***
Замерев среди едва колышущихся крон вековых деревьев группа шиноби тихо переговаривалась меж собой. — Такеши-сама, как вы и приказали я обошёл всю долину. На северо-востоке, в восьми минутах от нас, есть следы. Странные, никогда таких не видел. Скорее всего этот тот кого мы ищем. — Отличная работа, Мичи. Тогда план таков: ты с Ясуши идёте в обход и перекрываете ему пути оступления, Теруо и Нобу, идут прямо на тварь, выманите её на поляну, что мы видели недавно, а там я, Кайоши и Акира прикончим её. — Хай, Такеши-сама! Спустя мгновение кроны опустели, и лишь только неторопливо опадающие листья давали понять, что ещё мгновение назад их кто-то потревожил.***
Замерев у края поляны, в тени одного из раскидистых деревьев, чьи выпирающие из-под земли корни давали возможность наблюдать за всей округой, самому при этом оставаясь незамеченным, Такеши всё никак не мог сосредоточиться на цели их миссии. Его голову терзали сомнения. Дражайшая сестрёнка точно что-то задумала, слишком уж вежливой и приветливой она стала последние четыре года, что само по себе подозрительно. Явно что-то затевает, засранка мелкая! И ведь действительно думает что никто ничего не заметил! Если добавить к этому донесения от верных людей, что она частенько стала отлучаться на закрытые полигоны в горах, где тренируются в основном только по-настоящему сильные шиноби, чьи приёмы и техники попросту опасно практиковать близ города, хотя эту проблему частично решили фуин-барьеры, однако что либо менять в своём укладе Кагуя не стали, барьер-барьером, а несколько километров разделяющие гражданских и разошедшегося шиноби всяко надëжнее. И казалось бы — что с того? Ну взялась сестрëнка за ум и начала уделять время по-настоящему важным вещам, тут радоваться надо, а что до места её тренировок… Чтож, Такеши готов был признать что в прелестную головку его родственницы порой приходили по-настоящему интересные и даже пугающие идеи, на основе которых она после создала не одну технику. Да и вообще, Отец чуть ли не на другой конец материка уходит чтобы как следует поразмяться, не уничтожив какую-нибудь страну при этом! С чего бы ему так переживать! Но Такеши переживал, да ещё как. Чувство что его обходят по всём фронтам не давало покоя. Если Акико действительно придумала нечто, что сможет поразить Отца… Нет! Не бывать этому! Он так просто не сдастся! Нужно просто предоставить нечто равноценное или в разы лучшее! Техники иных кланов пожалуй подойдут как нельзя больше, вот только для того-чтобы найти подходящую цель и организовать людей потребуется время. Да и близ их владений Кланы днём с огнём не сыщешь, как только проходит весть, что Кагуя перекочевали на новое место, эти трусы разбегаются как тараканы, бросая весь свой скарб и земли. Так что поход будет долгим, и это тоже время! Они, ну ладно, сестрёнка, эта партия за тобой, однако посмотрим сможешь ли ТЫ догнать меня, когда сама станешь отстающей. Внезапно ход мыслей молодого воителя был прерван ещё далёким, но уже отчётливо различимым для слуха шиноби грохотом. С каждой секундой звук всё нарастал, а его источник становился всё ближе и ближе, пока наконец на сырую от стелящегося у земли тумана траву не вылетела какая-то тварь. Выглядела она донельзя отвратно: тëмно-серая кожа больше походила на акулью, толстая шея бугрилась венами, поддерживая маленькую лысую голову, посреди которой зиял огромный жабий рот, полный острых зубов, нос существа заменяли две щели на том месте где у обычного человека должен быть лоб, глаза смотрели на мир жёлтыми огнями радужки и чернотой белка, так как зрачка у монстра по-просту не было. Спину твари украшали десятки несуразных наростов разной длины и размеров. Его передние пятипалые лапы, увенчанные огромными когтями, были почти в три раза длиннее гораздо более коротких и толстых задних конечностей. Венчал картину длинный хвост, оканчивающийся набалдашником в виде огромного костяного