Castle of Vampire

Пока Авеллия скиталась на границе двух магических лесов, в рощу незаметно подкралась полночь. Наворачивая круг за кругом, она отказывалась признавать, что заблудилась. Гордость, ростом на голову выше нее, не позволяла принять капитуляцию. Ветер, дующий со скоростью падающей кометы, не позволял зажженным спичкам полноценно освещать путь. А голова, слезливо ноющая от боли, отказывалась здраво мыслить и искать нужную лазейку. Жажда выжала из нее все соки, пересохший язык можно было смело назвать частью пустыни, никто бы не стал перечить. Найти в этой глуши второй элемент для лекарства она и не надеялась, но что она сможет отыскать ручеек — не сомневалась. Шум, доносящийся слева, ее в этом полноценно убедил. В спичечном коробке оставалась пара соломок, как раз хватит для освещения тропинки к водному источнику. Нащупав ногами выступ к ручью, который был достаточно широк и больше напоминал озеро, девушка опустилась на коленки и, зачерпывая согнутыми ладонями воду, жадно наполняла ею истощенное тело. Никакая амброзия не могла сравниться со вкусом свежей и кристально чистой живительной влаги. Холодная вода тут же взбодрила лицо, заставив слипающиеся глаза распахнуться настежь. Продолжая черпать водный ресурс, Ави зацепила руками длинную голубую водоросль, вплотную прилипшую к руке. Девушка скинула ее, но она тут же облепила вторую руку, от которой избавить ее не получалось. Многочисленные встряхивания не помогали. — Что за чертовщина? — пытаясь вытянуть длинное растение с плотным покровом из ручья, она ощутила сопротивление, будто водоросль тащит ее внутрь. Сначала тяга была слабой, но с каждой секундой усиливалась, подтаскивая девичье тело ближе к воде. Авеллия встала, словно камень, уперевшись ногами в землю, пытаясь дать отпор притяжению. Только сейчас ее осенило, что руки обвиты не водорослями, а водяными щупальцами, плотно присосавшимися к запястьям. Тяжело дыша и чуть ли не вскрикивая, девушка надрывала мышцы, с большим трудом отшагивая назад. Мертвая хватка и не думала ослабнуть, стоило Ави на секунду притормозить, как неизведанное существо уже сбило ее с ног, топя в глубоких недрах потайного озера. Захлебываясь водой, она барахталась, пытаясь уцепиться за исчезающие волны, осьминогообразная тварь бесцеремонно несла через поток человеческую тушу для грандиозной трапезы. Вода уже сочилась внутрь через нос, горло и уши, заполняя легкие девушки и лишая ее способности дышать. На пути не было ничего, за что можно было ухватиться или оттолкнуться. Просто пустое, бесконечное глубоководье, где похоронено бесчисленное количество останков, среди которых скоро будет и она. Коллекция костей, накопившаяся на дне, будет скоротечно пополнена. Безропотно прощаясь с миром, Ави зажмурила глаза, теряя контроль над телом и реальностью. Последнее, что словили ее закрывающиеся глаза, была яркая вспышка света над водой, которая начала просачиваться в глубину, целиком освещая подводный мир. В следующее мгновение пронесся омерзительный запах горелой плоти, и она почувствовала, как присосавшиеся к запястьям щупальца пылью растворились. Вода продолжала заполнять дыхательные пути, но тело уже не падало вниз… наоборот, оно с бешенной скоростью неслось вверх с помощью неизвестного. Речной мир был покинут, суша снова приветствовала выжившую утопленницу, которую повалили на почву, судорожно надавливая ладонями на грудную клетку. Девяносто процентов ее жизни плавало где-то на краю смертоносной воронки, лишь десять процентов сознания схватывали происходящую реальность. Теплые губы щедро вдыхали в нее воздух, жадно впиваясь, стараясь не потерять и капельку кислорода. Руки точными нажатиями пытались реанимировать девушку, очищая забитые легкие. Дыхание рот в рот… нажим… дыхание рот в рот… нажим… Несколько минут просочившаяся вода держала оборону, но сдалась… Резко открыв