Я из страшной русской сказки…

Это была очень долгая ночь. Через несколько месяцев в многочисленных интервью на вопрос: «Как вы думаете, что стало началом того, что происходило всё это время в школе?» – журналисты будут получать один и тот же ответ: «Ночь с третьего на четвёртое сентября. Ночь, когда умерла Михайловская Марьяна Юрьевна». Марьяне понадобилось чуть больше минуты, чтобы взять себя в руки. Дима сказал, что каждая секунда промедления могла стоить кому-то жизни. Учитывая обстоятельства… …кто-то отключил систему охраны…лесная нечисть уже учуяла наши запахи… …это было не просто выражение, не фигура речи, а самая что ни на есть правда. Противная. Опасная. И страшная. Правда. Ей нужно было как можно скорее предупредить комендантов школьных общежитий. Код шесть? Или пять? Нет, скорее всего шесть, потому что когда Дима сказала это, она подумала о тёте, которая живёт в Испании. Когда Марьяна к ней ездила – давно это было, лет пять уже как прошло с её последней поездки, – тётя всегда покупала ей ровно шесть пирожных. И она подумала об этих пирожных, когда Дима назвал число. Значит – шесть. Марьяна на автомате посмотрела на себя в зеркало, поправила кофту – на мгновение показалось, что отражение ей подмигнуло – и вышла из спальни. В коридоре было пусто и тихо, словно над горой тёмной вуалью висела обычная ночь. Ведь если бы что-то произошло на самом деле, здесь не было бы так спокойно, верно? Сердце у Марьяны Юрьевны билось часто и громко, если всё-таки – а это ещё большое вопрос, – Дима ничего не напутал, его стук обязательно привлечёт какую-нибудь лесную тварь. Марьяна никогда не выходила в лес. Ни разу за восемь лет учёбы, и ни разу – во время преподавания. Не было повода. Да и желания тоже. Когда-то, когда она училась в девятом классе, её одноклассница, Вероника Борустова, посреди ночи выбралась из горы, чтобы своими глазами посмотреть на единорогов. Очень уж они ей нравились, а по легендам в Северном лесу их водилось не меньше дюжины. Конечно, найти единорога в огромном лесу – задача невыполнимая, но Вероника свято верила в успех своей затеи. А на следующий день её растерзанное тело обнаружили в нескольких километрах к северу, на левой руке у неё не хватало нескольких пальцев, правая ступня была откушена, так что торчала кость, лицо от множества царапин превратилось в кашу. Говорили, это постарался вендиго, но чёрт знает, официальное заявление так и не было сделано, студентов оставили в неведении. Именно поэтому Марьяна в первое мгновение заколебалась. В голове возникла очень заманчивая мысль вернуться в спальню и переждать. А когда всё закончится – выйти, сказать Диме, что она не смогла никого предупредить, потому что дверь забаррикадировали прибежавшие из лесу гномы, их было так много, что ей потребовалось несколько часов, чтобы от них избавиться. Идея была очень заманчивой, и Марьяна даже сделала небольшой шаг назад, к двери в такую тёплую и безопасную спальню, но перед глазами вновь возник образ истерзанного тела Вероники. …если ты сбежишь, смерть студентов будет на твоей совести… Марьяна на секунду замерла в нерешительности. Сердце стучало, как сумасшедшее. Она сжала правую руку в кулак, чувствуя ободряющее тепло магического перстня, выдохнула и побежала по коридору. – Думаю, пора возвращаться, – Кристина вывернулась из его рук. – А то Денис скоро начнёт тебя проклинать, – Вадим опустил руки. Он и сам не понял, в какой момент осмелился её обнять. А она – удивительно – не вырвалась. – Никогда бы не подумала, что он так хорошо знает таро. Вадим снял с двери заглушку и запирающее заклинание. – Ты ещё не видела его с рунами в руках. Иногда после ссор я всерьёз переживаю, что он на меня что-нибудь нашлёт. – Странно, что он не ходит на уроки Кузнецовой. Он же не ходит? – она вопросительно подняла брови. – Нет, – покачал