***
Что есть план и стоит ли ему следовать? Зачем? Если у судьбы на тебя заготовлены уже свои дороги. Ты собьёшься с пути, совершишь кучу ошибок, упрешься лбом и захочешь поступить по-своему, но в итоге придёшь к тому чему должен, это случится рано или поздно. Так зачем же бегать? Оказывать сопротивление. Ты даже сам можешь не догадываться чего именно тебе хочется, потому и будешь бегать от континента к континенту, как заблудшая душа, которая не может найти пристанище. Бороться с самим собой? Интересная тактика, где никто не будет ни проигравшим, ни победителем, лишь потеря времени, которое так бесценно. Тэхен хочет, как лучше и думает, что поступает правильно, не слушая своего зверя, который тянет мордой в обратную сторону, сообщая о том, что там он кое что забыл, кого-то. И пусть Форкс один из лучших городов, в котором он побывал, но лишив жизни одну невинную душу, он больше туда не вернётся и это вторая причина по которой он не может там больше оставаться. Тяжесть преступления тяготит и он ничего не может с этим поделать, и Чонгук тоже. Даже если найдёт… Он не вернётся обратно, а лишать альфу своей стаи не посмеет, и так будет лучше. Стеклянными глазами он оглядывается назад, в сотни метрах от него пролегает дорога, ту плохо видно из-за плавающих на уровне глаз облаков, он далеко забрался, но надеется, что альфа не свернёт с неё, не найдёт, подарив самые тёплые объятья, укрыв от всего мира. Горы пропускают его в свои владения, обнимая успокаивающей прохладной. Пробивающееся сквозь облака солнце, хорошо освещает открывшуюся площадь. Невероятная красота, сочетающая в себе силу камня и нежность раскинувшейся зелени, кроме стекающих со сталактитов капель воды, слышно лишь собственный бит сердца. Так тихо, и ни одной живой души. По крайней мере ничего подозрительного он не слышит, и запахи здесь девственно чистые. Скалистые обрывы поражают своей ужасающей пропастью, наклонившись ниже, можно услышать, как гудит ветер, от стонов которого мурашками покрывается кожа. Ступая по потрескавшимся камням, омега переходит на другую сторону, балансируя, раскинув руки в стороны, стараясь не смотреть вниз, но палящее глаза солнце, заставляет жмурится, однако его тепло приятно греет открытую кожу, и ему самую малость, как самому настоящему существу из семейства кошачьих, хочется полежать на солнышке, улечься на животик и погреть спинку. Пещеры заводят его всё глубже, он уже не понимает, опускается, или поднимается всё выше, но дыры в каменных стенах, через которые виден горизонт и голубое небо, немного успокаивают Агуару и та рвётся наружу. Тэхен спускает с плеч рюкзак и снимает верхнюю одежду, аккуратно после сложив туда же, обращается, сверкая золотистыми омутами в темноте камня. Туман молочными лапами скользит в сторону прохода, где сильно гуляет ветер, и омега ступает лапами в ту сторону, подхватив зубами рюкзак. Холодный камень плавно заменяет мох.***
Горный перевал даётся волку с трудом, о скалистые выступы исцарапаны лапы, и в голову зарывается мысль, что можно было бы найти дорогу и попроще, обходом, но время для него слишком ценная штука. Холодный ветер задувает в уши и он несомненно мечтает о своей машине, а ещё больше о своём доме, которого уже за горизонтом и не видно, однако он точно знает его местоположение, что же до Тэхена, он понятия не имеет, как поймать его след и надеется лишь на предчувствие и какие-то мнимые догадки и предположения. Он спокойно мог отправиться куда угодно, мастер по части скрытности и побегов, даже от полиции. Он его не чувствует, омега закрылся, не подпускает. Может Агуара уже за мили отсюда и о волке, даже не вспоминает, желая лишь, чтобы тот оставил его в покое. Но Чонгук не может, не привык бросать своё и очень упрям, ему дали шанс, его приняли и были моменты, когда он чувствовал, что и Тэхену с ним было хорошо, альфа желает это вернуть, без своей омеги ему в стае делать нечего. Спустя ещё пару часов лапы уже начинают болеть от горной местности и волк не находит ничего лучше, как дождаться утра в углу пещеры. Начинает темнеть и нет ничего хуже, чем бродить по незнакомой местности ночью. Лапы сгибаются, он валится на камень, положив голову набок. Здесь влажно, возможно, даже холоднее, но зато ветер не пробирает до костей и мох под шкурой приятно прилегает к телу. Смыкать глаза не самая хорошая идея, но организм так измотан, что волк отключается, провожая расплывчатым взглядом солнце.***