нароста. Что ж, вне всяких сомнений это их цель. Нанявшие их жители города весьма подробно описали чудовище что повадилась жрать их скотину, ровно как и самих граждан, неосмотрительно зашедших под крону этого леса. Конечно они ещё что-то говорили про рога и множество рук, но чего только не привидится поседевшим от ужаса мещанам. Подав жестом сигнал что бы ему не мешали, Такеши выпрыгнул из своего укрытия. Как только он шагнул на поляну рядом с ним тут же поравнялись Нобу и Теруо, однако, получив тот же приказ что и Кайоши с Акира, поспешно скрылись, предоставив ему возможность самому разобраться с тварью. Ему как раз требовалось как следует сбросить пар, а тут такой повод. Монстр, потеряв из виду своих обидчиков на мгновение опешил, но тут же переключился на новую цель. Быстрый, с удивлением отметил для себя Такеши, уворачиваясь от размашистого удара когтистой лапой. В ответ прямо в пасть чудищу устремились пять отливающих белизной полумесяцев. Увернуться монстр не успел, а потому Такеши мог полюбоваться на то, как тëмная масляная кровь вытекает из его ран, что длинными рваными полосами украсили собой морду и туловище его противника, однако это зрелище его не удовлетворило, скорее напротив, юный воин нахмурился. Техника Лунного Тигра в его исполнении разрезала лучшие доспехи что только могут сотворить обычные кузнецы, как раскалённый нож масло, а здесь едва ли глубокие царапины, которые к тому же прямо на его глазах рубцевались, стремительно зарастая. — Хорошо, а как тебе это? Увернувшись от монструозной туши, что своим весом могла бы и быку хребет сломать, аловолосый выдохнул из своего рта плотно сжатый столб воздуха и вместе с этим взмахом двух рук отправил в противника по огненному валу. Смешение стихий породило настоящий огненный столб, шириной никак не меньше нескольких метров, а в длину уже достигший почти десятка, и вся эта мощь устремилась прямо на встречу к монстру, так неосмотрительно поставившего ему свой правый бок. Мгновение и мир утонул в зареве алой вспышки и грохоте ревущего пламени, туман, что влачился у Земли в мгновение ока обратился в пар и исчез. Вся растительность на многие метры вокруг вспыхнула, как сухой хворост, а лес огласил пронзительный нечеловеческий и не звериный рёв. В этом крике агонии словно смешались вопли сотен живых существ, однако подивиться этому Такеши не успел, его противник, покрытый пламенем и многочисленными ожогами, ринулся на него, норовя подмять под себя, а после разорвать юркую добычу на клочки. В ответ прямо перед мордой твари выросла земляная стена, которую та с легкостью проломила, как и следующую, и следующую… Ставшая подобной трясине почва тоже не заставила монстра замедлится, как и разразившаяся в воздухе песчаная буря, что словно наждак слизывала плоть с костей, но тварь словно резко перестала иметь хоть сколько-нибудь малый вес, попросту продолжив бежать прямо по топи, сметая всё на своём пути. И тут Такеши заметил что сражается с кем-то иным, точнее тварь осталась той же, но вот её облик: морда стала куда более вытянутой, из лба торчали ветвистые толстые рога, задние лапы удлинились, а передние напротив стали короче. Меж пальцев твари явно виднелись перепонки, хвост теперь венчала длинная костяная пика, а кожа стала походить более на чешую, да и в размерах чудище поубавилось, став при этом на порядок быстрее. — Как интересно, ну будь по твоему. И Такеши сам преобразился, выросшая в мгновение ока костяная броня, покрывшая его с головы до пят, дарила спокойствие и уверенность в своих силах, а потому, когда тварь разбила последнюю стену, что шиноби выстроил для неё, он сам ринулся ей навстречу. Теперь в скорости они были равны, монстр стал проворнее и легче, а сам Такеши прибавил в весе, однако сохранил подвижность, меняя доспех прямо на ходу, однако это мало что значило, ведь когда пасть монстра сомкнулась на его туловище он лишь обломал свои зубы, о кости