головой. – Но в прошлом году пару раз в неделю он наведывался к ней за какими-то личными консультациями. Говорил, так ему интереснее. – Буду знать, к кому идти, если понадобится наслать на кого-то понос, – Кристина открыла дверь и вышла в коридор. Перешла на шёпот, чтобы комендантша ничего не услышала. – А то с заклинаниями столько мороки, – закатила глаза. – Только не говори, что это я его спалил, а то мне конец. – Скажу, птичка нашептала. – Не, он всё равно поймёт, – Вадим усмехнулся. – У него из-за этих штук интуиция развилась или что-то вроде того. Всё за версту чует. – Я не помню, – раздался отчаянный голос. Кристина и Вадим переглянулись. – Это Марьяна? – Голос похож, – прошептал Вадим и, пригнувшись, подошёл к перилам. Кристина опустилась на четвереньки и проползла следом. – Он сказал, что ловушки вокруг школы вышли из строя, скоро на запах сюда придет лесная нечисть, и ушёл. Это на самом деле была Марьяна Юрьевна. Она стояла у входа, руки согнуты в локтях, как у лыжника перед прыжком, кулаки сжаты, брови нахмурены. К вискам прилипли мокрые пряди. – Сказал, предупредить всех комендантов, код шесть. – Код шесть означает неожиданную проверку министерства, – комендантша стояла перед ней, заложив руки за спину. Голос у неё, в отличие от Марьяны, был ровным, словно ничего необычного не происходило, и ей только что не сообщили о нападении на школу. – Для подобных экстренных ситуаций работает код семь и код восемь. Код семь означает полное изолирование гостиных комнат и усиление защиты, код восемь – общий сбор на плацу. Что из этого Дмитрий Владиславович мог иметь в виду? Марьяна обессиленно застонала, вцепилась в волосы. Руки у неё мелко дрожали. – Мне нужно, чтобы ты оповестила комендантов в гостиных учеников, – шептала, зажмурившись. – Скажи, что объявлен код, они поймут, что это значит. Код, код, какой код? – опустила руки и открыла глаза. Заговорила уже громче, но всё ещё – обращаясь скорее к самой себе или к пустоте, нежели к стоящей перед ней женщине: – Нечисть в школе. Он так и сказал. Прошло уже минут десять, так что теперь в горе точно кто-то есть. Выгонять учеников на плац бессмысленно, это слишком опасно. Значит, надо оставить их здесь, – резко подняла глаза и посмотрела на комендантшу. – Семь. Код семь. Кристина и Вадим молча переглянулись. Вадим дёрнул головой в сторону спального коридора, и они на четвереньках поползли в его сторону. Комендантша кивнула и скинула с плеч толстый зелёный халат. – Я поняла, сделаю. Вы остаётесь? – Нет, – Марьяна покачала головой и сделала шаг назад. – Надо предупредить остальных. – Хорошо. Удачи. Последнее, что она увидела, прежде чем дверь гостиной дажбога закрылась: яркие белые лучи, вылетающие из ладоней комендантши. Марьяна развернулась и, не обращая внимания на странный шорох внутри каменных стен, пошла прямо. Следующая – гостиная ярила. – Ну неужели, – Денис подскочил на кровати, разведя руки в стороны, когда дверь спальни открылась и внутрь быстро заскочили Кристина и Вадим. – Я думал, поседею тут, пока тебя дождусь. – Я думал, ты всегда хотел остаться наедине с двумя красивыми девушками, – Вадим улыбнулся. Выглядел он теперь не таким напряжённым, как час назад, но что-то всё равно было не так. – Хотел, но не с ними, – он поморщился, как будто откусил кусок лимона. – Совращать Нику и Эм? Прикалываешься? Они же мне как сёстры. – Это, конечно, очень мило и приятно, – Ника встала из-за стола и сложила руки на груди. – Но может мы попрощаемся, и вы наконец-то свалите? Я спать хочу. – Блять, Сток, успокойся, – Денис закатил глаза. – Завтра уроков не будет, я же уже говорил. – И я должна тебе типо поверить? – она обернулась и насмешливо на него посмотрела. – Должна, – произнёс Вадим и опустился на ближайшую кровать. – Мы только что подслушали разговор Михайловской и комендантши. – Что