Rowena's Study

      Гарри, обняв Гермиону за плечи, вёл ту по проходу, который появился после их победы над боггартом. Большую часть пути команда прошла в тишине, гриффиндорка переваривала то, в каком виде для неё теперь предстаёт её главный страх. Она знала, что сумела частично преодолеть боязнь неудачи, но чтобы избавиться от неё полностью… Появился новый страх. И достаточно устрашающий. Страх быть преданной её слизеринцами. Страх того, что они используют её, что вскоре причинят боль. Страх того, что она никогда не будет достаточно хороша для них… или для кого-либо ещё, если уж на то пошло. Хотя это и были лишь жалкие мысли; такого не случится. Драко под зельем «Волшебники не лгут» признался, что не хочет никому вредить.       — Грейнджер, — Нотт заговорил первым, отрывая её от кружащихся коршунами мыслей и нарушая удушающую тишину. — Не хочешь обменяться палочками? — она хихикнула. Оба остановились посреди туннеля, по которому группа сейчас шла; небольшие сталактиты на потолке светились ярко-белым, с них временами стекала вода, крошечными каплями попадая на лицо.       — Да, полагаю, так будет лучше. Не думаю, что понравилась твоей палочке, — она достала её из кармана и протянула Теодору. Они поменялись.       — Гермиона? Ты в порядке? — спросил Гарри. Она непонимающе уставилась на него. Зелёные глаза друга искрились и поблёскивали в лучах от водорослей на стенах. Она была готова рассказать ему. Готова была рассказать про всё, включая панические атаки и приступы беспокойства. Она была готова умолять помочь ей и понять, как сильно та страдает. Но им всё ещё нужно было пройти до конца полосу препятствий. Гермиона считала, что если Гарри будет знать, насколько ей плохо, он не сможет сосредоточиться на испытаниях, а из-за этого навредит себе. Поэтому вместо того, чтобы рассказать ему, как именно она сблизилась со слизеринцами, Гермиона натянула на лицо самую широкую улыбку, применять которую приходилось всё чаще и чаще.       — Конечно, Гарри, боггарт просто застал меня врасплох. Я забыла, что они могут быть опасны. Люпин никогда не позволял им подходить к нам слишком близко, — он кивнул и сжал её ладонь.       — Он больше не причинит тебе боль, — уверенно сказал он, проводя ладонью по тёмным волосам. — Она больше не причинит тебе боль, — не было необходимости упоминать, что про слизеринцев он не сказал ни слова, так как не мог пообещать, что они никогда не навредят Гермионе. Эти невысказанные слова поглотила тишина пещеры, в которой лишь капанье воды эхом отражалось от стен. Он не мог обещать этого. А они могли и уже обещали.       — Давайте просто поторопимся, у нас осталось около тридцати минут, — со вздохом сказала она. Задание профессора оказалось куда сложнее, чем они рассчитывали. Гермиона чувствовала, что они волновались из-за предстоящих испытаний, но, будучи гриффиндоркой, она решила взять инициативу на себя. Безрассудная, своевольная, нуждающаяся в доказательстве своей силы. Она сильнее всего того, через что ей пришлось пройти.       Водоросли закончились ещё несколько метров назад, Гермиона зажгла Люмос и услышала, как парни позади неё сделали то же самое. Через пару минут они дошли до следующей комнаты.       — Люмос Максима, — раздался голос Драко, и свет заполнил пространство вокруг них. Сейчас они стояли на краю подземного озера. Ни одного прохода, ни средств, которые могут им помочь переправиться по воде, гладь которой простиралась вплоть до противоположной стены. Выхода нет. Они в ловушке.       — Мы не туда свернули? — спросил Гарри, подходя к краю озера и взъерошивая волосы.       — Не думаю, — ответил Драко, подходя к нему. — Других путей не было, — они уставились на воду. Теперь, когда адреналин перестал поступать в кровь, Гермиона почувствовала тупую боль в руке.       