Я из страшной русской сказки…

– Итак, я обязана купить то платье. – Мне бы тоже чего-то найти… – как бы между прочим вставила Эмили. – Зачем? – спросила Кристина. – Ну то есть платье это всегда круто, но как-то много их для одного похода. Эмили пожала плечами: – Скоро Новый год. Кристина подняла брови. – И правда. Всего-то четыре месяца. – Я люблю делать всё заранее. Вдруг потом уже ничего не найду. – Но не за четыре же месяца…хотя ладно, пофиг. Два платья так два платья. Может, даже три, если я себе что-то найду тоже. – Тогда нам нужно три платья, – подвела итог Вероника. – Не на Новый год, так на вечеринку. Хэллоуин вон скоро. Кристина, Эмили и Вероника спустились по узкой лестнице к северным воротам – арке несколько метров в высоту, украшенной цветочной лепниной – и вышли через них в меридиан – один из восьми коридоров колеса, в центре которого – большой овальный зал, Плац. В центре Плаца – исполинское дерево. Оно было выполнено из камня, но эта каменность не мешала ему менять вид в зависимости от времени года: зимой ветви укрывал искусственный снег, весной появлялись жирные почки, летом горели зеленью сочные каменные листья, а осенью эти же листья, только уже красные, жёлтые, коричневые, оранжевые, лежали у толстых каменных корней. Через шесть минут девушки вышли на Плац: дерево всё так же стояло в центре, на некоторых ветках ещё зеленели листья, но большая часть уже лежала покрывалом на постаменте. Вокруг дерева – несколько первоклашек, раскрыв рты, любовались произведением магического искусства. Кристина почти ничего не помнила из начальной школы. Ничего, кроме огромного дерева, притягивающего к себе внимание каждый раз, когда она оказывалась на Плацу. – Кстати. Я вам ещё, вроде, не рассказывала. Мне вчера на эзотерике Милена Игоревна нагадала ​​какой-то движ. – Прям так и сказала? ​​«Ждёт тебя какой-то движ»? Вероника улыбнулась. Представила, как сорокалетняя Кузнецова Милена Игоревна говорит что-то подобное и рассмеялась. – Ну почти. Она назвала это ​​«приключением», но… – Приключение, мне кажется, звучит прикольнее. – Для меня слишком неопределённо. – А ​​«какой-то движ​​» – определённо? – Нет, но от этого оно как будто будет веселее. – Справедливо. Они завернули во входной коридор, что вёл к Скважине. Скважина – главный подъёмник академического городка. Только по нему в выходные студенты могли попасть на Медный бульвар. Подъёмники были не такими маленькими, как в Центральном колодце, но разницы особой не было: что здесь, что там люди могли подниматься и опускаться, даром что в Скважине поднималось и опускалось сразу по двадцать-тридцать человек, а в Колодце – по пять. Сути это не меняло. – Но вообще год начался так, что я уже и не знаю, хочу ли этих ​​«приключений». Кристина наколдовала из воздуха резинку и быстро завязала волосы в низкий хвостик: в Скважине всегда был жуткий сквозняк. – Да ладно, не так всё плохо… – Погибло пятьдесят человек. – Ладно, всё плохо. Но это проблемы преподавателей. Ловушки Воронцова накрылись, с кем не бывает. По полу, выложенному чёрными и белыми плиточными квадратиками, гулко отдавалась их шаги. Их, и ещё нескольких десятков ног, спешащих поскорее дойти до Скважины и подняться на Медный бульвар. Эмили подала голос: – С Воронцовым. С ним – не бывает. Он же до нас работал в розыске, начальником или как у них там это называется был. – Главой. – Ну да, там просто у них нет званий разве? Вероника пожала плечами. Эмили продолжила: – Без разницы, ладно. Ну короче вы поняли. Туда не берут