Крис не был готов к финальному дню. Никто не был готов несмотря на то, что танцы и пение были отрепетированы на несколько раз.
Мальчики находились в компании уже с самого утра, сначала на концертной площадке, удивляясь тому, действительно ли Пак Чинен сможет найти такое количество людей, сколько было сидячих мест. А потом со стилистками-нунами, которые красили и одевали их. Компания предоставила мальчикам более-менее одинаковую подходящую по тематику концерта одежду, за что Чан уже был благодарен. Ему некогда было заморачиваться с образами парней, когда и так голова шла кругом.
Но приятным событием дня стало то, что, как и обещали, к ребятам приехали их родственники.
Уже практически с обеда в компанию по специальному пропускному бейджику зашла мама Феликса, из-за чего тот, ждав ее с самого утра чуть не разрыдался прямо возле входных дверей. Его остановил только макияж и то, что ему не следовало портить его. Он даже представить не мог, что его мама действительно способна осуществить задуманное и приехать из Австралии в Корею к нему на выступление.
Они никогда не были друзьями и общались не особо хорошо, особенно после того, когда Ёнбок не послушался родителей и настоял на переезде в Корею. Но вот перед ним стояла темноволосая, совершенно не похожая на крашенного в блондина мальчика женщина, удивляясь тому, как сильно изменился ее сын. Но она больше не ругала его за осветленные волосы и проколотые уши. Сегодня она по-настоящему гордилась им.
Были родители Хана и Сынмина. Особенно отец Минни, гордившийся тем, что именно благодаря его идеи уговорить сына стать музыкантом, Сынмин оказался здесь, среди других стажеров и артистов, собираясь вырваться из оков трейни и примкнуть к тем, кто жил лучшей жизнью.
Приехала госпожа Хван, которая никак не могла пропустить такое событие. Она принесла с собой цветы, но сказала Хенджину, что отдаст их ему только после выступления, как положено на концертах и любых других важных мероприятиях.
Все были очень красивыми, одетыми, как на настоящий праздник. Ходили взволнованные и ждали заветного часа, когда же произойдет то, о чем так много говорили, что так долго ждали.
Пришла вся семья Чанбина вместе с его старшей сестрой, и та обнимала брата и говорила, что помнит его, Хана и Чана совсем детьми, хоть и видалась с ними последний раз несколько месяцев назад. Многие люди говорили, что мальчики выросли, как морально, так и физически, и нуна не стала исключением.
Даже родители Чонина находились сейчас в JYP, специально приехав из Пусана. Два ненавистных брата, мать и отец, вернувшийся с вахты. Йена не спешил подходить к ним, однако Чан попросил его не ругаться со своей семьей, потому что в дальнейшим у него могли бы быть проблемы из-за этого. Госпожа Ян очень болезненно реагировала на любое действие Чонина, которое не соответствовало ее представлению о том, что должен делать сын. Поэтому Нини пришлось пересилить себя, подойти к ней, обнять, натянуть улыбку и сказать, как сильно он скучал по ней, хотя это было совершенно не так. У них всегда были натянутые отношения, а после того, как его мама на праздничных выходных узнала о проблемах с учебой, разбитом окне и все еще не забыла, что сын отказался возвращаться в родной город, когда слег с высокой температурой, их отношения и вовсе стали отвратительными.
Пару раз мать пыталась упрекнуть Чонина. То ей не нравился его макияж, и она твердила, что красятся только девочки. То одежда казалась ей странной. Но отец мальчика не дал его в обиду, посмотрел на свою жену строгим взглядом и попросил, чтобы та даже не думала портить настроение Йене в такой важный день.
- Мне жаль, - произнес Крис. Он знал, какого это, когда мама и папа, самые близкие люди, не приезжают на очень важные мероприятия, будь то школьный спектакль или отчетный концерт. И теперь он обнимал Минхо, который и выглядел, и чувствовал себя не очень хорошо. Температуру танцор сбил таблетками, но ощущение усталости и подавленности никуда не делось, особенно когда все общались с родителями, а он стоял в стороне и грустил.
- Ничего страшного, - Минхо печально улыбнулся. - Я привык. Родители всегда много работали.
Хо обернулся на зрительный зал, по которому распределились их одногруппники, общаясь со своими родственниками, и вздохнул, немного грустно, немного облегченно.
- Я так рад, что у наших мальчиков все хорошо, - добавил он. - Они нуждаются в этой поддержке больше нас. Зато мы есть друг у друга.
Крис вздохнул. Он не мог поделиться с Хо своими настоящими родителями, поскольку сам сегодня был без них. Раньше он очень болезненно переживал разлуку с ними. Он приехал в Корею двенадцатилетнем ребенком и сильно тосковал по дому. Но прошло много лет, Чан вырос и просто принял как факт то, что нельзя просто захотеть и прилететь из Сиднея в Сеул. Это было слишком дорого, и проблематично.
Зато он мог познакомить Минхо с Ёнкеем и Соми, людьми, которые практически вырастили его, заменив настоящую семью особенно в те моменты, когда было особенно сложно. Ближе них у Криса в Корее никого не было. Но теперь еще появился Ли Ноу и мальчики, и он впервые за долгое время почувствовал, что не проходит этот жуткий путь в одиночку.
- Я так рад, что вы пришли, - радовался Чан, встретившись с сонбэннимами в холе. Ближе к шести часам вечера в компании стало очень много народу. Криса это пугало несмотря на то, что он привык работать на публику. И он прибился к Ёнкею и просто был счастлив, что однажды, семь лет назад, хён не бросил его на произвол судьбы.
- За себя так никогда не переживали, как за твой дебют, - сказал Брайан, и Кристофер довольно ухмыльнулся. Он чувствовал себя в безопасности. И потом он привел Минхо, и воцарилось неловкое молчание. Хо и вовсе сгорал от стыда, вспоминая, при каких обстоятельствах он познакомился с Ёнкеем еще в ноябре. Танцевальный зал. Вторая драка с Чаном. А теперь мальчики встречаются.
