Авантюристки

***

      — Я всё-таки не понимаю, как они не распознали подвох с обмороком? Ведь ты же не по-настоящему лишилась чувств. И если бы кто-то из них, упаси, Господь, начал ощупывать твою шею с желанием найти пульс, ты бы тотчас закричала.       — А вот это, Ташенька, надо сказать спасибо Аннушке. Она своими криками всех до того переполошила, что господам просто не до пульса было. Да и Сергей Петрович никого ко мне не подпускал, объясняя свой поступок тем, что мне и ему без их любопытных взглядов тошно.       Вспомнив очередные подробности своего актёрского дебюта, Саша вновь засмеялась, нечаянно задев рукой корзинку с булочками, отчего та чуть не слетела со стола. Её громкий, чистый смех, словно звон колокольчика, разносился по всему двору усадьбы, отчего некоторые слуги останавливались и подолгу заслушивались. А пару раз из окна дома выглядывала Екатерина Павловна с желанием узнать причину смеха, но девушка, заметив её интерес, тотчас умолкала, боясь, что своим поведением нарушает уединение старой помещицы. Хотя всё было довольно-таки наоборот.       — Смех смехом, но меня интересует один вопрос, — Наталья, осторожно помешивая ложечкой чай, подняла взгляд своих чёрных глаз на хрупкую фигуру, что стояла в углу беседки и молча смотрела в никуда. — Как прошла сделка, Катенька? Может, ты уже посвятишь нас в содержание вашей беседы с той таинственной личностью, ради которой мы рисковали и продолжаем рисковать своей честью и достоинством?       Вместо ответа Трубецкая лишь вздохнула, сильнее кутаясь в шаль. Голос Рылеевой, как лезвие ножа, остро прошёлся по душе, вызвав сильную боль. В ушах эхом отдавались слова коллекционера и напоминание о том, что ему каким-то образом стала известна история с Жаном. И вот теперь, находясь среди подруг, куда её практически насильно привёз Серж, дабы она целый день не сидела одна дома, Екатерина чувствовала панический страх. Страх посмотреть в глаза родным для неё людям и увидеть в них намёк… на предательство.       — Нехорошо молчать, когда тебе больно, — с этими словами Александра подошла к ней и осторожно развернула к присутствующим. Заметив красные опухшие глаза, девушка ужаснулась, прикрыв губы ладонью, и тотчас же переглянулась с остальными, замечая на их лицах тот же испуг. — Что произошло? Он отказался от сделки? Или… усомнился в подлинности бриллианта?       Трубецкая в очередной раз ничего не ответила, а лишь отрицательно покачала головой.       — Ты с самого утра молчишь, — заметила Анна, разливая по чашкам свежую порцию травяного чая. — Даже дольше, чем Александра вчера утром. — От её слов Оболенская лишь усмехнулась. — Может, расскажешь, что именно произошло? И потом, у тебя глаза отёкшие. Давай я попрошу служанок, чтобы они сделали тебе компресс, а то ведь и Сергей Петрович это увидит, да ещё и пуще нас испугается.       — Не испугается, он у меня смелый. — Это были первые слова, которые женщина сумела произнести за это утро. Молчание казалось ей собственной защитой, которую не смог сломать даже любимый муж, что всю ночь провёл рядом с ней, умоляя рассказать о случившимся. Но кто же мог подумать, что в далёкой усадьбе генерала Щербатова найдутся люди, чьи слова окажутся гораздо сильнее слов Сержа. Осознав, что деваться ей некуда, Екатерина неуверенно подняла голову, и взор её упал на подруг, что со страхом продолжали глядеть на неё. — Хорошо, я расскажу вам о своей встрече с коллекционером, но только прежде пообещайте мне, что ни одна из вас не издаст ни единого крика. — Переглянувшись между собой, красавицы тотчас кивнули. — Он согласился на сделку, — чуть громче ответила княгиня и гордо расправила плечи, как бы начиная потихоньку гордиться своей проделанной работой. — Но только есть одно условие, без которого наш с ним договор может разорваться. — После этих слов взгляд женщины переменился. Вместо страха в нём читалась мольба и осознание того, что следующие слова могут вызвать негодования. — Я знаю, вы осудите меня за это, но в тот момент я не могла поступить иначе.       Ответив на вопрос, Екатерина вновь замолчала и повернулась лицом к усадьбе, делая вид, что её забавляет игра дворовых ребятишек, что с большим счастьем в глазах и звонким смехом запускали воздушного змея.       — Катенька, скажи правду, что именно ему от нас нужно? Деньги, перепись имущества на его имя? — словно наивный ребёнок, Александра неотрывно смотрела на подругу, отмечая про себя, что за прошедшую ночь та как будто резко потеряла в весе несколько килограмм, отчего выглядела словно тонкая берёза в поле.       — Ему не деньги нужны, — прошептала княгиня, в очередной раз качая головой, — ему нужно то, что дорого только нам. Ну и одному молодому поручику, который бережёт это сокровище пуще своей жизни.       — Ну не томи. — Потеряв терпение, Наталья с Анной стремительно приблизились к ней и, ухватив за руку, резко развернули к себе. Но вместо ответа Трубецкая лишь с сожалением посмотрела на Александру, и на бледном лице промелькнула вымученная улыбка. Вырвавшись из хватки подруг, женщина осторожно подошла к красавице, по-матерински поправляя распущенные на плечах волосы. В её действиях была сокрыта странная забота, словно она делала это в последний раз, как мать, которая навсегда прощается со своей дочерью, когда для той наступает пора расстаться с детством. — Он потребовал встречи с тобой.       — Прости, что? — Саша не сразу поняла суть вопроса и слегка наклонила голову, чтобы получше расслышать.       — Он потребовал встречи с тобой, — повторила свой ответ княгиня. — Он знает, что это ты нашла бриллиант и настойчиво попросил меня познакомить его с тобой.       — И откуда, позволь узнать, ему стала известна история с бриллиантом? Хотя, почему, собственно говоря, я этим интересуюсь? Это ведь ты ему рассказала. Да? — Оболенская не то с презрением, не то с ужасом наблюдала за реакцией подруги, и в голубых глазах потихоньку начинали скапливаться слёзы. — Ты хотела предать меня? Ради своего никчёмного друга детства ты променяла бриллиант на меня, ведь так? — Трубецкая хотела что-то ответить, но Саша с презрением отшатнулась от неё. — Не подходи ко мне. Слышишь? Я не желаю больше участвовать во всей этой авантюре. И на встречу с этим чудовищем не пойду никогда. Выпутывайся из своих любовных интриг сама. Сергею Петровичу, я так и быть, ничего рассказывать не буду, по старой дружбе. А остальное пусть будет на твоей совести. И эта сделка с проклятым бриллиантом тоже!       Последние слова сорвались на крик. Высказав подруге в лицо всё, что хотела, Александра ушла в самый дальний угол беседки. Усевшись на стул, она обхватила голову руками, закрывая красное лицо от окружающих.       Среди присутствующих повисло молчание. Каждая из барышень обдумывала про себя тот эпизод, коими им довелось стать невольными участницами. Никто не высказывал Екатерине слова обиды или обвинения в предательстве, но какой-то осадок в их душах всё же поселился. Всех их сейчас интересовало только одно — причина проявления интереса со стороны солидного господина к молодой княжне. Может быть, коллекционера удивило то, что девушка, нашедшая столь дорогую вещь, не пришла к нему лично и отправила вместо себя постороннего человека?       Или может было что-то, что каким-то образом связывало саму Александру не только с бриллиантом, но и с личностью, которая пожелала овладеть им? Только это «что-то» было покрыто тёмным саваном, сорвать который могла только встреча этих двух людей, один из которых никоим образом не желает её.       — Это, наверное, прозвучит очень странно, но я вот что подумала, — Наталья тихонько подошла к Саше и заботливо вложила в тоненькие руки чашку с горячим чаем, в надежде успокоить смертельно испуганную девушку, — ты только не бойся, но мне просто пришла в голову мысль о том, что этот человек может каким-то образом быть связан с ограблением того богача, сокровища которого и прятали бандиты. Помнишь, ты нам сама рассказывала про их подслушанный разговор?       — Ты имеешь в виду, что он организатор, те бандиты его подельники, а я… свидетель? — Испуганное выражение лица Оболенской говорило за неё. Она с лёгкостью догадалась, к чему был задан этот вопрос. Если таинственный коллекционер и правда тот, о ком подумала Наталья, то на неё, на Александру Оболенскую, может открыться настоящая охота. И исход её будет известен только лишь небу.       — Рано тебе ещё слёзы лить, — громко крикнула Анна, тем самым заставив юную подругу вздрогнуть, — это только предположение! Организатор не будет так рисковать и показывать своё лицо сразу после совершённого преступления. — Подойдя к девушкам вплотную, Бельская понизила голос, дабы её не услышала Трубецкая. — И я больше чем уверенна, что этот корыстный человек просто хочет попугать нас, дабы помимо бриллианта заполучить и другие наши ценности. А Екатерину просто сделать крайней, чтобы нас рассорить.       — Ценности, говоришь? Ты считаешь, что жеребцы, которых та кобыла родила, с которой тебя обманули, могут стоить гораздо дороже, чем найденный бриллиант? — Колкая фраза юной княжны, что совсем недавно убивалась слезами, немного развеселила девушек, однако Бельская решила пропустить её мимо ушей, дабы не нагнетать на себя очередные волнения.       