Лис не заметил, как ему было горько этой ночью. Разлепив глаза, он понял, что проплакал во сне, на уровне грудной клетки опустился груз, который сильно сдавливал сердце, стало легче, слезы освободили, но ситуация лучше не стала. Он понятия не имеет где находится, забрёл сюда держа голову низко, и, даже не помнит дороги назад. Однако здесь тихо и чужого присутствия он не чувствует, иначе не был бы его сон таким спокойным, Агуара очень бдительна. Поднимаясь на лапы он осматривается. Место чем-то похоже на оазис в пустыне, пещера словно зеленый сад спрятанный под холодным куполом камня. Слышно журчание воды, и плеск от плавников мелкой рыбы. Под предлогом любопытства он идёт на звук, отодвигая мордой длинные корни деревьев, что за много лет поросли мелкой зеленью из-за влажности, и выходит на открытое пространство, откуда сквозь разлом видно солнце. Светом оно покрывает водную гладь пещерного озера, вода такая светлая, что видно ряд камней, покрывающие дно, но чем ближе середина, тем темнее, и Тэхен боится представить насколько глубоко оно уходит. Лис ступает лапами на мелкую дорожку из камней, что выглядывают на уровне воды, двигается потихоньку в направлении большого валуна, на который падают лучи солнца. Подставляя морду солнцу, он думает, что не так уж всё и плохо, возможно, лис бы остался здесь на некоторое время. Тэхен признает, что план был необдуманным, он никогда не покидал дом в одиночку, всегда был заранее продуманный план куда ехать, где можно остаться, рядом была мама. Сейчас он один, но так было нужно, и здесь он никому не причинит вреда, надеясь, что и сюда никто не заглянет. О своей безопасности он не беспокоится, его зверь с возрастом стал ещё опаснее, и он наконец научился его контролировать, подчинять своим желаниям и эту бурю он может переждать здесь.***
В Форксе стали шептаться. Мужчина, чей сын был убит не находит себе места, работая, бубнит себе под нос о лисе, и том, как собирается с ним поквитаться, если полиция ничего не предпримет. Его бурчание стало разноситься по людям, как в сломанном телефоне, каждый начал наговаривать на другого, пока косые взгляды не стали слишком очевидны. Стая Чонгука была под подозрением, но никто не осмеливался подойти и спросить напрямую, что происходит, пока старая семья не увидела, как Агент Чон покидает город, а спустя сутки, даму, выходящую из полицейской машины под прицелом. Люди, и до того опасаясь этого города, потихоньку начали уезжать, не желая ждать того, что может произойти дальше, даже они чувствовали, как стало неспокойно среди крон высоких деревьев и море бушевало так, что на побережье было страшно выходить. — Её задержали, — Юнги с хлопком открывает дверь в кабинет Чимина. — Только, что привезли на служебной машине, а любопытная толпа уже собралась под нашими окнами. — Пак Чимин! — в кабинет, сдвигая Веркэта в сторону, входит старший по званию, Кан Ё, — Ты идёшь со мной. Задержан главный подозреваемый, нужно провести исследования. Омега белее белого, он напрямую сталкивался с магией Тэхена, изучал её крепкие свойства и живучесть, то, как она воздействует на других, в последствии сжирая изнутри завладевая телом. Доказательством служат тела погибших от которых за недолгий срок осталось мало, что похожее на образ человека. Мозг и глазницы растаяли первыми, так как там была большая концентрация магии, Чимин наблюдал под микроскопом, как клетки мозга разъедаются и это было определённо вмешательство чёрной магии, о которой он указал в отчёте, улики, собранные со следов в лесу. Он знает, что она не обладает и половиной того, что может её сын, однако крайне опасна, имея способности своего ковена ведьм. — Это