Возвращение домой

      Болота встретили их не слишком приветливо, буквально на пороге неприветливых земель лежали тела изрядно поеденных падальщиками нескольких инквизиторов. Распознать от чего они умерли не представлялось возможным, Сиора предупредила, что в такой местности часто можно встретить левольгов, ящериц, что выпускают из широкой спины облака яда.       Курт не преминул заметить, что чем дальше в болота, тем больше яда и не следует ли им повернуть назад, и не ввязываться в сомнительные разговоры с «природой». Петрус тоже проявил изрядную долю скепсиса и считал, что нужно идти с докладом к предстоятельнице. Лилиана тогда его немного пристыдила, сказав, что считала священника вполне здравомыслящим человеком. Васко тоже не горел желанием идти во влажную и явно недружелюбную местность, где обитали огромные ящерицы.       – Хорошо, раз мужская часть нашего отряда не хочет пачкать сапоги и одежду, то предлагаю разделиться и самим всё узнать, – тут же вступилась Альфра, что рвалась вперёд к новым знаниям. – А уставшие мужчины могут и отдохнуть, не так ли?       – А почему нет? – поддержала её игру Лилиана. – Я буду не одна, так что не о чем волноваться.       – Не понимаю, зачем вы спорите, ведь это всё в общих интересах?! Не ты ли, старик, хотел узнать правду, а теперь предлагаешь идти к твоему вождю с домыслами? – изумилась Сиора. – Я тоже считала тебя разумным человеком, но, видимо, то впечатление было обманчивым… Идёмте, не думаю, что ритуал будет так сложен, для него не нужно много людей.       – Ага, сейчас мы вас взяли и отпустили на болота к ящерицам, – вздохнул в ответ на эти слова Курт.       – Вот сразу бы так! Почем вас уговаривать вечно нужно? Да и мы бы сами справились, чай не изнеженные барышни. Надеюсь, никого не обидела? – тут же спросила Альфра, глянув на Лилиану.       – Нисколько.       Чем дальше они шли в болота, тем сильнее окутывала жара, под ногами чавкала земля, вскоре сменившаяся каменистой почвой. Вот только запахи гнили, влажной земли и застоявшейся воды портили всё впечатление.       Хищных ящеров им по счастью не встретилось, но вдалеке девушка заметила странное существо с плоской спиной и торчащими из неё мягкими отростками, оно мирно похрапывало, свернувшись калачиком на островке сухой почвы. Сиора пояснила, что это и есть левольг, только молодой, недавно вышедший на самостоятельную охоту и обычно они вырастали в два раза больше. Васко тут же заметил, что хотелось бы поскорее уйти, пока они не разбудили эту «скотину». С учётом валявшихся неподалёку скелетов животных, спорить с ним никто не стал. По счастью, островитянка обнадёжила тем, что данные твари охотятся в одиночку и плохо уживаются с другими существами.       В общем, через пару часов блужданий они вышли к странному месту. Нагромождения камней постепенно сужались и превращались в коридор, приведший их к огороженной части болота. Со всех сторон возвышались скалы, но в центре находилась чаша, откуда шел пар из горячих источников. В центре этой чаши находилось ещё одно дерево без листьев, а перед ним находилось ещё что-то, но разглядеть из-за плотного облака влажной взвеси не получалось.       – Вы странная компания, – старческий голос раздался столь неожиданно, что испугались абсолютно все.       На камне пошевелился седой сухощавый старик, удивительно, как тот до сих пор был жив. Испещрённая морщинами пергаментного цвета кожа сильно обтянула череп, жидкие седые волосы не закрывали проплешин, а густая седая борода спускалась ему до колен. Или же так казалось из-за того, что он сидел. По линии глаз виднелся рисунок, на лбу и щеке тоже были линии, но те казалось, не были нарисованы краской.       – Кто вы такие чтобы тревожить мой покой?       Лилиана обернулась к Сиоре, думая, что она могла бы подсказать как быть и кто это вообще такой, но островитянка сама непонимающе пожала плечами.       – Ты… ты on ol menawi, – указал он скрюченным пальцем в сторону девушки. – Но при этом renaigse. Значит, вы тоже связываете себя с землёй?       – Нам надо провести некое изыскание, – аккуратно начала девушка не зная поймёт ли старец, да и в курсе ли он вообще творящегося на острове. – До нас дошли слухи, что некоторые племена на острове поклоняются демону, злому духу. Нас сюда направила вождь Ведлога Дердре.       – Дердре отправила вас искать… демона? – старик явно был удивлён, но знал имя вождя. Значит, не совсем отшельник и с внешним миром вполне общается. – Любопытно. Несколько лет назад сюда уже приходил человек и спрашивал меня, но он был не один. С ним был отряд с дымящимися трубками и золотым львом на груди.       – Отряд алхимика Лавера? – тут же оживилась Альфра.       – Возможно, это был так давно, имени я не помню.       – Что за алхимик? – поинтересовался стоящий неподалёку Васко.       – Лавер был одним из первых учёных прибывших на Тир-Фради. Он занялся исследованием острова и многие наши карты и путевые заметки появились благодаря ему, но из очередного похода он не вернулся. Его отряд искали, но так и не нашли. А спустя время его признали мертвым и обвинили во всём островитян.       – Я нисколько не удивлена, – тут же прокомментировала Сиора.       – Они разбили тут неподалёку лагерь, а потом просто исчезли, все до единого. А до того задавали вопросы, много вопросов.       – Может, разделимся и поищем их? – предложила Альфра. – Уверена в заметках Лавера мы найдём много полезного.       – Если они вообще сохранились, – скептически заметил Курт. – При такой влажности металл давно рассыплется в труху, что уж говорить о чернилах и бумаге.       – Ну, может нам повезёт? Вы как хотите, а я пойду направо.       – Подожди, я с тобой, – неожиданно окликнул её Петрус.       – Святой отец, вы меня удивляете. Хотя… дайте догадаться, вы просто не хотите, чтобы я что-то скрыла, если найденное не вольётся ни в какую научную теорию.       – Именно, – улыбнулся ей священник, снимая шляпу и начиная ей обмахиваться.       Всё-таки стоящая вокруг удушающая жара плохо на него влияла или то были последствия яда досантата? В прошлый раз ему начала докучать жара намного позже.       – Я не против пройтись в вашей компании, миледи, – лукаво заметил Васко. – Почему бы и не разделиться по парам?       Лилиана убрала вылезшую из-под шляпы прядь волос и безразлично пожала плечами, не желая с ним разговаривать напрямую. Курт не одобрил этого, но всё-таки составил компанию Сиоре, раз уж так негласно распределились.       Васко шёл чуть позади Лилианы и, огибая чашу, она смогла рассмотреть, что же находится перед узловатым деревом – что-то вроде барабанов с нанесёнными на них рисунками, но что там изображалось всё ещё оставалось неясным. А спускаться туда не хотелось, мало ли там трясины и они потом не смогут оттуда выбраться.       – Ты так и будешь дуться на меня, Лили? – шутливо спросил её Васко.       – Я не дуюсь на тебя, с чего бы вдруг? – она постаралась спросить это как можно безразличнее, но голос слегка дрогнул.       Да, она понимала, что обижаться на его слова глупо и очень по-детски, но ничего поделать с собой не могла. Наверное, это был комплекс всех детей, выросших в богатых семьях, где их вечно опекали няньки, слуги, учителя, родители. Недостаток общения со сверстниками, а точнее ограниченного его круга и отсутствие свободы принятия решений создавало иллюзию, что с ними до вполне взрослого возраста носятся, как с малыми детьми. Вот и его вполне резонное замечание неожиданно больно ударило по сердцу.       – Хорошо, прости за такой выпад. Я действительно повела себя безрассудно, потому давай больше не будем к этому возвращаться, – она решилась это сделать, всё равно её никто не видит, а повисшая напряжённость может потом больно ударить и сделает это в самый неподходящий момент.       Васко удивлённо застыл и посмотрел на неё так, будто она предложила ему что-то неприличное.       – Вы извинились передо мной? – только спустя немного времени он смог выдавить из себя вопрос.       – Да, и перестань смотреть на меня, словно призрака видишь.       – Да я призраку меньше удивлюсь, чем потомственной аристократке, извиняющейся перед каким-то навтом.       – Перестань, ты не какой-то навт. Почему вы, мужчины, вечно себя принижаете? – искренне недоумевала она.       – А ты так много с мужчинами общалась? – решил поддеть он её.       – Курт, Петрус и Константин – не считаются?       – В их случае у тебя предвзятое мнение, а по своему опыту могу судить, что люди из твоей среды наоборот стараются только преувеличивать свои заслуги.       – Вот именно поэтому мне есть с чем сравнивать. Надушенный павлин в обморок упадёт при виде порезанного пальца. А вот мужчина, что совершает реальные подвиги, постоянно твердит: «Это моя работа» или «Я всего лишь пытался выжить». Так же и ты. Я не могу судить насколько безжалостно море, но готова поклясться, что те несколько штормов, которые я видела, лишь малая доля всех тех ужасов, через которые вынуждены каждый день проходить навты.       – Не так уж ты и не права, – согласился с ней Васко.       – Потому перестань говорить, что ты всего лишь какой-то навт. По мне так, что ты, что Курт заслужили большее уважение, чем огромная часть тех, с кем я вынуждена была общаться в силу своего происхождения.       – Хорошо, замнём тему и пойдём искать этот потерянный отряд, если он вообще тут был.       