***
Сан Вервольф проверял стражников. Все были на местах, каждый угол замка был защищен извне и внутри. Вся имеющаяся стража была сосредоточена на территории Лорда. Велся круглосуточный караул. Сан чувствовал, что беда скоро настигнет со всех сторон. Сейчас в его голове крутилось только две мысли: успеют ли они спасти Ким Хонджуна и кто из свиты предал его. С этими думами он расхаживал по коридору, изредка ловя отголоски разговоров, идущих прямиком из кухни. — Святые угодники, что же будет с нашим Хозяином, — Лутта, шмыгнув покрасневшим носом, протирала платком слезящиеся глаза, — сердце разрывается при виде него… — Йа пэржифать… по Хзаын… — Снежный человек крутил ложкой в миске, полной похлебки. Он к ней даже не притронулся. Йети полностью потерял аппетит вместе с настроением. — И йа скычать по Авы… — Я очень надеюсь, что Граф и Вальдос успеют до полуночи… а насчет Ави… сестра сказала, что ей с нами было не по себе… от этих слов мне стало так обидно… — прошептала близняшка-Гарпия. — Мне кажется, Авеллия сказала это специально, чтобы мы по ней не скучали… может, она ушла по другой причине, которую нам не могла озвучить. Она порядочный человек, за ней ничего плохого не наблюдалось, поэтому я не буду ее осуждать и вам не советую, — Лутта расправилась на стуле у окна, наблюдая за черными облаками, движущимися по небу. — Ох, чувствую я, недолго нам осталось любоваться чистым и мирным небом… — Вы думаете, что вчера на замок напали из-за Искры Феникса? — близняшка-Гарпия спросила это очень осторожно, будто озвучивала что-то непростительное. — Неизвестно… но куча троллей все знала о наших тайных ходах. — Говорят, их было много и они были до жути огромные, что каждого из них тащили по два оборотня из-за их титанового веса! — Возможно, так и есть. Хорошо, что я не видела этой картины, вид этих подлюг меня бы здорово вывернул. — Лутта, а вы слышали, что среди нас есть предатель? — любопытная близняшка не унималась, дай ей волю, она бы всех опросила в замке, так ей нравилось коллекционировать сплетни. Сплетни и выпивка из таверны Вондерлэнд — были ее единственными слабостями. — Как же тут не услышать… — женщина-гном, злобно закрывая штору, спрыгнула со стула и приземлилась на свои красные башмачки с помпонами, скомандовав: — все, хватит нам сидеть без дела! Йети, занеси еще дров, разожги большую печь, а ты, милочка, принеси мяса да яиц, у нас тут стая волчат не кормленных, пора стряпать что-нибудь.***
— Ты уверен, что это верный путь? — Сонхва отбрасывал от себя жирных рогатых жуков, которые прыгали на него со всех ветвей, словно тот был выкупан в медовом сиропе. — Я уверен в этом маршруте больше, чем в натуральности вашего цвета волос, — хихикнул Вальдос, создавая пируэты через свисающие лианы с оттопыренными листьями, — а если серьезно, кто-то стащил мой альманах, поэтому я просто восстанавливаю все по памяти. — А моя память подсказывает, что нужно идти другим путем, — Граф осматривал периметр, хватая зорким взглядом каждый камушек, — змеи прячутся в холодных и сырых местах, естественно, нам надо на север. Будем ориентироваться по мху. Смотри: мох и лишайник на том дереве растут только с правой стороны ствола, значит, нам направо, — прицеливаясь рукой он метнул головой по сторону курса. — Уважаемый, мы находимся в Лиловом Лесу, где животные и растения живут и растут где хотят, меняя свое местоположение по сто раз за день, — альбинос скорчил умную рожицу, — поэтому логичнее добраться до развилки и узнать у Всевидящих желтых очей точный маршрут. — Вдруг пока мы доберемся до развилки, время будет на исходе? — Какой-то у вас