что уже давно стали куда прочнее любых сплавов и стали. В ответ Такеши нанёс свой удар. Вокруг его кулака образовался прозрачный шар, едва заметно светящийся тусклым белым светом. Спустя миг Кулак Восьми Импульсов встретился с телом чудовища и мир вновь содрогнулся. Только начавшийся было разгораться пожар буквально сдуло, а сама тварь, с пронзительным визгом улетела прочь, на ходу теряя кровь и внутренности. Бросившись следом, Такеши в мгновение ока пролетел конусообразную просеку, что растянулась на несколько десятков метров. И вновь нагнал своего противника… Что вновь стремительно менялся, становясь больше и шире, прямо на ходу обрастая многочисленными костяными наростами. Однако давать чудищу время на преображение шиноби не собирался. Он уже достаточно наигрался, пора и честь знать. В то же мгновение Такеши оказался близ монстра, а если точнее — прямо над ним. Созданная за секунду до этого техника уже подействовала, сковав тварь по рукам и ногам. И пусть каменные оковы уже трескались и крошились, от обрушившегося на них давления, это было неважно, ведь на тварь уже низвергся сияющий белым светом кулак, а за ним другой, и ещё один, и ещё… Земля стонала и выла, изгибаясь и треская на сотни метров вокруг, словно землетрясения Такеши обрушился на врага… Что упорно отказывался умирать. Он уже не видел ни леса, ни гор, всё продолжая вбивать тварь в земляную воронку, что уже могла сойти за приличных размеров озеро, вот только вместо воды по его дну стекала маслянистая чëрная кровь и шматы дурнопахнущего мяса. Монстр ревел, выл, скулил и лаял, не переставая менять свою форму. Он становился большим и маленьким, гибким и прочным, облики менялись один за другим, но сметающие всё на своём пути удары, океаны огня, что переодически вырывались из рта шиноби, а так же оковы земной тверди просто не давали ему шанса на спасение. Наконец, спустя ещё десяток ударов монстр затих. Его нынешняя форма походила на смесь улитки с кальмаром, раковина которого была разбита на осколки, тем самым являя миру склизкое желеобразное тело, не подающее признаков жизни. Слегка отдышавшись Такеши подивился: Кулак Восьми Импульсов крайне затратная и одновременно крайне сильная техника, и представить чтобы кто-то кроме Кагуя мог столь долго выживать под её напором, меж тем борясь с пламенем и удушьем земли… До этого момента он сказал бы что подобное просто невозможно. — Такеши-сан! Вы закончили? — послышался сверху голос Нобу. — Да, сейчас подни… — Такеши-сама! С вами всё в порядке?! Спустя мгновение группа шиноби в миг очутилась у края исполинского кратера и ровно как и их лидер с недоумением уставилась на человеческую фигуру, с которой медленно сползали остатки монстроподобной личины. — Это… как? — раздался терзающий всех вопрос. — Понятия не имею. — медленно проговорил аловолосый. — Но точно знаю одно, нам необходимо доставить его к отцу. Его это явно заинтересует. И всё же судьба явно на его стороне, довольно скалясь подытожил Такеши.***
В просторной гостиной, за обеденным столом собралась большая семья. Дети и внуки, зять и невестки, зал утопал в искреннем детском смехе, тихих разговорах и просто уютном молчании. Картину портило только одно пустующее место во главе стола, но Умеко лишь тихо вздохнула, подавив грусть. Он бы не стал опаздывать просто так, уж что, а подобные семейные сборища её муженëк любил едва ли не больше чем она сама, а значит это что-то действительно важное, что-то значимое для всего Клана, ибо Тэкеши всегда был готов пожертвовать личными амбициями ради семьи, пожалуй только ради семьи. — Мама. — тихо обратилась сидящая рядом с ней Акико, чуть тряхнув хвостом алых волос. — Ты не знаешь, когда Отец вернëтся? — Я? — весело улыбнулась Умеко. — Откуда, я всего лишь его жена! Лучше спроси у Изаму, вот уж кто в курсе, я уверена! — Мам! Я серьёзно! Это важно. Тон дочери, а также навостривший уши сын явно давали понять что дело