И как же радиоволна огибает землю?

                  Дыхание спирает. В голове звон. На меня смотрит Поля самодовольно ухмыляясь. Сука. Голова поворачивается будто у меня заржавели все механизмы. Но оборачивается в какой то момент так, будто слетели шестерёнки, и за полусекунду, я смотрела уже не на людную улицу Москвы, а на его губы. Жарко. — Ну так? Пойдём? — лучезарно улыбаясь произносит Макар. Я встаю, как по команде и молча направляюсь в помещение. Слышу пару слов прощаний, но все равно иду в помещение к лифту. Стыдно, а вроде бы и нет. Это скорее смущение, нежели стыд, как таковой. Мы заходим в лифт. Он стоит по правую руку от меня. Стоим в полной тишине. Даже страшно вдохнуть. Снова это чувство в животе. Пиздец. — Так, ты хочешь узнать меня поближе? Или ты это сказала, чтобы подруга отвязалась? — все также глядя на двери лифта, спросил Илья. — Я никогда не лгу. — утвердительно проищнесла я. — Всё люди врут и очень часто, даже мелкая ложь, ложью является. Не так разве? — Блестяще сказано. — язвлю я. Хотя даже не понятно, стебусь я или действительно делаю комплимент. Двери лифта открываются. Хочется бежать, но некуда. Да и зачем? Я иду бок о бок со своим кумиром, с человеком, к которому я питаю сильную симпатию и невероятное восхищение. Он действительно одним лишь упорством добился всего того, что имеет сейчас. Он достоин того, что есть сейчас. Мы заходим в помещение. Народа немного, я бы даже сказала, мало. Стоят столы, красивое освещение в разнообразных цветах. Висят фонарики, персонал бегает из одного угла в другой, но все равно, атмосфера волшебства сохраняется. Приглушенно играет музыка, и в атмосфере всего этого заведения отчётливо слышатся голоса ребят: — Да будет все окей! Я уверен, там не будет мюзиклов. Больше не придётся отплясывать и петь. — сказал Тамби, жестикулируя. — Главное, чтобы Макар опять высокую ноту не взял, а так все будет отлично. — фирменно смеясь сказал Рустам. — Вы в игре? — с улыбкой произношу я с казахским акцентом. — Конешно! — с таким же акцентом ответили ребята. — Пацаны, знакомимся. Это Аля, она будет завтра нашим гостем, надеюсь, что сильно подстебывать мы её не будем, все-таки маленькая ещё. — произнес Илья, приобняв за плечи. — Да я не думаю, я же не в пелёнке хожу — ухымялаясь, смотрю на Макара. Пока все уссываются с подкола. — Наша дама! — хлопая в ладоши от смеха, визжит Рустам. Я сажусь за стол, параллельно давая всем пять в знак заскамленного Ильи. Илья падает на диван прямо рядом со мной. Я пытаюсь периферическим зрением отследить его выражение лица. Вроде не обиделся. Хотя, они комики, им в целом обижаться на шутки «не положено».                                           … Общение было очень размеренным и тёплым. Даже семейным, я бы сказала. Пусть друг друга все и стебали, но это был приятный стеб. Вполне смешной. Ребята уже поржали из-за моих красных волос, и из-за возраста, и из-за всего, от чего было можно уйти в хаха. Макар, каждый раз, когда шутил, всегда смотрел на мою реакцию, смеюсь я или нет. А когда я, случайно, не обращала на него внимание, он бубнил, чтобы услышали все:"есть ощущение, что я сценически тут нахуй не нужен?». Опять же, отчего все ржали. -Ну так вот. На кону вопрос, Аля, ты бы отсосала Макару за два рубля? — приставляя руку к подбородку, делая умный вид спросил Тамби. Я медленно, играя роль, наклоняюсь к Илье и говорю: — Займи 2 рубля пожалуйста, я потом верну. Это был разрыв. Всё просто начали ржать, как с самой тупой шутки Лехи Щербакова. Илья молчит и смотрит на меня с серьёзным лицом. Мне даже показалось, что его такая шутка задела. -…Ну мы погнали. — Илья встаёт и пожимает всем руки. И снова взрыв ржача на все заведение. Я встаю, чтобы выйти покурить на балкон. Илья выходит за мной. И вот мы стоим на балконе, и курим одну за другой, лишь бы не прерывать разговор. Настолько близкий и душевный, что даже несмотря на осипший голос от количества выкуренных сигарет, хотелось просто оставаться тут, на этом балконе, и нигде больше. Мы действительно узнали много нового друг о друге. По нему не скажешь, что ему уже 30, по нему не скажешь, что он старый, по нему не скажешь, что он просто весит за сотку. Потому что вероятнее всего эти сто килограмм, 