абы кого, тем более не повышают до должности Воронцова. – А почему он кстати к нам перевёлся? – Там, вроде, какая-то фигня произошла, кто-то умер или он кого-то случайно убил, точных деталей никто не разглашал. Вероника присвистнула. – Я была бы совсем не против, чтобы он меня убил. – Ник, ему тридцать. – Не тридцать, а двадцать восемь. Большая разница. – Ага. А тебе восемнадцать. – Всего десять лет. И ты даже не сможешь теперь пошутить про педофилию, потому что я совершеннолетняя и его не посадят. – Жаль. Вероника улыбнулась: – Мне нет. Они вышли к Скважине. Одна из платформ, что была к ним ближе всего, как раз начала подниматься. Девушки прошли глубже, та платформа, что находилась справа, ещё стояла, над ней мигал зелёный огонёк – ещё минута, и платформа поедет. Кристина толкнула подруг вправо. Они ускорили шаг и успели запрыгнуть на платформу за полминуты до того, как по краям из воздуха появились каменные перила и платформа начала быстро подниматься. Денис, Вадим и Ваня вышли из Центрального Горного Магазина – сокращённо ЦГМ – через автоматически вращающиеся двери. Вместе с ними на улицу вышел чёрный кот. Мимо по улице ходили люди. Кто-то заворачивал и через крутящиеся двери заходил в ЦГМ. Кто-то наоборот – выходил и быстрым шагом направлялся вдоль по улице: на свидание, в кафе, по делам – кто его разберёт. – Зайдём в три У? – спросил Ваня. – Окей. Ток тебя ж не пустят в академ обратно. – Я спрячу. Сколько раз уже прокатывало. Или чё, Драсилькович, значит, любовное зелье и этого пушистика проносить может, а мне даже один белвательный батончик нельзя? – Тебе так сильно хочется блевать? – Да! Денис сдал позиции: – Окей, как скажешь. У всех свои фетиши, я не осуждаю. – Да я задолбался на арифмантику ходить. Хоть один раз прогуляю. – Мы только неделю учимся, – сказал Вадим и одним точным броском закинул в урну красную картонку от картошки фри. – А я уже устал! Денис достал из кармана электронку, сделал затяжку, на выдохе сказал: – Вы тогда идите к Уизли, а я позже присоединюсь, забыл кое-что. – Договорились. Денис пожал руку сначала Вадиму, потом – Ване, а потом развернулся и вошёл в торговый центр. Прямо, мимо дорогих магазинов Gucci, Hermes, Versace, Burberry, D&G, Dior. Сбежал по эскалатору на минус первый этаж, потом – прямо, до входа в Магнит. Удивительно, насколько широко разрослась простецкая сеть магазинов. Даже до Медной горы добралась, очевидно, в управлении сидит кто-то из магов. Или это какой другой Магнит. Или кто-то из магов дурачит простецов и отбирает часть выручки за тот магазин, о котором те даже не подозревают. Короче, удивительно это было. Денис быстро пошёл между рядами с овощами, мимо молочки и колбас. Мясо. Ему нужно было мясо. Какой-нибудь сырой фарш, желательно подороже. Пожарит его сам, делов-то, одно простое заклинание и готово. Говяжий или куриный? Говяжий. Дороже и вкуснее, как раз то, что было ему нужно. Можно было, конечно, взять колбаски или бифштекс, но это сложнее, вряд ли понравится тому, для кого Денис это всё покупал. Через семь минут с фаршем подмышкой Денис поднялся на первый этаж и пошёл снова на выход из торгового центра. Тот, кто был ему нужен, всё это время двигался за ним. Между ними было метров десять, но Денис знал, что он там, чувствовал его. Вышел из торгового центра через те же автоматические двери и повернул налево. Прямо вдоль улицы и ещё раз налево, в безлюдный проулок. Открыл пачку фарша и произнёс заклинание – мясо поджарилось и разрыхлилось. Раздалось громкое ​​«Мя-я-яу». Денис