Шаг вперед

– Ну что, братик, как тебе первый день в старой школе? Как репетиция? Как BTS? – В голосе Эммы, наблюдающей за тем, как Минхёк, неловко балансируя с полным еды подносом в одной руке и стопкой учебников в другой, пытается усесться напротив нее за столик, звучал неприкрытый сарказм. Как будто она и так не знала всё, что происходило, из отправленных Минхёком в общий чат с ней и Матео сообщений. Но нет, этой маленькой злобной стерве обязательно нужно было просмаковать каждый момент его унижения. Иногда Минхёку и вовсе казалось, что она существовала исключительно ради этого. А еще ради того, чтобы на ее фоне – умницы, отличницы, примерной девочки и популярной писательницы – он выглядел в глазах родителей, да и всей остальной родни, полным ничтожеством. – Эмс, полегче, – осек девушку сидящий рядом с ней Матео. Невысокий пухлый мексиканец в круглых а-ля Гарри Поттер очках – он никогда и ни на кого не производил впечатление, кроме Эммы, оказывая на нее какое-то странное, почти магическое влияние и заставляя ее практически беспрекословно подчиняться каждой своей просьбе и каждому своему слову. Возможно, именно поэтому Минхёк и дружил с этим странным, скорее отрицательно, чем положительно сказывающимся на его имидже парнем столько лет, ведь Матео действительно был единственным, кто имел хоть какую-то власть над этой стервой, а та плевать хотела даже на родителей, сколько бы и как бы жестоко ее ни наказывали. А еще потому, что даже после ухода Минхёка из школы и несмотря на все его старания оборвать старые контакты, Матео назойливо, вопреки любым попыткам Минхёка отстраниться, поддерживал с ним связь и хоть какое-то подобие дружеских отношений, буквально каждый день заваливая Минхёка сотнями сообщений и практически вынуждая его отвечать на них. И, наверное, в этой школе Матео был единственным, кто по-настоящему радовался его возвращению. – А что я такого сказала-то? – тут же состроив из себя божьего агнца, невинно захлопала глазами девушка. – Я правда хотела узнать, как дела… – Следом на ее лице появилось обиженно-насупленное выражение, но никто за этим столом уже не велся на ее спектакли и ужимки. Это другие могли считать Эмму милой и скромной, просто ангелом во плоти, но уж сводный брат и давний друг знали, что из себя эта сучка представляет на самом деле. – Ты могла бы спросить это… более мягко? – отставив в сторону так и не доеденный отвратительно обезжиренный йогурт, добродушно улыбнулся ей Матео и вопросительно посмотрел на брезгливо рассматривающего невнятный салат в своей тарелке друга: – Но чуть что – мне тоже правда интересно услышать, как всё сегодня прошло. – Намного лучше, чем ожидалось, – хмыкнул Минхёк, всё же отправляя в рот кусочек курицы, который показался ему наименее подозрительным. Пусть на сайте их школы и писали, что еда в столовой достойна пары мишленовских звезд, но на деле… всё было не так радужно. Уж Минхёк-то знал, ведь дома тосты и каши на завтрак, а также диетического лосося и по-настоящему вкусный и полезный салат на ужин им с Эммой готовил настоящий шеф, поработавший не в одном ресторане из списка «Мишлен». – После вчерашнего официального объявления о моем временном возвращении фанаты буквально с ума сходят. Кто от ярости, кто от восторга. Но это их проблемы. Самое главное, что на мой канал, «Инсту» и «ТикТок» за эти сутки подписалось почти по семнадцать миллионов человек. Еще немного – и я займу второе место среди всех кей-поп-каверщиков. И эти высокомерные мудаки из «Неукротимых» просто сдохнут от зависти, – насмешливо фыркнул Минхёк, с трудом сдерживая острое желание в который раз достать свой телефон и проверить, насколько выросло число его личных подписчиков. Хосок, как всегда, оказался предельно точен и исполнителен, даже