Хякки Яко

Время покорно замедлилось под напором всё стремительнее разгоняющейся в теле чакры, что мощным потоком прорывала плотину за плотиной, выводя организм на недосягаемые простым смертным высоты.       Вторые Врата, Третьи, Четвёртые… Когда пали Пятые, я привычным усилием обуздал напор разбушевавшейся мистической энергии, не дав той открыть Шестые Врата, и позволил себе, на краткий миг, оглядеть стремительно приближающуюся ко мне шестёрку.       Просто не будет. Эта мысль вспыхнула как никогда чётко, пока я рассматривал обезображенные проходящей через них силой мёртвые тела, ведомые чужой волей.       То что это были всего лишь трупы, было понятно наверняка. В них не было и капли жизни, ни в одном из них, и этот факт существенно снижал мои возможности в отношении марионеток. Столь полюбившийся приём, что я однажды испытал на Братьях Кинкаку и Гинкаку, здесь и вовсе был абсолютно нереализуем, при том что я возлагал на него большие надежды.       Суть его до боли проста. Я, своей силой, всего на всего, усиливал ряд паразитов и микроорганизмов в теле противника, подстёгивая их эволюцию и даруя ряд новых способностей, что позволяли им вольготно чувствовать себя даже в усиленном чакрой теле шиноби. Во многом эта техника напоминала столь любимых Абураме жуков, с той лишь разницей, что эти твари уже пребывали внутри организма и пробуриваться сквозь многие слои защитных техник и укреплённой чакрой плоти, им не было нужды. Под влиянием Первородной Ян эти малыши, за считанные минуты, могли превратить любого противника в истерзанный, дёргающийся в болезненных конвульсиях труп, буквально выеденный изнутри. Правда, для этого мне необходим телесный контакт, после которого ещё надо пересилить естественное отторжение чужеродной чакры организмом жертвы, при условии, что никакой активной защиты на ней не наблюдается, но как-раз таки этот момент не был для меня проблемой — превосходное знание ирьениндзюцу, а так же почти инстинктивное понимание Ян, давали неоспоримое преимущество.       Конечно, внушительный резерв, покровы стихий, развитые каналы чакры и ряд редких техник могли позволить некоторым противостоять этому, не буду врать, весьма подлому приёму, но подобных умельцев было не так чтобы много, да и даже в этом случае вопрос решался банальным многоразовым подходом. По мере битвы, с каждым новым ударом, моё воздействие становилось бы всё более явным, и дело стало бы лишь в количестве необходимых повторений, что рано или поздно переросли бы в качество… но не в этом случае.       Существа передо мной были безнадёжно мертвы, а питающий их канал силы, что, вероятнее всего, и послужил причиной искажения их облика, наводил на крайне отвратную мысль, что даже бейся их сердца, я бы вряд ли смог провернуть такой трюк.       Каждый из шестёрки имел чёткий канал связи со своим хозяином, столь монументальных размеров и толщины, что я даже помыслить не думал о том, что бы хоть как-то разорвать его. Манипуляции энергиями подобного масштаба в принципе не моя специализация, у того же Хагоромо были бы все шансы, но мне тут ловить нечего, разве что просто присосаться к одному из них и тянуть чакру на себя… Но нет, во-первых — Мадаре ничего не стоит на время перекрыть поток. Во-вторых — учитывая какой объём силы проходит через них ежесекундно, мне придётся безвольно стоять столбом, концентрируясь лишь на попытках переварить столь абсурдное количество чужеродной энергии, тем самым позволяя оставшейся пятёрке делать со мной всё, что ей только вздумается.       При этом, стоит понимать, что хоть я и смутно помню, как у того же рыжего мальчишки, что должен будет родиться десятилетия спустя, возможности каждого из кадавров по отдельности были весьма сомнительны, но то был просто сломленный ребёнок, что пару лет обучался ниндзюцу у залётного джонина. Мадара же совсем иная категория, и один факт того, что он, каким-то немыслимым мне пока что образом, сумел пробудить в себе эти проклятые глаза, подтверждает это как нельзя лучше.       