Система героической смерти

Шань Ке не ожидал, что у него не возникнет никаких проблем даже после стольких экстремальных видов спорта, но простой толчок Цзян Дунлиня приведет к тому, что его голова ударится о стену. По крайней мере, он не слишком долго оставался без сознания и осознал свое положение в первые несколько мгновений после пробуждения. Первоначальные два года его стабильного состояния изменились, и если он не перенесет операцию, его состояние быстро ухудшится. Шань Ке отправили в палату для одного человека. Поскольку Цзян Дунлинь, Цзянь Чэнфэн и Сюй Цин были здесь, он решил продолжить свой прекрасный сон. Цзян Дунлинь держал свой телефон и сидел у кровати Цзян Юмо в оцепенении, не зная, что сказать. Цзянь Чэнфэн посмотрел на Цзян Юмо, лежащего на кровати. Половина его головы была погружена в мягкую подушку, а несколько прядей волос закрывали глаза, так что он выглядел так, словно мирно спал. — Доктор Сюй, ты сказал, что Цзян Юмо узнал о своем состоянии пару месяцев назад? — внезапно спросил Цзянь Чэнфэн. — Да, — кивнул Сюй Цин. Цзянь Чэнфэн прищурил глаза, выражение его лица было мрачным. Цзян Дунлинь внезапно поднял голову и спросил. — Раз ты знал, почему не сообщил нам? — Если бы он знал, как он мог причинить вред Юмо? Сюй Цин указал в сторону больничной койки. — Потому что твой младший брат попросил меня помочь ему сохранить это в секрете. — Что? — Цзян Дунлинь повернул голову, чтобы посмотреть на Шань Ке, озадаченное выражение промелькнуло в его глазах, когда он пробормотал. — Такое важное дело, почему он это скрыл? — Этого я не знаю. — Сюй Цин развернулся и вышел, сказав им. — Вам, ребята, лучше организовать ему операцию как можно скорее. Чем дольше он тянет, тем опаснее это будет. — Подожди, мне еще нужно задать несколько вопросов, — сказал Цзян Дунлинь, выходя вслед за Сюй Цином из комнаты. Теперь в палате остались только Цзянь Чэнфэн и Шань Ке, который изо всех сил старался уснуть. Цзянь Чэнфэн подошел к нему и протянул руку, чтобы откинуть волосы Шань Ке. В этот момент ресницы Шань Ке слегка дрогнули, и он медленно открыл глаза. Он одарил Цзянь Чэнфэна ленивой улыбкой. В эту долю секунды Цзянь Чэнфэн почувствовал, что мир перед ним прояснился, и его мрачное настроение исчезло, как дым. — Цзянь Чэнфэн, Цзянь Синь в порядке? — это было первое, о чем спросил Шань Ке. Лицо Цзянь Чэнфэна потускнело, и он заговорил довольно раздраженно. — С ней все в порядке. Тебе следует в первую очередь побеспокоиться о себе. — Что со мной не так? — Шань Ке сел и потер затылок. — Цзян Юмо, можешь ли ты сказать мне, почему, даже зная, что у тебя опухоль головного мозга, ты все еще продолжал участвовать в опасных экстремальных видах спорта? — Цзянь Чэнфэн пристально посмотрел на него, в его голосе слышался сильно подавляемый гнев. Шань Ке сказал рациональным тоном. — Я не могу отказаться от того, что мне нравится, только потому, что я болен. — Тогда зачем тебе нужно было скрывать свое состояние? — Потому что, если бы моя семья знала, то они не позволили бы мне продолжать заниматься спортом. — Шань Ке одарил его выражением: «тебе нужно было это спрашивать?». — Очень хорошо, — Цзянь Чэнфэн стиснул зубы и сплюнул. — Похоже, ты все прекрасно понимаешь. С сегодняшнего дня ты не можешь участвовать ни в каких интенсивных видах спорта. На лице Шань Ке появилось неохотное выражение. Цзянь Чэнфэн оставался невозмутимым, он долго молчал, прежде чем внезапно спросил. — Цзян Юмо, ты думаешь о смерти? Он задал вопрос очень серьезно, без малейшего намека на шутку. После того, как Цзян Юмо узнал о своем положении, он не только не рассказал об этом своей семье, но и не согласился на лечение. Вместо этого, как будто он не хотел жить, он начал участвовать во всех видах опасного экстремального спорта. Разве он не искал смерти? Цзянь Чэнфэн был уверен в своих наблюдательных навыках, но даже после столь долгого общения с Цзян Юмо он совершенно не замечал никаких пессимистических признаков с его стороны. Жизнь Цзян Юмо была свободна от забот и полна любви. Если над ним издевались, у него была семья, чтобы защитить его. При такой хорошей жизни что могло вызвать у него депрессию? — Я так хорошо живу. С чего бы мне думать о смерти? — Шань Ке беззаботно ответил. — Ты слишком много думаешь. — Неужели это так? — Цзянь Чэнфэн бесстрастно сказал. — Тогда в течение этого периода времени ты должен послушно оставаться здесь, пока специалист не разработает для тебя соответствующий план операции. — Мои родители еще даже ничего не сказали! — Шань Ке пристально посмотрел