крайне опасно! Наблюдение за ней только через стекло камеры и никакого контакта! — Юнги выходит вперёд, плюясь ядом и возмущениями. — Успокойтесь, Следователь Мин, она находится под стражей, нам нужно выяснить насколько она опасна и вывести её на конструктивный диалог. Улики поверхностны, нет чёткого мотива и пока её сын здесь не появится она будет находиться под стражей, никакого изолирования. — Поверхностны?! — Капитану нужно знать все подробности дела. Передайте Агенту Чону, что, чем быстрее он найдёт её сына, тем лучше. Пак Чимин, за мной. Веркэт снимает перчатки, небрежно бросая их на стол и сбрасывает с плеч медицинский халат. — Всё в порядке, не беспокойся, я справлюсь, — шепчет, укладывая ладонь на плечо своего альфы, и бодает его макушкой под подбородком. — Попробуй связаться с Чонгуком, ты очень поможешь этим. Юнги сильнее сжимает талию омеги, а после выдохнув, отпускает. В холодном кабинете он остаётся один и длинные гудки телефона, так нервно дергающие за ниточки его и так расшатанную нервную систему. Абонент недоступен... Сжимая телефон в ладони, он разворачивается к окну, где собирается ещё больше зевак, интересным узнать что же происходит на самом деле. Юнги видит Мистера Сона, Коракса. — День обещает быть долгим, — говорит с протяжным вздохом и снова набирает номер Чонгука. Автоответчик. — Если ты не вернешься к концу сегодняшнего дня, я лично поеду искать ваши задницы!***
Вечером это же дня, Чонгук уже не видел, как заходит солнце, он забрёл в тоннели пещер, куда свет уже не попадал, а ориентиром служили светлячки, которые кружили в одном направлении. Альфа прислушивается к стрекотанию их рельефных крылышек, которое становится таким громким, что уже не слышно собственных шагов. Они усеивают всю стену пещеры, создавая яркий коридор, где голые камни увиты лианами. Чонгук ступает на холодный мох и порыкивает от смены температуры, сверчки в ужасе разлетаются в стороны и становится до ужаса тихо. По камню стучат капли воды, звонко ударяясь о холодную поверхность, в такт им он слышит свой ровный стук сердца, а прислушиваясь, ещё одного, то бьётся быстрее. Волк резко мотает головой, принюхиваясь и напрягая лапы, ступает вперёд. Открытое пространство поросло травой, кроны деревьев в тесноте упираются в стены пещеры, создавая купол. Здесь гуляет ветер. И альфа приподнимается на задние лапы задрав голову кверху. Чувствует. Дыхание замерло, мир будто сузился до одной маленькой точки, волк внутри насторожился, и в тоже время альфа чувствует его рвение, стоит только увидеть и он, не думая, бросится вперёд. Чонгук понимает, как его волк начинает сходить с ума, в голове каша, он чувствует, но не видит и альфа обращается обратно в человека, оседая коленями на траву. Дыхание белоснежными облаками выходит наружу, от горячего тела исходит жар, будто альфу лихорадит. Он открывает слипшиеся глаза и видит белую пелену под ногами, подумал это уже от помутнения, но нет, это именно то о чем он думает, он его слышит. Чонгук достаёт из рюкзака штаны и натягивает футболку, оставляя ступни голыми. Он идёт осторожно, не желая спугнуть Агуару, та неспокойно мечется в груди Тэхена, который где-то затаился в пелене тумана, что искрит золотом. Альфа глубоко вдыхает запах, его запах, им пропитана местность и больше ничьим чужим, что его немного успокаивает. Не видя ничего под ногами, он оступается, делая следующий шаг, и тут же перед его носом пролетает силуэт. Мужчина резко крутит головой по сторонам, чувствуя себя наживой, или того хуже, игрушкой в цепких лапах лиса. Он прекрасно знает, что Агуара охраняет своего человека и чувствует, насколько тот уязвим. Видимо, даже его, альфу, опасается сейчас. В тумане опять какое-то движение, мужчина уже не думая, что последует после, уходит в глубь пещеры, прислушиваясь к потоку воды из водопада и плеску плавников рыб. Он отчётливо слышит, как на него кто-то бежит и спешит пригнуться, чтобы встретиться лицом к лицу с омегой. У того огромные неспокойные глаза, голова опущена низко, топчется на месте, то ступая