Принцип альтернативности

- Знаешь, Алина, вот ты со своей страстью к готовке просто бесишь! – Зоя не может смолчать, нарезая салат с такой яростью, что, кажется, расколет доску ножом, - заказали бы ужин, как нормальные люди, но нет! Какой-то драной волькры мы возимся на кухне! - Если ты будешь так ворчать, - Алина осторожно всыпает сахар во взбитые для суфле белки, - у меня опадет все суфле!       Назяленская только закатывает глаза и зло ударяет ножом по доске. Женя хихикает, за что удостаивается гневного взгляда брюнетки. Сафина готовить тоже не любит, но не против помочь Алине на кухне. Сама Старкова просто в восторге от огромной кухни в особняке Ланцова, напичканной самой навороченной техникой, которая значительно облегчает и убыстряет процесс приготовления блюд. Чего только стоит духовка с разницей температур и разделением воздушных потоков, в которой можно готовить одновременно два блюда. Алина пищит вокруг нее несколько минут, едва в ладоши не хлопая. Ланцов смотрит озадаченно и недоуменно. - Эммм... это какая-то классная духовка? – кажется, он не думал никогда о том, что можно радоваться кухонной технике.       Алина закатывает глаза в ответ и выставляет Николая из кухни. Разделить радость Старковой может только Нина, которая точно так же обожает готовить. Хотя у Зеник лучше получаются сладости, поэтому она сейчас колдует над трехъярусным тортом, периодически неодобрительно косясь в сторону Алины, занимающейся сладким суфле, но молчит, не желая обижать подругу. - Я вижу все твои взгляды, Нина, - ворчит Алина, - дай мне шанс! Зеник смешливо фыркает и не отвечает.       В глубине дома что-то падает с оглушительным грохотом, раздается вскрик. Девушки замирают и переглядываются. Потом раздается ругань Матиаса, ему вторит Ланцов, и что-то тихо отвечает Давид. - Надеюсь, что никто из них не убился, - тихо говорит Женя, украдкой вздыхая.       Она не знает, как впишется в их шальную компанию тихий Давид, будет ли ему комфортно и уютно среди ее шумных друзей. Сафина долго раздумывала приглашать ли Костюка к Николаю отмечать с ними Новый год, сомневалась, вздыхала, выслушивала аргументы подруг. - Ну не будешь же ты прятать его от нас вечно! – фыркала Зоя. - По-моему, он сам рад спрятаться, - хмыкала Нина. - Он просто не любит шумных сборищ, - отбивалась Женя, - а мы шумные! - Но не ужасные же, - улыбнулась тогда Алина, - не попробуешь – не узнаешь. - Торжественно клянусь не очень над ним подшучивать, - пообещала Назяленская. - Твои шутки порой достаточно жестоки, знаешь ли! – заявила ей тогда Сафина. - Ах, простите, что у всех вокруг такая тонкая душевная организация! – ни капельки не раскаялась Зоя, сверкнув своими синими глазами. - Женя, позови его, это будет правильно, - сказала Алина. И Женя позвала. А Давид сразу согласился. Кажется, он был не против познакомиться ближе с друзьями своей девушки.       Наверху снова что-то бухает, раздается звон стекла. - Они так все игрушки перебьют! – Зоя раздраженно скидывает фартук, - ни на минуту нельзя оставить без присмотра! Она решительным широким шагом выходит из кухни. - По-моему, она просто нашла повод сбежать, - задумчиво говорит Женя. Девушки переглядываются и начинают хохотать. В глубине дома раздается громкий и недовольный голос Зои. - А может идея отправить их доставать с чердака елку, наряжать ее и украшать дом была не самой удачной, - произносит Алина, отправляя взбитые белки в холодильник и растапливая шоколад.       По кухне плывут умопомрачительные запахи теста, корицы, ванили и шоколада, специй и запеченного мяса, свежести овощей и фруктов, остроты самых разнообразных закусок. А еще волькров запах мандаринов и хвои – Женя расставила по всему дому веточки елки, которые привезла с собой, - что прочно ассоциируется у Алины с праздником и ожиданием чуда.       Старкова делает чуть громче радио, по которому крутят новогодние песни, которые Алина, кажется, знает все, и улыбается, готовая подпевать и пританцовывать. Новый год - ее любимый праздник. - Ну что-то же они должны сделать, - резонно возражает Нина, - как украсят, так и украсят. Главное, чтобы не убились в процессе. - Главное, чтобы Зоя их сейчас там не убила, - парирует Сафина. И они снова начинают хихикать.       