Beast

      Кун поправил воротник на рубашке небесно-голубого цвета — с минуты на минуту должен прийти Янян. Почему-то Цянь очень ждал своего маленького пациента, ставшего для психолога особенным. Словно между ними было что-то перерастающие уже даже не в дружбу.       В дверь постучали, и мужчина направился к ней. Янян стоял под зонтиком и скромно улыбался. Старший впустил подростка и закрыл дверь.       Янян отдал Куну зонтик, и мужчина отнёс его в другую комнату. Цянь сказал, что пазл в кабинете, поэтому они отправились туда. Разместившись на оттоманке, приступили к собиранию пазла.       — Что случилось? — спросил Кун у Лью, чьи руки тряслись, а сам парень был очень напряжён.       — Ничего, — ответил шатен, выдавливая улыбку.       — Ты же знаешь, что можешь доверять мне? — психолог отложил кусочек пазла, и юноша кивнул.       — Я не знаю, рассказывала тебе мама или нет, — наконец начал говорить Лью по окончании пятиминутного молчания, — но мы переехали сюда через два месяца после смерти моего старшего брата, — было видно, что слова давались Яняну с огромным трудом. — Я не знаю, как правильно сказать, но у меня словно у самого жизнь оборвалась, — он вытер подступающие слёзы, — Это, наверное, глупо, да?       — Нет, совсем нет, — поспешил заверить Кун и протянул младшему салфетки.       — Спасибо, — Янян взял одну. Ему всё ещё было очень больно, но почему-то теперь юноше казалось, что если он поделится своей историей, то на душе станет значительно легче. — Когда мама и папа развелись, то папа переехал в другую страну, а я и мой брат остались с мамой в Дюссельдорфе. Общаться с отцом нам не запрещали, но в этом году мы впервые приехали к нему в гости и познакомились с его новой семьёй. Папина новая жена очень милая и заботливая, — Ян улыбнулся. — Она очень радушно нас встретила и отнеслась, как к родным.       В тот день, это был четверг, Хендери решил прогуляться по окрестностям, несмотря на то, что обещали дождь. Я чувствовал себя плохо и он настоял, чтобы я остался дома. Хендери обещал купить мне вкусняшки и так искренне улыбнулся перед уходом, — по щекам покатились слёзы, и сердце Куна сжалось. Он приобнял младшего, и тот благодарно кивнул. — Через три часа отцу позвонили, и я по его лицу сразу понял, что что-то не так, — парень сделал глоток воды из стакана, который ему подал Цянь. — Хендери сбила машина. Какой-то пьяный водитель, севший за руль во время дождя, влетел в него на полной скорости, когда мой брат переходил дорогу по пешеходному переходу. Там был светофор и горел зелёный. Хендери уже шёл домой с прогулки, нёс вкусняшки, как и обещал, представляешь? — Янян улыбнулся через слёзы. — Мама прилетела на следующий день — как раз когда мы хоронили его. Мама и папа решили не перевозить брата в Дюссельдорф, а похоронить в папином городе. Через три дня мы вернулись в Германию, а потом я узнал, что мама выставила дом на продажу. Чуть больше, чем через полтора месяца его купили, и мы собирали вещи около недели. Потом жили у папы, пока маме не доставили машину, а по её прибытии спустя неделю перебрались в этот город. — Лью замолчал, не зная, говорить ли ему про коробки с вещами. В конце концов, он забрал даже игрушки из киндер сюрпризов и старые поношенные кеды старшего брата. — Я очень по нему скучаю и боюсь о нём забыть, — подытожил Янян. Он вытер слёзы и высморкался в салфетку, неосознанно укладывая голову на плечо Куна.       — Что ж, — начал Цянь, — первое, что я понял — ты не можешь отпустить брата, потому что боишься забыть о нём, так? — Лью поднял вопросительный взгляд на психолога, немного не понимая его слов, хотя сам упомянул об этом. — Иными словами, ты боишься забыть что-то связанное с Хендери, поэтому не хочешь общаться с другими и получать от жизни новые впечатления. Ты запер себя в своём маленьком мире, где есть ты, призрачное присутствие брата и воспоминания, связанные с ним, — слова мужчины прозвучали как-то грубо, но они отрезвили Яняна. Это действительно было так. — Но ведь кое-что произошло в твоей жизни после переезда сюда, и это, я считаю, довольно важное событие.       — Что же это? — юноша скептически посмотрел на блондина.       — У тебя появились друзья, Янян, — блондин улыбнулся. — Ты часто рассказываешь о них, и от этого у тебя появляется неподдельная радость.       — Мне казалось, что со мной дружат только из-за брата, но... — Ян замолчал, сжимая губы в тонкую трубочку.       — Но? — Кун понял, что младший пошёл в нужном направлении.       — Но теперь мне всё чаще начало казаться, что это совсем не так. Но я всё равно очень боюсь забыть Хендери. Для меня самый большой кошмар — проснуться и помнить только его имя.       — Я очень редко прибегаю к такому методу, но, — старший подошёл к ящику в столе и достал оттуда что-то, — думаю, что для тебя это будет уместно, — китаец вернулся к подростку и протянул ему блокнот. — Запиши в него всё, что помнишь о Хендери. Если ты что-то вдруг забудешь, то в любой момент сможешь это прочесть.       — Спасибо, — Лью перенял блокнот мятного цвета с красивыми узорами. Улыбка расцвела на его губах. Сейчас грусть сменилась каким-то воодушевлением вперемешку с приятной эйфорией, сидящей где-то глубоко, словно только зарождающейся.       Кун сел на оттоманку и устремил свой взгляд на пазл — они почти его собрали, не хватало совсем чуть-чуть. Он повернул голову к Яняну, глаза которого светились от облегчения. Он наконец увидел свет в своём мрачном мирке. Это радовало. Янян повернулся к старшему и через секунду крепко обнял его. Последний немного опешил от этого и не знал, как ему поступить. С одной стороны — врачебная этика накладывала на него много запретов, а с другой — с этим парнишкой он уже давно перешёл все нормы, установленные этой этикой. Он обнял младшего в ответ, чувствуя, как в груди вспыхнула искорка.       Янян вдыхал приятный аромат одеколона. Ему сейчас было так хорошо и спокойно на душе. Словно порочный круг разорвался и вот он уже может идти дальше. Его словно потихоньку начало вытягивать из собственного болота. Это прекрасно. Осталось только избавиться от Зверя и жизнь станет лучше, причём не только у него.

***

      Шагая к библиотеке, Янян был намерен открыться и своим друзьям — они не пустое место, они имеют право знать. В конце концов, Ренджун и Сяоджун доверяют ему и он тоже должен им доверять.       Сяо и Рен как всегда ждали его на лавочке. Старшие что-то бурно обсуждали, разрывая холодную тишину своим смехом. Вокруг стояли почти голые деревья, тянувшие свои ветки-лапы к серому небу, где летали птицы, а потом присаживались на деревья и напевали свои жалобные песни. Два лучших друга были словно светлячки в этом невидимом мраке.       Они заметили младшего и помахали ему. Последний помахал рукой в ответ, ускоряя шаг. Подростки обменялись рукопожатиями, и Лью посмотрел на друзей со всей серьёзностью, которая в нём только была.       — Мне нужно вам кое-что рассказать, — проговорил Янян переводя взгляд то на Ренджуна, то на Сяоджуна. — Это для меня очень важно.       Следующие несколько минут ушли на рассказ Яняна о брате. Он, конечно, не повествовал об этом как Куну, но ком в горле всё равно стоял. Вдобавок Лью молчал так долго, что рассказывать одну и ту же историю дважды в один день оказалось неловко. Закончив, шатен взглянул на своих друзей. Те переглянулись, а затем крепко обняли юношу. Они шептали ему слова поддержки; Джун и Инджун сказали, что Янян всегда может выговориться им или поделиться тем, что его гложет. В этот момент Лью понял — вот что значит настоящие друзья и он обязан ценить их. Сяоджун и Ренджун его точно не предадут.       