О детских травмах и взрослых ошибках

      Чонгук рассматривает красивое лицо альфы на фотографии и невольно улыбается, чуть наклонив голову в бок. Рядом с ним сидит Линсо и смотрит на чужую реакцию, гордо вскинув подбородок. Мол, да, это мой сын, смотри, какого красавца я подарил этому миру девятнадцать лет назад, да это же просто чудо генетики. Чонгук и не спорит. Хëнджин был буквально самым красивым человеком из всех, кого омега знал, в плюс к этому он не был зазнавшимся придурком и никогда не обижал младшего. Наоборот, драться научил, помогал подтягивать японский, который Чонгук учил по собственной прихоти, разрешал ему брать свои учебники, когда Чону надоедала их скучная программа. При этом омега никогда не подпускал его близко к себе, а Хëнджин никогда не напирал. Они общались на уровне хороших знакомых, возможно, не самых близких друзей, потому что контактировали они в основном лишь по необходимости. Ну и потому что родители дружили, да. — Это он уже в Токио? — Чонгук листает вложения дальше и натыкается на фотографии съëмной квартиры Хëнджина. Он понятия не имел, зачем альфе двушка, если его можно было просто поместить в коробку с компьютером, холодильником и подушкой, и он был бы вполне счастлив. Вряд ли он заметил бы хоть какие-то изменения. — Ага. Обещал потом прислать фотки с однокурсниками, у них посвящение в конце сентября будет, — Линсо пролистывает фотки обратно до дурацкого селфи альфы, на котором он запечатлел свою широченную улыбку и два убогих хвостика, закреплëнных канцелярскими резинками. Старший омега улыбнулся как-то натянуто, а пальцами невесомо провëл по очертанию лица сына. — Скучаешь по нему, да? — Чонгук улыбается краешком губ, наблюдая за тем, как слабая улыбка на лице старшего омеги расползается в кривую ухмылку. — Конечно, — он выключает телефон и откладывает его на барную стойку дисплеем вниз. — Это же другая страна. Он не сможет оттуда добраться до Сеула на поезде за несколько часов. — Но ведь... — Чонгук весь подбирается, намереваясь сказать хоть что-нибудь ободряющее и не сидеть камнем, когда Линсо, очевидно, нужна поддержка, но его планы нарушаются внезапным хлопком входной двери и звучным цоканьем каблуков по паркету. — Всем привет. На кухне появляется Миëн, кажется, не в лучшем своëм состоянии. Еë идеальная укладка съехала на бок, одежду всю перекосило, а макияж в области губ размазался чуть ли не по всему лицу. И пока Чонгук, открыв рот, следил за траекторией движения своей матери, Линсо с дëргающимся глазом пытался нащупать на столе что-то, что можно было кинуть в эту бессовестно затраханную женщину. — Ты что делаешь дома? — Хван приподнимается с места, но Чонгук вовремя давит ему ладонью на ногу, чтобы тот сел обратно. У него тоже была уйма вопросов, но из мëртвого тела ответы на них вряд ли получилось бы вытряхнуть. — Я решила не ехать. Миëн спокойно дефилирует мимо барной стойки к кухонному гарнитуру, останавливаясь прямо возле сушилки для посуды, откуда она берëт прозрачный стакан для виски, и, вопреки Чонгуковым опасениям, наливает в него воду. — Не ехать? — у Линсо брови взлетают вверх под чëлку, он понижает тон и смотрит в спину подруги так, будто бы она сказала, что убила человека. Миëн же просто кивнула и звучно угукнула. — Дорогая моя, объяснись. — Нечего объяснять, просто голову включила, — она делает крутой поворот корпусом, чтобы не стоять к Чонгуку и Линсо спиной, выпивает залпом воду и морщится так, будто бы там всë же был виски, а затем в манере алкоголика с дипломом философа машет стаканом перед собой, при этом красиво обхватив его длинными пальцами. — Ну, уеду я в Германию на эту неделю, и что хорошего? У Чонгука только недавно семестр начался, я давно с ним время не проводила, а сейчас возьму и на весь недельный отпуск улечу из страны? — Мам, ну ты же так хотела... — Чонгук беспомощно посмотрел на Хвана, который весь аж позеленел и покраснел одновременно. Он лично два месяца промывал Миëн мозг, в последние дни та буквально бредила поездкой в Германию с их боссом, а теперь она просто возвращается домой и как ни в чем не бывало пьëт водичку? — Нет, нет, нет, — она отмахивается, ставит стакан рядом с собой и тут же задевает его рукой, практически роняя на паркет. Она вполне объективно оценивает свой уровень аккуратности, поэтому на всякий случай переставляет посуду в раковину, поворачиваясь спиной к другу и сыну. — Проведу с тобой больше времени. Наконец займусь готовкой, уборкой, может, небольшую перестановку сделаю. Давно мечтала просто двадцать четыре на семь торчать дома и никуда не выходить. — Заебись, блять... На кухне наступает мëртвая тишина. Чонгук испуганно округляет глаза, смотря на Линсо и еле удерживаясь от того, чтобы прикрыть рот ладонью, а