Скажи, что любишь меня

Вечер пятницы и всю субботу Федя провел не отходя от Ивана ни на шаг, демонстрируя, как сильно он по нему скучал, время от времени, правда, подходя к зеркалу и любуясь своей меткой, которую он постоянно трогал. Казалось, что она была немного выпуклой, словно свежая татуированная кожа, и Феде это нравилось, нравилось, что он может осязать ее, чувствовать каждый ее изгиб, изучать все ее мелочи в деталях. Заживала она и вправду крайне быстро. Иван на Федино любование меткой лишь усмехался и спрашивал, кто еще тут загордился, на что был методично послан в жопу. Отвечал он, правда, на это всегда одинаково - «однажды уже сходил, и вот результат». Федя показывал ему на это поочередно то язык, то средний палец, но Ваню все равно не покидал, ходя за ним хвостиком. Вечер они провели, сидя вплотную друг к другу, каждый занимаясь своим делом – Федя играл в приставку, убивая зомби, а Иван читал какие-то документы. Несколько раз Басманов спрашивал, не отвлекает ли он Ваню своими выкриками и излишней эмоциональностью, на что получал отрицательный ответ и продолжал свою кровавую расправу над ожившими мертвецами. Уже ближе к ночи Федя, сохранившись в игре, отложил геймпад и, потянувшись, разминая затекшее тело, выхватил Ивановы бумаги из рук и выкинул их на пол. Ваня проводил их отчужденным взглядом, а после устремил его на Федю, приподняв одну бровь в немом вопросе. - Удели! Мне! Внимание! – стал выкрикивать Федя, легонько постукивая Ивана по плечу кулаками в такт словам. - Ты только что сидел и играл, - заметил Ваня. - Так я тебя не хотел отвлекать, а теперь мне надоело, - проворчал Федя, скорчив рожицу. - И чего же мы хотим? – спросил Иван - Во-первых, мы хотим мороженого, а, во-вторых, сыграем во что-нибудь? – Федя невинно захлопал глазами. Иван достал телефон и стал кого-то набирать. – Кому звонишь? - Скуратову, - Федя непонимающе на него посмотрел. – Я сам не пойду за мороженым в одиннадцать вечера, пусть съездит Гриша. Тебе с чем? - С клубникой, - Федя ухмыльнулся. - Меня самого скоро от клубники начнет тошнить, - проворчал Иван, но вскоре обратился к ответившему на звонок Скуратову, передавая Федину просьбу. – Мороженое будет примерно через полчаса. Так во что ты хочешь сыграть? Имей в виду, в приставку я с тобой играть не буду - это ты сам. - А я и не хотел в приставку, я хотел в карты. На желание, - Федя заговорщицки глянул на Ивана из-под пушистых ресниц. Иван был даже удивлен такому повороту событий, но вскоре его губы расплылись в какой-то нехорошей улыбке. - На желание, так на желание, - пожал он плечами. - Серьезно? Ты согласен? Круто! Готовься к проигрышу и не обижайся на меня за мое желание, - Федя самоуверенно усмехнулся, затем убежал в неизвестном Ивану направлении, вернувшись с колодой карт, которую он умело тасовал. – Будем играть в подкидного дурака, - торжественно заявил он. - Прекрасно. Только учти – поддаваться я тебе не буду. - Что? Ты серьезно? Это я тебе поддаваться не буду, - Федя хмыкнул, раскидывая карты и кладя козырь. – Ну, что, начнем? – самодовольно усмехнулся он. Спустя пятнадцать минут игры Федя таким самодовольным уже не был. Если сначала азарт накрыл его с головой, то спустя всего несколько минут он понял, что противник у него серьезный. Иван играл прекрасно, складывалось ощущение, что он запомнил каждую Федину карту и теперь виртуозно отыгрывался, то и дело подкидывая ему свои, на что Басманов недовольно кричал и возмущался. Раздался звонок домофона, и Иван, спокойно отложив свои карты на диван, пошел открывать приехавшему с мороженым Скуратову. Федя буквально гипнотизировал манящие карточки, борясь с желанием подглядеть, но уверенность в своих силах все-таки пересилила, и Федя к ним не притронулся. Иван вскоре вернулся с коробочкой мороженого, которую передал Феде. Тот не выглядел таким уж воодушевленным от любимой сладости - он был полон решимости выиграть, а мороженое сейчас было отвлекающим фактором. Однако Федя явно переоценил себя и свои возможности, так как вскоре сидел с поистине внушающим веером в руках и неверящим взглядом смотрел то на