустил голову. Олег попытался поставить себя на его место, но у него не было таких секретов или болезней, которые могли бы послужить поводом неприязни.
— Прости, я не так часто рассказываю об этом, — признался Серёжа. — Одна из личностей, Ворон, появилась в детстве. Вторая позже, не помню, во сколько точно. Но диагноз мне поставили только в восемнадцать. До этого… думали, что у меня просто неконтролируемая агрессия. А вторая личность ничего особо не делала, он полная противоположность Ворону, поэтому никто не обращал на него внимания. А я к провалам в памяти настолько привык, что просто шутил на эту тему, думал, моя особенность такая. После диагноза вся жизнь изменилась. Куча таблеток: антидепрессанты, транки, нормотимики, мы много чего пробовали. Куча побочек, обмороки, суицидальные мысли, нервные срывы, не спал днями, потом спал неделями, поссорился с единственными двумя друзьями, потому что они не понимали, что я вообще такое. В институте ушёл в ремиссию. Нашёлся хороший психотерапевт, — он вздохнул и выдержал паузу, — помог мне. Ворон и Малый редко брали контроль. Бывало пару раз в неделю, но не на долго. Может, чаще, я просто не замечал.
— А сейчас? — спокойно спросил Олег.
— Сейчас рецидив. Мне надо было сразу сказать тебе, при первой встрече.
— Но ведь большую часть времени ты нормальный, так что…
— Мы нормальные, — прервал его Серёжа, голос прозвучал неожиданно грубо. — Мы, трое, каждый нормальный. Просто нам приходится жить в одном теле. Ворон грубоват, да, резок. Он защитник, поэтому так себя ведёт. Он хочет оградить нас с Малым от этого мира. Это его способ, но он всё равно нормальный.
— Я понял тебя.
— Теперь ты точно считаешь меня ебанутым, защищаю собственное расстройство.
— Нет, ты прав. Ты лучше знаешь, о чём говоришь, ты лучше знаешь их, а я могу судить лишь по одной встрече с одним из них. Это был?..
— Ворон.
Кофе остывал, к нему никто даже не притронулся. Олег был полностью поглащён разговором.
— Почему мы с ним не поладили?
Серёжа заёрзал на стуле.
— Потому что месяц назад меня бросил парень. После двух лет отношений.
И весь мир на секунду замер. Два года — серьёзных срок для отношений, и просто так никто из них не выходит. Это всегда оставляет след. В голове начали проноситься их встречи, и Олег подумал, а не является ли он заменой тому самому парню? Не редко после разрыва люди ищут замену партнёру, пытаются перенести его образ на других людей. Хотя, что в этом такого? Если Серёжа использует его, то пускай. Это же просто секс.
— Мне… жаль это слышать.
— Бросил из-за рецидива. Устал от нас. От моих депрессивных эпизодов. Так со всеми будет, кто со мной сблизится. Они просто устают от меня.
— Серёж, ты не можешь говорить за всех. Сейчас я не испытываю к тебе никакой неприязни. Да, иногда вместо тебя появляется кто-то другой, но, может… Серёж? Серёжа?
Парень словно не слушал его. Он отвернулся к дороге, уставился в одну точку и почти не шевелился. Потом голова медленно повернулась обратно, он несколько раз моргнул и снова отвернулся. Кажется, он хотел что-то сказать, но вдруг забыл и снова закрыл рот.
— Серый?
Он не реагировал на своё имя вообще. Потом он резко поднял голову, непонимающе посмотрел на Олега, оглянулся по сторонам.
— Привет? — неуверенно сказал он, глядя то в глаза Олегу, то отводя взгляд.
— Эээ, — Олег наклонился ближе. — Серёжа?
— Нет, — тот легко улыбнулся и покачал головой.
— Не Ворон, — уточнил Олег, поняв, что только что произошла подмена.
— Они называют меня Малым. Мне не нравится, но другого имени у меня нет, — скромно ответил он.