Ровно в шесть вечера зрительный зал наполнился людьми. Дживайпи постарался с тем, чтобы собрат все группы компании, всех менеджеров, стилистов, хореографов и других людей так или иначе причастных к "Стрэй кидс". А сам он пришел с небольшим опозданием, одетый, как всегда, с иголочки, в дорогом костюме и в красивых очках с золотой оправой. И явился он не один, а вместе с генеральным директором компании и некоторыми помощниками, заняв самый первый ряд, расположившись за длинным столом и приготовившись к концерту.
Чан удивлялся. Он не думал, что будет присутствовать так много людей. И он почувствовал самый настоящий ужас, но в какой-то момент посмотрел на парней, которые разминались, разогревались и настраивали себя на выступление за кулисами. Крис подумал о том, что его команда самая лучшая и выдохнул.
Они часто ругались, даже дрались, и вообще прошли через многое. Но главное, что сейчас все плохое, что случалось с ними, осталось позади. Сейчас они были как никогда сильны. Ребята стали настоящей семьей.
Потом мальчики вышли на сцену, поздоровались, представились. И Чан увидел в зрительном зале всех, с кем он жил, рос и работал. Были и Твайс, и DAY6, и GOT7 и многие стажеры, с которыми он занимался, но которые до сих пор не дебютировали. Он ценил их поддержку и был по-настоящему счастлив видеть всех в зрительном зале.
Все шло хорошо. Танцевальная часть Феликса и Хенджина прошла очень удачно. Чонин и Сынмин спели отлично, хоть голос Йены вернулся к нему совсем недавно, буквально за два дня до концерта.
Чан помнил наказ пд-нима о том, что ему следовало думать в первую очередь о себе. Больше харизмы и страсти. Больше Бан Чана, покорителя женских, и даже, возможно, мужских сердец. Но в тот момент Крис не мог думать ни о чем другом, кроме как о парнях. Он чувствовал себя гордым отцом. Он восхищался ими. Это была такая честь - выступать перед большой публикой на этой сцене.
Ему нравились и танцы, и вокал, и рэп, а Чонин и вовсе заслуживал отдельной похвалы, поскольку после сложной болезни, пролежав с температурой больше недели, он был на одном уровне с другими ребятами.
Один трек сменялся другим. Чану казалось, что «Стрэй кидс» справляются идеально.
Но, видимо, в какой-то момент удача отвернулась от группы.
«Hellevator» - трек, над которым мальчики работали дольше остальных. Самая сокровенная и по-настоящему близкая им песня.
И почти в самом конце Минхо ошибся. И эта ошибка стала для него роковой: он запутался в своих ногах и плашмя свалился на пол. А вместе с ним рухнуло сердце Чана, который видел, что произошло и про себя подумал, что это официальный конец всего, к чему они так долго шли.
Если бы только можно было остановить выступление прямо сейчас, то Крис бы сделал это, а потом упал на колени и заплакал навзрыд. Но он профессионал своего дела, тренировавшийся в течение семи лет, поэтому он продолжил улыбаться, как ни в чем небывало, пока самые главные судьи, нахмурившись, перешептывались между собой.
В танце был момент, когда Бан Чан и Ли Ноу встречались взглядами. И каждый раз они смотрели друг на друга, и в их глазах читалось то, как они мысленно поддерживают друг друга. Но сейчас Минхо даже не взглянул на Кристофера. Он не мог посмотреть на него, ему было стыдно.
- Все в порядке, - одними губами произнес Чан, пока Чанбин поднимал настроение зрителям своим фирменным «темным» рэпом и Минхо еле заметно отрицательно мотнул головой.
-
Моя дорога адская. Я на пути сквозь Ад, - Чанбин, как всегда, поставил очень мощную точку в конце этого выступления, и все мальчики сели на пол в один круг и склонили головы.
Секунда, и зал залился громкими аплодисментами, а Чан почувствовал, что еще немного и его стошнит. Он слишком устал, у него не осталось никаких моральных сил и, вопреки собственному наказу, он чуть не свалился с ног прямо по среди сцены. Нельзя было садиться на пол, потому что они артисты, которые, в первую очередь, создают красивую картинку. Но австралийцу было слишком плохо.
Мальчиков поблагодарили и попросили удалиться на какое-то время со сцены, чтобы наблюдавшие за ними директора и продюсеры смогли обсудить дальнейшую судьбу группы.
- Как ты себя чувствуешь? - Чан очень беспокоился за Минхо, который выглядел очень бледным. С его лба продолжал стекать пот, а его лицо выглядело очень болезненным. - Ты сильно ударился? У тебя что-то болит?
- Порядок, - как всегда отозвался тот, обдувая себя маленьким ручным вентилятором. Но это нисколько не помогало. - Крис, я… Господи… прости меня.
- Не стоит, - Чан похлопал его по плечу. Слова действительно были здесь неуместны. Он старался не думать о том, какие последствия могут быть.
- Я поступил очень непрофессионально, - танцор качал головой. - Я запнулся. Мне так стыдно. Случись это во время концерта BTS, меня бы уже…
- Хо, - взмолился Чан. Он откинул со лба мокрую челку, а потом шумно выдохнул и положил свои руки на плечи Минхо, крепко сжав их. - Забудь об этом, пожалуйста. Выкинь из головы BTS, это было очень давно. Ты сейчас другой, ты не Минхо «мальчик из подтанцовки». Ты Ли Ноу из «Стрэй кидс».
- Видимо, мой уровень - это подтанцовка. Каким был, таким и остался, - самоиронично сказал Минхо и закашлял. Чан смотрел на него с жалостью. Если Хо сам не ценил себя и свой труд, то Крис ценил его за двоих.
