Запретный / Forbidden

      — Наместник требует вашего присутствия в его комнатах.       Рей кидает взгляд на посыльную – пугливую ассистентку, чьим заданием является составлять нечеловеческое расписание наместнику.       — Скажите ему, что он может катиться к черту!       Это самый вежливый ответ, который она может дать так рано утром и на такое требование после того, как она проворочалась всю ночь в излишне мягкой и слишком комфортной для неё кровати из-за человека, который, должно быть, самый злобный во всей галактике.       Она захлопывает дверь прямо перед носом у бедной девушки и топает обратно к кровати, чтобы продолжить складывать вещи в маленький поношенный рюкзак, находящийся у неё уже бог знает сколько. Она примет душ в последний раз под настоящей водой, расчешет свои волосы и распутает запутанные пряди, переоденется в чистую белую одежду и уберётся подальше с этой планеты. Даже если ей придётся украсть для этого корабль.       Потому что ничто в галактике не заставит её остаться.       Ещё одно чирканье двери заставляет её раздраженно вздохнуть. Они что, не понимают намеков?       В этот раз перед ней стоит мужчина, выглядящий плутовато, с темно-коричневыми завитками волос и очаровательной улыбкой. Он прислонился плечом к металлической балке у входа.       — Привет, я По Дэмерон, — он протягивает руку, на которую она всего лишь глядит. Он убирает её достаточно быстро. — Да. Хорошо. Я личный пилот Леи Органы и мастер на все руки. Мне настоятельно рекомендовали умолять тебя прийти в покои Соло.       Рей колеблется некоторое время. В конце концов, это сестра Люка её просит. Сенатор и герой Сопротивления.       — Нет.       Она стучит по закрывающемуся механизму двери, но этот мужчина действует быстро, ставя ногу между дверьми.       — Послушай. Я не виню тебя за то, что ты не хочешь видеть этого парня. Я не пересекаюсь с ним, если только не представляется возможность. Но они всего лишь хотят поговорить с тобой. И после этого ты вольна решать, что делать дальше, — он пожимает плечами. — Никакого давления.       Да, точно. Пока тот злопамятный мужчина не решит открутить ей голову в следующем приступе ярости.       — Я сказала нет.       Рей использует Силу, чтобы вытолкать его, и дверь снова закрывается. Теперь ей осталось только найти посох и принять душ.       Но она везде его обыскалась. Он ни под кроватью, ни в одном из пустых ящиков, ни прислонен тихо к одному из углов. Она помнит, как выносила его из Сената и поставила у входа в наместническую…       Чёрт.       Рей зарывается лицом в ладони. Не может быть, чтобы это произошло именно с ней. Она выпрямляет спину и делает глубокий вдох. Она должна была принести посох обратно. Он должен лежать где-то в комнате. Вселенная не может быть так жестока с ней.       Она встает на колени, глядит под кровать в миллионный раз. Даже если бы он был здесь, она бы воспользовалась Силой, чтобы достать его. Кровать невероятно огромная.       Дверь снова чиркает, но она игнорирует её.       Может, если бы она создала какое-то подобие отвлекающего маневра в отеле, например, пожар на кухне, или разрушила бы здание рядом, то она могла бы проскользнуть в комнаты наместника и…       Черт подери эту дверь.       Она садится и глядит на непрерывное чирканье двери. Она точно придушит человека, который стоит за ней.       Рей топает к двери и большим пальцем нажимает на кнопку управления, вдавливая её в панель.       Посетитель не тот, кого она ожидала увидеть.       — Ты, — выдавливает она, смотря на наместника, нависшего в дверном проеме. Его руки взлетают к автоматической двери, когда она вжимает механизм, чтобы закрыть их, но они блокируются с отвратительным скрипом – и в следующий момент он уже в комнате.       Рей отходит назад.       — У тебя нет права находиться здесь.       — Я оплачиваю твои удобства.       — У тебя и вправду нет ни к кому уважения, не так ли? Я хочу, чтобы ты вышел из комнаты и вернулся, когда меня уже тут не будет.       — Ты никуда не поедешь.       — О да? Останови меня. — К черту душ. Она примет его, когда… когда-нибудь.       Рей разворачивается, но он хватает её за руку.       — Не трогай меня! — шипит она.       Хватка наместника решительна, но по-странному мягкая, чтобы не навредить. Она смотрит на него самым яростным взглядом, и, должно быть, это каким-то невероятным образом работает, потому что он отводит взгляд, и его хватка слабеет. Рей легко сбрасывает его руку.       Она устремляется к кровати, складывая последние вещи в рюкзак. Слышит тяжелые приближающиеся шаги и чувствует спиной его присутствие и темный взгляд, следующий за каждым её движением.       — Меня бы здесь не было, если это не было бы важно, — говорит он, и в его голосе звучит что-то незащищенное, что причиняет боль.       Рей отпихивает подальше предательскую часть себя, которая всегда несется на помощь каждой страдающей душе. Эта душа определенно этого не заслуживает. Она перекидывает рюкзак через плечо и разворачивается.       — Нет ничего важнее того, чтобы убраться отсюда, — говорит она.       Рей совершает глупую ошибку и в последний раз смотрит прямо ему в лицо. Он выглядит абсолютно потрепанным: его волосы растрепаны, рубашка помята и темные глаза глубоко сидят под бровями, будто он совсем не спал прошлой ночью. Таким измотанным она его еще не видела.       Пользуясь её заминкой, он тянется к лямке рюкзака на плече и спускает вниз.       — Это займет всего пару минут.       Что-то тяжелое было в его тоне, что опутывало её грудь и сжимало сердце. Или это просто из-за его покрасневших глаз. Что бы то ни было, она возмущена из-за власти, которую он обретает над нею.       — Тебе действительно надо научиться принимать “нет” за ответ, — заявляет она слабее, чем хотела бы звучать. На самом деле она должна уходить отсюда, прямо сейчас.       Он кривит губы.       — Никогда так не делал.       Конечно же, нет. Сила помоги ему, если он хоть раз в жизни сделал одну приличную вещь и подумал о желаниях другого человека.       — Хороший день, чтобы начать, — она тянется за рюкзаком, но он ставит его на пол.       — Я не сказала "да", — протестует она.       — Люк здесь.       Рей изумленно глядит на него. Это нехороший знак.       — Но я не связывалась с ним.       — Я тоже.       — Тогда почему он здесь?       Он едва ли поднимает брови, выглядя самодовольно.       — Интересно узнать?       Она знала, что он манипулятор и придурок. Рей вздыхает. Потирает лоб, чувствуя недовольство тем, как все повернулось.       Наместник подходит к сломанной двери и встает у входа, протягивая ей руку. Не то, чтобы у нее был выбор. Люк здесь по какой-то причине.       Рей проскальзывает мимо, удостоверяясь, что никакой частью тела не задела его, и она удивлена, что наместник сохраняет приличную дистанцию. Он идет в паре шагов за ней, но Рей все еще чувствует его властное присутствие, поднимающее волосы на шее.       — Она здесь, — объявляет он, когда они входят в комнату.       Утреннее солнце выглядит потрясающе, поднимаясь над спящим городом, окутывая покои золотым светом. Внутри стоят три человека.       Рей удивленно открывает рот.       — Никс?       Её друг поворачивается и одаряет её одной из своих озорных улыбок.       — Привет, красотка! Слышал, ты повергла Сенат всего за один день. Если Палп был все еще здесь, он с нетерпением ждал бы встречи с тобой.       Она мгновенно оказывается в его объятиях, а он поднимает её над полом, как пушинку. Звезды, как она скучала. Её руки крепко сжимают его серые одежды. Они пахнут как песок, солнце и свобода.       Краем глаза она замечает, что наместник наблюдает за ними с прищуром поверх чашки кафа. Он делает глоток горячего напитка, хмурится и живо ставит чашку на стол.       — Можно ли мне сегодня выпить нормальную чашку кафа? Или о таком здесь не знают? — ворчит он.       Жужжа, въезжает дроид.       Рей хочется фыркнуть. Она слышала, как наместник рычит. Она слышала, как он огрызается и выкрикивает приказы. Она даже слышала, как он бурлит сквозь сжатые зубы. Но ворчание на самом деле…       Милое.       Его глаза встречаются с её.       Рей возвращает свое внимание к Никсу, который поставил её обратно на пол и озадаченно изучает её. Он выглядит как всегда беззаботно, и она так рада его видеть, что даже нестабильное поведение наместника не может разрушить этот момент.       — Бен, — говорит сенатор Органа, подходя к сыну. — У нас, возможно, есть зацепка.       Наместник пытается вытереть с руки пролитый каф.       — Это я уже слышал.       Лея кладет руку на предплечье сына, терпеливо ожидая. Он, наконец, сдается и смотрит на нее.       — Он может быть тем, кто стоит за всей организацией, которую мы пытаемся раскрыть. Первый Орден.       — Кто? Убийца?       — Нет. Существо.       Тут он замирает, и вся немногочисленная краска, которая была на его лице, бесследно исчезает. Рей смотрит на Никса с любопытством, и тот подмигивает ей и поднимает палец, говоря ей молчать.       Какое существо?       