тот смотрит в ответ не менее испуганно, но будто бы... с восторгом? — Чонгук? — Миëн плавным движением снова поворачивается к ним лицом, озадаченно смотря на сына. — Ты что... проматерился только что? — Я? Младший омега, будто бы уточняя, тычет пальцем себе в грудь, смотря на изумлëнную мать и уже придумывая в голове тысячу отмазок. Хван же никогда не любил долго что-то обдумывать, особенно в ситуациях, когда тебя пытаются уличить во лжи. Если врëшь, то и отпирайся до последнего. — Пф, подруга, ты совсем прибалдела? Заразилась старостью от своего бойфренда? — Линсо откидывается на спинку стула, закидывает ногу на ногу и смотрит так, будто бы Миëн сказала самую абсурдную на свете фразу. — Нет, я всë понимаю, у кого-то в постели альфа – папочка, а у тебя дедушка, но... — Линсо! — женщина шипит, метнув взгляд в сторону сына, как бы намекнув другу, что так выражаться при ребенке нехорошо, но если бы Хвану до каждого еë намëка было дело, он бы вряд ли выдержал дружбу с главой четы Чон. — Да ты уже голос сына от моего отличить не можешь, слуховой аппарат скоро покупать придëтся! — Линсо в крайней стадии возмущения продолжает спорить, пока Чонгук сидит тихо и, чтобы не привлекать к себе внимание, абсолютно спокойно сëрбает остывший чай из любимой кружки. Он вполне объективно оценил свои шансы не спалиться, поэтому лучшим его решением в этой ситуации было просто замолчать и не мешать Линсо разруливать очередной его проëб. — Посмотри на него, а теперь представь, как он матерится. Представила? — Нет, — Миëн растерянно посмотрела на сына. Она в принципе не могла представить, как может выглядеть его лицо во время бранных ругательств. Еë сын, конечно, был далеко не ангелочком, но его речь была достаточно развита для того, чтобы обходиться без мата. — Вот и я представить не могу, — Чонгук прячет за кружкой сжатые в тонкую полоску губы, на маму не смотрит, на Линсо – тем более. Приступ хохота подпирает горло, он и так еле сдерживается, а если всë же посмотрит – точно не выдержит. — Я бы меньше удивился, услышав что-то подобное от священника. — Ладно, всë, проехали, — Миëн отмахивается от Линсо и прикладывает руку ко лбу. Еë голова и так кипела на протяжении всего дня, а теперь она просто взрывалась от боли и вороха мыслей. Ей нужно было переварить всë, что с ней случилось за последнее время, и она всерьëз планировала заняться этим во время отпуска. — Я пойду прилягу, а то мне что-то нехорошо. Миëн, немного пошатываясь, уходит из кухни. Линсо сразу же понимает причину "походки вразвалочку". Чонгук тоже понимает, но старается об этом не думать. Терпения хватает минут на пять, не больше. Линсо, перед тем, как снова начать говорить, на цыпочках доходит до комнаты Миëн и проверяет, спит та или нет. Вернулся он только минут через десять, потому что женщина умудрилась вырубиться прямо в одежде, не смыв макияж. — Попадалово. — Да, малыш, ещë какое. Чонгуку, если честно, было стыдно. Он и вправду раньше никогда не ругался, мог что-то нехорошее подумать, но чтобы вслух – да ни в жизнь. Но, как говорится – с кем поведëшься, от того и наберëшься, а компания Чонгука в последние полгода – это несносный альфа-старшеклассник, в котором от приличия одно только слово, поэтому и словарный запас омеги немного... увеличился. — Ты не переживай, у неë отпуск недельный, уж на несколько дней я точно смогу выгнать еë из дома, — Линсо на всякий случай всë-таки говорит шëпотом, а потом вдруг несильно пихает Чонгука локтëм и заговорчески дëргает бровями. — Ну как там у вас? Рассказывай давай. — Что рассказывать? — Боже мой, ты как Миëн, — он стучит три раза по деревянной поверхности стола. — Здравствуй, дерево. На самом деле, Линсо лучше всех знал, что Чонгуку всегда есть о чëм рассказать. Потому что с того момента, как омега подружился со старшеклассником, в его жизни стало подозрительно много леденящих душу событий, от которых даже у Линсо порой волосы вставали дыбом на загривке. И Хван, конечно, хотел, чтобы Чонгук побыстрее поставил Миëн в известность об их с Тэхëном дружбе, но явно без подробностей. Потому что женщина вполне могла и сердечный приступ схватить от таких развлечений еë единственного ребëнка. — Ну, вообще-то, — Чонгук прокашливается и немного неловко сдвигается на стуле ближе к спинке. Хван отпивает чай из кружки, думая, что пригодился бы виски, ибо обычно эта фраза не предвещала ничего хорошего. — Мы вчера были в парке аттракционов, — Чонгук нарочно выдерживает паузу в несколько секунд, но его тут же перебивает Линсо. — Ты же до смерти боялся даже в ракушку для детей от шести лет садиться, какие аттракционы? — Ну, теперь вот не боюсь, — подросток жмëт плечами и улыбается одними глазами. — А ещë Тэхëн уболтал продавца мороженого и стырил