Крылатая песня бурной весны

По тропам они шли почти сутки и в сумерках оказались на самом севере ЛасГалена, у реки Лесной. — Жаль, что лес не тянется до самых Серых гор, — буркнул Гарри и с огорчением проводил взглядом растворившуюся среди теней тропу. — Жаль, что он не тянется до самого главного и единственного в Средиземье города орков? — изогнул бровь Трандуил, а в глазах у него мелькнули смешинки. — Ой, нет. Орков у границ леса держать не стоит. То еще соседство, — поморщился Гарри, представив эту картину. — Ты что-то говорил про Фрамсбург, покинутый город. Думаешь, нам стоит туда наведаться? Он спросил об этом заинтересованно, вертя в руках карту и пытаясь разобрать при свете фонарика обозначения вокруг места, где они находились. — А я уж было подумал, что от жажды ненужных приключений ты излечился, — с неприкрытой иронией в голосе ответил Трандуил, удивившись такому вопросу. — Нам стоит обойти Фрамсбург по косой дуге и как можно дальше. Мало ли кто там завелся за полтора тысячелетия. О своих догадках князь предпочел не распространяться. Неожиданно над ними раздалось хлопанье крыльев, и в поле зрения появился крупный черный ворон. Особых отличительных признаков у него не было, но Трандуил сразу узнал их прежнего знакомца с хмурым и недовольным взглядом, как у орлов, и то не всех, а только вожака — Гваихира. — О, ты нашел меня, какой умничка! Тоже по нам соскучился, да? — восхитился Габриэль, всплеснув руками, и сразу же полез рыться в сумке в поисках угощения. Трандуил подумал, что вид орла… то есть ворона говорит о противоположном. «Лучше б ты окончательно потерялся!» — читалось отчетливо, но Гарри, наверное, смотрел на своего лохматого прикормыша совсем другими глазами и видел привязанность там, где сам Трандуил ее не нашел. Не мог же ворон мысленно ругать их за то, что они пропали, а ему пришлось их искать? Птица села на плечо Габриэля и, больно цапнув того за ухо, раскаркалась. Маг ойкнул и стал извиняться, как заблудившийся щенок, и угощать питомца, осторожно почесывая его перышки. «Оказывается, мог», — меланхолично ответил на свой мысленный вопрос Трандуил и вернулся к обустройству лагеря. Лезть к этой дикой во всех смыслах птице он не будет! Гарри вместе со своим питомцем пошел собирать хворост. Здесь, в этом лесу, на самом его северном крае, не было ни пауков, ни каких-либо других опасностей, поэтому за мага в этот раз князь не переживал. Через время ярдах в двадцати от Трандуила неожиданно раздалось тихое с присвистом многоголосое шипение. Мужчина дернулся и огляделся. «О змеях я и не подумал!» — с каждой секундой он беспокоился все больше. Габриэль же человек, а не эльф! Неудачно разбуженная она может на него кинуться и укусить, а яд большинства здешних змей для людей смертелен! А если в гнездо в потемках вступит с его бедовой удачей? Трандуил только успел вскочить, чтобы начать поиски мага, как тот сам вышел из-за деревьев с блаженной улыбкой на лице, а его руки, плечи и даже шею обвивали три немаленьких черных лесных гадюки. Князь замер с поднятыми перед собой руками, боясь шевельнуться, чтобы не спровоцировать их. — Стой, Габриэль. Замри. Медленно присядь и позволь им слезть с тебя. Голос эльфа был севшим, а лицо побелело от сдерживаемого ужаса. Яд этого вида змей был настолько силен, что он не был уверен, что успеет добежать до сумки, найти антидот и вовремя влить в мага в случае укуса. А змей было три! — Не волнуйся, Ран, — махнул кистью приподнятой в локте руки Габриэль, а другой погладил по плоской голове одну из гадюк, что-то нежно ей прошипев. — Клио сказала, что я ей нравлюсь, и она кусаться не станет, правда, милая? Змея зашипела в ответ. Остальные ей вторили. — Клио и ее сестры говорят, что ты тоже им нравишься, а в окрестностях твоего дворца для них всегда много еды. Подойди, погладь их тоже. Они как-то иначе ощущают именно тебя, различают среди твоих эльфов. Может, потому, что ты Владыка леса? — Да, звери обычно чувствуют силу и гармонию в нас, в эльфах. У дворца на западе есть несколько прудов с лягушками и рыбой. Там на камнях змеи обычно и греются, — ответил шепотом эльф и встрепенулся. — Ты на самом деле с ними говоришь? — А ты