Сквозь пелену ставшего вязким, словно кисель, воздуха я расслышал угрожающее рычание Самехады. Живой Клинок прекрасно почувствовал мою готовность к бою, ровно как и заметно усилившуюся подпитку его самого, а потому рвался в бой, хоть и не испытывал обычного нетерпения, и я мог его понять — чакра этих тварей была мощной и её было много, безумно много, но веяло от неё, как от сгнившей мертвечины, что не добавляло моему новому другу аппетита, но к его чести, он всё равно был готов давиться этой дрянью, особенно зная, что после уже я обязательно подкормлю его своей Ян. Двойной порцией, разумеется.       Признаться, расшифровав тот набор эмоций, что Живое Оружие прислало мне по нашей связи, я едва сдержался от того, чтобы не заржать в голос. Всё же, воспринимать во многом наивную меру моего товарища, что оценивал окружающий его мир лишь с позиции: съедобно/вкусно, без смеха было едва ли возможно, но я сдержался, меж тем продолжая напитывать тело чакрой, в довесок к открытым Вратам, по ходу покрывая тело костяной бронёй, с заметными прожилками живой плоти и мышц, что ещё больше усиливали мои физические возможности.       План был весьма прост. Перекидываться техниками сразу с шестью противниками, связанными, к тому же, одним сознанием, то ещё удовольствие, а вот в плотном клинче и на близкой дистанции реализовать своё численной преимущество им будет на порядок труднее, как и подавляющую огневую мощь, при том что все мои сильные стороны, напротив, раскроются во всей своей красе. Да и в любом случае, пока что мне было просто интересно — что же такого мне покажет мой давний знакомый, от чего на губах против воли расползся азартный оскал. Первый атаковал механоид. Удар аугментированной конечности я принял на жёсткий блок, о чём тут же пожалел, ощущая, как несмотря на все покровы и усиления по телу распространяется волна повреждений, незначительных, почти мгновенно регенерировавших, но сам факт подобного уже говорил о многом. Вихрь новых ударов вновь пришлось блокировать, сводя на нет каждый выпад, но не успел я хотя бы задуматься о контратаке, как треснула броня на животе, куда пришёлся удар когтистой лапы звероподобной твари, что также подключилась к бою. По телу прошлась новая волна изменений, адаптируя плоть к новым условиям, и вместе с тем преображая её.       Созданная всего за пару секунд пара конечностей, проросшая прямо из плеч, пришлась как нельзя кстати, позволив мне держать напор сразу с двух сторон, попутно отбиваясь от сонма механический щупалец, что хоть и не могли пробить мой покров, но зато всячески мешали провести нормальную контратаку, сводя на нет любые мои попытки прорваться к механическому ублюдку. Зверя я ловить даже не пытался. Тот был куда слабее механоида, но при этом на порядок быстрее, что и позволяло ему почти безнаказанно потрошить меня, делая пару ударов, пока я пытался добраться до его дружка, и тут же разрывая дистанцию, дабы не лишиться своей головы, что я в тщетных попытках пытался оторвать всякий раз, как юркий поганец подбирался достаточно близко.       Все эти, на первый взгляд весьма затратные по времени действа, уместились в считанные секунды, за время которых мы успели в мелкое крошево разнести всё дно прежде идеально ровного кратера, попутно проломив одну из его стен, из-за чего соседнее озеро, со всей своей живностью, стремительно мигрировало вниз, обрушиваясь на землю пенящимся водопадом. При этом даже не думая сбавлять темп, но напротив лишь ускоряясь всё больше и больше.       Три невидимых глазу вспышки, в которые мы превратились, мелькали по всему рукотворному каньону, оставляя за собой лишь новые кратеры и расселины от сокрушительных ударов и редких техник, что срывались с рук с невероятной скоростью. Однако, в один миг рисунок боя в корне поменялся.       