нам по рожку. — Боже мой, и как так вышло, что вы умудрились так близко сдружиться... И об этом Линсо, конечно же, тоже знал. Вообще, всë началось с того самого случая в конце июня, когда Хван впервые увидел этих двух вместе. По Чонгуку тогда было видно, что он явно не собирался представлять Тэхëна кому-либо, но на тот момент всем на это было насрать. Чону тогда пришлось неловко, сбивчиво объяснять Линсо, кто перед ним находится, и кем лично ему этот "лосяра", как его окрестил сам Хван, приходится. Вообще-то, на объяснения Хвану было пофиг. Он прекрасно понимал, что те двое не встречались, иначе Чонгук бы уже не был мальчиком, это уж точно. Тэхëн, как представил его младший, выглядел так, будто бы его омега должен был лишиться девственности от одного только взгляда альфы. Ну а если без шуток, парень был чертовски привлекательным плохишом, от которого феромонами несло по всему магазину. Он явно плохо это контролировал и делал подобные вещи не для того, чтобы пометить Чонгука запахом. Он просто слишком очевидно был влюблëн, а омега, конечно же, этого не замечал. В тот день Линсо с сыном вышел в гипермаркет за продуктами, и Хëнджин, конечно же, полез к Чонгуку с приветственными обнимашками. Это было в порядке вещей, многолетняя традиция, просто потому что совершенно равнодушный к любым прикосновениям Чонгук много лет назад пошëл на уступку в виде единственного тактильного контакта, за который Хëнджин не получал в лобешник. И в тот момент, признаться честно, Линсо впервые увидел, как на его сына, который был похож на самого безобидного на свете щеночка, смотрели с таким спектром эмоций, будто бы ещë чуть-чуть и произошëл бы взрыв. Тэхëн смотрел так, будто бы Хëнджин не обнял омегу по-дружески, а засосал прилюдно, желая увести, отобрать. Это не были ненависть или злость, это было соперничество, вызов и желание бороться за своё до победного конца. И если испускаемым в избыточном количестве феромонам можно было дать другое объяснение, то реакция на чужого альфу с вероятностью в 99 процентов доказала влюблëнность несчастного старшеклассника. Линсо ему уж точно не завидовал. При первой же возможности встретиться без присутствия Миëн, Линсо вытряс из Чонгука всю историю их с альфой "дружбы" с самого начала. Младший омега просто вынужден был рассказать и полную историю про свой первый неудачный заплыв, и про ситуацию с мокрыми вещами, и про их поход в кино, после которого и завязался неординарный союз. У Линсо эмоций было слишком много. Их разговор тогда ушëл в сторону от отношений, сконцентрировавшись на теме издевательств в школе. Хван был единственным человеком, который знал, через что Чонгуку приходилось проходить в школе, и то, не со слов самого мальчика, а по собственному опыту. Старший омега прекрасно понимал, что над Чоном издеваются, но не знал, в какой степени, потому что Чонгук говорил об этом настолько редко, что эта тема невольно размывалась другими проблемами. Линсо знал, что Миëн в жизни бы не смогла найти нужных слов, поэтому такой необходимый диалог с подростком провëл именно он. Чонгук его слушал. Несмотря на то, что омега был слишком самостоятельным и не любил делиться личным, скрывая всë ото всех, к Линсо он действительно прислушивался, хотя бы потому что тот, узнав об издевательствах в школе, не понëсся сломя голову рвать волосы преподавательскому составу и всем обидчикам. Потому что он так же, как и Чонгук, в своë время прошëл через обзывательства, унижения и даже побои, просто потому что его сущность кого-то не устраивала. Зато вырос Линсо сильным и волевым, гораздо выносливее многих людей, всегда мог дать отпор и уложить обидчиков на лопатки. Чонгук хотел быть таким же. В тот день Хван даже предположить не мог, что спустя какое-то время в его голове будет целый сборник приключений Чонгука с тем альфой, которого в жизни Чона стало подозрительно много. Тот научил его стрелять из отцовской винтовки по жестяным банкам, в экстренных ситуациях выбираться из леса (и теряться в нëм), склеивать любимую вазу матери, которая разбилась в результате одного неуклюжего движения, водить машину и вскрывать двери на крыши городских высоток. Это, конечно же, не полный список, эти двое делали что-то новое и не слишком безопасное постоянно, с поразительной регулярностью попадая в какую-то задницу. Линсо знал обо всëм хотя бы по той причине, что именно он прикрывал этих засранцев, в душе радуясь тому, что Чонгук наконец-то начал жить. Чонгук расцветал и становился сильнее, выбирался из своей раковины и учился давать отпор. Постепенно, конечно, но его никто и не торопил. Никто не знал, что в итоге выйдет из дружбы двух совершенно разных людей, но Линсо был уверен на сто процентов в том, что Чонгук в конечном счете никогда об этом не пожалеет.