- Ты просто болеешь.
- Это не оправдание.
- Но ведь ты сам говоришь отдыхать парням, когда тем плохо. Так почему ты тогда так критично настроен к себе?
- Видимо, у нас это семейное, Чан, - Минхо пожал плечами, а потом сказал, что ему нужно выйти на воздух и покинул зал через запасной выход за кулисами.
Крис покачал головой. «Семейное» - да. Но это явно не то, за что следовало держаться обеими руками.
- Пора бы уже полюбить себя наконец, - тихо произнес Чан и Минхо, и себе, а потом отправился к донсэнам, чтобы похвалить их за проделанный труд.
Не важно, какой результат. Для Криса его ребята уже стали победителями, и он гордился каждым. И, возможно, даже в какой-то степени он гордился собой, хотя никогда не любил хвалить себя и признаваться, что в чем-то был хорош. От непослушного мальчика в самом расцвете переходного возраста, который сам себе навязал образ хулигана, до заботливого хёна и лидера группы. Чан бы никогда не подумал, что это так сложно, но он был благодарен судьбе и пд-ниму, за что, что именно он встал «у руля» команды. Хоть он часто сомневался в себе, почему-то был уверен в том, что сможет вести группу вперед.
Лишь бы эта группа сохранилась и получила шанс увидеть мир по другую сторону репетиционных и танцевальных залов. На деле это был пробный концерт, лишь иллюзия настоящей жизни знаменитостей. И Чан всем сердцем хотел попасть на настоящую площадку с их первыми преданными фанатами.
Минхо вернулся ровно к тому моменту, как мальчиков снова пригласили на сцену. Тот умылся, немного пришел в себя, и Чан поинтересовался, как Хо себя чувствует и ободряюще похлопал его по спине.
Он очень любил Минхо. Если раньше он не понимал этих чувств, избегал и пытался врать самому себе, то сейчас мог смело заявить: он правда его любил.
Возможно, это была еще незрелая и местами детская любовь, потому что Крис прекрасно понимал - ему не так много лет. У него мало опыта, и он не мог судить. Но это были по-настоящему искренние чувства.
- Иногда мне очень хочется вернуться домой, - проговорил Крис, пока группа собиралась на сцене. - Но теперь я как никогда понимаю, что уже «дома».
Чан взял Минхо за руку, и тот слабо улыбнулся.
Пак Чинен поблагодарил команду за сорокаминутный концерт. Посыпались комплименты вперемешку с недочетами, но Крис не воспринимал их в штыки, он был благодарен за то, что ему, как и другим указывали на ошибки. Это был хороший толчок для того, чтобы расти и совершенствоваться дальше.
Он правда повзрослел.
Особо грубых ошибок не было, не считая падения Минхо, которое, конечно, не осталось без внимания. В целом все прошло неплохо, по крайней мере лучше, чем думали «Стрэй кидс», не ожидав в целом ничего от сегодняшнего вечера, потому что они все просто отпустили ситуацию.
- Наше решение… - после очередных переговоров с особо важными людьми, произнес пд-ним глядя на мальчиков пронзительным взглядом. А те крепко взялись за руки и приготовились к абсолютно любому раскладу, прижавшись друг к другу, как маленькие воробушки.
Все, кто присутствовал в зрительном зале, возненавидели затянувшуюся паузу. Казалось, что она не закончится никогда.
Минхо дрожал. Он никогда еще не был таким напуганным, как сейчас. В его глазах читалась вся та боль, которую он пережил начиная с того самого первого дня, когда он только пришел на танцы ребенком, заканчивая сегодняшним не самым удачным для него выступлением.
Чан переплел их пальцы, и зажмурился. Самым страшным для него сейчас было услышать две вещи: то, что они не дебютируют или то, что Минхо покидает группу. Он знал, что падение прямо во время выступления, когда неоднократно говорилось об этом, - это очень большой промах. Но Крис до последнего надеялся, стоял молился, чтобы все разом забыли про этот случай.
И один из двух вариантов, которые крутились у него в голове, пд-ним все-таки озвучил.
- Мы решили, что «Стрэй кидс» дебютируют всемером.
Мальчики начали испуганно переглядываться. Всем было страшно, кто же тот самый человек, которому не повезло.
- Ли Минхо, мне жаль. Но твоя оплошность была фатальной. Таких ошибок нельзя допускать, когда ты практически айдол. Тем более для тебя, как для первоклассного танцора.
- Да, пд-ним, - Минхо низко поклонился. Он не смотрел ни на кого из парней, потому что боялся увидеть на их лицах разочарование. Он всех подвел.
- Можешь идти.
- Спасибо, - Минхо еще раз поклонился и скрылся за кулисами.
Никто не радовался. Было ужасно осознавать, что восемь парней проделали такой огромный и сложный путь на встречу своей мечте, а в итоге их осталось семь.
«Стрэй кидс» дебютируют - самые желанные и одновременно пугающие слова. И мальчики вовсе разревелись, осознав сначала то, что у них все получилось, а потом то, что Минхо-хёна больше не будет с ними.
Чонин сел на пол, снял с себя всю аппаратуру и зарыдал навзрыд, как маленький ребенок, не веря в то, что после того, как он с трудом оправился после ангины, лишившись голоса и слуха, он все равно благодаря какому-то великому чуду смог остаться в группе и перейти на ступень выше. Рядом с ним стоял Сынмин и смаргивал слезы. Это не была его заветная мечта, но, кажется, она стала ей, как только сбылась.
И Хан тоже стоял и плакал, а потом к нему подошел Хенджин и прижал его к себе, поглаживая по голове и пытаясь успокоить. Вот они: любящие друг друга братики. И больше ни обид, ни злости не осталось. А потом они все обнялись вшестером, не обращая ни на что внимание, не веря в то, что это действительно произошло с ними.