думал, я с тем змеедраконом в подземном озере просто так шипел? — удивился Габриэль. — Конечно, я его заимперил сначала, мало ли как на него мог влиять крестраж холма? Я рисковать не стал и приказал ему не бросаться на нас. Он рассказал немного о себе и как дошел до жизни такой, поэтому я и захотел продолжить наше знакомство в лучший день и убивать его не стал — он был очень милым. Решив не спрашивать о том, кого еще Габриэль считает милым, Трандуил тяжело вздохнул, незаметно вытерев со лба и шеи пот, и, поймав ехидный взгляд ворона, принялся ставить котелок. — Слушай, Ран, — Гарри не стал обижаться на эльфа за недоверие, — Гита говорит, что в Покинутом городе орки не живут, а только изредка появляются. Она называет их «громким вонючим мясом». Похоже, кстати, — рассмеялся маг и наклонил голову, прислушиваясь к свисту всех змей одновременно. — Там есть крысы, семейство троллей, если я правильно понял, и один крылатый недодракон, — Гарри зашипел в ответ, снова послушал, и пошипел еще. — Да, такое ощущение, что это существо похоже на тех, на которых летали Назгул, но поменьше и не такое кровожадное. Клио, Гита и Лу недовольны, потому что они соперники в охоте на крыс. И, кстати, оно тоже имеет змеиные корни, поэтому умеет общаться, как и они. Ох, я бы хотел с ним встретиться! — Нет! — вскрикнул Трандуил, на лету снизив тон. Получилось не очень, но Гарри промолчал и только приподнял бровь, ожидая пояснений. Эльф не решился указывать взрослому магу, что ему стоит или не стоит делать. Тут нужно было действовать тоньше. — Пока не стоит, — повторил князь с весом в голосе, — нам сначала нужно с кольцом разобраться, не думаешь? — Я думаю, с этим нам помогут Гита и ее сестры. Они согласились побывать в Гундабаде и разведать там местность. Помнишь, как в Дол-Гулдуре мы карту прорисовывали? Я смогу повесить на них маячки. «Вы поможете мне, да, малышки?» — Габриэль зашипел и погладил лоснящиеся в свете костра бока рептилий. Трандуил потер переносицу, снимая напряжение с глаз, и сдержанно кивнул: — Хорошая мысль, Ри. Так меньше риска. А если они с нами пойдут — цены им не будет! Гарри промолчал, сделав вид, что не услышал последнего предложения, а Трандуил подумал, что эта идея не вызвала такого восторга, как желание посетить Фрамсбург за неизвестной тварью. Но мысль быстро ускользнула, так и не оформившись окончательно. Спали они, не установив дежурства. Лес всегда предупредил бы своего Владыку, тем более сейчас, освободившись от большей части бремени тьмы. Да и змейки, спавшие рядом, как и ворон на ветке, обязательно бы их разбудили. Эльфу снился то маг, бегающий со змеями на перегонки по прекрасным улочкам Менегрота, то сам он, ныряющий в озере или прыгающий в водопады под неодобрительное карканье черного ворона. А утром Трандуил проснулся сам, первым делом увидев кусок толстого пергамента с наспех написанными строками: «Буду к вечеру. Опасности не планируется. Искать меня не надо. Надеюсь, к моему возвращению ты уже перестанешь на меня злиться. Эванс».

***

Заброшенный и покинутый город был таким, как и ожидалось. Гарри приземлился на одну из не самых высоких башен в самое темное время, за которым наступает серость раннего утра. Он рассудил, что так вероятность его обнаружения будет сведена к нулю. Серо-белое оперение, полностью соответствующее пасмурному облачному небу, позволило долететь незаметно, а теперь он уже в человеческом обличье осматривал сам город из полуразрушенного здания, с его верхних этажей, где от крыши остались одни ошметки. Он увидел, что Трандуил совершенно не готов к конструктивному диалогу, да и доводов в пользу своего путешествия маг придумать не мог. Не правду же говорить! «А знаешь, Ран, я вряд ли вернусь, если чудо не подвалит, потому что со своей магией удержать Адский огонь я не смогу и выпустить его означает сгореть самому. Тебе не стоит лезть со мной в самое пекло к оркам, когда там все будет гореть к драккловой матери. Поэтому и змеюшкам там делать нечего. А разумный крылатый змей, способный вытащить тебя из огня — это возможность выжить, и я готов пойти на любые условия, чтобы увлечь его в нашу авантюру». Сам план в его голове не оформился — мало данных, поэтому на разведку поползли его маленькие юркие помощницы. Они сообщили, что один из скрытых проходов в Гундабад находится недалеко от истоков реки Лэнгвилл, где они родились. Через него выбирались самые мелкие орки по своим контрабандным делам в обход начальства, или это были гоблины — змеи на парселтанге говорили много, но большую часть вещей они называли по-своему, оттого понять их не всегда удавалось. Змеедракон поселился в восточной части города в разрушенной ратуше, за часами. Гарри спустился по каменным ступеням, кое-где пробираясь сквозь завалы, и вышел на широкую улицу. Это здание, уходящее в небо оплавленной свечой, было видно с другого конца города. Окна черными провалами следили за Гарри, пока он шел по пустынным улицам. Он давно знал, что парселтанг доступен ему и в аниформе, но было ли разумно общаться с драконом в обличье грифона? Или дракон наоборот не станет его слушать, а кинется в драку? Чем его можно подкупить, убедить, уговорить помочь? Гарри запрокинул голову и посмотрел на светлеющее небо, помедлил немного, глубоко вдохнул утренний свежий воздух, окинул взглядом потрескавшиеся и надломанные линии строгих белых колонн у входа, а потом решительно прошел в чернеющий проем от сломанной створки ворот, не задев другую, накрепко удерживаемую на месте частью стены. Запах животного был силен, он правильно понял, где располагалось его убежище. Гарри немедля поднялся по ступеням наверх и замер в дверном проеме. Пол и стены были расчерчены полосами света: судя по множеству узких стрельчатых окон, когда-то это был бальный зал. Громкое фырканье заставило его обратить внимание на дальний угол, где среди колонн лежал дракон, вернее драконица, иссиня-черная, с лоснящейся шкурой, чешуйки которой под солнечным светом блестели тусклым изумрудно-зеленым, особенно ближе к гребню. «Какой бесстрашный! Не громкий! Не вонючий! Ты не из тех, кто живет в горе!» — шипение не передавало всю палитру эмоций, как если бы говорил человек, но Гарри смог понять, что дракон не зол, а скорее заинтригован. «Я пришел к тебе с предложением. Как мне можно называть тебя?» «Шайни, двуногий. Настоящее мое имя ты вряд ли выговоришь. Зачем ты беспокоишь меня в моем одиночестве?» «Мне нужна твоя помощь, Шайни. Но прежде, чем я начну, я хотел бы задать тебе вопрос — тебя устраивает оно, твое одиночество?» «Таких, как я, больше не осталось, давно уже нет…» — дракон выдохнул, подпалив сухие листья на полу, занесенные ветром. «Я видел». «Черные. Огромные. Они — мерзкие чужаки. Я от них еле смогла однажды отбиться и спрятаться. Злые. Плохие. Мертвы сами и подчиняются мертвому». «Нет. В одном тайном гроте, в подземном глубоком озере я однажды встретился с одним очень умным и красивым зеленым, как летняя трава, драконом. У него была длинная шея и очень острые черные зубы.» «Тайное озеро?» — заинтересовалась чешуйчатая дама. Догадка Гарри оказалась удачной. «Да, и я обещал его как-нибудь навестить, когда закончу со своими делами!» «Тогда летим к нему, я бы хотела увидеть твоего друга, зеленого и красивого!» — взволнованно зашипела Шай, приподнимая свою длинную шею. «Я бы с радостью, Шай, но сначала мне нужно побывать в горе, среди тех, кто тебе так не нравится. У меня есть важное дело там, которое я не могу бросить». «Зачем тебе эти вонючие громкие куски плохого мяса? Это мерзкое место!» «Знаю, Шайни, но моя цель — уничтожить одну очень плохую вещь, и это место заодно. Твоя помощь мне бы пригодилась. Я вижу, у тебя не только красивые, но и сильные крылья, а сама ты гибкая и выносливая.» «Тогда летим! Ради встречи с таким, как я, я готова тебе помочь закончить твои важные дела побыстрее». «Конечно, Шай. Я буду рад твоей помощи. За этим я и пришел к тебе. Но сначала моим маленьким друзьям, Клио и ее сестрам, нужно разведать, как там, в городе орков, а тебе это даст время подкрепиться. Я вернусь к тебе завтра, с первым лучом солнца. И чтобы ты меня узнала сразу, я прилечу вот таким», — на последних словах Гарри, решительно отметая сомнения, обернулся грифоном и успокоительно закурлыкал-зашипел, показывая свои самые мирные намерения. Шайни встрепенулась, кося огромным влажным глазом