не чисто. Однако Умеко решила не выпытывать у этих двоих что они задумали, пока что. А потому ответила честно и без утайки: — Я не знаю милая. И никто не знает. Обычно ваш отец всегда точно называет время своей отлучки и возвращается в срок, однако, раз он задержался, значит у него получилось. — Получилось что? — подал голос Такеши. — Что-то. — спокойной ответила она ему. — Над чем бы он ни работал, какую бы технику не создавал в тех горах, он определëнно добился успеха, а потому теперь, пока не наиграется с новой игрушкой и не вспомнит о том, что дома его ждут прекрасная жена, любящие дети и целая гора обязанностей и разбирательств. — И как долго это будет продолжаться? — поникнув головой задала свой вопрос Акико. — Понятия не имею. Может день, может два, а может и месяц. Ваш отец натура увлекающаяся и очень могущественная. Это даёт о себе знать. — А ты случайно не знаешь где он. — изображая праздный интерес поинтересовался её отпрыск. — Абсолютно не случайно знаю. Но вам это зачем, дорогие мои? — Надо. — хором ответили эти двое и с недоверием покосились друг на друга. Эх, а ведь каких-то двадцать лет назад, когда их соперничество стало перерастать в настоящую вражду Тэкеши хорошенько всыпал этим двоим, а после отправил разгребать навозные кучи, что оставляли после себя первые попытки их Клана обзавестись домашним скотом, разумеется без использования чакры, за чем сам Тэкеши не поленился следить. Чего дети не знали, так это того, что в ту кучу свозили нечистоты со всего Клана, вместе у них возможно и был бы шанс убрать её до заката, как того требовал их Отец, но порознь, тратя часы на ругань и споры, нет… А мусор всё привозили, и куча росла день ото дня, несмотря на всё их старания. Лишь спустя пару-тройку дней проведëнных на помойке они поняли чего от них требовал Тэкеши, и лишь только через неделю смогли договориться друг с другом и разобрать ту грешную гору из нечистот, запах от которой отравлял всё на километры в округ. С тех самых пор их соперничество остаётся именно что соперничеством, меж братом и сестрой, по меркам Кагуя, конечно, но разве им нужны иные мерила? — Ну раз на-а-а-до. — понятливо протянула она и всё для себя решила. — Ваш дрожайший родитель окопался на горной гряде в четырёх днях пути от сюда на юг. Гряда приметная, так что вы сразу поймёте какая именно вам нужна. — Спасибо, мама. — вновь хором ответили её чада, едва удерживая себя от того что бы не вскочить с места и не ринутся собираться в путь. — Не за что, дорогие мои, заодно напомните этому бесчуственному мужлану что он женат на мне, а не на ниндзюцу!***
Четыре дня в компании братца оказались на удивление терпимыми, что стало полной неожиданностью для Акико, которая уже готовилась к постоянному потоку несмешных шуток и вечно снисходительным комментариям любого её действия. Быть может дело было в том, что они мчались к той гряде словно от этого зависел сам факт существования их Клана, а быть может в том, что на привале она до дыр зачитывала свой блокнот, повторяя то что сама открыла и записала в него. Бессмысленное действо, но оно успокаивало и придавало уверенности, которой ей так не хватало. Наконец, спустя три с половиной дня, они достигли места назначения. И Акико была вынуждена признать, что их мама была абсолютно права, не заметить эту гряду было просто невозможно. По всей поверхности могучего горного хребта протянулась исполинская конструкция, сплошь состоящая из костей. Словно гигантский скелет неизвестного существа, она смотрела в небо, огромными белыми шпилями, по меньшей мере стометровой длины и соответствующей столь внушительной цифре толщины!!! И так было повсюду, на километры в даль простирался огромный костяной сад!!! — Знаешь. — тихо проговорил ей брат. — За домашними делами, его наставлениями и постоянной поддержкой я порой забываю насколько же недосягаемо Он силён. Акико в ответ оставалось только кивнуть.***