глаза, Авеллия тяжело откашлялась, извергая застрявшую воду и лихорадочно хватая воздух после освобождения легких. Наконец ее глаза поймали силуэт спасителя, который, увидев оживление девушки, накинулся на нее с крепкими объятиями. — Авеллия, слава Дракуле, ты жива! — воскликнул Сонхва, прижимая к себе обессиленное тельце, которое сейчас больше напоминало тряпичную куклу. — Сон… хва… это ты… — она продолжала кашлять, упершись в его громоздкое плечо, — как ты… нашел меня… — Я шел в поисках змеи и услышав крик, сразу прибежал на голос, который без труда узнал, — он гладил ее промокшие волосы, продолжая свободной рукой придерживать за спину. — Но… там был свет… чудище сгорело… как так… я… не понимаю… — ее тяжелое дыхание касалось его шеи, заставляя мужскую кожу покрыться гусиной вуалью. — Я все тебе расскажу, только давай сначала ты успокоишься, Ави, хорошо? — мягким движением он обхватил ладонями ее лицо, впиваясь любящим взглядом. Не удержавшись, он медленно коснулся ее лба и застыл на несколько мгновений, оставляя горячий след от пухлых губ. — Никогда… слышишь, больше никогда не пугай меня так… Графу понадобилось двадцать минут, чтобы возвести небольшую лачугу из сухих ветвей и листьев папоротника. Его умелые руки лихо справились с разведением костра. И даже с поимкой кролика не возникло никаких проблем. Сонхва был опытным охотником, поэтому наколдовать на скорую руку ночлег и подать лесничий ужин ему не составило особого труда. Тем временем Авеллия развесила мокрые вещи и укуталась в меховую накидку Сонхва — единственную сухую вещь, которую он скинул перед тем, как нырнуть за горе-русалкой. Сам же Граф расхаживал в мокрой, прилипшей к телу блузке без рукавов, целиком огибающей каждую мышцу подтянутого вампира. Ребята решили, что часа им будет достаточно, чтобы высушить одежду, развешанную у костра, поужинать поздней трапезой в виде печеного кролика и немного отдохнуть от произошедшего. — Значит, Гарпия сказала, что я не хочу оставаться с вами, потому что вы — звери, и поэтому ухожу жить отщепенкой в пустую деревню? — разжевывая кусочки мяса, ошеломленно протянула Ави. — Ты сейчас серьезно? Она же сама просила меня отправиться за эликсиром, прося спасти их с Хонджуном… любовь, — последнее слово вызвало неприятное покалывание. — Какая любовь… о чем ты… Хон очень критично относится ко всему, что связано со словом «любовь», — уточнил Сонхва, прокручивая на среднем огне вторую тушку кролика. — Что? То есть, они не встречаются?! — чуть ли не крик восторга вырвался из ее уст. Хонджун свободен! О Господи, значит, есть маленький шанс, что его поступки по отношению к ней означают симпатию? Возможно, в нем живет капелька чувств? Она не знала, чего сейчас хочет больше: задушить Хонджуна в своих объятиях или прибить стервозную Гарпию. А лучше все совместить, ибо одно другому не мешает. — Конечно, нет, о чем ты, — явился саркастический смешок Графа, — в его жизни была только одна любовь, — его тон немного снизился, — но она погибла десять лет назад после Искры Феникса. Он потерял тогда всех… абсолютно всех… Родителей, которые в одну секунду превратились в прах… и свою невесту… которая умирала у него на руках, мучаясь в агонии несколько часов… Он пытался спасти ее, но все его способности исчезли… Из-за бессилия он чуть не лишился рассудка. После этого Хон полностью изменился… — Сонхва играл палкой с угольками, перемещая их от центра по кругу. В его глазах отражались вспышки огня, а кожа сияла оранжевым светом. — Кем она была… его возлюбленная? — робко спросила Ави, опуская мясо обратно на бревна. — Человеком… — Граф посмотрел на нее и поймал шокированную мимику девушки. — Я… я даже не знала… — Все мы чего-то не знаем, Ави, — он улыбнулся, присаживаясь к ней ближе и натягивая на себя кусочек накидки. — Холодно здесь, пустишь меня? — кивнув в сторону меха, спросил вампир. Девушка разомкнула накидку и, обвив ее частью плечо Сонхва, придвинулась к нему сама, ненароком касаясь руки. — Ты всегда будто горишь… у тебя жар? — проверяя его лоб, она снова была в недоумении. — Почему ты такой горячий? — М-м-м, к какой сфере относится этот вопрос? — вампир загадочно подмигнул, снижая тон, после чего Ави, фыркая, хлопнула его плечу. — Я серьезно! Ты даже этого… подводного монстра сжег… Как тебе это удалось? — Это немного запутанная история, — медлил Граф, не желая начинать этот разговор. — Граф Пак Сонхва, соблаговолите поделиться кладезью ваших тайн, — с выраженным официальном акцентом обратилась девушка, укутываясь плотнее в теплую одежку. — Ну-у-у…— замялся тот, — я не очень люблю говорить об этом… — Сонхва-а-а-а! — Да там ничего интересного… — Тогда не видать тебе никакой накидки, — выхватывая тужурку и отталкивая его плечом прочь, девушка обиженно отвернулась, подползая к костру. — Ох, все-все, ладно… — улыбаясь, парень подобрался к ней на коленках и, развернув часть теплого пристанища, снова уселся подле нее, зарываясь в теплый мех. — Так вот, думаю, ты уже знаешь, что каждому вампиру при рождении даруют фамильяра, заключая клятву крови, которая связывает Хозяина и магический дух, — он сосредоточенно уставился на костер, языки пламени которого разлетались во все стороны, будто фейерверки. — Моим фамильяром был Феникс. Знаешь, он был не просто моим личным хранителем, он был мне самой близкой и родной душой… Мать с отцом всегда были в морских экспедициях, занимались корабельным флотом, я их почти и не видел. Братьев и сестер у меня не было. Единственной семьей для меня был мой Феникс — Лармус. Он лечил меня при болезнях, веселил при печалях, оберегал от напастей. Не забывал про мои дни рождения. Помогал мне в свиданиях с прекрасными дамами. Всегда учил новому и просто был рядом. Оказывается, это были самые счастливые века моего существования. А я и не подозревал. Ведь все сказки кончаются, не правда ли? Вот и в моем случае все закончилось… десять лет назад… треклятый огненный взрыв… В тот миг, когда искра настигала нас, Лармус заслонил меня и пожертвовал собой, вливая свою жизнь и силу в мое тело, как броненосный щит. Искра прошла насквозь, но я остался жив… благодаря ему… — он уперся пальцами в переносицу, закрыв глаза, листая перед собой все воспоминания. Его лоб сморщился, пытаясь остановить разливающуюся внутри агонию боли. — С тех пор его больше нет рядом. Моя самая родная душа исчезла из моей жизни, оставляя мне на прощание часть своих огненных способностей… Девушка молчала. Она чувствовала его горе всем сердцем. Ей было так стыдно, что она разворошила его старые, но до сих пор не зажившие душевные раны. Ее пальцы похолодели, нос покраснел, а глаза опечалено поглядывали на профиль вампира, сидящего в поникшем состоянии. — Эй… — тихо окликнула его девушка сожалеющим тоном, — эм… у меня пальцы замерзли… можно? — указывая на его руки, спросила она. Вампир поднял усталые и грустные зрачки, которые при виде Авеллии потихоньку начали возвращаться в жизнь, и протянул ей раскрытую руку. Она опустила ледяную ладошку. Подержав ее в невесомости в таком положении несколько секунд, вампир притянул Ави к себе, плотно смыкая со своим пылающим телом и зарываясь в ее распущенные волосы. Застеснявшаяся девушка съежилась, но парень прижал ее еще сильнее, выдыхая в шею тихий шепот: — Минуту… дай мне минуту насладиться твоим нежным холодом… — влажные губы опустились на ее ключицу и, коснувшись бархатной кожи, застыли, вбирая в себя это мгновение… впитывая мурашки от ощущений… До невозможности трудно было совладать с собой, когда в твоих руках находилась девушка, пленившая тебя до безумия… Девушка, укравшая спокойствие и сон… Девушка, дотронувшаяся до огненного сердца, сама того не подозревая, и ставшая родной душой, которую он отчаянно искал.

