❦❦❦
Фрэнк подтянул левой рукой колкое больничное одеяло и любимый флисовый пледик, который принесла из дома мама. Пациента уже третью ночь оставляли в больнице, боясь за его селезёнку. Медсестра, добрая улыбчивая женщина, проверила его температуру, давление, осмотрела шрам на лице, сменила пластырь, подложив мягкий бинтик с мазью. — Не переживай, — говорила она. — Доктор поставил швы аккуратно, срастётся ровно. След останется, но твоё лицо это совсем не испортит. Фрэнк, которого эти слова особо не порадовали, всё равно улыбнулся заботливой участливой медсестре. Она пожелала пациенту спокойной ночи и выключила свет. Но беспокойному Фрэнку не спалось. Конечно, в итоге он заснёт, физически организм в конце концов сдастся, но психически он расстраивался. Не только из-за травм. Он точно помнил, что видел: сначала волк, черный с белой полосой на спине выскакивает в свет его фар и, как только приземляется на лапы, он уже отчётливо видит то ли блондина, то ли седого мужчину в чёрных одеждах. Резко выкручивает руль, мама кричит, автомобиль падает в неглубокий обрыв. Неужели надо признать, что галлюцинация, что показалось в стрессовой ситуации? И пусть бы врач обследовал голову ещё раз. Вдруг это серьёзно? Фрэнк повернул лицо к окну. Дерево качало чёрными безлиственными ветками. Где-то там, на улице, гулял ветер, и, было бы уютно осознавать, что ты в тепле, если бы это не была больничная палата. Фрэнк закрыл глаза. Надо просто что-нибудь представить. Например, что он плывёт в каюте корабля, волны легко качают судно, а вокруг бесконечный океан… тогда и мысли о шрамах и операциях уйдут хоть на время. Вдруг лоб тронул холодный ветерок. Наверное, кто-то открыл дверь на палубу с каютами и потянуло морским… стойте-ка. Фрэнк резко открыл глаза. Створка окна медленно поднималась вверх. Затем резко, со стуком, открылась полностью, впуская воздух поздней осени в палату. Это испугало, но Фрэнк тут же пришёл в норму — всего лишь сквозняк (который открывает рамы окон наверх, да, бывает). Надо бы закрыть, нечего беспокоить медсестру по таким пустякам. Лишь только он захотел подняться, как липкий пот приклеил его к подушке. Сквозь проём окна, грациозно и бесшумно, что странно для такого большого животного, пролез чёрный волк с белой полосой от затылка до хвоста. Фрэнк зажмурился. Это кажется… Сначала он почувствовал кожаную подушечку волчьей лапы на своей щеке, которая мгновенье спустя превратилась в поглаживание мягкой человеческой ладони. — Здравствуй, — тихо сказал мужчина. Фрэнк молчал. Наверное, стоило заорать, но в горле встал ком, а, чтобы дотянуться до кнопки вызова медсестры, надо было протянуть руку, а выдать своё бодрствование ему не хотелось. Тем временем мужчина продолжил: — Не бойся. Фрэнк лежал и представлял, как незнакомец сидит рядом и в упор смотрит в его в лицо. Может, этого не было, но виделось именно так. — Ты не стал наезжать на меня, поставив под угрозу своё существование и своего пассажира. Думаю, это можно назвать спасением моей жизни. А в стае, знаешь ли, принят кодекс. Так что, я тебе обязан. Незнакомец — оборотень? — замолчал на некоторое время. Фрэнк старался дышать ровно, хотя лёгким безумно хотелось позадыхаться, особенно после того, как чужак провёл пальцем по пластырю. — Сейчас сюда доберётся мой брат, — прошептал пришелец. — Он колдун, знахарь, можно сказать, спасает стаю и меня лично уже очень давно… Майкл поможет тебе. Не останется ни одной травмы, ни этого… — палец снова прошёлся по лицу, только на этот раз по коже рядом с пластырем. — Ни этого шрама… ты спишь… надеюсь, тебе снюсь я… Тихо отворилась и закрылась дверь. — Не думал, что ты просто стащишь медицинский халат с бейджиком, как в глупых сериалах, — услышал Фрэнк. — Ну простите, я не умею прыгать