***

      Они так и сидели на кухне вплоть до вечера, пока за окном не стемнело окончательно. Чонгук делал уроки на следующую неделю, Линсо разбирался с какими-то расчётами, они на двоих заварили уже около десяти чашек чая и несколько часов молча вслушивались в тиканье часов, занимаясь своими делами. Иногда секундную стрелку прерывала вибрация от входящих сообщений на телефон Чонгука, потом его цоканьем, а затем ещё и тихим смехом. Линсо лишь снисходительно улыбался, глядя на то, как мальчик что-то быстро набирал в ответ. — Я бы на твоëм месте побыстрее поставил маму в известность, а то ещë немного, и она узнает обо всëм сама. Голос Линсо в такой тишине звучит непривычно громко, Чонгук даже не сразу понимает, что сказанные Хваном слова адресованы ему. Он смотрит в телефон ещё несколько секунд, а потом, нахмурившись, поворачивается к старшему. — Если мы не спалимся за время её отпуска, то она и позже не узнает, — Чонгук жмёт плечами и берёт в руки кружку, замечая, что чай в ней в очередной раз заканчивается. — Она не заметит только в том случае, если ты эту неделю не будешь общаться с Тэхёном, — Линсо поднимается с места и идёт к плите, чтобы поставить чайник греться. — На тебе остаётся его запах. Несильный, но всё равно ощутимый. Миён давно бы заметила, если бы так сильно не выматывалась на работе и не была занята Джунхо. — Можно поинтересоваться? — Чонгук откладывает телефон в сторону и жмётся неловко. Линсо понимает сразу же, что вопрос будет личного характера. — Как на мне может оставаться его запах, если у меня ещё не было первой течки? Он же фактически ко мне не прикасается даже. — И хорошо, что течки не было, иначе от тебя бы его феромонами несло за километр, — Линсо бурчит себе под нос и скашивает взгляд на покрасневшего омегу. — Пока что от тебя пахнет его природным запахом, который остаётся на одежде, — Линсо кивает на толстовку омеги, на которой тоже оставались отличительные нотки. — Это нормально. В плане, когда ты начинаешь проводить с кем-то много времени, ты всё равно перенимаешь частичку запаха этого человека. Ну, знаешь, когда приходишь к кому-то домой и чувствуешь характерный для этой семьи аромат, без всяких парфюмов и феромонов. От тебя всегда пахнет, как и от твоей мамы, плюс немного моего запаха, даже Хёсан, а у неё ведь тоже течки ещё не было. Теперь от тебя ещё немного пахнет Тэхёном. — Не думаю, что она заметит. — То, что ты сам не замечаешь, ещё ничего не значит, — Линсо выключает закипевший чайник и переносит кружки со стола на кухонный гарнитур. — В любом случае, не приводи его домой, пока твоя мать не уедет хотя бы на пару дней, а то она точно с ума сойдёт. Линсо заваривает ещё две кружки чая и возвращается к столу, собираясь сказать что-то по поводу очереди в туалет ночью, ибо выпили они чересчур много, но у Чонгука снова вибрирует телефон. Младший омега не любил отрываться от уроков, он всегда откладывал все гаджеты в сторону, когда занимался учёбой, но на сообщения Тэхёна отвечал всегда, потому что тот за время ожидания ответа мог учудить что-то не слишком приятное и чересчур неожиданное. — Не понял, — Чонгук бормочет себе под нос, но Линсо всё равно слышит и поворачивается на хмурого подростка, который бегал глазами по переписке. — В смысле здесь? — Что у тебя там? — Линсо встаёт со своего места и смотрит на экран телефона, где высвечивается "я здесь" от Тэхёна и ответное "Здесь – это где?" от Чонгука. — В смысле здесь? — Чонгук проговаривает уже громче и пялится на экран, где внезапно появляется голосовое от альфы. Чонгук выразительно смотрит на Линсо, тот закатывает глаза и показательно отворачивается к собственному телефону. Младший аккуратно нажимает на кнопку для воспроизведения сообщения и прикладывает телефон динамиком к уху, совершенно забывая о том, что звук на телефоне был включён на максимум. — Здесь – это за окном на твоём подоконнике. Я стучал, но у тебя в комнате темно как в жопе негра, поэтому тебя в ней, скорее всего, нет. — В комнате или в жопе негра? — Хван, смеясь, уточнил, когда младший омега уже прекратил свои попытки убавить звук на телефоне. — Линсо! Чонгук чертыхается себе под нос, спрыгивает со стула и несётся в комнату, остановившись у самой двери. Их с Линсо взгляды одновременно метнулись к двери в спальню Миён. Осознание на их лицах отобразилось одновременно. — Так, спокойно, — Хван также встал со своего места и надел тапочки. — Иди, встречай гостя, а я пока придумаю, что делать с твоей матерью. Только дверь закройте и не шумите. — Чонгук кивает, тихо входя в комнату. Чонгук, оказавшись внутри своей спальни, включает свет и подпрыгивает на месте, когда по другую сторону окна видит своего друга-идиота, который стоял на пожарной