поднял глаза: прямо перед ним стоял тот самый чёрный кот. Денис улыбнулся. – Привет. Поставил пачку с фаршем на землю. Кот медленно подошёл, понюхал, ткнулся носом в фарш один раз, второй, а потом сел и принялся за еду. Денис опустился на корточки и стал ждать. Кот и волшебница – классический сюжет любой простецкой истории. Кот и волшебник – это уже что-то более экзотическое. Но и они не были героями простецкой сказочки. Пару лет назад ради интереса Денис прочитал книгу про волшебных компаньонов. Они же – помощники. Простыми словами – животные. Чаще всего коты, но бывают и исключения. У Виктопуса, например, которые жил в Белгороде в 15 веке помощником был аист. У Ильгры, волшебницы 13 века, – вообще волк. Не важно кто, главное, что предназначение у них у всех одно – быть рядом со своим хозяином, помогать ему, напитывать волшебной энергией. Денис знал, что компаньоны сами находят своих хозяев. Как именно – в той книге не объяснялось, наверно, чтобы какой-нибудь слишком вдохновлённый маг не пошёл терроризировать бедных животных, размахивая флагом и крича слова старой песни, мол «выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня». Кот ел и едва слышно мурчал. Денис сидел. Может, он ошибся, и не компаньон это вовсе. А так, обычный кот, живёт около ЦГМ и ест то, что покупают такие же добрые люди. Всё было возможно. Но и Денис делал это не только для того, чтобы получить помощника. Окажется, что его догадка ошибочна? Ну и ладно, поднимется в книжный на третьем этаже, купит себе чего-то и счастливый вернётся в общежитие факультета. Нет так нет. Компаньон сам выбирает себе хозяина. Да и случается это так редко, что надеяться на что-то себе дороже. Кот продолжал есть и мурчать. Чёрная шерсть с белыми пятнышками только на кончиках передних лап. Усы. Длинный хвост. Уши с маленькими чёрными кисточками. Денис продолжал сидеть. В нескольких метрах раздались громкие голоса. Денис поднял руку и наложил на проулок заклинание. Не нужно, чтобы их сейчас видели. Подростки прошли мимо, даже не повернув головы в их сторону. Кот продолжал есть и мурчать. Денис продолжал сидеть. Телефон в кармане брюк завибрировал, он не обратил на это внимания. Отвлекаться было неуважительно. Поэтому он продолжал сидеть, несмотря на то, что ноги начинали затекать. Кот ел в течение минут пяти, возможно, больше. Денис не знал, потому что телефон всё это время лежал в кармане, а наручные часы он не носил. Но спустя какое-то время фарш закончился. Кот несколько раз лениво лизнул дно пачки, сел, провёл розовым языком по мордашке с одной стороны, другой, повёл усами и уставился на Дениса. Денис уставился на кота. Ещё несколько секунд они играли в гляделки. А потом кот зевнул, встал, обошёл упаковку из-под съеденного фарша и ткнулся в носом в широкую мальчишечью ладонь. Денис с замирающим дыханием погладил блестящую чёрную шесть. Кот тракторно замурчал. Что-то произошло. Денис не понял, что именно, то ли стало светлее, то ли – теплее, то ли – ещё что. Через его ладонь в тело начала поступать энергия. Денис продолжал ни на что не надеяться и ни о чём не думать. Просто гладил мурчащего кота. Ноги окончательно затекли, но он не вставал. Сидел и ждал чего-то. В конце концов кот развернулся, ещё раз ткнулся носом в ладонь, а потом лизнул указательный палец. Компаньон. Всё-таки, это он. И он только что выбрал его. Как Денис это понял – не знал. Не было никакого ​«знания» и никакой ​​«связи с космосом». Это было что-то другое, более приземлённое, если можно так