Запретный / Forbidden

      Рей становится очень неплохо знакома со спиной наместника.       Она широкая, немного сгорблена в плечах, будто его высоту нужно обуздать или – потому что он всегда готов напасть на персонал, разочаровывающий его или не убегающий с его пути – это стало частью его фигуры. Рей так и не может решить этого.       Мандалорец в тяжелом обмундировании и со смертельным оружием, выставленным напоказ, ведёт их группу. Она не может перестать гадать, зачем она вообще тут нужна. Наместник и так долго справлялся с попытками покушения на свою жизнь.       Рей чётко следует за наместником справа в двух шагах, держась подальше от мыслей, дрейфующих от его разума – его очень тёмного, неясного и грохочущего разума. Не обращать внимание на такой ураган в такой близкой доступности это как плыть на лодке по краю урагана. Любой неверный шаг, и она тут же будет утянута в самый центр.       Они широкими шагами доходят до Сената, охрана, стоящая по бокам, не нарушает шеренги ни на дюйм. Рей поднимает глаза, чтобы посмотреть на небо. Оно пасмурное, тяжёлые серые облака обещают дождь. Она уже начинает скучать по Татуину.       Входной зал полон людей – делегаты, сенаторы и лидеры со всей галактики собрались здесь со всем своим окружением, следующим за ним по пятам. Их голоса отражаются от стен огромного здания в нетерпении надвигающегося собрания. Рей не расслабляется, распространяя мысленные пальцы так далеко, насколько это возможно, в попытках уловить плохие намерения в сторону наместника. Она понимает, к своему огорчению, что их предостаточно.       Мандалорец легко прорезает путь сквозь толпу. Она расходится как море, оставляя их группе широкий проход. Наместник Корусанта уважаемый человек и, с того, что она может уловить, довольно ужасающ.       Внимание Рей возвращается к тяжёлому чёрному плащу перед ней. Он слегка мерцает, ловя отблески света, и идеально дополняет чёрные тяжёлые волосы наместника, аккуратно уложенные волнами на его плечах.       Рей хмурится.       Она не смогла вымыть весь песок из волос вчера ночью, несмотря на долгое мытьё в личном рефрешере. Она должно быть выглядит как крыса. Даже когда она надела белую тунику с капюшоном и чистые леггинсы – самые чистые, которые у неё есть, по крайней мере. Её накидка была неузнаваема под слоем грязи и песка, покрывающим жёсткую шерсть, и она решила не надевать её и вовсе.       Внезапно наместник поворачивает голову через правое плечо и демонстративно смотрит прямо на неё. Рей смущённо отводит взгляд, смотря на окна и балконы, мимо которых они проходят.       О, Боги. Она не собиралась отпускать свои мысли. Она действительно надеется, что ни одна из её мыслей не ускользнула. Потому что, если это так, то она прямо сейчас уйдёт в отставку и убережёт себя от последующих наказаний и унижений от этого человека.       Она чувствует жар на щеках, но, когда поднимает голову, чтобы взглянуть в ответ, он уже отвернулся.       Солнце продирается сквозь тяжёлое небо, сияя лучами через окна и падая на тяжелый тёмно-красный ковёр яркими пятнами. Наместник проходит мимо тенью, не обращая на их тепло никакого внимания. Но Рей не может сопротивляться. Она и так уже скучает по солнцу, а прошёл всего лишь день.       Она останавливается под одним из лучиков и позволяет ему пройти сквозь её кожу. Она будто вернулась домой. Её глаза закрыты, и она стоит недвижимо, впитывая тепло, забирая его с собой как батарейка, а солнце — это единственный источник энергии в бесплодном мире, в котором она оказалась.       Всё затихает – голоса, шум одежды, звон доспехов и неясное присутствие наместника.       Есть только она и Свет. Это самое успокаивающее ощущение, на которое она только может надеяться.       Но оно не может длиться вечно.       Шепотки доносятся от её ушей теперь, и она неохотно возвращается к реальному миру. Медитация может подождать.       Она открывает глаза, чувствуя себя немного сбитой с толку.       И первое, что она видит, — это наместник, стоящий в нескольких шагах от неё, наполовину повёрнут и смотрящий на неё так, будто его ударила молния. Его взгляд почти милый. Но она вспоминает, что это наместник. Он точно не может быть милым.       