лапами назад, то делает рывки вперёд и только сейчас мужчина обращает внимание на форму, в которую обращен Тэхен. Это не та мощная Агуара, которую он видел каждый раз, не то существо, которое готово было его глотку перегрызть и не подпускало к себе, он видит перед собой черную лису, по размерам не уступающую ему, волку, с рыжими вкраплениями на холке и под шейкой, точно цвет глаз горящий ярко в темноте. — Тэхен? Омега прижимается к земле и Чонгук рвётся подойти, но Тэхен опустился лишь для того, чтобы резко запрыгнуть на своего альфу, жалобно скуля в шею, начиная ту вылизывать. Мужчина ныряет пальцами в густой мех, обнимая упавшее на себя тело. Перед глазами искрит магия, нити оплетают его тело золотом. Эта сила, которая находится внутри омеги, до ужаса пленит зверя. Он никогда не думал, что ему будет приятно от факта, что кто-то может доминировать над ним. Тэхен ещё сильнее, чем он думал. — Тэхен, мой… Тэхен, — шепчет в ухо, ласково поглаживая по спинке. — Я искал тебя, так скучал… —А я прятался, — слышит Чонгук в своей голове родной голос. Надрывный, со слезным чувством вины и страхом, будто ему больше нет места рядом с альфой, после того, как он сбежал, нет места в семье, нет семьи вообще. — Прятался от тебя потому что… Люблю. Мужчина смотрит в звериные глаза, просит обратиться обратно в человека, он уже больше не может. В ладонях наконец чувствуется тепло человеческого тела, румяная кожа и жар губ на своих щеках, вместе со слезами. Тэхен такой податливый, мягкий, такой пластилиновый в его руках, ранимый и ещё более чувствительный. Каждое касание мужчины, ответный резкий вздох омеги. — Ты… Ты такой… Боже мне так жаль, что все сложилось именно так, ты не виноват, ты не виноват… — говорит Чонгук между поцелуями, губы так жадны до прикосновений. — О чем ты? — шмыгает носом, смотря непонимающе на альфу, а сам тянется к шее, надышаться не может шалфеем, успокоиться. — Твоя мама. Тэхен это она, это из-за неё ты не контролировал себя, она играла тобой и всеми остальными, и тому есть доказательства, правда пока я не понял причины, — Чон поднимает его лицо, держа в ладонях. — Как можно было так унижать тебя, что она с тобой сделала… Когда я увидел тебя тогда у школы, ты выглядел пугливее хомяка. — Моя мама… — Тэхен не верит, он просто в это не верит. Мама, его единственный родной человек, который был с ним с самого начала защищала, любила, это была любовь. Омега мотает головой в разные стороны и делает попытку встать, но Чонгук перехватывает его поперёк тела и крепко держит, сжав собственные зубы. Чонгук чувствует, как усилился запах холодных елей, и понимает, как это совсем не вовремя. Стресс последние несколько недель, тяжёлая работа над своей сущность, слезы, магия, появление рядом альфы, а после резкий уход, мужчина слился с ним в одно целое и он всё это чувствует, как там внутри все до дрожи разрывается, будто симптомы панической атаки у человека и одновременное желание омеги слиться со своим альфой. Внутри смешалось всё, что спровоцировало течку, к которой они оба не были готовы. — Тэхен, послушай меня, пожалуйста. Все будет хорошо, тебе нужно дышать глубже и успокоиться, ну пожалуйста, — альфа водит ладонями по дрожащему телу, спуская их на поясницу, что инстинктивно прогибается. В аромате Тэхена он чувствует беспокойство и смущение, приходится ослабить хватку и омега тут же обращается лисом, устраиваясь под боком. Смотрит блестящими глазами и лбом бодает в плечо, вытягивает морду вперёд и лижет под щекой шершавым языком. Волк в груди неистово мотает хвостом в разные стороны и просится наружу к своей омеге. Чонгук снимает одежду, бросая ту в сторону, и встав на четыре мохнатые лапы, укладывается на траву, подминая под себя Агуару. Устраивает омегу под своей головой и тянется к шее, проводит носом и не встречая сопротивления, вылизывает, под чужое грудное урчание. Поддевает морду носом и идёт глубже, переворачивая омегу на бок, ведёт языком под шейкой, вылизывая огненную грудь, не прекращая тереться носом. Скучал. Не знает, как