Нищий и принц.

      Тусклый свет маленького магического фонарика немного разогнал мрак вокруг, явив мне строгое, но красивое лицо с длинной чёлкой и большими синими глазами.       – Майя?! — я потрясённо прильнул к прутьям клетки. — Что ты здесь делаешь?       – Я же воровка, — она смотрела на меня, и её улыбка излучала тепло и любовь. — Вот я тебя и ворую.       – Да я серьёзно. Зачем ты сюда пришла?       – Знаешь, Анри, — раздался новый голос, и из тьмы проступил ещё один силуэт, — я начинаю замечать, что ты не силён в аналитике. Неужели не понятно, что мы пришли за тобой?       – Феаринол? — тут моё удивление стало безграничным. — А ты что здесь забыл?       – Отважная искательница приключений спасает своего возлюбленного из за́мка злой колдуньи, — небрежно ответил эльф. — Ну как в этой истории без прекрасного принца?       – Во имя Илассы! — я всё не верил происходящему. — Вы сбежали из борделя? Зачем?       – Слушай, — нетерпеливо прервала меня Майя, — давай сначала вытащим тебя из этой конуры, а потом уже поговорим?       И, не тратя времени на дальнейшие разговоры, бывшая воровка (впрочем, почему бывшая?) вынула из кармана своей коричневой походной куртки небольшую связку отмычек. Вставив одну из них в замо́к моей клетки, она за секунду ловко вскрыла его.       Щёлкнул механизм, дверца открылась, и мгновение спустя я утонул в объятьях и поцелуях.       – Я же обещала, что не брошу тебя, — говорила она в перерывах между очередной порцией ласк. — А ты что — не верил мне?       Через минуту, немного поостыв, Майя наконец заметила, что я всё ещё и прикован ошейником на цепь. Повторить трюк с замко́м клетки не удалось. Отмычка просто расплавилась у неё в руках, и она, вскрикнув от боли, выронила ту из рук.       – Ничего не выйдет, — сказал я обречённо. — Ошейник магический. С обычным я уже пытался бежать. С тех пор они таких оплошностей не допускают.       – Вот же гадство! — в сердцах воскликнула Майя.       И обращаясь уже к эльфу:       – Ты сможешь открыть его?       – Магия — не моя специальность, — пожал плечами тот. Присев рядом на корточки, он задумчиво оглядел ошейник. — Но, в принципе, волшебство можно отвести серебром. Желательно истинным — мифрилом. Потому из него часто делают доспехи. Частично помогает и обычное, но как действовать в данном случае — без понятия.       – Ох, что́ же нам делать?! — в отчаянии девушка начала гладить мне волосы. На краю зрения что-то блеснуло.       – А это что у тебя? — вдруг сказала Майя, доставая из волос небольшую булавку с серебристым наконечником. Спустя мгновение булавка стремительно выросла в размерах, став похожей на серебристое веретено, с гладким алым камнем по центру.       – Что это? — испуганно спросил я, глядя на незнакомую штуковину.       – Это… — воровка-пария выглядела потрясённой. — Это как раз то, что нам нужно! Магоотвод! Магическая отмычка! Я лишь один раз в жизни видела такой. Тогда поступил большой заказ на крупное дело, и мы большой командой обчищали хорошо защищённое хранилище. У нашей главной тогда был как раз похожий. Невероятно ценная и редкая вещь. Мечта воровки! Откуда она у тебя?       Я вспомнил таинственную бесплотную тень, что явилась ко мне в первый мой день пребывания в этом замке. Она тогда ещё так заботливо провела по моим волосам…       Я что — мог сбежать ещё тогда? И только сейчас узнал об этом? Кто бы ни скрывался под видом той тени, у него (или у неё) своеобразное чувство юмора.       Тем временем Майя приставила остриё этой «отмычки» к замку́ в основании ошейника. Камень в её центре разгорелся красным. Я ощущал кожей нарастающий жар.       Спустя мгновение с громким щелчком ошейник спал с меня, и я наконец смог выбраться из ненавистной клетки, встав в полный рост.       – Хорошо, это всё, конечно, прекрасно, — продолжил я начатую ранее тему. — Но всё же скажите, ради Илассы: за какой бездной вы сбежали из борделя? Не поймите неправильно. Я очень благодарен, что вы примчались меня спасать, и всё такое, но вы хоть понимаете, во что себя втянули? Это же настоящий побег! А ещё в придачу вломились в чужой дом! За такое по головке не погладят!       – Держи, кстати, — «благодарный», — лишь ответил на мою тираду эльф, протягивая мне знакомую униформу нашего заведения.       Я без промедления облачился в неё. Я наконец одет. Впервые за несколько дней чувствую себя человеком.       – Мы поняли, что тебя надо срочно выручать, и поспешили сюда, — между тем ответила на мой вопрос Майя.       – Но зачем? Слушайте: я провёл худшие шесть дней в своей жизни, что да, то да. Но меня купили на неделю. Сегодня последний день. Мне только пережить его — и завтра меня обязаны вернуть назад в бордель. А уж там я расскажу Корделии много интересного.       – Блажен в неведении! — усмехнулся эльф.       – Не всё так просто, любимый, — с нежной заботой сказала Майя. — Тебя не планируют возвращать. Четыре дня назад Корделии пришёл запрос на предоставление копии твоего дела. Уже завтра должен состояться новый суд, где тебе, скорей всего, изменят приговор.       – Ага, — поддержал её эльф. — И, соотнеся этот факт и ту экстравагантную особу, что тогда увела тебя в ошейнике, стало очевидно, что ты в очередной раз влип. И, немного посовещавшись, мы с Майей приняли решение тебя вызволять. Прошлым вечером мы проникли в покои Корделии и «позаимствовали» там кое-что. Фонарик вот этот, новую одежду для тебя (Как видишь, не зря; уж я знаю привычки садисток), а главное — документы. Ты же по закону принадлежишь заведению, и его хозяйка обязана знать, где обитает её собственность. И вот в них было указано твоё нынешнее местонахождение. И, недолго думая, мы сегодня вечером отправились к тебе на выручку.       – Вы ещё и Корделию ограбили, — простонал я.       – Ты лучше подумай о том, что с завтрашнего дня будешь пожизненной собственностью этой вот Наты, — невзначай ответил Феаринол.       Я похолодел:       – Бежим отсюда, — только и смог пролепетать дрожащим голосом.       – Ну вот — другой разговор, — остроухий направился к выходу. — Не теряем времени!       И, стараясь не шуметь, мы поспешили к выходу из этого осточертевшего мне подвала.       В обширном зале наверху всё оказалось точно так же, как и три дня назад во время моего неудачного побега: ночную тьму разгонял бьющий в высокие окна свет полной луны. После кромешной тьмы подвала, тот казался ослепительно ярким. В призрачном сиянии ночного светила, рыцарские доспехи, расставленные вдоль стен, казались таинственными призраками, отбрасывающими неровные тени.       