Twisted wonderland: story and headcanons

— Как он проявляет свою привязанность —

• Трей уделяет тебе очень пристальное внимание, каким-то образом он точно знает, в какое время тебе нужно ложиться спать, чтобы на утро не чувствовать себя овощем, возможно, это из-за внутренних часов, которые достались ему от птиц. В любом случае, он ни разу не ошибался, давая твоему организму хорошо отдохнуть, при этом отлично выспаться без синяков под глазами. Ему нравится укладывать вас спать: целовать в щеку, шептать похвалу, говоря, что сегодня ты хорошо потрудилась, и если ему повезет и никаких вечерних дел у него не будет, то Трей готов рассказать вам несколько легенд и историй, некоторые из них могут является отрывками из прошлой шальной жизни зеленого тенгу. • Как и все остальные екаи, Трей чувствительно относится к вашему состоянию. Но не переступать ту хрупкую грань, ему помогает природная интуиция, которая почти всегда безошибочно помогает ему в ваших отношениях: — Мастер? — спрашивает Трей, садясь рядом с вами на кровать. — Вы в порядке? В ответ он слышит пустое молчание. Ты лежишь лицом в подушку, выпрямив руки вдоль туловища, бездвижно. И только дыхание помогает тенгу определить, что вы все еще живы. Он вздыхает, тихо подсаживаясь чуть ближе, невероятно осторожно в выборе слов произносит. — Мой дорогой мастер, пожалуйста, поговорите со мной. — Твердая рука начинает успокаивающе гладить вас по спине, вырисовывая небольшие круги. От неожиданного тепла ты немного щуришься, словно кот в момент сказочного удовольствия. Что-то было такое в этих аккуратных движениях, непонятное, но очень приятное. Будто твое тело вновь невесомая пушинка, а не тяжелый камень, который лежит на дне бушующего океана. От нежных и любящих прикосновений защемило в сердце, и с горем пополам, ты перевернулась. — Трей. — жалобно проскулила ты, упираясь ему в бедро, чуть ли не хныча. В ответ, тенгу поднимает твою голову и кладет себе на колени. Тебе ничего не оставалось сделать, кроме как разрыдаться ему в живот. Все чувства, которые ты подавляла в течение долгого времени, вырвались наружу в виде полностью беспорядочных эмоций: переживания, обида, злость, усталость, выгорание. Аффект сработал быстро, но вполне ожидаемо. Больше терпеть нельзя, и Трей это понимал. — Мой Мастер. — пробормотал он, поглаживая тебя по макушке. Тепло его ладони приятно распространилось по твоему телу, отчего плакать больше не хотелось. Лишь лежать вот так: уткнувшись носом в живот тенгу, пока он касается тебя. Горячее тело екая вскоре разморило тебя, и под тихий успокаивающий шепот, ты уснула. Трей почувствовал, как твое тело расслабилось, а сама ты клевала носом. Слабая улыбка появилась на его губах, прежде чем он тихо произнес: — «Засыпайте, мастер. Сегодня я буду охранять ваш сон, и останусь рядом, когда вы проснетесь. • Трей побывал во многих уголках страны и даже за её приделами, поэтому с помощью своих связей и дружеских отношений с другими екаеми, он может достать для тебя буквально что угодно. Древний свиток, где хранятся знания о первом тенгу? Хорошо, достанет. Расписная ваза двухсотой давности? Найдет. Отыскать какого-то духа? Думаю, с Руком может договориться. Так же не стоит забывать его природные задатки — отличный вкус на блестящие украшения. Трей будет тебя одаривать различными безделушками, отказываться от которых лучше не стоит, ведь рано или поздно, эта вещь заново попадет в руки своей хозяйки. — Мастер, вам невероятно идёт это кимоно. Хотите, я достану для вас новые гребешки или заколки? Уверяю, их золотой блеск отлично дополнит образ. • Трей хотел бы, чтобы ты наконец-то потрогала его крылья, ведь твой постоянный пристальный взгляд в сторону птичьих элементов говорит все сам за себя. Тенгу берет твою руку в свою, и мягко кладет её на нежное оперение, отчего ты немного ошеломлена внезапным решением своего компаньона. Но не прошло и секунды, ты с счастливой улыбкой, гладишь, немного почесываешь основание зеленых перешеек, проводишь легко пальцами вниз вверх, поднимаясь к основанию — самому чувствительному месту у воронов екаев, оглаживая выросты. Несмотря на то, что лицо Трея оставалось спокойным, почти без какой-либо смущенной реакции, но боковым зрением видишь покрасневшие заостренные уши.