Марьяша забыла у нас в гостиной? Вадим и Кристина обменялись тяжёлым взглядом. – Её послал сюда Воронцов, – продолжил Вадим. – Его ловушки вышли из строя. Минут через тридцать в каждом коридоре будет по вурдалаку или вендиго. Вероника медленно опустилась обратно на стул. Эмили сидела на своей кровати, закрыв рот ладонью. – Наша гостиная уже запечатана, – подала голос Кристина. – Код семь, никому не выйти и не войти. Если Гречкин узнает, что нам понадобились его инструктажи, будет ссать кипятком от счастья. – И уроков завтра, наверно, на самом деле не будет, – Вадим посмотрел на Веронику. – Вряд ли обойдётся без жертв, в первую очередь пострадают люди на медном. Вполне возможно, несколько тварей смогут добраться и до школьных ярусов. Мороз отдаст приказ разблокировать гостиные, только когда будет на сто процентов уверена в нашей безопасности. А это минимум до обеда. Может, дольше, зависит от того, как скоро Воронцов починит ловушки. – Пиздец, – озвучила общее мнение Эмили. – Главное, чтобы они не решили провести перепись населения, – Денис почесал подбородок, а потом поднял глаза и натолкнулся на четыре вопросительных выражения лица. – Что? Если они решат проверить, все ли на месте, мы попадёмся, – он кивнул на Вадима. – Мне назначат выговор, напишут родителям и отправят чистить зубы Горынычу, это фигня, но тебе, – посмотрел на друга, – будет жопа. – Почему именно ему? – нахмурилась Эмили. – После прошлого года у меня что-то вроде испытательного срока, – задумчиво ответил Вадим. С секунду помолчал, а потом поднял глаза на Дениса. – Ты не помнишь, как мы ту штуку два года назад делали? – Ту самую? – Вадим кивнул. – Сто-ой, – Денис усмехнулся, – ты же не собираешься, – Вадим поднял брови. – Собираешься? – ещё кивок. Мгновение оба молчали, внимательно глядя друг другу в глаза, а потом Денис облизал губы и коварно улыбнулся. – Ладно, хер с тобой, – он хлопнул в ладоши и поднялся. – А можно теперь для тех, кто не владеет телепатией, – попросила Кристина. Денис вышел на середину спальни и начал что-то колдовать, на кончиках его пальцев сияло рождающееся заклинание, а над раскрытыми ладонями начал формироваться прозрачный воздушный шар. – Что происходит? – Мы создадим свои дубли. Молчание. – Это же высшая магия. – Ага, – беззаботно ответил Вадим. Он широко улыбался, а выражение лица было таким, словно он придумал очень хорошую шутку. – И с чего вы взяли, что у вас получится? – Эмили не на шутку перепугалась, потому что пальцы Дениса постепенно темнели, словно он надевал волшебные перчатки. Воздух наэлектризовался, потянуло холодом. – Мы уже создавали их в десятом классе, когда ходили на тусовки выпускников. Кристина округлила глаза и ткнула Вадима в плечо. – Так вот почему вас никогда не палили! – Сейчас! – крикнул Денис. Вадим подскочил к другу, словно только этого и ждал. Кристина опасливо покосилась на входную дверь и наложила заглушку. Возможно, им повезло, и они ещё не успели перебудить всё отделение. Вадим помедлил секунду, дожидаясь правильного момента. Когда руки Дениса почернели до запястий, он сделал несколько резких движений пальцами, словно брал невидимые аккорды, закрыл глаза и устремил поток энергии в воздушный шар. Секунд пять ничего не происходило, а потом где-то в глубине шара зародился белый свет, с каждой секундой увеличивающийся в размерах. Дмитрий выскочил из лифта на двадцатом этаже здания школьной администрации и быстрым шагом направился к двери покоев директрисы. Прошло не больше восьми минут с тех пор, как он оставил Марьяну в своей спальне. Если она не забыла про тайные ходы между гостиными, то уже должна была предупредить коменданта дожбожичей. Он ни на мгновение не сомневался в том, что она исполнит его приказ. Марьяна была молодой и наивной, но она не была идиоткой и прекрасно понимала, насколько важно в данной