Внезапно она чувствует себя посвященной в какую-то большую семейную тайну. Ту, которой, она уверена, наместник не желал бы делиться с ней. Он выпутывает свою руку из хватки матери и отходит к большому окну. Он засовывает руки в карманы штанов и смотрит на просыпающийся город. Картина так похожа на вчерашнюю, что Рей c четкой ясностью понимает, что он пытается собраться с силами.       Он, должно быть, действительно ненавидит выглядеть слабым перед другими. Даже если это его собственная семья.       — Какая зацепка? — хрипло спрашивает он через несколько минут.       Лея кидает взгляд в сторону Люка, который кивает ей продолжать.       — Твой отец наткнулся на человека в Такодане, который утверждает, что он дефектный штурмовик.       — Штурмовики исчезли вместе с Империей.       — Именно. Поэтому мы не можем просто обойти это стороной.       — Он может быть помешанным, — возражает он. — Фанатик из прошлого, который не может отличить фантазию от реального мира. Сила знает, сколько их повсюду.       Наместник продолжает стоять к ним спиной, но Рей видит, как напряжены его плечи.       Она смотрит обратно на Никса, надеясь, что он поделится с ней еще информацией, но он только сужает свои темно-зеленые глаза – так он её наказывает за природное любопытство.       Рей едва ли может сдержать раздражение.       Первым продолжает говорить Люк, его хриплый голос сглаживает острые углы разговора.       — Он утверждает, что был частью Первого Ордена. Этот человек может сказать много вещей, и они все звучат правдоподобно и выглядят так, будто могут подтвердить догадки, которые мы пытались сложить много лет. Их лидера зовут Сноук.       Он замолкает и подходит к наместнику, тяжелая мантия плетется по полу, пока он встает рядом с ним.       — Штурмовик описывает его как гротескного человека мистической силы. Бен… — он кладет руку на плечо племянника и мягче продолжает. — Я верю, что он тот, которого мы ищем.       Наместник смотрит на дядю, чьи настойчивые голубые глаза глядят на него в ответ.       — Что ты будешь делать?       — Никс и я встретимся с Ханом и этим человек в замке Маз. Я передам тебе, что из этого выйдет. Между тем…       Люк глядит на Рей и посылает ей одну из её любимых улыбок. Ту, которая делает его тем бескорыстным человеком, который сверг Империю десятилетия назад и никогда не прекращал посвящать себя хорошему и благородному, что есть в этом мире. Она наполняет сердце теплом и смелостью. Никс обхватывает её татуированной рукой и сжимает плечо.       У неё всё получится.       Внимание Люка возвращается к племяннику.       — Между тем Рей присмотрит за тобой. Она сильна в светлой стороне, и это одна из причин, почему я выбрал именно её. Позволь ей помочь тебе.       Наместнику требуется несколько минут, перед тем как ответить. И когда он это делает, его голос глубокий, хриплый и горько надламывается в конце. Рей едва ли слышит его.       — Никто не может помочь мне с кошмарами…       Её мастер ласково похлопывает его по плечу.       — Ты не один, мой мальчик. Ты никогда не был один.       Бен снова смотрит в окно, а Люк направляется в сторону сестры. Они не говорят друг другу ни единого слова, но они сказали всё, что можно было, просто смотря друг на друга. Он ласково целует её в лоб и уходит, сигналя Никсу следовать за ним. Друг игриво треплет ей волосы, и в следующую секунду они оба исчезают в круговороте тяжелых плащей и приглушенных шагов.       Рей внезапно чувствует себя оцепенелой. Лея Органа подходит и берет её за руку. Её глаза красные, и Рей видит в них слезы, но она улыбается, и всё её лицо светится надеждой.       — Спасибо, что помогаешь ему, Рей. Увидимся позже в Сенате.       Она тоже исчезает. Рей осталась наедине с наместником и этим надоедливым дроидом, беззаботно катающимся туда-сюда, готовя ему новую чашку кафа.       Она глядит на спину наместника несколько минут, прежде чем кивает сама себе.       У меня всё получится.       Рей берет чашку из механических рук дроида и встает рядом с наместником. Она подходит очень тихо, не желая потревожить его мысли. Протягивает ему кружку и ждет.       Определенно этот запах должен быть очень соблазнительным. Рей никогда не пила каф в своей жизни, и, возможно, она попробует позже. Вместе с этими аппетитными маффинами и свежими нарезанными фруктами на столе для завтрака. Когда он не будет смотреть, конечно же.       Его рука обхватывает чашку с горячим напитком, холодные пальцы задевают её мозолистые.       И затем он смотрит на неё.       У Рей перехватывает дыхание. Солнечный свет ласкает его бледное лицо, мерцая в черных локонах и подсвечивая глаза. Их цвет насыщен и мягок в утреннем свете, и она не может поверить, что они того же цвета, что она видела и раньше.       