Мы шли, осторожно огибая вычурную мебель, через один из залов по направлению к главной лестнице. Прямо напротив которой располагался выход. Мы крались осторожно, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Но было тихо.       Слишком тихо.       Там! Недалеко от выхода, в са́мом тёмном углу!       – Убью, мерзавец! — что есть сил я кинулся туда. Остроухий принц тут же стремительно последовал за мной. (До сих пор не возьму в толк, как я со своим эльфийским зрением увидел того придурка на полсекунды позже тебя? Похоже, сытая и беззаботная неделя в борделе непозволительно меня расслабила.)       – Воры! Убийцы! В доме! — истошно орал Стив, бросаясь наутёк.       Я хватаю с комода первую подвернувшуюся фарфоровую вазу (большую, красивую и на вид очень дорогую). Со всей силой кидаю вслед.       Попадаю. С оглушительным звоном та разбивается о голову блондинчика.       С протяжным стоном любимый парий хозяйки замка заваливается на паркет.       Спеша воспользоваться столь метким броском, подбегаю к нему и наношу ногами добивающие удары. Как можно сильнее. Как тогда, с Людвигом. Всё-таки есть во мне что-то тёмное:       – Проклятый глиномес! — я с наслаждением отводил душу на этом уроде. — Ты ещё и моих друзей оскорблять посмел! Да сдохни уже! Сдохни говорю!       – Стой, не надо! — знакомые руки обхватили меня сзади, ласково, но твёрдо удерживая. Майя. — Не надо, любимый.       Объятия Майи. Как мне не хватало их в последние дни. Я снова не один в этом мире. Я люблю и любим. Гнев мгновенно угас. И я отступил, пытаясь отдышаться.       – А как он нас оскорбил? — непринуждённо, словно ничего и не было, поинтересовался эльф.       – Ты что — не слышал? — отдышавшись, я не удержался и от души ещё раз пнул по бесчувственному телу, распластанному передо мной. — Он же назвал вас ворами и убийцами!       – Ну я-то — воровка, — со смешком ответила Майя.       – А я убийца, — с гордостью сказал Феаринол.       – Но знаете, это всё, конечно, здорово, — продолжил тот, — но, вообще, нашумели мы сейчас тут. Пойдём уже, если нет других дел?       – Да, — поддержала Майя, подталкивая меня по направлению к выходу. — Уходим скорее.       – Подождите, — остановил их я. — Не всё так просто.       Девушка и эльф удивлённо обернулись.       – Тут стои́т особая защита. Вон те камушки вдоль стен, — пояснил я, указывая на них. — Не уверен, что понял правильно, но это какая-то эльфийская магия. Она не пропускает волшебников вроде меня, мгновенно их отключая. Но она работает. Сам убедился.       – Да нестрашно, — легкомысленно ответила Майя, поигрывая в руке своей новой игрушкой. — Сейчас всё сделаем.       – Подожди, — впервые в голосе эльфа проскользнуло сомнение. — Я, конечно, не специалист, но если это и правда древняя эльфийская магия, то не всё будет так просто.       – Неважно. Времени нет, — отмахнулась Майя, подбегая к указанным мной «камушкам», что художественно инкрустировали дверной косяк у выхода.       Ткнув в один из них, она попыталась повторить трюк с ошейником.       Я едва успел нырнуть обратно в зал, из которого мы вышли, как волна мерцающего синего света ударила, волной отразившись от стен. Взвыли эльфийские трубы, всем в замке сообщив о прибытии незваных гостей.       Даже через стены меня замутило и я едва устоял на ногах. Нет сомнения: будь я там, меня бы свалило в одно мгновение.       Я осторожно высунулся в коридор, как раз чтобы застать перепалку воровки и эльфа:       – Отличная работа! Просто — браво! — кричал остроухий, перекрикивая горны тревоги. — Теперь нас спалили!       – Сам тоже виноват! — не оставалась в долгу Майя. — Если это эльфийская магия, мог бы и сказать, что так будет! Ты эльф или кто?       – Да иди ты со своими расовыми стереотипами! — аж задохнулся от возмущения эльфийский принц.       Их увлекательный диалог прервал тяжёлый грохот приближающихся шагов и угрожающий лязг смертоносных лезвий. Звук шёл со второго этажа и приближался удручающе быстро.       – Что за новая напасть? — Майя нервно посмотрела наверх, откуда доносился звук.       – Я знаю, что это, — нервно сглотнул я. — Бежим!       Не давая им времени на болтовню, я схватил обоих за руки, потянув в ещё один зал, по другую сторону от главной лестницы, расположенный прямо напротив того, откуда мы вышли.       Ошеломлённые моим напором, оба без слов следовали за мной. Первые секунд пять.       – Стой, подожди, — отбрыкался эльф от моей хватки. — Ты только посмотри вокруг!       Я недоумённо огляделся, не понимая, что́ могло привлечь внимание остроухого принца. Помещение, куда мы забежали, по размерам точно совпадало с предыдущим залом. И здесь оказалась всё та же вычурная мебель и статуи перед дверями. Разве что вместо рыцарских доспехов, стоя́щих вдоль побелённых стен, на них красиво развешано всевозможное оружие: мечи, рапиры, фламберги, кацбальгеры, алебарды, сагарисы, разнообразные кинжалы и даже парочка арбалетов.       И что тут интересного?       – Хватит пялиться! — закричал я на этого недоумка. — Он уже близко!       Не ответив, Феаринол подбежал к стене, сдёрнув оттуда изогнутый палаш. Взмахнул им пару раз, приноравливаясь. Попробовал пальцем клинок на остроту и недовольно скривился:       – Давно не точили, но сойдёт на бедную жизнь.       – Мы что — не бежим от него? — только и нашёлся я спросить.       – От кого?       – От него! — указал я на дверной проём, где в это время появилось то, что последние два дня снилось мне в ночных кошмарах: огромное четырёхрукое чудовище из окрашенного в тусклый серый цвет пластинчатого железа. Кроме головы. Его плоская морда была ярко и неуклюже размалёвана жутким подобием лица ухмыляющегося клоуна. А каждая из его рук оканчивалась огромным устрашающего вида лезвием.       Карабасик. Охранно-боевой голем мастериссы Селены.       – Зачем? — спросил эльф, с улыбкой смотря на приближающееся чудовище.       – Чтобы выжить, — лишь развёл руками я.       Эльф лишь посмотрел на меня и рассмеялся каким-то безумным смехом. Затем без промедления ринулся в атаку. Чудовищный голем в ответ мгновенно кинулся на него.       Наверно, тут следовало бы сделать какое-нибудь мощное пафосное описание, в стиле «Это была настоящая пляска смерти». Но в реальности — я просто охренел! И стоя́щая рядом Майя, к слову, тоже, и не меньше.       