Она встаёт на своё назначенное место позади него, пока он наблюдает за каждым её шагом. На его лице необъяснимое выражение, и она жаждет узнать, какие мысли лежат за ним.       — Ты закончила? — он невозмутим.       — Да, — просто отвечает она. Нет причины тыкать палкой в зверя.       — Могу я вернуться к своим обязанностям и присоединиться к собранию?       Ха. Смешно.       — Да.       — Должен ли я беспокоиться о том, что снова потеряю твоё незаменимое присутствие позади?       Рей скалит зубы. Что за придурок.       — Я найду вас. Вашу фигуру трудно не заметить. Незачем глумиться.       — Это большое здание. Ты можешь не…       Она обрывает его, нахмурив брови.       — Я могу найти дорогу в любом месте в этой галактике, наместник. Можем мы продолжить? — она может быть немного невыносима, если подумать, но и он не самый приятный из людей.       Он сжимает губы, и Рей может сказать, что он проглатывает едкий комментарий. Её глаза не покидают его.       Наместник сходит с пути, поднимая руку в перчатке, предоставляя ей вести. Ухмылка играет на его губах, а глаза полны раздражения.       — После вас, моя леди.       Он же не серьёзно.       — Вы же не имеете в виду, что я… — она затихает под его каменным взглядом. — Я даже не знаю, в какой комнате находится Сенат…       — Почему бы тебе не использовать Силу, джедай? Это же луч света, не так ли?       Рей хмурится. У неё закончились прилагательные, чтобы описать его.       Она выпрямляет спину, не намеренная больше устраивать сцен. Если он хочет показаться чёртовым идиотом, она не против. Она медитировала не больше секунды и в течении жизни бы не поняла, почему этот мужчина так одержим сделать её жизнь только хуже.       Она скользит мимо него, её оголённое плечо едва задевает медали различия на его груди. Она не обращает внимания на его возвышающуюся фигуру и двигается вперёд, борясь с желанием направиться прямо в рефрешер, чтобы досадить ему.       Она всё-таки решает не делать этого.       Требуется пара неправильных поворотов, прежде чем мандалорец кладёт руку в броне ей на плечо, прося пропустить его вперёд. Она тут же отступает, вставая на своё обычное место позади правого плеча наместника. Мужчина не удостаивает её и взгляда.       Они достигают длинного коридора c несколькими узкими дверьми с одной стороны. Мандалорец останавливается перед одной из них, открывает её и встаёт рядом, скрещивая руки на груди. Наместник проходит внутрь, но оставляет дверь открытой. Рей медлит, вопросительно смотря на человека в доспехах. Он кивает, позволяя ей так же пройти.       Огромный тёмный амфитеатр простирается перед ней. Он от пола до потолка заполнен сотнями подсвеченных капсул. Большая их часть занята разнообразными расами - от гуманоидов до инопланетных рас, которые Рей никогда не видела.       Наместник кивает Эмилин Холдо, которая уже заняла место в их капсуле, и одному из его ассистентов. Рей стоит, поражённая внушительными размерами Новой Республики, чувствуя себя переполненной эмоциями. Как она должна защитить его от атаки в подобном месте? Здесь слишком много людей. Любой может попытаться убить его, и она даже не заметит этого.       Её сердце сжимается в страхе.       Кто-то касается её спины, и она чуть не выпрыгивает из ботинок. Наместник стоит рядом с ней, и она понимает, ошарашенная, что это его руку она чувствовала через грубую ткань одежды. Он смотрит на неё, но Рей не может разглядеть его лица в темноте капсулы.       — Ты сядешь за мной, — мягко грохочет он, и по какой-то причине она находит его хладнокровие очень успокаивающим. — Не расслабляйся, — продолжает он, будто почувствовав её рассеянные эмоции.       Рей кивает, и его рука покидает её спину, оставляя её подозрительно открытой. Он садится в середине капсулы, его тёмные одежды роскошно спадают по сторонам. Она с трудом отрывает от него глаза.       В центре Сената зависла капсула, и говорящий рьяно доказывает свою точку зрения, дико жестикулируя своими четырьмя руками. Язык Рей не знаком, и она замечает, что наместник вставляет в ухо переводчик. По всему Сенату проходит несмолкаемый шёпот, и периодические возгласы противоположных сторон раздаются тут и там. Скоро капсулу в центре сменяет другая – и так далее, и так далее.       