***
Синчэнь думал, что после срыва у Цзычэня станет тяжелее. Что те мысли, не дававшие уснуть полночи, продолжат преследовать его и дальше, удручающие и неприятные. Но он ошибался. Ему стало легче. Скорее всего, потому что он выговорился — сбросил с души груз, который давно уже его отравлял, а он и не замечал вовсе, привыкнув к постоянному напряжению, в котором ходил. Может, не первый год даже. Перед Цзычэнем было всё ещё стыдно. И за своё поведение, и за свои мысли. Утром Синчэнь встал пораньше, чтобы приготовить ему хороший завтрак и отблагодарить хоть как-то, пока на ум не пришло ничего более подходящего. Помимо завтрака, единственное, что оставалось делать — взять себя в руки. Раз уж он не собирался идти и отчисляться прямо сейчас, можно было и постараться как следует — и не сбивать Цзычэня своей прокрастинацией. Не зная, как ещё выразить свою благодарность, несколько дней Синчэнь посвятил подготовке вопросов к их общим экзаменам, оставив на Цзычэне только их перепроверку. Это загружало голову так, что к концу дня сил не оставалось ни на грустные мысли, ни на бессмысленные переписки, ни на безвольный просмотр видео. Что радовало, потому что насколько бы легче ему ни стало, в груди всё равно неприятно покалывало, стоило только заглянуть в чат с Сюэ Яном. Тот продолжал молчать. По крайней мере, частично; иногда он скидывал что-нибудь в общий чат, чтобы позадирать А-Цин, но так и не сказал, почему уехал или когда вернётся. Максимум, что от него добился Синчэнь — предложение скинуть «нюдсы» и отписку, чтобы он перестал забивать хернёй голову и вместо этого готовился к своим любимым экзаменам. «Потому что потом я тебя заебу», многозначительно пообещал он, и Синчэню пришлось на пару минут уткнуться лбом в стол, глупо улыбаясь. Пару раз А-Цин написала ему с просьбой не обижаться на Сюэ Яна. Синчэнь успокоил её — он не обижался. Даже почти не расстраивался; какая разница, где Сюэ Ян был, если Синчэнь сам сказал ему, что до сессии они не увидятся? Он успел много раз пожалеть, что поддался эмоциям в самом начале. Нужно было сразу принять, что Сюэ Ян… такой человек. Свободный. Действующий, а не раздумывающий. Разве не это привлекло в нём Синчэня изначально? Отсутствие сообщений от него даже помогало. Первые несколько дней Синчэнь постоянно отвлекался на телефон, бездумно листал ленту, проверял диалоги, залипал в бессмысленных игрушках; заставить себя вернуться к учёбе было физически, до тошноты сложно. Даже уведомления о погоде за окном сбивали, не говоря уже о редких сообщениях в чатах. Под конец Синчэнь, сдавшись, отключил на телефоне звук полностью, а на ноутбуке заблокировал все всплывающие уведомления. Единственное, что заставляло браться за вопросы — осознание, что они нужны не только ему, но и Цзычэню. Синчэнь до сих пор не придумал, как отблагодарить его за всё, что он делал, поэтому пока просто пытался хоть немного облегчить ему жизнь. Общение с ним поднимало настроение, даже когда они просто созванивались и гоняли друг друга по вопросам. В который уже раз Синчэнь удивлялся, насколько же всё это Цзычэню подходит; даже самые сложные задачи решались им за несколько минут, определения отскакивали легко и просто — не потому что он их заучивал, а потому что знал. Не удивительно, что он так сошёлся с бабушкой Синчэня — они были родственными душами. Цзычэнь на это обычно хмыкал и отвечал, что в студенческом рейтинге на первом месте стоит не он один. Но Синчэнь знал, что тут нет заслуги его таланта. Только хорошей памяти, упрямства и репутации — он помнил, как иногда Сюэ Ян смеялся над ним, над его вечной доброжелательностью, и говорил, что окружающие просто потворствуют блаженным. В этот раз, чувствовал Синчэнь, потворствовать ему не будут. Это выедало изнутри — но не так сильно, как он ожидал. Только мандраж, охватывающий тем сильнее, чем ближе приближался конец декабря, не позволял нормально заснуть по ночам. Хуже всего стало тридцать первого декабря. Это был последний день перед экзаменом, и с самого первого курса они с Цзычэнем завели традицию откладывать зубрёжку и повторение и просто расслабляться, чтобы уложить материал в голове. Цзычэнь не стал изменять этой традиции, и Синчэнь пообещал ему, что тоже отдохнёт — но соврал. У него был ровно один день на то, чтобы поправить все недочёты в своём проекте и подготовиться к сдаче. Из-за него он проснулся в шесть утра; полчаса лежал, прислушиваясь к темноте за окном, к шорохам автомобилей и ветру. Потом напомнил себе, что он волевой человек, пересел за стол и открыл ноутбук. Было… немного грустно сидеть вот так, ранним морозным утром, и понимать, что впереди ждёт тяжелый день. Не удержавшись, он написал паре своих знакомых, спросил, не пойдут ли они ночью куда-нибудь смотреть фейерверки, и попросил прислать видео, чтобы глянуть их перед экзаменом и хоть немного отвлечься. О том, что будет завтра, он старался не думать. Ничего хорошего на самом экзамене, это точно. Но потом… Сюэ Ян должен был скоро вернуться. Наверное. Он так и не сказал, когда его ждать, но если А-Цин была права, и он уехал до сессии… Мысли об этом вызывали улыбку — и прогоняли потихоньку наваливающуюся усталость. Оставалось немного. Совсем немного. Неподдающийся, выученный наизусть проект утомлял. Весь день Синчэнь перемещался, словно зомби, между кухней и комнатой; постоянно ловил себя на том, что пьёт один стакан воды по пять минут, слепо глядя в окно, и заставлял себя встряхнуться. Переносица болела от дужки очков, глаза начали слезиться ещё днём, а к вечеру разболелась голова. И когда за окном совсем стемнело, Синчэнь бессильно закрыл файл с проектом и решил, что ему официально плевать. Он не доделал его до конца — но чувствовал, что ещё немного, и он просто взорвётся. Поэтому он сходил в душ, где простоял под прохладными струями, кажется, целую вечность, беззвучно повторяя первые два десятка вопросов, а потом переоделся в тёплую