Дворец отчаяния
Такое родное место, давно забытое, но будто и никогда невиданное. Собственно, так оно и было. Махпаре, не смотря на частые приглашения Хатидже Султан, никак не решалась посвятить ее дворец. Что ей мешало? Она сама и не знала. Девушка, не спеша покинула карету, следом за ней вышла и Фирузе. Она оглядывалась по сторонам, разглядывая живописную природу сада и остальной скульптуры и планировкой дворца. Фирузе с сожалением смотрела в сторону подруги. Она видела ее переживания, скрытые за улыбкой. – Прекрасное место, неправда ли?- вновь она заглушает свою боль улыбкой и очарованностью происходящим. – Да, правда,- делая паузу между словами, ответила Фирузе.– Ты уверенна, что госпожа не будет против твоего переезда? – Я писала ей ещё ранее. Хатидже Султан не против встречи со мной,- ответила Махпаре, делая решительные шаги в сторону дворца. Она не говорила госпоже о случившимся в переписке. Лишь упомянула о том, что ее проживание должно оставаться в тайне от Хюррем и даже повелителя. Ибрагима она упоминать так же не стала. Он ни за что бы не заявился сюда. Что Паша забыл тут рядом с женатой госпожой и своим врагом? Правильно, ничего. Продвигаясь по дороге из камня и зелёной травы, девушка аккуратно наступала, словно чувствуя каждый камень. Ветер трепетно развивал ее волосы, накрытые платком. Сейчас было холодно, но Махпаре словно не ощущала заледеневшей душой и сердцем температуру выше, чем заморожено ее сердце. – Доложи о моём прибытии,- приказала ханым, стоявшему на улице стражнику. Тот лишь поклонился, проникая за дверь во внутрь дворца. Долго ждать его не пришлось, ведь он уже вернулся, открывая настежь двери. – Госпожа ждёт вас,- смотря в пол произнёс ага. Махпаре в ответ кивнула, переступая порог. На входе их ожидала прекрасная, неописуемая красота дворца Хатидже Султан. Стены были созданы словно из золота и мрамора, потолок словно создавал свой собственный мир над головой. Русоволосая невольно загляделась, что не сразу заметила подоспевшую госпожу и Визиря. Она неловко поклонилась каждому. – Госпожа, Рустем-паша, - кланяясь, произнесла девушка.– Благодарю, что дали разрешение остаться у вас. – Не стоит, Махпаре, я давно говорила тебе о том, чтобы ты приезжала,- улыбнулась Хатидже, но тут же продолжила: – В своём письме ты говорила о секретности твоего визита. Мне бы хотелось знать причину. – Да, я расскажу вам, однако, с вашего позволения, я бы хотела отдохнуть с дороги. – Конечно, я и не жду быстрого ответа.***
Махпаре лишь к вечеру встретилась с Хатидже Султан за чашкой шербета в гостиной. Она не выглядела расстроенной, скорее озадаченной. Девушка долго не говорила о случившемся, все время переводя тему, однако в один момент сдалась. Рассказала всё, что только произошло за это время. С истечением времени ее голос больше начинал дрожать, один раз даже прерываясь, дабы вытереть слёзы и прийти вновь в чувства. Хатидже и сама не знала, что ответить, услышав всю историю. Долгое время царило молчание, но она же и остановила его: – И что ты думаешь делать дальше? – У меня выбора немного. Может уеду обратно в Крым, а может и останусь здесь и куплю дом в другом краю Османской империи. – Разве бежать от проблем это и есть лучший вариант?- удивилась женщина. – Я пыталась говорить с ним. Ибрагим только избегает разговора. Он не готов к жизни со мной, к жизни в семье,- обречённо вздыхала девушка.– Я не стану обременять его и мучить себя. – Слава Аллаху, что ты не понесла от Ибрагима-паши. Такой грех на жизнь брать,- будто стараясь облегчить, добавила Султанша.– Это ведь так или...? – Нет,- твёрдо ответила Махпаре, но уже не уверенно она добавила: – Надеюсь, что нет. Ведь это позор и грех на мою души, порченная жизнь детей. Не дай Аллах такого! – Не стоит поднимать панику пока ничего не случилось,- вновь с улыбкой ответила Хатидже.– Считай, что Ибрагима-паши больше нет в твоей жизни. Скоро совершится поход на Шабац, долгое время ты его точно не будешь видеть.***