80 из которых харизма и шутки. Мы болтали так наверное час, а за нас даже не спохватились. Поэтому мы просто решили взять по 6 шотов на каждого и распить их прям на балконе. Первый. Все идёт своим чередом, мы совсем чуть чуть пьянеем и раскрепощаемся. Второй. Уже лучше, уже хочется гнать по встречке. Третий. Уже хочется гнать по встречке с ним. Четвёртый. Уже просто хочется с ним. Пятый. Уже хочется его. Шестой. Мой. Мы молча ушли от ребят. Некультурно, да? А вы разве думаете о других, когда перед вами тот, кого вы так хотите. С кем испытываете катарсис каждый раз, когда он просто говорит с вами. Нет? Ну так и не надо говорить, что бросить ребят не культурно. Илья сказал сразу: "у меня с алкоголем очень плохие отношения. Я с ним не на «вы», не на «ты», блять, на «извините, пожалуйста».» И что самое смешно, так и было. Первой летит его футболка. Потом моя. И вот уже два разгоряченных тела уже трутся друг об друга. И вот это чувство. Да. Не когда, ты просто хочешь человека почувствовать в себе, а когда ты хочешь с ним слиться в одно целое. Эмоционально чувствовать то же удовольствие, что и физически. Два тела падают на кровать. Два тела в экстазе. Оба не понимают, что разница в возрасте. Обе не понимают, что это ни к чему не приведёт. Оба не понимают, что сейчас творят. Я переваливаю его под себя. Он даже не сопротивлялся. Стягиваю с него джоггеры. Достаю его член, такой большой, как и его обладатель. Меня резко подминают под себя, также резко целуют, жадно и непристойно. Будто я самая шикарная закуска к основному блюду. -Тебе нравится, милая? Я никогда не думала, что это может быть вот так. Мне никогда, и никто не говорил ничего подобного. Это все равно, что слышать, как кто-то шепчет тебе в ухо непристойности. Подхлестывает хриплым голосом. Ведет четко и умело… и при этом знает, какой результат получит… и ты доверяешься этим знаниям. Ведь от тебя уже ничего не зависит. Провела по влажной плоти пальцами и тихо застонала… Мозг сам вспоминает каждое слово. А пальцы вторят каждому слову. Сжала клитор, и по телу прошла дрожь. Незнакомая. Нового уровня. Неизведанная ранее ни с кем. Откинулась на кровать ещё сильнее. Проснулась в спине. Нет, я не представляла его губы… но меня возбуждали его слова и эта раскрепощенность. Когда никто не видит. Когда не видит даже сам Илья. И в то же время он со мной. Кто-то неизвестный, заставляющий делать все эти грязные вещи. Две маски. Им можно то, что нельзя обычным людям при свете дня. — Да. По телу проходят волны удовольствия. Одна за одной. По нарастающей, как прилив чего-то мощного и неизведанного. Но это ведь еще ничего не значит. Все может исчезнуть мгновенно. Как и раньше… с другими. -Я хочу, чтобы ты показала, как ты желаешь меня. Ты же представляла это не раз, да? Удовольствие не исчезало… Оно становилось неуправляемым с каждым его словом. Вот с этим наглым тоном, слишком откровенно. Слышу собственное учащенное дыхание, погружая в себя пальцы и сильнее сжимая сосок, повторяя снова и снова. И я делаю это… я делаю это яростно и быстро, потому что впервые ОНО не уходит. НИКУДА. Оно во мне, и с каждым толчком я понимаю, что уже достигла какой-то точки невозврата… Я уже не могу остановиться. — Еще… скажи мне это еще раз, пожалуйста. — Я хочу тебя. Как удар хлыста. Я даже услышала свист адреналина в барабанных перепонках, потому что меня выгнуло дугой. Неожиданно. Резко. До боли в суставах и мышцах, и пронзило наслаждением с такой остротой, что я громко застонала, сжимая коленями руку и чувствуя сокращения собственной плоти вокруг пальцев. По щекам покатились слезы от слишком сильных и острых ощущений. Но я так и смотрела на него ошарашенная. Тяжело и шумно дыша. Не зная, что ему сейчас ответить, взмокшая и растерянная. С горящими от стыда щеками. Мой первый в жизни оргазм… и вот так. Без проникновения. Но тело все еще вздрагивало и сокращалось до тянущей боли внизу живота… с легкими стонами и пьяной истомой, от которой дрожат колени. Я не могла нормально дышать, в груди будто застыл свинец, и дышать было невозможно. Каждый его взгляд, черточка, шрам, морщинка. Всё сводило с ума. Я чувствую, как меня уносит куда то далеко. Туда, где мне хорошо, где спокойно. Где есть я и он. Где есть мы.