Только Чан не обнимался. Он стоял не живой и не мертвый и смотрел в одну точку перед собой, не зная, что ему делать.
Его жизнь закончилась. Она потеряла смысл точно так же, как он только что потерял Минхо. И Крис, у которого вообще не было никаких эмоций, аккуратно положил микрофон на сцену и ушел.
Как только появилась такая возможность, родители бросились к своим сыновьям, жалея, поздравляя и просто говоря, какие они молодцы. И ребята из других групп стали обсуждать то, что только что произошло, а особенно, справедливо ли поступили с Ли Ноу. Он был известен, как хороший танцор. Но ведь ошибку мог допустить абсолютно кто угодно.
Только Ёнкей и Соми стояли поодаль от своих друзей и молчали, выражая свои самые большие соболезнования. Все радовались дебюту, но только не они.
- Ты представляешь, какой пиздец сейчас произошел? - спросила Соми и с ужасом посмотрела на Ёнкея. - Они дети… Они же все дети, так нельзя с ними…
- Это конец, - констатировал тот. - Крис не переживет. Лишить его Минхо-щи - хуже этого ничего быть не может.
Если бы это был фильм, сериал или дорама, то за Минхо бы в ту же секунду, как он вышел из зала, кто-нибудь выбежал. Вероятно, сам директор и сказал, что он пошутил и что мальчик может дебютировать вместе со всеми. Нашлась бы управа на начальство, случилось великое чудо, и парень смог бы оказаться на сцене в качестве айдола. Но это была реальность, и счастливый конец так и не наступил
Ли Ноу шел по длинным коридорам, не помня себя. Каждодневные тренировки, бескорыстная помощь другим, стертые в кровь ноги в изношенных из-за танцев кроссовках. И все для того, чтобы сейчас он услышал то самое «нет», которое много раз слышал в других компаниях.
«Нет» - это приговор.
Минхо хотел сесть, но в подвальном помещении не было никаких сидений, поэтому он опустился на пол и обнял свои ноги, изо всех сил стараясь не поддаваться панике. Казалось, что это сон, что это не правда, но чем дольше он сидел в полумраке в полном одиночестве, тем быстрее приходило осознание - уже сегодня вечером ему нужно съехать с квартиры и вернуться в общежитие для трейни. И снова все по новой. Он был слишком хорош среди стажеров, но слишком плох, чтобы стать настоящим артистом.
Минхо уткнулся лбом в колени. Он не был уверен, что его здесь кто-нибудь найдет. С одной стороны, хорошо. Ему хотелось побыть в одиночестве, а с другой, он не был уверен в том, что найдет выход отсюда самостоятельно, потершись в реальности.
Но через какое-то время к нему прибежал Чан. Среди ребят из «Стрэй кидс» ходила молва, что Крис появляется в их жизни каждый раз в тот момент, когда это больше всего необходимо. И вот сейчас он пришел к Минхо.
- Все хорошо. Это просто небольшие жизненные трудности, - Ли Ноу безразлично махнул рукой. Ему было очень больно. Хотелось вырвать свое сердце, чтобы ничего не чувствовать, но пока еще он не проронил ни одной слезинки.
Но он поднял глаза, наконец-то решился посмотреть на Чана и больше не смог сказать ни слова. Минхо тут же отвел глаза в сторону. Он терял самообладание с каждой секундой.
- У меня нет слов… - тихо проговорил Чан. - Хо-я, мой самый любимый и дорогой человечек, почему так получилось? Почему это происходит с нами?
И вдруг Минхо вскочил на ноги и бросился к нему на шею, обнял обеими руками, уткнулся в плечо и зарыдал. Это был второй раз за всю их историю, когда Минхо, самовлюбленный, эгоистичный, саркастичный, ревел, как маленький ребенок, всем телом прижимаясь к Чану и прося, чтобы его пожалели. Но даже, когда Суни было плохо, он не истерил, как сейчас. Минхо искал утешения в лидере и как никогда нуждался в нем, в его единственном хёне.
- Я не хотел, чтобы другие видели мои слезы… - всхлипнул Ли. - Я не хотел, чтобы дети переживали. Поэтому я ушел так быстро, как только мог. Прости меня, прости меня, пожалуйста…
- Тебе не за что извиняться.
- За все прости. Я подвел ребят. Я подвел тебя… Но я изо всех сил старался, Чанни, правда. Но мне было нехорошо, и я переволновался, и…
- Хо-я, я на тебя не сержусь. Ты никого не подвел. Ты самый лучший, - произнес Чан, промакивая глаза рукавом кофты. Он сдерживался, чтобы не дать волю чувствам. Минхо нуждался в его поддержке. Он был обязан убедить его в том, что все обязательно будет хорошо, даже если сам так не считал.
- Я очень рад, что вы дебютируете. И, видимо, без меня вам правда будет лучше, - только что успокоившись, Хо снова заплакал.
- Я не хочу без тебя дебютировать.
- Нет, Чан, ты должен сделать это. Ради меня. Боже, ты так долго шел к этому, и ты наконец-то смог получить место в группе.
- Зачем мне группа, если там не будет тебя! - внезапно вскрикнул Крис и почти разрыдался сам, но вовремя сдержался, проглотив слезы.
Ему нужно было возвращаться. Пак Чинен хотел видеть его и всю группу в полном составе, чтобы обсудить вопросы, связанные с началом дебютной подготовки, в которую входило написание альбома, съемки клипа и еще очень много муторных мелких деталей, включающие в себя продумывание образов, костюмов и всего прочего.
И Минхо просто не знал, куда ему пойти. Единственным вариантом было отправиться в общежитие и начать собирать вещи.
