Кому: Леф
Сегодня, 12:31
Я не приду. К бабушке съездить надо
Врёт, улыбаясь. Только в следующий момент не весело становится. Становится пиздец как смешно, но Кенма в себе это паническое состояние ора подавляет. В конце концов, перед Куроо лучше всегда быть сдержанным. Даже если его рядом нет. От: (Cock)uro Сегодня 05:19 Ебать, Кенма, я просто охуел от жизни. Зачем Бокуто вообще живёт? От: (Cock)uro Сегодня, 05:24 Я ебал эти турслёты все. Хочу к тебе. Ещё два дня терпеть ;'( От: (Cock)uro Сегодня, 05:48 Я не рассказывал тебе, как пошёл дрочить, а на меня с дерева упал жук? Нет? Так вот, я как-то по утру (сегодня) дрочить пошёл, а на меня жук упал. Вместо дрочева я решил его подобрать и засунуть в штаны Бокуто, ыыыы От: (Cock)uro Сегодня, 05:57 Угадай, где я от него спрятался. Ладно, так и быть, скажу. Я, блять, как лютый шиноби, залез на дерево. Мишка косолапый по лесу идёт хахахах. Бля, если я кину в него палку, мне пиздец? От: (Cock)uro Сегодня, 06:12 Кенма, я не могу слезть с дерева От: (Cock)uro Сегодня, 06:21 Мне стыдно, Бокуто пошёл будить сенпаев и до сих пор не вернулся От: (Cock)uro Сегодня, 06:59 Кенма, он меня наебал. От: (Cock)uro Сегодня, 07:02 Хочу писать От: (Cock)uro Сегодня, 10:11 Я счесал себе живот, и мне измазали его зеленкой. Я хуевый шиноби. А еще мы сейчас снова идем лазать по горам. Если я не вернусь, то знай, Бокуто до сих пор ходит с жуком в жопе От: (Cock)uro Сегодня, 11:46 Моя жопа увидела мир во всей красе на высоте 300 метров. Бокуто просто ебаный вредитель. Он снял с меня штаны, пока мы поднимались. Сказал, что падал. Так и знал, что мне нельзя было лезть вперед него Кенма просто откладывает от себя телефон, не желая больше ничего подобного видеть. Думает над ответом, тупо пялясь в потолок, и понимает, насколько же сильно любит Куроо. Аж мышцы сводит — так хочется к нему прижаться, проваляться в постели целый день, чувствовать его рядом кожей, телом, губами. Прикинуться незаинтересованным, чтобы лишний раз в его любви не тонуть, а после — умолять его не останавливаться. Однако размышлять о романтике — сейчас как-то не катит. Настроение не то. Не те и выдержка с показным безразличием: Кенма начинает слышать музыку, доносящуюся с первого этажа. «Знаешь, чувак, ты в край охуел слушать музыку у меня на кухне. Охуел быть таким охуенным и вообще, больше никогда не приходи ко мне из будущего», — набирает в сообщении Кенма, но тут же стирает, отправляя совсем другое. Куроо из настоящего необязательно знать о Куроо из будущего.Кому: (Cock)urо
Сегодня, 12:41
Надеюсь, твой телефон скоро разрядится
Кенма прячется под одеяло с головой, надеясь, что так музыка перестанет ему основательно мешать. Не помогает. Он злится, решая спуститься вниз и высказать чёртовому детолюбу за его непозволительное поведение. Из-под одеяла на всякий случай не вылезает. Выходит из комнаты прям так, пытается не запутаться в ткани на порожках и успешно оказывается на первом этаже. Куроо, в трусах и мамином фартуке с вишенкой, двигает бёдрами в такт бодрой мелодии, помешивая лапшу. Мышцы рельефной спины выглядят совершенно. Кенма старается не опускать взгляд ниже уровня его головы — не смотреть на парня вовсе не получается, — собирается с мыслями, но в последний момент теряется, произнося: — Какого хрена ты расхаживаешь по моему дому в трусах? — Мне просто показалось, что семнадцатилетний ты будешь против, если я их сниму, — намекает на то, что в будущем расхаживает перед Кенмой исключительно голым. — Но если ты настаиваешь… — Стой! Убери руки от трусов! — выпаливает, пряча лицо в одеяло. — Господи, за что… Кенма стоит на месте, невольно про себя отмечая, что еда, которая доходит до готовности в кастрюле, пахнет вкусно. Расслабляется. Подходит к столу, решая воспользоваться заботой Куроо, и как бы негласно соглашается позавтракать вместе с ним. Но только при одном