На грани...
Ибрагим не посещал девушку уже неделю. Махпаре каждое утро посыпалась с новыми, приятными до тошноты, сновидениями. С краю, просыпаясь, она всегда вида пустое место, будто надеялась, что рядом кто-то был. Каждый раз ее рука ложилась туда, слегка поглаживая. Ее пугали чувства, что захлестнули ее с головой. Пугала возможность привязанности и чувство влюбленности. Нет, она не могла за такой срок полюбить его, Ибрагима, которого всю свою жизнь в Османской империи считала его своим злейшим врагом. От ненависти до любви один шаг, и видимо свой шаг Махпаре сделала вперёд. За окнами дул сильный ветер. Деревья склоняли ветви-головы к земле, вот-вот начнётся дождь. В этот пасмурный день, что плавно перетекал в вечер, девушка вновь проводила рядом с окном. Это случалось не впервые, Фирузе много раз видела подругу в таком состоянии, но заговорить не решалась. Много дней прошло с момента их разговора. Хатун надеялась, что Махпаре могло стать намного лучше, что она смогла разобраться в себе и сделать правильный выбор. Однако, чем больше дней она была бездейственна, тем становилось все хуже. Русоволосая постепенно принимала состояние замкнутости, от чего и переживала ее подруга. Взяв приготовленный шербет, девушка подсела рядом на тахту, передавая собеседнице второй бокал. – Спасибо,- тихо ответила Махпаре, принимая его и продолжая смотреть в окно. – Ты ждёшь его?- резко спросила черноволосая.– Скучаешь? – Нет, конечно!- отпрякнув от окна, возразила ханым.– С чего ты взяла, что Ибрагим мне так важен? Он не кислород и без него проживу! Просто я...просто люблю такую погоду, очень атмосферно. – Не оправдывайся, я лишь спросила,- ответила на ее возмущения Фирузе, хотя именно это она и хотела услышать, чтобы окончательно все понять. – Это что так заметно?- с грустью добавила Махпаре. – Что Ибрагим-паша важен или что погоду любишь? – Ты знаешь о чём я. – Мне уже давно все стало понятно,- с мягкой улыбкой произнесла хатун.– Одно только не понятно: Почему тебе сложно для себя это признать? – Я никогда никого не любила, мне сложно представить это чувство,- повторила, казалось, очередной раз Махпаре.– Любовь я использовала, как оружие для достижения своих целей. Как, например, мой покойный муж Искендер. Благодаря ему я получила богатства, жизнь в щелках и драгоценностях. Но самое дорогое, что осталось от жизни с ним, так это мой сын. – Ты искала выгоду во всех отношениях, когда в ней была потребность, но а теперь, в чем эта "потребность"? – В том-то и дело, что ее нет. И потому я боюсь этого. – Раз ее нет, то ты можешь её создать, на время,- все так же, будто на непонятном языке говорила Фирузе. – В каком смысле?- удивлённо спросила Махпаре. – Ранее ты думала лишь о своих, то есть, как бы грубо не звучало, об алычных потребностях, но пойми сама, тебе скоро 22, а это значит, что и мужчина должен быть. – Ты хочешь сказать, что я уже старая и поэтому мне нужен муж, иначе слухи нехорошие пойдут?- обиженно ответила русоволосая. – Наоборот, что ты в самом рассвете сил и у тебя так же есть свои потребности,- с улыбкой ответила черноволосая. Ненадолго повисло молчание. Махпаре осмысливала то, что советовала подруга. Идея о карыстных потребностей ей очень даже понравилось, однако и мнение Паши в данном случае должно учитываться. Будет не очень хорошо, когда холостяцкая жизнь вот так может закончиться. – Но ты ведь знаешь, что для тесных отношений нужен никах?- прервав молчание, ответила она. – Именно это и должно произойти. Тебе следует поговорить с Пашой, расскажи ему о своих чувствах, может они будут взаимны,- подговаривала хатун. – Я не уверенна, что с его любовью к ночным походам в бардели и кабаки кричат об этом,- с издёвкой ответила русоволосая. Закончить разговор им не удалось. Во входную дверь громко постучали. Девушка вышла к порогу, когда внутрь зашёл стражник. – Госпожа, Омер-ага прибыл,- произнёс он. – Омер-ага? Кто это?- удивлённо спросила девушка.– И что ему нужно? – Он говорил, что Ибрагим-паша его послал к вам,- не поднимая глаза, ответил ага. – Зови,- вздохнув, согласилась она. Внутрь дома вошёл мужчина, вернее будет сказать, евнух. Махпаре терзал лишь один вопрос: почему Ибрагим сам не приехал на встречу, тем более спустя столько дней. Неужели ему настолько стыдно, что он и видеть ее не захотел. – Госпожа,- поклонился он. – Тебя Ибрагим-паша прислал?- с порога спросила она. – Да, все верно,- ответил евнух.– Паша кается, что не смог сам приехать. – Кается,- усмехнулась девушка.– И что же такого случилось с нашим достопочтенным Великим Визирем?- в ответ ага лишь опустил виновато голову. – Паше стало плохо, захворал видать, переутомился,- объяснил Омер. – Как захворал? Насколько все серьезно, ага?- запаниковала Махпаре. – Состояние у него...как сказать, чтобы не соврать, не самое лучшее. У Ибрагима-паши жар, предобморочное состояние, на совете он даже в обморок упал. – О, Аллах,- металась по сторонам девушка.– Что с ним такое? Отвечай немедленно!