Я никогда раньше не видел, чтобы двигались так быстро и стремительно. Ну разве что в земных фильмах-боевиках, что показывал мне Том. Но там, как мне он объяснял, это было реализовано не по-настоящему, а с помощью всяких технических фокусов и ухищрений. А видеть такое вживую…       Они кружились в поединке так быстро, что глаз еле успевал за ними уследить. Попутно круша дорогую мебель и издавая гром и лязг, что, наверно, слышали на километры вокруг.       Вскоре я понял, что у голема просто нет шансов: уже спустя полминуты от чудовища отлетела первая из его четырёх рук. Спустя ещё немного времени — вторая. Сделав красивую дугу, она с громким звоном разбила окно, добавив деталей в «улучшение» интерьера.       Ещё спустя минуту и две разбитые вдребезги статуи, обе оставшиеся конечности голема разделили судьбу предыдущих. Затем резким выпадом эльф пронзил его тело, разбив камень духа, что «оживлял» его, ставя эффектную точку в поединке. Секунду помедлив, голем рухнул на пол, зацепив по пути комод с фарфоровыми фигурками и посудой.       Громкий звон возвестил о полной победе остроухого. Поставив ногу на поверженного врага, эльф принял картинную позу, салютуя своим палашом. Внезапно он бросил взгляд вниз, высматривая что-то в куче щепок и осколков.       – Получай! — выкрикнул эльф, резко тыча клинком куда-то туда.       – А я сегодня в ударе! — заявил он спустя две-три секунды, рассматривая на острие своего оружия огромного рыжего таракана. — Два врага по цене одного!       – А ты больше, чем я думал, — задумчиво добавил он после непродолжительного молчания.       Мы с Майей, глядя на это, изумлённо переглянулись: и что это сейчас было?       (Ой всё! Бедному эльфу с поствоенным синдромом уже и не почудить слегка? Хотя ладно, спустя много лет я и сам понимаю, что в тот период своей жизни я был и правда — чуток «отмороженным».)       Огненный фаербол, пронёсшийся в сантиметрах от меня, внезапно прервал наше «веселье». С громким хлопком тот врезался в висящую на стене позади меня картину, мгновенно подпалив её. Резко запахло дымом и гарью.       В дверном проходе напротив нас, откуда мы сами пришли, стояли две разъярённые магессы с растрёпанными волосами, в ночных сорочках. И одна из них — Селена — прямо сейчас создавала в своих руках второй огненный шар. А лицо второй — Наты — недвусмысленно обещало нам много «весёлых» приключений.       – Опять магия пришла! — досадливо обернулся эльф, не сильно, впрочем, испугавшись. — А вот сейчас бежим.       Долго нас с Майей упрашивать не пришлось: мы ринулись в противоположную сторону, благо зал оказался сквозным. Выбежали в очередной боковой коридор с кучей закрытых дверей. Где Майя немедленно заприметила большой шкаф тёмного дерева, стоя́щий у стены, прямо у входа.       – Помогай, безухий! — с раздражением бросила она, со всей силы наваливаясь на него.       Проворчав для порядка что-то типа «Сама ты без всего», тот всё же присоединился к ней, и совместными усилиями они со страшным грохотом опрокинули шкаф, завалив проход.       – Ненадолго задержит. Но только ненадолго. Бежим! — поторопила нас воровка, бросаясь дальше по коридору.       Мы с эльфом последовали за ней, выжимая всю скорость из своих двоих, на которую только способны.       В конце длинного коридора оказалась узкая винтовая лестница, ведущая наверх. Не сговариваясь, рванули туда. Ну просто бежать особо больше оказалось некуда. Стремительно взлетев на четыре этажа и взобравшись по небольшой лесенке, мы очутились в итоге на чердаке, под са́мой крышей.       Не знаю как, но временно мы оторвались. По-крайней мере, нас не преследовали (причину этого мы узнали чуть позже) и мы смогли чуть перевести дух и осмотреться. В принципе, чердак как чердак. Под пыльными стропилами замковой крыши, на ещё более пыльном дощатом полу, было свалено в кучу множество старого хлама. А также куча укрытой серой рогожей, давно отслужившей свой срок старинной мебели. Шумные хлопки крыльев потревоженных птиц известили нас, что мы не первые, кто нашёл здесь убежище.       – И здесь эти треклятые камни! — в сердцах воскликнула Майя, оглядывая узкие бойницы, над которыми едва заметно мерцали уже знакомые нам сапфиры. — И что будем делать?       – Я смогу без проблем спуститься вниз, даже без верёвки, — пожав плечами, ответил остроухий принц, подходя к бойницам и заглядывая вниз. — Но протащить с собой бесчувственное тело, если Анри вырубит… К тому же те рассерженные фурии мгновенно поймут, где мы. Риск очень велик, но если вы настаиваете…       – Нет, — отре́зала Майя. — Должен быть другой путь. Анри, есть хоть какие-то идеи? Незащищённый выход?       – Через конюшни во внутренний сад, — чуть подумав, кивнул я. — Вчера меня выгуливали там… ну… неважно. Но я там был. И защиты не заметил. Можно попробовать.       – Если это внутренний сад, то какой в этом толк? — резонно заметила моя возлюбленная воровка. — Он же не ведёт за стены?       – Лучшей идеи нет, — я пожал плечами. — К тому же, там у нас, возможно, будет союзник.       Майя хотела, видимо, уточнить, что́ я имею в виду, но остроухий спросил первым, ни к кому конкретно не обращаясь:       – И каковы наши шансы пробраться туда незамеченными?       – Вероятно, нулевые или около того, — вздохнула девушка. — Не влезай в дома к магам, если они до́ма — золотое правило для всех, кто хоть немного шарит в моём ремесле.       – Тогда мы пойдём в открытый бой! — задорно вскинулся эльфийский принц.       Майя секунду-другую смотрела на него как на умалишённого и наконец вынесла вердикт:       – Ты спятил. Как вообще обычные люди… Ну или эльфы, могут противостоять магессам?       – Это непросто, — слегка кивнув, признал эльф — но возможно. Я был на войне, и мне уже приходилось сражаться с магами.       И обращаясь уже непосредственно ко мне:       – Для начала, дружище, я хочу знать, с кем мы имеем дело? Каковы примерно силы и возможности наших врагов?       Я крепко призадумался, пытаясь вспомнить всё, что только знаю.       – Селена — стихийница, — спустя минуту раздумий начал я. — И похоже, относительно слабая. За всё время нахождения здесь я только сейчас увидел, как она колдует. И ещё она при мне завидовала возможностям Наты. А вот Ната, напротив, — очень сильна. Сильнейший клерик. Опасный и безумный.       – У неё есть боевой опыт? — и, видя мой непонимающий взгляд, остроухий уточнил: — Она была на настоящей войне? Сражалась за свою жизнь? Проводила смертельные магические поединки?       – Кажется, я тебя понял. И… Нет. Точно нет. Домашняя девочка, выросшая в роскоши и охреневшая от безнаказанности. Но она упоминала, что её недавно пыталась убить моя мама. Ха! — тут я рассмеялся. — Похоже, она тогда трусливо сбежала! Палач, а не воин.       – Тогда у нас есть шансы, — сказал Феаринол, подходя к куче старой мебели и начиная сдёргивать с неё рогожу, что-то усиленно ища.       – Есть! То что надо! — спустя минуту воскликнул он, сдирая покрывало с чего-то высокого и плоского.       Это оказалось большое ростовое зеркало в потрескавшейся резной раме из орехового дерева. Его поверхность потускнела от времени, покрывшись толстым слоем вековой пыли.       – И что? — спросила Майя, скептически наблюдая, как тот торопливо протирает его краем рогожной ткани.       – Гальваническое серебро! — азартно воскликнул эльф, но, видя наше непонимание, вдохнул и вновь пустился в пояснения:       – Вы что, никогда не слышали о волшебных свойствах серебра? Ох, мать моя принцесса… Тоже мне воровка и маг выискались. Серебро отражает магию. Не всю и не полностью. И конечно, лучше всего это делает истинное серебро — мифрил. Поэтому из него часто делают доспехи. Но и такое сойдёт. Не идеально, но уж что есть.       – Ого, — я был впечатлён. — Оно и летящий огненный шар отразит? — вспомнил я недавний «бросок» Селены.       – Летящий огненный шар — это просто летящий огненный шар. И это зеркало защитит от него не больше, чем любая другая хрупкая вещь, — вынужденно признал остроухий воин. — Но оно неплохо отразит именно клереническую магию. Она почти вся в основе завязана на прямом зрительном контакте. То есть клерику для работы с человеком или атаки на него, в большинстве случаев нужно его видеть, и желательно, чтобы между ними в это время не было препятствий. Ещё есть клереническое заклинание «обнаружение жизни». Если она и владеет им, то посеребрённое зеркало нас скроет. Ну, с удачного ракурса, конечно. Разумеется, опытные боевые маги учатся распознавать такие уловки, но раз она им не является… В общем, хорош болтать, выдвигаемся!       Спустившись с чердака, мы вновь оказались в одном из тёмных коридоров верхнего этажа основного здания. Было тихо. Мы трое осторожно крались, держа впереди себя весьма увесистое зеркало, что со стороны, наверно, выглядело комично.       Как ни странно, наша компания практически не создавала шума, идя тихо, словно кошки. Впрочем, это вполне объяснимо, если вспомнить, что Майя — опытная воровка и тайком проникать в чужие дома ей не привыкать; Феаринол — эльф, существо изначально негромкое; а я свою способность к лёгкой походке — получил задаром.       Так и скользили мы бесшумными тенями, чутко прислушиваясь к малейшему шороху. Эльф держал наготове свой палаш, с которым не расставался. Майя вооружилась увесистой ножкой от стола, ну а я остался безоружным.       Всё вокруг оставалось тихо. Складывалось даже впечатление, что за́мок вымер.       По-прежнему оставаясь настороже, мы трое, ведомые мной (всё же за эту адскую неделю я чуть-чуть начал здесь ориентироваться), осторожно спустились на первый этаж, направляясь в заднюю часть дома, прямиком к выходу в сад.       И до него оставалось совсем недалеко, уже виднелись за углом знакомые мне большие двустворчатые двери, рядом с которыми находился вход на конюшни, как вдруг справа… Раздался громкий шум смываемой воды!       Мы трое мгновенно замерли. Звук шёл прямиком из-за двери в метре от нас. Спустя несколько долгих секунд та со скрипом открылась и прямиком из туалета на нас вышел целый и невредимый Стив.       Вытираясь на ходу полотенцем и потому пока не замечая нас, он яростно цедил:       – Я это ничтожество найду и трахну! Пото́м убью! Пото́м трахну ещё раз!       – Трахалка сломается, — заявляю я ему.       Оторвавшись от полотенца, любимый парий Селены секунду поражённо смотрит на нас. А через мгновение твёрдый кулак Майи отправляет Стива обратно в «комнату раздумий».       Надо признать, удар у моей любимой воровки оказался поставлен на славу: нокаут мгновенный. Но мне этого не хватило. Подбежав к распростёртому у белоснежного «трона» телу, я со всей дури принялся добивать его ногами.       Ненавижу его!       – Вообще-то многие считают, что лежачего бить нельзя, — без тени осуждения, весело прокомментировал эльф.       – Да? — раздражёно обернулся я. — А мне казалось, что он просто горизонтально стои́т.       – Что за шум, Стиви? — послышался новый голос неподалёку. Очень знакомый голос.       Мы резко обернулись. Те самые большие двустворчатые двери напротив нас сейчас были открыты нараспашку. И в проёме стояли две слишком хорошо знакомые мне магессы. Одна из них — Селена, с ног до головы одета в новенький блестящий доспех, вторая — Ната, видимо только начала своё облачение. На ней лишь серебристые поножи и поддоспешник.       Позади них, в комнате, блестело развешанное оружие и снаряжение. И в отличие от того, что снял Феаринол со стены, — явно не декоративное. Очевидно, то была оружейная.       Немая пауза. На мгновение. Опомнившаяся Ната молниеносно вскинула руку:       – Боль! — громко прошипела та.       Феаринол наготове. Неуловимым движением он вскинул наш импровизированный зеркальный щит.       – ААААА! — не своим голосом орёт магесса, заваливаясь на пол в конвульсиях.       Похоже, эльф не врал, зеркало и правда отразило клереническую магию. И сейчас Ната попала под собственное заклятие боли, которым неделей ранее пытала меня. И не буду врать, что это зрелище не доставило мне удовольствие.       Но наше торжество мимолётно: в ту же секунду Селена кастует свой фаербол. А как сказал нам наш отбитый на голову принц — «Огненный шар — это всего лишь огненный шар».       Сухая деревянная рама вспыхивает, зеркало разлетается осколками. Да уж… надёжное укрытие. (Да уж какое нашлось, Анри. На нашей-то стороне магов не было. Даже ты в тот момент не маг. Ох, как долго ещё тогда оставалось времени до того, когда ты снова стал волшебником! Через что нам только не пришлось за это время пройти…)       – Отступаем! — крикнул эльф, кидая горящие обломки куда-то в сторону волшебниц.       Сказано — сделано. Не теряя времени, снова бежим. Нет. Тактически отступаем в направлении «куда получится». «Ненавязчиво» подгоняемые огненными фаерболами.       Получилось через анфиладу комнат в тот же зал с оружием на стенах, из которого ранее и убежали. Да мы бегаем по кругу!       Здесь по-прежнему царил учинённый нами бардак. Разве что подожжённая картина потушена да остатки голема сложены в углу.       – Нет, подождите, — остановил я эльфа и Майю. — Так они нас рано или поздно прижмут. Идите без меня. Вас защита пропустит.       – Не глупи, любимый, на это нет времени, — хватая меня за руку, девушка потянула меня дальше. — Они сейчас придут!       – Пару минут есть, — заупрямился я, вырываясь. — Пока Ната придёт в себя от «рикошета», пока потушат очередной пожар, пока снова залечат Стива… В общем, уходи́те! Вас же защита пропустила!       – Кстати, интересно, а почему именно? — остроухий принц оставался воплощением невозмутимости. — Что́ ты там о ней говорил?       – Да не знаю я ничего о ней! — взрываюсь раздражённо. — Какая-то магия древних эльфийских царств. Похоже, поражает магов. А вы же не маги!       – Зато эльфы. Ну то есть один из нас, — выражение его лица стало задумчивым. — Есть одна идея. Я, конечно, не волшебник, но кровь во мне — именно что древних эльфийских царей.       – Во имя Илассы! Что́ ты задумал? У вас мало времени! — попытался я его образумить.       Но остроухий принц вместо ответа полоснул клинком себе по венам. Хлынула кровь. Немедленно тот подбежал к злополучным сапфирам, поочерёдно окропляя их из раны.       – Древняя магия крови, — сосредоточенно проговаривал Феаринол, перебегая от одного камня к другому. — Позабытая штука, но если она настроена именно против чародеев, то, может, это именно она. И тогда я, воззвав к предкам по праву родства, теоретически смогу переподчинить защиту себе.       – Отличный план, Федя, — саркастически сказала Майя. — Надёжный, как…       Закончить она не успела. Сдавленно вскрикнув, ничком рухнула на пол. Спустя миг за ней последовал и Феаринол, сверзившись с тумбы, стоя на которой, он как раз заканчивал «помечать» своей королевской кровью последний камушек.       Магесса Ната стояла в проходе. Со злостью водила вытянутой рукой, поочерёдно вырубая нас.       Мгновение — и доходит очередь до меня. Резко накатывает непреодолимая слабость, и я, упав, присоединяюсь к друзьям на полу.       Невозможно пошевелиться. Тело словно превратилось в чугунную гирю, и всё, что я могу, — беспомощно смотреть, как госпожа Ната неторопливо-вальяжной походкой приближается ко мне.       Высокие шнурованные сапоги, покрытые сверху мифриловыми поножами, приблизились так близко к моему лицу, что я отчётливо слышал запах их кожи. В остальном она оставалась облачена всё в тот же стёганый серый поддоспешик.       Протянув руку в кожаной лайковой перчатке, та повернула моё лицо так, что оно оказалось прямо напротив разъярённого лица Наты. Она упёрла в меня взгляд своих холодных голубых глаз, и в их глубине читалась какая-то первобытная жестокость:       – Так ты, ничтожная тварь, посмел привести в наш дом своих дружков-преступников? Ты решил, что этот за́мок — разбойный притон? Или вы решили просто нас обокрасть?       Позади неё появились Селена и во второй раз залеченный Стив. Лицо рыжей магессы сурово и непреклонно, а блондинистый красавчик мерзко улыбался, предвкушая мстительную расправу.       – Но что бы ты там ни задумывал, ты сто раз пожалеешь об этом, — продолжала меж тем Ната. — Ты будешь умолять меня о смерти. Уж это я тебе обещаю. А пока вот тебе небольшой задаток. Пора тебе вспомнить, что́ такое истинная боль.       С этими словами она протянула руку, а я понял, что́ она собирается делать. То жуткое заклятие, что почти свело меня с ума неделю назад. С расширившимися от ужаса глазами я смотрел на неё, ожидая неизбежного…       Яркий синий свет. Он мерцал подобно земным стробоскопам, ослепляя глаза. Громкие завывания на эльфийском доносятся из-за угла, где всеми забытый лежал остроухий принц.       Две женщины, брюнетка и рыжая, что стояли надо мной, мгновенно упали без движения, едва при этом не придавив меня.       Выражение оставшегося на ногах Стива за несколько секунд претерпело много метаморфоз: недоумение, осознание ситуации, растерянность и, наконец, страх. С выражением последнего он со всех ног бросился наутёк.       – Нет, подожди! Я тебя ещё сегодня не бил! — вставший на́ ноги и вполне оправившийся эльф стремглав бросился за ним.       Догнав, остроухий красивой «вертушкой» сбивает с ног любимчика Селены и парой добивающих ударов отправляет того в очередную за сегодня «отключку».       – Анри! С тобой всё хорошо?! — взволнованная Майя подбежала ко мне. Лихорадочно осматривая меня, она взволнованно спрашивала:       – Она сделала что-то с тобой? Она хоть что-то успела?       – Нет, нет, — поспешил я успокоить возлюбленную, чувствуя, что магия Наты рассеялась и тело больше не сковано.       – Я в порядке, — ещё раз заверил я её, вставая с пола и отряхиваясь. — А ты?       – Да, тоже, — девушка растерянно оглядела двух распластавшихся у её ног неподвижных магесс. — Мы… Победили?       – Точно! — подал голос светящийся самодовольством Феаринол. — Трое на трое. Чистая победа!       Сказав это, он вдруг вспомнил о лежащем неподалёку от него Стиве:       – Ну так что, Анри? Ты будешь добивать его ногами?       – Зачем?       – Ну по традиции. Тебе вроде нравится.       Не найдя, что ответить, я лишь опустил глаза и покраснел до корней волос.       – Ну ладно, а с ними что делать? — Майя кивнула на парализованных магесс.       Вместо ответа эльф грациозно подбежал к нам. Наклонившись к облачённой в полный доспех Селене, он вынул из притороченных к её поясу ножен небольшой изящный кинжал. Ловко покрутив его в руке, он, пристально глядя на них, произнёс:       – Ну что, красавицы: ножик в глаз или в попку раз? А впрочем, в бездну дихотомию выбора! Да здравствует плюрализм в решениях!       – Чего? — мы с Майей в полном недоумении уставились на эльфа.       – Да я к тому, — снизошёл до объяснений остроухий, — что сейчас они получат и то и другое. Без смазки и анестезии.       Что-то мелькнуло в глазах эльфа. Что-то нехорошее. Я вдруг ясно понял, что он сейчас станет делать. Он не шутил, говоря, что он убийца:       – Нет. Не надо. Убийство двух дворянок — это серьёзно.       – И что? Боишься замараться? — с ехидным вызовом обернулся ко мне эльф.       – Замараться я всегда успею. А что дальше? Становиться таким, как они? Или как ты?       – Я не выбирал этот путь.       – А у меня всё ещё есть выбор.       – Счастливчик.       – Подождите, мальчики, — вклинилась в наш разговор Майя. — Я могу просто сделать их париями. У меня как раз хотелка скоро начнётся.       Я обернулся к лежащим на полу Нате и Селене. Нет. Не так. ОБЕРНУЛСЯ. Никогда я ещё так не оборачивался. С мрачным видом, с прищуренными глазами. С мстительным удовольствием наблюдаю, как у двух парализованных магесс от ужаса расширяются зрачки.       