ситуации защитить студентов. Воронцов резко повернул направо, прошёл ещё несколько метров и остановился у двери из тёмного дерева. Бросил быстрый взгляд на часы: половина второго ночи. Скорее всего, Мороз ещё не спит. Поднял руку и настойчиво постучал. За дверью послышался шорох, чей-то голос, а потом дверь открылась. – Что-то случилось? – Анна запахнула халат, под которым Воронцов успел заметить шёлковую ночную сорочку. – У нас проблемы. Все ловушки одновременно вышли из строя, – бросил ещё один взгляд на часы, – девять минут и сорок три секунды назад. – Блять, – прошептала. – Коменданты поставлены в известность? – Михайловская как раз этим сейчас занимается. – Пошли, – она протиснулась мимо него в коридор и, как была в халате и тапочках, пошла прямо по коридору. Через несколько метров остановилась, дотронулась до гладкого камня и нарисовала на ней руну. Дверь кабинета с негромким щелчком открылась. Дмитрий вошёл следом и закрыл за собой дверь. Мороз остановилась перед своим столом, опёршись руками о деревянную поверхность. – Ещё раз, когда это случилось? – Ровно одиннадцать минут назад. На стене справа с писком загорелся красный огонёк. – Гостиная дажбога изолирована, – Анна поняла глаза на огонёк. – Ты не ошибся, Марьяна не безнадёжна. – Анна, что будем делать с ловушками? Их надо устанавливать заново, это займёт не меньше получаса, и то в лучшем случае, если мне никто не будет мешать. Директриса сложила руки на груди, вышла из-за стола и начала быстро мерить кабинет шагами. – Как скоро кто-то сможет проникнуть на территорию горы? – Согласно моим расчётам, за десять минут. Но пока ещё всё чисто, так что…. Но он не успел договорить, потому что в этот самый момент фонари на нижних этажах вместо мягкого жёлтого начали светить красным. Оглушительно завизжала сирена. – А вот и гости, – произнесла Анна, задумчиво глядя на покрасневшую площадь за панорамным окном. Одновременно с этим на стене зажегся ещё один огонёк – гостиная ярила была изолирована. Анна резко повернулась к ожидающему распоряжений мужчине – Возьми кого-нибудь и отправляйся в лес. Нам необходимо восстановить ловушки как можно скорее. – Понял, что делать с бульваром? – Ничего, – Анна обошла свой стол и открыла один из ящиков. – Я подниму преподавателей, мы постараемся возвести над горой защитный купол, но его надолго не хватит. – Я могу чем-то помочь? – раздался третий голос. Они одновременно подняли головы. В дверях стояла растрёпанная и сонная Кропоткина Ксения, преподавательница чаровства. Воронцов удивлённо поднял брови, посмотрел на Мороз, ещё раз на Ксению. Быстро взял себя в руки и ничего не сказал. – Можешь, – подала голос Анна. – На школу напали, ты пойдёшь с Воронцовым, надо восстановить ловушки в лесу. – Хорошо, – Ксения кивнула. Щёлкнула пальцами, вместо безразмерной растянутой кофты на ней оказались удобные спортивные штаны и кофта. – Пошли? – Воронцов кивнул. Когда за ними закрылась дверь, Анна достала из ящика коричневую папку и обессиленно опустилась в кресло. Как только этот кошмар закончится, она отправится в Норвегию. Клерк, конечно, присылал еженедельные отчёты, но она должна была увидеть всё своими глазами. Убедиться, что они в безопасности. В тот момент, когда на нижних этажах включилось аварийное освещение, в главном зале медного бульвара, в нескольких метрах от входа в Скважину, остановился Вендиго. Два метра ростом, непропорционально короткое туловище и длинные костлявые конечности, обтянутые тонкой серой кожей. Маленькая лысая голова с круглыми ушами, сморщенные сухие губы, гнилые коричневые зубы. Он глубоко дышал и шарил по внутренностям площади безумными глазами. Из-за его спины, утробно рыча, вышел большой трёхглавый пёс, остановился и укрыл грязные лапы толстым змеиным хвостом. Цербер. Магглы верили, что он охраняет вход в подземное царство