сказать. Его выбрали. Так просто. – Ну и как мне тебя назвать? – склонил голову на бок и посмотрел в зелёные глаза. Кот мяукнул. – Черныш? – сказал и тут же сам поморщился. Кот недовольно мяукнул. – Согласен, отвратительно. Задумался. – Бегемот? Будешь Бегемотом? Кот опять мяукнул и лизнул ладонь. – Значит, Бегемот. Договорились. Бегемот прыгнул ему на колени. Денис откинулся спиной на стену. Надо было, видимо, вставать. Взял кота правой рукой и начал медленно подниматься. Ноги онемели и выпрямлялись с трудом. Кристина повернулась к зеркалу спиной и посмотрела на своё отражение через плечо. Платье с глубоким вырезом на спине и широким поясом на талии из той же лёгкой зелёной ткани, что и всё платье. Оно было очень похоже на то, что носила Кира Найтли в ​​фильме «Искупление». – Я не уверена, – проговорила Кристина и повернулась к подругам. – Не совсем открытое? – Оно совсем не открытое, – ответила Вероника. – Да, но…как будто слишком. – Это спина, а не грудь. – Да, но если бы была грудь, было бы слишком, – запротестовала Кристина. Ей ответила Эмили: – Но это не грудь. – Тебе же оно нравится? – спросила Вероника. Кристина кивнула: – Нравится. – И чё тогда вот это всё. – Ну просто как будто слишком… – Слишком, потому что кто-то особо умный может начать лезть? Кристина промолчала. Вероника продолжила: – Скажи, сколько платьев ты не купила из-за этого страха? За Кристину ответила Эмили: – Много. – Вот именно, Крис. Много! Тебе восемнадцать, ты сильная волшебница, знаешь кучу тёмных заклинаний. Начнут лезть, просто отрежь им член и всё! – Это не так просто. – Отрезать член? – Нет, это легко. Забить – не просто. – Если тебе легко отрезать член, то почему ты не можешь купить платье, если, если к тебе кто-то начнёт приставать, сможешь отрезать ему член? Кристина вздохнула и повернулась к зеркалу лицом. Посмотрела на подруг в отражении: – Ладно. Ты звучишь слишком логично, меня это бесит. Вероника улыбнулась и хлопнула в ладоши: – Чудно! Мне платье тоже купили… – А я сегодня, видимо, страдаю, – вставила Эмилия. – …так что пошлите есть. Я ужасно голодная. – Пошли, – ответила Кристина, зашла в примерочную и закрыла занавеску. Ноги у Дениса перестали болеть только минут через пятнадцать. Аккурат к тому времени, когда он встретился с Вадимом и Ваней у кафе ​​«Чарочай». – Где ты кошака подобрал? – было первое, о чём его спросил Ваня. – На улице нашёл. Вадим протянул руку и погладил сидящего на руках у Дениса кота. – Он мягкий. – Должен быть твёрдым? – Нет, но ты точно его не спиздил у кого-то? – Я похож на того, кто пиздит котов? – Честно? Да. Денис щёлкнул пальцами свободной руки. Вадим ойкнул и схватился за макушку. Ваня фыркнул. – Как его зовут? Кот мяукнул. Вадим поднял брови и посмотрел на Дениса: – Переведёшь? – Ага. Бегемот. – Где? Денис цокнул языком: – Тц, придурок. В трусах у тебя. Вадим расплылся в широкой улыбке: – Спасибо. Ваня не выдержал и подал голос: – Можно я прекращу этот диалог максимальной тупости. Пошлите жрать. Они замолчали. Повернули и, пропустив выходящих из кафе двух пожилых леди, вчетвером: Вадим, Ваня, Денис и Бегемот – зашли в «Чарочай». – Ой, смотри, это не наши парни сидят? – спросила Вероника, как только они втроём зашли в «Чарочай». – Пошлите к ним, – поддержала Эмили. Кристина нахмурилась, поудобнее перехватила пакет и пошла за подругами. Не то чтобы она не хотела сидеть с парнями. С Вадимом у них, вроде, наладились отношения, в тот злополучный вечер нападения она даже почему-то позволила ему себя