на невиданное ранее существо, но увидев, что оно не проявляет злых намерений и не нападает, успокоилась. А услышав знакомый свист, стала с интересом осматривать его. После Фангорна оборачиваться стало легче, и ему не нужно было ждать, пока магия начнет переполнять его, практически изливаясь наружу. Возможно, и с колдовством ему стало полегче, но времени проверить все не находилось. «Решено, я сейчас слетаю к реке, поохочусь, ты со мной? Или тебе больше нравится крыс жевать? — обратился Гарри к Шай, отвечая одновременно и на свои мысли. Думать, что сделает с ним эльф за такую долгую отлучку, ему не хотелось. «А черные, мертвые нас не поймают?» — настороженно уточнила драконишка, вставая на свои конечности и неловко выбираясь из своего логова. «Я не дам тебя в обиду», — ответил Гарри, замечая длинные давно поджившие царапины на боку и шее, знакомые своей формой — эти назгуловы летающие твари успели попробовать на вкус и змеедракошу. «Я сама их смогу порвать! В прошлый раз их было слишком много!» — недовольно заворчала она, уже стоя на почти стертых ступеньках винтовой лестницы. «Не переживай, я успел проредить их количество пару месяцев назад. Теперь их осталось только трое», — успокоил ее Гарри и взлетел. Над головами у них раскинулось летнее небо, синее почти до глубокого василькового цвета, с пушистыми и огромными, закрывающими почти весь небосвод облаками. На таком ярком свете шкура драконицы загадочно сверкала, но то тут, то там виднелись потертые и расцарапанные части, тусклые или пыльные, почти замшелые. Шай, увидев пристальный взгляд мага, изогнула голову, осмотрела себя со стороны и почти по-девичьи засмущалась. «Река нас ждет, я слышал, там много рыбы», — отвлек ее от неприятных мыслей Гарри и взлетел, стараясь не подниматься выше городских построек. Высота манила, но насторожить лазутчиков, кувыркаясь в небе при дневном свете, было глупо. Вряд ли бы он смог увидеть орков, прячущихся среди скал вдалеке. Драконица летела рядом, одно из ее крыльев было травмировано и неправильно зажило, поэтому сам полет был не таким легким и не доставлял ей радости. Гарри решил поковыряться в запасах зелий и попробовать подлечить новую знакомую. Сильные крылья и природная ловкость Шай в Гундабаде ему будут нужны в полной мере. Приземлились они в месте слияния двух рек, одна из которых брала начало в Мглистых горах, а другая — в Синих, на севере Средиземья. Город они оставили выше по течению. Рыбу Шай любила не меньше Гарри. Гарри после купания в прохладной кристально чистой воде решил обсохнуть на берегу и, обернувшись человеком, полез за картой: очень хотелось проверить успехи его маленьких змеек. Он переживал за них, хотя и старался не мучить себя разными «если». Если поймают… Если раздавят… Если зажарят и съедят… Если придавит каким-нибудь обвалом… Случайностей с ними могло произойти огромное количество, как и с Шай, как и с Трандуилом или вороном. Он и сам не заметил, как обзавелся кучей привязанностей за последнее время. Гарри водил пальцем по карте в поисках Клио, Гиты и Лу, когда наткнулся неподалеку на две пары следов, которые приближались к месту их отдыха. Он подал знак драконице, чтобы она затаилась, и умненькая Шай погрузилась в озеро почти с головой. Вскоре он услышал бряцание металла и горловой говор на всеобщем. Два действительно мелких орка показались из кустов и свалились, получив каждый по острому подарку в глаз. Гарри поднялся, и, вытащив кинжалы, брезгливо вытер их о траву, а самих орков затащил за насыпь и забросал камнями. Магией он это сделать не смог, пришлось постараться руками. Заклинания у него получались непредсказуемо или не выходили вовсе, поэтому чистую силу, в очередной раз приливной волной излившуюся из него, он привычно использовал для обращения. Удавалась ему стихийная магия — огонь, вода, ветер имели разрушительную силу, но это он знал и раньше, а вот чары и трансфигурация были недосягаемы. Как он ни пытался превратить зеленые листья в красные, а дерево — в бегемота, ничего не вышло. «Люмос» же, такой привычный и натренированный, теперь выглядел как мечта пиромана — не освещая, а поджигая все вокруг. Хорошо, что вокруг были камни и