Аида. А он всё это время жил в Северном лесу. Через несколько секунд на ступенях входа остановился трёхметровый циклоп, за ним выстроилось ещё не меньше десятка. Между ними, лавируя и уклоняясь, прошла красивая женщина. Длинные ухоженные волосы, полные губы, большая грудь. Йорогумо. Они стояли, принюхиваясь и прислушиваясь. Человеческие голоса, музыка, запах. Кровь, бегущая по венам сотен и тысяч волшебников. Она привлекла их сюда. Вендиго поднял морду, раскрыл пасть, но вместо противного рёва раздался детский плач. – Стойте, вы слышали? – раздался на плацу женский голос. – Могу поклясться, я слышала детский плач. Твари на входе замерли, не сводя внимательных глаз с высокого дверного проёма. Вендиго ещё раз раскрыл пасть. – Я же говорю, ребёнок! Из Плаца вышли два мужчины и женщина. Они заметили группу чудовищ, по инерции прошли ещё пару метров и резко остановились. – Привет, мальчики, – Йорогумо игриво помахала рукой и причмокнула губами. – А мы как раз ждали компанию, правда? – она обернулась к Вендиго, как будто тот мог подтвердить её слова. – Ну что вы там стоите, – прискорбно выгнула брови и притопнула. Высокая шпилька с громким цоканьем соприкоснулась с каменным полом, – идите сюда, а то мы заскучаем. – Нет, – зашипела Марина, когда боковым зрением уловила движение. Михаил, тридцатипятилетний мужчина, за которым она была замужем уже пять лет, медленно двинулся к группе монстров. – Нет! Миша, стой, – на глаза навернулись слёзы, когда она поняла, что Миша пошёл не один. – Никита, куда ты! – она попыталась удержать восемнадцатилетнего сына за рукав рубашки, но он лишь дёрнул рукой, вырываясь из материнской хватки, и пошёл дальше. – Ну что ты так разволновалась? – Йорогумо повернулась к женщине. – Мы всего-то хотим с ними поговорить, правда, мальчики? – у Вендиго по подбородку потекла капелька слюны. – Расскажем им о жизни в Северном лесу, а они нам – о жизни на Медной горе. Говорят, у вас тут есть какая-то особенная пиццерия, это правда? Марина смотрела, как её муж и сын медленно приближаются к чудовищам. Её колотила крупная дрожь, по щекам текли слёзы, но она не могла отвести глаз от происходящего, не могла заставить себя двинуться. Она просто стояла и смотрела, когда Йорогумо, красивая молодая женщина, за секунду превратилась в огромного мохнатого паука. Длинная лапа схватила Мишу за руку и сильно дёрнула. Хлынула кровь. Вендиго взвыл и набросился на восемнадцатилетнего мальчишку, который обожал читать романы Стивена Кинга и каждую пятницу созванивался с друзьями по видеосвязи. Марина громко закричала и наконец-то нашла в себе силы двигаться. Комнату озарила яркая вспышка, так что Кристина на автомате закрыла глаза ладонью. …под дверью будет виден свет… Но мысль эта не успела задержаться в сознании надолго, потому что уже через секунду всё прекратилось. Она медленно открыла глаза. Сначала не могла рассмотреть ничего – всё было тёмным, как когда летом заходишь с улицы в дом и не можешь ничего рассмотреть, потому что глаза не привыкли, но спустя пару секунд поняла, что вместо двух парней – Вадима и Дениса – в центре комнаты стоят четыре парня: два Вадима и два Дениса. – Ахуеть, – озвучила её мысли Вероника. – На сколько? – спросил Вадим, не обращая внимания на девушек. – Хер знает, часа три? – А не мало? – Дай сосредоточиться, – Денис нахмурился, закрыл глаза и опустил голову, как будто к чему-то прислушиваясь. – Не, хуйня, не знаю. Давай четыре. Вадим кивнул. Одновременно они подняли руки и прикоснулись указательными пальцами к своим дублям. Те дёрнулись, повели плечами, открыли глаза, а через мгновение – растворились в воздухе белым дымом. Денис развернулся к девушкам и хлопнул в ладоши. – Чем займёмся? – улыбнулся. Где-то в отдалении заорала сирена. Улыбка мгновенно схлынула с его лица. – Полагаю, началось. – Началось