После этого школьники наконец направились в библиотеку. В этот раз они зашли чуть глубже, даже несмотря на косые взгляды библиотекаря. Что-то не так, искать нужно не здесь. Или здесь, но не среди книжек.       — Архивы, — прошептал Сяоджун, поворачиваясь к друзьям. — Нам нужна не библиотека, а архив, где хранится вся информация о городе.       — Точно, — подхватил Янян, озарённый идеей Сяо.       — В архивах хранится всё — вплоть до фотографий. Что если мы найдём не только нужную информацию, но и изображение? Вдруг кому-то случайно удалось Его запечатлеть, но тогда этого просто и не заметили? — Ренджун, явно подхвативший мысль друзей, поражённый их безумным предположением. — Только, — Жэньцзюнь задумался, — я не уверен, что нам дадут к ним доступ.       — А если и дадут, то это вызовет много вопросов, — поддержали Сяо и Лью.       Между ними повисла напряжённая тишина. В голову не приходило ни единой догадки о том, как же проникнуть в архив и остаться незамеченными. Это, в конце концов, не самая лёгкая задачка, да и в её законности уж точно можно засомневаться, учитывая какие мысли приходили в голову.       В итоге, так и ни к чему не придя, друзья решили пойти домой, а завтра предложить возможные варианты. Они вызвали такси, которое развезло подростков по домам. Ренджун и Сяоджун предлагали попить чайку, но Лью понимал, что это они из вежливости, поэтому так же вежливо отказался.       По приезде домой он встретил Гуалинь, сидевшую на пороге и ждавшую внука. Она прошла с ним в дом, а после накормила вкусным ужином. Джинг в это время консультировала кого-то по телефону, не обращая внимания на домашних. Что ж, такой Янян привык её видеть и почему-то эта обыденность успокаивала его. Закончив с ужином, юноша поднялся к себе и почти сразу сел за стол. Он достал из небольшого рюкзака тот самый блокнот и открыл его. В голову сразу начали хаотично приходить воспоминания, из-за чего Лью тонул и терялся в них. В итоге он откинулся на спинку стула, утыкаясь взглядом в потолок. Это оказалось не так просто, как он думал. Лью развернулся и увидел медведя, будто поджидающего своего звёздного часа. Янян улыбнулся и понял, какое первое воспоминание должно быть в блокноте. Пускай они не будут в возрастном порядке, но зато он точно ничего не упустит и не забудет.       Ветер за окном завыл, а после по окну застучали мелкие капли. Опять дождь. Янян лишь вздохнул и продолжил увлечённо писать в блокноте, иногда улыбаясь своим мыслям.       Прошло три дня с их последнего посещения ратуши, а значит и библиотеки, но никто из друзей так и не придумал, как пробраться в архив без посторонней помощи или лишнего внимания. Это поставило их расследование в тупик. Демотивировало. Однако сдаваться так просто они не собирались, чего бы им это не стоило.       Янян периодически думал о блокноте, Хендери и Куне. Недавно Лью отметил, что он очень редко называл брата его настоящим именем — Куньхан. Просто кто-то из общих друзей дал ему это имя «Хендери», и оно стало словно настоящим, данным от рождения. Удивительно, но подросток даже Рену, Сяо и Цяню представил брата как «Хендери». Хотя, с другой стороны, это имя отражало что-то яркое и особенное в брате, нежели данное от рождения.       Также юноша думал о Куне. Какие-то непонятные чувства вспыхивали в его груди новыми красками, взрывались маленькими и приятными фейерверками, стоило мысли о Цяне просочится в сознание. Почему?

