Фландрийский зверь

Моритс воспринял перемены невероятно спокойно, видимо, дело было в том чае, что оказывал влияние именно на душу. Плюс к этому, сыграло роль то, что у него жизнь странна по определению, будь кто-то другой на его месте — и на психике несчастного можно было бы поставить крест. Наконец пришедший в себя учитель с заиканием велел эльфу следовать за собой, прихвативши неожиданного фамильяра. Проходя мимо толпы ошарашенных и молчащих учеников, де Фриз не удержался от соблазна и нагло усмехнулся. Реакции не последовало, но, уже выходя за двери, он услышал, как у оставшихся позади разом прорезался голос. Сорвавшийся с губ хмык на миг привлек к нему рассеянный взгляд «хозяина». Однозначно тот находился глубоко в своих мыслях, хоть и реагировал на внешние раздражители. Путь проходил в молчании. Каждый из троих был погружен в себя. И, пожалуй, легче было именно нежданному визитеру, принесшему с собой ворох неожиданностей. Виновник с пофигистичностью сытого удава вынес для себя главный плюс — собственную жизнь и твердо уверовал, что все остальное не особо значимо. Тем более что, судя по всему, причинять вред ему не собирались. Сущность внутри, в этом мире ощутимая как часть себя, а не ночное проклятье, угрозы явно не чуяла. Дверь, у которой они остановились, была похожа на каменную плиту и никаких табличек не имела. Впрочем, как и ручки, что вызвало у оборотня легкое недоумение. Зато по протяженности деревянной поверхности виднелись руны, в которых Моритс разбирался ровно настолько, чтобы понять, что это не просто закорючки. Их провожатый, в определенном порядке прикоснулся к ним, отчего значки мягко засияли, препятствие бесшумно открылось внутрь, и взору троицы предстал просторный светлый кабинет с большими окнами. Деревянные панели на стенах, такой же пол, стол из того же материала, что и дверь, глиняная ваза на нем с хрустальными колокольчиками и книжные шкафы — вот что мельком заметил де Фриз, шагнув за остальными в помещение. Больше внимания привлек индивидуум, сидящий в кресле у окна. Пепельноволосый, тонкокостный и поразительно юный, с глазами цвета осенней листвы, он вызывал бы смех своей серьезностью, кабы не взгляд, глубокий и проницательный, совсем не детский. Хозяин кабинета, а по совместительству и глава академии, поднялся на встречу и учтиво склонил голову перед Сейланом, соблюдая приличия в равной мере — выказывая уважение члену королевской семьи и показывая, что перед ним пока все еще его ученик. — Приветствую вас, принц. Я чувствую, что ваша магия переменилась, а связь, возникшая между вами и этим мужчиной рядом, не вызывает сомнений в том, что он ваш фамильяр. Насколько понимаю, это и есть причина визита?.. Что же, здесь я вам помочь ничем не могу. О подобном случае мне слышать не доводилось никогда. И учиться здесь вы больше не можете. Думаю, это вполне объяснимо? — голос оказался жестким, грубоватым и совсем не соответствующим внешности. — Безусловно, Господин Ларно, — абсолютно спокойно ответил отпрыск королевской семьи, уже предполагавший такой исход. — Желаете открыть портал к родичам или связаться с ними? — Не стоит. Я оповещу их о ситуации лично, добравшись домой. «Мне определенно нужно время для того, чтобы собраться! — думал он почти обреченно, и это явственно читалось на лице. — Отец наверняка посчитает произошедшее виной моего упрямства!» Глава прикрыл глаза на миг, скрывая пляшущие в них смешинки. Очевидным все казалось даже Моритсу, не то что ему. — Как вам угодно, — совладал Ларно с неуместным весельем и обратил свой взор на молчаливо стоящего в стороне учителя, не вмешивающегося в беседу и ощущающего себя лишним. — Милорн, сопроводи. Мы не можем отпустить их в путь одних. Учитель обреченно кивнул, понимая, что сопротивление бесполезно. Более того, жить ему еще хотелось, равно как и начальнику. Ведь случись что… — Я маг! А теперь еще и с фамильяром! — не разделил мнения взрослых сам Сейлан. Де Фриз, к тому времени упорядочив в голове новую информацию о своем «хозяине», закатил глаза. — Необученный, — уточнил он с нажимом. — Да и моя помощь в данный момент весьма сомнительна. А ты — принц. Появись на тебе хоть царапина — и отпустившим тебя в одиночестве не поздоровится. Так что скажи спасибо, что с тобой не отправляют пол академии. — Ты слишком языкаст, — недовольно заворчал новоявленный некромант. — Я — ваш фамильяр и спутник, но это скорее друг, а не раб. Привыкайте, — прозвучал ответ с легкой насмешкой. Не собираясь роптать на выпавшую долю, он не собирался и терпеть к себе пренебрежение. Возражений, к легкому удивлению присутствующих, не последовало. Принц лишь посмотрел на Моритса долгим и внимательным взглядом, будто только сейчас осознал до конца, кто стоит рядом. А потом сообщил Милорну, что они пойдут собирать вещи. Тот кивнул и сообщил, что будет дожидаться в кабинете. Всю дорогу до комнаты царило напряженное молчание, сопровождаемое изучающими взглядами. Вещей у такой высокопоставленной особы оказалось немного — всего одна сумка. Хотя де Фриз не мог ручаться, обладая скромным количеством информации о мире, в который попал. В путь они отправились не задерживаясь. К приятному удивлению оборотня, о лошади для него тоже подумали. Погладив ту по крупу и грациозно вскочив в седло, уловил мельком удовлетворенный и одобрительный взгляд Сейлана. Это вызвало слабую улыбку: похоже, что у них получится поладить, когда они узнают друг друга получше. Ведь благодаря их виноградникам Моритс получил достойное образование, и единственная проблема в том, что он мало знает об истинной родине. Но ведь в этом