пессимистичный настрой, — недовольно буркнул Вальдос, притормаживая на толстом сучке напротив Графа, — не время думать о плохом. — Как раз-таки мой настрой реалистичен, мы уже два часа в пути, и у нас нет ни одной зацепки! — А вы что думали? Нас тут у входа встретит змея в парике и лань в кальсонах с эликсиром на блюдечке? Мы с вами отведаем лесных желудевых шницелей и домой вернемся? — Хорош драматизировать. Я просто говорю, что драгоценные минуты мы тратим впустую, расходуя их на споры по поводу маршрута. — И что вы предлагаете? — Предлагаю разделиться. — Уверены, что справитесь без меня? — важно смахнув с плеча пылинки, альбинос вопросительно взмыл бровью. — Это, конечно, будет несказанно тяжело, не считая того, что теперь никто не будет жужжать над головой и мешать думать, но я постараюсь держаться стойко, обещаю… — выдохнул Сонхва, изображая досаду. — Смехота, — уголки губ летучей мыши опустились, — ну и ладно, раз так. Ах да, вот вам один совет: перед тем, как выходить на охоту, не стоит душиться благовониями, а то все лесные букашки поспешат к вам на смотрины, — съязвил он. — Удачного пути! — зверек уже успел набрать высоту, обдумывая примерные координаты для полета, но его остановил голос снизу. — Вальдос! Постой! — окрикнул его Граф, взглянув вверх и понизив тон до серьезного уровня. Так снижают тембр, когда хотят спросить что-то очень ценное. Вампир знал свой ответ, знал, что бы сказал Хонджун, да и в принципе не сложно было догадаться про ответ Вальдоса, но все же… Ему нужно было это услышать. — Что? — зависнув в воздухе, летучая мышь порхала на месте, сосредоточившись на Сонхва. Розоватый свет отражался на его лице, из-за чего кожа феерично поблескивала. — Ты сомневаешься в Авеллии? — спросил он, выдержав недолгую паузу. — Нет! Ни на мгновение… — незамедлительно озвучил альбинос, не теряя зрительный контакт с вампиром, уста которого тронула улыбка после услышанной фразы. — Я тоже, друг мой, я тоже…***
Хонджун лежал неподвижно. Тело плохо поддавалось командам. Веки распахивались только вполсилы, и все цвета, открывавшиеся обзору, резали глаза. Он почувствовал чью-то руку на своей ладони и попытался развидеть цветные точки, бегающие на горизонте. Женская фигура сидела у изголовья кровати и постепенно превращалась в Авеллию. Лорд улыбнулся, сжимая ладонь и пытаясь дотянуться до ее щеки. — Я так скучал по тебе… не покидай меня больше, — еле слышно прошептал он, поглаживая шелковистое девичье лицо. — Никогда, мой Господин, никогда… — пронеслось в ответ эхом, которое протянулось от угла комнаты до его ушей и исчезло. — Где ты была все это время… — холодный пот отпечатался на лбу, сознание кружило его, будто бесконечная карусель, перед глазами все плыло, кроме образа Авеллии, которая все так же добро и пленительно смотрела на него, вызывая внутри пожар. — Я была здесь, рядом с вами… я не уйду… мой Господин, — сладкий голос ласкал слух. Она рядом, значит, все хорошо, значит, ничего больше не имеет значения. Еще чуть-чуть — и ему станет лучше, еще капля — и он поднимется, еще совсем немного — и… провал в памяти, рука опустилась, глаза сомкнулись. Холод на плече. Кто-то снимает повязку. Теплое прикосновение. — Авеллия… — и снова туннель бессознательности поглотил его целиком. — Да будь проклята эта Авеллия, — сквозь зубы процедила Гарпия, разжимая руку Лорда и стягивая оставшиеся бинты. — Ничего, скоро от нее останутся только кости, которые будут разлагаться веками… — девушка провела пальцем по ране Хонджуна, захватив несколько капель темно-багровой жидкости, поднесла ко рту и с наслаждением слизнула. Ее губы расплылись в довольной ухмылке.***