лестнице, поставив локти на подоконник и скорчив не самое милое эгьё. — Придурочный, — Чонгук ворчит себе под нос и подходит вплотную к окну, всерьёз задумываясь о том, чтобы просто выключить свет и выйти обратно в гостиную. Тэхён улыбается своей туповатой квадратной улыбкой, но быстро замечает, что та не действует должным образом, поэтому использует весь свой актёрский талант, чтобы изобразить падение с третьего этажа. Чонгук лишь со скепсисом наблюдает за чужими потугами, пока Тэхён, отчаявшись в конец, не прижимается щекой к стеклу, надув губы. — Я даже не знаю, как обозвать тебя, чтобы не материться, но при этом выразить все свои эмоции, — Чонгук проговаривает эту фразу и наконец открывает окно, чтобы впустить в квартиру чересчур радостное чудовище. То сразу же начало перелезать в комнату, но в последний момент ногой зацепилось за оконную раму, свалившись на пол и смачно проматерившись. — Тише ты, у меня мама спит в соседней комнате! — В смысле? — Тэхён с шипением встал на ноги и принялся отряхивать колени. — Она же улетела сегодня в Германию, нет? — Нет! Передумала. — Чонгук вскинул руки и зарылся пальцами в волосы, глядя на альфу снизу вверх. Тот ещё прибавил в росте и явно стал чуть шире из-за постоянной физической нагрузки. Омега просто понятия не имел, куда эту махину можно спрятать. — Спокойно, дети, — Линсо вошёл к ним спиной вперёд, чтобы не упускать дверь в комнату Миён из виду. — Я сейчас её разбужу и отвезу к себе, а вы сидите как мышки, ясно? — Я буду самой тихой мышкой на Вашей памяти, — альфа дёргает бровями и нагло лыбится, вызывая у Линсо ответную улыбку. Чонгук в это время стоял сбоку от Кима и постепенно закипал. — Ты не мышка, ты – огромная, жирная крыса! — А ты вообще бурундук. — Почему бурундук? — А почему я жирный? — А то, что я тебя крысой назвал, тебя вообще не смутило? Линсо с силой бьёт дверь кулаком уже с обратной стороны, явно намекая на то, чтобы подростки вели себя тише. Чонгук уже в тишине толкает альфу локтём в бок, а потом показательно проводит большим пальцем по горлу, намекая на скорую расправу. Следующие минут десять они сидят в полной тишине с приглушённым светом. Тэхён распластался на полу, готовясь в любой момент залезть под кровать, а Чонгук сидел на пуфике в углу комнаты, грызя ноготь большого пальца. За пределами комнаты раздавались нытьё Миён и уговоры Линсо, Тэхён мысленно сравнивал мать с сыном, а Чонгук смотрел на него угрожающе, будто бы придумывая изощрённый способ мести. После хлопка двери и трёх поворотов ключа в дверной скважине, Чонгук чуть ли не прыжком налетел на альфу, столкнувшись с ним в шуточной борьбе. Хотя, с какой стороны посмотреть: Чонгуку вот было не до смеха, не его вина, что все его удары, приходящиеся на плечи и грудь альфы, для того были подобны щекотке. — Чтоб тебя... — он хлёстко лупит Тэхёна по грудной клетке, пока тот лежит и ржёт, аккуратно страхуя злобного дракончика. — Молись, чтобы моя мать не почувствовала твой букет феромонов в нашей квартире! Чонгук дышит тяжело и в какой-то момент невольно натыкается взглядом на свои любимые духи. Он подскакивает с пола и тянется за прозрачным флаконом, чтобы после этого вернуться на то же место и опрыскать всего альфу чуть ли не с ног до головы. Тот ржал и плевался, даже не попытавшись прикрыться. — Во-первых, — Тэхён вырывает из рук омеги флакончик. — Ты действительно думаешь, что феромоны можно заглушить духами? У тебя же пять по биологии, какого хрена? — альфа получает ещё один удар по груди и недовольно рычит, цепляя тонкие запястья. — А во-вторых, — он показательно принюхивается. — Что, так сильно несëт? — Линсо говорит, что да, — Чонгук перекатывается на пол, ложась рядом с едва успокоившимся Тэхёном. — Но я не чувствую. — Значит, логово дракона провоняет альфой? — Да ты... Чонгук очаровательно скалится на пошлую ухмылку и нахальное выражение лица альфы, уже привычно лупит того по плечу и подрывается с места, чтобы отодвинуться от Тэхёна и пересесть на мягкую кровать. — ... самый лучший альфа, ты хочешь сказать, да? — Тэхён приподнимается, принимая сидячее положение. Чонгук думает, что тот хочет продолжить его бесить, а Тэхён на деле просто не может оторвать взгляд от его надутых щёчек. — Самый лучший альфа, который принëс тебе мармеладных червячков, на секундочку. — Боже, не могу поверить, что ты меня старше. — омега двигается ближе к краю постели и выхватывает пачку мармеладок, которые Тэхён достал из кармана джинсовки. — Есть ли вообще во вселенной логика, если тебе семнадцать, а мне пятнадцать? — омега продолжает ворчать, ногтями цепляя уголки упаковки. Тэхён в это время подбирается ближе и внезапно запрыгивает на кровать, широко раскрыв рот и кивая на мармеладки. — Напомни, почему я до