на него. — Желание Чэнфэна — это наше желание. — Родители Цзян Юмо и Цзян Дунлиня вошли в комнату вместе. Отец Цзян строго сказал. — Ты, конечно, готов расправить свои крылья, даже осмелившись скрыть такого рода вещи! Мать Цзян потянула Шань Ке за руку и обеспокоенно спросила. — Юмо, как ты? У тебя что-нибудь болит? Когда Цзянь Чэнфэн увидел, что вся семья Цзян Юмо прибыла, он вовремя попрощался. Прежде чем уйти, он снова взглянул на Шань Ке, успокаивающего своих родителей, его взгляд потускнел. Пока он думал о том, что этот человек однажды исчезнет, ему казалось, что он не может дышать. Он никогда раньше не испытывал такого страха. Он знал, что с ним покончено. Он больше не мог лгать себе, что сильная пульсация в его сердце была просто так… Два дня спустя Шань Ке был принят в доме Цзянь Чэнфэна. Правильно, Цзянь Чэнфэна дома. Он просто не знал, как Цзянь Чэнфэн убедил его родителей полностью переложить всю ответственность за его заботу на него. Шань Ке даже не дали шанса возразить, прежде чем его вещи упаковали и завернули родители и отправили вместе с ним. — С сегодняшнего дня ты будешь ходить со мной на работу утром, а вечером будешь спать со мной. Если ты хочешь заниматься спортом, то придется получить мое разрешение, — Цзянь Чэнфэн изложил перед ним все правила. — Цзянь Чэнфэн, что ты сказал моим родителям? Как они могли согласиться позволить мне жить в твоем доме? — Шань Ке все еще чувствовал, что это было слишком невообразимо. Цзянь Чэнфэн бросил на него быстрый взгляд и сказал. — Я только что сказал им, что моя младшая сестра может помочь тебе начать все с чистого листа. Ты действительно использовал свою младшую сестру? Плюс, что за «поможет тебе начать все с чистого листа»? Он был злым? Однако все было в порядке. Его цель в ухудшении своего состояния уже была достигнута, и до тех пор, пока операция не увенчается успехом, он может посвятить себя тому, чтобы пожертвовать своей жизнью. Что сейчас было трудно, так это придумать, как отсрочить его операцию. Согласно сюжетной линии, операция Цзянь Синь должна была состояться через год. Однако, прежде чем она смогла это сделать, Цзян Юмо потащил ее за собой, чтобы «умереть вместе во имя любви». Шань Ке не был до конца уверен, что пересадка сердца прошла бы хорошо, если бы операция была проведена раньше. — Если я смогу часто видеться с Цзянь Синь, то буду жить здесь. — Шань Ке взял длинную подушку и положил на диван. Когда он услышал, как другой упомянул Цзянь Синь, Цзянь Чэнфэн сразу почувствовал себя плохо. — Цзян Юмо, тот, кого любит Синь, — твой старший брат. — Он должен был быстро заставить этого парня увидеть реальность. — Все в порядке, — уверенно сказал Шань Ке. — Я дам Цзянь Синь понять, что люблю ее больше, чем старший брат. — Цзян Юмо, какую именно часть моей младшей сестры ты находишь привлекательной? — тон Цзянь Чэнфэна был очень мрачным. Можно ли не задавать такой мучительный вопрос? Как он должен знать, какая часть Цзянь Синь привлекает Цзян Юмо? Шань Ке ломал голову над вопросом, прежде чем, наконец, придумать ответ. — Это просто какое-то чувство, ты бы его не понял. - … — Цзянь Чэнфэну действительно захотелось придушить его. Что за «ты бы его не понял»? Знает ли Цзян Юмо, насколько, черт возьми, он это понимает? Цзянь Чэнфэн больше не испытывал желания разговаривать с ним. Иначе он не смог бы сдержать свое желание просто прикончить его. После этого Шань Ке начал жить неторопливо. На работе он мог расслабиться и поболтаться без дела. После работы он мог найти хорошую еду, когда был свободен, мог поиграть, прогуляться… До тех пор, пока он игнорировал человека, который был неотделим от него, как его сиамский близнец, его жизнь по-прежнему была замечательной. По мере того как день операции постепенно приближался, он начал обдумывать следующий шаг своего плана. Однако еще до того, как он что-то запланировал, у Цзянь Синь начали возникать проблемы с состоянием. Поскольку Цзян Дунлинь считал, что он не так достоин, как его брат, он продолжал держаться на расстоянии от Цзянь Синь и не устанавливал с ней отношений. Из-за того, что Цзянь Синь была так встревожена, у ее болезни было много осложнений, и ее состояние становилось все хуже. Увидев такую сцену, Цзян Дунлинь, наконец, преодолел препятствия в своем сердце и искренне принял Цзянь Синь. Он каждый день сопровождал ее в больнице и относился к ней с предельной осторожностью, но даже в этом случае ее положение все еще не было оптимистичным. — Когда мы должны провести операцию? — Цзянь Чэнфэн спросил врача Цзянь Синь. Врач