— Моя голова, — с трудом выпрямившись от неудачного падения, Ави растирала голову, угодившую на острый сук, благодаря которому появилась свежая ранка у затылка. Некоторые части тужурки в процессе полета и столкновений оторвались, теперь на девушке не было одного рукавчика, но зато была дырявая спинка. Местные кутюрье были бы в восторге и сразу бы ввели в свои модные дома новоиспеченную вещь, а на следующий день все аристократки Хеллвиля расхаживали бы в «случайном» походном творении Авеллии. Девушка передвигалась максимально тихо, стараясь обходить сомнительные овраги и большое скопление сухих листьев. В отличие от Лилового Леса, здесь видимость была куда хуже. От гнетущей атмосферы, передушенной туманом, несло затхлостью. Звуки животных почти отсутствовали, лишь изредка доходило эхо стаи ворон, затаившейся где-то на окраине. Деревья были покрыты серо-зеленой листвой, из-за плохого освещения они вовсе казались черными. А почва была до ужаса липкой, будто при каждом шаге пыталась схватить стопу и унести с концами в недра земли. Чем больше она углублялась в Лес, тем прохладнее и чернее он становился. Дойдя до небольшого спуска, Авеллия услышала взмах крыльев. Даже не крыльев, а лопастей, будто что-то здоровенное резало воздух. Она присела, прячась за стог колючек у дерева, и увидела, как из глубины несется огромный птичий силуэт. Белоголовый орлан. Он несся со скоростью молнии, с такой же скоростью забилось сердце у девушки, когда она поняла, что птица летит в ее направлении, да так быстро, что через секунду вместо Ави здесь останется человеческая отбивная. Пернатый булыжник безостановочно приближался и в один момент просто сменил курс, камнем полетев вниз. Авеллия узрела среди тумана груду ветвей, прижатых камнями и образующих гнездо, за два ярда от нее. В гнезде лежала небольшая груда яиц, покрытая травой для маскировки. «Змеиные», — подумала девушка. Орлан за считанные секунды достиг цели и начал кромсать скорлупу, расщепляя созревшие яйца и заглатывая детенышей, вываливающихся оттуда. Хищная птица беспощадно раскидывала месиво клювом, съедая впопыхах добычу. Увлекшись трапезой, Орлан не заметил, как вместе со скорлупой метнул в сторону Авеллии самое маленькое и слабое яйцо. Пока громадина была занята процессом, раздалось ужасающее шипение. Птица подняла голову, нахохлившись, смотря в сторону исходящего звука. Не упуская удачный момент, девушка просунула руку через стог и потянулась за белым овалом, долетевшим до нее. Пальцы не дотягивались, колючки больно врезались в руку, останавливая движение. Ей пришлось стиснуть зубы и изо всех сил дернуть руку вперед, чтобы уцепиться за округлый конец и подтащить к себе белоснежный змеиный эллипс. Яростное шипение прогремело как гром. Гигантское пресмыкающееся цвета черного мрамора и длинною двенадцать метров достигло пернатого убийцу и начало атаку. Разинутая пасть накидывалась на взлетающие крылья, возвращая их снова на землю. Орлан пытался схватить клювом туловище змеи, но та была изворотливее. Восьмеркой вращаясь вокруг детоубийцы, скользкий гигант безостановочно нападал, используя свой яд. Расщемив пасть у перьев Орлана, змея метнула в него ядовитую жидкость, капли которой полились в части скорлупы. Одно крыло уже было надкушено и с трудом парило в воздухе. Сократив мышцы и собрав все свои силы, птица резко устремилась вверх с огромной скоростью, покидая место нападения. Змея не смогла угнаться за ней и, злобно оскалившись на ускользающую тень, поползла к разоренному пристанищу. Девушка с забвением наблюдала эту картину, даже не ощутив, что