Now or never

— Я слушаю. — Если вкратце, то когда мне было лет так пятнадцать у меня были отношения, если это можно так назвать. Чувства к этой девочке у меня были искренними. Она нравилась мне. Ну и как в плохих мелодрамах, я был что-то вроде популярити, а она новенькой. Переехала из другого города и знакомых тут не было. Ну и в её юную головушку пришла идея, а почему бы не использовать меня, как инструмент для знакомства с другими? Когда все начинало доходить до того самого она оттолкнула меня, а неподалеку стояли её дружки, которых она специально притащила. Ну и оттолкнула она меня, считай у всех на виду. Чтобы повысить свой авторитет среди других, естественно, за мой счёт. Теперь доволен? — …возможно. Продолжение будет? — Это все. Дальше меня пытались чморить, но кишка тонка. — Я жду продолжения. — Мне нечего тебе сказать. — Хорошо, я уточню. Я жду правдивой истории. — Я рассказал тебе правду. — Нет, Дазай. Вся твоя история — ложь. От начала и до самого конца. Причём придуманная на коленке, только что. Скажи мне правду, ты обещал. — С чего ты взял что я лгу? — Привычка у тебя есть. Когда врёшь глаза отводишь, не смотришь на меня. — Я не отвожу глаза. — Ты этого не замечаешь, а вот я да. Ну, а теперь, уже на третий раз, я хочу услышать правду. Пожалуйста. — Ты не отстанешь по-другому? — Не-а, ты ведь не отстал от меня с больницей. — Это касалось твоего здоровья! А тут, чистое любопытство. — Да, я и не отрицаю. Но только вот ты обещал, а обещания, знаешь ли, нужно выполнять. Приплыли. Рыжий смотрит на него своими голубыми глазками и ждёт правды. Ха, ну и что он скажет? Знаешь, когда я был подростком у меня был друг, который… кхм, скажем так, сейчас далеко, ну и из-за него у меня теперь небольшая травма, которую по идее надо проработать с психиатром, но мои родители чутка забили хуй на это со словами «просто отпусти его». — Я… Чуя, я правда не могу. Не потому, что я лжец, хотя это тоже, — он слегка ухмыльнулся, но эта ухмылка была полна горечи — но и потому что я… хотя, знаешь, думаю будет куда лучше, если ты будешь считать меня лжецом. Простым и отвратительным лжецом… — он поднялся и уже почти ушёл, но Чуя схватил его за локоть. — М? — Просто знай, что я не хочу давить на тебя, но имей в виду, что я всегда готов тебя выслушать и… я никогда не буду считать тебя лжецом. Ты искренний, пусть и пытаешься скрыть это. Каждый из нас врёт, но ты, видимо, меньше всех. — Чуя подошёл и обнял Дазая, и тот сделал это в ответ, уткнувшись в рыжую макушку. — Ты ошибаешься, котёнок. Очень и очень сильно. — Нет, Осаму, я не ошибаюсь. По крайней мере сейчас. Осаму? Проклятое имя. Но начинает казаться, что из его уст оно слышится не так уж и ужасно.