ответил. — Болезнь мисс Цзянь прогрессирует. Если бы мы могли, то лучше всего сделать это в течение полугода. — Вы нашли подходящее сердце? — Я как раз собирался вам это сказать. — Доктор пролистал свою информацию и сказал ему. — Не так давно молодой человек пришел, чтобы сделать сопоставление. После того, как подбор был успешным, он подписал соглашение о донорстве органов, пожертвовав свое сердце мисс Цзянь. — Этот человек пришел, чтобы сам провести сопоставление? У него была какая-то неизлечимая болезнь? — Он сказал, что страдает опухолью головного мозга, и ему осталось жить самое большее два года. В то время я думал, что он был лучшим выбором для донора. Примерно через два года мисс Цзянь предстояла операция. Мы просто не ожидали, что состояние мисс Цзянь ухудшится, поэтому операцию нужно будет сделать раньше. — Врач не заметил, как изменилось выражение лица Цзянь Чэнфэна, когда он продолжил. — Я свяжусь с этим человеком позже и посмотрю, как его состояние. Если его состояние не показывает никаких признаков ухудшения, тогда мы можем только найти другого донора. — У него опухоль головного мозга? — Цзянь Чэнфэн с силой подавил свои бурлящие эмоции и сказал. — Дайте мне его информацию. — Хорошо. — Доктор передал ему информацию. Поскольку эта больница принадлежала семье Цзянь, Цзянь Чэнфэн мог в любое время получить информацию о любом пациенте. Когда Цзянь Чэнфэн получил эту информацию, он был потрясен. Первое, что он увидел, была колонка с именем: «Цзян Юмо». В следующую секунду он отбросил информацию и, как сумасшедший, направился к своему дому. Дверь с грохотом распахнулась, и Цзянь Чэнфэна приветствовал вид Цзян Юмо, делающего стойку на руках! Появление Цзянь Чэнфэна явно напугало Цзян Юмо, и его тело наклонилось, почти падая. Цзянь Чэнфэн быстро подбежал и схватил его, поднял горизонтально и положил на диван. Цзянь Чэнфэн сидел у маленького бокового столика, его лицо потемнело, когда он уставился на другого мужчину. Шань Ке почувствовал, что настроение Цзянь Чэнфэна немного испортилось, и спросил. — Что-то случилось на стороне Цзянь Синь? Я слышал от старшего брата, что ее состояние ухудшилось, это срочно? Когда ей делают операцию? — Цзянь Синь, Цзянь Синь. Цзян Юмо, неужели в твоем сердце нет других людей, кроме Цзянь Синь? — Цзянь Чэнфэн глухо взревел. Шань Ке посмотрел на него в замешательстве. Почему он был так зол? Цзянь Чэнфэн посмотрел на его притворно спокойное выражение лица и разозлился еще больше. — Цзян Юмо, ради Цзянь Синь ты даже больше не хочешь своей жизни? — Он знал, что Цзян Юмо нравилась Цзянь Синь, но он никогда не думал, что его любовь так глубока. — Что ты сказал? — Почему ты подписал соглашение о донорстве органов? — Цзянь Чэнфэн напряженно расспрашивал его. Шань Ке сначала был ошеломлен, но сразу же улыбнулся и ответил. — Я страдаю от опухоли головного мозга, поэтому независимо от того, насколько высока вероятность успеха операции, все равно существует риск. Если со мной что-то случится во время операции, то, по крайней мере, я смогу дать Цзянь Синь шанс выздороветь и жить. — Не считай меня дураком! — Цзянь Чэнфэн больше не мог сдерживать свой гнев, когда сказал. — Когда ты узнал о своей опухоли головного мозга, твоя ситуация не была серьезной, и ты мог бы немедленно перенести операцию. Однако ты не только скрыл свое состояние, но и отложил операцию и даже намеренно подвергал себя опасности. Цзян Юмо, ты ублюдок, ты все это время планировал использовать свою жизнь в обмен на Цзянь Синь! Цзянь Чэнфэн не знал, что он почувствовал, когда увидел соглашение о донорстве органов. В нем был не только гнев, но и сильная ревность! Он ревновал свою младшую сестру, так как она так легко могла получить любовь, которую он хотел, но не мог получить. Шань Ке был немного напуган внешностью другого мужчины. Он не знал, почему Цзянь Чэнфэн был так зол. Согласно здравому смыслу, даже если бы он знал, что использует жизнь в обмен на жизнь своей младшей сестры, Цзянь Чэнфэн должен был либо выразить шок, либо быть тронут его «бескорыстием». Такого рода сумасшествие действительно превзошло все его ожидания. — Цзян Юмо, жизнь моей сестры не нуждается в твоей! — Цзянь Чэнфэн уставился на него, выразительно говоря. — Потому что твоя жизнь принадлежит мне! Он не стал дожидаться реакции Шань Ке после того, как тот заговорил, прежде чем подавить другого. Прижимая тело под собой к дивану, Цзянь Чэнфэн взял его за затылок и глубоко поцеловал. Глаза Шань Ке расширились, когда он подумал, что такое развитие событий немного неправильно!