Было ли страшно? Да. Олег абсолютно растерялся, не зная, как себя вести, а внутри всё похолодело от неожиданности. Он только что наблюдал, как одна личность Разумовского сменилась другой, как один человек перестал существовать. На время, но всё же перестал. Ему невозможно позвонить, написать, нет никакой связи. Малый осторожно отпил кофе, избегая нового взгляда в глаза. Надо собраться.
— Рад с тобой познакомиться, — Олег чувствовал, как колотится сердце, и всё продолжал повторять про себя, что всё нормально. — Я Олег.
— Я т-тоже рад наконец встретить тебя.
Но больше никаких слов на ум не пришло. Олег смотрел на него, разглядывал, а в голове просто не укладывалось, что это другой человек.
— Наверное, нам не стоит общаться, — тихо сказал Малый. — Они будут недовольны. Особенно Ворон. Прости, я, наверное, пойду.
Он уже отодвинулся на стуле и собирался встать, но Олег остановил его.
— Стой! Пожалуйста, посиди немного. Я хотел бы узнать тебя.
Малый удивлённо смотрел на него, но всё-таки остался на месте.
— Зачем?
— Если я хочу знать Серёжу, то и остальные его личности… Вы же вроде как в комплекте? — он усмехнулся, и Малый скопировал его улыбку. — Как кофе «три в одном».
— С кофе нас ещё никто не сравнивал, — Малый улыбнулся, но тут же померк. — Но ты тоже сделаешь нам больно.
— Тоже?
— Как Глеб. Он люб-б-бил Серёжу, но не нас с Вороном, — он кивнул несколько раз, улыбка выглядела вымученной, но он продолжал. — А я любил его. Тоже. Но сам не заслужил любви. П-прости, я-я пойду.
Он быстро поднялся, задев стол, отчего чашки с кофе зашатались и немного пролилось на блюдца. Олег хотел остановить его, но не мог придумать оправдание, зачем. Ему сердце разбили, он оправданно боялся, что это случится снова. Оставалось только смотреть ему вслед.
Привет
Привет
Серёж?
Да?
Это ты?
Я
Прости что не попрощался
х)
Я рад, что ты мне всё рассказал
Я тоже рад
С кем ты говорил когда я ушёл?
С Малым, но он недолго со мной был
Мне жаль, что так вышло с твоим бывшим
Не бери в голову
Забей
Я хотел спросить
Что будет дальше?
Олег думал об этом весь день. Сначала он относился к Серёже как к просто парню на ночь, с кем можно без проблем потрахаться и уехать. Но открыв другую его сторону, стало немного сложнее придерживаться этой идеи. Это было неизбежно, когда ты узнаёшь кого-то ближе, то начинаешь испытывать какие-то чувства. Симпатию или отторжение, но что-то всё-таки есть. Олег чувствовал, что просто не хочет оставлять его. Одна только мысль о том, чтобы прекратить встречи и общение после того, как Серёжа ему открылся, вызывала желание ударить себя.
Но это было не чувство жалости, хотя, безусловно, она тоже присутствовала. Желание помочь, пригреть, выслушать. Разумовский будил в нём что-то, и было бесполезно отнекиваться и делать вид, что ничего нет.
Я не собираюсь делать вид, что мы не знакомы, или что ты мне ничего не говорил
Даже несмотря на двух твоих товарищей
Я хочу, чтобы наши встречи продолжались
Сергей молчал, и Олег мог понять, почему. Он отложил телефон и подошёл к окну, за которым стремительно темнело. Вадим, его друг и сосед, сегодня весь день работал, так что квартира пустовала, находясь целиком в его власти. Телефон завибрировал, Олег забрал его со стола и снова открыл сообщения.
Я закончил на сегодня, может встретимся?
Можешь приехать ко мне. Сосед поздно вернётся, а мне не придётся рано сваливать, чтобы поспать
Кидай адрес
Немного времени, быстрая уборка, душ, и домофон надрывается звонком. Дверь, скромное «привет» и упоительный поцелуй. Было не ясно, кто начал первый, оба как-то одновременно накинулись друг на друга. Олег за талию прижал его к себе, на душе стало легче, отступило смятение и неуверенность по поводу их дальнейших отношений. Поцелуй приятно утягивал в беспамятство, запах его кожи с оттенком глины вызывал взрыв тех самых гормонов счастья. Они неторопливо отстранились друг от друга.