Пробираясь сквозь костяной лес, где даже земля была покрыта слоем из костяных наростов различных размеров, она не переставала поражаться масштабу данной техники, всё вокруг буквально дышало столь знакомой ей чакрой! Просто немыслимо! И как только Отец смог провернуть подобное?! Вырастил из своего тела? Нет, полный бред! Непрактично, долго и бессмысленно. Отец бы не стал таким заниматься, но тогда… Неужели он создал эти кости как они создают стихию!!!??? Если это так, а Акико была почти уверена что так и есть, то это же всё меняет! Стиль боя их клана, границы развития их генома!!! Отец буквально вышел на новую ступень взаимодействия с их наследием!!! Едва осознание этого родилось в её голове, как решительный настрой тут же сменился отчаянием. И что теперь?! Что ей делать???!!! Она хотела поразить Отца, заслужить его признание! Но на фоне, Акико вновь бросила взгляд на уходящие в небо костяные шпили, да, на фоне Него всё теряется. Внезапно поверхность ближайшей к ним костяной башни едва заметно задрожала, словно водная гладь, а ещё через мгновение из её глубин к ним шагнул… Отец! — Ну здравствуйте, детишки! — весело гаркнул он, мигом сжимая их с братом в объятиях. — Что, соскучилась по своему старику? Ха-ха!!! И как только нашли меня? Хотя нет, не говорите — Ваша мать расказала, попросив напомнить про мои многочисленные супружеские долги, верно? — Всё так. — весело ответил братец. — А так же о горе работы что скопилась за твоё отсутствие. — Ха! Напугал ëжика голой задницей. Это ведь работа, сынок! Она только и может что копится! Нет бы выполняться, но куда там! Ничего, когда-нибудь поймëшь! Русло в которое свернул этот разговор Акико очень не понравилось, потому, собрав волю в кулак она быстро протараторила так старательно заготовленную ею речь, и разумеется сбилась ещё в начале: — Отец, за много лет ты создал столько бесполезны… То есть полезных! Полезных техник! Что и не сосчитать. И я, решив пойти по твоим ступам… Боги, стопам… В общем я… — Тише девочка. — большая рука, прямо как в детстве легла ей на макушку, в то время как тихий и нежный голос, размеренно продолжил говорить, одним своим звучанием успокаивая её и прогоняя страхи. — Ты явно подготовила что-то, и хочешь мне это продемострировать. — Угу. — И это очень важно, как для тебя лично, так и для всех членов нашего Клана. — Угу. — Тогда сейчас закрой глаза, вспомни все те часы, что ты провела, работая над этим проектом, вспомни все неудачи и прорывы, вспомни что ты увидела, чем загорелась когда только начала творить. Затем открой глаза, и заставь своего старика прослезиться от гордости. — У-угу. Закрыв глаза Акико начала представлять всё о чëм ей говорил Отец. По прошествии пары минут она вновь открыла их и твëрдо произнесла: — Лучше начать с демонстрации, так будет понятнее и короче. Одобрительный кивок стал ей наградой, и вот, как уже десятки тысяч раз до этого она ощутила свою чакро-систему, всю, до последнего канала на кончике мизинца её левой ноги и до огромных и прочных сетей близ очага чакры в животе, что мерно пульсировал в такт биению её сердца. Затем она собрала всю эту мощь, обуздала этот бурный поток, и направила его в одну точку. Секунда боли сменилась небывалой лëгкостью, она словно сбросила тяжëлый груз, что всю жизнь таскала на своих плечах, но на этом всё не закончилось. Подстëгиваемый её волей, поток, что становился всё мощнее и мощнее, от вливающегося в него чакры, что щедро вырабатывал её очаг, пробил себе путь дальше. Теперь она не просто парила, она летела. Настроение было превосходным, всё тело переполняло океан энергии! Хотелось прыгать, бегать, смеяться!!! Но взращенный годами самоконтроль и железная дисциплина не позволили сознанию улететь в далëкие дебри на волне нахлынувшей эйфории. Ей нужно было продолжать дальше! Буря из чакры, что металась внутри неë ринулась вперёд, протаранив ещё один запор, но в этот раз наслаждение не