Неимоверная тяжесть обрушилась на меня ровно в тот момент, когда я почти проломил звероподобному голову, подловив его на очередном выпаде, заодно позволив поближе познакомиться с воинственным характером Самехады, что с радостью вцепился в свою жертву. Его мощные челюсти без проблем пробили не особо защищённое тело, пока ненасытная утроба принялась откачивать из него всю чакру, правда без особых подвижек. Кадавры подпитывались извне, и Мадара недостатка в силе явно не испытывал, с лёгкостью перекрывая аппетит моего товарища. Впрочем, это было меньшей из моих проблем, ведь опустившиеся давление пусть и не парализовало меня полностью, но существенно ограничило физические возможности, из-за чего уже спустя долю мгновения я, сломанной куклой, летел над истерзанной поверхностью гигантского кратера, чьё дно уже на половину было залито озёрной водой, отчаянно соображая что именно произошло.       Ответ нашёлся быстро. Одноглазая тварь, зависнув высоко в небе, почти на уровне оставшейся в вышине земли, нагло пялилась в мою сторону, сложив ладони в круг, внутри которого мерно пульсировала ослепительно белая сфера, чье строение чакры один в один совпадало с окружившим меня давлением.       Попытка поглотить чужую технику провалилась, и я в серьёз начал подозревать, что запас чакры у Учихи если и не бесконечный, то явно велик настолько, что экономить ему смысла мало, ведь как и в случае с Самехадой, мои потуги не оказали никакого эффекта! Уродец просто усилил подпитку техники, перекрывая недостачу, только и всего!       Меж тем мою тушку возили по земле как половую тряпку. Железный и голый уродцы вовсю пользовались ситуацией, безнаказанно рвя меня на куски, разбрасывая по округе шматы мяса и литры моей крови, что пусть и стремительно регенерировали, но и только. Под воздействием неизвестной техники я просто не успевал реагировать — трудно сражаться, когда тебе на плечи давит весь мир. При этом я, краем глаза, увидел, что и у моего союзника всё не так уж гладко. Три оставшихся кадавра кружили вокруг него, закидывая всевозможными стихийными дзюцу, во всю реализуя своё численное преимущество, при этом сводя на нет все попытки Какудзу хоть что-то им противопоставить. Любая созданная им стихийная техника мгновенно поглощалась беловолосым, в то время как реализовать потенциал в тай и вовсе не получалось — каждый из троицы с лёгкостью уворачивался от его ударов, порой начиная манёвр ещё до того, как нукенин обозначит атаку, что навевало на крайне дурные мысли. Требовалось срочно что-то предпринять, и очередной удар механического кулака, пробивший мне грудину и почти по локоть погрузившийся в тело, стал последней каплей. Сдерживаться дальше смысла не было, и пусть я хотел приберечь эти козыри на потом, но иных вариантов просто не оставалось, ведь как я и подозревал изначально, твари, созданные Мадарой, на порядок сильнее своих подобий, что я мог когда-то лицезреть в иной жизни. Мало того что они не брезгуют использовать обычные дзюцу, так ещё и свои уникальные способности применяют куда-как разностороннее и точнее. Радует, что хотя бы разделение по телам осталось, иначе было бы совсем худо.       Мои размышления прервала встреча с очередной стеной, в которую я в печатался с невероятным грохотом, оросив всё вокруг дождём из пыли и каменной крошки. Однако прежде чем два урода успели развить свой очередной успех, я отпустил поводок, что держал в узде бушующий поток силы внутри моих чакроканалов, попутно позволив океану разлитой во вне энергии ворваться в телесную оболочку.       Шестые Врата открылись мгновенно, разом сбросив с меня прежде неподъёмное давление. Конечно, оно никуда не исчезло, всё ещё сдерживая меня, но налившееся неописуемой мощью тело его просто не ощущало!       Седьмые Врата открылись уже неохотнее. Я крайне редко прибегал к ним, лишь в схватках с Биджу, но разлившийся по каждой клеточке опаляющий естество жар не узнать было невозможно, и если до этого я мог спокойно стоять на земле, попросту игнорируя все попытки одноглазого сковать меня, то теперь я парил! Казалось, стоит чуть шевельнуть рукой, и мир дрогнет, покорно переворачиваясь с ног на голову, повинуясь моей воле, но это был ещё не конец!       