— Перейдём в спальню? — Сергей улыбнулся и прикусил губу.
— Пошли.
На входе Серёжа сразу нашёл выключатель и отрубил свет, чтобы укутаться в темноту. Олег сел на кровать, наблюдая, как к нему подходит тонкая фигура, медленно снимающая с себя футболку и усаживающаяся на его колени. Ещё поцелуй, руки коснулись обнажённой кожи. На заднем плане маячила идея, что Серёжа вдруг может переключиться сейчас. Или не может? Господи, как мало он об этом знает. Часик в интернете не дал толковых объяснений, потому что информации было слишком много и вся она была разная. Эта штука с деперсонализаций настолько индивидуальна, что порой одна история противоречила другой. То у кого-то просто так десять личностей за десять минут меняется, одна из которых мёртвый солдат, другая Том Сойер, третья акушерка из роддома, а кто-то может вообще пресечь этот момент и оставить контроль у хоста. То, что начиналось как далёкие рассуждения во время поцелуев, переросло во что-то грандиозное. Олег наклонил голову, когда Серёжа начал целовать его шею, а думал всё о том же.
— Чем пахнет? — спросил Серёжа, принюхиваясь к его коже.
— А?
— Какой-то… — он прижался к шее и глубоко вдохнул, потом резко выпрямился.
— Эээ… Мой гель для душа. Мята и шоколад, вроде. Тебе не нравится?
— Нет, нет, — Серёжа торопливо поцеловал его снова.
Олег обхватил его руками и завалился на постель, утягивая его за собой. Они ещё немного повалялись, целуясь, затем Олег сел на его бёдра и начал снимать свою футболку. Серёжа тут же поднялся, целуя его грудь, касаясь пальцами сосков и сжимая их. Но стоило выпутаться из ткани, как Серёжа упал обратно и закрыл лицо рукой.
— Блядь, — прошептал он. — Я так не могу.
— Что случилось? — Олег замер, глядя на него сверху. «Только не переключайся», — пронеслось в голове.
— Этот запах. Мой бывший обожал этот гель для душа. Он вообще обожал шоколад с мятой. И теперь я снова чувствую этот запах и, и…
— Я схожу в душ, возьму гель соседа. Всё хорошо, — Олег быстро наклонился к его закрытому лицу и поцеловал в угол челюсти. — Сейчас вернусь.
Не прошло и двух минут, как дверь в комнату снова распахнулась. Запахло цитрусами, особенно лимоном, когда он упал на кровать. Серёжа, кажется, даже не шевельнулся с того момента, как он покинул комнату.
— Больше я не воняю твоим бывшим, — Олег убрал руку с его лица. — Ты в порядке?
— Спасибо. Я тебе только неприятности доставляю.
— Не думай об этом.
Он лёг ближе и уставился в потолок. Выход был один.
— Хочешь поговорить о нём?
Серёжа болезненно засмеялся.
— О ком?
— О Глебе.
— Откуд ты…
— Малый сказал. Помнишь, я уже со всеми тремя разговаривал.
— А, да. Я не хочу ныть тебе…
— Ты хоть с кем-нибудь обсуждал свой разрыв?
Серёжа повернулся к нему.
— А надо?
— Ты никогда не расставался раньше что ли? — Серёжа неторопливо помотал головой из стороны в сторону. — Серьёзно? Твои первые отношения?
— В это так сложно поверить? — с какой-то обидой и злостью ответил Серёжа, отворачиваясь и садясь.
— Пошли, — Олег поднялся и постучал Серёжу по плечу. — Чаю выпьем.
Серёже ничего не оставалось, как повиноваться и пойти следом. Засыпая высушенные листья в небольшой чёрный чайничек и заливая их кипятком, Олег поглядывал на него, усевшегося на стул между холодильником и столом. Напряжён и подавлен, от былого пыла, с которым Серёжа зашёл к нему в квартиру, не осталось и следа.