Ему было очень плохо. Он чувствовал, как жизнь закончилась, и у него не было сил даже на то, чтобы выйти из компании, потому что в какой-то момент, в одном из коридоров, он сел на пол и заплакал снова.
В этот момент к нему кто-то подошел, но Хо был абсолютно уверен, что это точно не Чан и даже никто из одногруппников.
Странно, но сейчас Минхо именно этого и не хватало: Ёнкей осторожно поднял его на ноги, а потом прижал к себе, позволяя рыдать, сколько нужно, будто они старые знакомые. Но это было не важно. Ёнкею было самое главное, что это близкий и очень важный человек для Чана, и он просто не мог оставить его одного, без родителей, без команды, которая сейчас находилась с Пак Чиненом.
Долгожданный день.
Долгожданное событие.
«Стрэй кидс» дебютируют, как группа всемером. Но никто не был рад этому, потому что «Стрэй кидс» - это история о восьми мальчиках. Не иначе.
Общежитие парней было наполнено горькими слезами. Но хуже всего было Чонину, который забился в самый дальний угол и рыдал. Из-за того, что Минхо много занимался с ним перед концертом, он чувствовал, что именно он поспособствовал выгону Хо из группы.
- Это из-за меня? Это я виноват? - он набросился на Чана, как только тот подошел к нему, вцепился в него и зарылся носом в кофту лидера. - Он потратил столько времени на меня, и не подготовился сам! Лучше бы меня никогда не было в группе! Это все я!
- Малыш, ты ни в коем случае ни в чем не виноват, - Крис задрал голову, чтобы остановить хлынувшие слезы, и погладил Чонина по голове. - Ты не причем. Просто так сложилась судьба.
Он попросил Чанбина присмотреть за истерящим Айэном, а потом зашел в свою комнату, где Минхо во всю собирал вещи.
- Прости, Крис, - тихо произнес он, пакуя свои узелки в чемодан. - Я обещал, что мы дебютируем вместе и старался сдержать обещание, но не смог. Плохо, видимо, старался.
- Ты отлично поработал, - Крис печально улыбнулся. - Чем планируешь заняться? Ты правда думаешь, что будет лучше вернуться в Кимпхо?
- Да, хочу взять перерыв, подлечиться. А дальше видно будет. Может, пойду учиться на повара. Может, устроюсь работать детским тренером танцев. Опыт работы с мелкими у меня имеется.
Минхо прощался с мальчиками, а те, как обезумевшие, разом все вместе впились в Ли Ноу, прекрасно понимая, что, если они его отпустят, то больше никогда не увидят. Особенно Феликс и Хенджин заливались слезами, потому что не верили в то, что Минхо - их главный тренер, наставки и хён, подаривший им исполнение заветной мечты сам остался ни с чем.
Ёнбок висел на Хо, как маленькая обезьянка и ныл, что он никогда не слезет с него и никуда не пустит. Но потом сильные руки легли на его хрупкие плечи, и Чан осторожно оторвал его от Минхо. Тому нужно было на автовокзал.
И Крис поехал с ним, пытаясь как можно дольше растянуть последнее время, которое они проводили вместе.
Он ругал себя как никогда сильно. Почему он не досмотрел за одним из своих донсэнов? Почему он позволил Минхо стать вторым взрослым в их доме? Почему не взял абсолютно все хлопоты и обязанности на себя, избавив от этого Хо?
Однако случилось так, как случилось.
Мальчики стояли на посадочной площадке, и смотрели друг на друга.
Минхо снова был одет, как плюшевая игрушка: во все светлое и мягкое. И он смеялся, потому что Крис никогда не изменял себе. Его черные непослушные кудри снова прятались за вязанной шапкой, и маска закрывала половину лица. Минхо не знал, как справится со своей самой большой утратой, но сейчас он явно не до конца осознавал происходящее.
- Мне не верится, что это правда… - с сожалением произнес Кристофер.
- Мне тоже. Но ты должен остаться здесь, в Сеуле, и поставить всю музыкальную индустрию на колени. Я знаю, ты можешь.
Минхо бросил свои вещи на землю и обнял Чана, прижавшись к нему в последний раз. Он не знал, вернется ли в этот город снова и как сложится его жизнь дальше. В любом случае, сейчас Крису нужно было двигаться дальше несмотря ни на что. И Хо был готов отойти в сторону, чтобы дать ему дорогу вперед.
Родной ни с чем не сравнимый запах любимого человека. И Минхо поцеловал Чана в шею с такой нежностью и любовью, а Крис сомкнул свои руки на его талии, пальцами поглаживая по спине.
На них смотрели, как на придурков, а им было все равно. Они тщательно хранили свой большой секрет, но сейчас им было безразлично, даже если бы об их отношениях узнал весь мир.
- Хо-я, мне очень стыдно, но я хочу тебе кое-что рассказать, - тихо, все еще грея Минхо в своих объятиях, проговорил Чан. - Когда мы еще не были близки, я так сильно злился на тебя. Я молился, чтобы тебя выгнали из группы, я ждал этого. И сейчас мне так стыдно за то время… Мне хочется убиться, лишь бы не думать об этом.
А после этих слов последовал увесистый шлепок по заду, и Крис айкнул и усмехнулся. Это было донельзя в стиле Ли Ноу.
- Я тебе устрою «убиться», - пригрозил тот, отстранился сам и вытер очередные слезы Криса. - Я тебя прощаю за твои мысли. Это ведь все прошлое. Мало ли, что мы делал и говорили. Люблю тебя, Кристофер Бан. Никогда так восхитительных людей не встречал.
- И я тебя, Минхо-я. Очень сильно.
Ли Ноу кивнул, собрался с духом и силами и сказал, что ему пора садиться в автобус. А потом он снял маску с Чана и поцеловал на прощание: впился в его губы, желая запомнить этот момент навсегда. И проходящие мимо люди обернулись на них и посмотрели с отвращением и осуждением.