Внезапно со стороны барских ворот раздался знакомый голос, что заставил Анну в миг забыть про лестную шутку Александры.       По ровно уложенной камнем дорожке к дому Щербатова направлялись два молодых человека, держа в руках чёрные двууголки. Молодые люди между собой о чём-то переговаривались, причём один из них активно жестикулировал руками, с желанием придать своему рассказу большей красочности. Внезапно дверь одного из флигелей господского дома отворилась, и навстречу мужчинам выбежали две маленькие девочки в бежевых платьях и такого же цвета лентами в волосах. Одна из них сделала уверенный книксен, а вторая скромно склонила головку и, по-видимому застеснявшись, осталась стоять в стороне.       — Это несносная девчонка когда-нибудь выведет меня из себя, — зло прошипела Бельская, ревностно наблюдая, как Сергей ласкает её маленькую сестрёнку, что была пятью годами старше Настеньки Рылеевой, которая со страхом глядела на военную форму мужчин. — Каждый раз, когда Серёжа приезжает, она тотчас у его ног. Помимо того, что делится с ним своими рисунками, так ещё и опускает язвы в мою сторону.       — А по-моему ты преувеличиваешь, — мягко заметила Наталья, наблюдая за поведением дочери. — Лиза всего лишь ребёнок. Для неё общение с Муравьёвым-Апостолом всего лишь игра. Дети в её возрасте часто тянутся к ребятам постарше, нежели к ровесникам, поэтому будь немного снисходительнее. Вырастет, забудет.       — Но почему-то твоя дочурка к Ипполиту Ивановичу или к тому же Мишелю не тянется, а лишь тихо стоит в стороне и молчит.       — Настенька ещё маленькая, военная форма её немного пугает. Но когда она подрастёт, я думаю, то тоже выберет себе предмет для обожания. И не исключено, что им станет либо тот же Мишель, либо любимый брат нашей Сашеньки, — с этими словами Рылеева немного хихикнула, обращая взор подруг на весёлую компанию, что медленно приближалась к беседке. Заметив помимо Сергея с детьми Ипполита, Александра тотчас побледнела и со страхом попятилась назад, пытаясь спрятаться за спины подруг.       — Невежливо, — почти сквозь зубы ответила Рылеева, наблюдая за её попыткой избежать встречи с будущим офицером.       — Я не могу, — дрожащим голосом прошептала девушка. — Вернее, я не хочу…       — Сможешь, — кратко бросила женщина и тотчас натянуто улыбнулась, едва компания переступила порог беседки.       — Господа, мы искренне рады вас видеть. Для нас это счастье принимать таких гостей у себя, — Анна покорно сделала лёгкий книксен и смущённо протянула тоненькую ручку Сергею. Едва мужчина к ней прикоснулся, как маленькая девочка, что до этого держала под локоть Анастасию, брезгливо отвернулась. — Надеюсь, Елизавета вас не сильно уморила, а то она любит со старшими по усадьбе побегать.       — Ну что вы, Анна Николаевна, как можно? Лизонька чудесный ребёнок и не доставила нам никаких хлопот. — Сергей добродушно окинул взглядом всех присутствующих и, заметив поникшее настроение малышки, дружески подмигнул. — Кстати, прошу нас простить за столь ранний визит, просто кое-кому не терпелось узнать о самочувствии Александры Петровны, — с этими словами подполковник обернулся к своему младшему брату. Осознав, что речь идёт о нём, Ипполит густо покраснел, слегка откашлявшись в сжатые пальцы. — Сначала мы приехали на квартиру Кондратия, в которой вы, Александра Петровна, по слухам, провели ночь, но служанка нам ответила, что вы с Натальей Михайловной и с Екатериной Ивановной здесь, и мы решили поехать к вам.       — В этом ничего предосудительного нет, — уверенно ответила Бельская, ловя на себе слегка игривый взгляд мужчины. — Наоборот, мы рады, что вы почтили нас своим присутствием и надеемся, что вчерашний инцидент не расстроил ни вас, ни вашего батюшку. Кстати, Ипполит Иванович, спасибо вам большое за нюхательную соль. Она Сашеньку в считанные секунды привела в чувства. — Анна с улыбкой обернулась к Александре, замечая матовое выражение её лица. — Тебе ведь после неё стало намного лучше, верно?       — Не то слово. — Холодный тон голоса красавицы никого не смутил. Теперь всей компании авантюристок стало понятно, кто чуть было не сорвал их тщательно разработанный план.       — Господа, пожалуйста, разделите с нами наш скромный завтрак. А то нам, признаться, от скуки даже кусок в горло не идёт. — Желая избежать ненужных разговоров об обмороке со стороны гостей, Анна на правах хозяйки пригласила всех к столу. Усадив со всем почтением своего наречённого поближе к себе, она вместе с Натальей принялась уговаривать опустошённую изнутри Екатерину сделать то же самое, клятвенно заверяя, что никто из них не держит на неё зла. И все объяснения стоит отложить на потом.       