сих пор с тобой дружу? — Я без понятия, — почему мы до сих пор дружим, а не встречаемся, хочет продолжить Тэхён, но молчит. Жуёт червячка и думает о том, как ему хочется помацать сладкие щёчки омеги. Или куснуть. Точно, куснуть. Альфа внезапно давится мармеладом, едва ли не выплёвывая его на одеяло. — Стоп, — он жуёт быстрее под строгим взглядом омеги. — Погоди, в смысле пятнадцать? — Тэхён наконец сглатывает и смотрит растерянно, садясь ровно и складывая ноги бабочкой. Чонгук под его взглядом внезапно тушуется, сгибаясь в спине. — Тебе же четырнадцать, нет? — Ким спрашивает неуверенно, улыбается криво и голову наклоняет чуть в бок. По лицу напротив понимает, что нет. Уже нет. — Когда у тебя день рождения? — Он был уже, — Чонгук неловко жмёт плечами, понимает, что от ответа он вряд ли уйдёт, но всё равно момент оттягивает. Ему, в принципе, такая яркая реакция альфы ясна. Тот обожал дарить подарки и устраивать друзьям праздник даже в самых худших обстоятельствах, и он наверняка хотел бы приготовить и Чонгуку что-то особенное, но тот даже не сказал ничего о празднике, просто его пропустив. — Когда? — Первого сентября? — Чонгук будто бы спрашивает, ссутулившись окончательно под удивлённым и разочарованным взглядом недавно весёлого альфы. — Да ты шутишь, что ли? — он запрокидывает голову и страдальчески протягивает гнусаво всю фразу. — Две недели назад, и ты ничего не сказал? Чонгук, если честно, даже и не предполагал, что подобные вещи альфу так задевают. Он думал, что Тэхён просто переведёт всё в шутку и назовёт его засранцем, но, как оказалось, какие-то вещи для Кима играли большее значение, чем представлял себе Чонгук. К тому же, омеге не хотелось, чтобы Тэхён тратил деньги на подарок, потому что практически весь свой заработок альфа тратил на своих младших братьев и племянников. Не хотелось отбирать у них сюрпризы в виде сладостей и игрушек. — Подожди, — альфа смотрит хмуро и прямо, Чонгук под этим взглядом чувствует себя меньше обычного. — Первое сентября? — омега кивает. — Это тот самый день, когда я уехал с пацанами на озеро, да? — Чонгук поджимает губы и виновато опускает взгляд. — Вот чёрт. Тэхён падает спиной на кровать, раскинув руки в стороны, и выглядит так, будто бы прямо в этот момент у него начинается депрессия. Чонгук подползает поближе и укладывается сбоку, положив голову на вытянутую руку альфы. Тот боится сделать вдох. — Слушай, в этом правда не было смысла, — Чонгук утешающе гладит напряжённое плечо, а Тэхён до того боится спугнуть момент и что-то пропустить, что даже не моргает лишний раз. — Мой день рождения из года в год – это посиделки с мамой и Хванами. Последние два года ещё и с этим О Джунхо, — омега неопределённо жестикулирует одной рукой в воздухе. — Ну, который директор, кажется. Мама его секретарь, но это неважно, просто у них роман, и он пытается стать мне хорошим отчимом. Поэтому что в этот раз, что в предыдущий, мы с Хёнджином запирались в моей комнате, ели торт и смотрели аниме, пока взрослые обсуждали работу на кухне. Чонгук коротко поглядывает на альфу, следит за реакцией. Он не знает, почему оправдывается и почему не чувствует от этого дискомфорта, но с Тэхёном в этом плане действительно проще. Тот никогда не обижался всерьёз, дулся максимум несколько минут и тут же возвращался в обычное своё состояние. Едва ли омега мог догадываться о том, что только с ним злопамятный, вредный до мозга костей альфа становился таким быстроотходчивым и понимающим. Тэхён привычно становился добрее и мягче на глазах, но вдруг ощетинился, когда услышал имя другого альфы. Черты лица тут же заострились, брови съехали к переносице, губы плотно поджались и побелели. Чонгук даже язык нечаянно прикусил от такой резкой смены настроения. — Ты же сказал, что комната – это "твоя территория", — Тэхён кривляется и делает голос тоньше, припоминая омеге его недавние слова. — На Хёнджина правило не распространяется? Чонгук удивлённо смотрит на вспыхнувшего альфу и искренне не догоняет, почему тот так остро реагирует на Хвана, а Тэхён свою ревность прятать и не собирается. У него всё горит в груди при одном упоминании того альфы, который Чонгуку, кажется, ближе, чем он. — Хёнджин знает меня с пелёнок, он возился со мной мелким больше, чем мой отец, — Чонгук пальцами давит на хмурый лоб альфы, чтобы тот перестал так сильно его морщить. Как шарпей, ей богу. Он не может откровенничать, смотря на эти грозные складки. — Мы не особо близки с ним, я не могу сказать, что он мне как старший брат, но это единственный человек в моей жизни, который никогда не акцентировал внимание на том, кем я являюсь с физиологической точки зрения. Поэтому мне с ним комфортно. Я даже порой не могу вспомнить, какого он пола, хотя, ты сам