Пока тело переполняла сила и жар, что плавил камни, поток Природной Энергии всё стремительнее преображал меня и изменялся сам.       Ранее почти бесконтрольная трансформация сменилась полностью осознанным переходом на новую форму существования. Теперь я не просто накачивал себя Ян, беспорядочно обрастая плотью и силой, попутно неосознанно преображая всё вокруг, но распределял её так, как мне было необходимо, направляя спонтанные мутации в нужное русло, превращая буйство первозданной силы в бесконечный процесс развития и самосовершенствования.       Когда очередной шквал ударов всё же настиг меня, я просто отмахнулся, одним движением руки сметя не только своих врагов, но и всё что было передо мной.       Ужасающий грохот, сравнимый разве что с столкновением материковых плит, разнёсся на сотни километров вокруг уже после того, как взрывная волна смела тысячи тонн породы, утягивая за собой и не успевшие осознать опасность тела кадавров.       Незатуманенный силой разум ясно давал понять, что такое им никак было не пережить. Даже если марионетки смогли сдержать удар, вырванные из земли обломки скал, подгоняемые инерцией, просто перемололи бы их в кровавое крошево. Но даже чётко осознавая это, я не торопился с выводами, ступая на водную гладь залившую собой всё перекроенное схваткой дно каньона. И потому не испытал и толики удивления, когда в пелене образовавшейся пыльной бури проявились шесть знакомых силуэтов. Разве что отметил тот факт, что противники нукенина так же сместились, предоставив того самому себе, чем бывший шиноби Ивы сполна воспользовался, отдыхая и настороженно рассматривая впервые использованный мной Режим Демонического Бога: Эмма Дай-О.       Его интерес, впрочем, был естественен. Почти четырёх метровое тело, чью вечно перетекающую саму в себя поверхность со всех сторон украшали костяные наросты, меж которыми, то и дело проглядывалась ярок-алая плоть и жгуты мускулов, кровавые яблоки глаз, длинные щупальца, кривые когти, острые клыки, искажённые клювы и огромные пасти — всё это не могло не притягивать взгляд. Равно как тысячи созданий у ног, что невесомым наваждением выползали прямо из моего тела, лишь для того чтобы спустя мгновение снова слиться с ним, кладя свою жизнь на алтарь вечно вращающегося колеса изменений. Могущество, открывшееся мне, пьянило, но усилием воли я держал его в узде, пока что.       Меж тем облака пыли понемногу оседали на землю, позволяя разглядеть столь щедрую на сюрпризы шестёрку, за чьей спиной уже закрывались огромные Врата, из которых в мир шагнули невредимые Зверь и Механоид. При этом, если верить моим ощущениям, сами Врата были чем-то средним между призывом и созданными Хагоромо Биджу. Забавная побрякушка.       Самехада в моей руке взревел и я разжал пальцы, позволив ему вырваться наружу. Прошедшая сквозь меня волна первозданной силы отразилась и на нём, вдоволь насытив Живой Клинок, что прямо сейчас, под напором непостижимой мощи, стремительно преображался следом за мной. Не прошло и десятка секунд, как едва пришедшую на смену оглушительному грохоту тишину, разрезал полный экстаза рёв. Самехада, разинув свою непропорционально огромною пасть, что протянулась от лба до паха, радостно ревел в своей гуманоидной форме, желая немедленно ринуться в бой, но всё же не смея даже шелохнуться без моей команды. Умный мальчик.       Пока Живое Оружие тонуло в наслаждении от свалившегося на его голову могущества, мой вынужденный союзник всё же решился приблизиться, замерев по правую руку и молча выжидая.       Необычная покладистость для такого как он, впрочем, сейчас это было как нельзя кстати, всё же опыта нахождения в такой форме у меня не так чтобы много, а потому риск зацепить нукенина, не рассчитав сил, был крайне велик. Хотя теперь у него есть поддержка, так что особо можно было и не переживать. Всё равно этот истерзанный клочок земли стал слишком мал для нас, а потому настало время поднять ставки.