чистую домашнюю одежду и, ёжась от ручейков, стекающих под футболку, пошёл сушить волосы, где повторил все оставшиеся. Мягкий гул фена вводил в транс. Синчэнь понимал, что последние минут десять не сушит волосы, а просто греется под тёплым потоком воздуха, прикрыв глаза, но прекращать не собирался. Лишь потянулся к телефону — проверить время и подумать, есть ли смысл идти готовить, или можно взять пример с А-Цин и Сюэ Яна и заказать себе что-нибудь, — и вздрогнул, увидев на экране блокировки оповещение со знакомым именем. Открывая чат с Сюэ Яном, он ожидал увидеть что угодно — ссылку на видео, забавную картинку, даже пожелание удачи на завтрашнем экзамене, — но не то, что на самом деле увидел. «Спускайся», — гласило единственное сообщение, написанное почти полчаса назад. Синчэнь нахмурился. «Куда?» — спросил он и мгновенно увидел точки рядом с именем Сюэ Яна. «Весь мозг на зубрёжку растратил?» — пришло сообщение пару секунд спустя, а вдогонку ещё одно: «На улицу». Синчэнь уставился на телефон в замешательстве. В голове мелькнула мысль — дикая, невероятная, но он отмёл её сразу же. Нет, это бред. Не мог же Сюэ Ян… Но руки всё равно тряслись, пока Синчэнь натягивал первые попавшиеся джинсы и зимнюю куртку прямо поверх домашней футболки. Кое-как впихнулся в ботинки, не став их зашнуровывать, и уже на выходе из квартиры поспешно замотался в шарф, ощущая, как застревает в горле дыхание. На улицу он почти выбежал. Охнул от холода, натягивая на всё ещё сырые волосы капюшон, но придерживая его у лица, чтобы лихорадочно оглядеться. Знакомая фигура оттолкнулась от ствола дерева, стоящего неподалёку, и шагнула на свет. От неожиданности Синчэнь отступил — а затем в несколько широких шагов преодолел короткое расстояние между ними и прижал Сюэ Яна к себе, упираясь лицом в его холодные волосы. — Ты что тут делаешь, — пробормотал он и ощутил на шее тёплый смешок. — Обалдеть, Святоша не рад меня видеть? Синчэнь отстранился от него на вытянутых руках, оглядывая знакомую ухмылку, знакомое гнездо в волосах, в знакомом жесте вздёрнутую бровь; кончик носа и скулы у Сюэ Яна раскраснелись — запоздало Синчэнь осознал, что он прождал его на улице последние полчаса, и пальцы сами скользнули ему на лицо, оглаживая замерзшую кожу. — Рад, — на выдохе ответил он. Сглотнул. Сюрпризы Сюэ Яна выбивали из колеи — горячее ликование захлестнуло так же неожиданно, как и расстройство, когда Сюэ Ян уехал, не предупредив. Узнавать, что он вернулся, не предупредив, было куда приятнее. — Пойдём. — Сюэ Ян потянул его за руку. Потом, когда Синчэнь не сдвинулся с места, потянул ещё раз. — Давай, не тупи. У меня для тебя кое-что есть. Он нетерпеливо схватил его за руку, и Синчэнь машинально переплёл с ним пальцы, позволяя потащить себя прочь от дома. Только оглянулся через плечо в лёгкой панике, вспоминая, ничего ли не забыл, но потом Сюэ Ян дёрнул его за ладонь, и все мысли вылетели из головы. — Когда ты вернулся? — спросил он. — Как в Гонконге? Как родители? Ты не устал? Ужинал? Мы можем зайти в магазин… — Вау, такое ощущение, что ты всю эту неделю вообще не говорил, нихреново тебя распирает, — сказал Сюэ Ян. Он явно вёл его в сторону дома и шёл так быстро, что почти срывался на бег. — Дыхалку не сбивай. — У меня хорошая дыхалка, — возразил Синчэнь, а Сюэ Ян оглянулся на него, закатывая глаза. — Мою не сбивай, — сказал он и сжал его руку крепче. Синчэню пришлось закусить губу, чтобы сдержать вопросы. Он бы не назвал себя неразговорчивым, но не помнил, когда в последний раз настолько хотел говорить, и останавливала его только согревающаяся в его руке ладонь Сюэ Яна. Сам он почти не замечал холода. Мельком подумал, что опять заболеет, но отмёл эту мысль. Заболеет, и что? Главное будет предупредить Сюэ Яна, чтобы он не уехал куда-нибудь ещё. Дошли они быстро и молча. Под конец даже у Синчэня облачка пара вырывались чересчур часто, и пришлось глубоко втянуть носом воздух, когда Сюэ Ян потянул его к тёмному подъезду. Пока он рылся в карманах в поисках ключей, Синчэнь безотрывно смотрел ему в затылок, ощущая, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Их уголки болели, середину нижней губы покалывало, и Синчэнь, лизнув ранку, ощутил на языке едва заметный солоноватый вкус. И вздрогнул, когда Сюэ Ян сказал: — Спизжу тебе у мелкой гигиеничку. — И не успел Синчэнь расплыться в улыбке ещё сильнее, как он добавил: — Она арбузная, охуительно вкусная. — Ты можешь купить её для себя и пользоваться, — рассмеявшись, заметил Синчэнь. Они поднялись на этаж; Сюэ Ян, отпирая дверь, фыркнул: — Какой же ты скучный, Святоша. Давай, заходи, ток осторожней. Он не открыл дверь полностью — сначала заглянул в щель, будто что-то высматривал, и только потом пропустил Синчэня внутрь. Захлопнул за собой дверь и тут же принялся деловито развязывать Синчэню шарф и вытряхивать его из куртки. — Сейчас, сейчас, — с тихим смехом отозвался тот, позволяя себя раздеть. Волосы на руках стояли дыбом от холода, и Сюэ Ян с любопытством поводил над ними ладонью. Синчэнь, давя смешок, отодвинулся и огляделся. В квартире было темно и тихо. Ещё прохладно — Синчэнь чувствовал на коже слабый сквозняк, но шума улицы не было слышно. Видимо, дуло из щелей, и он пробормотал благодарное «Спасибо», когда Сюэ Ян вытащил со дна шкафа свободную толстовку на молнии и накинул ему на плечи. Из-под дверей комнат не лился свет — ни из ванной, ни из спальни А-Цин. В этом не было ничего странного — в конце концов, время едва перевалило за восемь вечера, — но Синчэнь всё равно обернулся на Сюэ Яна. — А где?.. — Мелкая? Она сегодня переночует у друзей. — Его глаза как-то странно сверкнули. — Сказал же, у меня для тебя кое-что есть. Он ещё даже не показал своё «кое-что», но уже лучился самодовольством и гордостью, и Синчэнь просто не мог больше терпеть. Он так скучал по нему — настолько, что дыхание сбивалось. Хотелось обнять его, хотелось устроить