его видел – там всё понятно даже слепому. Для меня он как бесполая сущность, серьёзно тебе говорю. Он не копается в моих мыслях, никогда ни о чём не расспрашивает, мы всегда говорим только на отвлечённые темы и об общих интересах. Я даже не знаю, кем мне его звать, другом, братом или кем-то ещё, но он многое для меня сделал, поэтому я никогда его не боялся и спокойно пускал в своё "личное пространство". Потому что я всегда знал, что он не будет копаться в моём внутреннем мире – он подключит ноут к телевизору и сядет смотреть аниме, — Чонгук говорит едва ли не на одном дыхании, поэтому под конец резко втягивает воздух носом и затыкается. Тэхён смотрит уже не хмурясь, наоборот – широко раскрыв глаза и удивлённо разинув рот. Чонгук, кажется, впервые говорил так много. Обычно именно альфа трындел без остановки, а Чонгук за день мог сказать слов меньше, чем в этот раз сказал за раз. — Фух. — Вау. — Ага. Тэхён наконец расслабил шею и уронил голову на кровать, из-за чего в висках стрельнуло болью. У него внутри будто бы сдулся шарик, который должен был лопнуть. Его ещё с конца июня душила ревность, и он постоянно думал о том альфе из магазина, который по какой-то неведомой причине имел право так трепетно обнимать Чонгука, и что страшнее – получать ответные объятия. Он так яростно пытался добиться того же, лез в чужое личное пространство и желал получить в ответ хотя бы заинтересованность в своих прикосновениях, что даже и не предположил, что тот альфа может занимать важное место в жизни Чонгука и без романтических чувств. — А Хёсан? — Тэхён решает перевести тему, чтобы восстановить внутренний баланс и привести себя в чувства, но голос его подводит, дрогнув и прозвучав на несколько тонов ниже обычного. — Ты же зовёшь её лучшей подругой, так? — Она... — Чонгук и вовсе не замечает чужого состояния, перекатывается с бока на спину, затылком укладываясь на чужую вытянутую руку. У Тэхёна она уже давно затекла, но он не убрал бы её даже в том случае, если бы у него вдруг начались судороги. — Я даже и не знаю, как это правильно описать, — Чонгук, формулируя, перебирает собственные пальцы и смотрит в потолок, чуть нахмурившись. Тэхён смотрит на его профиль и еле подавляет просто адское желание укусить омегу хотя бы за нос. Чонгук наверняка даже не представлял, насколько тискательным он выглядел, не задумывался о том, как сильно Тэхён хотел обнять его до хруста в позвоночнике, обвив хрупкое тело руками и ногами. Альфе было почти физически больно. — В общем, она как Хёнджин, но наоборот. Слишком сильно печётся о том, кем я являюсь. Она ещё в первом классе младшей школы выцепила меня из толпы и предложила дружить. Наверное, она сразу же поняла, что меня будут задирать, видела, что я отличаюсь, поэтому сразу же встала на мою сторону. Чонгук поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть на чужую реакцию, но едва ли не подпрыгивает, когда видит чужое выражение лица. Он не мог различить ни одной эмоции, но от пристального взгляда становилось дурно. Пришлось прокашляться. — Я знал, что она в случае чего не сможет меня защитить, хотя она всегда за меня заступалась, всегда контролировала речь, чтобы меня не задеть, всегда интересовалась моим моральным состоянием и старалась всегда держаться рядом. Я ей доверяю. Не больше, чем Линсо, но сильнее, чем маме. Оба заметили, что Чонгук нигде в речи даже не упомянул роль Тэхёна, но больше потому что он просто не знал, кем тот ему приходится. Ким за полгода узнал о нём слишком много всего, лез в голову как какое-то приспособление для чтения мыслей, постоянно совал нос не в своё дело и чуть ли не под дулом пистолета вытягивал все переживания из головы Чона. Так казалось альфе, так хотел думать сам Чонгук, но проблема была в том, что омега и сам внутренне тянулся к старшему. Внешние барьеры не мешали подсознанию охотно избивать все внутренности Чона мыслью о том, что он вовсе не против был выложить альфе всю свою подноготную. Всё это чертовски пугало, Чонгук постоянно хотел альфу оттолкнуть, потому что чувствовал, что тот и так приблизился слишком сильно. Он по-прежнему казался Чону несерьёзным и не самым надёжным, омеге постоянно казалось, что рано или поздно ему эта дружба больно аукнется, но Тэхён пёр танком и на все Чонгуковы "стой, блять" также мысленно отвечал "подожди, я тут ещё не все ограждения переебал". Чонгук искренне не мог понять, что это за дружба такая странная, что у него даже язык не поворачивается назвать Тэхёна другом. Его до ужаса бесила неопределённость, в его жизни всё было разложено по полочкам, а этот альфа ни в одну не влезал. — А почему твоя мать не уехала в Германию? — Тэхён немного сдвигается и шевелит рукой, когда терпеть покалывания становится уже просто