ее рука покрылась многочисленными порезами и кровь моросила слабым дождем. Яйцо, спрятанное под тужурку, интенсивно вибрировало, понемногу шатаясь. Змея обогнула телом обкромсанную колыбель и, собрав скорлупу в одну кучку, жалостно начала сипеть, проводя головой по разрушенным останкам. Из глаз ее падали тихие непомерные слезы горечи. Девушка наблюдала за происходящим недолго, потому что, почувствовав, как под теплой одеждой лопается скорлупа, она взвизгнула. Длиннотелое существо тут же поднялась с места и направилось на голос. — Господи, только не это, — отодвинувшись от куста, Авеллия отползла на корточках назад и ощутила, как над ней нависает холодная и влажная туша. — С-с-с-скрываешьс-с-с-ся, — прошипела громадина, уставившись на Ави красными глазами, — не с-с-с-стоит, твоя с-с-с-с-смерть уже нас-с-с-с-стигла тебя, с-с-с-смирис-с-с-с-ь, — с этими словами ее рот раскрылся, являя острые клыки и маячащий язык. — Нет, стойте! — девичья рука приподнялась, закрывая лицо от открытой хищной пасти. — Я с благими намерениями! — С-с-с-сомневаюсь, — чешуйчатая и не вздумала отступать. Ави почувствовала шевеление под меховой одежкой. Что-то ползало по спине, продырявило рюкзак и вернулось обратно. Улыбнувшись собственному везению, девушка распахнула тужурку. Сначала из-под куртки выпали кусочки скорлупы, а потом из рукава выползло маленькое желтое тельце, разжевывая вяленое мясо, небрежно торчащее изо рта. — Мой малыш-ш-ш-ш! — мать бросилась к отпрыску, хвостом выхватывая его у девушки и жадно прижимая детеныша к своему лбу. Детеныш охотно ответил матери на ласки и что-то звонко прошипел, после чего, выбравшись из ее хватки, снова подполз к Авеллии, забираясь к ней под руку. — Ты его с-с-с-спас-с-сла? — ошеломленно спросила холоднокровная, не теряя из виду свое чадо. — Я… ну… он скатился сюда, и я не могла его так оставить, когда на ваше… гнездышко напали… мне жаль, сочувствую вашей утрате… — устав опираться на порезанную колючками руку, девушка выровнялась, поглаживая мелкого хвостатика, резвившегося у нее на плече. — Ты с-с-с-спас-с-сла моего нас-с-с-следника, — сглаживая хвостом высыхающие слезы, змея опустила свое тело, ровняясь с девушкой, — прос-с-си чего хочеш-ш-шь, любые с-с-с-сокровищ-щ-ща мне дос-с-с-ступны. — Что?! — не веря сказанному, Ави преподнесла ладонь к лицу и охнула от радости, пытаясь скрыть покрасневшее лицо. — Я правда сделала это не ради сокровищ, клянусь вам! Я просто хотела помочь, чем смогу. Мне не нужны богатства! — Не хочеш-ш-шь с-сокровищ-щ? А что же тогда, с-с-скажи? — мать удивилась еще больше. За всю свою жизнь она не встречала ни одного живого существа, которое когда-либо делало ей добро, да еще и не желало богатств. — Единственное, если вы не против, я бы взяла вон те скорлупки с вашим… э-э-э… ядом… — Ты с-с-с-сумаш-ш-шедш-шая? — скривилось пресмыкающееся, смотря то на скорлупки, то на нее. — Пока что нет… понимаете… эм… Ваш яд горечи — целебный… я должна спасти одного…друга, — уточнила Ави, пытаясь подобрать как можно лучше подходящие слова, — спасти его может только эликсир, изготовленный из змеиного яда, понимаете? — С-с-с-странно, — протянула змея, — допус-с-стим, я разреш-ш-шу. А куда ты их помес-с-стиш-шь и как дос-с-ставиш-ш-шь? После этого вопроса из ее рюкзака выпрыгнула деревянная бутыль и гулко упала между ними. Из опустошенной фляжки выполз довольный змеиный малыш, смотря на маму и смачно доедая мякоть малины, оставшейся от ягодной настойки.***
*Флешбэк*
*Три дня назад. Целительная Хонджуна*