нет ничего непоправимого? По пути между ними тремя завязался непринужденный разговор. Оборотень немного рассказал о себе и о мире, где жил. Вот только умолчал о своих превращениях и способностях, решив поделиться этим только с «хозяином», да особенно не вдавался в личное. Пережив предательство, теперь он мог довериться лишь тому, кто физически не мог нанести удар в спину и кого должен защищать ценой жизни. Сам же де Фриз узнал, что лес светлых эльфов территория закрытая и защищенная женщиной-богиней — Хранительницей Леса, молодой особой с мудрым взглядом, которая всегда помогала своим детям. Жители этой местности покидали ее весьма редко, что только увеличивает востребованность тех на других землях — ведь лучше целителей не найти. Однако физически они были слабы, магией могли только защищаться, поэтому при нападениях мерли как мухи или попадали в рабы. Вот и сидели в своих землях, особенно высокопоставленные особы. К востоку от лесов располагались пустыни, где вполне комфортно обосновались наги, большие любители жаркого климата. Стремительность делала их прекрасными наемниками, а так же они были на диво хорошими водниками и озеленителями. Так что и пустыни их, несмотря на климат, были прекрасны. Наги частенько выбирались со своих территорий, но страшно этого не любили — становились крайне агрессивными, постоянно мерзли… В таком состоянии можно было только пожалеть того, кто рискнет напасть на нанявшего их. Самому же платящему и не представляющим для того угрозы опасаться было нечего. Каждый в этом народе обладал своеобразным понятием чести. Бывали, правда, в нем некоторые исключения… За своих наг мстил и весьма жестоко. По положению все они были равны, мольбы никому не возносили, а самым священным для них были детишки — как свои, так и чужие. Так и повелось, что официально богом их считался маленький мальчик. К северу расположились земли людей, хороших новаторов, купцов и провидцев. Также они часто занимались животноводством и своей магией нередко приручали любого дикого зверя. Раньше к ним и обращались в случае, если зверь брал верх над человеческим сознанием оборотня. Король был дружелюбен, с радостью принимал любых гостей, но в случае нападения выбирались из гостеприимных «объятий» немногие — несмотря на внешнюю слабость перед другими, люди всегда могли спустить своих питомцев… Сила, по поверью, досталась сначала первому королю, спасшему раненое божество, не взирая на весь его угрожающий вид. С тех пор тот покровительствовал людям. К западу же, далеко за морем, расположились оборотни, о которых было известно ничтожно мало. Свои земли они покидали еще реже эльфов. Поклонялись луне, были лучшими охотниками и делали искусные украшения. Больше ничего никто и не знал, кроме живущих на той же территории, в горах, темных эльфов. Но те тайну соседей хранили свято и только скалили в насмешливых улыбках небольшие клычки — особенность расы. Сами дроу стали искуснейшими строителями, в этом мастерстве с ними никто сравниться не мог. Каждый их дом был настоящим произведением искусства, и даже неприметный камешек в их руках мог засиять как драгоценный. Столь же славилось их оружие, самое качественное и дорогое. Богом они считали то ли огромную птицу, то ли дракона — точно знали только они сами, так как стоило лишь попытаться уточнить, и тебя обливали такой тонной презрения вкупе с бешенством, что желание допытываться пропадало. Поэтому знали лишь, что это существо перевезло полумертвых эльфов на новую родину, тем самым спасши от гонений. На юге располагалась Долина Мира — нейтральные территории, используемые для встреч, закупок и прочего. Здесь жили полукровки, непринятые родней, и расположилась Межрасовая академия. Однако, несмотря на название и договоренности, лишний раз туда без необходимости никто не совался — собирались там и разбойники, и работорговцы. Обозленные полукровки тоже бывали не лучше ни первых, ни вторых. Можно было бы собраться вместе и вычистить Долину, да только борцы за чистоту обманули сами себя — детишки получали или обе магии родителей, или ужасающе непредсказуемую силу… В страшных историях эти земли называли «Приютом некромантов», что не было такой уж ложью. И лучше было их не трогать… Да и в случае чего они оказывали помощь. Этакое неофициальное теневое королевство, тайны которого или хранили, или уносили в могилу. Мгновенно. Де Фриз слушал внимательно, жадно впитывая необходимую ему информацию. Этому ничего не мешало, путь проходил спокойнее некуда, а между оборотнем и принцем строились первые мосты навстречу друг другу. Самый важный шаг был сделан в день знакомства — равенство, ведь Сей прислушался к своему фамильяру. Рассказав о землях, он принялся говорить о семье, брате, своих мыслях… Преподаватель предпочитал молчать, вмешиваясь лишь при необходимости. Так, общаясь, незаметно для себя они и достигли стен дворца. Сейлан, опомнившись, посерьезнел: — Приготовься. Сейчас я буду знакомить тебя с родителями. Хранительница, как же звучит… — он с фырком тряхнул головой, касаясь рукой огромных витых серебряных ворот, и те с шумом распахнулись. Нигде не было ни единого стражника. — А где?.. — Никто желающий плохого не войдет во дворец, поэтому в охране нет нужды. И светлый убить никогда не сможет. Никак. Сила не даст. — А ты? — А я… А я теперь и не знаю, Моритс. Ладно, хватит оттягивать неизбежное, пойдем, — гордо выпрямившись в седле, юноша перевел взгляд на нервничающего сопровождающего, явно не приближающегося раньше так близко к власть имущим. — Будьте нашим гостем, учитель Милорн. На ступенях дворца их уже встречали.