невозможно, но когда Чонгук приподнимается, чтобы отодвинуться, сразу же тянет его обратно. Омега на сей раз укладывается прямо на плечо, но при этом осознаёт, что от такого близкого контакта он ощущает явный дискомфорт. Он садится, не замечая, как Тэхён инстинктивно тянется руками за ним, а когда Чонгук разворачивается лицом к альфе, тот уже лежит, подложив руки под голову и закинув ногу на ногу. — Не знаю. Она должна была лететь с Джунхо, но они, видимо, поссорились, — Чонгук обнимает свои колени и смотрит в пространство перед собой, пока Тэхён из последних сил удерживает улыбку на лице, делая вид, что его вовсе не задела потеря чужого тепла. — Поэтому, да, планы немного обломались. — Может, ты просто познакомишь меня со своей мамой? Не придётся придумывать кучу отмазок, чтобы встретиться и провести время вместе, — Тэхён смотрит пронзительно, следя за чужой реакцией. Он видит, как напрягается фигура омеги даже под его большой толстовкой, как черты лица перестают казаться такими же мягкими. Ким тянется за пачкой мармеладных червяков, отброшенных в какой-то момент на одеяло, после чего достаёт несколько штук и запихивает в рот, всем своим видом источая похуизм. Мол, моё дело предложить, твоё – согласиться или отказаться. Решай сам, я всё равно в обоих случаях сделаю вид, будто бы я не заинтересован в этом больше, чем во всей своей жизни. — Тем более, технически твоя мама уже со мной знакома. — Нет, она точно не одобрит, — Чонгук тянется к пачке мармеладок, наощупь вытянув две штучки. Тэхён судит по себе, поэтому думает, что омега просто пытается себя чем-то отвлечь во время неловкого разговора. — Подумает ещё, что я влюбился. И всё, хана. Тэхён сжимает в ладони шуршащую упаковку, опускает взгляд и резко лишается последних сил, благодаря которым на его лице продолжали держаться хоть какие-то положительные эмоции. Чонгук не смотрел – он встал с кровати и пошёл к своему столу, чтобы взять ноутбук. У них давно была запланирована ночь кино, просто осуществить нечто подобное было довольно сложно до отъезда Миён. Омега просто решил, что этот разговор выходит за какие-то невидимые рамки, которые пересекать было некомфортно. Да, Чонгук любил конкретику, ему бы хотелось понять, почему Тэхёну не подходит ни один статус, который омега мог бы ему предложить, но он точно знал, что больше всего Киму подходило слово "друг". Может быть, стоило бы уточнить степень близости, но в этом Чонгук собирался копаться уж точно не этой ночью. Этой ночью он собирался смотреть какой-то крутой сериал с нетфликса, который так яро советовал ему Тэхён. — Она против подростковых отношений? Чонгук дёргается, когда снова садится на кровать и ставит ноутбук на колени. — Она за отношения в более зрелом возрасте с... мужчинами постарше, — Чонгук морщится немного, когда понимает, как это могло прозвучать, но предпочитает об этом не задумываться. Он хотел поскорее сменить тему, потому что в комнате действительно сгущалась какая-то неприятная, давящая атмосфера. — Странные у неё взгляды на жизнь, — Тэхён посмеялся сдавленно, принимая сидячее положение. У него будто бы в горле всё пересохло от этого разговора. — Не странные, а сформированные жизненным опытом. Чонгук пожимает плечами, быстро набирая что-то в строке поиска. — Ну, ты же понимаешь, что ты – не она, да? — Тэхён нервно дёргает губами, когда до него начинает доходить, какие причины могут иметь зажатость и чрезмерная недоверчивость омеги. Он молча наблюдает за тем, как Чонгук укладывается спиной на большие подушки, предварительно поставив ноутбук на специальную подставку, внезапно оказавшуюся на кровати между ними. — Если у неё не сложилось в более раннем возрасте, не значит, что у тебя будет так же. — Это мой выбор — опираться на опыт мамы, — Чонгук безапелляционно снимает первую серию с паузы, даже не обратив внимания на то, что сезон он выставил второй. — Но ты – не она, — Тэхён смотрит неверяще, с долей паники во взгляде. Он почему-то именно в этот момент вспоминает Намджуна с его нравоучительным: "Найди кого попроще". — Я еë сын. Думаю, способность притягивать в свою жизнь всякого рода говно передаëтся по наследству. Именно поэтому в вопросе отношений я на её стороне, — Чонгук смотрит в экран и снова тянется к пачке с последним червячком. Смотрит вопрошающе, Тэхён, естественно, уступает мармеладку омеге. Он готов отдать ему сердце, неужели тот спросил его про желейные конфеты, которые омеге и покупались? — Но да, ты прав, вас нужно познакомить, — Чонгук откусывает половину, вторую оставляя болтаться между губ. Так, будто бы не он собирался спустя секунду сказать фразу, которая заставила все внутренности альфы сжаться от боли. — Мы же просто дружим. Не думаю, что из-за этого могут быть проблемы.