***

Какудзу смотрел, как вдали бушуют вихри, сметая на своём пути то немногое, что ещё осталось от этого захудалого городка, как содрогается и стонет земля под его ногами, алчно проглатывая своими недрами всех, кому не повезло предстать перед её зевом, он всем нутром ощущал, как континент всё стремительнее меняет свои очертания и понимал, что вот она — истинная сила тех, кто стоит на вершине Мира Шиноби. Боги и Дьяволы, что ходят среди них в человеческом обличье, и сбрасывают маски в час нужды. Всего пару дней назад он сам считал себя таковым, но теперь… глядя на далёкое буйство первозданных сил, эти сладкие иллюзии покинули его раз и навсегда. Вот она — вершина, теряется за горизонтом, а он тут — на дне залитого сточными водами каньона, подбирает крошки, хотя сможет ли он их проглотить, тоже вопрос.       Встряхнув с себя ненужные сейчас рассуждения и мысли, он перевёл взгляд на замершего напротив звероподобного выродка и мелкого, белобрысого мальца, при виде которого нукенин против воли сжал зубы, чувствуя, как во рту скапливается горячая кровь.       Всего пару минут назад его, как последнего генина, гоняла троица этих недоносков, в состав которой как раз входил этот мелкий подонок! Небо, как же он хотел разорвать ему глотку!!! Глазастый ублюдок из всех них был самым проблемным — постоянно пытался поймать его в гендзюцу, и только иное, куда более разветвлённое строение чакроканалов, что преобразились вслед за телом под влиянием киндзютсу, позволяло Какудзу развеивать одно наваждение за другим. Что, впрочем, никак не мешало мальцу попутно пытаться проникнуть ему в голову! Он слышал о Яманака, но даже грёбанным менталистам был нужен зрительный контакт для своих поганых техник! А этот белобрысый срать хотел на все условности, из-за чего бывший шиноби Ивы сейчас маялся с лютой мигренью, прожигая своего противника взглядом… Правда смотря при этом ему в подбородок.       Ещё одной проблемой стал неожиданно подогнанный Кагуей, или тем чем этот безумец стал, союзничек.       Оживший клинок, вдруг отрастивший себя помимо пасти, ещё и пару-другую конечностей, метался из стороны в сторону, безумно рыча и скалясь, то и дело порываясь ринуться на замершие вдалеке две еле заметные фигуры, что так же не спешили начинать бой, но тут же оборачиваясь его в сторону, злобно буравя пылающими глазами. И так из раза в раз.       Видимо, Повелитель Костей всё же позаботился о том, что бы эта отрыжка Ямы его хоть немного слушалась, и это было прекрасно, потому как подставлять спину неведомой твари, не имея никаких гарантий, что ей вдруг не взбредёт в голову вырвать тебе хребет, Какудзу уж точно не желал. Да и к тому же, если бывший меч способен понимать команды, то кто знает, может и выгорит в их дуэте что-то. По крайней мере он явно куда честнее его бывших товарищей и не скрывает, что куда охотнее отправил бы его самого в могилу, чем дрался бок о бок. Это нукенин в людях… и прочих тварях, ценил, так что работать было можно. Оставалось только придумать удобоваримый план и не сдохнуть в процессе его исполнения, только и всего.       Вот только нормально обдумать ситуацию и набросать хотя бы намётки тактики ему не дали. Два уродца, видимо подумав, что неясное перемирие как-то слишком подзатянулось, резко перешли к активным действиям, и первым же делом конкретно-так подпортили Какудзу настроение.       Когда клыкастый ублюдок в маске что-то прорычал, нукенин был готов уклоняться от молнии или огненного шара, даже Стихию Пыли учёл, ибо, как показал недавний опыт, эти твари были кладезем всех возможностей, но вот чего он абсолютно не предвидел, так это Призыв.       