Этот факт, в принципе, многим известен, что о своих проблемах стоит говорить. Обсуждение позволяет взглянуть на ситуацию с другой стороны и переосознать её, но слишком часто люди замалчивают переживания. То потому, что стесняются, то по причине страха, что над ними посмеются и не поймут. Олег и сам большую часть переживал молча и прекрасно знал, что легче от этого не становится. Но, стоит признаться, что сейчас Олегом руководило не только желание помочь, а ещё и обычное любопытство. Кто-то два года провёл с человеком, который периодически становится совершенно другим, но за два года так и не смог этого принять.
— Два года были вместе, верно? — Олег поставил перед Серёжей чашку и залил туда ещё слабый чай.
— Знакомы два с половиной, встречались два, да, — неохотно ответил Серёжа, разглядывая зеленоватую жидкость.
— И как он относился к твоей особенности? — он сел напротив и приготовился слушать.
— Нормально, — Серёжа тяжело вздохнул. — Шутки шутил об этом. Ему даже прикольно было. И мы все к нему привыкли. Но он сразу сказал, что нравлюсь ему только я, то есть, настоящий я, хост. А остальных двоих он воспринимал как… не знаю, как паразитов.
— Звучит не очень правильно, — Олег понимал, что Серёжа говорит о себе «мы», а кто-то очень близкий не просто разделял их, но ещё и принижал остальные две личности.
— Да, Глеб неправ был. Это сильно задевало, но… Он был хорошим парнем. Не все это видели, но я знал его лучше, чем остальные.
— Тогда почему вы расстались?
— Из-за рецидива моего. Врач, с которым я работал несколько лет, который рассматривал мой диагноз как реальное расстройство, уехал в Германию на учёбу. Повышение квалификации, всё такое. И сначала передал меня другому врачу, но, если честно, с ним совсем не складывались отношения. Во-первых, он рассматривал гомосексуальность как отклонение от нормы, и у нас возникло много конфликтов. Я начал искать другого врача. Но это довольно слабо изученное расстройство, а в России — тем более. И некоторые врачи считают, что диссоциативное расстройство идентичности — это вообще не настоящий диагноз. Причём это не только в России, а в целом мире, так что я не был удивлён. Меня раз за разом пытались убедить, что я в силах это контролировать. Один просто предположил, что это шизофрения. Но, блядь, я проходил терапию всё это время, которая мне помогала. Почему теперь надо что-то менять? Диагноз, лекарства?
Олег молча кивнул, боясь, что если перебьёт Серёжу, то тот перестанет говорить.
— Короче, я начал чаще переключаться. Перестал ходить к врачам. Закрылся в себе. Глеб начал психовать от этого, когда появлялся кто-то другой, он мог просто уйти и не отвечать на сообщения. А в конце концов наговорил мне кучу всякого и окончательно ушёл. Вот такие дела, — Серёжа взял чашку и сделал глоток. — Кстати, вкусный чай.
— Ага, — Олег задумался. — Выходит, он не принимал тебя, но типа любил.
— Он правда любил.
— Нет, он любил только часть тебя. Остальную отторгал.
Серёжа поджал губы, но смолчал.
— То есть проблема изначально была в нём, а не в тебе.
Сделав ещё один большой глоток, Серёжа поднялся и неторопливо прошёлся по кухне.
— Неужели тебя это никогда не смущало? Если тебе не нравится какая-то значительная часть твоего партнёра, зачем строить с ним отношения, тем более длительные? Если это ещё и та часть, которую невозможно изменить. Это как, не знаю, начать встречаться с человеком без ног и постоянно на это указывать и быть недовольным.
Обойдя всю кухню, Серёжа остановился рядом с ним. Взгляд был совершенно спокойный и даже умиротворённый, отчего Олегу показалось, что он вообще абстрагировался от разговора или незаметно для него переключился на другую личность, которой пофиг на всё вообще.
— Олежик, успокойся, — он погладил напряжённое плечо.
— Я просто пытаюсь понять, почему ты позволял кому-то так обращаться с собой.
— Он же не всегда так себя вёл. Со мной он был…
— Ты звучишь, как жена, которая оправдывает своего мужа перед друзьями, когда у самой синяк на половину лица. Дай я угадаю, вы никогда не зависали с ним и твоими друзьями?
Серёжа продолжил молча гладить его плечо, слегка улыбаясь.
— Потому что он им не нравился. Или он вообще запрещал тебе с ними тусоваться?
— А ты? — Серёжа сел ему на колени и посмотрел прямо в глаза. — Хочешь сказать, ты вёл бы себя иначе, если бы влюбился в одного человека, а тот в придачу ещё двоих привёл?
— Я в такой ситуации не был, — сказал Олег, и подумал, что сейчас он, кажется, именно в такой ситуации. Потому что в голубых глазах Серёжи он буквально терял себя. Нельзя же так просто влюбляться. — Но если бы я был на его месте…
— А ты на его месте?
Сказать «да» — приравнивается к открытию двери во что-то большее, чем секс. Олег затормозил на этом, неуверенный, стоит ли. Но, кажется, Серёжа и не ждал от него ответа. Он только наклонился к его лицу и осторожно коснулся губ, затем ещё раз, пока Олег не открыл рот. Словно разговор был о чём-то совершенно другом и не имел эмоциональной нагрузки. Серёжа активно давил мысли об этом, настойчиво целуя и массируя ладонью через домашние штаны его член. Пускай это не самая подходящая ситуация, но Серёжа продолжал, словно секунду назад они обсуждали. Олег закрыл глаза, Серёжа начал целовать его лицо, шею и постепенно спускался на колени на пол.
— Зачем нам разговоры о прошлом, — сладко прошептал он, оттягивая штаны ниже и высвобождая уже стоящий член, — если у нас тут нерешённая проблема в настоящем.
— Это всё, что тебя волнует, да?
— Мгм, — Серёжа медленно провёл языком по его члену и всякий смысл их разговора перестал существовать.
Олег буквально растёкся на стуле, получая самое сладкое от их встречи. Серёжа не был осторожным, не тянул время, не дразнил, он чертовски хорошо выполнял свою работу, заставляя Олега кусать губы изнутри и сжимать пальцы. Да, если бы Вадим сейчас решил вернуться домой, чёрта с два он бы попросил Серёжу остановиться. Понимая, что делать этого не стоит, Олег всё же открыл глаза и посмотрел вниз. Он убрал рыжие волосы с лица, и Серёжа поднял на него взгляд, продолжая плавно поднимать и опускать голову. Светлые глаза были затуманены похотью.
— Твою мать, — Олег вцепился в края стула, на котором сидел, но Серёжа даже не моргнул и не отвёл взгляда. Он всё также нагло смотрел ему в глаза.
— Давай, — выпустив член изо рта, с ухмылкой сказал Серёжа. Он прижал член к щеке, продолжая гладить рукой. — Я не против.
Видимо, это была последняя капля, ему просто нужно было услышать этот голос, как мышцы сковало раз, затем снова. Всё тело сдалось блаженной воле, разве что пения ангелов не раздалось. Олег сделал несколько полных вдохов, прежде чем открыть глаза и взглянуть на то, что сделал. Серёжа осторожно отпустил его, провёл пальцами по испачканной щеке. Ещё не изобрели такое порно, которое выглядело бы сексуальнее. Не долго думая, Олег схватил со стола несколько салфеток, что до сих пор лежали в упаковке.
— Можно мне тоже, — Серёжа сел на пол и протянул руку.
— Ага, — Олег кинул грязные салфетки на стол, взял чистые, наклонился и начал вытирать Серёжино лицо.
Тот нахмурился сначала, но от того, как сильно Олег давил на кожу, пытаясь вытереть каждый миллиметр, он засмеялся. С таким усердием он это делал, сосредоточенно разглядывая и поворачивая лицо, что это просто не могло не выглядеть смешно.