что? – спросила Эмили. – В гору проникли лесные твари, – произнёс Вадим и сел на кровать рядом с Кристиной. – То есть они прямо сейчас…там? – Вероника поёжилась. – Да. – Предлагаю напиться и не думать об этом, – вставил Денис и достал из-под кровати бутылку виски. – Ну ничего себе, Сток, – поднял удивлённые глаза на Веронику и встряхнул бутылку, так что янтарная жидкость заплескалась. – Твоё? – Хочешь взять – плати, – она поднялась со стула, пересекла комнату и забрала у него бутылку. Уселась на кровать и открутила крышку. – Я с радостью, но не при всех же, – Денис повёл бровями и грязно усмехнулся. Вероника закатила глаза, сделала небольшой глоток и протянула ему бутылку. – Это ваш план? Напиваться? – А что ещё делать, Эм? – спросила Кристина. Эмили посмотрела на неё так, словно подруга её ударила. – Я не говорю, что идея хорошая. Но вряд ли кто-то из нас сейчас уснёт. А сидеть и трястись от страха тоже не хочется. Здесь мы в безопасности. А через пару часов всё прекратится, я уверена, охрана горы уже начала всё решать. Эмили ничего не ответила. Шмыгнула покрасневшим носом и протянула руку. Денис скептически поднял бровь, но всё же отдал ей бутылку. Михаил Соловьёв и Никита Борустов были убиты в час тридцать два. В час тридцать семь в круглосуточное кафе на медном бульваре ворвалась женщина. Взгляд у неё был такой, что у немногочисленных присутствующих кровь застыла в жилах. – Он откусил ему, – женщина всхлипнула, подняла дрожащую руку, как будто у неё очень сильно заболела голова и обессиленно рухнула на пол. В час сорок, когда Эмили, сидя на своей кровати, сделала первый глоток виски, Йорогумо, уже вернувшая себе человеческий облик, вышла на плац и пошла прямо, на медный бульвар, туда, откуда доносился запах человеческой крови. В час сорок пять Марьяна Юрьевна вышла из гостиной сварога и быстрым шагом направилась в свою спальню. Она собиралась переодеться во что-то более удобное и потом, возможно, присоединиться к остальным преподавателям и горной охране. Адреналин бушевал в крови, и она сама не заметила, как начала улыбаться. Всё-таки в этом что-то было. Она завернула в коридор и даже не успела ничего понять: вспышка боли от укуса и темнота. В час сорок шесть двухсотлетний вампир оторвался от обескровленного тела молодой женщины, вытер рот рукавом, впрочем, только размазал её, и бесшумной тенью заскользил дальше по коридору. В два часа Дмитрий Владиславович починил вторую ловушку. Оставалось ещё шесть. – Подожди, подожди, подожди, – Кристина покачала головой и нахмурилась. Сосредоточила взгляд на заметно опьяневшем Денисе. – То есть ты хочешь сказать, что то, что случилось первого, и то, что происходит сейчас, как-то связано? – Это всего лишь моё скромное предположение, Крис. Ты сама подумай, мы все восемь лет живём себе спокойно, в туалетах малолетки обсуждают каждый волос, упавший с головы Воронцова, потому что это целое, – он развёл руки в стороны, – событие! А тут две херни за три дня. Многовато. Конечно, – пожал плечами, – это может быть совпадение, но чёрт знает. – В этом есть логика, – задумчиво произнесла Вероника. – И из-за кого это происходит? Денис фыркнул. – Что? – Кристина обвела друзей взглядом. – Почему он смеётся? – Потому что это элементарно, разве нет? – Денис оглянулся, но, кажется, кроме него до этого никто не додумался. Цокнул языком. – Серьёзно? – Ты на Мороз сейчас намекаешь? – Вероника встала, перевернула стул задом-наперёд и села, положив руки на деревянную спинку. - Бинго! – Бред, – нахмурилась Кристина. – Мороз бы никогда не сделала ничего, что могло бы так повлиять на школу. – Она бы не сделала этого специально, – поправил её Денис. – Но все мы иногда совершаем импульсивные поступки. – И что это может быть? Она типо кого-то обокрала? Вряд ли ей это нужно, у неё золота жопой жуй, – Кристина сложила руки на