выговор, чтобы он больше никогда так не делал, хотелось… столько всего. Но смог он лишь подступить ближе, обхватить руками холодное лицо и коротко, мягко поцеловать. Сюэ Ян застыл под его поцелуем — а потом Синчэнь почувствовал, как его губы растягиваются в ухмылке. — Не терпится? — спросил он, но нетерпение сквозило именно в его голосе, и именно он отстранился первым, перехватывая руки Синчэня. — Давай, идём! Он потянул его в комнату, и Синчэнь покорно пошёл за ним. Толстовка соскользнула у него с плеча, но Сюэ Ян не отпускал его и даже не обратил внимания, когда она полностью упала на пол. — Подожди, — пробормотал Синчэнь, но Сюэ Ян помотал головой и толкнул дверь в свою комнату. — Забей хрен, сейчас согреешься, — сказал он, но не тем тоном, с которым обычно осыпал Синчэня пошлостями. — Так, где эта херота… Он не включил свет, и Синчэнь сощурился, оглядываясь. Заметил на кровати наполовину выпотрошенный рюкзак с биркой из аэропорта и пустую спортивную сумку, одежду, валяющуюся на полу, скомканное полотенце. Ничего необычного — он уже перевёл вопросительный взгляд на Сюэ Яна, но тут краем глаза заметил движение. Повернулся. Что-то зашебуршалось, зашевелилось снова — и из-под кровати высунулась чёрная мордочка с прижатыми к голове ушами и огромными зелёными глазами. И клыками, которые сверкнули, когда она угрожающе зашипела. — Это… — слабым голосом начал Синчэнь. Сюэ Ян довольно ухмыльнулся. — Ага. Цзянцзай. Которая вот эта, — он хлопнул себя по внутренней стороне бедра и опустился на колени рядом с кроватью. Заглянул под неё, тут же отшатнулся, едва не получив когтями по носу, но перехватил лапу и с торжествующим рычанием вытянул кошку из-под кровати. — Уу, сучка, ну хули ты дёргаешься! Он прижал её к груди, удерживая лапы, но она зашипела, взвыла и вывернулась, с грохотом приземляясь на пол и тут же скрываясь под столом. Оттуда сверкнули настороженные глаза, и Синчэнь бы рассмеялся, если бы смог отойти от шока. Сюэ Ян обернулся на него. У него тоже блестели глаза. — Ну, что скажешь? — спросил он. Синчэнь немо раскрыл рот. — Я… Я, кажется, понимаю, почему ты назвал её Цзянцзай, — выдавил он некоторое время спустя и бессильно опустился на колени перед столом. Сюэ Ян грохнулся рядом и протянул руку к зашипевшей кошке. — Стой, подожди, ты её пугаешь… Синчэнь осторожно отвёл его руку и пододвинулся чуть ближе. Потом, вспомнив всё, что когда-то слышал о кошках, медленно протянул руку ладонью вверх. — Неженка, — шепнул ему на ухо Сюэ Ян. Синчэнь слабо толкнул его плечом. — Ты же её только привёз, — пробормотал он низко, стараясь звучать неугрожающе. — У неё стресс, а ты её хватаешь… — Ну, не знаю, всяким святошам нравится, когда я их хватаю, — с усмешкой заметил Сюэ Ян. Синчэнь ощутил на своей заднице щипок и бросил на него быстрый порицающий взгляд. — Святошам бы это не понравилось, если бы они были дезориентированы, — заметил он. Потом чуть-чуть отодвинулся, и Сюэ Ян недовольно склонил голову. Пока он не успел возразить, Синчэнь шепнул: — Тише. — Охуеть, — пробормотал Сюэ Ян, и Синчэнь со вздохом наклонился к нему, чтобы коротко, едва ощутимо поцеловать. — Потерпи, — попросил он ему в губы и снова перевёл взгляд на кошку, которая смотрела всё так же настороженно, но больше не щерилась и не дыбила шерсть. Синчэнь пододвинулся — не слишком близко, но так, чтобы она понимала, что протянутая рука предназначена именно ей, — и замер. Немного пошевелил пальцами, замечая, как она следит за ними взглядом, а потом застыл, когда ощутил на подушечках лёгкое прикосновение усов. Цзянцзай тщательно обнюхала его пальцы. Сначала осторожно, издалека, потом поближе, щекоча мокрыми прикосновениями носа. Когда пальцы Синчэня дрогнули, она резко отдёрнулась, но он снова замер, и вскоре Цзянцзай уперлась мордой в его ладонь. Сюэ Ян рядом низко хмыкнул. Постепенно отодвигая ладонь, Синчэнь вывел её из-под стола, где она сливалась с темнотой, и снова остановился, дожидаясь, пока она последует за его пальцами. Благодаря свету, падающему из окна, он наконец-то смог разглядеть её: большую, пушистую, угольно-чёрную, с блестящими в свете фонарей усами. Одно ухо — левое — у неё было разодрано, и она то и дело дёргала им, прислушиваясь. В груди сдавило. Синчэнь медленно вдохнул, но вышло дрожаще, неровно. Пальцы тоже начинали дрожать, и когда он шумно выдохнул, Цзянцзай с коротким шипением попятилась. — Прости, — тихо сказал ей Синчэнь. — Иди ко мне, хорошо? Не бойся. Он расслабил ладонь, затаил дыхание и просто смотрел, как Цзянцзай снова подходит к нему, щурится, а потом трётся головой о его пальцы. — Смотри-ка, эта бешеная тобой прониклась, — хмыкнул рядом Сюэ Ян, и Синчэнь обернулся на него, закусывая губу. Сюэ Ян поднял взгляд и усмехнулся, тоже щурясь. Темнота скрадывала мягкие черты его лица, но из-за света с улицы, падающего на одну щёку, ресницы и нос отбрасывали длинные, острые тени. Осторожно потянувшись к нему, Синчэнь погладил его по скуле. — Ты серьёзно слетал в Гонконг, чтобы привезти мне кошку? — спросил он. — Да щас, — фыркнул он, но посмотрел довольно. — Я себе её привёз. Заебался документы на неё оформлять, а она теперь всю квартиру передерёт, и мне пиздец от хозяина. Посмотрим, может, я её завтра назад отправлю… Синчэнь положил палец ему на губы. Посмотрел — мягко, но настойчиво, и ощутил, как кривится его рот. — Да ладно, ладно, — проворчал он. — Ты из-за своих экзаменов так загонялся, что меня это заебало. Сам сказал, что кошки тебе помогают. Синчэнь помнил что-то такое. Он обронил это без задней мысли — и даже не думал, что Сюэ Ян может воспринять это как руководство к действию. — Мог бы предупредить. — Хуёвый бы вышел сюрприз, если бы я предупредил, — фыркнул Сюэ Ян, но посмотрел исподлобья, проверяя реакцию. — Нахуя ты вообще попёрся к нам до экзаменов? — Я скучал, — просто ответил Синчэнь. — И пока тебя не было, я тоже скучал. Не делай так больше, ладно? Он