условии. — Оденься, пожалуйста, — произносит он, выпуская из-под одеяла одну руку, чтобы отодвинуть стул. — Мне нечего надевать, — констатирует Куроо, проверяя лапшу на готовность. — Не прибалтывай. Твоя одежда наверху, — фыркает Кенма. — Это же «Луи Виттон»! Её нельзя носить дома, — типа, оправдывается, важничая: — Малейшее пятнышко — и снова придётся объезжать все химчистки в поисках той, которая не зазашкварит первоначальный вид. — «Хуи Дрочепон», — передразнивает. — Вон, у тебя дом напротив. Сходи, попроси у отца свои бомжацкие спортивки. — Мне нельзя отцу показываться, — пожимает плечами Куроо. — Тогда в окно лезь. Ты ж у меня скалолаз невъебенный, — ссылается на утренние сообщения Кенма. Куроо выключает газ. Накрывает кастрюлю крышкой, чтобы лапша точно дошла до готовности, и пока есть время — подходит к столу. Опирается на локти близко-близко с лицом Кенмы и, обворожительно улыбаясь, произносит: — Кен, а давай ты сходишь в дом напротив и выберешь то, в чём хочешь меня видеть? — Боюсь, у Куроо-сана нет мусорного пакета на твой рост. — Боюсь, ещё одно неповиновение, и мне придётся взять твою жопочку в заложники. — Ты чё мне, угрожаешь? Решил ко мне лезть? Попробуй меня трахнуть, я тебя сам трахну. Ублюдок. Онанист чёртов. Куроо отстраняется. Поправляет фартук, проводя широкими ладонями по вишенке, и вдруг ослабляет завязочки, показывая другие вишенки. Вишенки-переростки. Мутанты. Куроо аккуратно вешает фартук на стул, где сидит Кенма, и, смотря на него сверху вниз, побуждает к действию: — Мне-то в принципе всё равно. Найти мне одежду — исключительно в твоих интересах. Так что… либо я хожу так, либо ты стучишься в дверку к моему бате. Только, пожалуйста, принеси мне мои бомжацкие спортивки, а не его «Bad ass» штаны. — Принести «Bad ass» штаны, понял. Кенма ухмыляется, щурясь. Забавляется с реакции Куроо: в такие моменты он никогда не переходит границы и молча соглашается. Поверить только, даже спустя девять лет это в нём ни капельки не меняется. Хотя, свои методы у него наверняка имеются, и Кенма просто счастлив, что этот растлитель малолетних решает от них воздержаться. — У тебя лапша там не разварится? — спрашивает, под многозначительность во взгляде чужих глаз вставая. — Нет, — отвечает Куроо, еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на Кенму. — Всё под контролем. И давай быстрее со всем справляйся. Будем завтракать. Парень тяжело вздыхает. Мирится со всеми участями подряд, начиная с необходимости идти в дом через дорогу, заканчивая невозможностью коснуться Куроо. Надеется, что там, в будущем, делает это постоянно, иначе — подобного бездействия он себе, взрослому, не простит. Бросает одеяло на диван в гостиной и идёт в прихожую, начиная обуваться. Накидывает на себя ветровку, наблюдает за Куроо через отражение в зеркале. Следит за тем, как он с какой-то особой заботой накладывает лапшу в глубокую тарелку сначала Кенме, затем — себе; как добавляет к гарниру курицу, тушёную в соевом соусе, как раскладывает палочки и ставит чайник. Смущается, когда ловит его взгляд в отражении, но никаких колкостей в ответ не бросает. Просто выходит из дома, боясь даже думать об этом, — о совместном быте, об этой нежности, проявляющейся в каждом, кажется, вдохе, о серьёзности на лице, смягчённой любовью, о том, что там, где-то далеко-далеко, им с Куроо слишком хорошо вместе. Просто… в это, наверное, не верится, что ли. Больше походит на сон, но просыпаться — больше не хочется. Ладно, Кенма вовсе не ненавидит будущее. Он пару раз нажимает на звонок, съёживаясь от лёгкого порыва ветра. Всё-таки, стоило застегнуться, но надежда на быстрое появление Куроо-сана себя оправдывает, и, встречаясь с отцом любимого человека, парень произносит: — Здравствуйте, можно я кое-что заберу из комнаты Тецуро? — Привет, Козукен, — здоровается в ответ, — конечно, можно. Проходи. Кенма заходит в