midnight

      он даже не понял, что остался в студии один.       все как-то начали расходиться. сапнап побежал к своему жениху, уилбур, томми и техно пошли к себе (с огромным трудом взяв с собой последнего ибо техно намеревался остаться). а ранбу сидел здесь.       через пару дней должен прийти туббо и редактировать трек вместе с ними. ранбу не может дождаться этого дня. а пока он просто поиграет.       парень включил фоновую музыку, записанную заранее группой и взялся за гитару. пальцы помнили всё, что нужно, нужно было лишь сосредоточиться.       ранбу думал о чём-то хорошем и приятном, впервые за долгое время, поэтому всё внезапно далось так легко…       в какой-то момент дышать стало тяжело, поэтому ранбу одной рукой снял маску и положил рядом с собой. да и в принципе жарко, поэтому к маске полетела и куртка. всё равно никто не вернётся, да и он сам наверняка уйдёт в какой-то момент домой.       плюс заниматься самостоятельно.       через полтора часа руки понемногу начинали болеть. интенсивное битьё по струнам гитары и всякое изменение положения кисти всегда давало весьма неприятные ощущения. особенно если играть без перерывов.       ранбу не мог остановиться, он просто погрузился в музыкальный мир, наигрывая одно за другим.       за окном уже стемнело. в какой-то момент руки почти отказались работать и парень поставил гитару к стойке, просто слушая музыку. он лёг на пол и смотрел в потолок.       ему надо поесть, нужно перебинтовать руки, нужно уйти домой… но ранбу просто лежал на холодном деревянном полу и слушал инди-рок.       началась его любимая песня. он улыбнулся.       бас был прекрасен. нужно будет попросить техно послушать, может и ему понравится.       smoke, run through my veins       ранбу сел и начал стучать ногой в такт. ему хочется станцевать хоть раз.       I'm calling bullshit, pick up the phone       а в принципе… никого нет, так ведь? парень начал двигать плечами влево-вправо. он закрыл глаза. вскоре он качался уже всем корпусом под ритм.       хоть ранбу и не любил материться (в отличие от остальных согруппников), но он готов был произносить хоть любое слово из песни. ранбу выкидывает всё из головы, стараясь расслабиться.       i wanna talk right now       ему и вправду хотелось с кем-то поговорить. вылить все эмоции. уже ноябрь, а его состояние не улучшилось.       он аккуратно встал. вместе с плечами начали двигаться и ноги. он зашоркал кедами по деревянному полу, начиная круговое движение.       in the end they won't know my name       oh that's okay, well that's okay       не окей. ему было плохо, он не выпил таблетки для желудка, которые ему выписал врач. он в принципе стал мало есть… но сейчас он не думает об этом. ранбу думает только о том, что будет завтра. и о ближайшем, скрытом за тёмным занавесом будущим.       но сейчас ему хотелось забыть обо всём.       hope and smoke, run through my veins       ранбу чуть не наткнулся на свой же стул, но проигнорировал это. он танцевал, впервые за долгое время, ему было хорошо.       and that's okay       песня кончилась, и силы вместе с ней тоже. голова начала кружиться, да и он сам чувствовал, что если не съест хоть что-то, то просто упадёт в обморок.       ранбу дошёл до мини-холодильника в студии и обнаружил маленькую пачку замороженных наггетсов. и откуда они здесь…       тем не менее, он быстренько разогрел их в микроволновке и сел за свой ужин, попутно засев в твиттер. и даже не забыл о таблетках, выпив их.       он даже не заметил, как на настенных часах показало полночь.       видимо сегодня он ночует здесь.       прибрав за собой, ранбу пошёл к небольшому для его роста дивану и упал лицом вниз. оказывается он сильно устал.       ранбу впервые быстро уснул.

-

      хотя он думает, что лучше бы не засыпал. опять кошмары, один хуже прежнего.       на этот раз он был в своей спальне. перед зеркалом.       всё было размыто, ощущалось странно, ещё и голова разболелась.       он дотронулся до лица. хруст.       это было так неприятно. он вспомнил чистки лица, когда было безумно больно, кожа буквально разрывалась ради «красоты». у него до сих пор есть шрамы.       было плохо, неприятно, некомфортно…       под кожей были будто бы пузыри. и они двигались, хрустели, было страшно, ему хотелось буквально оторвать своё лицо.       он не чувствовал себя в принципе.       потом опять кровь, опять человек в белой маске, опять кипяток на лице, поезда…       но он был даже рад тому, что его переезжает поезд, рад кипятку на лице.