***

Минги удобно устроился в спальне Хонджуна, разложив перед собой все травы и измельченные корни растений, смешивая их в единую субстанцию для обработки ран Лорда. Сан тем временем сидел за столом в углу, изучая чертеж замка и делая пометки там, где, ему казалось, нужны укрепления позиций. Изредка бросая взгляд на спящего Хозяина, он снова углублялся в архитектурное чтиво. Заметив, что Морской змей в очередной раз меняет повязку на плече вампира, он отложил карту, обращаясь к врачевателю: — Не понимаю, почему его кровь до сих пор не свертывается? — Я сам в смятении. Все травы, которые я использую, должны были давным-давно ее остановить, — выбрасывая пропитанный кровью кусок материи, Минги удивленно рассматривал рану. — Если все будет так продолжаться, нам понадобится вампир для смешивания крови. — Где мы его достанем? В Хеллвиле, кроме Хозяина, есть три вампира, и то один — Пак Сонхва, который сейчас бродит по Лесу за километр от нас, второй — пенсионер, который вот-вот превратится в труху, а третий — заядлый кровосос, не пропускающий мимо ни одну свинью. Если Лорд узнает, что мы смешали его кровь с таким, то он нам клыки повыдергивает, — помрачнел Вервольф, снова уткнувшись в чертежи. Дверь спальни приоткрылась, и в щель проскользнула знакомая головушка: — Добрый вечер, можно к вам? — вежливо поклонилась Гарпия, занося в комнату кувшин с водой. — Минги, вы просили воду для промываня ран… — Ах да, благодарю, — Морской змей привстал с места, забирая кувшин и признательно кивая девушке. — Может, вам принести еды сюда? Вы целый день и крошки в рот не взяли… — Чуть позже, сейчас нет места аппетиту, — не отрываясь от листков, пробурчал Сан, сидя вполоборота. — Ну, вы же ранены, сир… Вам нужна пища, чтобы держаться в строю. Днем и ночью караул ведете… потеряли столько сил. Вы даже и не отдыхали толком, после того как противостояли такой груде троллей! Так не каждый смог бы. Я вами восхищаюсь, — собирая тряпки, пропитанные вампирской кровью, девушка продолжала беседу. — Так сделал бы каждый, кто оказался на моем месте… — Я так не думаю. Чтобы совершить такой поступок, нужна неистовая смелость и нескончаемая храбрость. Все стражники Господина мужественны и верны ему. Жаль, что мы потеряли стольких хороших ребят. Едва вспоминаются, сердцу становится больно… — она прослезилась, тяжело вздохнула и, смахнув соленую каплю, поднялась с грудой тряпок, собранных в охапку. — Да будут прокляты эти тролли… — Думаю, эти тролли могут совершить повторный набег, — сухо отозвался оборотень. — А мне кажется, что восемь убитых собратьев заставят их прятаться от страха при виде Замка… — Сколько? — Сан застыл над листком с ручкой в руках и медленно повернул голову в ее сторону. — Ты сказала восемь? Гарпия дрогнула, со всех сил пытаясь вернуть лицу безразличный вид. — Я не знаю точно, просто услышала, как об этом говорили все домоправители на кухне, — девушка безупречно смогла скрыть побледневшее лицо, направляясь к двери. — М-м-м…спасибо за заботу… ты очень добра и внимательна… — Вервольф кивнул, провожая ее сомнительным взглядом, а нога его нервно отплясывала чечетку на месте, спешно притоптывая. — Когда проголодаетесь, я принесу вам поесть, вы только сообщите! Хорошего дня! — быстро откланявшись, Гарпия покинула комнату, плотно закрыв за собой дверь. Сан дослушал отдаляющиеся шаги и, поднявшись с места, направился к колдуну. — Минги, проверь воду, которую она принесла… — Почему? — прекращая заливать ее в настойку, удивился он. — Темнотой и ложью повеяло… Шестое чувство подсказывает: что-то тут не так…