Словно в ответ на его слова показалась Альфра и позвала их взмахом руки. Не став больше задерживаться, они пошли за ней, но заметили отполированную каменную плиту на которой красовался рисунок лягушки. Не став разглядывать её пристальнее, они пошли дальше, среди камней прятался неприметный проход, ведущий на небольшую поляну. Хорошее укрытие и прекрасная возможность спрятаться от врагов, вот только она скорее вызвала ассоциации с ловушкой. Нагромождения камней запирали отряд в чашу, если кто-то решится напасть, выход будет всего один. А ещё здесь было очень душно и влажно, под ногами хлюпала земля, и отвратительно пахло гнилью.       – Неужели они были так глупы, что поставили тут лагерь? – удивлялся осматривающий всё Курт.       Видимо, Альфра сначала побежала к ним или же их позвал Петрус. А может, просто учёная постеснялась прерывать разговор Лилианы и Васко, потому терпеливо ждала.       Пропавший отряд, правда, обосновался здесь, удивительно, как за прошедшие года их обнажённые кости не поглотила болотистая земля. На ржавых кирасах солдат всё ещё можно было разглядеть облезлый символ льва. Вот только судя по расположению тел, и ржавеющему оружию на стойках, они умерли во сне или же были зарезаны так быстро и тихо, что даже не проснулись. В первое верилось, болота всегда славились выбросами газа или отравы. А любая открытая рана тут же начинала гноиться от непомерной влажности, жары и попадающей туда грязи.       – Думаю, выбора у них особо не было, – заметил Петрус, осматриваясь вокруг и украдкой прикладывая пальцы ко лбу.       – А вот этот бежал, – заметила Альфра, отошедшая на другой конец поляны. – Похоже, почувствовал что-то, вот только не успел уйти, у него тут ключ… Никто никакой шкатулки или сундука не видел?       Все переглянулись и стали искать в порванных палатках и вскоре нашли небольшую шкатулку, куда могли поместиться мелочи. Она наполовину увязла в болотной жиже, потому надеяться, что там окажется что-то полезное и будет в сохранности, не приходилось. Проверить всё равно стоило и ржавый ключ, на счастье, не сломался в такой же проржавевшей замочной скважине. Внутри оказалось несколько исписанных бумаг, в основном путевые заметки, но было и одна интересная, написанная явно второпях.       – «Для призыва достаточно вылить обычный отвар из ягод белладонны. Обряд, вероятно, основан на том, что эти ядовитые ягоды обладают очищающим действием.» – прочла натуралистка. – Почерк явно алхимика Лавера, вот только распознать его останки не представляется возможным, если его не поглотила топь.       – Что за «вызвать создание?» – прищурился Васко, а потом уловил азартный взгляд учёной. – Только не говори, что ты собралась готовить этот отвар.       – А почему нет? Мы ведь должны узнать какому демону служат островитяне, – на этих слове натуралистка выразительно посмотрела на Петруса. – Вот только мне кажется не всё так просто, пока мы шли сюда то видели фреску… На ней изображалась стрекоза.       – Мы видели лягушку, – напомнила Лилиана.       – Я не одобряю такой трактовки, – вмешалась Сиора. – Но сама хотела бы понять, что тут происходит. Дердре не зря нас сюда направила, следует расспросить старика. Он наверняка бдит тут не просто так.       Старик нашёлся на том же самом месте, где видели его в прошлый раз – на камне, глядящим куда-то в землю и что-то бурчащем себе под нос. Не хватало ещё с сумасшедшим от одиночества разговаривать. Но никакого иного источника информации у них не было.       – Вы всё ещё здесь? Что ещё хотите? – ровно и даже дружелюбно поинтересовался он.       Создавалось впечатление, что ему, в отличие от прочих островитян, абсолютно всё равно, чужаки перед ним или свои. Вероятно, с годами он приобрёл философский взгляд на вещи и не видел большой беды в общении с колонистами.       – Мы нашли тот лагерь, он был неподалёку и все там оказались мертвы, – выступила вперёд Альфра, ведь погибли её соотечественники.       – Так я же говорил, – пожал плечами он. – Вы – не первые renaigse, пришедшие сюда. Я их предупреждал, но они не послушали, сами виноваты. У них было странное оружие… странное и очень мощное, как у тебя, львица. Вот только оно их не спасло. Топи всё равно оказались сильнее.       Альфра в этот момент нервно поправила ремень аркебузы.       – И вы так спокойно об этом говорите, – изумилась Лилиана.       – Тир-Фради даёт, Тир-Фради забирает.       – Хорошо, а что насчёт обряда с ягодами белладонны? – снова стала выпытывать Альфра.       Лилиана решила её не прерывать, старик хотел поговорить, однако. Чувствовала, будто он не желал видеть их здесь, но не из-за нетерпимости. Тут что-то было не так, пятно на её лице отдавалось тревожащей чесоткой, каждый раз стоило только кинуть взгляд на чернеющее в чаше дерево. Но одно то, что хоть один из островитян не проявляет открытой настороженности по отношению к странной компании, дарило надежду на будущее.       – Ой, этот обряд для нетерпеливых, по мне так от него никакой пользы нет. Лучше посидеть и подождать.       – И всё-таки, нам бы он очень помог, – вмешался Петрус.       – Ладно, – островитянин удивительно быстро согласился. – Для чего-то же Дердре послала вас сюда. Возле дерева стоят три барабана, если сыграть на них верно, то пробудешь землю, когда она проснётся, появится камень, который надо оросить этим зельем.       – А как сыграть на них правильно? – не понимала Альфра, начиная терять терпение.       – Следуй законам природы, и она тебя услышит. Хищник, жертва. Цикл!       – Не слишком понятное объяснение, но спасибо.       – Я их предупреждал, предупреждаю и вас, не нужно этого делать. Топи коварны и заберут вас всех с собой.       Предостережение было вполне обоснованным, болота непредсказуемы и мало ли что тут может обитать, прийти в темноте или выпрыгнуть из плотных облаков горячего воздуха.       – Слушайте, не знаю, как вы, – заметил Курт, когда их отряд отошёл в сторону от старика, что снова уставился в землю. – Но я ночевать на этих болотах не собираюсь.       – Я соглашусь с тобой, – вступилась Сиора. – Топи опасны сами по себе, но тут обитает что-то ещё.       – Знаешь что это за демон? – прямо спросил Петрус.       – Если ты ещё раз заговоришь о демоне, старик, то…       – Так перестаньте. Сначала надо приготовить отвар, делается он минут за двадцать, – остановила их Лилиана. – А дальше – посмотрим.       – Белладонны полно на болотах, так что я быстро с этим справлюсь, у меня всё есть для этого, – кивнула Альфра.       Ждать, пока она закончит с этим, Лилиане не хотелось, потому она спустилась в чашу, где стояло дерево и большие барабаны. На коже виднелись три рисунка: жёлтая стрекоза, зелёная лягушка и красная змея. Стало тяжело дышать, и девушка кожей почувствовала чужое присутствие снова. Она не могла понять, откуда вообще у неё возникают подобные ощущения. Причём они шли от земли, та будто требовала встать на колено и коснуться её, почувствовать биение своего сердца. Вот только внутри крепло чувство опасности, росла уверенность в коварстве Дердре. Воинственная женщина уж слишком легко дала им объяснение страшного ритуала, а потом велела прийти сюда «поговорить с природой».       Возможно Лилиана ещё мало понимала в нравах островитян, возможно в силу своего возраста не видит очевидных вещей. Но всё равно сомнения грызли разум, а ощущение незримого наблюдателя лишь усиливало паранойю. А может попытка государственного переворота наоборот отрезвила, и заставила видеть во всём мире врагов, только и ждущих, когда в твоей броне появится брешь.       – Ты в порядке? – прикосновение Сиоры к плечу заставило вздрогнуть и вынырнуть из мрачных мыслей.       – Да, просто неуютно мне здесь. Тут словно кто-то есть.       – Наш остров жив и ты чувствуешь это, как и положено on ol menawi. Вот только я не понимаю, если ты проходила посвящение на своей земле или же кто–то из твоих родителей имел эту отметину, то они должны быть связаны с твоей землей, а никак не с Тир-Фради. Впрочем, как я поняла, в мире нет ничего невозможного.       – Точно. Так что думаешь по поводу этих барабанов? Старик сказал о хищнике и жертве, цикле, законе природы.       Лилиана опасалась бить в эти барабаны, не зная наверняка в каком порядке нужно это делать, ещё непонятно, что она вызовет, если сыграет неправильно.       – Тут изображена стрекоза, лягушка и змея. Жизненный цикл состоит из жертвы и хищника. Один пожирает другого, без первого не сможет жить и размножаться второй.       – Стрекоза – это насекомое, – уроки биологии слабо давались Лилиане, она на этих лекциях часто спала, как и Константин… Пока те в более взрослом возрасте не начали изучать анатомию… – Лягушка ведь ест насекомых, выходит, змея ест лягушку.       – Получается так, – Сиора решительно пошла к барабанам и ударила по одному разу в каждый из них, сначала по стрекозе, потом лягушке и змее.       Вода под ногами девушки взбурлила, и пришлось отскочить из опасности утонуть в трясине. Она и так слишком долго стояла на одном месте, хорошо хоть сапоги не увязли сильно в грязи, и девушка не вылетела из них, но то оказалась не трясина.       Из земли вылез странный алтарь. Узловатые узкие корни поднимались вверх, другие устремлялись вниз и были толще. В центре находилась небольшая чаша, куда по всей видимости и следовало вылить отвар.       – Ну, теперь осталось только ждать.       Альфра управилась за полчаса, поскольку мало было растолочь ягоды и смешать их с водой. Надо было его ещё и подогреть, а во влажном воздухе болота добыть огонь не получалось долго, спиртовка наотрез отказывалась загораться, слишком увлажнилась ветошь.       – Мне уже не кажется это хорошей идеей, – заметила Альфра, когда взглянула на странный алтарь.       – Не ты ли хотела убедиться, что демонов не существует? – ехидно поинтересовался Петрус, хотя тот тоже не испытывал большого энтузиазма.       – Может тогда мне это сделать? – вздохнул Курт. – У меня меч, между прочим, ржавеет, а у Васко, и у тебя, кстати, порох отсыревает. Да и ночь всё ближе, а в этой грязи я ночевать не собираюсь. Не хочу, как другие уснуть и не проснуться.       Альфра вздохнула, откупорила колбу и налила отвар в чашу. В тот же момент алтарь дёрнулся, словно живой.       – Что за?.. – натуралистка упала, когда странный алтарь показался из земли больше.       Уходящие вниз корни ожили и стали двигаться, будто живые, словно по ним бежала кровь. Чуть ниже чаши неожиданно открылся рот с крупными зубами и над болотом раздался чудовищный крик, больше напоминающий рычание зверя, мигом распугав мелкую живность, и заставив волосы встать дыбом.       Существо, рывками вылезло из лужи, выставило длинные узловатые руки и опираясь на них вытащило грузное тело. Все были настолько шокированы зрелищем, что застыли на месте, пока чудовище не показалось полностью. Лицо у этой твари отсутствовало в принципе, вместо него переплетение свисающих и шевелящихся толстых корней.       Первой очнулась Сиора, кинувшись на монстра с каменным клинком, вот только чудище мотнуло головой, и связка корней ударила островитянку в живот и грудь, отбрасывая в лужи и грязь.       Вспышка взрыва заставила оглохнуть и ослепнуть на несколько мгновений, а вот монстр не испытал от взрыва гранаты Альфры никакого дискомфорта. Лилиана прозрела в тот момент, когда тварь протянула к ней руку и подошла достаточно близко, чтобы схватить. Девушка кинулась в сторону, но чудовище успело зацепить плащ. Затрещала ткань, Лилиана едва смогла срезать завязку кинжалом и метнуть парализующую вспышку.       – Чёрт, отсырело! – Васко убрал пистолет и достал саблю, хотя вряд ли она чем-то поможет.       Курт обрушил мощный удар по спине твари, но пробить кожу-кору не смог. Снова пришлось отступать, поскольку монстр выплюнул облако яда.       – Так вот что убило твоих соотечественников, – заметил Курт.       Магия против этой твари оказалась намного эффективнее. Парализующие вспышки чередовались с ударами света, они жалили кожу твари, оставляя на ней ожоги. Вот только существо оказалось далеко не глупым и поняло от кого в первую очередь исходит опасность и быстро вычислило, кто из двух магов не столь расторопен. Петрусу тяжело было пускать заклятия и тут же убегать из-под ударов твари, жара ему явно на пользу не шла, сбивала дыхание, да чавкающая под ногами земля не прибавляла подвижности.       Выпады Васко она просто не замечала, сабля оставляла царапины и доставляла больше неудобства, чем опасности. Курт попытался сбить тварь с бега, но та всё равно целеустремлённо и быстро для своего телосложения ковыляла к Петрусу и схватила его поперёк живота, сжала пальцы. Священник взвыл от боли и в этот момент в голову ей попал залп из ружья. Хватка ослабла и добыча тут же выскользнула из ослабевших пальцев.       Ещё один удар тяжёлым фламбергом поперёк спины заставил тварь упасть на колени. Лилиана собрала силы и направила мощный залп в сочащуюся темной кровью рану. Это уже заставило чудовище упасть на землю, добил её Васко, просунув клинок в открывшийся рот твари, видимо, та готовилась изрыгнуть очередную порцию яда, дабы забрать убийц с собой, но навт повредил ей горло, правда тут же лишился сабли. Мощные зубы сжались и просто сломали клинок, будто зубочистку.       Сиора пришла в себя, когда тварь уже издыхала. Островитянка застонала от боли в груди, а вот Васко внимательно осматривал руку. Видимо, опасался, что в горячке боя не почувствовал потерю пальцев, но нет, все были на месте.       Чудовище не шевелилось, но они ждали долгую минуту, опасаясь, что оно просто притворяется и стоит ослабить бдительность, как оно тут же этим воспользуется.       Лилиана подбежала к едва дышащему Петрусу, он едва стоял на ногах. Оставалось надеяться, что это чудовище не переломало ему рёбра.       – Васко, а тебе это знакомым не кажется? – Курт удивлённо ткнул мечом в район груди твари.       – Поверь, сиськи я узнаю везде, – грубо ответил он и тут же добавил в ответ на уничижительный взгляд. – Не надо призывать меня подбирать слова, мне чуть пальцы не откусила эта дрянь, дамы как-нибудь потерпят мою грубость. Не впечатлительные девочки!       Петрус смог встать, но выглядел до ужаса плохо, да и передвигался, прихватывая один бок. Этот бой дался ему нелегко       – Na! Cer toncedag! – услышали они истерический крик старика-островитянина. – Вы убили её! Сволочи! Живодёры!       – Этот демон пытался нас убить, – заметил ему Петрус. – И после этого мы – живодёры?       – Подожди, – Сиора подошла ближе, закашлялась, но продолжила. – Ты знал её до того, как она стала nadaig?       – Скорее бы вас всех поглотила земля! – старик будто и не услышал её, продолжил громко осыпать их проклятиями. – Вас и всех людей с вашего острова! Всех до единого! En ol mil frightimen с вами покончит! Он прогонит вас, убийцы! Охота уже началась!       – Хватит! – потребовала Сиора и тот на удивление подчинился. – Ты сам всё видел, у нас не было выбора, мы защищались. То зелье вызвало бешенство и либо мы её одолели, либо она нас убила. Таков закон природы и ты сам его знаешь, даже en ol mil frightimen не в силах этого изменить.       – Сиора, – позвала её Лилиана, окончательно сбитая с толку их переругиванием. – Из-за чего он так обозлился? Он же сам нам помог её вызвать?       – Он знал её… – девушка указала на труп монстра. – Эту doneigad до того, как та стала nadaig. До того, как та установила связь.       – Подожди, – вмешался ошеломлённый Курт. – То есть это когда-то было женщиной?       – Моей женой! – вскричал старик, мелко дрожа, казалось ещё немного и его хватит удар. – Вы ещё получите по заслугам!       С этими слова старик скрылся среди болотных испарений, будто призрак, не слышались ни плеск воды, ни шум шагов.       – Да, – спокойно ответила островитянка. – Эта doneigad получила большое могущество и отдала острову всю себя, стала его частью, nadaig vedemen, хранителем болот. Тот, кто связывает себя с землей, принимает и лик земли. Здесь она стала on ol menawi, здесь она и осталась. Всех doneigad рано или поздно ждёт такая судьба.       – То есть ты тоже станешь такой? – удивилась Альфра.       – Да, но это будет ещё нескоро.       Лилиана никак не могла уложить в голове, что забитый монстр когда-то был человеком. Таким же монстром через какое-то время станет и Сиора, пусть на это и могут уйти долгие года. Больше всего поражало, что островитянка так спокойно об этом говорила и совершенно этого не боялась.       – То есть, – вмешался в разговор едва стоящий на ногах Петрус. – Вы сами становитесь этими существами, этими… гигантами.       – Именно, doneigad защищают свой дом, и своё племя, пользуясь силой природы и en ol mil frightimen, а потом, когда приходит время исполнить клятву, он призывает нас, и мы отдаём себя острову. Это существо – не демон. Оно лишь страж своей земли, защищает и охраняет. Мы убили его, значит, через какое-то время его место займёт другой doneigad.       – А этот, про кого ты там говорила? – поинтересовалась Альфра. – Это кто или что?       – En on mil frightimen? На ваш язык его имя переводится как «многоликий» или «тысячеликий» бог. У него много имён, много лиц и ипостасей. Именно он когда-то откликнулся на молитвы наших вождей в давней войне с людьми из-за моря.       – Так может малихор – это его месть? Вдруг этими людьми из-за моря были мы?       – Такого быть не может, – возразила Альфра. – Навты открыли этот остров двенадцать лет назад, а одиннадцать лет назад был основан Хикмет. Если бы кто-то из других держав его колонизировал, то мы бы об этом знали.       – Ага, как и о скрижалях святого Матеуса, – съязвил Васко.       – То, что он был здесь со своими учениками, ещё не значит, что тут проводилась полноценная экспансия, – возразил Петрус.       – Так, давайте поговорим в другом месте, нам надо залечить раны. А ещё следует переговорить с Дердре, она отправила нас на смерть, наверняка рассчитывала, что мы вызовем стража, и тот рассвирепеет.       – Вот это я поддерживаю обеими руками, – решительно заявил Курт. – Солнце садится, а нам ещё место для ночлега искать.              Устроились на ночлег уже в поздних сумерках. Нашли самое сухое место, но ночью всё равно придётся выставлять дозоры, по словам Сиоры левольги были крайне любопытны, а ещё всеядны и могли спокойно прийти в лагерь. Так что существовала вероятность проснуться от того, что тебя кто-то жрёт.       Альфра, несмотря на отчаянное сопротивление Петруса, всё-таки заставила его снять чёртову ризу и рубашку, чтобы осмотреть его. На боках у него были огромные синяки отражающие следы пальцев надайга. По счастью дышал он ровно всё это время, кровь не выплёвывал, да и полной грудью вдохнуть мог. Так что нижние рёбра не были сломаны, но болезненные ощущения не давали ему нормально двигаться, и сидел он с большим трудом, а лечь на бок вообще не мог.       Сиоре тоже досталось, но хранитель задел её по касательной, потому больших синяков удалось избежать. По крайней мере, она так сказала и занялась Петрусом. Хоть со священником они пререкались, но тот прикрывал спину ей и товарищам, а островитяне не привыкли оставаться в долгу. Старика, что сидел у чаши болота, будто след простыл. Или же он ушел в топи, чтобы его и поглотила земля.       