Но этот порыв прошёл так же быстро, как и пришёл:       – Нет, — вздохнул я. — Это тоже будет неправильно. Мы не будем такого делать. Это карается законом.       – И что́ со мной за это сделают? Обратят в парию и отправят в бордель? Но я уже пария и уже в борделе. Что́ ещё со мной можно сотворить? — попыталась уговорить меня Майя. — Ты ничего и не делай. Ты всё равно мужчина и никого парией сделать не сможешь. Я всё сделаю.       – Нет, — повторил я, решительно мотнув головой. — Я не хочу. Это непросто объяснить… За последние дни я испытал много унижений. Но знаешь, кое-какое из унижений я стерпеть не смогу. Уподобиться им.       – Но они…       – Если тебя обокрал вор — это не основание красть самому́. Если повстречал убийцу — это не повод убивать, — вздохнул я устало. — И в моём случае так же. Я имел несчастье встретить на жизненном пути садисток и насильниц, но сам никогда не стану ни садистом, ни насильником. Ни безучастным свидетелем этого.       – И как же мы тогда сможем их покарать?       – Не нарушая закон… никак, — развёл я руками.       – С каких пор ты стал таким щепетильным? — подозрительно сощурилась Майя. — Ты меня не обманешь. Признавайся: — что́ у тебя на уме?       Я замялся. Моя́ любовь на редкость проницательна, но объяснить это было сложно. Они могут не понять.       – Понимаешь… — я старался осторожно подбирать слова. — Я много думал в последнее время… Ну обо всём, что случилось со мной. Весь этот суд, плети, изнасилование, то, что́ творила Ната все эти годы. И у меня возникли вопросы… Разные. Ну, например, осталась ли ещё справедливость в нашем мире? Вот это вот — я пощёлкал пальцем по своим шести листочкам на шее — символы Илассы. Метки той, что взяла на себя заботу обо всех нас. Я, конечно, никогда не был сильно религиозным. Но я и моя мама всегда её чтили. Мы регулярно посещали храмы, соблюдали её заветы и ничем не могли её прогневить. И просто… За что? Что́ я сделал плохого? Ну кроме того, что, будучи в неадеквате, сорвался на одном опарыше? И я просто хочу посмотреть, что́ будет… В общем. Если они заслужили возмездия, то пусть оно придёт к ним. Но не от меня!       – Понимаю, — задумался эльф. — Понимаю, но не согласен с тобой. Поверь моему опыту: справедливость лучше брать в свои руки. Лучше, чем ждать всяких богинь. Так она быстрее творится.       – Но так её легко спутать с обычной местью. Ладно. Идёмте в сад. Там у нас есть дело.       – Но хоть свяжем их напоследок, — по итогу сдалась Майя.       Сказано — сделано. Связав им руки и ноги их собственными ремнями, мы втроём поспешили во внутренний сад, уже никем не задерживаемые.       Странно идти по этому замку, ничего уже не опасаясь. Всё вокруг словно вымерло. Кстати, почему? Где остальные парии замка? Последние пару дней я их не видел. Да неважно. Их судьба — не моя проблема.       Пройдя через конюшни, вышли в сад, где я повёл их знакомой мне дорогой к его центру.       Снаружи всё ещё стояла глубокая ночь. Свежая ночная прохлада показалась особенно приятной после жаркой духоты опротивевшего замка. В погружённом во мрак саду горели редкие магические фонари, вокруг которых кружили ночные бабочки.       Я вздохнул полной грудью, смотря на покрытое редкими тучами звёздное майское небо: неужели свобода? Или нет? Что нам делать дальше?       Хотя что делать прямо сейчас — понятно. Я подвёл нас к уже хорошо знакомому мне вековому дубу, освещаемому сейчас одиноким фонарём. Его всё так же, как и в прошлый раз, сковывали золочёные цепи на железных столбах.       – Майя, — обратился я к своей возлюбленной, — примени здесь свою чудо-отмычку. Она тоже здесь в плену.       – Она — это та, о ком я думаю? — вместо неё отозвался эльф. — Они пленили дриаду? А я считал психом себя!       Майя, подозрительно взглянув на дерево, всё же без лишних слов достала своё «веретено».       Подойдя к первому столбу, девушка ткнула отмычкой в основание кольца, удерживающего цепь. Раздался громкий треск, почти оглушивший нас. Из столба вырвался короткий разряд молнии, устремившийся в небо. Цепь лопнула, словно только этого и ждала, со звоном упав на траву.       Немного ошалев от «спецэффектов», Майя пригнулась, но убедившись, что всё в порядке, проделала то же самое и с остальными четырьмя столбами.       Едва пала последняя цепь, земля вздрогнула. Земля разверзлась. Из неё, словно гигантские змеи, вылезали толстые корни, круша всё вокруг: выворачивались близлежащие кусты, обрушилась часть внешней стены, падали столбы с фонарями.       Мы трое, немало напуганные, поспешили отбежать подальше.       – Свободна! Свободна! — донёсся оттуда громогласный женский крик.       Спустя минуту ликований и разрушений дриада, немного успокоившись, заметила нас, осторожно выглядывающих из-за старого колодца в дальнем углу сада.       – Ты пришёл за мной, Музыка. Ты освободил меня, суженый. Подойди ко мне. Я хочу видеть вас. Всех видеть. Идите ко мне. Идите ко мне. Идите.       – Может, не сто́ит? — с сомнением спросила Майя. — Она, похоже, не в себе.       – Она самая нормальная в этом дурдоме, — заверил я её, вставая из укрытия и направляясь к ней.       Немного помедлив, эльф и воровка последовали за мной.       Дриада по-прежнему занимала сердцевину могучего дерева. Всё такая же прекрасная и неземная, с фосфоресцирующими в темноте глазами. Разве что жизни в ней в этот раз ощутимо больше.       – Я рада снова видеть тебя, Музыка. Как рада и твоим друзьям: тебе — Влюблённому упрямству, и тебе — Горечи. Давно я не общалась ни с кем из вашего народа. Рада вновь увидеть доблестного сына леса.       – Благодарю Вас, миледи, — эльфийский принц с истинно королевской грацией отвесил ей изысканнейший поклон. — Я тоже рад повстречаться с высокочтимой хранительницей мира. Мой род всегда особенно чтил дриад и всегда был с вами в хороших отношениях.       – Слушайте, все эти ваши церемонии-шмеремонии — это, конечно, здорово, — Майя слегка скривилась, закатив глаза. — Но, может, уже подумаем и о нашей дальнейшей судьбе? Что дальше делать будем?       Я прижался к Майе:       – А у тебя есть идеи?       Девушка обняла меня в ответ. Помолчав немного, произнесла:       – Можно бежать. Меня здесь ничего не держит.       – Но куда? — я обнял её в ответ, пытаясь поцеловать в шею. Но увы, мы оба сейчас стояли и так наша разница в росте особенно чувствовалась.       – Не знаю, — смилостивившаяся пария нагнулась, давая мне шанс дотянуться. — Просто из Валенсии. За границу.       – А меня больше волнует вопрос: как? — вклинился эльф. — Мы все трое парии. Просто так возьмём и потопаем к границе? Ну мне надо говорить, что мы далеко не уйдём? До первых работорговок.       – Без свободной гражданки, что сможет сказать, что мы её собственность, — действительно, недалеко, — согласился я с эльфом.       – На меня не смотри́те, — пожала плечами воровка. — Я сирота. У меня никого нет.       – То же самое, — сказал остроухий. — В принципе, у меня есть один родственник — дядя Беаринол. Но я его называю «дядя Бен». Офигенный мужик. Он бы нам помог, чем смог, но он сам сейчас не в Валенсии. А так, больше никого.       Оба воззрились на меня. Под их взорами я неуютно повёл плечами:       – Мне, видимо, тоже нечего предложить: мой папа — такой же парий. Да и в любом случае, париями по закону могут владеть только женщины. Где моя мама, я не знаю. Но уверен, она вряд ли сейчас в моём доме. Скорей всего, он просто там сейчас стои́т пустой. Остальным моим мамам, если честно, я бы не стал доверять. Мы с моей родной, расстались с ними не в лучших отношениях.       – А те две милые девушки, что пришли к тебе в первый день? — спросила Майя.       – Эмма и Джайка? Нет. Они, конечно, наверняка не откажут, но… Они всего лишь ученицы в старшей школе. А помогать трём беглым париям — это серьёзно. Такое может разрушить их судьбу. Я не хочу их в это втягивать.       Майя призадумалась:       – А мы можем как-то связаться с «Тайной тропой»? Я слышала, они помогают в таких вопросах.       На это уже ответил эльф, отрицательно покачав головой:       – Не прямо сейчас. Это уж точно. Я пытался с ними связаться, чтобы проникнуть в столицу, но у них вдруг возник какой-то приступ шпиономании. Они приняли меня за агента тайной службы. Пришлось идти самому́. Вот и попался.       – А кстати! — вдруг вспомнила Майя. — Когда мы проходили через конюшни, я видела там парочку пегасов в стойле и неподалёку красивый экипаж. Я так поняла, это Наты. Запряжём пегасов и полетим прямо по воздуху!       Настала моя очередь мотать головой:       – Ничего не выйдет. Это магический транспорт. И управлять им могут только маги. Но даже если мы разберёмся с управлением, там надо регулярно обновлять заклинание антивеса, чтобы тебя не размазало по кабине. Кроме того, пегасы летят быстро, но на очень небольшие расстояния. Их редко используют для путешествий между городами. Так что угнанный экипаж будет очень приметен и нас легко перехватит драгонарская кавалерия.       Майя заметно сникла:       – Тогда… Может, нам вообще никуда не идти? Останемся жить прямо здесь?       – Точно! — оживился остроухий. — Это станет нашей крепостью!       И продолжил торжественно:       – Я, принц Феаринол из рода Дориатов, по праву завоевания, объявляю сей замок — эльфийской цитаделью!       – И как долго твоя цитадель продержится с тремя защитниками? — скептически спросил я.       – Нас четверо вместе с дриадой! А значит, весь окружающий лес будет за нас. Плюс под нашим контролем магическая защита замка!       – Я буду защищать вас, покуда смогу, — кивнула дриада.       – Пусть так, всё равно — как долго? От небольшого отряда пусть даже сможем отбиться, но если за нас примутся всерьёз?       – У тебя ведь уже есть решение, не так ли? — вздохнул Феаринол.       – Да. Возвращаемся обратно в бордель.       И, видя ожидаемо мало энтузиазма, прибавил:       – Это единственный разумный вариант. Всё остальное — гибельные авантюры.       – Слушай, Анри, возвращаться после всего, что́ мы натворили… — начала́ Майя.       – Ничего непоправимого ни вы, ни я не сделали, — перебил я её. — Вломились в чужой дом и устроили там кавардак? Мелочь. Подчинили себе магическую защиту и парализовали двух магесс? Ну вопросы надёжности защиты дома — это вообще исключительно проблемы тех, кто её устанавливает.       Сделав паузу, вздохнув, продолжил:       – Я понимаю тебя, Майя. Ты несчастна в борделе. Но поверь: мы там не навсегда. Даже не надолго. Просто пойми и ты меня: я не могу бежать сейчас, тем более непонятно куда. Пока хотя бы не узнаю, что случилось с мамой. И мы сможем оттуда выбраться, вполне легально. Я же рассказывал тебе о предложении амазонок. Но, конечно, если ты так хочешь… — последняя фраза стала самой трудной в моей жизни. — Ты, конечно, можешь идти одна.       – Я с тобой, — решительно сказала девушка, обнимая меня. — До са́мого конца.       – Всё это, конечно, здорово, — перебил наш трогательный момент эльф. — Но как именно мы вернёмся? До города отсюда далеко.       – А как вы сюда добрались?       – Украли двух лошадей в городской конюшне, — как словно что-то само собой разумеющиеся ответила Майя. — Но под конец пути одна из них сломала ногу при скачке. И эльф отправил их обратно.       И предвосхищая мой вопрос, прибавила:       – Ну он эльф. Они такие штуки умеют.       – Вы ещё и конокрады. И что же теперь?       – Я могу вас доставить, — неожиданно подала голос дриада. — Забирайтесь на меня, Горечь и Упрямство. А ты, Музыка, иди ко мне в объятия.       – Я с ним! — ревниво воскликнула пария.       – Конечно, если желаешь, — легко уступила дриада. — Моей нежности хватит на всех.       В тот же миг крепкие стебли обхватили меня и Майю и, оторвав от земли, потащили прямиком в её «гнездо». Где нас тут же заботливо обняла дриада.       По-прежнему обнажённая (эти создания вообще не признают одежд), она прижала нас к себе так, что мой затылок покоился на её объёмных грудях, а справа ко мне прижалась моя любимая пария, жарко дыша мне в нос. Стебли огромного дерева мягко опутывали наши тела, не давая вывалиться из «убежища», а крепкие руки хранительницы природы бережно поглаживали.       Было уютно, как в колыбели.       Что касается нашего отбитого остроухого друга, то тот, не дожидаясь помощи, с истинно кошачьей грацией вспорхнул по веткам дерева, взобравшись почти на самую вершину.       Снова ужасающий грохот и треск нарушили ночную тишину. Могучее древо затряслось, покачнулось и… пошло́, используя толстые древесные корни в качестве своеобразных ног.       С места развив приличную скорость, дриада врезалась в замковые ворота, без усилий разнеся их в щепки. А напоследок, явно из мести, дриада с помощью пары могучих корней-щупалец разрушила барбакан.       Не снижая скорости, мы вломились в окружающий лес. Мы шли напролом, не разбирая дороги, но окружающие деревья, повинуясь власти дриады, покорно расступались перед нами.       