***

Рассвет уже пробивался сквозь густые заросли, помогая разглядеть мелкие камешки бирюзовых оттенков под ногами. Авеллия и Сонхва шли в сторону водопада, волны которого острым углом впадали в теплый водоем, из-за чего он полностью был покрыт паром, будто туманным одеялом. Вампир знал, что Керинейские семейства обитают только у прогретых водных ресурсов, которых в Лиловом Лесу было не так уж и много. Два из них они уже посетили, но не нашли никаких зацепок или следов, указывающих на наличие парнокопытных. Дойдя до очередного пункта для поиска, двое следопытов начали розыск, прочесывая маленькую местность. — Я проверю на той стороне берега, здесь неглубоко, можно пройти и так, — Граф шагнул в воду, но Авеллия крепко схватила его за запястье, останавливая. — Не надо! Мне страшно… за тебя… — боязливо оглядывая воду, девушка тянула аристократичную мужскую руку к берегу. — Вдруг здесь тоже какое-нибудь чудище! Сонхва обернулся ей навстречу и, недолго думая, мягко обнял ее за талию, продолжая вглядываться в светлое личико, которое сконфузилось от сплетенного тела. — Когда рядом есть ты, никакое чудище меня не победит, поверь, — он нежно провел ладонью вверх по спине, примкнувшись ближе и медленно направляясь к губам. Девушка опустила голову, избегая поцелуя, и увлеченно принялась рассматривать землю под ногами. — М-м-м, какая трусишка, — увидев ответную реакцию, Граф улыбнулся и, поцеловав ее в макушку, разомкнул стальные объятия. — Все, я на ту сторону, здесь всего лишь семь метров ширины и полтора метра глубины, не бойся. Переправившись пешком на ту сторону, он продолжил обыск. Его привлекло странным образом сгибающееся дерево. Граф приблизился к нему. Стоило ему коснуться ветки, свисающей на землю, как дерево подхватило его за ноги, неся крепкое мужское туловище вверх. Раздалось недовольное «о-о-о-ох!», после чего распрямившаяся ветка свесила вампира за ноги головой вниз к матушке-земле. — Сонхва! Да ладно?! Как ты там оказался? Я сейчас! — сочувственно подвывая, Ави перебегала через воду, иногда случайно заглатывая выпрыгивающие навстречу капли и отдирая волосы, прилипающие к глазам и закрывающие обзор. — Что же делать? Ты так высоко! А если штанины сорвать? Я постелю вниз тужурку, чтобы ты мягко приземлился, слышишь?! — бегая вокруг Графа, девушка предлагала всевозможные варианты спасения, от которых тот с ужасом отнекивался. — Тогда я сейчас вскарабкаюсь по дереву и попробую разомкнуть ветви, хорошо? — Даже не думай, лучше уж штанины сниму, — вампир со всех сил раскачивался и, приподнимая корпус, царапал концы схваченных штанов, заодно выкручивая пятки из ловушки. Ему понадобилось одиннадцать подходов, чтобы наконец-то освободить ноги и разорвать куски зацепленных брюк. Грохот после падения Графа был колоссальный, даже тужурка не помогла от шума, который он создал. — Пообещай мне одно, — пропыхтел вампир, потирая место ушиба на правом боку. — Что пообещать? — разволновавшаяся девушка помогала ему подняться, но тот снова возвращался в сидячую позу. — Вальдосу ни слова об этом! — буркнул парень. Ребята на секунду замолчали, переглянулись и разразились хохотом, пронося смех даже через гущу речных всплесков. Сонхва слегка поморщился, сжимая бок, и, пытаясь отдышаться от навалившегося смеха, шокировано выкликнул: — Смотри! Ави! Там из-под водопада на нас смотрят! Там