Но мальчикам было все равно. А потом Минхо снова шлепнул Чана и рассмеялся.
- Прощальный. Береги себя, Крис. Иначе приеду и надаю по жопе за плохое отношение к самому себе.
- Да, ты можешь, я знаю, - Чан улыбнулся в ответ. А Хо забрал свои вещи и уже отправился к автобусу, как Крис его окликнул: - Минхо-я, возвращайся в Сеул как можно скорее!
Хо обернулся и хмыкнул.
- Как получится, волчонок. Не будем загадывать, поживем настоящим.
Чан сел на лавочку и запустил пальцы в волосы, совершенно не веря в происходящее.
Вот и все. Через неделю у них начиналась подготовка к дебюту.
Без Ли Ноу, чей автобус тронулся с парковки и отправился в Кимпхо.
***
Ёнкей быстрым шагом шел по коридору. Дело было сделано, Минхо уехал вчера вечером, но он все равно хотел поговорить об этом, пока тема с выгонном мальчика не замялась, не забылась, и Хо не стал одним из тех стажеров, про которых больше никто никогда не вспоминал в агентстве.
- Хённим? - он вопросительно посмотрел на Пака, который стоял в коридоре и разговаривал с кем-то по телефону. Он кивнул парню, намекнув на то, что увидел его и готов выслушать через несколько минут, а потом предложил подождать его в кабинете.
Было очень волнительно, но Ёнкей как никогда настроился на серьезный разговор.
- Какими судьбами? - спросил пд-ним, усаживаясь в свое кресло.
- Думаю, что вы знаете, - тихо отозвался Кан. - Я пришел по поводу Ли Ноу. Его нельзя исключать из группы.
- Правила компании едины для всех. Если человек не справляется, то он покидает группу, тем более что следующая ступень для этих парней - дебют. Это очень серьезно, и Минхо еще слишком слаб для того, чтобы и танцевать, и петь и преуспевать в других вещах. Я был готов предоставить ему возможность попробовать себя в другом коллективе, никто не выгонял его из компании, однако… он сам сделал этот выбор и ушел.
- Ему не нужна другая группа, - Ёнкей нахмурился. - Ему нужны только «Стрэй кидс» и Крис, как лидер.
- А мне казалось, что, наоборот, сбылась мечта Бан Чана. Он так сильно хотел избавиться от Ли Ноу, столько мучил всех по этому поводу. И вот идеальная группа теперь в его распоряжении.
Брайан усмехнулся. Как же сильно старший ошибался, как сильно был не прав. Так плохо, как сейчас, Чану еще не было никогда.
- Крис не сможет без Минхо, - Ёнкей и сам был расстроен. Первая по-настоящему сильная и искренняя любовь донсэна, да еще и такая необычная, и закончилась таким провалом. - Он единственный хён среди шести младших ребят, которые до сих пор учатся в школе. Это очень тяжелая ноша для него, как для лидера. Это невозможно. Во всех группах есть и лидер, и старший, и они вместе ведут за собой всех. Так происходит у нас, у Твайс, у GOT7, да у кого угодно… А Крис, получается, и лидер, и хён - все в одном лице. Ему двадцать, пд-ним. Не рушьте его жизнь, умоляю, он не сделал ничего плохого.
- Я не могу вернуть Ли Ноу в группу. Это не мое решение. Последнее слово обычно не за мной, а за генеральным директором, он гораздо выше меня по званию.
Ёнкей кивнул. Это был бесполезный диалог, ведь все равно по итогу все упиралось в начальство.
- Минхо прекрасный мальчик. Он очень талантлив. И у вас есть все для того, чтобы сделать очень успешную группу, но Крис не сможет работать. Я знаю его, как никто другой, знаю лучше всех. Ему сейчас очень тоскливо, а дальше чувство одиночества будет только усиливаться и все из-за дурацкого менталитета, когда он даже поговорить о своих проблемах с младшими участниками не сможет.
Ёнкей пожал плечами.
- Я думаю, что это дело времени. И группа или не придет к успеху, или распадается очень быстро. Столько сил будет загублено. А денег, которые вы в них вложите, тем более.
Пак Чинен задумался. Слова Брайана имели смысл.
- Хорошо, - в итоге сдался он. - Пригласи ко мне Бан Чана. Я хочу с ним побеседовать.
***
- Зачем ты ходил к пд-ниму? - ворчал Крис. - Зачем? Вот просто зачем?
- Потому что не могу смотреть на твое кислое лицо.
- Так не смотри, - огрызнулся мальчик и постарался скрыться от хёна в своей студии, но тот вцепился в дверь и не дал ей закрыться. Чан очень сильно выводил Ёнкея, но тот был готов терпеть его столько, сколько нужно, чтобы по итогу сделать все возможное, чтобы помочь ему.
- Прекрати вести себя, как идиот и сходи к Дживайпи. Ему нужно поговорить с тобой.
Крис демонстративно проигнорировал старшего.
- Чан! - нервы Ёнкея были на пределе. - Сейчас не время строить из себя сильного и независимого. Это так глупо, черт возьми!
- Я никуда не пойду. Зачем все это? Чтобы еще раз затронули и без того неприятную для меня тему? А мне оно надо? Я как-нибудь справлюсь с этим, спасибо.
Ёнкей издевательски усмехнулся. Он прекрасно понимал Криса, и ни в коем случае не осуждал его за такое поведение.