пустое место, где только что была колода, то на не менее пустые руки Ивана, которые еще минуту назад держали карты. - А я ведь дал тебе возможность подглядеть, - усмехнулся Иван. - Но я ведь… Как ты… Да я лучше всех среди друзей играю в карты, я не помню, когда в последний раз проигрывал! Что за черт? – Федя злобно откинул свои карты, которые разлетелись по комнате и мягко осыпались на пол. – Давай еще две партии? - Нет, потому что ты выполняешь мое желание, и мы идем спать, - отрезал Иван. - И чего ты хочешь? Зная тебя, я должен буду на свадьбу в платье заявиться, не меньше, - злобно пропыхтел Федя, складывая руки на груди. - Хорошая идея, но нет. Все проще: скажи, что любишь меня. – Федя подавился воздухом. - Чего?! – его глаза округлились настолько, что, казалось, были размером с блюдце. - Ну же, ты уже это говорил, это не должно быть так сложно. - Нет, ты не понимаешь, это вышло случайно, это и признанием-то назвать нельзя! - Так ты меня не любишь? – Федя закатил глаза. Он уже пожалел, что сел играть с Иваном в карты. - Не в этом дело! Просто... Я не могу нормально проявлять эмоции через слова, это не для меня. Хватило одного удара от папаши за простое «я люблю тебя». То, что я сказал тогда по телефону – чистая случайность, просто гормональный всплеск. Не подумай, я не не люблю тебя, просто это так сложно сказать, - на последнем слове Федя выдохнул, опустив голову, буравя взглядом кожу дивана. Он, конечно, говорил, например, Никите, что любит его, но то бывало в шутку, а говорить всерьез о своих чувствах – совсем другое. - Федя, мне очень жаль, я просто не представляю, как у такого отца мог вырасти такой солнечный зайчик, - Федя удивленно поднял взгляд на Ивана, заметив на его губах мягкую улыбку. – Но я – не твой отец, а будущий муж, я никогда не позволю себе причинить тебе боль. К нашему малышу это тоже относится. Запомни, я буду только любить и оберегать. Да, я бываю груб и несдержан, но это ни за что и никогда не распространится на вас двоих, ведь вы оба – все для меня. Я люблю тебя, Федя, - сказал он, нежно глядя Феде в глаза. Федя ошарашенно смотрел на Ивана и переваривал услышанное. Ваня и раньше говорил, что любит его, но он не говорил об этом с такой нежностью, так искренне, так любя. Да что там, с Федей еще ни разу никто так не говорил. Он прислушался к себе и своим чувствам. Страх был, но не столь сильный, чтобы помешать сказать Грозному заветные слова, чего не скажешь о нервах: Федя буквально чувствовал, как потеют его руки, отчего он вытер их о домашние шорты. Видимо, Иван заметил Федино состояние и сжалился над ним. - Я меняю свое желание. - Ты серьезно? – ошарашенно спросил Федя, при этом облегченно выдохнув. – Спасибо, ты не представляешь, как я тебе благодарен, - он позволил себе смущенно улыбнуться. – И чего ты желаешь? - Я желаю, чтобы ты больше не ел мороженое в нашей постели, - ответил Иван с напускной строгостью в голосе. Федя возмущенно охнул. - Но в постели оно вкуснее! - Ты чушь несешь, как еда может быть вкуснее в зависимости от места ее поедания? – Иван удивленно посмотрел на Федю. - Ничего ты не понимаешь в тонкостях поедания мороженого в кровати! – продолжил возмущаться Федя, но затем смутился и добавил. – Ладно, я проиграл, ты и так пошел мне на уступки, так уж и быть, больше никакого мороженого в кровати, - «при тебе», хотелось добавить Феде, но он сдержался. Право, Ваня же не узнает? - Вот и умница. Теперь ешь свое мороженое - на диване разрешаю - и пошли, наконец, спать, - миролюбиво сказал Иван. Уговаривать Федю долго не пришлось: он с особым наслаждением съел всю коробочку мороженого, заранее нарезав в него клубники, чтобы уж наверняка это было самое клубничное мороженое из всех возможных, благо, клубника у них дома, казалось, не заканчивалась, а Феде совершенно не надоедала. Покончив со сладостью, Федя, умывшись, залез в кровать, где его уже ждал Иван, читая какую-то книгу. Федя заглянул в нее, но текст оказался слишком скучным, о чем он прямо заявил Ивану. - Это для тебя скучно, мне очень даже интересно. Ты сам-то когда в последний раз читал что-то, кроме