-

      он проснулся. руки болели, голова тоже, а сам он лежал на полу. на глаза навернулись слёзы.       он хотел разбить что-то, навредить себе, убить себя и дать боли уйти, даже если будет больнее.       ранбу не сдержал крик.       он был слабым, жалким. потом потекли слёзы, стало трудно дышать… паничка, ясное дело, да ещё и такая спонтанная.       он услышал стук в дверь. он не хотел, не хотел видеть кого-то, он справится сам.       ранбу закрыл студию на ключ, никто не войдёт…       щелчок       вот кто б знал, что русские так рано приходят. сколько времени было? 7 утра?       — эу? есть кто? я слышал крик и… — из-за стены появился туббо, но ранбу успел перевернуться и скрыть лицо руками. он сидел сгорбленный, стараясь сдержать всхлипы.       — ох, мать-перемать… — проговорил туббо на русском и бросился к пострадавшему. — ранбу?       — я-я… я просто уснул, упал видимо, в-вот и крикнул, — отчасти это было правдой. а вот тяжёлое дыхание выдавало его.       — я думаю проблема не только в этом.       — уйди, пожалуйста, я справлюсь… — выдавил из себя ранбу. он до сих пор скрывал лицо, буквально показывая, мол, оставь меня в покое.       — ранбу, да у тебя кровь! повернись, пожалуйста, тебе нужна помощь, — туббо звучал очень обеспокоенно.       тот не ответил. а ещё просто не выдержал.       ранбу быстро повернулся и вцепился в него, спряча лицо в плече туббо. пара маленьких рук обвила его и сжала. ранбу в открытую зарыдал.       он не знал, сколько так просидел. но к тому времени слёзы закончились, а дыхание понемногу успокаивалось. туббо всё ещё крепко держал его, приговаривая что-то на русском и английском одновременно. но это каким-то магическим образом помогало.       ранбу наконец успокоился и понял всё происходящее — у него болела голова, колени (ну блин, человек бог знает сколько так просидел) и щека, наверное, опять порезался, пол ведь деревянный.       — ты как? — наконец спросил туббо. он рисовал круги на спине ранбу.       — честно говоря ужасно. но по шкале ужасности оценю в 7 из 10. не знаю, что было бы, если бы я так и был один.       — ещё сидим или идём пить обезболки и вылечиваться?       — второй вариант.       туббо уже собирался отстраниться, но замер.       — я… могу смотреть? или мне как-нибудь до твоей маски доползти?       — да ладно уже, всё равно дезинфицировать надо будет, тут зеркал нет, — ранбу вздохнул и зажмурил глаза. тепло от низкого немного ушло, а спереди послышался короткий вздох. — всё хорошо?..       — да-да… просто… — «ты такой красивый», хотел сказать туббо. — оцениваю, насколько плох порез. в принципе всё хорошо.       ранбу открыл глаза. они просто смотрели друг на друга, и ранбу будто бы не заметил, с каким интересом туббо рассматривал лицо своего друга.       — если я скажу, что ты ахуенно выглядишь, ты меня не ударишь? — спросил туббо.       — ты уже это сказал, и нет, я не ударю тебя, — ранбу шмыгнул носом и немного покраснел от комплимента.       — ты уверен?       — да. просто… непривычно, когда мне такое говорят.       — хорошо, возьму на заметку почаще говорить тебе комплименты, а теперь пошли лечить тебя, — туббо улыбнулся и встал, протягивая ранбу руку.       в этот момент ранбу понял, насколько сильно его жизнь меняется, когда рядом есть такой человек, как туббо. он чуть ли не заплакал снова. он хочет жить.       он улыбнулся.       — так, где у вас тут аптечка, а то я не хочу в восемь утра бегать по аптекам.       — она должна быть в туалете, там, за дверью небольшая такая коробка, вмонтированная в стену, пойдём покажу.       они прошли в вышесказанное место, и туббо сначала не понял, почему здесь такая странная атмосфера. а потом догадался.       — а почему здесь нет зеркал?       — я их бью, — лаконично ответил ранбу. — а ещё это не ванная, мало кто захочет смотреть на себя в зеркало во время похода в туалет.       — оу… ну, судя по тому, как шутит томми по поводу сапнапа и карла, то…       — шутки томми про кхм-кхм не в счёт, — ранбу пытался звучать серьёзнее, но смешок всё-таки вырвался.       — ееее я заставил ранбу посмеяться! прогресс! — туббо захихикал и вытащил кусок ваты и спирт. — а теперь сядь куда-нибудь, я не дотягиваюсь.       — ладно-ладно.       в итоге они полчаса провели над дезинфекцией всего, что можно. ранбу, конечно, пошипел, когда спирт оказывался прямо на порезе, но всё ради здоровья.       он не очень хотел, чтобы туббо видел все его шрамы во всей красе, но тот настоял — мол, хоть узнает, что случилось. и его план сработал — ранбу рассказал о самых глубоких шрамах, и почему они здесь находились.       — вот здесь, — он показал чуть ниже запястья. — это было сразу после окончания старшей школы. меня как-то переклинило и я был сразу же рад и хотел кричать из-за того, что я наконец остался без врагов. точнее людей, которые издевались надо мной.       — мне нужны их имена.       — пфф, прости, это было давно, я не помню. ведь с другой стороны, у меня не было никаких знакомых, ибо я был довольно тихим. и вот я просто готовил что-то, я посмотрел на нож, а он на меня. сам не знаю, почему этот шрам так сильно отпечатался.       туббо просто кивнул, показывая на другой, заодно заматывая часть руки, о которой ранбу и говорил.        вскоре он уже был в полной готовности — с перебинтованными руками и пластырем на лице.       — ты съел наггетсы из холодильника? — спросил туббо.       — а… ну… да? это были твои, прости, я…       — не парься, я для тебя и оставил, я по глазам прочёл, что в ближайшее время ты отсюда не выйдешь, — парень махнул рукой, показывая, что всё хорошо.       — хорошо, тогда именно поэтому ты пришёл сюда в… — ранбу посмотрел на часы. — восемь утра, когда репетиций нет?       — ну, на самом деле я хотел поредактировать трек, который мы не так давно записали, я просто рано проснулся. думал, может полежу, но подумал, что раз уж сказал себе, что пойду, значит пойду, русские не опаздывают.       ранбу только улыбнулся.       — тогда может поредактируем сейчас? я могу партию свою если что переиграть. или у тебя пары?       — пары у меня сегодня поздние, так что погнали, если ты готов.       ранбу заулыбался сильнее. всё-таки он не зря зашёл в ту кофейню.       всё почти хорошо. он надеется, что всё так и будет.