поступиться, чтобы обнять ещё крепче, чтобы показать, как дорог, что никуда не отпустит, очередного такого раза он не выдержит, ни теперь, привяжет к себе, не отпустит, защитит ото всех. Омега непривычно для себя довольно ластится, открывая всего себя, доверяет, дрожит, понимая, что происходит и слезы сошли на нет, как и разрывающие сердце мысли. Альфа заботится о нем, как и обещал, так старательно прячет и рычит, прося обратить на него внимание. Тэхен уже видит перед собой не волка, а тёмную копну волос с блестящими глазами, улыбкой, что доводит его до скулежа, страсть, как хочется её сцеловать, но Чонгук опускается на руках ниже, зарываясь носом в его мягкую шерсть. Щекочет носом, с частой периодичностью выдыхая воздух, рукой ведёт по грудке, плавно касаясь основания шеи прямо под челюстью и звонко целует губами яркую шерсть, ластясь котёнком. Тэхен урчит довольно, перекатываясь с бока на бок, пока альфа не фиксирует его ладонями на боках, выжидающе смотря в глаза, нежно, но настойчиво, просит обратиться. На своей голой коже его руки чувствуются правильно, альфа нежно сжимает бока, наваливаясь всем телом и начинает кусать под подбородком, заглядываясь на румяные щеки Тэхена. Рычит от удовольствия такой близости, самого факта, что ему позволили позаботиться в этот момент. Он долго шёл к тому чтобы его подпустили, влюбился в одного из самых опасных существ в их огромном мире, ещё тогда увидел в омеге, что-то родное и это стало для него так важно, в одно мгновение отбросил все предрассудки, когда все были против него, желали ему смерти, а он не поверил. Чонгук подхватывает ногу Тэхена под бедром, приподнимая нижнюю часть корпуса, сжимая мягкую кожу ближе к ягодицам, вторую заводит за шею, которую тот любезно подставляет, томно дыша. Мужчина мажет языком под челюстью, кусает нежную кожу щёк, упиваясь дрожью тела, что трепетно держит в своих руках, горячего, влажного, так сладко пахнущего. — Зачем ты ушёл, решил всё сделать в одиночку, снова? — шепчет Чонгук, уткнувшись носом в румяную щёку. — Не заметил закономерность? Каждый раз, когда ты пропадаешь из виду, события складываются не в твою пользу, и мне приходится спасать тебя. Тебе пришлось вытерпеть так много за свою не долгую жизнь, прошу, перестань, — впивается в губы, сцеловывая урчание и тихий всхлип. Обрести покой живя в страхе не только от окружающего мира, но и от себя самого… — Прекрати быть иллюзией, будь настоящим, самим собой. Тогда ты сильнее, а вместе с тобой и я. Губы Тэхена дрожат, он мелко постукивает зубами и тянется ладонями к лицу, в надежде закрыть глаза. — Слёзы не делают тебя слабым и не прячься от меня, в таком случае мне будет трудно понять тебя, — улыбается, хмыкая. — Ты ведь всё чувствуешь. — Но я хочу ещё и видеть. Настоящий ты невероятный, и мне потребовалось немного времени, чтобы понять, как ты мне нужен, — альфа сглатывает на последнем слове, когда Тэхен рвано вздыхает, приглашающе раздвигая ноги. Аромат ещё гуще и слаще. — А ты нужен мне, сейчас особенно, — шепчет, окольцовывая шею. Мужчина стонет, обнимая ладонями влажные от смазки ягодицы. Душистая ель и запах холодного дождя так напоминают дом, который находится не за сотни метров, к нему не нужно далеко идти, теперь он здесь, соединился в одном человеке, так хитро смотрящий своими лисьими глазами в его душу. Он упирается лбом в лоб и улыбается от того, как сильно хочется съесть омегу. Волк в груди виляет хвостом, утробно урча, желая вылизать с ног до головы, оставить свой след и поглотить запахом. Тэхен видит, как тот облизывается, и сам наклоняется вперёд лаская языком приглашено раскрытые губы, скользит по нёбу, и кусает, чувствуя своими бёдрами, как альфа напрягается. Бояться ему нечего, он лишь дрожит от сладостных ласк, которые Чонгук вытворяет своими пальцами. Он забрался уже так глубоко, его губы безвольно гуляют по телу, почему-то уделяя особое внимание животу. Поглаживает, смакует губами, глубоко вдыхает запах, выводит носом линии, и в конечном итоге спускается к паху. Лису уже смотреть туда не