учебников? – Федя на это возмущенно охнул, театрально закатывая глаза. - Между прочим, я недавно за неделю прочитал трилогию «Все ради игры»*! Вот это – интересно, а не твои унылые книги. Очень даже советую почитать. - И о чем же книги? – хмыкнул Иван, не отрываясь от чтения. - О парне, который скрывает свое прошлое, прячется от мафии и отца-головореза, теряет свою кровную семью, но находит новую, в лице своей команды по спорту. А еще он начинает встречаться с парнем из своей команды. Там такой сюжет, Вань, такие повороты, я тебе вот от всего сердца советую! - Предположим, уговорил, звучит интригующе, дашь потом почитать, - откладывая свою книгу на тумбочку, сказал Иван. - Вот видишь, у нас будет общая тема для обсуждения, а то ты совсем не интересуешься моими хобби и интересами. - В основном потому, что твои увлечения – это игры, мультики, комиксы и плохие фильмы, - Иван фыркнул. - Эй! Я люблю множество фильмов с глубоким сюжетом! Плохие картины просто отлично поднимают настроение – лучше любой комедии, а я этот жанр не люблю, - оскорбленно заявил Федя. - И все же я слишком стар для всех этих твоих увлечений, - вздохнул Иван. - Нельзя быть старым для увлечений, всегда нужно быть открытым всему новому! И вообще, ты не старый. Давай завтра вечером вместе посмотрим какое-нибудь аниме от студии Ghibli? Тебе понравится, обещаю, - Федя прильнул к Ивану, на что тот раскрыл руки для объятий и прижал парня к себе. - Почему вечером? Я думал, мы проведем день вместе. У тебя дела? – удивленно спросил Иван. - Ну, да, между прочим, у меня могут быть дела, например, пойти и присмотреть себе, наконец, костюм для свадьбы. Я уже позвал Никиту и Петю, чтобы они помогли с выбором. - Ты будешь выглядеть прекрасно в любом наряде, - улыбнулся Иван, зарываясь пятерней в Федины волосы. - Даже если я надену мешок из-под картошки или мусорный пакет? О, или мясное платье, как у Леди Гаги? – Федя весело хихикнул своим идеям. - Да, даже в этом, но очень тебя прошу ничего такого на свадьбу не надевать – не хочу, чтобы у гостей с моей стороны случился припадок, - усмехнулся Иван. - М-м. Я не хочу много гостей. Со своей стороны я приглашу только маму, Петю, Никиту и пару друзей из университета – больше некого. Это будет смотреться крайне жалко – где-то пять-шесть гостей с моей стороны и твоя куча коллег, - Федя как-то, сам того не желая, несчастно вздохнул. Он был общительным человеком, но близко к себе мало кого подпускал, его доверие следовало заслужить. Близких же родственников, помимо родителей и брата, у Феди не было, а звать какую-нибудь троюродную тетушку по бабушкиной линии, которую он в глаза никогда не видел, он не хотел. У Ивана же не было живых родственников, однако была куча коллег, не позвать которую было бы дурным тоном. - Я постараюсь сузить круг гостей, чтобы тебя сильно не смущать, котенок, - ласково сказал Иван, целуя Федю в макушку. - Спасибо, папочка, - Федя весело улыбнулся, а затем почувствовал, как Иван напрягся всем телом, а после разразился громким хохотом. Отсмеявшись, он, наконец, ответил. - Как ты меня, прости, назвал? Я теперь папочка? – для полной картины не хватало, чтобы Ваня театрально вытер проступившую от смеха слезу. - А что, тебе не нравится? Звучит сексуально, и имеет двойной смысл: ты и мне папочка, и нашему ребенку. Забавно же, - Федя и сам был на грани смеха. – Не хочешь, чтобы я тебя так называл? - Нет, знаешь, мне нравится. Только сынком я тебя называть не буду, малыш. - Как скажешь, папочка, - сладко пропел Федя, целуя Ивана в колючую щеку. Так они и заснули, в приподнятом настроении. На следующий день Федя ждал брата и друга у свадебного салона со слащавым названием «Ваниль». Конечно, можно было выбрать обычный магазин мужских костюмов, но была одна деталь, которая нужна была Феде именно в свадебном магазине. Вскоре на машине Пети подъехали брат с Никитой. Никита и Петя отлично ладили друг с другом, так как все втроем они были друзьями чуть ли ни с пеленок, а Федю с Никитой Петя какое-то время даже сватал, на что получал закатанные глаза от Серебряного и средний палец от брата. - От