Нет, ну в самом деле!!! Неужели среди контракторов нашёлся слепой придурок без толики мозгов, что заключил бы с этим клыкастым уродом Договор?! Оказалось что да, и очевидно не один.       Когда клубы дыма от техники развеялись, перед двумя вынужденными напарниками предстала нелицеприятная картина — звероподобный выблядок вольготно стоял прямо на странной помеси гориллы, слона и ящерицы, размером с трёхэтажный дом, в то время как его белобрысый дружок уже парил высоко над ними прямо на помеси… дохлой лошади и вороны? Ками, откуда они только берут таких уродцев-то?! Специально что-ли подбирают?!       Другие призванные твари были не лучше: огромный змей, никак не меньше тридцати метров в длину, чья пернатая башка оканчивалась мощным клювом. Гигантская ящерица, спина которой походила скорее на вырванный человеческий хребет, чем на панцирь. Исполинская обезьяна с непомерными, даже для такой туши, ручищами, что венчали просто немыслимых размеров когти. Непонятная тварь с головой и телом льва, птичьими крыльями, рогами, чешуей и хвостом, на конце которого злобно скалилась змеиная морда. А так же гигантский многоголовый змей, источавший всем своим телом ощутимую волну жара, чья внушительная туша возвышалась на четырёх мощных лапах, и всё это для него…       Мысль о побеге тут же заиграла новыми красками, но нукенин вновь отбросил её прочь. Виной тому было не внезапно проснувшееся благородство, но обычный расчёт — у уродцев как минимум две летающие твари, да и скорость самого звероподобного призывателя Какудзу успел оценить, а потому трезво оценивал свои шансы на побег, как крайне сомнительные. Да и в любом случае неясным оставался вопрос, что делать после? Всю жизнь скрываться? И как долго он протянет? Тем более если искать его будет некто с такими возможностями? И что делать, когда он всё же его настигнет? Нет, бежать сейчас не выход, да и не стоило врать самому себе, такой вариант он всё равно рассматривал скорее по привычке, не собираясь претворять в жизнь. В конце концов, если всё что сказал Кагуя правда, и именно этот ублюдок стоит за всеми его злоключениями, разве может он позорно сбежать, даже не попытавшись отомстить за всю ту боль и унижения, за сломанную судьбу и порушенную жизнь?!       Зло оскалившись, бывший шиноби Ивы привычно активировал Джионгу, чувствуя, как швы на его теле расходятся, выпуская на волю тысячи антрацитово-чёрных нитей, что повинуясь его воле спешно растекались в сторону, формируя за спиной четыре тёмные фигуры, чьи очертания с каждым мгновением набирали всё больше чёткости.       Финал его сильнейшей техники наступил ровно в тот момент, когда последняя призванная звероподобным уродом тварь вылезла из клубов дыма. Позволив оценить сложившийся расклад.       Друг напротив друга, в изломанном, залитом водой и пеной кратере, один из краёв которого был словно вырван из земной тверди, замерли четырнадцать существ. Шесть тварей, прямиком из адской бездны, и два наездника им под стать с одной стороны, и два монстра, вокруг которых безмолвно застыли четыре чёрных лоснящихся силуэта, лица каждого из которых скрывала резная маска. И всё это, пока на горизонте, с каждой секундой яростнее и отчётливее, гремела битва, раздирающая крохотную Страну на куски.       Первым в бой ринулся Какудзу, а в след за ним, радостно подвывая, бросился и обретший плоть Клинок. Ревя от восторга Самехада, за считанные секунды, преодолел сотни метров, что разделяли две стороны противостояния, и не раздумывая впился всем своим шипастым телом в исполинскую обезьяну. Та, болезненно взвизгнув, упала на землю, размахивая во все стороны монструозными когтями, в тщетных попытках стряхнуть с себя Безумный Меч, что с каждой секундой зарывался всё глубже и глубже в твёрдую как сталь плоть.       