дом. Наступая на пятку, он поднимается на носочек, освобождая ногу от обуви. Проделывает то же самое и со второй, поднимая взгляд на Куроо-сана, когда он спрашивает: — Как там мой Тарзан? — Утром ловил жуков, лазал по деревьям и покорял горы, — отвечает Кенма. — Думаю, все прелести животной жизни он освоил. — О, жуков мы тоже ловили, — предаётся воспоминаниям Куроо-сан. — Помню, как-то другу в штаны хрущика засунул, пока тот спал. А на следующее утро он мне в трусы паука подселил. Яйцо тогда распухло… Размером с твою голову было. Меня даже пришлось на скорой забирать. А врачи, приколисты, ёпт, говорили, что ампутировать надо. Я даже заплакал. Но потом мне дали хлоропирамин, и опухоль сошла. — Ага, зато токсины все к сыну ушли, — язвит, нервно дёргая бровью. — Его тоже в яйцо укусили? — Я не об этом… — А… Неловкое молчание застаёт врасплох. Куроо-сан тупо пялит на Кенму, а затем, обрабатывая поступившую из диалога информацию, хлопает парня по плечу: — А ты тоже приколист, Козукен. Смотри, сынуле про жуков идею не подавай. Его яйца ещё вам обоим нужны. Кенма в смущении начинает кашлять — давится воздухом. Но прежде, чем броситься к лестнице, произносит: — Поздно. Завтра будет передавать привет ампуташкам. — Оу… Ампуташки — всегда вавка… Быть на одной волне с Куроо-саном — то ещё удовольствие, конечно, но Кенма этого мужчину безмерно любит. Даже когда приходится краснеть с разговоров про личное, но это, вроде как, ничего, обязанность родителей — ставить в неловкое положение. Однако Кенма рад, что скрывать чего-то не приходится, что мама с папой не оказались ограниченными, что отец Куроо понял всё так и даже не пытался предложить сыну «склеить тёлку», как зарекался когда-то, когда натыкался на геев в интернете. Парень, минуя ступеньки, оказывается в маленькой уютной спальне. Он не был здесь так давно, что почти забыл, насколько головокружительно это место пахнет. Кенма даже теряется, подавляя в себе желание рухнуть на кровать и уткнуться в подушку, на которой они с Куроо частенько видели одни сны на двоих. Он осматривает комнату, прикидывая, как однажды не сможет сюда вернуться. Если только, на какой-нибудь праздник или на свободных от дел выходных. У них с Куроо ведь будет свой дом. Их собственный. И Кенма этот факт до дрожи обожает. С тех пор, как услышал это от двадцатишестилетнего мужика, когда подумал, что Куроо его разводит. Кенма подходит к шкафу, ловит своё отражение в зеркале и отчего-то начинает представлять себя будущего. Решает спросить о себе у Куроо, мимолётно допуская мысль, что ничего особо не изменится, но интерес всё равно берёт своё. Постарается узнать об этом за завтраком. Дверца ненавязчиво скрипит, открывая перед Кенмой пример идеального порядка. Одежда сложена лучше, чем в магазинах: краешек к краешку, цвет в цвет. Аж неловко становится за хаос на своих полках, но так — мимолётно. Парень стаскивает спортивные штаны с белой надписью «Некома», невольно задумываясь, играют ли они с Куроо в волейбол вообще. Берёт и этот вопрос на заметку. Для вида поправив сбившиеся вещи, Кенма подходит к столу. Берёт в руки карандаш, отрывает один жёлтый стикер в форме квадрата и, клея его на зеркало, рисует на нём сердечко. Точно решает здесь больше не задерживаться и, перекидывая штаны через предплечье, спускается вниз. — До свидания, — прощается с курящим в гостиной Куроо-саном, на ходу одеваясь. — Всё взял? — спрашивает, бросая на парня косой взгляд: работает за ноутбуком. — Да. — Тогда бывай. Заходи, если скучно станет. — Спасибо, вы тоже, — бросает на автомате. Тем не менее, успешно миновав дорогу, Кенма возвращается домой, торжественно бросая штаны в оголённую грудь Куроо. И то, как парень начинает меняться в лице, заставляет щёки огнём гореть — это замешательство выглядит чертовски мило. — Это… — протягивает Куроо тоскливо, — моя форма… — Прости, просить твоего снять «Bad ass» штаны было как-то неудобно… — Кен, блин, спасибо! Парень заключает Кенму в объятия, прижимая его к своему обнажённому телу, и это создаёт неловкость, потому что… ну, неужели какие-то там штаны могут пробить на такую радость? А они могут. Только не штаны — воспоминания о «Некоме», тренировки, лагеря, соревнования, национальные, поражение «Карасуно», срывы, психи, радость… Куроо был капитаном волейбольной команды. Вёл за собой всех. Зависел от мяча с детства. И только сейчас понял, как же стал от этого далёк. Нет, он и сейчас ведёт за собой всех. И сейчас от волейбола зависим. Но всё совсем не так. Вообще всё по-другому. — Ты больше не играешь, да? — с какой-то обидой спрашивает Кенма, когда Куроо, выпустив его из объятий, без промедления надевает штаны. — Нет, шесть лет уж как, — отвечает, подбегая к зеркалу. — О-ху-еть… Вот это я, блять, охуенен. Давай, типа, ты неправильно становишься во время приёма, а я твой бескорыстный капитан учу тебя правильно сгибаться... Прогибаться... Выгибаться. — Давай, типа, ты заткнёшься и не будешь падать в моих глазах ниже некуда? — дерзит, проецируя в голове момент с тем, как при виде Куроо кровь хлещет из носа. — Я не падаю. Я поднимаю. И я не о настроении, если ты вдруг о нём подумал, — подмигивает, поворачиваясь на Кенму, соблазняя его своим идеальным торсом. — Ага, поднимаешь степень моего отчаяния… — Степень вожделения. — Боже… Куроо гыкает, подходя к Кенме близко-близко. Но только лишь дразнится, задевая его, касаясь невзначай руки, и приглашает позавтракать: на столе уже всё разложено. Футболку даже не собирается надевать, но никто, как оказывается, не против. Кенма на этом настаивать не планирует, но пофыркать лишний раз не откажется. В случае чего. В случае чего он что-нибудь обязательно придумает, а если ещё раз посмотреть на безупречное полуголое тело — решение само себя найдёт. — Кстати, почему ты больше не играешь? — спрашивает Кенма, вешая ветровку на крючок. Подходит к крану на кухне, чтобы помыть руки. — Да по херне, разрыв мениска, — отвечает так, будто это действительно херня. — Эм… — смущается над его ответом, — выглядишь так, будто ебашишь протеины каждое утро. — Ты ещё Бокуто не видел. Там такая машина, дай Боже просто. — А я? Я играю? — Да, играешь. Жрёшь и играешь. Обожаю твой животик, он такой мягкий… — Что-о? — Да! Ты даже пытался сидеть на «пп», потому что тебя там что-то не устраивало, но к вечеру забил. Я просто привёз тебе онигири со свининой. Вот такой я коварный. Кенма возмущён. Конечно, он не знает, как выглядит в будущем, но раз Куроо упомянул живот, значит, проблема ожирения на горизонте. Радует одно — хоть игры не бросил. — Пиздец… — произносит как-то разочарованно, беря в руки палочки неохотно. — Да ладно тебе, я очень люблю делать «брлбрлбрбл». Знаешь, как прикольно? — не вселяет радости Куроо. — Перестань так делать. — Нет, потому что тебе нравится. Тебе нравится всё, что я делаю. Нет. Ты любишь всё, что я делаю, просто обожаешь. И меня любишь. А я — тебя. И вообще, у нас через три дня свадьба. Четыре слова заставляют напряжение внутри взорваться, лампочки — перегореть, вспыхнуть, оставить после себя искры. Кенма не верит своим ушам, но, судя по тому, как поверил глазам, всё сказанное Куроо — правда. Правда, которую не то чтобы заслужил — на которую и не надеялся, думая, что испытание расстоянием они не пройдут. Однако давать эмоциям волю — равно сдаться, проиграть, не устоять перед Куроо. Больше никогда не устоять перед ним. — Пиздёж, — типа, остаётся непоколебимым, накручивая на палочки лапшу. — Не-а, — противится Куроо. — Да. — Неть. — Дать. — Нет. — Да… а, ой, слушай, а с Шоё мы общаемся? — провоцирует, пробуждая в Куроо зверя. Знает, что он всегда к нему ревновал. — Ты чё, блять, издеваешься? Тебя интересует только это? После того, как я сказал, что у нас свадьба через три дня? Кенма