Лишь одна Александра продолжала стоять у оконного проёма беседки, не желая делить с княгиней общий стол. Присутствие Трубецкой за какие-то несколько минут стало ей отвратительным. Она отказывалась верить в то, что человек, которому она безропотно столько лет доверяла, просто променял её на какой-то паршивый камень, отдав её судьбу в лапы бездушного чудовища, который по слухам каждый день забавляется с её ровесницами.       Значит, она будет следующая. Значит, с ней просто расправятся, как с незрячим котёнком, не дав возможности даже помолиться. А виновниками в этом будет не только Екатерина, которой собственная свобода оказалась дороже, чем подруга, но и… она. Ведь она сама нашла бриллиант и вместо того, чтобы просто промолчать, наивно доверила свою тайну близкому для себя человеку, в надежде, что он никому не расскажет.       Но вместо этого получила удар в сердце…       — О чём вы думаете, если не секрет? — Ипполит уже несколько минут стоял подле неё и с удивлением следил за странным выражением лица девушки. Ещё вчера он отметил про себя, что Саша способна применять несколько оттенков эмоций сразу, когда как другие люди обычно носили одну и ту же маску — маску притворства. Но сейчас эта девушка применила лишь один оттенок — оттенок грусти. Но даже это состояние нисколько не портило её в глазах юноши.       — Я вспоминала о вчерашнем вечере, — умело соврала Александра, продолжая с ненавистью смотреть на Екатерину. — Вы даже не представляете, Ипполит Иванович, в какой маскарад может превратиться, казалось бы, обычный приём в доме обычного сенатора.       — Маскарад? — с удивлением переспросил сероглазый красавец.       — Маскарад. Вечер, когда люди срывают с себя маски, обнажая своё истинное лицо.       Ипполит немного сощурил глаза, пытаясь догадаться о смысле сказанных слов, но Оболенская осталась равнодушной к его реакции, чем немного даже смутила.       — Я надеюсь, этот маскарад не связан с тем, что произошло между нами в маленькой гостиной? — мягко осведомился Муравьёв-Апостол, низко наклонившись к девичьему уху, чуть коснувшись кончиком носа виска красавицы. — Признаться, когда вы упали в обморок, я тотчас подумал о нашем с вами разговоре, о едва не случившейся близости. Подумал, что мой порыв вас очень сильно напугал и даже раскаялся в том, что вообще предложил вам смотреть эти… картины.       — Вы опять извиняетесь, — упрекнула его Александра, перестав кидать на Трубецкую взгляд полный ненависти. — Я ведь вам говорила, что…       — Я помню. Но тем не менее позвольте осведомиться о состоянии вашего здоровья и быть может предложить вам в очередной раз помощь.       — Благодарю вас за поддержку, Ипполит Иванович, — уже более мягче ответила девушка, понижая голос до шёпота, — но мне уже намного лучше. Поэтому ваше беспокойство напрасно, но всё равно спасибо, что… беспокоитесь обо мне.       Александра застенчиво опустила веки, чувствуя, что лицо начинает гореть. В глубине души, несмотря на стыд перед молодым человеком, она была рада его присутствию. В какой-то момент, забыв о предательстве подруги, в ней возникло желание вновь остаться с ним наедине, где-нибудь в укромном уголке без посторонних глаз, при свете лишь нескольких свечей. И чтобы в этот раз всё прошло иначе. Без застенчивости, без страха и прочих ненужных мелочей.       Между тем взгляд Ипполита как бы ненароком переметнулся на гостей и хозяйку особняка. Заметив среди присутствующих Екатерину, за которой до этого так холодно наблюдала Александра, юноша заметно прищурил глаза и внутри него случилось некое напряжение. Трубецкая, немного осмелев после исповеди подругам, тем временем мило общалась с девочками, объясняя на своём примере, как именно стоит обращаться с веером. Настя с охотой повторяла все её движения, изящно работая кистью, чем вызывала умиление со стороны Сергея, а Лиза, помимо выполнения элементов, умудрялась показывать пародию на Анну, из-за чего последняя в очередной раз страшно злилась, цепляясь за руку жениха, дабы сдержать ненужные эмоциональные порывы.       — Ипполит Иванович, что с вами? — Юноша ни сразу понял, что к нему обращаются. Наблюдение за княгиней продолжалось значительно долго и прервалось только тогда, когда он почувствовал на своём плече знакомую ладонь.       — Со мной всё хорошо, — хрипло ответил будущий офицер, замечая взволнованный взгляд юной княжны. Однако его милая улыбка вызвала в девушке некое подозрение, точно такое же, какое проявилось на лице Ипполита не далее, как вчера, когда он заметил странности в поведении её подруг. — Вы так хорошо дружите с Екатериной Ивановной, — заметил он, переводя разговор в другую сторону. — Она, наверное, вам все свои тайны доверяет?       — Не все, — уклончиво ответила Саша, пытаясь скрыть правду. — Есть вещи, которые Катенька предпочитает не обсуждать со мной.       — И вам нисколько необидно оттого, что близкий человек вам не доверяет? — Вопрос Ипполита казался простым, но он испугал Оболенскую не своим «появлением», а своей сущностью. Во-первых, он напомнил ей о причине недавней ссоры, которую барышни пытались умело замаскировать от мужчин. А во-вторых, на какой-то момент девушке вдруг почудилось, что юноша в очередной раз заподозрил неладное в их поведении, но старательно делает вид, что ему интересно её состояние здоровья, нежели дружба с княгиней.       — Екатерина Ивановна для меня, как старшая сестра, — как можно уверенней ответила Александра, стараясь держать себя в руках. — Она часто навещает наш с Евгением Петровичем дом, интересуется моими успехами, рассказывает истории из жизни. Но иногда предпочитает промолчать, и в такие минуты я не особо лезу к ней в душу. Но это ведь вполне естественно? У каждого человека могут быть границы, которые никому не дозволено переступать.       — Конечно-конечно, мадмуазель. Тут я с вами полностью согласен. Мы не обязаны впускать к себе в душу кого-либо, дабы потом горько не сожалеть об этом.       В знак согласия со словами собеседницы Ипполит слегка склонил голову, и в ясных глазах промелькнул странный огонёк. В какой-то момент Саша вдруг почувствовала, что юноша крепко сжимает её хрупкие пальцы, отчего немного становится больно. Но это была не та боль, из которой хотелось бы вырваться, нанести собеседнику пощёчину за дерзость. Нет, это была боль, которую она готова вытерпеть ради одного единственного момента — взгляда, неустанно манивший её к своему обладателю.       В этот момент с противоположной части беседки послышался звук упавшего предмета. Сергей решил немного позабавить малышей и предложил поиграть в волчок, что как нельзя кстати лежал на полке небольшого шкафчика. Лиза то и дело крутилась возле мужчины, ловко бросая вместе с ним игрушку, получая в благодарность аплодисменты Анастасии, которая понемногу привыкла к форме Сержа и с интересом наблюдала за ним.       — Какие они смешные, — с улыбкой заметила Александра, временно прерывая зрительный контакт с юношей, вызвав его обречённый вздох. — Не знают никаких бед, болезней. Как бы я хотела, чтобы все люди жили на земле точно такой же жизнью.       — Вас что-то тревожит? — Ипполит осторожно проследил за её взглядом, предполагая, что причина грусти, с которой его встретила голубоглазая красавица, кроется в ком-то из гостей. — Или может вам необходимо принять какое-то решение, но вы боитесь брать на себя ответственность?       Оболенская ничего не ответила. Закутавшись в шаль, она молча ушла в угол беседки, отворачиваясь от всех присутствующих. Мысль, что её хотят найти люди одного из самых опасных людей в городе, в очередной раз остро прошлась по сердцу, заставив забыть о счастливых минутах, проведённых подле почти желанного гостя. Внутренняя боль безжалостно сдавливала виски, отчего она крепко зажмурила глаза, прикоснувшись пальцами к переносице.       — Давайте я попрошу Анну Николаевну позвать лекаря? — Муравьёв-Апостол осторожно прикоснулся к хрупкой талии, желая усадить красавицу в плетёное кресло, но она лишь отрицательно покачала головой.       — Не стоит, сейчас пройдёт.       На мгновение Саша замолчала, желая просто уйти в себя и подумать о предстоящей встрече с коллекционером. Опустив пальцы к губам, она бессмысленно глядела на зелёную садовую траву, с которой совсем недавно сошла последняя утренняя роса. Перед голубыми глазами летали первые бабочки, где-то вдали кричала кукушка. Это странное спокойное состояние немного удивило Ипполита, который, как завороженный, глядел на её лёгкий стан, отмечая про себя невероятную воздушность. Её молчание немного тревожило. От природы не слишком любопытен, Муравьёв-Апостол чувствовал, что сейчас тот случай, когда стоит отбросить воспитанность и непременно вмешаться. Даже не взирая на то, что его знакомство с юной княжной длится всего лишь вторые сутки, он должен это сделать. А иначе потом его сердце и совесть будут долго сожалеть о том, что не спасли юное создание от возможной беды.       Он мужественно выжидал момента, когда стоит обратиться к Александре с нужным вопросом, но внезапно девушка вдруг вздрогнула, словно очередная шальная мысль резко поразила её воображение. Обхватив себя руками, она вдруг уверенно развернулась и взгляд её голубых глаз задержался на его выразительных чертах, чем вызвал в нём некое удивление.       — Ипполит Иванович, — прошептала она, уверенно приблизившись к нему, — это будет немного дерзко с моей стороны, но я хотела бы с вами серьёзно поговорить. Даже может посоветоваться.       — Я к вашим услугам, княжна. — Муравьёв-Апостол сочувственно кивнул, демонстрируя свою готовность помочь и в глубине души даже обрадовался, что нужный момент наступил так скоро. Удостоверившись, что никто их не подслушивает, Александра бережно взяла его под локоть, разворачивая лицом к усадьбе, и хрупкие пальцы отчаянно сжали зелёный рукав формы, словно пытаясь найти в нём защиту. — Скажите мне, пожалуйста, со многими ли жителями Петербурга вы знакомы? — осведомилась она, с надеждой смотря на будущего офицера.       — К счастью или к сожалению, нет, мадмуазель, — хрипло ответил юноша, кладя поверх её пальцев свою немного потную от волнения ладонь. — Есть те, кого я видел всего лишь один раз в жизни, да и то в далёком детстве. Но вас ведь, наверно, интересует кто-то конкретно? А иначе вы бы не стали задавать вопрос издалека.       — Вы правы. — Ипполит незаметно выдохнул, радуясь тому, что впервые за время сегодняшней встречи угадал мысль молодой красавицы. — Меня интересует одна загадочная личность, которая мастерски проворачивает сделки с вещами в столице и в странах Европы.       — Вы имеете в виду таинственного коллекционера, которого ко всему прочему подозревают в насильственном сношении с юными барышнями? — При этих словах Саша заметно вздрогнула, ещё крепче сжимая локоть собеседника. Но юноша, казалось, даже и не почувствовал. — Я слышал о нём от батюшки. В молодые годы мой отец был с ним дружен, но затем отлучил его от своего круга друзей. Что именно произошло, я, простите, не знаю. Отец не вдавался в подробности. Но знаю, что этот человек большой любитель преферанса. Возможно, причина их ссоры кроется в невыплаченном долге. А может, в чём-то и ещё.       — А как он выглядит? — продолжала допытываться княжна, не сводя с лица будущего офицера любопытных глаз.        — Батюшка говорил, что это высокий, статный мужчина. Что у него безукоризненные манеры, как, впрочем, и полагается любому дворянину. И ещё у него очень гибкий ум. Пожалуй, это всё, что я могу рассказать вам о нём. — Выслушав речь молодого человека, девушка благодарно кивнула, и хотела было отвернуться, дабы обдумать полученные сведения, как вдруг другая мысль резко поразила её воображение.       — А что-нибудь про ограбления в нашем городе вы слышали?       — Кажется нет. Хотя… — Ипполит ненадолго задумался, — да, было одно. У одного богача недавно обнесли лавку. Признаться, я очень сильно расстроился из-за этого. Хотел заказать у него в подарок декоративную вазочку для сестры, но, видимо, не судьба. Хотя, сестрёнка была бы счастлива. Они ей так нравятся, у нас дома целая полка отведена под них…       — Простите, что перебью, но вы случайно не помните фамилию богача? — Муравьёв-Апостол виновато опустил голову, как бы извиняясь, что увлёкся воспоминаниями о сестре, но тут же оправился.       — Гейлер. Густав Гейлер. Приехал в Россию из Германии, с целью наладить здесь своё производство по изготовлению и продажи фарфоровых изделий.       — Что-то слишком много иностранцев поселилось у нас, вы не находите, Ипполит Иванович? — Девушка тихонько качнулась, норовя опять лишиться чувств, теперь уже по-настоящему, но юноша бережно попридержал её за локоть, чем вызвал на её лице смущение.       — Нет. Почему мне должно казаться это странным? Если вспомнить фамильное древо нашего императора, его бабушка, Екатерина Великая, тоже была немкой. И посмотрите, каких высот достигла страна под её умелым правлением. А супруга Александра Павловича? Ведь тоже не из русских земель. Поэтому принадлежность богача меня нисколько не удивляет.       — А вы знаете, где он живёт?       — Позвольте осведомиться, откуда у вас интерес к этим людям — к коллекционеру, лица которого теперь никто не видит; к богачу немецкого происхождения? — Взгляд Ипполита был предельно заинтересован. Почувствовав, что в любую минуту она может выдать тайну, Саша повернулась к гостям, которые наигравшись в волчок, также о чём-то беседовали. Муравьёв-Апостол пытался вновь обратить знакомый взор на себя, но девушка намеренно отворачивалась, боясь, что он в очередной раз заподозрит что-то неладное. — Александра, что с вами? — тихонько осведомился юноша, слегка касаясь её хрупкого запястья. — Простите мне мою неучтивость, но вы сегодня, как и вчера, выглядите очень странной. Вам точно не требуется чья-либо помощь?       — А? — Она резко повернула голову, делая вид, что прежде не услышала его. Ипполиту только и осталось, что состроить глупое выражение лица и натянуто улыбнуться, дабы не показывать ей свои опасения за её душевное здоровье. — Простите, я немного задумалась. — Собеседница мягко улыбнулась, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло. Однако молодой человек чувствовал иное. — Это будет выглядеть странно, — прошептала она после того, как мысли вновь выстроились в логическую цепочку, — но я бы хотела взглянуть на лавку богача. Всё-таки не так часто в нашем городе происходит ограбление таких известных людей, да ещё и в центре Петербурга.       — На что она вам, барышня? — молодой человек подозрительно сомкнул брови. — Во-первых, весь товар оттуда вынесли. А во-вторых, следователи там всё опечатали и выстроили вокруг здания караул. Хотя, на мой взгляд, там и охранять теперь нечего.       — Но мне очень хочется, — с мольбой в голосе ответила Александра, пытаясь тем самым добиться желаемого. — Я ведь никогда не была на месте преступления, а тут такая возможность — выразить пострадавшему соболезнование и, возможно, поспособствовать в поисках преступников.       — Поспособствовать в поисках преступников? — от такого заявления Ипполит опешил, вновь оценивающе рассматривая её хрупкую фигурку. — Не уж-то вы будете вместе со следователями разъезжать по городу, допрашивая свидетелей, и выслеживать людей, чей поступок не вписывается в рамки закона? — вместо ответа девушка лишь тихо улыбнулась, слегка пожав плечами, как бы отвечая «ну что поделать». — Может уже расскажете, наконец, о целях ваших вопросов, а то мне уже и самому, признаться, до жути интересно узнать, какое отношение имеет к этим личностям столь хрупкая, но при этом бесстрашная особа.       Ипполит, слегка хихикнув, доверчиво наклонился к княжне, но тут же заметил, как юное лицо в очередной раз сменила оттенок радости на оттенок грусти. Закутавшись в шаль, тем самым повторяя действие подруги, Саша вновь повернулась лицом к усадьбе, делая вид, что её интересует разговор Екатерины Павловны с прислугой. Она сама чувствовала себя в этот момент странной. С одной стороны её душа желала поделиться своими страхами с человеком, который явно не желает ей зла, а наоборот, готов помочь. Даже может, защитит. Но с другой — боязнь, что юноша, как и полагается военному человеку, может рассказать про бриллиант и Жана правительству, упорно отталкивала её назад, веля держать язык за зубами.       — Я бы с удовольствием ответила на ваш вопрос, Ипполит Иванович, — прошептала она спустя несколько минут очередного утомительного молчания, — но боюсь, что мой ответ может кому-то стоить жизни. В том числе и мне. Я знаю, что сама завела сей разговор, но теперь уже несколько раз пожалела об этом. Простите, пожалуйста, за то, что вам пришлось услышать и за моё такое состояние. Просто мне очень нужно было с кем-то поговорить, посоветоваться…       — Извиняются только слабые люди, вы помните? — повторил её недавнюю фразу юноша. — Как я вам уже говорил, вы можете рассчитывать на мою помощь. И именно сейчас вам стоит довериться и рассказать всё, как есть. А иначе потом просто будет поздно.        — Я просто хочу себя кое от чего спасти, — девушка медленно подняла на собеседника глаза, замечая уверенное выражение лица, что твёрдо подтверждало его слова. — И быть может не только себя, но и близких мне людей. Поэтому я и прошу у вас адрес того богача. Мне необходимо с ним встретиться, и кое-что узнать. Пожалуйста, расскажите мне, как можно добраться до него?       — Всё настолько серьёзно? — на столь краткий вопрос Саша уверенно кивнула и вновь крепко сжала локоть Ипполита. — Если так, то послушайте мне как можно предельно внимательно, — с этими словами юноша взял девушку за руки и отвёл в противоположный угол беседки, — во-первых, сей господин живёт не в городе, а в своём имении, в Рябиновке. Во-вторых, ехать к нему в одиночестве крайне опасно. Потому что, если вас во время визита увидит помощник следователя, которого, наверняка, представили к пострадавшему, он может заинтересоваться и вами. А вы ведь этого не желаете, ведь так?       — Допустим, вы правы. Ну хотя бы имя таинственного коллекционера вам известно? Ведь он был дружен с вашим батюшкой, и вы должны помнить его. — Оболенская понемногу теряла терпение, чем уже начинала слегка раздражать молодого человека.       — И с именем коллекционера я, к сожалению, не смогу вам помочь. Я сказал истинную правду о его дружбе с моим отцом, но имя этого господина для меня, как и для всех жителей Петербурга, осталось тайной. Батюшка запретил говорить о нём, да и сам он не желает называть себя. Ведь дела его незаконны, и, если министерство его найдёт, ему несдобровать. — От внезапно накатившего волнения у юноши выступил на лбу пот. Достав из кармана платок с вышитым вензелем, он наспех вытер его, тяжело выдохнув.       — Хорошо. Спасибо вам хотя бы за то, что назвали место проживания ограбленного богача. Я с удовольствием приму от вас и такую помощь. А теперь, — Александра вновь понизила голос до шёпота, — пообещайте мне, что об этом разговоре никто никогда не узнает. Я умоляю вас, никому не говорите, а иначе может случиться беда.       — Беда? — с тревогой осведомился Ипполит. — Александра… Сашенька, простите, но вы говорите непонятно.       — Ничего не спрашивайте, просто пообещайте.       — Я обещаю вам, но только скажите, почему от нашего с вами разговора может случиться беда? — Вопрос прозвучал так громко, что присутствующие тотчас обернулись, устремив на парочку любопытные взгляды.       — Я прошу прощения, Ипполит Иванович, а вы что не за столом? — Анна с удивлением перебегала глазами от юноши к Александре, которая была более, чем бледна. — Мы думали, что вы вместе с нами завтракаете и поэтому не смели вам мешать. Простите нас, пожалуйста, что не уделяли должного внимания. Просто…       — Прошу вас, Анна Николаевна, не извиняйтесь. Мы просто беседовали и не желали своей болтовнёй испортить вашу дружескую атмосферу. Всё хорошо. Пожалуйста, не беспокойтесь за нас. — С трудом поверив словам будущего офицера, компания вернулась к прерванной беседе, но при этом мельком бросая заинтересованные взгляды на юных особ. — О нашем с вами разговоре никто не узнает, — удостоверившись, что их никто не слышит, Муравьёв-Апостол наклонился к Александре, продолжая прерванную беседу, — но в таком случае больше не спрашивайте меня об этих людях и даже не смейте искать ограбленную лавку.       — Но вы сказали, что поможете мне, — с укором ответила девушка, напоминая об обещании. — А сейчас сами готовы отказаться от своих слов?       — Когда я давал обещание, то не думал, что всё будет так серьёзно. И я не отказываюсь от своих слов. Никогда, — резко ответил юноша, в очередной раз привлекая внимание друзей. — Отказ предоставить вам сведения об интересующих вас личностей — это и есть та помощь, на которую вы можете рассчитывать. Потому что, возможно, именно этим отказом я и спасаю жизнь вам и жизнь близких вам людей.       — Вы трус, — зло прошипела Александра, резко отстранившись. — Вы обманули меня, а я вам поверила, глупо поддавшись на ваши увещевания.       — Барышня, я прошу вас, давайте не будем устраивать ссор, да ещё в присутствии детей, — твёрдо возразил Ипполит, спрятав руки за спину. — Поверьте, я делаю это не из-за собственной трусости, а из-за страха за вашу жизнь. И поэтому будет лучше, если вы вернётесь к своим девичьим занятиям, а это дело оставите в покое, потому что оно не принесёт вам ничего хорошего. А сейчас простите, но мне хочется немного побыть с братом, тем более он скоро в очередной раз уедет в Малороссию. Честь имею.       Поклонившись, Ипполит ушёл к столу, вызвав своим появлением поток несказанной радости. Маленькая Настя уверенно протянула к нему руки, прося посадить её на колени, отчего юноша не смог отказаться. Наблюдая за этой милой сценой, Саша пуще надулась. Заметив на столе чашку, она хотела было её разбить, но тотчас передумала, дабы не казаться невежливой в гостях. Грубый отказ молодого человека в помощи, которую он сам же и предложил, рассказ Екатерины о сделке — всё скопилось у неё внутри, превратившись в огромный ком, что больно давил на сердце. Смех и крики компании в какой-то момент начали раздражать, отчего девушка некрасиво скуксилась, вновь повернувшись лицом к усадьбе. Скинув шаль, она молча уселась в кресло, подперев левой рукой щёку. Мысли вихрем носились в её юной головке, мешая представить то недалёкое будущее, которое может ожидать её от всей истории с бриллиантом, и Саша потихоньку начала корить себя за свой длинный язык и чрезмерную любопытность, что стоили ей душевного покоя.       Но понемногу пыл её начал остывать, возвращая ей желанную лёгкость. Немного успокоившись, она тихо обмякла, с интересом устремив взор на компанию. Заметив среди молодых людей Трубецкую, она уверенно сжала поясок на платье, тем самым доказывая себе твёрдость своих намерений.       — Вы можете замышлять с коллекционером всё, что угодно, Катенька, но я не стану жертвой ваших интриг.