говорил совсем тихо, без осуждения, но Сюэ Ян всё равно на мгновение поморщился, отвёл взгляд. Но Синчэнь не хотел его ругать — он просто хотел… чего-то. Он сам не знал. Чтобы Сюэ Ян больше не пропадал так неожиданно и не пугал его молчанием? Он не знал, как сказать это, поэтому просто наклонился к нему, так и не убрав от лица руку, и поцеловал. Уже не так легко, как до этого, но всё ещё мягко, и Сюэ Ян подался навстречу, обхватывая его за шею рукой. — Ты как-то неправильно реагируешь, если тебе не понравилось, — заметил он ворчливо в коротких промежутках между поцелуями, а Синчэнь прикусил его губу и придвинулся ещё ближе, почти наваливаясь на него своим весом. Сюэ Ян упёрся рукой в пол. — Я не сказал, что не понравилось, — возразил он. — Я просто… Я не знаю, как… Сюэ Ян. А-Ян. Спасибо. Сюэ Ян запрокинул голову, разрывая поцелуй, и отпустил его шею. Вместо этого он опустился на согнутые локти и призывно облизнул губы. — Если сильно хочешь меня отблагодарить — приступай, — сказал он. Рассмеявшись, Синчэнь потянулся к нему, поцеловал в бровь, в крыло носа, в уголок губ. А потом Сюэ Ян цапнул его клычком, и он перестал дразниться — просто глубоко, жадно поцеловал. Да, так выражать благодарность было значительно легче. Он вздрогнул, когда холодная рука Сюэ Яна пробралась под его футболку, легла на спину. Ногти впились в кожу, и Синчэнь охнул, но воспользовался неустойчивой позой и полностью повалил Сюэ Яна на пол, не прекращая его целовать. Ощутил на губах горячий выдох, и пальцы грубо зарылись в его волосы. Он сбивчиво рассмеялся, позволил сдвинуть себя к призывно запрокинутой шее, прижался губами к пульсу — и резко дёрнулся от неожиданного веса, рухнувшего на спину. — Ау! Ау, ау, ау, ау, — морщась, он повернул голову и попытался нащупать Цзянцзай, коготки которой больно впивались в спину через футболку, но она только цапнула его и коротко зашипела. Сюэ Ян под ним застонал. — Сучка, — бросил он, перекатываясь и садясь, чтобы снять шипящую кошку со спины Синчэня и снова прижать к себе. — Чего тебе неймётся? А? Что тебе, завидно, что Святоша уделяет внимание мне? Цзянцзай утробно зарычала в его руках, задёргалась, но Сюэ Ян со злорадной ухмылкой звонко поцеловал её в макушку. — Что, не выбраться? А нехуй было, — сказал он. Цзянцзай взвыла и зашипела, демонстрируя зубы. Наконец вывернувшись, она напоследок оцарапала Сюэ Яна и спряталась от него под столом. — Сильно? — спросил Синчэнь, тут же хватая его за руку. На ней проступали кровавые полосы, но, присмотревшись, он понял, что они там не единственные. У него были исцарапаны все руки — где-то слабо, где-то сильнее. Некоторые из царапин уже затянулись, но были и свежие. Он нахмурился. — Пойдём. — Ну нет, Святоша, — простонал Сюэ Ян, симулируя отчаяние. — Всё так хорошо начиналось… Я тебя точно обратно увезу, слышишь? — бросил он Цзянцзай. Та сверкнула глазами и зашипела, и Синчэнь тихо засмеялся. — Пойдём, — повторил он. — Я всё равно не могу сегодня. Мне завтра рано вставать. — Подрочить и пятнадцати минут хватит, — недовольно сказал Сюэ Ян, но всё же поднялся. Пнул ногой стол и зашипел, когда по его лодыжке прошлись острые когти. Цзянцзай низко зарычала в ответ. Взяв его за руку, Синчэнь отвёл Сюэ Яна на кухню и усадил на диван. Сам достал из шкафчика пластыри и средство для обработки царапин, вернулся к нему и сел рядом. — Сначала ногу, — попросил он. Сюэ Ян, не церемонясь, закинул ногу ему на колени. Обрабатывать ему царапины вошло у Синчэня в привычку; они с А-Цин явно не понимали, что значит «дружеская перепалка» и иногда умудрялись наставить друг другу ссадин и синяков. А иногда А-Цин упоминала, что Сюэ Ян постоянно дрался, но Синчэнь не знал, шутит она или говорит серьёзно, потому что за исключением того раза, что Синчэнь нашёл Сюэ Яна пьяным, он не видел на нём никаких крупных побоев. Закончив с ногой, он перешёл на руки, старательно наклеивая пластыри на все большие царапины. Сюэ Ян сидел и молча смотрел на свои руки, позволяя Синчэню спокойно работать, а когда тот закончил — оглядел их со всех сторон. — Класс, я как детсадовец, — вынес вердикт он. Синчэнь потрепал его по волосам. — Ты мой умничка, — сказал он, сдерживая смех, и Сюэ Ян прицельно пнул его по ноге. — Ты сам виноват, что её дразнишь. — Нет, просто она мразь, — возразил Сюэ Ян. В коридоре послышалось клацанье коготков по полу, и они оба посмотрели в сторону двери. Цзянцзай, осторожно принюхиваясь, прошла на кухню, изучая дверной проём, ножки стола и стульев, кухонный гарнитур. На Синчэня с Сюэ Яном она не обращала никакого внимания и повернулась, только когда сделала по кухне полный круг. Громко, протяжно мяукнула. — Чего тебе? Уходи. В ответ Цзянцзай мяукнула ещё громче и протяжнее. Сюэ Ян показал ей средний палец. Синчэнь покачал головой. Невероятно, Сюэ Ян всерьёз спорил со своей же кошкой. — Может, она хочет есть? — спросил он. Это, кстати, напомнило ему кое о чём: — А-Ян, ты сам ужинал? — Задобрить меня хочешь? — спросил Сюэ Ян. Потом кивнул. — Ну, продолжай, у тебя получается. — Синчэнь приподнял брови, глядя на него. — Не. Я только в душ после самолёта заскочил, и потом к тебе. Синчэнь кивнул. Он тоже не ел, поэтому задумчиво оглянулся на холодильник. Можно было приготовить что-нибудь вместе, но он так устал, что хотелось остаться на диване на ближайшую вечность — желательно, вместе с Сюэ Яном. — Можем заказать чего-нибудь, — сказал он. И дёрнулся, когда Цзянцзай снова пронзительно заорала. — Но сначала накормим её. Выругавшись, Сюэ Ян нехотя встал. Пока он ходил вытаскивать из рюкзака миски и корм, Синчэнь позвонил в ближайший ресторан из работающих, а когда Цзянцзай устроилась на своём новом месте под подоконником с мухоловкой и захрустела кормом — подсел к ней и улыбнулся, когда она настороженно на него покосилась. — Я не претендую, — заверил он, кивая на корм. Она всё равно оттеснила его от миски и продолжила есть. Сюэ Ян, стоящий над ними, присел на корточки. — Вот бы спиздить у неё корм, — мечтательно протянул он. — Чтоб знала, кого царапает. — Именно поэтому она тебя и царапает, — заметил Синчэнь. Он снова протянул ладонь, и Цзянцзай, понюхав его и пощекотав усами, равнодушно вернулась к еде. Затаив дыхание, Синчэнь коснулся указательным пальцем её макушки, а когда она не отреагировала — провёл по голове и почесал загривок. Тихо выдохнул. Шерсть под пальцами была мягкой, ухоженной, тёплой; не удержавшись, он погладил её полной ладонью, и она коротко махнула хвостом, но сопротивляться не стала. Улыбаясь, Синчэнь продолжил гладить её и вскоре скорее ощутил, чем услышал низкое урчание. Перевёл сияющий взгляд на Сюэ Яна и одними губами произнёс: «Смотри!» — хотя тот и так не сводил с него глаз. Качнувшись вперёд, Сюэ Ян схватил его за плечо, рванул на себя и поцеловал. Синчэнь охнул ему в рот, ухватился за него, но быстро восстановил равновесие, упёршись рукой в пол. Затащил Сюэ Яна к себе на колени, подался навстречу, закрывая глаза и не прекращая улыбаться. В руку что-то щекотно упёрлось. Потом ещё раз. Потом нагло боднуло, и Синчэнь рассмеялся, отрываясь от низко зарычавшего Сюэ Яна. — Погоди, — попросил он, подставляя Цзянцзай ладонь, о которую та сразу же принялась тереться, подставляя пушистый подбородок. — Она такая ласковая… Ничего не говоря, Сюэ Ян протянул к ней руку, и она тут же на него зашипела. Он красноречиво покосился на Синчэня, который уже заново чесал её за ухом, что было непросто, потому что она продолжала тереться о него сама. — У тебя в геле для душа точно кошачьей мяты нет? — спросил Сюэ Ян, несильно хлопая кошку по заднице. Она хлестнула его хвостом. — Какого хрена она любит тебя больше меня? Вы только познакомились! Неслышное до этого рокотание усилилось, стало громким, низким мурчанием. Синчэнь почесал Цзянцзай нос. — Не знаю, — сказал он тихо. — Противоположности притягиваются? Он накрыл ладонь Сюэ Яна своей, несильно сжал её, и тот, хмыкнув, устроился на его коленях, укладывая подбородок на плечо. Синчэнь провёл ладонью по его спине таким же движением, что гладил Цзянцзай. Снова закрыл глаза и, осторожно отклонившись, упёрся спиной в стену. Они сидели так, на полу под окном, пока не привезли еду. Только тогда Синчэнь с неохотой оторвал от себя Сюэ Яна, последние несколько минут лёгкими поцелуями изучающего его шею, и Цзянцзай, которая вылизывала его пальцы, и пошёл открывать. Ужин прошёл тихо — они устроились на диване втроём, с Синчэнем посередине, и спокойно поели. С поправкой, конечно, на общую неспособность Сюэ Яна усидеть на одном месте — через каждые пару минут он за спиной Синчэня тыкал Цзянцзай куда попало, а она в ответ замахивалась на него когтистой лапой и шипела. Синчэнь вздыхал, перехватывал руки и лапы и никак не мог перестать улыбаться. Он давно не чувствовал такого спокойствия. Это немного пугало — то, насколько легко рядом с Сюэ Яном было восстановить душевное равновесие, несмотря на его ураганную, почти жестокую натуру. Но когда Синчэнь в очередной раз перехватил его левую руку, твёрдо прижимая её к бедру, чтобы он отстал от кошки, что-то щелкнуло и сложилось. Ему было спокойно, потому что он брал на себя контроль. Не позволял течению швырять себя — он брал всё в свои руки, потому что Сюэ Ян позволял ему. Синчэнь не знал, чем вызвал такое доверие, но яростно, всей душой желал оправдать его. Он не стал даже заикаться о том, что нужно помыть посуду — просто потянул Сюэ Яна в комнату, так и не отпустив его руки, и опустился вместе с ним на кровать, даже не включив свет. Со стороны кухни послышался звук когтей, раздирающих обивку дивана. Сюэ Ян тихо фыркнул. — Забей на неё, — сказал он, перехватив взгляд Синчэня. — Расслабься. Шероховатые пальцы сомкнулись на его запястье, и он тихо медленно выдохнул. Большой палец Сюэ Яна ненадолго остановился на его пульсе, но поднялся выше, к центру ладони, и надавил сильным массирующим движением. По рукам побежали мурашки. — У тебя круги под глазами, — низким голосом заметил Сюэ Ян, поворачиваясь к нему всем телом, притягивая руку Синчэня к себе на колени. Он обхватил его ладонь обеими руками, и Синчэнь сам не заметил, когда успел закрыть глаза, но их пришлось открывать снова, чтобы посмотреть, как большие пальцы проходятся по ладони. Ему и раньше делали массажи, профессиональные, предназначенные специально для снятия напряжения — но он никогда не плавился от них так, как сейчас. — У меня завтра экзамен, — напомнил Синчэнь сипло. Эта мысль тут же выпорхнула из головы, не принеся с собой страха — всё сознание было сосредоточено в центре ладони. — И что, ты всю неделю готовился без сна и отдыха? — спросил Сюэ Ян насмешливо, вкрадчиво. — Не было времени позаботиться о себе? К щекам прилила краска. — Я не… — Синчэнь осёкся. Мысли рассыпались. — В голову не приходило. — Ох, детка, — выдохнул Сюэ Ян с нарочитой жалостью. — Хорошо, что у тебя есть я. Он перешёл с его ладони на пальцы, массируя их один за другим, твёрдо, уверенно; Синчэнь подумал про его левую руку, про искалеченный мизинец, про шрамы на плече и ноге. Он хотел провести по ним руками, спросить, насколько сильный дискомфорт они причиняют на самом деле, вернуть ласку, тоже заставить его растаять — но Сюэ Ян, заметив что-то, придвинулся ближе. Шероховатые пальцы почти неосязаемо скользнули вверх по руке, до сгиба локтя, где тоже нажали, и Синчэнь запоздало осознал, что Сюэ Ян снова слушает его пульс. — А-Ян? — окликнул он, сглотнув. Тот отозвался мычанием. — Что ты делаешь? — Представляю, как ты сейчас будешь рыдать от удовольствия, — ответил тот, и Синчэнь распахнул глаза, поперхнувшись. Сюэ Ян остро улыбнулся ему. Весь этот контроль, который он отдавал Синчэню — он умел забирать обратно себе. С лёгкостью. Его пальцы, очерчивая дорожку вен, поднялись выше, к рукаву футболки, скользнули сначала под него, а потом легли