показывает Куроо язык, откидываясь на спинку стула. Ухмыляется. Смотрит на него таким взглядом, типа: «Да, детка, я тебя переиграл». Однако Куроо сдаваться не планирует. Панчит в ответ серией: «Да, ты меня переиграл. Но я переиграю твоё переигрывание», просто, блять, Кенму уничтожая. — Кстати, ты мне сам пожениться предложил. Я тебя поправил. Сказал, что мы можем только помужниться, на что ты спросил, какая в этом, нахер, разница, а после… — Стоп, стоп, стоп… — …я сделал тебе предложение, пока ты кооператив с подписчиками играл. Набил в какой-то локации «Гаррис мод» на стене: «Ты выйдешь за меня?» а ты согласился… — Подожди, блять… — …чувак, весь «Твич» охуел! — Какой «Твич», блять? — …этот момент со стрима неделю был в тренде «Ютуба»! Палочки выпадают из рук — пальцы не могут нормально функционировать. Кенме кажется, что от такого наплыва слов, брошенных на рандоме, он вот-вот расплачется. И не понять, какие чувства захватывают душу в этот момент. Описание этого, наверное, ещё не придумали. Восхищусть? Тоскадость? Больястье? Ебать-его-хуй-нахуй-здрасте? Да, здрасте. «Привет», — говорит это что-то, пытаясь прорваться сквозь непробиваемую маску. Лимит эмоций и без того превышен, а как адекватно реагировать на слова Куроо — загадка, где одна спичка символизирует единицу, остальные три — цифру два. Двенадцать. И «добавьте, пожалуйста, одну спичку так, чтобы получилось число меньше двух, только без минусов». Головоломка. Головодробка. Головоохуёвка. Кенма тяжело вздыхает, пытаясь взяться удобно за палочки снова. Вроде как даже получается справиться с дрожью в пальцах, но от взгляда Куроо — спрятаться не выходит никак. Хотя, судя по выражению его лица, он нихуёвенько, так, сожалеет о сказанном, ведь безбожно заспойлерил самую важную часть кенминой жизни. — Мне стоит рассказывать про Хинату? — виновато протягивает, опуская взгляд вниз. Начинает бегать им по столу. — Тебе стоит замолчать. Просто, блять-нахуй, заткнуться и не произносить ни звука. Мне нужно всё обдумать. Кенма палочками зажимает кусочек курицы и без особого аппетита отправляет его в рот. Невольно отмечает, что это вкусно, сразу тянется за вторым, но никак старания Куроо не комментирует — перестарался. И лучше бы он просто пересолил, переперчил, пересахарил, соуса соевого, в конце концов, перелил. Однако вместо этого Куроо накосячил в другом. С добавлением приправы «перейти границы». — Спасибо, — отодвигая от себя тарелку, Кенма встаёт. — Но ты же не доел, — расстраивается Куроо, начиная ещё больше себя винить. — Я наелся.***
Кенма пытается в химию: решительно настроен пойти завтра на занятия. Мысли угнетают, не дают спокойно выйти из комнаты и сделать вид, что ничего такого не произошло. Подумаешь, узнал, что свадьбу с Куроо сыграют. Подумаешь, про какой-то стрим услышал. Подумаешь, что там, в будущем, уже всё предопределено. Подумаешь — и сразу плохо становится. Кенма вчитывается в задание, но иероглифы будто скачут, меняются местами, плывут, не дают поймать себя взглядом. Тяжёлый выдох сопровождается поиском морали: может, не стоило уходить? Однако тревожность говорит об обратном. Слова крутятся в голове нереальным количеством оборотов. Вопросы искрят ослепительно, ярко, освещают интерес ко взрослому Куроо. Чем же он таким занят, что за последние шесть часов никак себя не обозначил? Это странно — тосковать по нему. Неправильно. И Кенме не верится, что он действительно по нему скучает. Их разделяет лишь этаж, но предпринимать какие-то действия не хочется, хоть и отошёл. Смирился. Осознал, что счастье — есть, оно рядом с Куроо. И даже ближе, чем только можно себе представить. Парень ненадолго бросает попытку справиться с химией. Отвлекается на телефон, проверяя сообщения. Ни одного. Куроо так и не написал больше, и это заставляет чувствовать ответственность за то, что, возможно, что-то не так сказал. Переживает.Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:16