Когда Васко выказал такое предположение, островитянка зашипела не хуже змеи и тут же поправила его. «Не поглотила, а приняла!» Как оказалось, пожелание, чтобы тебя поглотила земля, означает проклятие, а вот если «приняла» – благословение. Лилиана взяла это на вооружение, такой небольшой нюанс следовало знать, для понимания как к тебе относятся те или иные местных жители.       Курт вызвался сидеть первую вахту, следующую несла Альфра, Васко хотел было заступить перед утром, но телохранитель ехидно заметил, что кто-то лишился сабли. Навт не остался в долгу и сказал, что тем лучше – он хоть выспится в эту ночь.       Тем не менее капитан Монетной Стражи отчаянно клевал носом. Но стоически держал глаза открытыми, стараясь не думать о сне. Это получалось, потому что впервые он встретился с противником, от которого неизвестно чего ожидать. Люди предсказуемы, что маги Телемы, что алхимики Альянса, повадки животных здесь тоже не сильно отличались от тех, что жили на континенте, разве что имели диковинный вид. Но он ни разу не дрался с чудовищами, как бы их ни называли местные.       Тихие шаги, заставили вскинуться и перехватить эфес меча. Позади стояла Сиора, явно не ожидавшая такой реакции.       – Я подумал, что это ящер идёт, – заметил он ей и снова уселся на камень. – Почему не спишь?       – Я попросить тебя хотела, – она опустила глаза, и сцепила руки в замок.       В голову капитана тут же полезли совсем непрошенные мысли. Нет, девушка была вполне симпатичной, но уж слишком она напоминала ему парня своей короткой стрижкой и маленькой грудью…       – Покажи мне как стрелять, – выпалила она.       Курту стоило больших усилий, чтобы не выдохнуть облегчённо, и отругал он себя за подобные мысли. Кто он такой, чтобы его выбирали такие женщины, как его компаньонки? Лилиана выросла красивой, хоть и порой непомерно эмоциональной девушкой, но между ними была пропасть, которую невозможно переступить. Да и тогда, несколько лет назад после случая с Константином и смертью несчастного паренька, он сам возвёл между ними стену. Эта женщина всё равно не для него.       Альфра была занята своими делами, но и та знала себе цену и вряд ли подпустит к себе ограниченного мужлана, способного только железкой махать.       Сиора же была духовным лидером своего клана, на ней лежала большая ответственность, как и на Лилиане. Кто он такой, чтобы и она обратила на него внимание? Все её разговоры и вопросы – не более чем здравый интерес и желание разобраться в повседневной жизни чужаков, попытка их лучше узнать и понять.       – Это нетрудно, но лучше после выхода из болот, сама видела, порох в таких условиях отсыревает.       – Мы убили nadaig, – поделилась с ним она, опускаясь на землю и обхватывая колени руками. – Я скорблю о ней, но понимаю, что у нас не было выбора.       – Слушай, это всё, действительно, правда? То, что ты потом станешь такой же?       – Почему сразу же такой же? Есть хранители гор, равнин, побережья, леса и болот. С последним мы как раз и встретились. То какую форму изберёт для меня en on mil frightimen мне не ведомо, к тому же это случится нескоро.       – А примерно когда?       Сиора посмотрела на него удивлённо сдвинув брови. Да, Курт тут же понял глупость этого вопроса, надо было поддержать разговор, но не таким же идиотизмом.       – Не знаю, зависит от того, как он будет делиться со мной своим могуществом. Чем сильнее мы становимся, тем ближе момент превращения, но на это уходят десятилетия. В какой-то момент человеческое тело просто не выдерживает той силы, которую впитало в себя за все проведённые годы. И тогда мы сливаемся с природой, отдаём ей свой разум и становимся nadaig.       – Мне сложно это понять, но то ваш выбор.       – Возможно, ты и не понимаешь сути, но ты терпим в отличие от многих renaigse.       – Мне не положено понимать, Сиора. Моё дело ходить везде за нанимателем тенью и быть готовым в любой момент закрыть его собой или же порубить врага. Это всё что мне положено в этой жизни делать.       – Ты недооцениваешь себя, почему?       – Потому что лучше недооценивать, чем переоценивать. Иной раз таким людям это стоит жизни, особенно на войне. А я несу ответственность не за себя, а за неё, – он кивнул в сторону палатки, где мирно спала его подопечная. – И за её кузена, хоть и тот сейчас под охраной других людей.       – И всё-таки ты слишком себя недооцениваешь, cengots. Не стоит это делать хотя бы перед нами и передо мной.       После этих слов она как-то быстро упорхнула в другую часть лагеря, где улеглась на лежанку из сухих листьев и свернулась клубком, будто лиса в норе или кошка в корзинке. Курт только покачал головой, не понимая ничего. Она явно хотела ему что-то сказать, но вот что? Нет, женские намёки – это тёмный лес и не важно кто будет их делать хоть потомственная аристократка, хоть наивная дикарка.              