сверх, занявшись воплощением условий их соглашения еще до формального начала его действия. Но Минхёку такая исполнительность и вообще всё это было лишь на руку. Если ему и не удастся вернуть свое место в BTS или стать постоянным восьмым участником, то… Семнадцать миллионов человек. Меньше чем за сутки. Все его потраченные нервные клетки уже себя окупили с лихвой. А уж если вспомнить яростные взгляды, которые кидал на него Юнги… Чертовски сексуальный с этим своим мятным цветом волос и колечком в губе, за которое так и хотелось зацепиться зубами и попробовать его на вкус. Минхёк всегда считал его невозможно притягательным и возбуждающим, но сейчас… Он действительно соскучился по Юнги. Очень. Сильно. Настолько, что, возможно, даже хотел бы вернуть его из статуса бывшего в статус настоящего. Ведь, как ни крути, им всегда было так чертовски хорошо друг с другом. И никакой миловидный травмированный мальчишка из трущоб никогда не сможет занять в сердце и в жизни Юнги его, Минхёка, законное место. Минхёк был уверен: стоит ему только поманить, показать Юнги, что у него есть реальный шанс, как всё вернется на круги своя. Обязательно. – Вообще-то, я спрашивал о группе. О репетиции. О Чимине. Как всё прошло? Оно правда того стоит? – Голос словно подсмотревшего часть его мыслей Матео вырвал Минхёка из сладких мечтаний о том, как они с Юнги могли бы закрыться в какой-нибудь раздевалке или туалете и сделать нечто морально отвратительное, но очень приятное физически, заставляя того скривить губы в высокомерном подобии улыбки: – Разумеется. Минхёк был искренне рад, что Матео не мог угадать и прочитать все его мысли, иначе его ждала бы еще одна полная нравоучений лекция о том, что он поступает, нет, даже просто думает в корне неверно. Вот только Минхёк на десять миллионов процентов был уверен, что поступает абсолютно правильно, и никто и ничто уже не могли бы убедить его в обратном. Поэтому просто превосходно, что им не нужно было тратить время на все эти унылые и совершенно бесполезные споры. Хорошо хоть Эмма была на его стороне и, как всегда, поддерживала любое его решение едва ли не более рьяно, чем сам Минхёк. Да и родители… считали, что вернуться в BTS отличный вариант, ведь Минхёк уже потратил на них столько сил и времени и должен был получить за это хоть какую-то компенсацию. – Поверь, даже сейчас по сравнению с BTS и чокнутой сестрицей Юнги, на которую уже вполне можно накатать заявление в полицию за угрозы физической расправой и шантаж, «Неукротимые» – сущий ад, – это должно было прозвучать насмешливо, однако Минхёка буквально физически перекосило, как перекашивало всякий раз, стоило ему только вспомнить о том, как над ним сначала поизмывались, а потом, использовав и получив всё, что нужно, просто вышвырнули, как какого-то драного дворового кота. Ну ничего! Он еще покажет им, кто чего стоит на самом деле! Эти ублюдки еще будут умолять его вернуться, вот только… будет поздно. Уже поздно. Ведь Минхёк уже решил, что его будущая карьера будет связана исключительно с BTS, ну или будет сольной, если они снова не смогут оценить его по достоинству и достанут так сильно, что захочется сбежать на другой конец света. – Чимин даже пытался защитить меня, это так мило, – фыркнул он, вспомнив, как в какой-то момент Чимин очень мягко и робко, но всё же остановил уже конкретно задолбавшего всех со своими идиотскими претензиями и шуточками Намджуна. – Его бы самого кто защитил, – Эмма безупречно спародировала насмешливое фырканье брата, с прищуром глядя на стол буквально в противоположном конце столовой, за которым на обед большой шумной компанией расположились BTS, Чимин и все их прихлебатели. Туда, куда совершенно демонстративно не смотрели Матео и ее брат. Ну-ну. – Он