У тебя все в порядке?
Ответ приходит почти сразу же, и Кенма перемещается на кровать, падая локтями на подушку. От: (Cock)uro Сегодня, 19:18 Да. Все супер. Только подумал о тебе, и тут хлоп! сообщениеКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:18
Разве ты не постоянно обо мне думаешь?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:19 Даже чаще, чем постоянноКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:19
Жесть
От: (Cock)uro Сегодня, 19:20 Как у тебя дела, любовь моя? Скучаешь?Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:20
Не могу решить химию… Грррр
Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:21
Что такое NaNH2, блять?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:21 Амид натрия, детка.Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:22
Нихера себе
Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:22
А хинолин?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:23 Гетероцикл с атомом азотаКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:23
Прекрасно, блять. А нуклеофильное замещение с этим твоим амидом?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:24 Блин, так не объяснить. У меня тетрадь дома, в нижнем ящике. Попроси у отца забрать её. Он вроде сегодня дома работает. Кенма ущемляется. Конечно, этого просто так не объяснить. И он прекрасно знает, что Куроо специально переписал все конспекты, чтобы облегчить им обоим жизнь. Однако спрашивать, что такое хинолин с амидом, — нужно не для того, чтобы справиться с домашкой по химии. Просто повод пообщаться с Куроо: может, будет не так паршиво.Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:25
Ладно, спишу у кого-нибудь завтра
От: (Cock)uro Сегодня, 19:26 У тебя все нормально? Я позвоню попозже?Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:27
Я, может, спать пойду скоро. Вроде нормально, да, но, блять
Кенма мешкает. Его определённо кое-что тревожит, но набраться смелости озвучить это Куроо — нет. Однако ничего страшного в том, чтобы поделиться переживаниями со своим парнем, он не находит, а потому, обведя взглядом присланный в ответ знак вопроса, он отправляет сообщение.Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:32
Ты вроде так далеко, но пиздец близко. Я скучаю, мне тебя очень не хватает, но ты будто здесь, рядом, но не тот, а кто-то совсем другой. Каким я хочу тебя видеть, наверное. И ты такой, как я себе это представлял, но блять, я не готов к этому. Знаешь, будто еще не дорос.
От: (Cock)uro Сегодня, 19:34 О чем ты? От: (Cock)uro Сегодня, 19:34 Только не говори, что хочешь расстаться, потому что я это сообщение по-иному трактовать не могуКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:35
Нет, Куро, я никогда не хочу с тобой расставаться
От: (Cock)uro Сегодня, 19:35 Тогда что? Что-то случилось?Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:36
Я просто представил кое-что. Что бы ты делал, если бы к тебе восемнадцатилетнему заявился я из будущего?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:44 Ну, я бы сначала, конечно, охуел. Не каждый день встретишь тебя из будущего, знаешь ли. Потом я бы спросил, вместе ли мы там, в этом будущем. И мне бы больше ничего не нужно было. Мне бы реально было этого достаточно, потому что для меня ничего важнее этого нет. Если бы ты сказал, что мы не вместе, я бы тебя никуда не пустил нахуй и заставил остаться в моем настоящем. У меня был бы гарем из двух Кенм ;) Потом, конечно же, я бы тебя соблазнил, и спросил, стал ли я еще лучше в будущем, но это, наверное, бы подумал. Я ведь и так знаю, что охуенен во всем, и ты от меня тащишься даже там. Конечно, в будущем мы были бы вместе. Я даже не сомневаюсьКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:46
То есть, ты не сомневаешься в том, что мы поженимся?