Надо заметить, когда они вошли в деревню, то даже инертные в своём поведении воины были изрядно удивлены видеть их в целости и сохранности. Лилиана решила не злить Дердре и снова настояла, чтобы в деревню вошли она, Сиора и Петрус. Они были знакомы островитянам, а Альфру они точно не впустят. Если помутителей они ещё хоть как-то терпят, то учёную они просто растерзают на месте и тогда никакое заступничество не поможет.       Вот только дальше её вежливость закончилась, не желая проявлять церемониал, девушка просто ворвалась в дом Дердре, что удивительно, её даже никто останавливать не стал. Женщина в этот момент разговаривала с Валаном и оба были крайне удивлены увидеть на пороге Лилиану. Дердре спешно отпустила донеигад, тот строго оглядел вошедших, но ничего не сказал.       – Ты выжила! Значит, один из nadaig покинул этот мир, – прокомментировала Дердре, видимо, никак не ожидая, что их небольшая компания выберется из болот, а потом с гордостью и уважением добавила. – Вы сильны… почти как воины бури.       – Смотрю, вы безмерно удивлены, – строго заметила девушка, не собираясь сейчас церемонится. – Отправили нас в ловушку, даже зная, что с нами Сиора.       – Doneigad никогда бы не причинил вред хранителю, как и он его бы не тронул.       – Вот только не в этот раз, вы знали, что мы воспользуемся ритуалом, и это приведёт хранителя в ярость. Вы рассчитывали на нашу смерть, хотя я пришла сюда ради диалога и не имею ничего против ваших обычаев.       – Мой клан ценит только доблесть, честь и воинственность. Ты убила nadaig, тем самым дав понять, что можешь не только говорить, но ещё и драться… Я доказала тебе, что готова договариваться, ты доказала мне, что можешь сражаться. Но не стану отрицать, да, я надеялась, что ты погибнешь, с болот мало кто возвращается. И я ни капли не соврала. Думаю, Сиора уже объяснила, кто такие хранители и как они появляются, верно?       – Верно, – ответил за неё Петрус. – А ещё мне бы хотелось подробнее узнать о вашем боге.       – У него много лиц и каждый nadaig – одно из них, отдавая себя природе doneigad сливаются с ней, становятся единым целом с en on mil frightimen, – снова повторила Сиора.       – То есть её душа и разум соединились с вашим божеством, а тело превратилось в хранителя?       – Именно так.       – Я не хотела неприятностей, не хотела, чтобы ты знала правду, потому что ты видела то, что может видеть только наш клан и пришла туда, куда запрещено приходить. Но просто так ты бы не открыла святилище. Тебе подсказали, и я подозреваю, кто мог это сделать.       – Значит, кровавый сок, вы обратились к одному из его лиц, чтобы он дал эту возможность, – заметила Сиора.       – Ты о чём? – спросил Петрус.       – Всё в этом мире взаимосвязано. Nadaig был связан с этой землёй – он был лицом этого места и хранителем этой деревни. Именно его голос мы слышали в святилище. Ваш клан отдаёт кровь, а земля его принимает.       – Ты всё правильно поняла. Мы готовимся к войне, хотя я прекрасно понимаю, что одна не устою против renaigse. Вы доказали свою силу, потому скажу – кровавый сок, используется для приготовления мазей. Благодаря ей воины в бою впадают в неистовство и не чувствуют боли.       – Мы не собираемся с вами воевать, – заметил ей Петрус, скривившись от боли, когда чуть повернул корпус.       – Львы тоже не собирались, однако, теперь мы в состоянии войны. Вы действуете осмотрительнее. Но это не значит, что завтра не начнёте нас убивать. Сегодня у нас натянутый мир, завтра – конфликт. Я предпочитаю готовиться к худшему, солнце.       – Что ж, в этом есть смысл. Я убедился, что никакого демона тут нет, хотя ваши обряды и жестоки.       – Я прошу тебя не рассказывать никому об увиденном, тот, кто пережил встречу с nadaig, заслужил моё уважение.       – Хорошо, даю слово.       Лилиана посмотрела на него подозрительно. Она знала, что священники никогда клятву свою не нарушат, если конечно, это не будет в их интересах, но всё равно не ожидала таких слов от Петруса.       Дердре тоже сдержала своё слово, и никто задерживать их не стал. Правда, перед тем, как идти в Сан-Матеус, пришлось заглянуть и в Эдем. Донеигад сдержала слово, и счастливая Евгения изучала скрижали, скрупулёзно записывала символы, сверялась с многочисленными справочниками. Она настолько погрузилась в работу, что не сразу заметила их прихода.       Визит был короткий и свёлся лишь к намёку, чтобы та была осторожнее с отцом Вергилиусом. Евгения не сразу поняла в чём дело, но потом удивлённо вскинула брови, на это Петрус лишь кивнул, подтверждая слова и предостережение Лилианы. Сам агент выглядел злобным, хотя умело это скрывал, убивать Евгению он не станет, тогда ему придётся обвинять самих островитян, что неминуемо приведёт к открытому конфликту, а Орден Света не заинтересован в войне. Но вот испортить ей жизнь или посрамить молодую женщину вполне мог.