скалы, а не лес. Но Шай после этого все равно два часа не выходила из воды, требуя заверений в своей полной безопасности. Удивительно, что несмотря на устроенные разрушения никто из врагов не нарушил их уединения. Орки не любили выбираться на поверхность в яркий солнечный день, хотя при необходимости им ничто не мешало это делать. Солнце их раздражало, ухудшало зрение, но слух и обоняние были те же, а нарушать приказы командиров в непосредственной близости от них было чревато. Гарри вынырнул из размышлений об орочьей субординации, свидетелем которой стал на днях, и вернулся к карте, осматривая новые и новые залы и места, которые прорисовывались там, и думал. Прервал его размышление шелест крыльев и удар острым клювом по темечку — его ворон прилетел хмурой тучей и выразил свое полное и абсолютное недовольство новым «приобретением» в виде Шай, а может, и самим фактом пропажи: Гарри ушел во Фрамсбург на разведку, не дожидаясь, пока птица вернется и «одобрит» его начинание. А Рус, видимо, не любил его искать, хотя отчего-то всегда это делал. Рыба ему тоже пришлась по душе. Шай накупалась, и Гарри занялся ее крылом, рассматривая неправильно сросшиеся тонкие кости и сравнивая их со здоровым. Обезболивающее и Костерост пригодились и здесь, разве что запасы их снова уменьшились. «Но я ведь и запасался зельями на непредвиденный случай», — успокоил себя Гарри, приматывая шину к наполовину сложенному крылу. До вечера Шай ворчала, стараясь не тревожить перемотанную конечность, а, чтобы ей совсем грустно не было, Гарри согласился почистить ее бока, «чтобы чешуйки сверкали ярче перед встречей». К тому времени он и сам для себя определился с тем, где ему понадобится помощь драконицы. Его гадюки смогли разведать под горой много мест, правда, на карте некоторые из них подписывались парселтангом с истинно змеиным колоритом: «логово, где спят вонючие мешки с мясом», «зал, где пахнет горячим металлом», «длинный глупый коридор», «неудобные острые ступеньки вниз», «здесь быстрая вода», «место, где мы поймали двух жирных крыс» и все в таком же духе. Хорошо, что сами залы прорисовывались в привычном ему виде, и Гарри, знакомый с Хогвартсом и Дол-Гулдуром, мог определить, в каких местах лестницы соединялись с коридорами, а одни ярусы сменялись другими, равно как и где располагались залы, колонны и комнаты. Было много и незнакомых пустот, и мест, но, вспомнив, что изначально Гундабад строили гномы, Гарри успокоился. Штольни и шахты, вертикальные и горизонтальные, плавильни, мастерские и хранилища, кузницы и литейные печи, подвалы, гномьи заброшенные «оранжереи-грибницы», подземные ручьи — он многое находил на карте, узнавая или делая догадки о назначении тех или иных помещений. План забрезжил на закорках разума, еще не складываясь, но обретая общие формы. Спускаться ему придется вглубь горы, в самый ее центр, по пути рунами вычерчивая барьер для сдерживания Адского пламени, временный, конечно, но позволяющий направить огненный поток так, как решит сам Гарри. Этим он даст эльфу время успеть выбраться наружу через самую крупную центральную заброшенную шахту, и Шай сможет вылететь через нее. Вопросы «как это все получится?» и «а если на месте там все совсем иначе?» он волевым решением отодвинул прочь. Мысль о том, чтобы найти эту самую шахту сверху и сбросить туда шкатулку с кольцом, пустив вдогонку Адское пламя, он рассмотрел со всех сторон и признал негодной. Кольцо имело свою волю и смогло бы найти лазейку и «выбраться из западни» — пламя могло не догнать ларец, любой орк наоборот мог его найти, особенно, если сама шкатулка разбилась бы от удара. Пламя — не ядерный взрыв, что за секунды уничтожит все вокруг. Спуститься же грифоном через эту же шахту — это собрать всех орков внизу таким зрелищным появлением. И Трандуил будет уязвим, а без него никак. Может, будь у него время и возможность не раз по-тихому исследовать город-под-горой, он придумал бы план получше… Сейчас он хотел бы сам пробраться через неприметную лазейку, оценить местность и сообразить, где лучше разместить кольцо и выпустить пламя, которое постепенно, начиная с самого кольца, будет пожирать прислужников Саургота. А еще у