5 месяцев спустя Миновали зимы. Своей сильной стужей и метелью приносил много катастроф, но и множество приятных эмоций. На ее смену пришла вновь теплая весна, совсем близко был назначенный поход. Вообще, он планировался в конце зимы, однако сильный мороз думал совсем иначе. Махпаре, улыбаясь, прогуливалась в саду дворца. Хатидже Султан была рада провести всю зиму рядом с подругой. К тому же близилось время родов и женщине уж точно нужна была поддержка. Девушка очень переживала за госпожу, однако ещё больше переживала за своего малыша. Да, ее опасения оказались правдой. Ибрагим все же сможет стать отцом, однако сам об этом он никогда не узнает. Махпаре больше не подпустит его к себе и ребёнку. Передвигаясь медленно, она держала руку на уже давно округлившимся животе. Рядом уверенным шагом шагал Назар. Мальчик давно научился ходить намного лучше, взрослел на глазах, учился говорить намного лучше, чем раньше. Только он – единственный мужчина, что заставит ее улыбаться, быть счастливым. Махпаре уверена, что Назар всегда будет любить своего братика или сестричку, не смотря на то, что оба разных кровей. Однако как объяснять им, что они – от разных отцов родились. Наверняка посчитали мать гуляющей проституткой. Хотя, как они могут так думать о родной матери? – Мама, это тебе,- мальчик аккуратно протянул девушке сорванный цветок лилии. Махпаре улыбнулась сыну, чуть наклонившись и погладив его по голове. – Спасибо, сынок, но больше не срывай цветы с клумб. Госпожа очень расстоется, если узнает,- мальчик одобрительно кивнул и двинулся дальше в путь. На встречу она заметила идущего Рустема-пашу. Махпаре первая чуть согнулась, дабы поприветствовать хозяина дворца. Мужчина на секунду остановился рядом с гостьей. – Рустем-паша, добрый день,- уважительно произнесла русоволосая. За время, что она жила здесь с мужем Хатидже, она не общалась ни разу, хоть и жили под одной крышей. Махпаре не успела сложить о Визире определенную характеристику, однако относилась к нему с уважением. – Здравствуй, Махпаре-ханым,- она не помнила, чтоб Паша называл ее на "ты", что уж говорить, она до этого и не знала, как он называл ее. – Паша, я всегда хотела поблагодарить вас с госпожой за теплый прием,- начала девушка, сделав паузу, и вновь продолжила: – Я знаю: я доставляю вам неудобства своим долгим проживанием, к тому же ещё с ребёнком. Можете не беспокоиться, скоро я уеду в свой собственный дом. Рустем молчал, он был поражён. Скорей всего он и не думал никогда ни о чем подобном. – Что вы, я никогда и не задумывался об этом. Вроде и не проявлял никакими действиями, что вы можете как-то смущать нас,- усмехнулся он.– Госпожа дорожит вами, а значит и моё отношение к вам строиться аналогично. Хоть слова Паши успокоили ее, девушка все равно чувствовала, что весит на их шеях, да ещё с верху ее сын и будущий ребёнок. Махпаре вежливо улыбнулась, не став задерживать Рустема – тот, судя по всему, направлялся к дворцу на очередной совет или подготовку к военному походу. Она, проводив взглядом Визиря, направилась далее своей дорогой. Весенний сад будто очищал мысли девушки. Она погружалась в светлые воспоминания с детства, даже недавние дарили ей счастье. Однако, вспомнив про Ибрагима, она вновь грустно вздыхала. Махпаре очень хотела быть с ним рядом, но понимала, раз он не пошёл на ее поиски все это время, то может быть она ему и не нужна вовсе. Но как он ее найдёт, ведь сказала, что уезжает на родину? Она скоро откидывала эти мысли, но настроение уже никак нельзя вернуться на прежнее место.***
Где-то в глубине дворца, в кабинете, царила тишина. За своим дубовым столом сидел Ибрагим, настойчиво делая вид, что он очень сильно погружён в работу. Но в руках было то письмо, письмо Махпаре. Он выучил его наизусть, много раз даже сам добавлял в мыслях свои строки, и так же запоминал их. Раздался стук в дверь. Ибрагим, по привычке, буркнул о том, что можно войти, и отложил письмо в сторону. – Паша,- поклонился Омер-ага и прошёл в глубь кабинета.– Я пришёл сообщить вам о том, что вы просили,- Ибрагим ничего не сказал, лишь жестом показал, чтобы тот начинал.– По вашему приказу был приготовлен корабль, который отвезёт вас к Крымскому ханству, а оттуда вы сможете добраться, если потребуется и на Польское государство. – Отлично,- вздохнув, ответил он.