Лань, Ави, Лань! — хаотично размахивая руками, вампир пытался приподняться, но ноги снова приземлили его обратно. И вправду. Под струей воды стояла рогатая фигура, тихо наблюдая за происходящим фривольным концертом. Авеллия двинулась с места, оглядываясь на Сонхва, но тот снова помахал ей руками, мол, я буду в порядке, куда я отсюда уйду с подбитой стороной, поэтому беги уже, хватит медлить. Увидев приближающуюся девушку, рогатый силуэт скрылся под водной завесой, направившись в глубь водопада. Ави осторожно последовала его примеру. Преодолев движущуюся струю, она очутилась в небольшом туннеле, ведущем в скрытое от посторонних глаз плодородное поле, устланное цветами и фруктовыми деревьями. — Вот это да, — девушка впервые видела такую волшебную поляну, от и до раскрашенную во все цвета радуги. На небольшом склоне красовалось мягкое облако, целиком состоящее из цветущего хлопка, цветов гортензии и пуховых листьев. В этом облаке сидели розовогривые Лани, а подле них — маленькие детеныши, больше напоминавшие кусочки зефира, обмакнутые в золотое варенье. Слева и справа от них кучковались Керинейские стада, изучающе смотрящие на явившуюся гостью, но никто почему-то не был испуган или удивлен. — Доброго дня! Простите меня за вторжение, пожалуйста… — девушка приподняла руку и слегка преклонила голову, улыбаясь обнаруженной радужной ферме. Ответа не последовало. Вместо ответа к ней подошла одна из мелких особей и, просверлив взглядом, мотнула головой, зовя за собой. Они двинулись в сторону склона, где сидели матери с детишками, и остановились в нескольких шагах от их хлопковых колыбелей. Из-за мягкой обители показалась еще одна фигура с ворсистым перламутровым мехом, золотыми рогами, плавно перетекающими в замысловатые крючки, и белым инеем на длинных ресницах. Та самая Керинейская Лань, которую Авеллия выпустила на свободу. Она побрела к девушке, грациозно ступая блестящими копытами и не выпуская ее из виду. Подойдя вплотную, животное, не моргая, уставилось на девушку. Все застыли. Наступила такая тишина, что слышно было, как пухленькая пчела, кружившая вокруг цветка, начала смачно испивать сладостный нектар. Целенаправленный взгляд все так же не прерывался, накаляя царившую теплую атмосферу. Лань взмахнула блестящими ресницами и осторожно положила свою голову на плечо девушки, нежно ласкаясь. Растроганная Ави приобняла Золоторогую за пушистую шею, на которую опустились капли девичьих слез. — Я так счастлива, что ты цела… и что ты смогла добраться до семьи, — поглаживая бархатистую шерсть, прошептала она. — И мне так стыдно, что я встретилась с тобой в тот момент, когда пришла с просьбой… — девушка продолжала тихо плакать, не отпуская волшебное создание из объятий. — Я сделаю взамен что пожелаешь, выполню любую твою просьбу… Прошу тебя, помоги мне… хоть я и не имею права просить о чем-либо… Лань отпрянула и одарила ее мягким, понимающим взглядом. Глаза ее сияли, как отдельная космическая галактика, способная заворожить любого на своем пути. Не успела Ави сказать следующее слово, как Лань махнула головой вправо, указывая на подозрительно согнутый лист дармеры. Авеллия не решалась подойти, но Золоторогая озорно подтолкнула ее, сообщая, что она в полной безопасности. Согнутый в виде миски лист, находившийся возле детенышей, был заполнен… молоком… Радостный вопль прошелся по всей ферме, заставляя семейство Ланей звонко и по-доброму загоготать, глядя на подпрыгивающую от счастья длинноволосую девушку.