+++

      Кун вышел от очередного врача. Он снова сдал все анализы, отвалил за них немаленькие деньги, но доктор опять лишь развёл руками.       «Вам не о чем беспокоиться, Вашему здоровью позавидовал бы любой», — заверил медик.       В который раз Цянь это слышал? Ему очень неприятно, что он так и не смог найти проблему, а самое главное — её решение. Он не был здоров! Редко бывали дни, когда мужчина не чувствовал себя под вечер так, словно простудился. Хотя, может так сказывалась работа с людьми? В конце концов, многим потерявшим близких в Бисттаун нужна помощь и клиентов за день бывало очень много. Если бы Цяня попросили немного нарушить врачебную этику и назвать имена его пациентов, то ему было бы легче перечислить тех, кто к нему не обращался.       Выйдя из больницы, Кун направился к машине. В голове роились мысли, из-за чего мужчина был немного рассеян. В машине он откинулся на спинку сидения, тяжело выдыхая. Наконец, успокоившись, Цянь выехал с парковки и отправился в супермаркет, чтобы хоть как-то отвлечься.       Остановившись на светофоре, блондин смотрел на проходящих мимо людей. Кто-то был хмурым и задумчивым, а кто-то ярким и счастливым. Все такие разные, и Куну это казалось потрясающим. Он стопроцентно уверен, что люди в этом городе не знали об отчаянии и страхе тех, кто жил в Бисттаун. Может, Он уже когда-нибудь наконец-то насытится? Загорелся зелёный, и Цянь продолжил свой путь, стараясь ни о чём не думать.       Янян дописывал очередное воспоминание с Хендери. Удивительно, но Лью уже почти пол блокнота исписал. Ему действительно стало легче от осознания того, что если он что-то забудет, то обязательно сможет прочитать это. После рассказа Куну и друзьям о старшем брате подростку стало намного проще с ними общаться. Особенно с Цянем. Теперь они работали над замкнутостью и неохотой социализироваться, так как это влияло на взаимоотношения в семье. Однако русоволосый всё ещё не хотел как-то улучшать отношения с матерью, да и та не особо к нему тянулась. Точнее, поначалу тянулась, а потом резко перестала. Словно кто-то переключил Джинг на то, что вернуло всё на свои места.       К нужному времени Янян собрал свои вещи и направился к психологу. Правда, прежде чем выйти, он поцеловал медведя в носик и крепко обнял. Это была его традиция перед выходом из дома.       На улице, на удивление, не было дождя, но это не делало город лучше. Вся листва уже опала и только некоторые одинокие листья гордо покачивались на ветру. Город теперь выглядел ну очень жутко, и иногда от одного только взгляда на него хотелось поёжиться. Серые облака не давали солнечным лучам проникать на улицы, и лужи из-за этого почти не просыхали. Если бы тут жил творческий человек с тонкой душевной организацией без возможности покинуть город — он бы повесился. Холодный ветер неприятно царапал щёки, и это заставило парня ускорить шаг. Ветер только усиливался, и Лью очень обрадовался, когда увидел нужный ему дом. Дойдя до уже привычного здания, немец постучал в двери.       Цянь посмотрел на часы — Янян как всегда пунктуален. Старший открыл дверь и впустил Яна в дом. Он снял куртку, и Кун провёл его в кабинет, где на журнальном столике уже лежал почти собранный пазл. Психолог задавал вопросы, но Лью неохотно на них отвечал, словно это был их первый и второй сеансы. Пазл увлекал подростка больше внутренних проблем.       — Я закончил, — радостно проговорил юноша, чуть пряча руки в рукава кофты.       — Молодец, — Цянь улыбнулся, хотя эта несерьёзность и откат после важного шага немного раздражала его. Хотя, это вполне обычное явление в его практике.       — Ты сделал немного неправильно, — Кун увидел, что «узор» в одном месте перепутан, так как пазлы были не так соединены. Цянь поправил их. Он повернулся к младшему, который наклонился к пазлу, чтобы лучше разглядеть свою ошибку. Янян тоже повернулся к старшему. Их лица оказались до неприличия близко друг к другу.       — Поцелуй меня, Кун, — прошептал Янян, смотря прямо в глаза напротив. — Пожалуйста…