обнять, привычка, будь она неладна, но сидеть вместе в кафе казалось чем-то странным. Скажи ей кто год назад, что она будет так думать, Кристина бы ужаснулась: «Это же мальчишки, одноклассники, они смешные, а Вадим ещё и красивый!» Жизнь удивительная штука. С Вадимом они и встречались-то не так долго: всего восемь месяцев. Один учебный год. Даже чуть меньше. Он ей нравился. Возможно, Кристина даже его любила, но в этом не была уверена. Любовь – слишком громкое слово для того, что она чувствовала. Но симпатия, точно, была. В прошлом году они с Вадимом проводили достаточно много времени вместе. Разговаривали. Гуляли. Держались за ручки. Обнимались. Целовались. Но Кристина никогда не позволяла ему ничего большего. Она не была готова. Вадим на неё не давил обычно. Обычно. Но не в тот вечер за две недели до каникул. Кристина старалась не вспоминать, что тогда произошло. Потому что, на самом деле, и не произошло ничего – Вадим в запале попытался её облапать, не послушал, когда Кристина сказала ​​«нет», за что и получил Жалящим заклинанием прямо в лицо. Ничего личного, просто самооборона. Кристина и до этого момента к парням относилась с осторожностью – сказались многочисленные предостережения родителей, которые сработали немного не так, как те рассчитывали, – а после случившегося всё лето ходила к психотерпевтке. Вроде, помогло. Но в этом она не была уверена. Кристина всё равно пошла за подругами к столу парней. Денис, Ваня, Вадим. И кот. Какая прелесть. Откуда эти трое взяли кота – вопрос, на который, наверно, лучше вовсе не получать ответ. – Привет мальчики, – Эмили широко улыбнулась и села рядом с Вадимом. Рядом с ней тут же села Вероника. Кристине оставалось одно свободное место – рядом с Денисом. – Дамы! Что вы тут делаете? – Мы голодные, как банши. Ваня улыбнулся: – Ну в таком случае надо вас поскорее накормить, пока вы не пооткручивали нам головы. Эмили кивнула: – Это правильное решение. Где меню? – Ещё не принесли, ждём. Сами только пришли. Вероника кивнула: – Окей. Кристина не выдержала и спросила: – Чей кот? Ответил Денис: – Мой. Эмили, Вероника и Кристина дружно подняли брови и уставились на парня. Тот спросил: – Чего? – Зачем тебе кот? – Нашёл. За соседним столиком рассмеялся мальчишка лет шести. Мама тут же на него шикнула, мол, потише, ты в общественном месте, но сделала это скорее по привычке, потому что тут же продолжила смешить сына: заставляла большую куклу ходить по столу и издавать нечленораздельные звуки. – У него точно нет хозяина? Выглядит слишком ухоженно. – Почему все думают, что я мог украсть кота? Ваня вздохнул: – У тебя такая репутация, тут ничего не поделаешь. – Какая репутация? Того, кто пиздит котов? Ваня кивнул. Вадим похлопал Дениса по плечу: – Не волнуйся, друг. Жизнь она ведь ко многим несправедлива. Кто-то живёт на улице, кто-то жрёт крыс. А ты вот. Пиздишь котов. Денис закатил глаза и провёл пятёрней по волосам: – Отъебись. А то я попрошу Бегемота выцарапать тебе глаза. За барной стойкой со звоном упал и разбился стакан. Девушка начала извиняться. Бармен улыбнулся и сделал быстрое едва заметное движение пальцами: стакан поднялся на барную стойку без единой трещины. – Его Бегемот зовут? – спросила Эмили и потянулась к сидящему на столе коту. – Ага. Эмили погладила Бегемота по голове. Бегемот опустил уши и закрыл глаза – наслаждался. – Какой хоро-ошенькийй. Кристина повернула голову и посмотрела на Дениса, спросила: – Зачем тебе кот? Денис пожал плечами и откинулся на спинку трёхместного дивана, на