- практически прокричала она. – Простите, госпожа, мне не известно, что с ним сейчас,- виновато ответил евнух. Находясь в паническом состоянии, думать было сложнее. Однако, собрав волю в кулак, девушка смогла найти вариант своего спокойствия. – Фирузе-хатун!- позвала она. – Что такое?- быстро прибежала девушка. – Приглядывай за Назаром пока меня не будет. Двери закрывай и никого постороннего не впускай!- приказала русоволосая.– Мне нужно уехать к Ибрагиму. – Я п-поняла,- в панике из-за волнующегося голоса подруги.– Будь аккуратнее, Аллах с тобой. – Благодарю,- с этими словами Махпаре выскочила на улицу, по пути накидывая на спину кафтан и надевая капюшон.– Скорее трогайте!- запрыгнув в карету, приказала она. Омер-ага только и успевал, что прыгнуть за девушкой следом во внутрь кареты.***
Дорога тянулась будто бы вечность. Под звук быстро едущей кареты, Махпаре не могла найти себе место. На руках оставались кровавые отпечатки от ногтей. Сами руки были тога коленях, то держались за голову, путаясь в волосах. Терпение было на пределе. – Мы можем ехать быстрее! - судорожно вдыхая и выдыхая, прокричала она. – Госпожа, такая скорость ночью не безопасна,- заметил Омер, чем ещё больше разозлил девушку. – Ты будешь меня учить, ага, что правильно, а что нет?!- ее гнев был неконтролируемый. – Нет, извините. Через несколько минут, карета прибыла на место. Махпаре шустро спустилась на землю, преодолевая расстояние до входа в считанные секунды. Однако и тут ее ждала преграда в виде стражи. – Откройте мне дверь! Я должна увидеть Ибрагима-пашу немедленно!- приказывала девушка сопротивляющимся стражникам. – Нам положенно никого не впускать,- каменным голосом ответил один из них. – Мне плевать, что вам там положено! Откройте сейчас же!- бунтовала русоволосая. – Пустите её,- заметив знакомое лицо Омера-аги, стража тот час повиновалась. Девушка быстро кивнула, подняв подол платья, в верхней одежде, прошла в глубь здания на Ипподроме. Жил Паша далеко не бедно, и сама жилплощадь была не бедных размеров. Потому найти покои самого Визиря было труднее. Однако, с помощью подсказок Омера-аги, Махпаре справилась намного быстрее. Ибрагим, казалось погрузился в сон или только притворялся, лёжа на топчане. Рядом клопотилась повитуха, меняя тёплую воду на холодную, сбивала жар. Махпаре аккуратно открыв дверь, вошла в комнату Визиря, нависая над кроватью. – Ибрагим...что с ним, хатун? Улучшения есть?- судорожно спросила она. Женщина недоумевающе посмотрела в сторону аги, надеясь от него понять, что происходит и кто эта девушка. Омер-ага кивнул, мол, что она может доверять незнакомой для нее девице. – Нам удалось чуть сбить жар, Паша сейчас спит, возможно он пробудет в таком состоянии ещё дня 2,- выдохнув, рассказала та. – С ним точно все хорошо будет? – На все воля всевышнего,- в этот раз напряжённо вздохнула Махпаре, присаживаясь на колени рядом с койкой Ибрагима. – Выйдите оба, я хочу побыть с Пашой наедине,- спокойно, даже тихо, произнесла русоволосая, не оглядываясь на слуг. Омер ага показал жестом, что лучше будет, если они покинут покои. Советом двоем они решили уйти, закрывая за собой дверь. – Так, что это за девушка, Омер-ага?- убедившись, что дверь плотно закрыта, спросила женщина. – Помнишь, я тебе говорил о гостьи госпожи Хюррем Султан,- хатун в ответ кивнула.– Это она и есть. Махпаре-ханым зовут. Все ее почитают, "госпожой" называют. – Это то понятно, а Ибрагим-паша тут причём. Вся империя знает о вражде между ним и Хюррем Султан,- не унималась она. – Все тебе нужно знать, Пинар-хатун,- цокнул евнух.– Повелитель приказывал ему следить за этой девушкой, а после того как ее пропавшего сына нашли, усилили охрану. – Неужели, она так привязана к нашему господину? – Честно говоря не знаю,- пожал плечами Омер.– Но смотря на то, как она спешила увидеть его, можно делать выводы. На этом они решили и покончить, разбрелись по разным сторонам дома. Тем временем, Махпаре сидела рядом с Ибрагимом, проводя мокрой марлей по его лбу, стараясь не разбудить. После чего отставила миску с водой чуть по-отдаль. – Ты очень напугал меня,- положив голову на перила, произнесла русоволосая.– Конечно, с момента нашей последней встречи прошло много дней, ты долго не объявлялся. Ты не думай, что я скучала, вовсе не...да кого я обманываю? Я успела привыкнуть к тебе, кажется...что без твоего присутствия и жить мне не за чем,- она аккуратно взяла его руку, что лежала ближе, и обхватила своей.– Не думала, что говорить это будет сложно, даже когда ты не совсем в сознании. Я долго думала, осознавала, карала себя, но...я не смогла избавиться от появившихся чувств к тебе,- из глаз девушки потекли слезы. Она была счастлива, что смогла хотя бы в слух сказать это.– Я даже счастлива, что ты не слышишь меня, ведь теперь я больше боюсь не своих чувств к тебе, а твой ответ. Это даже к лучшему...если ты о них никогда не узнаешь,- закончила Махпаре, легко касаясь губами его ладонь. Продолжая держать руку Паши в своей, она вновь легла на перила, после чего постепенно стала сама погружаться в мир снов.