тебя за километр разит альфой, - вместо приветствия сказал Петя, тем не менее сжимая брата в объятиях. - И видно это тоже за километр, - хмыкнул Никита, многозначительно глядя на метку на Фединой шее, которая была открыта. Федя гордо хотел ее продемонстрировать всему миру, поэтому собрал волосы в высокий хвост. – Как себя чувствуешь? Уже лучше? - Да я чувствую себя просто прекрасно, не то, что в пятницу. Ах да, я же вам не рассказал… - Федя загадочно сверкнул синими глазами и поведал ребятам о своей стычке с Курбским. Сказать, что они были ошарашены – ничего не сказать. Они были в полнейшем шоке. Первым в себя пришел Никита. - А что бы было, если бы Иван не приехал вовремя? – тихо спросил он. - Я скажу тебе, что бы было: я лично пересчитал бы все косточки этому Курбскому, - злобно прошипел Петя. – Какого хрена ты вообще нам не сказал сразу? - Не хотел обсуждать это в переписке или по телефону, - пожал плечами Федя. – Да ладно вам, ребят, все же хорошо кончилось. Да и Курбский получил то, что заслужил. - Это в тебе говорит не здравый разум, а эндорфин и серотонин от метки, без нее ты бы сейчас был на грани нервного срыва, - заметил Петя. Никита охотно с ним согласился. - Ой, да пошли вы оба, - Федя по привычке показал ребятам средний палец. – Кстати о «пошли»: хватит у входа тереться, давайте, наконец, зайдем в салон, - ребята спорить не стали и всей кучкой направились по направлению ко входу. Встретила их милая, молодая, пухлая блондинка. Сориентировалась она быстро, кому именно нужен костюм, что было и понятно. Выслушав пожелания в виде серых брюк, белой рубашки и серого жилета, девушка принесла несколько вариантов одежды, и, хотя, как говорили парни, Феде все было к лицу, самому ему совершенно не нравился ни один костюм. И тогда он заметил черные подтяжки на манекене, тут же попросив принести ему такие же. Полностью сменив образ, Федя покрутился перед зеркалом, глядя на себя со всех сторон и остался довольным. Белая рубашка, чёрные узкие брюки, чёрные подтяжки и никаких пиджаков, галстуков и бабочек. Это именно то, что ему было нужно. Осталась только та самая маленькая деталь, за которой Федя, собственно, и пришел в этот салон. Фата. Он не мог отказать себе в удовольствии повеселить гостей и себя, не надев фату. К тому же ему казалось, что с его волосами, которые он уложит в прическу, фата будет смотреться идеально. - Серьезно? Ты вот реально хочешь надеть фату? – удивился Петя. - Да ладно тебе, пусть повеселится – его же свадьба, - миролюбиво заметил Никита. - Никита, любовь моя, только ты меня и понимаешь! – радостно сказал Федя, обращаясь к другу. – Принесите, пожалуйста, какую-нибудь короткую фату. - Конечно! Сейчас принесу однослойную. Очень хорошо, что у вас хвостик – так проще будет примерить, - девушка улыбнулась и удалилась, чтобы вернуться с красивой, не пышной, короткой и довольно простой, но изящной фатой с креплением. Примерив ее, Федя посмотрел на себя в целом – он представил, как это все будет сочетаться с выбранными им прической и макияжем, и остался доволен. Его образ будет идеальным, главное теперь не показывать Ивану свою покупку. Покинув салон, в котором Федя оставил довольно крупную сумму (с Ивановой, правда, карты), Басманов уселся в машину к брату, который отвез его до дома. На всякий случай, чтобы Ваня не подглядел, Федя вверил свою покупку Никите, который должен будет отдать одежду в день свадьбы. Федя не верил в приметы по типу «нельзя видеть омегу перед свадьбой», просто хотел сохранить интригу, ну, и подразнить Ваню, не демонстрируя ему свой образ. Распрощавшись с парнями, он радостно пошел домой. Как Федя и обещал, вечером они с Иваном смотрели «Унесенных призраками» от Ghibli. К своему счастью, Ване действительно понравилось, он по достоинству оценил аниме, после просмотра которого они с Федей решили, что отныне у них будет новая традиция – смотреть каждое воскресенье аниме от этой студии. А потом они еще долго целовались, лежа в кровати, когда Федя внезапно почувствовал легкую тревогу, вкупе с предвкушением – он, наконец, осознал, что близится его свадьба.