него мелькала мысль, что он не сможет походя, не разобравшись до конца, обречь целый город на смерть, ужасную смерть, если там, в городе этом, есть женщины и дети с их простым нечеловеческим бытом и интересами. Он видел только орочьи отряды, лазутчиков, воинов, а вот мирных орков — нет. Поэтому ему очень нужно было своими глазами увидеть, правда ли то, что говорят о них эльфы, Гэндальф, гномы… Они ведь тоже не видели, как на самом деле живут орки у себя, там, в их городе. Вдруг не все они желают грабить, убивать, мучить и поедать любого встреченного ими разумного? Гарри не представлял, что он будет делать, увидев «маленьких орчат» или «орчанок, готовящих суп из какого-нибудь пленника». Как бы такое ему не претило, но… одно дело — уничтожить крестраж, убить врагов, и совсем другое — убить детей, даже если это дети так ненавидимой всеми мерзкой расы. Он не Бог и не судья им. Он даже не представлял, что будет думать и как относиться к эльфу, если тот начнет рубить головы этим воображаемым детям. Поэтому план «проникнуть тайно, разведать и только потом уничтожить кольцо и тех, кто вокруг» был ему понятен более любого другого. И вот здесь уже возникали другие вопросы: как удержать в безопасности эльфа, как устроить, чтобы Шай смогла безопасно спуститься в шахту и забрать эльфа, пока Гарри бы плавил крестраж, и как держать орков от них подальше? Руны им в помощь. Именно рунная магия позволила бы постепенно изнутри повлиять на орков и на Адское пламя, но последнее это бы удержало совсем ненадолго. Гарри сидел и изучал в который раз справочник, самый полный и подробный, с практическими примерами и комбинациями на все случаи жизни. Он мог использовать очень многие из них, потому что условия — не навредить, не разрушить — для него не имели значения. Он ведь как раз это и собирался делать! По некотором размышлении он выписал в тетрадь несколько комбинаций. Чтобы сдержать пламя, чтобы его перенаправить, чтобы сделать место скрытым, подобно чарам отвлечения внимания. Мелькнула предательская мысль нарушить обещание и пойти в Гундабад без эльфа, но Гарри отказался от нее: удержать князя от подземелий не получится, да еще в собственном лесу. Вне леса оставить связанного и беззащитного? Глупое решение. Не связывать? Больший шанс был, что тот сам полезет в Гундабад, попадется и сгорит там, пока Гарри будет в плаще-невидимке заниматься своими делами. Да и слово нарушать претило, оставить о себе память как о лжеце и глупце — нет, точно не хотелось. Пока Гарри задумчиво грыз карандаш, черкая в тетради, Шай снова плескалась в реке — Костерост действовал, хотя драконица крыло берегла, вытягивая голову, и рассматривала себя со всех сторон в поисках пропущенных тусклых чешуек. А ворон сидел на ветке, почти над головой мага, и невозмутимо чистил перья. Гарри поежился, стало зябко и темно. Ему пора было возвращаться к эльфу. Он пояснил Шай, что за помощь он ждет от нее, узнал, что драконица летала над этими горами и видела что-то отдаленно похожее на глубокий туннель с гладкими стенами среди острых скал-зубцов. И попрощался до следующей ночи. Сейчас его мучил один насущный вопрос — как держать с Шай связь, чтобы она вовремя смогла к ним присоединиться и забрать эльфа, да так, чтобы тот точно не сопротивлялся! Хотя неожиданно вырубить его он успеет, Трандуил такого ожидать от него точно не станет, но как же все смутно и неясно. Это раньше он бы кинулся в бой, не думая ни о чем, а сейчас сам себе казался трусом. Но боялся не за себя, а подвести других — не смочь, не успеть, не защитить. Оттого и медлил, пытаясь просчитать все, что мог, и не забыть ничего важного. Кстати об эльфе. Он был определенно зол! Гарри принес к ужину немного рыбы, и только эльфовы манеры, соблюдаемые им веками, спасли мага от того, чтобы получить этой рыбой по довольной физиономии. Князь промолчал, но вот взгляд у него был весьма говорящий. Гарри тоже посчитал лишним начинать оправдываться сходу, поэтому принялся чистить рыбу и жарить ее, пока эльф рассматривал врученную ему карту. Шустрые змейки здорово поработали за целый день. — Не ожидал, что змеи столько успеют осмотреть, — нарушил тишину Трандуил, пробегая взглядом