***

Гарпия бродила по своей комнате, прогрызая собственные острые когти и выщипывая перья с крыльев. Ночь она провела в бессонном состоянии. Вся кровь, выжатая из тряпок Хонджуна, не дала ей должной силы. До последнего девушка надеялась, что после принятия покровительской крови сможет превратиться в вампира, но тщетно, доза была ничтожно мала. Ее болезнь полностью осушила ее, малокровие превратило Гарпию в ходячий призрак, выжав жизнь и все соки, которые совсем недавно били из нее ключом. Она проклинала тот день, когда Авеллия вошла в их Замок, тот вечер, когда поняла, что Хозяин влюблен в нее, и ту ночь, когда связалась в таверне с охваченным местью Бэррисом и попросила его о помощи. План был гениальным. Человеческое отродье должны были убить, вырвав поганое сердце. Господин должен был искать отдушину, на роль которой с удовольствием согласилась бы она. Немного ласки после потери, немного любви и нежности — и Хозяин точно бы одарил ее бессмертием и стал бы ее возлюбленным навеки. Она десять лет готовила эту почву, после того как погибла невеста Господина. И у нее точно получилось бы, если бы не одна чертовка, явившаяся Зевс знает откуда. Гарпию разъедала ярость и ненависть. Она держала кулачки за то, чтобы Ави разорвали в лесу дикие звери и разнесли до мелких щепок. Продолжая грызть когти, она уже добралась до кутикулы, нервно отрывая ее зубами до уровня мяса. Ее дверь шумным рывком открылась настежь. В комнату вошли двое. Сан с меховой безрукавкой на пару с кожаными браслетами и Минги, облаченный в зеленую мантию с капюшоном, напоминающую чешуйчатую кожу. — Ничего не хочешь нам сказать? — намертво пригвождая Гарпию за горло к стене, прорычал Вервольф. — Что происходит? Сан, что происходит? — схватившись за его руку в попытках выбраться, просипела девушка, постепенно окрашиваясь в красный цвет и ловя ртом уходящий воздух. — Это ты мне расскажи, паскуда, что происходит? — Я не понимаю, о чем ты говоришь, Сан! Прошу тебя, отпусти! — Не понимаешь? — злостно протянул он, надменно приближая лицо. — Я тебе поясню! Ты предала своего Господина! Ты привела в Замок треклятых троллей! Ты пыталась обратить Лорда в забвение, чтобы выуживать его кровь… мне продолжать?! — зубы скалились, горячее дыхание обжигало лицо. — Пощади, Вервольф! Я не причастна к этому беспутству! Нет ни одного доказательства! — Ошибаешься… Ты многое не учла в своем плане… Сказать тебе, что именно, а? Сказать? — грозно проорал Сан. Глаза его налились кровью, а когти начали удлиняться, вонзаясь в шею Гарпии все глубже. — Твой первый прокол: ты знала, что нападавших троллей было восемь. Их тела были сожжены на месте, а с оборотней взяты обеты молчания, закрепленные честью. Никто в поместье не был в курсе о количестве вторгшихся, кроме тебя! Пока Сан проводил эмоциональный диалог, Минги копался в поисках чего-то под широкой кроватью, потом плавно перешел в гардеробный шкаф и пуфики, обитые замшевой тканью. Проверяя люстру, парень заметил, что один торшер из троих не горит. Заглянув туда, он вытащил перевязанный черной тканью плод, который тут же раскрыл и осмотрел. — Нашел… Это — ангеликовый корень, — приподнял его Морской змей, показывая оборотню. — Вот