На кухню, едва не сшибая Женю, влетает Ланцов, за ним по пятам несется Зоя. - Алина! – парень кидается к Старковой и прячется у нее за спиной, вцепляясь ей в ребра, - спаси меня от нее! Зоя пытается достать Николая, чтобы ударить, Ланцов прячется за спиной Алины, поворачивая девушку в разные стороны, заставляя невольно вскрикивать и все равно хохотать. - Зоя, Зоя, - увещевает Алина, а сама смеется, - не надо его убивать! Он еще должен оплатить нам ужин. - Ничего! – пыхтит Зоя, раскрасневшаяся и прекрасная в своем гневе, - он нам не нужен! Я просто возьму его кредитку! Ланцов, поворачивая Алину, как щит, проходится пальцами по ее ребрам, девушка, боящаяся щекотки, визжит и, взмахивая рукой, едва не сносит со стола чашу с растопленным шоколадом. На мгновение все застывают в священном ужасе. - Ланцов! – гаркает Нина, - уйди прочь! Ты стихийное бедствие! - Это мой дом! – возмущается Николай, но Алину отпускает, впрочем, оставаясь у нее за спиной. Старкова сама отходит в сторону. - И что? – хмыкает Старкова. А Зоя все же достает Николая, ударяя, тот притворяется, что ему очень больно, но безжалостная Назяленская и бровью не ведет. - И, между прочим, кто тебе сказал, Алина, что я буду оплачивать ужин, а? - Ну я что-то тут профессора не вижу, - иронично выгибает бровь Старкова. - Так еще не ночь, - ухмыляется Николай и преувеличенно серьезно смотрит на Нину. Зеник медленно кивает ему, он кивает в ответ. Все это выглядит так пафосно и серьезно. Они напоминают спецагентов из старых фильмов. Алина начинает смеяться. - Шут гороховый, уйди!       Изобразив оскорбленный вид, Николай выходит из кухни. Зоя следует за ним. Подруги ее не удерживают. В конце концов, им осталось не так много готовить, а ворчание Назяленской начинает действовать на нервы. Пусть уж лучше помогает парням украшать дом. Ну или проследит за тем, чтобы они сделали все, как надо.       Когда раздается звонок в дверь, девушки замирают. Женя и Алина недоуменно переглядываются: они не знали, что будет кто-то еще. Зато Нина улыбается во весь рот и мчится в прихожую, встречать гостей. Женя и Алина осторожно выглядывают из кухни. И у Старковой приоткрывается рот.       В коридоре стоит та самая троица друзей профессора Морозова. Нина тепло приветствует их, они перебрасываются парой шуток с Николаем.       Так вот что был за план у Зеник и Ланцова! Все гениальное просто. Вот только Алина не видит среди них профессора.       Сила собственного разочарования поражает. Девушка отходит в глубь кухни и опирается руками о стол, скользя рассеянным взглядом по разнообразным блюдам. Святые! Она так наивна. Ведь сколько бы ни посмеивалась над Ланцовым, сколько бы его ни дразнила, но в глубине души так хотела проиграть их глупый и отчаянный спор. Так хотела, чтобы профессор приехал встречать Новый год с ними. С ней. Но это же нелепо полагать, что такой человек, как Морозов снизойдет до праздника с собственными студентами. Это правильно. Это верно. Только так и должно быть. Алина убеждает себя и пытается дышать. Она поверила в сказку, ведь сегодня волшебная ночь, ведь сегодня ее любимый праздник. Как же глупо! - Алина, - на плечо ложится узкая ладошка Жени, - Алина, ты же понимаешь, что так будет лучше. Она понимает! Но она не хочет, не желает понимать! Ей от самой себя смешно и вместе с тем так горько, что во рту собирается противная кислая слюна. Глупая, наивная Алина! - Зато, - она оборачивается к Жене с шальной улыбкой, - мы пойдем гулять в «Старую Равку», - Старкова криво ухмыляется, глаза ее отчаянно блестят в попытке скрыть свое разочарование, - и я выиграла спор! Сафина только вздыхает. Подобным тоном ее не обмануть, но Женя улыбается в ответ, делая вид, что поверила в то, что Алина счастлива от выигранного спора. И Старкова благодарна ей за это. - Привет! – на пороге кухни показывается девушка из компании друзей Нины. Зеник маячит за ее плечом. - Инеж, Женю ты уже знаешь, - говорит Нина, - а это Алина. Алина, это Инеж. - Очень приятно, - кивает Старкова. - Я могу чем-то помочь? – у Инеж чудесная улыбка.       Алина разглядывает ее откровенно, отмечая, что девушка невероятно красива: тонкие черты лица и ровная кожа, длинные черные блестящие волосы и ладная фигурка, затянутая в темно-синее платье. В свою очередь Инеж рассматривает Алину, а потом коротко и почти незаметно кивает, словно бы самой себе, словно что-то решает для себя. - Будем накрывать на стол, - говорит Алина, заставляя себя улыбаться, заставляя забыть свое разочарование.       В конце концов, сегодня ее любимый праздник! И она не позволит никаким мыслям ни о каких профессорах его испортить!       