– До наступления похода, все должно быть готово. – Паша, это не моё дело, но разве это правильное решение: уехать неизвестно куда, во время предвещающем похода? Разве повелитель не сочтёт это как предательство? – Ты прав, Омер-ага, это не твоё дело,- сухо ответил Ибрагим-паша и тут же добавил: – Где и когда я буду - это моё решение, за которое я сам буду платить. Ты сделал всё, что нужно, можешь идти. Ага не стал спорить с господином – он привык исполнять все приказы, потому слова Паши не были оскарбительные. Омер живо покинул кабинет Визиря. Дождавшись полного одиночества, Ибрагим вновь вернулся к своему "увлекательному" занятию, как снова и снова перечитывания письма. Не было не минуты, как мужчина не думал о ней, о девушке, которая некогда была ее страшным кошмаром, лучшим другом, любовницей. Каждый раз он проклинал свою трусость, прикрываемую безразличием и холодностью. Она поступила правильно, что уехала, не стала терзать и мучить свое сердце и душу. Ибрагим знал: она никогда не простит его. Но он хотел лишь на последок посмотреть в ее глаза, сказать, что любил и любит, а после вновь уехать, скинуть камень с души. Он не надеялся, что Махпаре простит его, но в тайне мечтал о таком. Они не те, кто будут жить в любви и согласии: гордость не даёт обоим случиться их счастью.***
Шумный город, гремящие звуки разговоров торговцев и такие же голоса покупателей, простого народа. Все как любил Ибрагим. Он часто одевался, как простой люд, гуляя по рынку и слушая, что говорят о нем другие. Мужчина подходил к прилавкам, аккуратно беря в руки продукты, что-то рассматривая, иногда, для приличия, спрашивал цену, и уходил далее. Возможно, это был его последний день в Османской империи, может это и будет его просто последний день – он не знал, не знал, как сыграет с ним судьба. Однако, зная, что надежда живёт в его душе, никогда не разочаровывался в удаче. Взгляд Паши устремился в сторону прекрасной, молодой черноволосой девушки, что весело смеялась и разговаривала с продавцом, эфенди в возрасте. Ибрагим знал таких, которые очень желали занизить цену за продукт. Хатун неаккуратно мотнула головой, так, что капюшон упал назад, показывая ее прекрасный лик и длинные, шелковистые волосы. Черты лица показались ему знакомыми, он не вольно задержал взгляд на незнакомке, однако гадать ему не пришлось. Хатун сама выдала себя, посмотрев в его сторону. Фирузе. Вот она, надежда. Девушка так же задержала на нем взгляд, и, видимо, не смотря на бедный вид Визиря, узнала его. Фирузе не стала долго стоять на этом месте, быстрым шагом направилась в противоположную сторону от Паши, оставляя эфенди в недоумении от происходящего. Фирузе пряталась в толпе, быстрее пробираясь к выходу. Она не думала, что своей халатностью выдаст и себя и Махпаре. Черноволосая спешила, как могла, постепенно переключаясь на бег. Подбирала подолы юбок и бежала, так быстро, как только могла. Ибрагим и не думал отставать от недавней знакомой. Выйдя на пустой переулок, Фирузе стала бежать быстрее, однако корзина, повешенная на ее плечо, очень мешала ей. Все же, девичья сила и скорость подводила ее и Паша с лёгкостью догнал её. Фирузе кричала, звала на помощь, говорила мол преследуют и хотят изнасиловать, но Ибрагим заткнул ее громкими, но уверенными словами: – Успокойся, сумасшедшая! Я лишь поговорить хочу! – Что мне говорить с тобой? - резко ответила служанка, словно забывая слова вежливости.– Мне пользы от этого никакой! Отстань по-хорошему или я буду вынуждена ударить тебя! – Да не собираюсь я трогать тебя! Не ты мне, Фирузе, нужна, а твоя подруга и госпожа Махпаре,- не выдержав настойчивости хатун, вновь зашипел Ибрагим. – Нет, никогда,- отрезала девушка.– После вашего последнего разговора, Махпаре ни за что не подпустит тебя к себе. Чем ты ещё хочешь испортить ее жизнь? – Я...я не стану оправдываться перед тобой, хатун. Просто отведи меня к Махпаре, я клянусь перед Аллахом, что не сделаю ей больно и не приченю вреда. Пожалуйста. Фирузе не знала, не знала верить ему, даже после всего что произошло, она не могла злиться на него. Оба стояли в ступоре, ожидая ответа с одной стороны...***
– Фирузе, что с тобой?- подлетела Махпаре со скамьи беседки, встревожилась.– На тебе лица нет. – Я...я не знаю, как сказать это,- грустно отвечала девушка.– Он нашел меня, мне пришлось... – Что пришлось? Скажи нормально,- девушка трясла за плечи подругу, однако та молча лишь отошла в сторону. Мужчина стоял, покрывая голову капюшоном. Однако сердце девушки стало чувствовать резкое сердцебиение. Тот потянулся руками к одеянию, закидывая капюшон за голову. Махпаре чуть стояла на ногах, увидев на пороге того, кого старалась все время избегать. – Здравствуй,- тихим, но уверенным голосом, произнёс Ибрагим.