и второй твой прокол, милочка: пропитывать воду ангеликовым корнем, чтобы разжижать кровь Хозяина и выпивать ее в надежде, что мы не узнаем… Ц-ц-ц, наконец-таки нашлась гнусная шваль, продавшая своего Господина… А я верил тебе, черт побери, верил! — сжимая горло все сильнее, огрызнулся полуволк, сверля бешеными глазами Гарпию, в белках глаз которой уже начали лопаться капилляры. — А теперь пора платить по счетам… Знай, что счет у тебя ох какой большой… не завидую…

***

На улицах Хеллвиля вовсю царило пробуждающее утро. Даже надвигающиеся черные смрадные тучи не могли остановить сияющие лучи, отчаянно бьющиеся в окно Хонджуна, подле которого собралась отважная пятерка. Вальдос, сидящий на плече Авеллии, уткнувшись ей в щеку. Сонхва, нервно перебирающий пальцами и изредка потирающий опухший бочок. Сан Вервольф, пристально наблюдающий за Хозяином в надежде обнаружить хоть какое-то шевеление. И Минги, вливающий последнюю каплю эликсира в приоткрытый рот спящего Лорда. — Как думаешь, через какое время подействует Курациус? — шепотом обратилась к Вальдосу Ави, не спуская глаз с Хона. — Может, через секунду, а может — через три дня, — таким же тоном прошептал ей в ответ альбинос. — Не каркай, Вальдогросеф, — тихо пробубнил Сонхва, отвешивая легкую оплеуху ушастому зверьку. — Неужто ваш интеллект не позволяет летучих мышей от ворон отличать, — еле слышно огрызнулся фамильяр, обращаясь к вампиру. — Не шумите! — злым шептанием развернулся Сан, прикладывая палец к губам, глядя на обоих нарушителей тишины. — Должно подействовать быстро… — прокомментировал Минги, откладывая пустой стакан в сторону и усаживаясь рядом с Хонджуном. — Интересно, что он скажет первым, когда очнется, — поинтересовался альбинос, продержавшись молча лишь пару секунд. — В прошлый раз он простонал имя Авеллии, — оборотень, мгновеньем назад запрещавший шуметь, решил сам поучаствовать в болтовне. Сонхва перевел взгляд на Ави. Та опустила глаза. — О как! — отозвался зверек. — Раз твое имя уже называли, Ави, думаю, ты будешь не против, если в этот раз он позовет меня, — хихикнул ей в ухо Вальдос. — Да он скорее Лутту позовет, чем тебя, летучий комок, — расплылся в улыбке Сонхва, — а вот как раз и она. Лутта, навьюченная подносом с огромной тарелкой варева, маленькими, но быстрыми шажочками, направилась в их сторону. Учуяв запах похлебки, все дружно зажали носы, постанывая от странного запаха. — Ой да ладно вам, пусть аромат не очень, зато это кладезь полезных веществ! Каша из Дуриана специально для Господина! Когда он проснется, пусть первым делом съест это! — проходя мимо толпящейся свиты, женщина-гном без особого труда выкатила ногой стоящую у кровати тумбу на колесиках и с помощью Минги поместила зловонную тарелку наверх. — Смотрите, чтобы Хозяин съел все! До последней капли! Не дай Дракула хоть что-то останется на донышке, все останетесь без ужина! — развернувшись, скомандовала Лутта, выходя из спальни и возвращаясь в свое кухонное царство. Все стоящие провожали ее взглядом, приподняв уголки в усталой, но теплой улыбке. Позади них раздался сонный голос, заставивший их обернуться одновременным рывком. — Нептунова борода, что тут за вонь, а?!