— Вы не могли бы осмотреть меня сегодня, мой Господин? — Гарпия, грациозно снимала платье, оголяя острые плечи молочного цвета, упругую статную грудь и длинные ровные ноги с повязанным на лодыжке жемчужным браслетом. Ее маленькие, аккуратно сложенные за спиной крылья добавляли шарм, делая ее схожей с неким ангельским созданием. Девушка прикрыла руками грудь и обернулась к Хонджуну, ловя его хаотично мечущиеся зрачки. — Прикройся, — скомандовал тот и бросил ей плотную ленту для перевязки, лежащую на тумбе, — не стоит так оголяться при осмотре. Уложившись на кушетку в соблазнительной позе, она ждала, пока Лорд подойдет к ней. Накануне искупавшись во всех имеющихся в замке эфирных маслах и надушившись экстрактом разбавленных цветочных лепестков, она предвкушала себе что-то необычайно сказочное. До последнего надеясь, что сегодня у нее получится. Получится влюбить в себя вампира, который плотно засел у нее в сердце давным-давно. — Где сегодня болит? — уточнил он, без эмоций осматривая ее тело с головы до ног. — Если будешь вовремя пить лекарства, то тебе станет лучше. Не забывай есть больше мяса и кроличью печень, при анемии это обязательно. Я тебе уже три раза выписывал рецепт, а ты постоянно его теряешь и просишь новый. — Да, простите меня за мою забывчивость… рядом с вами легко потерять голову… — Кхм… так… где болит, говоришь? — не обращая внимания на сказанное, он продолжал осмотр. — Болит все… особенно сердце, — полушепотом произнесла девушка, указывая на место его расположения. Лорд сразу же прощупал обозначенную территорию, пытаясь распознать, с какой частотой бьется главный жизнедарующий орган. Гарпия, затаив дыхание, приподнялась в ответ на его касание, хватая его за плечо и приближая к себе в попытках поцеловать. Хонджун ощутил стороннее присутствие, которое исчезло так же резко, как и появилось. Авеллия. Черт побери, она была здесь. В самый неподходящий момент, гори он синим пламенем. — Что ты делаешь? — опешил вампир, сбрасывая ее руки с себя. — Сколько раз мне повторять: хватит проявлять ко мне чувства! — отшагнув назад, он устало схватился за виски. — Где твое достоинство? Найди свою гордость и прекрати душить меня своей безответной любовью! — Милорд, вы думаете, это так просто? — вскочив с места, Гарпия, собираясь расплакаться, приблизилась к нему. — Я днем и ночью мечтаю только о вас! Неужели я никогда не дождусь вашей любви? Если это из-за болезни, то обратите меня в вампира! Я буду жить вечно рядом с вами… — Прекрати нести чушь… — А может, это все из-за моих крыльев? Они являются помехой между нами? Тогда я их сейчас же отрежу! Без капли сожаления! — схватив клинок, она размахнулась за спину в надежде отхватить раскрывающееся крыло, но ей помешала крепкая рука Хонджуна, которая, выхватив нож, отбросила его прочь. — Полоумная, не сходи с ума! Дело не в тебе! Ты не можешь насильно привязать к себе кого-либо, как ты не поймешь? Я не могу заставить себя полюбить! — тряся ее за плечи, он пытался достучатся до девушки. — Но Авеллию же вы полюбили! — в ней бушевал протест. — Я вижу, как вы на нее смотрите… будто она… она… центр Вселенной! Будто она — единственная радость в вашей жизни! Я помню этот влюбленный взгляд! Такой же, как и десять лет назад, когда была жива ваша… — Закрой рот! — не выдержал Лорд, повышая голос и отталкивая тело Гарпии на кушетку. — Все, убирайся, — он кинул в нее платье и указал рукой на дверь, — не попадайся мне на глаза, пока не подумаешь о своем поведении и не изменишь его, поняла? Сжав губы, Гарпия закрылась платьем и пару секунд подержав на нем тяжелые оковы своего взгляда, направилась к выходу, шепча себе под нос: — Ты пожалеешь о сказанном, милый… очень пожалеешь…