по карте. — Значит, там не так холодно, а это говорит о том, что орки активны, и что-то давно уже назревает. Огня там много, пещеры прогреты. А что это за язык? — Парселтанг. Сами змеи письменности не имеют, но говорящие на нем маги издревле изучили и воссоздали знаковое письмо на основе их речи. Есть даже специальный раздел магии, парселмагия, но мне сейчас и обычная-то недоступна. Гарри переворачивал рыбины на прутах и не смотрел на эльфа, пока рассказывал ему об этом. — Ты понимаешь, что здесь написано? — Да, после ужина я расскажу. Вместе обсудим наш путь в гору и способы ее быстро покинуть, — Габриэль говорил негромко, чувствовалось, что маг устал. — Как твоя поездка, удачно прошла? — ровным голосом затронул эльф волнующую его тему. — Да, отлично все вышло, даже не ожидал, что настолько все удачно сложится, — улыбнулся Гарри и осекся, глаза эльфа сверкали отнюдь не восторженно. — Это стоило того? Это так необходимо было в нашем деле? — На самом деле, Трандуил, это было важно для нашего дела и добавило нам возможностей удачно выбраться из этой передряги. Не стоит злиться, я не глуп и не безрассуден. Хотя не пойму, чем я мог показать тебе иное! — тут уже начал сердиться сам маг. — Ты не глуп! — возразил князь, не сводя с него взгляда. — А вот безрассудство тебе присуще. Поэтому я не мог не волноваться, слишком многое поставлено на карту. И сам ты мне не безразличен. На это Гарри мог только промолчать, занявшись переворачиванием рыбин над углями. — Расскажи, ты видел, как у гномов поставлено их горное дело, все эти шахты и штольни, и ярусы там всякие? Я увидел, что в горе там семь вертикальных шахт, одна из которых в центре, самая широкая и главная, ведь остальные помещения и залы как бы ее со всех сторон ограждают или мостятся вокруг по мере важности. Они же там не только добывали что-то, но на месте и обрабатывали, и мастерили. Я видел на карте туннели, змейки окрестили рельсы «длинными металлическими лианами», или чем-то подобным. — Будем проходить с оборотным зельем? — поинтересовался Трандуил. — Нет, не думаю. Мы же не через главный вход пойдем, пока плащом воспользуемся. Оборотное оставим на крайний случай, если совсем загонят в тупик, — махнул головой Гарри, заметив облегчение эльфа. А он и не подумал сам, что остроухому будет настолько неприятна эта идея. Тихушник. И ведь ни слова не сказал против! Гарри убрал рыбу с огня на широкие листья лопуха и поставил маленький котелок на огонь — у них сегодня была возможность выпить отвара, не торопясь. Горячего, вкусного и целебного (свежих трав в доступности было много) — горло снова охрипло за день купания в прохладной реке, да и говорить пришлось много, хоть и на парселтанге. А Трандуил где-то покопался и достал лист, полный свежей малины. Вот что значит — знать лес и быть его хозяином! Гарри взгляд не мог отвести — последний раз он видел ягоды в Имладрисе. — Ешь, — кивнул эльф, протягивая ему лакомство, — я наелся, пока собирал. И Гарри потерялся. Свежие, невероятно сочные ягоды размером с грецкий орех — он ел их с наслаждением, запихнув мысль о том, что это, возможно, последний раз, когда он может насладиться такими простыми радостями, как можно глубже. Облизав испачканные душистым соком пальцы, он смутился, заметив, что эльф безотрывно смотрит на него вот уже добрых двадцать минут. И если до этого такое пристальное внимание он не посчитал важным, то теперь испытал стыд, подумав, как неприлично и по-плебейски себя вел. Как дикарь в присутствии королевы Англии, не иначе! Он машинально попытался вытереть ладони о штаны, смутился еще больше и вскочил, пробормотав, что ему нужно к ручью — щеки и рот у него тоже наверняка были в ягодном соке. Эльф проводил его нечитаемым взглядом и откинулся на лежанку и сложенный под головой походный мешок. «Этот маг меня доконает окончательно!» — меланхолично подумал он, прижав ладонью и поправив возникшую от соблазнительной картины эрекцию. Поедающий малину Габриэль и сейчас стоял перед глазами. Точеные запястья, длинные пальцы в малиновом соке, яркие ягодные губы и закрытые от наслаждения глаза. Как бы он выглядел на расшитых золотой нитью простынях в его