груди. Денис затянулся вишнёвой электронкой и выразительно поднял брови. – Что? Ну не убила же она кого-то! – всплеснула руками. Девушка, стоящая в тёмном углу комнаты, грустно усмехнулась и растворилась в воздухе. Анна Мороз сражалась в главном холле Медного бульвара вместе с двумя парням из горной охраны. До этого рядом с ней был Далко Александр, преподаватель апотропетических наук, но прямо сейчас он лежал у стены без сознания. Твари пребывали. За последние двадцать минут она увидела как минимум одну кицунэ, двух джиннов и четырёх Пишачи. У противоположной стены лежала бездыханная туша трёхметрового циклопа, над которым уже склонился Вендиго. Прозрачные слюни блестели в неярком свете аварийного освещения. Анна оглушила двух вампиров и пустила в сторону Вендиго зелёную вспышку. Он дёрнулся и мешком повалился на пол. – Берн, хера ты творишь, – закричал один из парней из горной охраны. Анна проследила за его взглядом – он обращался к молодому парню не старше двадцати пяти, который полез в самое пекло: в центре зала несколько циклопов устроили битву за чьё-то тело. Некто по имени Берн лишь отмахнулся. Приблизился к циклопам, наколдовал щит и выстрелил из-за него смертельным заклинанием. Вот только этих тварей оно не брало – слишком слабое для их огромных туш. Анна чертовски много раз за свою жизнь видела, как кто-то умирает. Она убивала сама, становилась невольной свидетельницей убийств, но каждый раз всё происходило, словно в замедленной съёмке. И вот опять – один из циклопов тупо повернулся, заметил Берна, потянул к нему здоровую лапищу. Одно движение – и Берн оказывается зажатым между толстыми пальцами. Хруст, перелом позвоночника, внутренние органы размяты в кашу, и тело парня исчезает в вонючей пасти. – Твою сука мать, – прошипел охранник и уже хотел было кинуться отомстить за съеденного мальчишку, но Анна была быстрее. Оглушила парня – ни к чему лишние свидетели – и выпрямилась. Подняла голову и скинула с плеч мантию, так элегантно, как будто на неё не бежало сразу несколько вампиров. Несколько движений рук, выпад правой ногой, левой провести по кругу, переступить, выкинуть в сторону правую руку, описать полукруг и снова свести. Мгновение ничего не происходило, а потом Анна открыла глаза и кровожадно усмехнулась. По залу пронеслась энергетическая волна весом несколько тонн. Всех, кроме парня из охраны и лежащего у стены без сознания Далко, разорвало на куски. Анна оглядела своё творение и развернулась, чтобы поднять мантию. За её спиной кто-то лениво захлопал. – Вижу, ты не забыла это заклинание. Анна медленно обернулась и не поверила своим глазам. Конечно, она догадывалась, чьих это рук дело, но она не верила. Не верила до последнего, потому что в такое было невозможно поверить. – Почему ты так смотришь? – девушка усмехнулась и немного подалась вперёд. – Точно, призрака увидела, – усмешка переросла в широкую улыбку. Она ещё секунду оставалась на месте, а потом растворилась в воздухе чёрным дымом. В шесть двадцать три Воронцов починил последнюю, восьмую, ловушку, и в ту же секунду все лесные твари, которые ещё оставались на территории горы, упали замертво. Кропоткина Ксения, вся мокрая от пота и грязная – она несколько раз упала в канаву, помогла ему подняться. – Всё? – Всё, – Воронцов кивнул. – Пошли в школу, – но он не успел сделать и двух шагов. – Дим, стой, – она удержала его за предплечье и развернула к себе. – Насчёт того, что ты сегодня видел… – А что я видел? – он поднял брови. – Прекрати, нам не тринадцать лет, – Ксения отпустила его руку. – Мы с Анной, это…не то, о чём ты подумал. – Откуда тебе знать, о чём я подумал? – спросил, а потом тяжело вздохнул, на всякий случай оглянулся и развернулся к ней. – Мне плевать, с кем ты спишь, Ксюш. Будь то Мороз или Кулагин, мне по барабану. – Я не хочу, чтобы кто-то узнал, что