- Иногда даже какие-то мелкие и дурацкие случайности могут многое решить и кардинально изменить жизнь. Но никогда не поздно взять все в свои руки и попытаться сделать все, чтобы как-то исправить ситуацию. Крис, ты можешь сейчас сидеть в студии, прятаться от всех и обижаться на жизнь, на судьбу, на что угодно. А можешь оторвать свой зад и пойти к пд-ниму и рассказать то, как сильно для тебя важен Минхо и как вы сдружились с ним за то время, что жили и работали вместе. Да, есть вероятность, что это ничего не изменит. Но ты хотя бы сделаешь все, что в твоих силах. Потом будешь всю жизнь себя упрекать за то, что даже не попробовал. Упустил важного тебе человека и не сделал ничего, чтобы как-то исправить это. Я все сказал. Дальше решение за тобой.
Чан сморгнул слезы. Говорить о Минхо было невероятно тяжело. Прошли сутки, и он так сильно скучал по нему, хоть и старался засунуть это чувство куда-то очень глубоко, в самый дальний угол своей души, чтобы забыть о случившемся, как о каком-то недоразумении. Но он не мог. Все это все равно лезло наружу.
- Сходи со мной к нему, - обреченно произнес Крис, глядя на свои трясущиеся руки. - Боюсь, что даже и слова не смогу сказать, не разрыдавшись.
Ёнкей кивнул и слабо улыбнулся.
- Я не должен был говорить о нем плохо. Никогда. Никто из людей не заслуживает к себе плохого отношения. Каким же я был конченным, когда молился, чтобы Минхо исключили из группы, - внезапно расплакавшись, говорил Чан. - Хён, я ненавижу себя. Я сам хотел этого! И вот, в итоге получил…
- Это не твоя вина. Не ты подставлял Минхо и уж тем более не ты принимал решение об его выгоне.
- Я молился, чтобы Минхо исключили. Я мечтал об этом. Как же я ненавижу себя…
- Может, теперь, чтобы все снова стало хорошо, нужно мечтать о чем-то хорошем?
- Не получится, - Крис покачал головой. Его дергало и трясло. Он был очень зол и в первую очередь на себя. Хотелось разнести всю комнату, сломать ноутбук и колонки, а потом сделать что-нибудь со стенами. Но он держался из последних сил, потому что все, что находилось в студии, стоило немаленьких денег.
- Идем, - Ёнкей взял Криса за руку, когда заметил, как тот переменился в лице с огнем в глазах глядя на окружающие предметы. - Пожалуйста, не вымещай злость на аппаратуре. Она ни в чем не виновата. Лучше потом разбей посуду. Ее купить проще, чем оборудование.
Чан кивнул. Несмотря на пелену перед глазами, ему следовало думать наперед о своих поступках. Он не должен был позволять гневу управлять собой.
Крис сделал глубокий вдох, выдох и успокоился. По крайней мере на какое-то время.
А дальше они вдвоем пошли позориться не только перед Пак Чиненом, но еще и перед генеральным директором.
- Как ты думаешь, Крис, - первым начал Пак Чинен, который, как всегда, говорил очень спокойно и даже с долей сожаления в голосе. - Что случилось с Минхо-щи? Это было самое худшее его показательное выступление из всех.
- У него была температура. Он болел. Понимаете… - Чан замолчал на секунду, не веря во все происходящее. - Наш макнэ простыл и долго болел. И, видимо, Минхо-щи заразился, пока заботился о нем. А потом он, как главный танцор нашей команды, помогал младшему с танцами. Хо практически не занимался сам, потому что все силы направлял на Айэна. Мне очень жаль. Я как лидер не досмотрел за ними обоями, это только моя вина.
- И что ты предлагаешь? - влез специально приглашенный для этого разговора генеральный директор, оценивающим взглядом прожигая Бан Чана. Уставшего физически и морально, измотанного до полуживого состояния, бледного и еле стоявшего на ногах. И несмотря на радостную новость о дебюте, взгляд Криса оставался потухшим и безжизненным. - Выгнать тебя, вместо него?
Чан нервно сглотнул.
- Ни за что, - Ёнкей уже собрался заступиться за донсэна, как его опередил Пак Чинен:
- Крис прекрасный лидер, у него прекрасные мальчики и группа. Его нельзя трогать.
- П-пожалуйста, верните Ли Ноу, - еле слышно попросил Чан. Ему было очень стыдно стоять перед людьми и упрашивать их. Но это было меньшее, что он мог сделать для Минхо, для того человека, который столько сил вложил в него самого. - Он прекрасный профессионал своего дела. И ведь… не зря же его взяли в подтанцовку BTS. Уверяю вас, у него огромный потенциал. Просто… ему немного не повезло.
- Я подумаю, - отозвался главный и сказал, что мальчики могут быть свободны.
***
Чан шел по улице, рыдал, смотрел на небо и умолял высшие силы, если они существовали, вернуть ему Минхо. Он не верил ни во что. Он не верил в удачу, потому что она была бессильна против генерального директора, которого интересовали только деньги и молодые мальчики и девочки, самые лучшие из всех, готовые добывать директору те самые деньги.
Он не прощал ошибок. Он был безжалостным человеком и даже пд-ним не имел на него никакого влияния.
Кристофер так сильно хотел дебютировать. И что? И у него это получилось. Но в погоне за своим счастьем он совершенно забыл о тех простых и маленьких радостях, которые его окружали. Возможно, ему стоило меньше засиживаться в студии и больше уделять времени своим одногруппникам. Возможно, ему стоило чаще вспоминать о том, что Ли Ноу в первую очередь его донсэн, а уже во вторую еще один хён в группе. Он должен был беречь его, как своего младшего брата, как любимого человека.
В погоне за дебютом, кажется, австралиец упустил что-то очень важное.
Чан не знал, что делать дальше. Он слишком привязался к парням. Он не мог распустить группу, потому что для всех ребят, кто жил под его крылом, дебют был жизненно необходим.
И Крис сел на лавочку. Уже даже плакать не хотелось, а последние слезы высохли с его щек. Ничего внутри не осталось, абсолютно ничего.
Его путь начался с одиночества, так он и продолжился.