сверху. Сюэ Ян, казалось, задумался о чём-то, а затем бросил: — Снимай футболку. — Мне правда не стоит… — Детка, — перебил его Сюэ Ян. — Снимай. Синчэнь покорно стянул с себя домашнюю футболку. Она была тонкой, не особо защищала от прохлады комнаты, но без неё по коже побежали мурашки. Синчэнь поёжился, а потом ещё раз, когда на плечи легли горячие руки Сюэ Яна. — Жалко, у нас нет массажного масла, — протянул тот задумчиво, оглядывая Синчэня чёрными внимательными глазами. — Воплотил бы свою порнушную мечту. — Ты мечтал обмазать кого-то маслом? — спросил Синчэнь, просто чтобы отвлечься от холода и возбуждения, медленно сворачивающегося в животе. — Не кого-то, а своего Святошу. Ничего, я ещё успею, — пообещал он с ухмылкой и завалил Синчэня на кровать спиной вперёд. Уложил руку ему на живот, и Синчэнь сиюминутно напрягся, но медленно вдохнул и заставил себя расслабиться. — Вот так, детка. Я же сказал, я о тебе позабочусь. Перевернись. В этот раз Синчэнь не стал спорить. Он перевернулся на живот, обнял одной рукой подушку, чтобы упереться в неё щекой, и закрыл глаза — всё равно смотреть на Сюэ Яна было неудобно. Он думал, что тот устроится на нём сверху, но нет; Сюэ Ян сел рядом. Потом хмыкнул себе под нос, словно внезапно что-то вспомнил, и слез с кровати. — Знаешь, что? С маслом облом, но кое-что другое у меня есть. Надеюсь, у тебя нет никаких внезапных аллергий, — сказал он, похлопал Синчэня по пояснице и вышел из комнаты. С кухни послышалось шипение, а в ответ ещё одно — причём, кажется, во второй раз шипел Сюэ Ян. Что-то хлопнуло, зашебуршало, рухнуло на пол, недовольно зарычала Цзянцзай, и Синчэнь уже решил сходить и проверить, в чём дело, как Сюэ Ян вернулся и уронил на стол знакомый мешочек. Синчэнь знал его — это была какая-то тайная заначка Сюэ Яна, спрятанная в глубине одного из шкафчиков. Синчэнь уже натыкался на неё, но ни разу не заглядывал, раз Сюэ Ян явно этого не хотел. Поэтому теперь он приподнялся с любопытством и смотрел, как Сюэ Ян шарится в содержимом. Что-то металлически шуршало — блистеры от таблеток, догадался Синчэнь. На самом деле, кажется, именно они составляли большую часть содержимого, и на одной из упаковок Синчэнь заметил знакомое название обезболивающего. Вскинул взгляд на Сюэ Яна, но тот даже не обратил внимания, просто извлёк со дна мешочка маленький металлический тюбик, наполовину использованный, и сел обратно на кровать. — Лежать, — сказал он, нажимая Синчэню на спину, и тот покорно устроился на кровати. — Это всё твоё? — спросил он, слабо дёргая головой в сторону мешка. Сюэ Ян промолчал — так, будто хотел ответить, но потом передумал. — Ну, делиться своими колёсами с Мелкой я точно не планировал, — спустя какое-то время сказал он, и, когда коснулся Синчэня в следующий раз, у него были холодные, влажные руки. Синчэнь дёрнулся. — Потерпи, Святоша. Это разогревающий крем, для снятия напряжения. Тебе понравится. Ему бы понравилось что угодно, лишь бы Сюэ Ян касался его, но он не стал говорить об этом. Просто утонул щекой в подушке, пытаясь не дрожать при малейшем прикосновении, и прислушался к ощущениям в теле. Сюэ Ян так и остался сидеть рядом с ним. Лёгкими, но уверенными движениями уложил его так, как ему было нужно, вытянув руки вдоль тела и распрямив плечи, и довольно погладил вдоль позвоночника. — Какой ты послушный, — мурлыкнул он. — Мне нравится. Синчэнь слабо усмехнулся, но постепенно улыбка сползла с его губ, потому что на спину легли руки Сюэ Яна. Синчэнь не знал, чего он ожидал. Чего-то неумелого, может, или игривого, или оглушающе эротического — но Сюэ Ян явно знал, что делает. Синчэнь, не отдавая себе отчёта, впился дрожащими пальцами в одеяло. Потому что от рук на спине становилось жарко — и Синчэнь не был уверен, что это вина одного лишь разогревающего крема. От него точно не должно было сбиваться дыхание, от него точно не хотелось беспомощно потереться бёдрами о кровать — но от горячих крепких рук Сюэ Яна… Он гладил его вдоль позвоночника, нажимал сильно, но не больно, проходился костяшками больших пальцев, растирал кожу, двигаясь от боков к центру, а затем к шее, массировал позвонки, уверенно, твёрдо, так, что Синчэню хотелось вплавиться в кровать и навсегда с ней слиться. — А-Ян, — выдохнул он хрипло, когда ладони перешли на его плечо, медленно спустились к локтю, потом к запястью, где пальцы снова остановились на пульсе. — Тш-ш, детка, — отозвался он вкрадчиво. — Просто наслаждайся. Просто наслаждаться оказалось неожиданно тяжело. Под его руками хотелось выгибаться, преследовать ускользающий контакт, кусать подушку, чтобы сдержать стыдные звуки, рвущиеся из горла. Они не были стонами — вздохами, скорее, короткими и резкими, которые приходилось сглатывать каждый раз, когда пальцы Сюэ Яна нажимали особенно хорошо. Синчэнь не замечал, что был настолько напряжён, но постепенно в мышцах оседала тягучая, приятная нега. Он застонал, когда пальцы нажали под лопатками, упёрся головой в подушку, ощутил, что она влажная от слюны, но на смущение не было сил. Мысли расплывались от жара, и когда по спине вместо кончиков пальцев скользнули ногти, он смог только закусить уголок подушки. — Я сейчас растаю, — честно прошептал он и ощутил, как Сюэ Ян наклоняется. Его холодный нос коснулся уха, потёрся о него, а потом на раковину легли губы. — Такой податливый, Святоша, — прошептал Сюэ Ян. — Я с тобой что угодно смогу сделать, да? — Что угодно, — повторил Синчэнь на выдохе. Усмехнувшись, Сюэ Ян отстранился и продолжил массаж. Синчэнь давно уже потерял счёт времени, но всё равно хотел, чтобы это никогда не заканчивалось. В голове стоял туман. Мысли плавали в густом бульоне, неуловимые и ненужные. Тело не слушалось, и дыхание, шумное и неровное, вырывалось вместе с безотчётными постанываниями, которые Синчэнь бросил скрывать. Он лежал с закрытыми глазами, иногда открывал их, но не всегда осознавал это сразу — не позволяла