котором они сидели: – Почему нет? Никто не запрещает привозить в школу котов. А Бегемот парень воспитанный. – Ещё и вылез из ​​Булгакова. – Именно. К их столу подошла молоденькая официантка, судя по всему, старше их всего на пару лет. – Добрый день, – улыбнулась. Денис тут же выпрямился и улыбнулся в ответ. Кристина закатила глаза. Ваня беззвучно фыркнул. Официантка даже не смутилась. – Вот меню, – положила на стол шесть толстых меню, – желаете что-нибудь сразу? Воду, чай, кофе? Прежде чем Денис успел что-то сказать, – а он хотел, не могло быть иначе, – Вадим ответил: – Нет, спасибо. Официантка ещё раз улыбнулась: – Хорошо. Тогда выбирайте, я подойду через десять минут. Денис проводил её фигуру внимательным взглядом, а потом, не поворачиваясь, сказал: – В следующий раз я тебя убью. – Обязательно. Ты уже выебал половину официанток на Медном, может, пора остановиться? – Зачем? Ответил Ваня: – Потому что нам не достанется. – Ну а чем виноват, что вы постоянно долго грузите. – Ты просто… Но прежде чем Ваня успел что-то ответить, вмешалась Кристина: – А давайте мы просто поедим. Без обсуждения ваших сексуальных жизней. В очередной раз. Пожалуйста. – Можем обсудить и ваши, – просто ответил Ваня. Кристина только закатила глаза и открыла меню. Было 20:31. На всю ванную комнату играла ​​«The House of Rising Sun». Лида стояла у большого зеркала и никак не могла приступить к делу. Стояла так, недвижимо, последние минут десять, знала, что нужно было сделать, но всё никак не решалась. Два простых заклинания: одно – удлиняло волосы, второе – красило их в чёрный. Ничего сложного, она несколько лет назад красилась в розовый, а заклинание для цветных окрашиваний сложнее. Не намного, конечно, но – сложнее. Лида продолжала стоять и смотреть на своё отражение. То, о чём она думала последние несколько лет, а с начала учебного года особенно сильно, оказалось настолько простым, что даже смешно. Почему Мороз помогла им тогда, почему прикрыла и не выдала? Потому что она была директрисой, хозяйкой Медной горы, а если бы хозяйку обвинили в том, что она не следит за ученицами и даёт им слишком много свободы, её бы выперли с должности пинком под зад и поддали каким-нибудь заклинанием для ускорения. Всё так просто. А Лида искала какие-то скрытые смыслы. Зачем? Стоило ли оно того, чтобы впутываться во что-то подобное? Маловероятно. Даже глупо. Так по-идиотски глупо, что ей, одной из лучших учениц на курсе, должно было быть стыдно. Во что она, собственно, впуталась? Лида не знала. Но пахло оно ужасно, от такого запаха надо было бежать куда подальше, а не прыгать в него с раскрытыми руками, словно рыба в море. ​​«Согласишься на любой вид контакта, какой захочет Анна Мороз». Неточная формулировка, точной Лида уже не помнила, но суть была всё равно такая же. Любой. Вид. Контакта. Что в него входило? Лида не знала. Очевидно – всё. Зачем вообще директрисе хотеть иметь с ней контакт? Вообще любой – зачем? Ладно поговорить. Допустим. Это Лида ещё могла понять. А ещё? Что ещё может захотеть от неё Анна Мороз? Непонятно и неизвестно, но чувство такое странное, словно кто-то медленно пропускал лидины внутренности через разглаживающий каток. Сминал в лепёшку и оставлял на солнце припекаться. Лида сделала глубокий вдох, закрыла глаза и медленно выдохнула. Сначала – удлинить волосы. Потом – покрасить их в чёрный. Выбора не было, она уже заключила Обет, теперь – либо выполнять, либо – умереть. Умирать Лида не хотела. Так что она подняла руки и начала шептать заклинание.