Сначала они провожают старый год. Троица друзей из Кеттердама быстро вливается в общую компанию. Болтун Джеспер быстро находит общий язык с Николаем. Они спорят, перебрасываются двусмысленными шуточками и пытаются перетянуть всеобщее внимание каждый на себя. Красавица Инеж держится поближе к Казу. Они кажутся такими разными, но между ними слово натянута прочная нить, которую не разорвать. Алина то и дело смотрит в их сторону, пытаясь понять, как такие разные люди могут быть вместе. Но, очевидно, что могут, и, очевидно, что они счастливы. Это видно по едва заметным касаниям, взглядам, легким улыбкам. Бреккер, очевидно, не привык демонстрировать свои эмоции и чувства на публике, он вообще выглядит суровым и холодным, говорит редко, но как же точны его замечания и комментарии. Алина посмеивается, когда одной хлесткой репликой он затыкает без устали болтающих Джеспера и Николая. Порой она ловит задумчивый взгляд Каза на себе и не понимает, почему, но решает выбросить это из головы.       Вино туманит разум, Алина расслабляется, пробует то одно блюдо, то другое, смеется, болтает, исполняет с Николаем какой-то совершенно дикий танец под одобрительные вопли собравшихся, ловит совсем чуточку ревнивый взгляд Зои и подмигивает подруге, в ответ та закатывает глаза. Алине хорошо. Ее любимый праздник, дружеская атмосфера, всеобщее веселье, шутки, смех, звон бокалов и вкусная еда, - все это делает Старкову счастливой. Почти счастливой.       Но за пару минут до наступления Нового года девушка ускользает на террасу. Ей нужно подышать. Голова приятно кружится, дом сияет огнями, отблеск которых создает разноцветный узор на снегу. Мерцают окна соседних домов, переливаются светом гирлянды, где-то громко играет музыка, ее друзья гудят в гостиной, делают громче телевизор, чтобы не пропустить наступление нового года, который, несомненно, будет лучше предыдущего.       Алина точно намерена быть счастливой в новом году. Старкова с наслаждением вдыхает морозный воздух и немного ежится от холода, поднимает голову к небу, глядя на яркие и крупные звезды, так хорошо заметные за городом.       Девушка достает телефон. В конце концов, она не позволяет себе ничего вольного, правда ведь? Она гораздо больше себе позволяла за последние полтора года. И вообще проявляет вежливость. Так Старкова убеждает себя, пока замерзшие пальцы набирают сообщение. С Новым годом, профессор! Наступает полночь. Часы начинают отсчитывать удары до нового дня, нового, несомненно, счастливого, года. Раз. Алина отправляет сообщение. Два. Алине становится грустно и одновременно почему-то радостно. Она греет телефон в своей руке, с нетерпением ожидая ответа. Три. Кажется, ее зовут друзья, но Старкова делает вид, что не слышит, ей хочется встретить новый год, что, несомненно, будет счастливым, вот так, одной, почти замерзнув на террасе. Четыре. Глядя на звезды, Алина позволяет себе помечтать. Пять. Вот бы профессор все же оказался здесь, он вошел бы сюда, к ней, а глаза бы его мерцали привычно насмешливо. Шесть. Алина отчетливо представляет выражение его лица и улыбается. Семь. Он пах бы сладостью муската и свежестью мороза, а еще чуточку хвоей. Восемь. Старкова усмехается своим мыслям. И ей бы подумать, что, может быть, Морозов не здесь, потому что нашел более приятную компанию, но думать об этом совершенно не хочется. Хочется мечтать. Девять. Она бы обняла его, а потом растрепала бы его идеальную прическу. И ей было бы плевать на правила и субординацию. Десять. Алина фыркает от собственной глупости, но продолжает мечтать. Мечтать-то ей никто не может запретить. Одиннадцать. Картинки одна другой соблазнительнее мелькают перед ее внутренним взором, фантазия пускается в полет. Двенадцать. Алина все же закрывает глаза. В гостиной восторженными криками взрываются ее друзья, грохочут салюты, и мерцает гирлянда, приветствуя наступивший новый год. Алина представляет, какие у профессора сильные горячие руки, мягкие волосы и колючая щетина. Он целовал бы ее так сладко, так нежно, что подгибались бы колени. Они действительно подгибаются, и Алина хватается за холодные перила. На щеках девушки расцветает румянец, а тонкие пальцы дрожат.       Да, это было бы упоительно и сладко, невероятно, она уверена. - Алина! – выглядывает на балкон Зоя, - ты чего тут мерзнешь одна! - Я иду, - оборачивается Алина.       Она легко улыбается и почему-то больше не грустит. В сердце ее разгорается надежда, глупая, иррациональная и нелогичная. Старкова видит падающую звезду и импульсивно загадывает желание. И это желание непременно сбудется, ведь сегодня волшебная ночь, когда возможно все, что пожелаешь, и даже больше.       Когда она возвращается в дом, телефон тихонько звякает, оповещая о пришедшем сообщении. С Новым годом, Алина!