Опустив на неё взгляд, девушка заметила, что укус инфернала, на который до этого она не обращала внимания, сильно кровоточил. Припомнив, что Нотт не силён в целительстве, да и Гарри тоже, она крикнула имя Драко. Он подошёл, с любопытством глядя на неё, Гермиона протянула ему руку. «Салазар, Грейнджер! Что случилось?» Двое других парней тут же приблизились к ним, Драко поднял палочку над её предплечьем и произнёс пару базовых исцеляющих заклинаний. Они срастили плоть, а Гермиона почувствовала на себе взгляд, подняла голову и заметила Нотта, непроницаемо буравящего Малфоя. Она покраснела и опустила взгляд на кожу руки, по которой Драко провёл пальцами, убеждаясь, что избавился от всех повреждений. Как только он закончил, гриффиндорка одёрнула рукав и подошла к воде.       — Мы что-то упускаем, — медленно протянула она, наблюдая за искрящейся от света гладью. Парни подошли к ней сзади, повисла тишина. Гермиона начала кусать губу, пытаясь понять, что делать дальше.       — Может, мы просто застряли, — Гарри пожал плечами и запустил в озеро камень.       — Поттер, что ты только что сказал? — переспросил Нотт.       — Я сказал, что мы застряли, — ответил он, смотря на других троих членов команды, переглядывающихся между собой. — Я знаю этот взгляд, и первый раз вижу его у кого-то, кроме Гермионы. Странно. Вы что-то поняли?       — Мы застряли, Поттер, — произнёс Драко, доставая из-под кофты кулон.       — Он дал нам чёртову подсказку. Смышлёный ублюдок, — усмехнулся Нотт, беря в руку свой.       — И никто кроме нас до этого не додумался! Гарри, ты гений, — воскликнула Гермиона, подлетая к нему и обнимая парня за шею, чуть не сбив с его носа очки.       — Невероятно. Мы отгадали грёбаную загадку, а вся похвала Поттеру, — фыркнул Драко.       — О, не дуйтесь, — рассмеялась Гермиона, закидывая руки на плечи слизеринцам и притягивая их ближе к себе. На мгновение они замешкались, но уже через секунду обнимали её в ответ. Первый раз в жизни они проявляли привязанность перед гриффиндорцем. — Они из гадючного камня, Гарри, — очевидно, ему это ничего не дало, он нахмурил брови, что вызвало смешок у Драко.       — Это значит, Поттер, что если мы сделаем так, — Малфой поднёс кулон к правому глазу и закрыл левый, — мы сможем увидеть… Вон там! — торжествующе произнёс он и указал на стену на противоположной стороне озера. Ребята повторили действия блондина и убедились, что на противоположном берегу был скрыт проход. — Кажется, придётся помочить ножки, — Драко вошёл в воду. Остальные последовали за ним. Команда переплывала озеро, каждый был счастлив возможности наконец-то покинуть проклятую пещеру. Всё было относительно спокойно, пока Гермиона вдруг не почувствовала что-то скользкое и липкое на своей лодыжке. Она издала сдавленный вопль и с головой опустилась под воду.       Гермиона зажгла свет с помощью палочки и увидела перед собой грангела. С шестого курса она помнила, что это было земноводное, наполовину растение, наполовину животное, живущее в тёмных влажных местах. Несколько плоских щупалец затаскивали людей на глубину; существо убивало их, а потом съедало. Она изо всех сил старалась освободиться, но не могла справится с мощью монстра. Они чего-то боялись… она могла использовать это и освободиться. Воздуха не хватало, Гермиона не успела сделать вдох перед тем, как её затянуло вниз; подступала паника, лёгкие невыносимо жгло. Она сильнее дёрнула свою ногу, перед глазами заплясали чёрные точки. Она не могла вспомнить, что нужно было для изгнания грангела! На мгновение показалось, что к ней плывут две тёмные тени, но в этот самый момент темнота поглотила её.       