на третий этаж, как некоторые! — громким шёпотом кто-то ответил. — Это он? — Да, иначе зачем я в этой одиночной палате? — Не язви, — ответил второй незнакомец, а потом ехидно добавил: — Начистоту, он тебе понравился? Иначе вряд ли ты бы стал заморачиваться. — Он помог мне, я помогаю ему. Послышался звон склянок. Фрэнк подавил вздох и приоткрыл глаза, совсем чуточку. Через эту щёлку он размыто увидел двух молодых людей. Одного действительно можно было принять за медицинского работника — выглядел аутентично в очках и белом халате, будто всю жизнь так ходит. А перед ним, прямо — в воздухе? — переливали жидкости из одного в другой маленькие сосуды. Второй парень был в чёрном и с белыми волосами. Чёрный волк с белой полосой. Маммоя… Фрэнк медленно начал тянуть руку кнопке вызова… — Ой, посмотри, ручку во сне тянет, — раздалось нежное. Последнее, что уловил Фрэнк перед тем, как снова захлопнул глаза, как беловолосый приземлился перед его кроватью и схватил ладонь. — Только попробуй его укуси, — строго сказал тот второй в очках. Фрэнк похолодел. — А то помнишь, что с тем предыдущим стало? Которого ты обратил, чтобы вместе и навсегда? — раздался тяжёлый недовольный вздох. — Не он ли тебя преследовал, став охотником на оборотней, как раз в ту ночь, когда пострадал этот парень? — Перестань, — раздался елейный голосок. — Вдруг он слышит… Я не буду его обращать. Но он бы был красивым волком. Бурым, с белыми отметинами на висках. И Фрэнк почувствовал, как прохладная рука коснулась участка головы, где волосы обесцвечены. — Я готов, — раздался тихий голос. — Надо его разбудить? — Нет, я взял стерильный шприц. Боже… — Эмм… а его надо повернуть… то есть, куда ты будешь делать укол? — Не надейся даже! В плечо. Фрэнк даже не успел встрепенуться, настолько стремительно тонкая игла вошла в его кожу. Лишь испуганно распахнул глаза, увидел любопытные зелёные напротив и провалился в сон.❦❦❦
Спал он без беспокойных сновидений. Наоборот, видел лесные поляны, высокие сосны, сквозь крону которых просвечивало солнце, пруд с чистой водой… Он потянулся. Щека чесалась от пластыря, и он без задней мысли тут же почесал. Потом отдёрнул руку. Пластыря не было. Не было и швов, которые должны были там ещё быть. Да и шрама не было. Зеркальце бы, но на ощупь — обычная ровная кожа. Переносица не болела, когда он до неё дотрагивался, да боль в боку не переходила в плечо, как в последнее время. Рука была ещё в гипсе, но Фрэнк не чувствовал дискомфорта. Вот это да. Либо он сошёл с ума… либо… да нет, вчерашняя ночь точно приснилась! Открылась дверь, вошла медсестра с корзинкой на локте. Фрэнк положил ладонь на щёку, отчего-то застеснялся этого волшебного выздоровления. — Оставили для тебя на ресепшене. Ночью, представляешь. Твои друзья, видимо, торопились, раз не дождались утра. Электронный градусник был всунут в рот Фрэнка, а медсестра начала показывать ему содержимое корзины. Букетик из высушенных пожелтевших листьев клёна с веточками красной калины, перевязанный шпагатом (возможно, у кого-то была романтическая страсть к гербариям, благо, нередкое нахождение в лесу этому способствовало), берестяной туесок. — Это клюква, — объявила медсестра, открыв крышку, и закинула в рот ягодку, поморщилась. — Ой, кисло! Но полезно. Отдашь маме, что-нибудь тебе из неё сделает. Она ведь скоро прилетит сюда, я знаю, как только начнётся время посещения. В маленькой, тоже деревянной коробочке нашлись сушёные травы и записка витиеватым почерком «чай для укрепления здоровья», в другой — «ромашка для спокойствия». Всё это добро лежало на красивом флисовом пледе — бежевом, в жёлтые осенние листья, с запиской «мне показалось, ты любишь пледы». И открытка, или, скорее, рисунок на белом картоне — бурый волк с белыми отметинами.