Время идёт. Рей замечает, что может фильтровать незначительные мысли, плывущие в окружении, сосредотачиваясь больше на тех, которые направлены в сторону наместника. Но они мимолётные и туманные, и из них не выходит ничего путного.       В конце концов, наступает короткий перерыв, и Рей хочет поблагодарить небеса за это. Въезжает дроид, оставляя поднос с закусками и питьём, что заставляет её желудок заурчать. Она ждёт, пока наместник начнёт первый, но похоже, что он не заинтересован в еде, потому что он выходит и начинает разговор с сенатором Чандрилы.       — Не нужно ждать Бена, — легко замечает министр Холдо. — Он будет так поглощён разговором с сенатором, что совсем забудет поесть. Не стесняйся. Угощайся.       Рей никогда не стесняется, когда разговор касается еды.       Она съела два сэндвича и начинает есть пятое пирожное, когда замечает на себе взгляд наместника. Она быстро слизывает крем с верхней губы и вытирает фруктовую глазурь, оставшуюся на щеке. Конечно же, она пала жертвой своего ненасытного желудка в центре Сената. Она не может придумать более неловкой вещи.       Наместник жестом прощается с сенатором и возвращается на своё место. Рей чувствует его взгляд, всё ещё прикованный к ней, пока она вытирает пятно с леггинсов. Длинные тонкие пальцы попадают в поле её зрения, подхватывая закуску с чёрной икрой с верха подноса. Его пальцы без перчаток.       — Я сильно сомневаюсь, что Нунианский сектор придёт к какому-либо соглашению с родианцами по поводу гиперпространственных переходов, — мимоходом замечает Холдо, смотря наружу, опираясь руками на край капсулы.       Наместник мычит, медленно жуя и обдумывая ответ. Его тёмные глаза снова останавливаются на ней, но его взгляд быстро уходит. Рей задумывается, осталась ли у неё на щеках ещё та красная глазурь, и вытирает щёку так незаметно, как может.       — У родианцев нет выбора, — говорит наместник, проглатывая пищу. — В конце концов они разделят переходы вместе с остальным сектором, когда минеральные планеты подвергнутся большей эксплуатации.       — Родианцы блефуют, — не может не прокомментировать Рей. Она чувствовала их попытку манипулирования Сенатом в своих интересах.       Наместник тянется за закуской. Той, с фруктовой глазурью и кремом.       — Я согласен, — говорит он, к её удивлению. Он откусывает кусочек и жуёт, и Рей чувствует, будто она упустила что-то важное.       — Скажи мне, джедай, — внезапно восклицает он, слизывая крем с кончика пальца. — Позволены ли в академии Люка какие-либо излишества, помимо еды, или там всё так же строго, как я помню?       — Что вы имеете в виду? — спрашивает она, поднося стакан с водой к губам.       — Я явно не имею в виду излишества в виде высокой моды или купальных помещений, — растягивает слова он, продолжая облизывать нижнюю губу. — Но всё же постарайся подумать о потакании потребностей и… голода.       Рей чуть ли не давится водой. Она правда надеется, что он не имеет в виду то, что она думает, он имеет в виду.       — Бен, — Эмилин Холдо награждает его предупреждающим взглядом. — Оставь её в покое.       — Это всего лишь вопрос. Она не обязана отвечать, — невинно говорит он, усаживаясь обратно в кресло, его глаза сияют в тусклом свете капсулы.       Ему нравится это. Рей чувствует жар, поднимающийся из груди и разливающийся по щекам. Мерзавец в прямом смысле хочет довести её. И это работает. Она в ярости.       — Вы ушли. И теперь я думаю, что никогда не узнаете об этом. Не так ли?       — Напротив, Рей. Мало что проходит мимо меня в эти дни.       В первый раз он сказал её имя, и оно так неправильно срывается с его губ.       Она встаёт, вытирая руки о леггинсы и стараясь не шататься. Она поворачивается к министру Холдо.       — Наместнику стоит думать дважды, перед тем как говорить. Может быть тогда люди не будут так сильно хотеть его убить.       Она не дожидается ответа. Она просто вылетает через дверь, натыкаясь на спину мандалорца. Он пошатывается, но к тому времени, как он понял, что произошло, Рей уже сбежала вниз по коридору к ближайшему балкону.       Свежий воздух и легкий ветерок ударяют ей в лицо. Рей чувствует, что сейчас заплачет. Наместник вёл себя нагло, и ничто, ничто не оправдывает его поведения. Она глотает воздух, пытаясь успокоить своё бешено стучащее сердце.       