Первое, что Гермиона поняла, когда очнулась, — её придерживает сильная рука, голова покоится на чьём-то плече. Она пару раз кашлянула, в нос сразу же попал знакомый сладкий запах.       — Нотт?       — Я держу тебя, Грейнджер, — прошептал он, прижимая её ближе и всё ещё переправляясь через озеро. Она оглянулась, заметив Драко, протягивающего к ней руки. Она поддалась навстречу ему, и Малфой вытащил её на небольшой парапет, играющий роль берега. Гермиона оплёвывалась попавшей в рот и нос водой, на сушу выбрался Гарри, сразу побежавший к ней. Он обхватил двумя ладонями её щеки, его зелёные глаза бегали по лицу подруги. Она кивнула, Гарри испустил прерывистый вздох и отпустил её. Тем временем Драко помог подняться на парапет Нотту. И как только он очутился на земле, Гермиона кинулась к нему, обнимая и зарываясь носом в его рубашку. От него немного пахло пещерной водой, плесенью и затхлостью, но всё ещё присутствовал этот аромат. Его аромат. Он обвил её талию руками, притягивая ещё ближе к своему телу. — Я держу тебя, Грейнджер, — повторил он. Она сделала несколько успокаивающих вздохов, кивнула и отстранилась.       — Давайте убираться отсюда, — сказала она. Послышались одобрительное бормотание, ребята толкнули появившуюся в проходе дверь. Глаза сразу же ослепил яркий свет послеполуденного солнца. Команда вышла из ствола дерева, растущего неподалёку от поляны, на которой проводился урок. Присутствующие поражённо уставились на полностью мокрых студентов.       — Мои поздравления, «Спасители и Спасённые». Вы сделали это. Гриффиндор и Слизерин получают по триста очков. Кулоны можете оставить себе, — после его слов среди непрошедших испытание групп послышалось тихое ворчание; они поняли, где ошибались, — И вы освобождаетесь от написания эссе по инферналам, боггартам и грангелам, которое я задам на следующей неделе. Да, вы не ослышались! Три темы, три страницы, в три раза больше веселья, — ученики разочарованно вздохнули. — Пойдёмте согреваться! — все направились на выход из Запретного леса, оставляя проклятую пещеру позади.

***

      Позже этим же вечером, когда Гермиона приняла душ, посетила мадам Помфри, которая обработала её рану на лодыжке, и приняла несколько зелий против инфекции, она легла на кровать и подумала о Нотте. В темноте комнаты сознание подкидывало мысли о спасении. Гарри сообщил, что грангелы ненавидят холод, поэтому он нырнул под воду и наложил замораживающее заклинание, отпугивая существо от Гермионы. От этой новости и собственной забывчивости гриффиндорка побледнела. Когда слизеринцы покинули лазарет, в котором отдыхала Гермиона, Гарри сказал, что как только Нотт увидел, что она ушла под воду, не колеблясь, нырнул за ней; Теодор сразу же вытянул её на поверхность. В тот момент Гарри впервые в жизни впечатлился поступком слизеринца. Затем её мысли снова вернулись к самому Теодору, его сильным рукам и его волшебному запаху.       Ещё пару минут подумав, она резко села в кровати, кое-что вспомнив. Она ощущала этот запах ещё с того момента, как открыла для себя комнату Кандиды. Его аромат всегда ассоциировался именно с этим местом, а также с библиотекой и любимыми кабинетами. Кабинетами, в которых у них с Тео проходили общие уроки. Его запах впитался в мягкую ткань кресел и диванов в комнате Кандиды и возвращал воспоминания о доме. О единственном месте, где она может расслабиться, не слушая в свой адрес насмешки и оскорбления. О единственном месте в замке, куда он попал первее неё. Пергамент. Мята. Что-то свежее, как только что скошенная трава… но это была не трава. Это был он. Она обречена. Эта мысль пронеслась в голове, заставляя девушку уткнуться лицом в подушку. Гермиона Грейнджер влюбилась в Теодора Нотта.