Поздний вечер. Никому не нужный парк посреди Сеула, и только он один, сидящий под черным зимним небом и не понимающий, как жить дальше. Как собирать себя в кучу, улыбаться каждый день и завоевывать какие-то музыкальные достижения.
Чан хотел позвонить родителям, но не мог. Они не знали Минхо и уж тем более не были в курсе их отношений. Несмотря на свободу в Австралии, его родители были слишком консервативными людьми и вряд ли смогли бы понять, если бы узнали, что их сын встречается с парнем.
Крис вздохнул. Ему было очень тяжело. И сейчас очень сильно не хватало Ли Ноу, который улыбнулся бы так нахально и самоуверенно, а потом сел рядом, пожалел, успокоил и сказал, что все будет хорошо.
И ведь Минхо не умер. Нет, он остался жив. У него сохранился телефон и несколько аккаунтов в социальных сетях. С ним можно было всегда связаться. Но словно невидимый барьер теперь отделял его от Чана.
И тот знал, что Хо сейчас тоже очень сильно страдает. Что, вероятно, он сидит в своей комнате в маленьком домике в небольшом городе Кимпхо и грызет себя изнутри за то, что в очередной раз не смог стать кем-то больше, чем «тот самый из подтанцовки BTS». И Бану было так тошно. В этом была и его вина. Он не смог осуществить мечту Минхо. И даже не мог сейчас быть с ним в трудную минуту его жизни.
Крис пришел в общежитие. Никто к нему не подходил, Чанбин сразу предупредил парней, чтобы те дали лидеру время, чтобы оклематься. Никто не понимал, что происходило с Чаном и почему ему так больно. Вроде, Минхо всегда оставался тем Минхо, которым был. Отношения двух старших улучшились, но для всех все равно оставалось загадкой, почему Криса так сильно ранил его выгон.
Да, они все стали неимоверно близкими, и Хо был для всех неким подобием мамы, стирая, убирая, готовя и держа на своих плечах весь быт, потому что большая часть мальчиков, оторвавшись от родителей совсем недавно, не умела практически ничего. Но для Кристофера потеря стала настоящим горем.
Зато Чанбин прекрасно знал, почему так произошло. Он единственный был в курсе отношений своих хёнов, и хоть не понимал и иногда осуждал их, он никогда не хотел такого исхода. Да, Ли Ноу странный, дерзкий, упрямый. Но он ни в коем случае не злой и не циничный. Это был образ вредного паренька, за которым прятался по-настоящему добрый и прекрасный человек. И даже Чанбин смог проникнуться им.
- Как ты? - единственное, что спросил Бинни, когда заглянул в комнату и увидел, как Бан лежит на свой кровати, свернувшийся в клубочек, отвернувшись от кровати Минхо, на которой не осталось ничего, кроме голого матраса.
Чанбин вздрогнул. Хён лежал в темноте и даже не шевелился, но хорошо, что хотя бы ответил, что он в порядке, хоть рэпер и знал, что друг врет. Но он ни в коем случае не осуждал его за это.
Комната потеряла свою жизнерадостность. Исчезли фотографии котов в деревянных рамках, гирлянда и различные мелочи, которые были свойственны для Минхо: раствор для линз, несколько очков, цветные заколки и целая куча узелков с одеждой. Чанбину было не по себе. Он не представлял, как Бан, переживая утрату, вообще способен находиться в спальне один.
- Я заказал еду, - сказал Бин, все еще наблюдая за Чаном. Он очень хотел ему помочь, но понимал, что не может сделать этого. Никто не мог. - Может, поешь? Когда ты ел в последний раз?
Крис ничего не ответил. Он просто пожал плечами. Он правда не помнил, когда ел что-то. Даже голода не было. Никаких чувств присущих человеку у него не осталось.
Именно так индустрия постепенно ломала людей и выстраивала их заново, но уже специально в угоду себе и своим интересам.
Позвонили. И Чанбин взял деньги, чтобы расплатиться с курьером за еду, попросив Чана все-таки хорошенько подумать и присоединиться к ним с мальчикам, которые собирались ужинать.
Нужно было жить дальше. И Крис понимал это.
Через несколько минут он с тяжестью в конечностях и с жуткой болью в голове сел на кровати и, немного оклемавшись, поднялся на ноги. Сделать это его вынудило только то, что, не поев, он мог спокойно заработать себе гастрит и потом долго, муторно и неприятно лечиться. А ходить по врачам Крис ненавидел, поэтому ему было проще уговорить себя съесть хотя бы что-то, чтобы его желудок не начал переваривать сам себя. Хотя, наверное, уже было поздно. В общей сложности Чан ничего не ел почти полтора дня.
Голод, который и вовсе не ощущался, только добавлял слабости.
В коридоре происходил какой-то кипиш и суета, от чего внутри Чана все сжалось. Первая его мысль - произошло что-то плохое. Когда в доме жила целая куча подростков, никогда нельзя было быть уверенным в том, что никому не стало нехорошо и никто не подрался. И Крис решил ускориться, чтобы проверить, все ли в порядке с его детьми.
Теперь он единственный старший и должен был следить в два раза лучше за одногруппниками, с которыми жил.
- Ты уже забрал еду? - спросил у Чанбина Крис, когда увидел, как все возбужденные мальчики собрались в коридоре.
- Еще пока нет, звонил домофон, - бросил тот, и лидер кивнул. Если бы не было доставки, они бы уже давно все умерли с голоду.
И вот наконец-то входная дверь открылась, и все запищали от радости. Благодаря встроенной камере, мальчики прекрасно знали, кто пришел.
Все, кроме Чана, который стоял и не верил своим глазам.
Это был никакой не курьер, о котором заикнулся Чанбин, хотя парни действительно ждали, что с минуты на минуты им привезут еду.
Это был Минхо.