Проходит немного времени до того, как она чувствует легкое касание к плечу. Она поворачивается и видит беспокойное лицо Эмилин Холдо.       — Не обращай много внимания на то, что он говорит, — пытается успокоить она. — Бен на самом деле не настолько плохой, как он выглядит.       Рей холодно смеётся.       — Ну, меня он провёл. Но вы знаете, что? Это неважно. Я свяжусь с Люком и попрошу его назначить другого джедая, если он ему потребуется. Я и минуты больше не останусь с ним.       Министр грустно смотрит на неё.       — Может не стоит принимать поспешных решений, даже если у тебя есть право злиться. — Она поднимает руки в защитном жесте на взгляд Рей. — Но пожалуйста, постарайся провести с ним оставшийся день. Он будет говорить чуть позже, и мне будет спокойней, если я буду знать, что ты рядом с ним.       Рей поворачивается к закату, кровоточащему позади бесконечного моря мерцающих зданий и воздушных дорог, из которых состоит столица мира Хосниан Прайм. Мира, так сильно отличающегося от того, к какому она привыкла.       В конце концов она кивает, нахмурив брови.       — Я постараюсь. Обещаю.       Рей возвращается намного позже, успокоившись достаточно, чтобы суметь стерпеть наместника. Когда она входит внутрь, собрание уже началось, и он сидит в своём кресле с рукой на наушнике в ухе. Свет снова приглушён, и она тихо садится позади него. Он медленно поворачивает голову через плечо, чтобы посмотреть на неё, заставляя её сердце застыть в горле.       Звёзды, пожалуйста…       Она не думает, что сможет вынести ещё один конфликт с ним.       Наместник ничего не говорит. Он тянется, чтобы взять ещё один наушник, и протягивает через плечо ей – острый профиль обращён к ней в ожидании.       Предложение мира, видимо.       Она берёт наушник. Пальцы наместника, не прерывающих аккуратного касания, чувствуются как пёрышко против её холодных.       Рей быстро отдёргивает руку.       Трясущейся рукой она вставляет в ухо маленькое устройство и пытается сосредоточиться на переводе. Его голова поворачивается обратно, и Рей остаётся смотреть на тёмные локоны и широкие плечи, снова забытой, чувство, которое пустит корни в её памяти на долгие-долгие годы.       В конце вечера подходит очередь наместника говорить. Его голос глубок и внушителен в огромном помещении и легко завладевает вниманием всего Сената. Возникает спор с канцлером Плексуса о финансировании миров Внешнего Кольца. Это колкая тема, поднимающая несогласия делегатов и сенаторов.       И тогда Рей чувствует это.       Наместник стоит посреди капсулы, поглощённый спором со своим оппонентом. Невозможно определить, откуда донеслась эта мимолётная мысль. Она встаёт и крутит головой, пытаясь определить источник в толпе, но это практически невозможно.       Наместник должно быть почувствовал её тревогу, потому что он скользит глазами в её направлении. Его речь затихает на секунду, пока его тёмный взгляд вопросительно вперился в ней.       Она не знает, что сказать ему.       Раздаётся небольшая суматоха на другой стороне, волнение в толпе, но Рей не может сказать, от какой капсулы оно исходит. Её пульс подскакивает, и Сила поёт в её теле – предчувствие собирается на кончиках пальцев, как молния.       Где же оно?       Если бы она только могла найти, откуда…       Громкий звук прерывает речь наместника.       Голубой свет вспыхивает перед его глазами, и Рей стоит перед ним с включенным посохом. Свет подсвечивает всю их капсулу, и голоса в сенате тревожно вспыхивают. Паника разливается в воздухе, в то время как все торопятся покинуть свои места.       Яркий свет окутывает Сенат, и охрана заполняет этажи, и затем кто-то указывает на кривую капсулу и её испуганных гостей. Видно, в ней произошёл сбой парящего механизма.       Должно быть это и был тот треск, звучащий в Сенате.       Рей вздыхает с облегчением и выключает посох. Какую мысль она бы не подхватила, сейчас она полностью исчезла. Она кидает взгляд на наместника, чтобы понять, насколько он обеспокоен, но выражение лица, с которым он смотрит на неё, заставляет кровь застыть в её жилах.       Он в ярости.