— Спасибо, — сказал Серёжа, когда Олег принялся за его руки. — Очень мило с твоей стороны.
— Рано благодаришь.
Под вопросительным взглядом, он поднялся с места, выбросил груду салфеток в мусорное ведро и встал над Серёжей.
— Рано? — переспросил тот с ехидной улыбкой.
— Встань.
Серёжа повиновался, выпрямился и поморщился от боли в коленях, которые слишком долго упирались в твёрдый пол. Но не успел он как следует пожаловаться на это, как ноги оторвались от земли, комната перевернулась и он оказался на плече Олега.
— Подожди, — Серёжа рассмеялся и вцепился Олегу в талию. — Куда?!
— В спальню. Твоя очередь.
Неадекватное желание сделать Серёже настолько хорошо, как никогда раньше, не давало покоя. Хотелось сделать для него всё, просто потому что… Потому что он этого заслуживал? Ещё к этому присоединялась ненависть с тому самом Глебу. Невольно, целуя Серёжу, Олег задавался вопросом, а был ли этот Глеб лучше. Невидимая борьба с бывшем подстёгивала его ещё сильнее.
В отличие от Серёжи, Олег именно что играл с его телом. Исследовал, искал чувствительные точки, следя за незначительными реакциями, или за весьма однозначными. Для кого-то это могло быть мучениями, эта слишком долгая прелюдия, но Серёжа ни слова не сказал против. Не осталась такого места на его теле, которое Олег обделил бы вниманием. Лишь когда он начал мучительно выгибаться, а рука то и дело оказывалась рядом с членом (но он упорно убирал её обратно, словно ему было запрещено себя касаться), Олег понял, что стоит заканчивать.
— Хочешь кончить? — Олег лёг рядом и обхватил пальцами его член.
— Да! Господи, да!
«Я же не запрещаю», — подумал Олег, но не стал говорить. В голове щёлкнуло, что, может, это и заводит Серёжу. Контроль, отложенный оргазм, или вовсе БДСМ. Серёжа уткнулся лицом ему в шею и долго простонал. А затем тело ослабло. Олег последний раз провёл рукой по члену, улавливая ответную дрожь, и убрал её. Стоило принять вертикальное положение, чтобы добраться до салфеток и вытереть руку, как голова неприятно закружилась. Олег неторопливо дождался, пока его отпустит, нашёл на тумбочке салфетки, поднял бутылку с водой с пола и лёг обратно. Серёжа не шевельнулся за всё это время. Сейчас ведь накроет. На протянутую бутылку он никак не отреагировал, поэтому Олег поспешил убрать её и лечь так, чтобы голова Серёжи оказалась на его плече.
— Всё хорошо, — прошептал он, крепче обнимая.
— Да, да, — прошептал Серёжа, словно в бреду. — Хорошо.
— Так вот твой кинк? — Олег подумал, что если отвлечь разговором, то, может, пронесёт мимо этой какой-то там депрессии после хорошего секса.
— А тебе не…
Серёжа замолчал на середине, приподнялся на локте и посмотрел на Олега.
— Что? — Олег осторожно провёл рукой по его голове.
В ответ — тишина. Серёжа посмотрел в сторону, на стол, затем вернул взгляд.
— Я диссоциирую, — коротко сказал он. Олег тут же поднялся и положил ладонь ему на щёку, мягко поглаживая, пытаясь как-то успокоить.
— Что я сделал?
— Не ты, нет, — Серёжа не двигался. — Я…
Он снова оборвался. Он был похож на говорящую игрушку, у которой садились батарейки.
— Всё хорошо, Серёж, — Олег лёг обратно, Серёжа последовал за ним.
— Прост…
Тишина, в которой Олег продолжал гладить его.
— Мы…
Казалось, что он борется за место в самом себе, чтобы остаться сейчас здесь.
— Не волнуйся, — хотя сердце нервно стучало, Олег сохранял спокойствие в голосе. — Ничего страшного, если ты переключишься. Я к этому готов.
Серёжа напоследок прижался к нему, крепко обнимая, уже не понимая, где кончается он и начинается кто-то другой.