От: (Cock)uro Сегодня, 19:46 Бля, Кен, ну какой поженимся? От: (Cock)uro Сегодня, 19:46 Помужнимся! Кенма не сдерживается. Улыбается так по-глупому, наивно, искренне, что глаза с таким давлением перестают справляться — слезятся. Парень чувствует себя счастливым. И теперь никаких сомнений в словах Куроо из будущего точно нет: он сказал правду. Правду, от которой у Кенмы мурашки по коже, покалывание в мышцах, потому что от радости всё сжимается, чёртовы бабочки в животе щекотно порхают. Приятно. Любить Куроо — слишком невероятно. От: (Cock)uro Сегодня, 19:48 А ты бы что сделал, если бы я к тебе из будущего пришёл?Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:50
Охуел бы с того, что мы собираемся мужниться, спрятался бы в комнате, потому что понадеялся бы на то, что ты уйдешь и перестанешь меня разочаровывать в жизни, потом попросил бы тебя помочь с химией, потому что ты не ушел. Ты никогда от меня не уйдешь. Потом бы предложил тебе посмотреть сериал, ну, и, может, подрочил бы на тебя в ванной, потому что ты заебал меня соблазнять
От: (Cock)uro Сегодня, 19:51 Или попросил бы меня подрочить тебеКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:51
Не уверен. Мне кажется, я кончу еще до того, как ты до меня докоснешься
От: (Cock)uro Сегодня, 19:52 Ничего нового. Все как обычноКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:53
Да пошел ты нахер. Не приезжай вообще никогда больше
От: (Cock)uro Сегодня, 19:54 Я даю тебе минуту, чтобы ты забрал свои слова назад и сказал, что любишь меня.Кому: (Cock)uro
Сегодня, 19:55
Лад-идинахуй-но. Без ума от тебя, любимый. Надеюсь, ты вернешься с турслета живым, и мы займемся жарким горячим уроком химии с использованием нуклеофильного замещения с твоим амидом
От: (Cock)uro Сегодня, 19:56 Вклиню электрон в твое поле и заполню собой весь твой энергетический уровеньКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:57
Мне нахер не сдались твои электроны в моем энергетическом уровне. Реально будешь мне химию объяснять. Через неделю контрольная.
От: (Cock)uro Сегодня, 19:58 Конечно. Похимичим, любовь моя От: (Cock)uro Сегодня, 19:58 Ладно, мой самый дорогой человек, пойдем с Бокуто палатку ставить. Ебать, еще варево варим. Пикничок, нахуйКому: (Cock)uro
Сегодня, 19:59
Ок, пока. Удачи, счастья, здоровья
Настроение начинает зашкаливать. Отступают и беспокойство с тревожностью. Кенма забирает со стола тетрадь с заданием, сжимает в пальцах карандаш. Спускается на первый этаж, даже не пытаясь быть тише, и мельком смотрит на Куроо, развалившегося на диване. Тот, замечая парня, резко выпрямляется, откладывает в сторону телефон и ждёт как будто наказания или вынесения приговора. Однако Кенма — всё же да, судья, а мера пресечения — химия и ебучий механизм нуклеофильного замещения. Он подходит к дивану, немного переживая за своё не совсем достойное поведение. Но, понимая, что Куроо не без греха и сам, выдыхает. Садится рядом с ним, укладывает на коленях тетрадку, а после — произносит, поджимая от волнения губы: — Поможешь с химией? — Да, конечно, — придвигается, опуская взгляд на карандашные каракули. — Нуклеофильное замещение? То самое?