между нами что-то было, – она зябко обхватила себя руками и посмотрела ему в глаза. – Я не собирался бегать по горе с криками о том, что мы были вместе, если ты об этом, – он замолчал, но тут же продолжил, сжалившись. – Никто не узнает. Обещаю. Пошли, – он развернулся и быстро пошёл к северному входу в гору. То ли коменданты общежитий решили не проверять количество студентов, то ли их идея с дублями оказалась успешной, но парни провели в спальне одноклассниц всю ночь. – Утро доброе блять, – Вадим недовольно открыл глаза и посмотрел на стоящего над ним Дениса. – Общаги разблокированы, а дубли выдохлись полчаса назад. Пора сваливать. Вадим сонно моргнул, зевнул, прикрыв рот ладонью, и сел. В комнате было прохладно, под одеялом – тепло, а поспать они смогли только пару часов, потому что всё остальное время – пили и разговаривали. Кажется, он был всё ещё пьяным. Спящая рядом Кристина нахмурилась во сне и перевернулась на другой бок, натянув одеяло на голову. Вадим усмехнулся. Он уснул в одной кровати с Крис. Более того, она была не против того, чтобы спать с ним в одной кровати. – Давай ты подрочишь на это потом, – зашептал Денис. – У нас тут дело. – Дело? – Вадим перевёл взгляд с Кристины на лучшего друга. – Да. Комендантша минуту назад сняла с гостиной чары. Прямо сейчас она думает о том, чтобы сходить в душ. Нам надо успеть свалить, пока она будет намыливать задницу, – Денис сел на стул, с которого Вероника пару часов назад свалилась с громким пьяным смехом, и начал быстро шнуровать ботинки. Вадим откинул одеяло, нашарил на полу свои ботинки и начал обуваться. – Я когда-нибудь говорил, что дружить с тобой полезно? – Примерно каждый раз, когда мы попадаем в подобную хрень, – Денис усмехнулся и встал. – Марьяна мертва, кстати. – Чего? – Вадим поднял глаза и так и застыл. – Когда? – Пять часов назад недалеко от симпа. – Монстр? – Вампир, – Денис кивнул. – Живее, блять, давай, времени мало. – Ты сам не устал постоянно всё знать? – они вышли из спальни, неслышно закрыв за собой дверь, и пошли по коридору в сторону общей гостиной. – Я не знаю всего, уже говорил же. Только какие-то отдельные моменты, по большей части – полная херня, но иногда попадается и что-то важное. – Хочешь сказать, Марьяна – это неважно? – Именно, – он смотрел вперёд, а потому не заметил, каким взглядом смерил его Вадим. – И прежде чем ты начнёшь возмущаться, сам подумай. Я никак не смог бы этого предотвратить, потому что узнал минут сорок назад. Изменить я тоже ничего не могу. И какого-то преимущества нет – Мороз скажет об этом сегодня на общем собрании. – Собрание – это тоже знание? – Это логика, – они вышли на открытую площадку второго этажа и начали спускаться по лестнице. – По-любому не одни мы слышали сирену. И Мороз всё расскажет, потому что иначе будет слишком много вопросов. Уже сегодня сюда съедутся представители ​​«Магического слова​​» и начнут интервьюировать каждого, до кого смогут дотянуться. Так что ей же проще будет собрать всех в одном месте и всё рассказать. – Иногда забываю, какой ты умный, когда никто не смотрит. Денис усмехнулся, но ничего не ответил. Оглянулся на дверь комендантской и быстро прошмыгнул к входной двери. Денис оказался прав. В десять часов во всех спальнях и гостиных всех четырёх факультетов по громкой связи зазвучал голос директрисы, сообщающий о том, что через час, ровно в одиннадцать часов, состоится общее собрание в Гранатовом зале. Вот только про смерть Михайловской Марьяны Юрьевны на собрании она не упомянула. Вместо этого сказала, что преподавательница общей истории была вынуждена срочно покинуть гору, так что занятия по её предмету проводиться не будут до тех пор, пока школьный комитет не найдёт ей достойную замену. Всё-таки иногда связь Дениса с космосом – или чёрт знает чем, Вадим всегда в этом путался, – была полезна