покоях, доверчивый, жаждущий ласки? Уже не бледная, а чуть тронутая загаром нежная кожа; утренний свет из окон, скользящий по острым скулам, четко очерченной челюсти, беззащитному горлу с бугорком двигающегося кадыка; запрокинутое в наслаждении лицо и приоткрытые губы, закушенные ровной полоской белых крепких зубов; изысканные линии тонкой талии и раскинутых бедер, четкий рисунок тазовых косточек; все тело, луком выгнутое в экстазе. Жаждущее и жадное до ласк. Льнущее к его рукам. С легким вздохом эльф кончил. Дал себе пару минут, чтобы унять сбившееся дыхание, прислушался к тихим звукам леса — маг был далеко, плескаясь в ручье и задорно отфыркиваясь. С отчетливым неудовольствием он вытер испачканную ладонь о траву, подумав, что долго избегал удовольствий плоти за время этого затянувшегося мероприятия, да еще с таким явным искушением перед глазами. Но вот беда — иного в своей постели он не хотел. Трандуил поднялся, поправил одежду и направился чуть левее от места, где купался Габриэль: прохладные воды ручья требовались сейчас и ему. Ворон хмурым взглядом проводил ладную фигуру эльфийского владыки и снова уткнулся клювом себе под крыло. Следующий день прошел в планировании. Они не отрывались от карты, то и дело чертя по земле каждый свои варианты самого удачного пути к нижним ярусам главной шахты. Трандуил думал больше про пути отхода, допытываясь, какие меры собирается принимать маг, чтобы стремительно покинуть негостеприимные подземелья. В одном они сошлись легко — самый быстрый путь отхода наверх, если не учитывать сам тоннель шахты, это заранее отмеченный рунами ход к реке, по которому в Гундабад проникли змеи. А оттуда им стоило на крыльях вернуться к лесу, туда, где они расположились в данный момент. Адский огонь в любом случае вызовет панику среди орков — толпиться с ними в тесных, да и в просторных коридорах будет глупо даже под плащом — задавят числом. И все они однозначно ринутся к главным воротам их города, которые выходят на западную сторону Мглистых гор. Поэтому им следовало заранее символами выделить путь отхода, если с шахтой не получится. Руны отвлечения внимания помогут им попасть в нужные коридоры, свободные от орочьих толп, а руны сдерживания дадут небольшую фору, пока будет плавится сам камень в месте их нанесения. Гарри нужно было время, чтобы подготовить место для ритуала, который даст искру и превратит пламя в Адский огонь. Эльф должен будет убедиться, что магу никто не станет мешать. В этот момент Гарри собрался отделить эльфа от себя и вызвать Шай, чтобы она забрала Трандуила. Эльф не должен был понять, что вызывающему пламя нужно находиться внутри огненного круга вместе со шкатулкой, лучше на возвышении, чтобы дольше продержать огонь под контролем, пока тот не возьмет над ним верх и не разольется во все стороны по подземным туннелям в своей ярости первородной стихии. Шай Гарри хотел отдать один из прихваченных медальонов связи — драконица поймет, что пора спускаться, как только он начнет греться. А прокол возле уха в одной из чешуек можно будет сделать гномьим ножиком. Гарри просверлил им в крупном золотом галеоне четыре дырки и проволокой прикрутил еще и один из амулетов от огня, чтобы крылатая не опалила себе шкуру, вытаскивая эльфа из огненной западни. Тщеславной драконице украшение под цвет глаз должно прийтись по душе. Эльф, как выберется, покажет ей сам, где они встретились с ее сородичем. А еще Гарри решил написать Трандуилу записку. Хоть и коротко, но объяснить свои мотивы и отсутствие иного выхода, чтобы тот не винил себя. Посмотрев на убивающихся Герми и Драко, он не желал того же эльфу, даже если остроухий легко перенесет выбор мага своей тысячелетней душой. Ведь Гарри в его долгой жизни — случайно залетевший мотылек. Письмо вышло коротким, скупым на слова и как всегда косноязычным — писал Гарри еще хуже, чем говорил о личном. А ночью они полетели во Фрамсбург, где эльф должен был познакомиться с Шай. Змейки уже выбрались к истокам реки, закончив свою миссию, и наслаждались отдыхом. Теперь в царстве лесного Владыки их всегда ждало теплое место отдыха на нагретых у очага камнях, молоко и много вкусной еды — двуногий говорящий им это пообещал!