Компромисс не для нас

— Андрей Сергеевич, мне пора. Ещё много дел. Встретимся на съёмках? — Костя допивает пиво и вытирает губы. — Андрей Сергеевич? Он повторяет имя-отчество несколько раз, а Князь, не мигая, смотрит на парня, улыбается и явно пребывает где-то в своих мирах. Только что рассказанная история о совместной с Горшком ночной вылазке в ебеня какого-то гастрольного города захватила его в плен и не отпускает, плещась в голубых прищуренных глазах. — А? — раза с десятого выныривает из дебрей своего подсознания Андрей. — Да, конечно. Я провожу. Они идут к дверям бара, рядом, рука об руку. Андрюха ловит даже не дежавю, а какой-то глючный приход, чётко ощущая, что рядом — Мишка. Здесь и сейчас, в 2022-м году. Оживший мертвый анархист, метнувшийся сюда прямиком из 2005-го. Всё так. То ли пива сегодня было выпито слишком много, то ли было оно слишком крепким, но Андрей забывается, теряется во времени и хочет поговорить с ним по душам, досказать всё, что не успел. Пока он путается в мыслях, как бабочка в паутине, Костя проверяет телефон, видит, что такси уже подъехало, и прощается. Андрей хлопает его по спине и на автомате говорит: — Мих, да погоди. Уже уезжаешь, что ли? — Андрей, — осторожно выворачивается из этой хватки Костя, — я не Миша. Пожалуйста. Я ведь много раз просил. — Да, прости. Извини, Костя, серьёзно, у меня просто иногда… — Князь вздрагивает от его голоса, встряхивает головой и улыбается. — Короче, считай, что это высшая похвала твоему актёрскому мастерству. — Спасибо, — тепло улыбается Костя, мол, я всё понимаю и за психа вас, так уж и быть, не принимаю. — И за истории спасибо. Я постараюсь всё учесть. Костя идёт к машине, а Андрей долго смотрит ему в спину. Это просто наваждение. Поворот головы — Миха. Закуренная сигарета — опять Миха. Взгляд — и снова Горшок. Как, как он это делает? Может, он продал душу дьяволу, или сговорился с самим Мишкой, и теперь так отлично передаёт его своей игрой? Фанаты ни черта не понимают. Не похож, кричат они. Подделка, фальшивка, насмешка. Впрочем, как всегда. Ничего нового. Андрею плевать. Он согласился принять участие в этой сумасшедшей кинозатее только ради памяти о Михе. И немножко ради себя. Ну какой дурак откажется от возможности увековечить себя, своих друзей и героев своего сказочного мира на широких экранах? Вот и Андрей не отказался. И не пожалел. Потому что иногда он приходит на съёмочную площадку и видит Горшка. Настоящего. Искреннего. Того самого Мишку. Правда, рядом с ним он видит свою собственную копию в виде Влада, и от этого капец как страшно и очень не по себе, но… Искусство требует жертв, так вроде говорится? Андрей ещё долго сидит в баре, а дома, скинув обувь и уронив голову на подушку, быстро погружается в сон. Привычно он уносится в 90-е. Концерт, пьянка, счастливый Мишка, орущий что-то в ухо. Потом сон меняется. Они с Горшком бредут по полю, золотистому и пушистому, среди спелых колосков. На востоке алеет заря, на западе мелькают зарницы, а воздух наполнен летним теплом. — Ну что, опять зависал в баре с этим актером, Костей? — спрашивает Мишка, когда они выбираются на луг, и падает спиной в свежескошенную траву. — Да. Мих, он… Он чудесен. Такие моменты подметил в тебе, я просто охерел. Наверно, весь ютуб пересмотрел, все видосы с тобой. Я не мог остаться в стороне и пытаюсь помочь ему, рассказываю, каким ты был вне сцены и объективов камер. — Понял, — Миша кивает, молчит, жуёт задумчиво соломинку и выдаёт: — Что-то чересчур ты им восхищаешься. Смотри, не вздумай променять меня на него. — Нет, ты чё, — они в шутливой борьбе катаются по полю, а потом Миха вдруг прибавляет: — И не разболтай ему лишнего. А то начнёшь, как в недавнем интервью: наше с Мишкой общение ещё не закончилось, я всё ему рассказал, я выхожу с ним на сцену. Это тайна, вообще-то, что мы с тобой тут встречаемся. — Тайна? Серьёзно? Я не знал. Я думал, тайна, это то, что мы тут с тобой, — Андрей переваливается на бок и касается Мишкиных губ, — целуемся. — А это не то, что тайна, — Мишка тянется за новым поцелуем, — это вообще… Строжайший секрет за семью печатами. Понял? Он заливисто смеётся, небо совсем светлеет, и Андрей понимает, что ему пора просыпаться. Они поднимаются и бредут к туманной реке. Миха садится на берегу, наигрывает что-то на гитаре и говорит напоследок: — Андро… Прекрати искать в Косте меня. Я на него никак не влияю, на самом деле. Ну, заглядывал пару раз к нему в сны, типа познакомиться. Но играет он сам, за счёт своего таланта. То, что ты видишь — это не мистическая иллюзия, это актёрская игра. Не забывай, — Миха откладывает гитару и крепко обнимает Андрея за шею. — Ладно, пора. Приходи ещё, я тебе классное музло подкину. Вместе истории повспоминаем. — Конечно, Миха, — Андрей кивает, открывает глаза и долго рассматривает потолок своей спальни.