удивительно спокойный и адекватный для того, кто пережил всё, о чем ты мне рассказывала. Это точно не вранье? – Минхёк вопросительно посмотрел на сестру. Честно говоря, он ожидал увидеть вздрагивающего от каждого шороха нервного слезливого параноика, типичную жертву, какими их обычно показывают в сериалах и кино, но… Чимин выглядел нормальным? Даже больше чем просто нормальным. Держался вполне себе твердо, спокойно и уверенно. Даже при их первой встрече, несмотря на все его провокации. Минхёк-то рассчитывал, что Чимин будет самым слабым звеном в группе и самой легкой добычей, но… пока что-то с этим не особенно складывалось. Хотя… возможно, ему стоило чуть больше и пристальнее к Чимину присмотреться. Ведь первое впечатление, и даже второе и третье могут быть очень и очень обманчивы. – Точно нет, – отрицательно покачал головой Матео. – Вся школа судачит о том, что новенький учитель оказался парнем из его старой школы, который над ним жестко издевался, и сейчас едва не изнасиловал в старых раздевалках. Говорят, что он полный псих и творил полную дичь. – Да однозначно, – поддержала Матео Эмма, которой не очень понравилось, что Минхёк пытался поймать ее на лжи. Уж кому-кому, а ему она никогда не врала. Ну, в таких вопросах так точно. – Если дело дошло не просто до судебного запрета, а до тюрьмы… Ты вообще видел Чимина в футболке, или в майке, или без них? – внезапный вопрос Эммы застал Минхёка врасплох, поэтому он лишь отрицательно покачал головой и задал ответный вопрос: – А что там такое? – На нем же места живого от ожогов нет. Особенно с правой стороны. Могу тебе сказать, то еще зрелище, – Эмма, вспомнив отвратительные шрамы, брезгливо сморщила нос. – И как только Юнги не тянет блевать, когда он видит его голым? Юнджи еще сделала целую съемку с этим уродством, как будто нормальным людям подобное может нравиться. – Ну… Вкусы этих двоих всегда были… специфичными, – поняв, о каких фото и шрамах идет речь, хмыкнул Минхёк. – Но не суть. Мне абсолютно насрать, как он выглядит, чем хуже – тем лучше. Он и Хосок сейчас – самые слабые звенья в группе, и чем проще и быстрее их можно будет вывести из строя, тем лучше. – Вывести? Так ты все-таки собираешься… – нахмурившись, начал было Матео, однако Минхёк тут же перебил его: – Ну не здесь же, – недовольно поморщился он. – Но да, я собираюсь. Мне нужно оказаться в финале. Любой ценой, – прищурившись, он обернулся, награждая BTS долгим пристальным взглядом. Конечно, по их соглашению Минхёк должен был выступать в конкурсе от и до. Но там была одна маленькая лазейка, которая не давала ему покоя: пока Хосок не выздоровеет и не будет готов занять свое место. И пусть его травма была очень и очень тяжелой, и он клялся и божился Минхёку, что тот будет в конкурсе от начала и до самого конца, но… Если всё пойдет не так, то у Минхёка был запасной план. И не один, а целых три. Ему нужно было оказаться в финале любой ценой, и он собирался сделать это. В конце концов, ради чего еще он переступил через собственную гордость и был сейчас здесь, терпя все издевательства и насмешки? Далеко не ради личной медийности, как то предполагали BTS и большинство людей вокруг, а потому, что Минхёк еще в «Неукротимых» узнал, что один из крупнейших лейблов в США и во всём мире заключит контракт с каждым участником группы-победителя этого года, эдакое гран-при для самых лучших и дорога в большой шоубиз. Минхёк просто не мог упустить такой шанс и, пожалуй, свою единственную дорогу к настоящей славе, о которой так долго мечтал. И на этом пути его сейчас не мог остановить уже никто. Ни Чон Хосок, ни Пак Чимин, ни нормы морали и этики, ни даже закон, который Минхёк в случае чего был готов нарушить и знал, как это сделать так, чтобы его никто и никогда не поймал.