пришло, напротив, всё тело начало жутко чесаться, словно ей под кожу заползи муравьи, а ещё стало жарко, очень жарко! Она побоялась открыть глаза, осознавая, что первые видимые последствия её техники, что ускорила ток её крови в десятки раз, и заставила кожу покраснеть, на вряд ли порадовали отца, но ей нужно было продолжить, дойти до своего нынешнего предела и показать сколько многое она приобрела в замен! И вот, когда сметающая всё на своём пути буря была готовы снести ещё один запор… Её остановили. Тихий голос мягко, но твëрдо произнëс: — Хватит, родная. Я всё понял. И вместе с этим перед апофеозом её трудов выросла нерушимая стена. Отец каким-то образом создал барьер прямо в её чакро-системе, что не просто остановил собранную ей бурю, но начал успокаивать её, рассеивая чакру обратно по телу, и сколь сильнее слабел этот поток, тем быстрее закрывались открытые ею танкецу. — Папа, стой! — едва заметно пошатнувшись от нахлынувшей на неë слабости, в связи с резким упадком сил, она взмолилась. — Просто выслушай! Я всё объясню! — Я и так всё понял… — Нет, ты не понимаешь, это действительно может помочь клану и… — Малышка, я осознаю… — Пожалуйста, просто дай мне закончить и ты сам всё увидишь!!! Мне просто нужно… — Ты превзошла меня!!! — внезапно гаркнул на всю округу Отец, да так, что даже стоявший всё это время в стороне брат вздрогнул. Что уж говорить про неё саму. Однако вскоре смысл сказанного дошло до её мозга и единственное что она смогла выдавить из себя был тихий писк, в котором едва слышно угадывалось слово: — Ч-что? — Говорю — ты молодец. — вновь прежним ласковым голосом ответил ей Отец, тепло улыбнувшись. — Раскусила орех, перед которым когда-то спасовал я. — Ты тоже исследовал танкецу??? — удивлëнно спросила Акико. — Да, и не я один. Хидеки тоже занимался этим вопросом вместе со мной. — Хидеки-сан? Но тогда… Почему вы не достигли результата?! И не говори что не справились! Я в это ни за что не поверю! — Не скажу! Я действительно занимался разработкой Техники Восьми Врат, так мы с Хидеки её окрестили. Однако ещё на первых вратах мы столкнулись с проблемой — ни один из испытуемых не выживал даже после открытия первых двух Врат. В то время у нас не было дефицита с пленными, так что мы не поленились перевести почти две дюжины сильнейших из них, дабы проверить свою гипотезу. Всё оставалось неизменными. — Но Отец! Это же были простые безклановые?! — Акико просто не могла понять. — Разумеется они едва ли могли выжить после насильного открытия даже первых… Врат. Но Кагуя намного сильнее! Мы куда лучше приспособлены и в целом на много совершеннее остальных! Ты и сам это знаешь! — Знаю, как и знаю что кинь я зов, как тут же, все как один, мои соклановцы добровольно стали бы нашими подопытными, даже если бы мы сказали, что в конце их будет ждать смерть. — Но… Тогда почему… — Акико. — Едва заметно отдавая сталью в голосе проговорил Отец, от чего она вновь содрогнулась и чуть сжалась. В родных ярко-зелёных глазах не осталось ни нежности, ни любви, лишь властность и просто подавляющая сила. — Выслушай меня очень внимательно и накрепко запомни то что я тебе сейчас скажу — Пускать соклановцев под нож, пусть с их добровольного согласия, пусть ради общего блага, неважно! Подобное недопустимо! Сначала добровольцы, затем слабые и отстающие, после неугодные и воспротивившиеся! В конечном итоге ты перестанешь видеть в них семью, видеть равных тебе людей. Перейдя эту грань, они станут для тебя не более чем ресурсом! И тогда Клан умрëт. Потому что Клан это Семья. И если ради большей силы ты готова пожертвовать родным для тебя человеком… Ты не более чем жалкая, ничтожная, трусливая мразь, попросту испугавшаяся трудностей и не осмелившаяся бросить вызов этому миру! Не решившаяся испить до дна боль и собственную кровь!!! Пошедшая «простым» путëм и утратившая всё что делало тебя — тобой. Итог у таких историй один — смерть в абсолютном