хочется, он сжимается весь, в момент, когда альфа вылизывает его бедра, причмокивая губами, не забывая поглаживать участки тела до которых дотягиваются ладони. Не стоит сравнивать каково это переносить течку в одиночку. Тело само не знает чего оно хочет, мечется, ища тепла особенного человека, который бы угомонил его боль. Самостоятельная ласка только разгорячает тело, но не приносит и доли того, чего хочется. Заполнить пустоту внутри тела это только пол дела, но Чонгук с этим хорошо справляется, раскрыв для себя дырочку и войдя одним слитным движением внутрь. Мужчина просовывает ладони под поясницу омеги, чуть приподнимая, тем самым выгибая его корпус, чтобы толкнутся членом глубже, не причинив при этом неудобств. У Тэхена грудь наполняется теплом, от сильной концентрации чувств, он не в силах сдержать в себе порывы магии, та начинает искриться в пространстве, обволакивая их, пряча в густом тумане, защищая. Он двигает тазом навстречу, ловя томные вздохи в свою шею, которую альфа не перестаёт вылизывать и даже покусывает. У него у самого клыки чешутся, ноют, смотря на эту крепкую шею в такой опасной близости. Чонгук вынимает член из дырочки и погружает обратно, наблюдая, как его свободно принимают, рычит, кусает и горящими глазами, смотрит на омегу, разнеженного, довольного. Волк внутри облизывается, гордо подняв голову, нравится смотреть, как то, что делаешь для своей омеги приносит ему удовольствие. — Я хочу поставить тебе метку, чтобы доказать серьёзность своих намерений. Не имеет значение, куда это нас приведёт и как на это отреагирует, семья, общественность. Я собираюсь создать с тобой свой собственный дом, Тэхен. Тэхен вздрагивает от очередного толчка и хватаясь руками за темный загривок, целует целомудренно, глубоко и мокро, и он надеется, что это будет достаточным ответом, слов сейчас у него просто не найдётся. Он подавляет в себе всхлипы, раздвигая ноги шире, чтобы альфе было удобнее и тот перехватывая его поперёк талии, зарывается носом в волосы, целуя загривок и облизываясь, впивается зубами, разрывая кожу. Горячо, обжигающе горячо и запах шалфея так опьяняюще загустел, что омега поддавшись инстинктам перекатывается на бок и усаживаясь на мощные берда кусая альфу. Он чувствует стук чужого сердца, то, как мысли в которых встречается он сам меняют цвета и вкус. Закрыв глаза он будто плывёт по чужому сознанию, теперь для него открыто всё, и Чонгук чувствует тоже самое. Щеки горят огнём, его обнажённая душа не идёт в сравнение с обнажённым телом, внутри которого сейчас обитает альфа. — Теперь мне хочется заботиться о тебе ещё больше, — хрипло шепчет, утягивая за волосы к своим губам. Мужчина удерживает ладонями за ягодицы, раскрывая половинки ещё шире и приподняв собственные бедра, начинает интенсивно толкаться, влажно заполняя собой. Тэхен вылизывая чужие губы, устало валится, кончив на чужую грудь, позволяя альфе заполнять его, дав немое согласие на сцепку. Ему этого хочется, в свой первый полноценный раз быть повязанным этим мужчиной, всё нутро требует быть заполненным до краёв, ловить звезды от размера увеличивающего члена глубоко в себе. — Тэхен? Все в порядке? — спрашивает Чонгук, поглаживая его ягодицы. Сам довольно улыбается, закусывая губы, периодически двигая бёдрами. — Да, ты хорошо обо мне позаботился и, даже больше, — клюёт в щеку смущённо, а сам касается свежей метки. — Ты этого заслуживаешь, хорошего отношения, заботы, ласки и любви. Я хочу подарить тебе любовь, Тэхен, всю, что у меня накопилась за эти годы, — омега видит напротив глаза блестящие от слез и задаётся целью, сделать всё, чтобы альфа никогда не пожалел о своём решении, — Взамен лишь прошу, больше не прячься. — Не буду. Я открыт перед тобой, помечен и повязан, люблю очень сильно, перечислять могу долго за что, и, как благодарен… — Не нужно, — Чонгук целует его в лоб, обнимая за скулы. — Ты сдержал обещание. Я не пожалел о своём решении. У обоих из груди вырывается облегчённый вздох, за которым следует поцелуй и сладостная тяжесть наливающаяся внизу живота.