Потому что они не бездонно-черные, как его сердце. Они поразительно и неповторимо…       Янтарные.       Рей не может отвести взгляд. Особенно сейчас, когда солнце греет его черты в золоте.       Это возвращает её на долгие-долгие годы назад. К подростку мальчишке с копной темных волос и мягкими любопытными глазами, поднимающему тряпку, скрывающую вход в перевернутый ящик к маленькой девочке, приютившейся в углу. Солнце падало на его лицо точно так же, как и сейчас.       — Привет…       Эхо прошлого порой все еще дрейфует в её разуме.       Бен легко моргает, его рука все еще обернута вокруг чашки кафа, которую она протягивает ему. Он не говорит ни слова. Он просто поднимает чашку к губам и делает глоток, щуря глаза под солнцем.       Его безразличие тяжело укладывается у нее в животе.       — У нас впереди тяжелый день, — говорит он, поворачиваясь через другое плечо и направляясь к столику с завтраком. Рей выпрямляет спину. — Я скажу Джеффу, чтобы он связался с тобой и рассказал о расписании на сегодня.       Она стоит у окна, наблюдая, как он идет по комнате, чувствуя себя разочарованной. Нет. Вычеркнуть это. Она чувствует себя очень-очень разочарованной.       — Что? И это все? Это все, что ты скажешь?       Он обращает на нее своё внимание.       — Ты ждала чего-то еще?       — О, даже не знаю. Наверное? — Конечно же, она ожидала от него больше. Она не собирается просто взять и забыть его вчерашнее поведение. Она стискивает руки в кулаки. — Ты должен мне извинение.       Он поднимает брови.       — Извинение?       — Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я.       Её разочаровывает видеть, насколько тяжело ему признать собственную неправоту в том, что он ужасно себя вел по отношению к ней, не говоря уже об извинении. Бен так сильно изменился.       — Я думал, что между нами все уладилось, — говорит он.       — Еще далеко до этого “уладилось”, — теперь она не просто разочарована. Она начинает злиться.       Он ставит кружку на стол со снисходительной улыбкой и скрещивает руки на груди.       — Хорошо. Я вышел за рамки дозволенного. Я не должен был говорить с тобой так.       Возможно, Рей должна почувствовать себя удовлетворенной, но, по правде, это не так. Даже не близко.       — Я не сказала, что я останусь, — она поднимает подбородок.       Улыбка тут же уходит с его лица.       — И что это должно означать? Я думал, что собрание убедило тебя.       — Этого было недостаточно.       — Недостаточно? — его голос поднимается и звучит скептически. — И что конкретно будет для тебя достаточно?       По правде, она не знает. В этом и проблема. Она не знает, что хочет от этого человека. Поэтому она молчит. Наместник проводит рукой по волосам и ворчит. Он правда ворчит от отчаяния, и Рей хочет одновременно и смеяться, и плакать.       — Я не тот мальчик, которого ты помнишь.       — Яснее ты и сказать не мог.       — Тогда чего ты хочешь от меня? — он машет рукой в воздухе, непослушные волосы падают ему на лицо. — Чтобы я взял тебя за руку и показал тебе мой новый сияющий мир? Здесь не академия Люка, и я больше за тебя не отвечаю.       Она сжимает руки в кулаки и отводит взгляд, понимая, что её взгляд становится размытым. Как она может попросить вернуться того, кого больше не существует?       С его стороны доносится долгий выдох. Он обходит вокруг стола, тяжелые шаги глухо стучат в ритме её сердца и останавливаются прямо перед ней. Но Рей отказывается смотреть на него.       Её губы начинают дрожать.       — Рей?       Боги…       — Посмотри на меня.       Что-то нежное прислоняется к её подбородку, и она дергается в сторону, поздно понимая, что это были его пальцы. Его рука падает вниз.       — Позволь прошлому умереть, — тихо говорит он. — Оно тянет тебя только назад.       Она все еще чувствует его взгляд на себе, но не может набраться смелости и посмотреть на него. Рей чувствует, будто держится за призрака. За увядающие воспоминания давно ушедшего прошлого. Смотреть, как далеко они разошлись, разбивает ей сердце.       Тихий вдох раздается с его стороны, но он такой легкий и невесомый, что тонет в шорохе одежды, когда наместник отходит. Он возвращается к столику с завтраком и наливает себе еще чашку кафа.       — У тебя есть час, чтобы решить, хочешь ли ты остаться, — строго говорит он. — Можешь идти.       Рей кивает, глядя на картину, висящую позади него. Она беспокоила её с самого момента входа в комнату. На ней изображен мальчик под гнетущей тенью горы, тянущийся к солнцу.       Она разворачивается и уходит, чуть не забывая схватить посох, стоящий у дверей.