одиночестве. Неважно, на свалке истории или на обугленных развалинах завоеванного мира. Это уже ничего не будет значить. Ты поняла что я хотел до тебя донести? Взгляд столь знакомых глаз впился в неё подобно клинку: — Д… Да. Я поняла, Отец. — Хорошо. — нежно и как-то устало проговорил Он. — А ты, Сын? — Я скорее вырву себе сердце и все внутренности, чем предам Семью. — Я рад. Простите меня за это, но я должен был убедиться что вы всё поняли, и я не простил бы себя, если бы вы вдруг свернули на этот путь. — Не нас? — сама не понимая откуда у неё взялось столько храбрости спросила Акико. — Разумеется нет. Я воспитал вас, я учил вас, а как известно: все успехи ученика это только его успехи, а каждая его ошибка — это ошибка его учителя. Если после всего вы бы решили отказаться от Клана, от Семьи… Я бы немедленно сложил обязанности главы и скрылся бы вон, ибо человек что не смог воспитать своих детей не имеет права властвовать над кем бы то ни было. — Отец. — Акико почувствовала как на глазах наворачиваются слëзы. — Я… Я бы никогда… Поверь! Я… — Верю. И знаю. Акико вновь утонула в его объятиях, и пока она нежилась, брат тоже решил задать терзающий его вопрос: — Отец, прости меня, я пойму если ты не ответишь мне, или даже отделаешь меня как следует, но… Я не могу не спросить… — Почему я не развивал эту технику сам? Это верный и правильный вопрос, Сын, и я рад что ты задал его мне. Всё просто — меня принудили забыть об этой технике как о страшном сне. — Принудили!!! — хором возопили они с братом. — Но кто??? — Ваша Мать, Хидеки, Изаму, Ясухиро, Ясуо, Иошикэзу, этот оболтус Иори… Перечислять можно долго. В тот вечер ко мне под окна пришло всё старое поколение с твëрдой намеренностью отговорить меня от дальнейшего изучения этой техники. — Но почему? — вновь спросил брат. — Почему? Потому что мы старики, Сынок. Эх, понимаешь, для Кагуя мало что значит физические повреждения, мы почти не чувствуем боли, однако, даже несмотря на всё это нам ведом страх. Что и сближает нас с родом людским. И так уж вышло, что больше всего на свете мои ровесники боятся слабости. Понимаешь, мы жили в такое время, когда слабость была равносильна смертному приговору. Мы обязаны были быть сильными, чтобы сохранить свою жизнь. Когда же мы повзрослели страх только усилился, ведь теперь мы обязаны были быть сильными не ради себя, но ради других… Как я уже сказал, телесные раны для Кагуя — ничто, но духовные. Чакра-система невероятно хрупкий механизм, ты вряд-ли это знаешь, Сын, но вот твоя Сестра в курсе, что молодых ирьенинов сначала учат ирьендзюцу на животных, затем на пленных, часто мы посылаем юных медиков в другие города, под присмотром конечно, где они лечат простых людей и изредка шиноби не входящих в клан. В целом, молодые ирьенины кого только не лечат, но право практиковать в НАШЕМ лазарете, где проходят лечение Кагуя… Только тому кто достиг настоящих вершин в данной стезе дозволено это. Ведь большая часть проблем с которой Кагуя обращаются в клинику, как раз и связана с теми или иными повреждениями чакро-системы или очага, обычные раны, слава Ками, даже на тех из нас кто не пробудил геном, заживают быстро. Но вот последствия полного истощения очага, повреждения каналов во время отработки техники и многое другое, всё это лечат ирьенины, а в данном деле, малейшая ошибка, любая неточность, может обернуться катастрофой. Заставить повреждëнный очаг или систему вновь работать удаëтся в одном из сотни случаев. Вернуть показатели пострадавшего к тем значениям, которыми они были до травмы — в одном из сотни тысяч, что как ты понимаешь, при общей численности шиноби означает около нулевую вероятность подобного исхода. Чакроюзер может потерять ногу, руку, глаз, да хоть всё сразу, но остаться шиноби, но потеряв чакру… Это конец. Апофеоз беспомощности и бессилия. Потому сама мысль о том, что я буду практиковать технику, что пусть и только гипотетически может привести к серьёзным повреждениям моего духовного тела… Они все сочли это безумием, отказавшись принимать такой расклад, и собравшись вместе, скорее всего для храбрости, заявили, что если я решусь на подобное, то и они в стороне не останутся, будут работать день и ночь, но эту технику освоят, предоставят мне на блюдечке и плевать сколько из них станут калеками при этом, ведь: «Потеря всех нас сильно ослабит клан и оттолкнëт его в развитии на годы назад, но потеря тебя уничтожит его, ибо без тебя у Кагуя нет будущего и…».