темнота комнаты и то, что все ощущения сейчас были сконцентрированы под ладонями Сюэ Яна. Он даже не сразу понял, что его рука свесилась с кровати — но пальцы содрогнулись от неожиданности, когда их что-то щекотно коснулось. — Цзянцзай, — выдохнул он, улыбаясь от покалывания усов. Сюэ Ян на мгновение остановился. — Ты только что простонал имя моей кошки, или что? — с сомнением спросил он. Синчэнь рассмеялся на выдохе. — Нет, — ответил он едва слышно. — Цзянцзай пришла. Она немного потёрлась о его согнутые пальцы, потом отошла, и Синчэнь ощутил, как слегка прогибается кровать под её весом. Пару раз наступив ему на ноги, она устроилась где-то рядом, и от макушки до кончиков пальцев прокатилась новая волна теплоты. Когда Сюэ Ян добрался до низа его спины, надавил на ямочки у позвоночника, Синчэнь с усилием оглянулся на него. — Будешь дальше?.. Не отвечая, Сюэ Ян заставил его приподнять бёдра и начал стягивать с него штаны. Холодно больше не было; на самом деле, холод — последнее, о чём мог думать Синчэнь, потому что Сюэ Ян решил продолжить со стопы, постепенно продвигаясь вверх, и вместо стонов начали вырываться поскуливания. Даже лёжа он чувствовал, что ноги превратились в вату. Он не смог бы подняться, даже если бы в здании начался пожар. — Где ты научился? — прохрипел он, стараясь не дёргать ногой от пальцев, нажимающих за коленом. Сюэ Ян точно знал, что делает, он явно не был любителем, он сводил Синчэня с ума. — Курсы прошёл. И много практиковался, — ответил Сюэ Ян. Синчэнь замычал, показывая, что его услышал, и продолжил растекаться по кровати. Какое-то время Сюэ Ян молчал, а потом чуть ли не оскорблённо спросил: — И даже не спросишь, с кем? — Главное, что сейчас со мной, — пробормотал Синчэнь и улыбнулся, ощутив на бедре поцелуй. К тому времени, как Сюэ Ян закончил со второй ногой, он едва ли соображал. Блаженство, заливающее сознание, пьянило, и он послушно подался назад, когда Сюэ Ян ухватил его за бёдра и потянул вверх. — Встань на четвереньки, — бросил он, и у Синчэня получилось с третьего раза. Он понимал, в какой позе лежит — с лицом в подушке, на коленях, выгнувшись в спине, но никогда ещё ему не было так сильно плевать на стыд, как сейчас. Ладонь, сжавшая ягодицу, заставила выдохнуть. Сюэ Ян погладил кожу, стиснул так, что стало немного больно, и отпустил. — Не шевелись, — сказал он, а потом поднялся с кровати и вышел. В ванной зашумела вода. Синчэнь, прикрывший глаза, с трудом держался, чтобы не провалиться в забытье. Он был возбуждён — боги, разумеется, он был возбуждён. Но это возбуждение не обжигало. От него не хотелось схватить Сюэ Яна, повалить на кровать и взять своё, оно растекалось по позвоночнику фоновым жаром, и даже когда в голову пришла мысль коснуться себя, довести до разрядки, Синчэнь отмёл её. Для этого у него был А-Ян. Он ведь сказал, что о нём позаботится. О своём возвращении Сюэ Ян предупредил коротким прикосновением к бедру. Присев на край кровати, он снова завозился с чем-то, и только по знакомому щелчку крышки Синчэнь догадался, что это смазка. «Что ты хочешь делать?» — хотел спросить он, но язык не поворачивался, и он перестал даже пытаться. Сюэ Ян не тянул. Когда холодные от смазки пальцы провели между ягодиц, Синчэнь прогнулся в спине сильнее и услышал, как довольно усмехнулся Сюэ Ян. А потом вместо пальцев по коже скользнул его горячий умелый язык, и Синчэнь просто сдался. Он не мог даже кусать подушку, лишь утыкался в неё распахнутым ртом, даже не надеясь заглушить стоны, рождающиеся глубоко в горле. Пальцы слабо царапали одеяло, сжимали его, дергали; в один момент он ощутил, как недовольно скользит по коже хвост Цзянцзай, но тут же забыл, что она вообще находится где-то рядом, только услышал, как она приземляется на пол, и тут же застонал, потому что Сюэ Ян скользнул в него сразу двумя пальцами. — Как же ты тащишься, детка, — ухмыльнулся он в голос, стискивая ногу Синчэня; тот слабо закивал, отчего волосы ещё сильнее разметались по подушке, и подался навстречу его пальцам. — Что, тебе так меня не хватало? Надо будет купить тебе игрушку. Что-нибудь побольше, чтобы ты не скучал один, пока зубришь свои законы. Как тебе идея? — А-Ян, — простонал Синчэнь, выгибаясь. Он кожей чувствовал бурлящее в Сюэ Яне нетерпение: голос у него срывался, в нём сквозило что-то хищное, почти злое. Он не церемонился с ним, не дразнил — просто растягивал, вылизывая и кусая везде, где дотягивался, влажно и беспорядочно. Синчэнь знал, что на бёдрах снова расцветут только сошедшие синяки, и от этой мысли в груди приятно пылало. Сюэ Ян отстранился от него, вытащил пальцы. Синчэнь слабо, недовольно застонал, но тут же ягодицу обожгло коротким шлепком, и он содрогнулся. Почувствовал, как сдвигается Сюэ Ян, как собственнически укладывает ладонь на бедро, как впиваются пальцы в чувствительную кожу на сгибе. Приподнявшись на трясущихся руках, Синчэнь на него обернулся. Сюэ Ян ухмыльнулся, встретив его взгляд, и запустил пальцы в волосы у него на затылке. Сжал так, что в уголках глаз защипало, но от этого тремор только усилился. — Готов? — спросил он. Синчэнь знал, что он просто хочет услышать его надломленный голос, но смог только дёрнуть головой. Глаза Сюэ Яна всё равно довольно сверкнули. Когда он вошёл, медленно, но глубоко, Синчэнь не рухнул обратно только благодаря руке в волосах. — А вот я на тебя дрочил, — отрывисто и насмешливо сказал Сюэ Ян. — Каждый раз, когда всё бесить начинало. Но стоило представить тебя на четвереньках… Он навалился сверху, тяжело дыша в плечо, грубо запрокинул ему голову и укусил за шею. Синчэнь вскрикнул, сжал в руках подушку, но до того, как стало по-настоящему больно, Сюэ Ян провёл по укусу языком. Упёрся губами в ухо. — Тоже скучал, детка, — горячо выдохнул он, выпрямился и вбился в него с такой силой и точностью, что перед глазами поплыли точки. До этого Синчэнь мог стонать хотя бы его имя. Теперь с губ срывались только короткие, рваные вскрики, которые он не мог контролировать — потому что не мог закрыть рот, распахивающийся каждый раз, когда Сюэ Ян дёргал его за волосы. Он чувствовал, что может так кончить — ни разу не прикоснувшись к себе. Но мучительный жар внизу живота извивался, сплетался в клубок такой тугой, что Синчэнь, не выдержав, потянулся слабой рукой вниз, а Сюэ Ян не стал мешать ему. Наоборот, накрыл его пальцы своими, и Синчэнь почти сразу кончил, пачкая их ладони. Рыдание, вырвавшееся из груди, заглушила подушка, потому что Сюэ Ян отпустил его волосы, а ослабевшая рука просто не выдержала. Задыхаясь, он попытался сказать Сюэ Яну продолжать, не выходить из него, но через несколько глубоких толчков тот резко от него отстранился. Зашипел, выругался в голос, и Синчэнь ощутил на спине горячую влагу, от которой возбуждение снова кольнуло глубоко внутри. Но он просто не мог пошевелиться. Только повернул голову, чтобы лежать и задыхаться не лицом в подушку, и решил, что это его максимум. Где-то на краю сознания он понимал, что несколько долгих минут спустя Сюэ Ян поднялся с постели и ушёл куда-то. Потом Синчэнь ощутил, как из-под него вытаскивают одеяло и вытирают его им, а сверху накидывают новое. Синчэнь понадеялся, что оно не из комнаты А-Цин, но слишком устал, чтобы всерьёз об этом беспокоиться. Видимо, на несколько минут он провалился в сон, потому что вскоре Сюэ Ян снова зашел в комнату, держа в руках вырывающуюся Цзянцзай. Он бросил её на кровать, но она сразу же нашипела на него и спрыгнула, и он попытался ткнуть её ногой. — Иди к Святоше, — прошипел он. Синчэнь лишь тихо засмеялся — по крайней мере, подумал о том, что надо бы засмеяться, — и слабым жестом поманил его к себе. — Да, иди ко мне, — позвал он. Вскинув бровь, Сюэ Ян фыркнул что-то себе под нос и распустил волосы, а потом стянул через голову футболку. Порывшись в шкафу, он бросил Синчэню домашние штаны — тот вздрогнул, вновь вырванный из полусна, но смог кое-как натянуть их и снова забрался под одеяло, прячась от холода. Переодевшийся Сюэ Ян скользнул вслед за ним и лёг на бок к нему лицом. Синчэнь с нежностью подумал, что у него очень забавно сплющивается щека. — Ты ещё со мной, Святоша? — спросил Сюэ Ян насмешливо. Синчэнь слабо покачал головой и тоже повернулся на бок. — Тела не чувствую, — ответил он. — Приятно. Ему было не просто приятно — но он не представлял, как описать это ощущение, переплетающее воедино неподъемную тяжесть и парящую лёгкость. Поэтому сошёлся на том, что добавил: — Очень. Сюэ Ян самодовольно сощурился. Его рука лежала поверх одеяла, и Синчэнь потянулся к ней. Переплёл пальцы. Ощутил шрамы на мизинце и ладони и плавно провёл вверх, к плечу. Скользнул ладонью на спину, поглаживая старые шрамы. Сюэ Ян прикрыл глаза. — Ты из-за них научился делать массаж? — тихо спросил Синчэнь, с трудом ворочая языком. Но оно того стоило. В этот раз он чувствовал, что Сюэ Ян не станет закрываться от него — и не мог упустить мгновение. Он хотел знать. — Ага. — Он выдохнул так тихо, что Синчэнь осознал это не сразу. Только когда Сюэ Ян добавил: — Помогает, когда совсем херово. Отдалённо Синчэнь подумал, что, может, ему тоже стоит записаться на курсы массажа. — И часто так бывает? — спросил он, притягивая Сюэ Яна поближе. Или просто надавливая рукой на спину, чтобы он придвинулся ближе сам. Его лоб упёрся Синчэню в грудь, и он ощутил, как Сюэ Ян переплетает с ним ноги. — Когда холодно и сыро. Ну или просто так, нисхуя. С чего мне, по-твоему, полный дом таблеток держать? Он говорил так, будто это не имело значения, но Синчэнь знал, что это не так. И теперь знал, как с этим можно бороться, знал, когда начинать беспокоиться. — Хочу тоже о тебе заботиться, — пробормотал он сонно Сюэ Яну в макушку. Тот не ответил, но потёрся носом о грудь Синчэня, и этого было достаточно. Сон накатывал волнами, лёгкими, как прибой. Синчэнь бездумно скользил большим пальцем по лопатке Сюэ Яна, выхватывая рубцы и впадинки, участки нежной гладкой кожи. Синчэнь хотел знать о нём всё. Что с ним случилось, когда, насколько больно на самом деле ему бывало в холод, почему он так отчаянно пытался скрыть это. Он знал, что не должен давить, что такие шрамы не могли остаться после чего-то хорошего, что всё тело, вся колкость Сюэ Яна кричали о давнем, но не забытом насилии, и если он не хотел о нём вспоминать — разве мог Синчэнь его заставлять? И он не спросил бы, но полусонное сознание больше не слушалось, и он словно через подушку услышал собственный голос: — А-Ян. — Сюэ Ян издал негромкое «мм?», и Синчэнь выдохнул: — Минное поле?.. Сюэ Ян молчал так долго, что Синчэнь решил, что он не ответит. Но полудрёма слетела, когда Сюэ Ян цыкнул. — Самому, что, не догадаться? Один урод сбил меня на машине, когда я был мелким. Экспертиза установила, что он потерял управление, но нихуя. Он меня видел, я знаю, что видел. Просто ему было плевать. Ну, зато меня потом полгода пиздато кормили в больнице. Охуительное было время. Он вжимался в Синчэня всем лицом, и в этот раз Синчэнь действительно обнял его крепче, настолько, насколько мог. — Мне очень жаль, — прошептал он. Сюэ Ян поёрзал в его руках. — Да какая уже разница, — сказал он глухо. У него был странный голос, но Синчэнь, сколько бы ни пытался, не мог понять, что именно в нём не так. Бороться со сном не получалось. — Я рад, что ты выжил, — просто прошептал он, надеясь, что Сюэ Ян поверит ему. Тот помолчал ещё немного. И уже перед тем, как Синчэнь окончательно провалился в сон, до него донеслось: — Ага. Я тоже.___________________________________
Сюэ Ян Вчера, 12:02
возьмешь к себе мелкую переночевать?
Змеюка Вчера, 12:10 Разумеется, без проблем. Могу поинтересоваться, что случилось?Сюэ Ян Вчера, 12:11
из гонконга чую как святоша загоняется
надо растормошить
мелкая помешает
Змеюка Вчера, 12:12 Если понадобится выделить ей комнату ещё на пару ночей — сообщи :)