У Какудзу был иной подход. Не добегая до цели он резко остановился, едва проклятый зверинец оказался в зоне поражения, и не задумываясь сложил печать концентрации, посылая в противника рой острых земляных копий. Меж тем его манёвр повторил каждый из четырёх силуэтов, внутри которых мерно билось по украденному им сердцу. В довесок к земле на призыв обрушились огненный вал и слившийся с ним исполинский смерч, пока рядом шли водяной поток, в глади которого плясали ветвистые разряды молнии.       Недо-лев сумел увернуться от комбинированной атаки, попросту взлетев, пропуская ту над собой, но вот другие оказались в куда более незавидном положении. Когда сметающая волна пяти элементов настигла их, лишь рогатая ящерица смогла извернуться и высоко подпрыгнув, уцепиться своими лапами за стенки кратера, при этом лишившись половины наростов на брюхе. В то время как шипастая тварь, многоголовый дракон и пернатый змей приняли атаку в лоб.       Первый сумел каким-то образом укрепить свой панцирь, нарастив поверх него толстый слой каменной крошки, однако это не спасло его от пронизывавших водный таран электрический разрядов, что с лёгкостью пробили защиту монстра, заставив того обиженно взреветь и припасть на одну из лап, чуть подрагивая наэлектризованным телом.       Второй даже не стал пытаться уворачиваться, утонув в зареве стихий, но тут же показавшись вновь и во всей красе демонстрируя Какудзе, как стремительно заживают раны на обагрённом кровью чешуйчатом теле, под аккомпанемент злобного шипения сразу четырёх глоток.       Змее повезло и того меньше, водный поток она смогла отклонить в сторону, однако с яростным пламенем, усиленным к тому же мощными порывами шквального ветра, такой фокус не прошёл, ровно как и с россыпью каменных копий. Обе атаки нашли свою цель, прожарив ту до обугленных костей и растерзав на мелкие ошмётки, однако, когда огонь опал, Какудзу удивлённо наблюдал как монстр, лишившись шкуры, большей части мышц и мяса, с проглядывавшимся обугленными костями, всё ещё шевелился, отчаянно стараясь извернуться в его сторону, но этого нукенин ему уже не позволил. Новая молния, сорвавшаяся прямиком с жёлтой маски, добили призыв, заставив тот исчезнуть в клубах дыма, но на этом успех бывшего шиноби Ивы подошёл к концу.       Первый удар, что пришёлся по корпусу, он пропустил, согнувшись в болезненном спазме, однако второй уже отвёл в сторону, ровно как и третий, и четвёртый. Звероподобная мразь таки слезла со своей призванной твари, что прямо сейчас сцепилась с его Огненной Марионеткой. Дракон сражался с Водной. Молния — с шипастой рептилией. Воздух взял на себя недо-льва, а Самехада всё ещё рвал на части обезьяну, и только белобрысый уродец, на своей бледной вороне, парил в вышине, изрядно нервируя нукенина, что никак не мог удержать его в поле зрения, постоянно уклоняясь от атака Звероподобного.       Землю вновь тряхнуло, да так что дно кратера разрезала длинная трещина, куда тут же полилась разлитая повсюду вода. Канонада всё новых и новых взрывов вдали постепенно заглушалась воем призванных тварей, гулом яростного пламени, плеском воды, раскатом молний, порывами ветра, глухими ударами кулаков и радостным рёвом бездонной глотки. Бывший город, а ныне изничтоженные в пыль руины, стал местом легендарной схватки, что лишь набирала обороты. Бой продолжался.