Тьфу ты, даже цитировать это тошно, какую же дурость они мне тогда наговорили, да и сама ситуация была дурацкой, с какой стороны не погляди, но так часто бывает, когда в споре сходятся люди чья судьба друг-другу небезразлична… В общем, я, скрепя сердце, согласился с их доводами и отложил описание этой техники в дальний ящик стола, рассчитывая на то, что рано или поздно нам попадëтся клан, достаточно сильный, дабы вернуться к ней, без угрозы здоровью кого бы то ни было из нас. Но годы шли, а достойных подопытных всё не было. Единичные представители не подходили, тут требовалось и количество и качество, ведь смертность была слишком высока, держать их просто так и ждать пока накопится нужное число, если вообще накопится, тоже было бесмысленно, а потому все доступные ресурсы распределялись между другими направлениями исследований и работ. Так собственно про эту технику все и позабыли. И лишь только недавно я встретил Клан, достаточно сильный и многочисленный для того что бы возобновить этот проект, но сам же счëл их геном слишком опасным и приказал истребить, так как единственный способ обеспечить безопасность Членов Небесного Двора при проведении иследований на них, было уничтожение их же чакро-системы, которую мы и хотели исследовать. Вот такая вот череда решений, случайностей и воли рока, что в простонародье зовëтся жизнью, дорогие мои. Ну как, Сын, я ответил на твой вопрос? Не разочаровался в своëм старике? — Целиком и полностью, Отец. И нет, скорее лишь сильнее тебя зауважал, хоть и не думал что это возможно. — Тебе нужно меньше общаться с Изаму, он дурно на тебя влияет. А ты дочка, довольна? — Ещё как! Ты же поделишься со мной результатами ваших исследований? — Куда я денусь? Ты ведь теперь официально курируешь этот проект. — Правда?! Ура!!! Спасибо, Папа! Я не подведу, вот увидишь! Но… Ты ведь не злишься на меня за то что я в тайне от всех практиковала столь опасную технику? — медленно и настороженно проговорила Акико. — Нисколько. В конце-концов тяга к самоубийственным поступкам и полное пренебрежение собственным здоровьем тебе явно дасталась от меня. — ответил Отец, но не успела довольная улыбка появится на её устах, как он добавил. — Так что эта роль целиком и полностью отводится вашей прекрасной Матери. Знали бы вы как она ярилась когда я просто заикнулся в своë время об этом. Потому готовься к худшему, доченька, хоть это и вряд ли тебе поможет. Я же просто рад, что ты цела и здорова, уж что-что, а в этом я уже успел убедиться. По мере того как Отец говорил Акико бледнела всё сильнее и сильнее, пока наконец не сравнялась цветом с окружающим их костяным лесом. — Но что-то задержались мы тут! Пора и честь знать. — подытожил Отец, пока она тщетно пыталась придумать как ей быть и стоит ли вообще возвращаться домой. — Заодно по дороге я, так уж и быть, раскажу тебе чуть подробнее о воскрешённой тобой технике. Тут ей пожалуй стоило бы обрадоваться, но перспектива встречи с разгневанной матерью вымывала всё мысли о любых проявлениях эмоций кроме страха и обречëнности. — А по прибытии я представляю тебе свой подарок, Отец. — проговорил брат, что после всего произошедшего стал ещё молчаливее и задумчивее, что было совсем на него непохоже. — Не день, а просто праздник какой-то. Тогда нам тем более стоит поспешить. Уверен, он будет ничуть не хуже того, что преподнесла твоя сестра. — Да… надеюсь