Вскоре однако он закончился и мы вышли сперва на тропу, а после — на широкую мощёную дорогу, очевидно ведущую прямиком к Каролине.       Небо на востоке постепенно начало алеть. Слева и справа проносились многочисленные селения и одиночные дома. И мы определённо привлекали внимание: то тут, то там в окнах зажигался свет и перепуганные жители появлялись в дверях, тыча в нас пальцами.       Что ж, идущее среди ночи огромное дерево — это зрелище явно не рядовое.       Но я мало обращал на это внимания. Я просто устал. Ох Иласса, как же в тот момент я мечтал поспать!       И двойные объятия дриады и Майи, и мерное покачивание идущего исполина вполне способствовали этому, так что я не заметил, как задремал.       Проснулся я уже в городе, на руках несущей меня Майи. Полусонному мне она рассказала, что дриада довезла нас до окраин, где попрощалась с нами, уверив нас в своём вечном покровительстве.       И прямо сейчас мы уже заходили в хорошо знакомый мне дом, где находилось наше «родное» заведение.       Увы, возвращение в родные пенаты не оказалось ни радостным, ни триумфальным: вставшая из кровати Корделия закатила нам троим первоклассную взбучку, и после наших сумбурных объяснений хмуро сказала, что с Майей и Феаринолом разберётся позже, а мне сто́ит немедленно пройти в её кабинет.       Сидя осоловевший на стуле перед ней за столом, я поведал Корделии обо всём, что́ произошло со мной за эту неделю. И обо всём, что́ я там увидел.       И по мере моего рассказа лицо владелицы борделя становилось всё мрачнее и мрачнее. Под конец я впервые увидел её в ярости. Но через час, после множества уточняющих вопросов, она просто отпустила меня спать, заявив, что завтра, или вернее уже сегодня, у меня выходной и что она всё это так не оставит.       Распрощавшись, я с облегчением пошёл к себе.       Разбудила меня Майя. Едва я продрал глаза, как встревоженная девушка объявила, что Корделия срочно требует нас к себе. Всех троих.       Её тревожность передалась и мне, и, кое-как одевшись, я последовал за ней наверх, полный самых мрачных предчувствий.       Предчувствия усилились, едва я прошёл на лестницу: там, на лестничной площадке пятого этажа, стояли три мрачного вида женщины, облачённые в какие-то навороченные чёрные доспехи. На нас они взглянули хмуро, но ничего не сказали.       – Магическая полиция, — произнёс незаметно подкравшийся сзади эльф. — Неужели по наши души?       Майя деланно-равнодушно пожала плечами, но было видно, что ей не по себе. И мне тоже. Неужели настояв на возвращении, я подставил друга и возлюбленную?       Но делать нечего. Постучав, мы трое вошли в покои хозяйки борделя.       – Да! Это они! Все трое! — мгновенно раздался гневный голос.       В полном изумлении мы увидели госпожу Нату и госпожу Селену, что стояли сейчас перед сидящей за столом Корделией. Рыжая магесса сейчас обвинительно тыкала в нас пальцем. И на лицах обеих застыло выражение крайней ярости.       Сама же Корделия сидела в своём кресле в накидке из красного муслина. Капюшон низко надвинут почти на глаза. Смотрела она на двух распинающихся перед ней волшебниц с абсолютно каменным взглядом.       – Вот эти двое рабов, − продолжала меж тем Селена, — при его потворстве, — тут она указала на меня, — незаконно проникли в мой дом. Избили до полусмерти моего пария, разрушили половину замка, покушались на нашу жизнь. Вы обязаны немедленно выдать нам их. Иначе мы гарантируем Вам такие неприятности…       – Надо сказать, «миледи» Вельвет, — не менее яростно вставила Ната, — мне казалось, у Вас приличное заведение, а не бандитский притон. И что за сумму, которую я заплатила Вам за аренду раба, я вполне могу рассчитывать на вашу лояльность.       Корделия ответила не сразу. Помолчав несколько секунд, она заговорила. И в её голосе сквозил металл:       – Знаете, я просто в шоке от вас обеих. Это же насколько нужно увериться в собственной безнаказанности, чтобы вместо того, чтобы бежать немедленно и без оглядки из страны, заявиться сюда? Воистину, если Иласса хочет кого-то покарать — первым делом лишает разума.       Но отвечу вам по порядку. Во-первых, «мастерисса» Ната, — что это за мода пытать МОИХ париев? Вы ничего не перепутали? С Вашими обращайтесь как заблагорассудится, но кто вам разрешил причинять вред моей собственности?       И кстати о вреде: Вы специально поставили неправильную шесть? Нарочно испортили развитие пария, который Вам не принадлежит? Вы понимаете, что уже просто за это я вправе подать на Вас в суд?       Но всё это мелочи по сравнению с просто немыслимым: пленение дриады, насилие над несовершеннолетним свободным гражданином, незаконное стирание памяти. А кстати: куда делась волшебница Ида?       И после этого вы вот так просто сюда заявились?       – Ну разумеется — нет, — презрительно сплюнула Ната, вскидывая руку. — Я подготовилась.       И… Ничего не произошло. Лицо Наты мгновенно сменилось с гневного на удивлённое.       – Я тоже подготовилась, — холодно ответила Корделия, откидывая капюшон.       Под ним оказалась чёрная диадема с крупными мерцающими камнями.       – Это защита. А за дверью полиция.       Она позвонила в колокольчик, стоя́щий с ней рядом на столе, и в тот же миг дверь открылась, явив нам уже виденную ранее троицу:       – Магесса Ната, — отчеканила одна из них, очевидно старшая. — Вы арестованы, по обвинению в многочисленных злодеяниях. Магесса Селена. Вы арестованы по обвинению в потворстве им.       Резко обернувшись, Ната снова вскинула руку. И снова ничего не произошло.       – Не советую. Так Вы лишь усугубите своё положение, — и обращаясь к двум своим подчинённым: — Наденьте на них антимагические ошейники.       Те быстро исполнили приказ, и спустя миг два ошейника со щелчком закрылись на благородных шеях дворянок.       Поникших магесс увели. Мы остались вчетвером.       – А вы трое, — мадам Вельвет устало откинулась в кресле, — сейчас берёте вёдра, швабры и отдраиваете в наказание все пять этажей. Вместо голема. И чтоб я вас сегодня не видела!       Мы вышли. Настроение у меня было… да просто прекрасное! И судя по всему, не у меня одного:       – А знаете, — весело сказала Майя, — из нас всё же вышла неплохая команда!       Эльф картинно задумался:       – Воровка с трагической судьбой, — наконец милостиво кивнул остроухий, — бард-волшебник-самоучка, и лишённый короны странствующий воин… Ладно — потянет на скромную команду приключенцев!       Мы рассмеялись. Впервые все вместе. Вместе.