Возвращение домой

      Искать долго не пришлось. Место стоянки организовали неподалёку от кургана, где Сиора и Эсельд отдавали последние почести матери – королевы Бладнид. Отряд двигался быстро, потому выследить их не составило труда, следы кованых сапог на хоженых тропах слишком сильно выделялись, чтобы их не заметить. Здесь, скрытые за кустарниками и деревьями палатки были практически незаметны, и тропа дальше действительно была одна.       – Тут солдат не врал, порезвились звери от души, – заметил Курт, когда они вышли к месту.       Палатки были разорваны, следы когтей были повсюду. Но, похоже, основных сил тут уже не было, когда пришли звери и стали рвать всё, что попалось под лапы и пасти. Стойки с оружием были пусты, припасы разворочены и над ними теперь витали насекомые и сидели мелкие зверьки: белки, мыши. Они абсолютно не боялись людей, но всё-таки старались отхватить кусок быстрее и скрыться, когда завидели гостей.       – Тут следы тяжелых сапог, – отозвался Петрус, похоже, все ушли туда и звери двинулись следом.       – Сиора, – обратилась к ней Альфра. – Ты говорила, что doneigad обладают властью над природой.       – Намекаешь, что это – Катасах? Зачем ему это делать? Кузен Лилианы всё это время был в его руках, если бы тот хотел его убить, то не стал бы отправляться в поход. Но меня больше волнует, что он делал там, у пещеры связи.       – У какой пещеры связи? – удивилась Лилиана.       – Идёмте, покажу, тропа тут действительно одна и ведёт к одному из священных мест острова.       След не прерывались, но их перекрывали отпечатки лап тенланов и леволанов, трудно определить, сколько их сюда приползло, но немало. Пещера показалась быстро, стоило подняться чуть выше по тропе. Створки больших каменных ворот были крепко заперты корнями, а перед ними стоял алтарь с чашей, какой они уже видели, когда пришлось преследовать Мев. Но помимо этого на земле был выложенный из камня рисунок, и тут тоже стояли небольшие каменные столбы с ровным вырезанным кругом сверху.       Сиора тут же подошла к алтарю, взяла каменную чашу и кривой клинок, лежащие на земле. А вот остальных больше привлекли солдаты Содружества, дорогие кирасы, темно-синие цвета камзолов явно говорили, что это – личная охрана Константина. Железо было покорёжено когтями и зубами, из несчастных вырывали целые куски. Повсюду лежали тела тенланов, чешуя была пробита тяжёлыми пулями, поломанные мушкеты и сабли огрызками валялись возле изувеченных тел солдат. Но ни Катасаха, ни Константина среди погибших не было.       Васко с Петрусом ушли дальше, через каменный мост, проверить, что происходит впереди. Им очень не нравились запахи гари и палёной плоти, хоть рычания, звуков борьбы и выстрелов никто не слышал, но следовало убедиться, что там не поджидает засада.       – Тут кровь и остатки зелья, – сказала островитянка, когда обмакнула пальцы в странную бурого цвета жидкость. – Ничего не понимаю, зачем он привёл твоего кузена сюда? Не проводить же ритуал, это невозможно без должной подготовки.       – Он проводил обряд? Такой как Еван?       – Нет, Еван проводил ритуал связи с землёй, становясь on ol menawi. С помощью него мы чувствуем её боль и помогаем лечить раны. Но это место посвящено… как бы это сказать на вашем языке… Укоренению. Здесь проводят обряд становления sin ol menawi, связь крепнет до такой степени, что мы можем вызывать силы природы себе на помощь и пользоваться магией en ol mil frightimen. Здесь voglendaig становятся doneigad. Именно поэтому львы старались похищать именно молодых sin ol menawi, уже обладающих крепкой связью с землёй.       – Что этот Катасах задумал? – не понимал Курт, испытующе глядя на неё.       – Не надо на меня так смотреть! Я сама ничего не понимаю, - ответы прозвучали обиженно, будто Курт только что обвинил в чём-то именно её.       – Так, с этим мы разберёмся потом, сейчас надо идти по следам, нужно понять, что за звук камнепада слышал солдат.       Они отправились по мосту, Васко и Петрус ушли далеко, но их фигуры мелькали в узком горном проходе, поднимавшемуся всё выше. Тел же становилось всё больше. Тяжёлые туши леволанов лежали на боку с развороченными грудными клетками и пробитыми палицами головами, тенланы находились чуть дальше, видимо, солдаты смогли в какой-то момент выставить оборону и не подпускать к себе островных тварей. Но тут уже виднелись воронки от взрывов, опаливших защитников Константина и сжигавших их до костей. Несколько обугленных деревьев всё ещё дышали жаром и тлели в огне, распространяя странный запах горючих смол.       – Похоже, ребята серьёзно подготовились, – сказала Альфра, уважительно глянув на воронку. – Интересно, они знали об этом нападении или же их кто-то предупредил.       – Меня больше волнует другое, – Лилиана старалась успокоиться и говорить себе, что она всё ещё не увидела тела кузена и пока не увидит, не поверит, что он мёртв. – Деревья всё ещё горят, но сомневаюсь, что наши солдаты взяли бы такое большое количество зелий, будто на войну шли. Тут что-то не так.       – Эй, сюда, – едва слышно позвал их Васко и указал дальше в проход.       Петрус сидел в засаде и указывал на утёс. Здесь заканчивалась тропа и лежали последние трупы как людей, так и зверей. Но тут находилось несколько ульгов, видимо прибежали на запах падали, а сидящий возле одно трупа падальщика островитянин потрошил его, совершенно не замечая ничего вокруг. На поясе висел разбитый в рукояти каменный топор подвязанный тесёмками. Украшение из перьев что-то напоминало, и только через некоторое время девушка вспомнила – такой топор носил с собой Катасах.       – Эй! – крикнула островитянину Лилиана. совершенно себя демаскируя. Но утёс был небольшой, скала покатая, отсюда иного пути у этого человека не было, только проходить мимо их отряда.       – Renaigse! – молодой парень схватился за клинок, и девушка увидела его рисунки – синие завитки, символизирующие то ли воздух, то ли воду на белом фоне.       – Айден! – вперёд вышла Сиора, удивлённая не меньше остальных. – Что ты тут делаешь? Где Катасах?       – Он мёртв, – прошипел тот, глядя на Лилиану и других. – Он из-за них мёртв, из-за этого проклятого renaigse!       – Айден, успокойся! – островитянка встала на защиту друзей, не дав подойти, поскольку тот всё ещё сжимал в руках окровавленный клинок и готов был его применить уже не на трупе зверя. – Опусти оружие, мы пришли помочь. Что произошло? Почему звери напали на Катасаха?       – Звери? Тут были не только они. Произошёл камнепад, Катасаха убили огненные камни, раздробили ему рёбра!       – Что? Но этого не может быть, с чего хранителю гор нападать на tiern?       – Сиора, о чём вы? – осторожно спросила Лилиана, и тут взгляд её упал на простой холщовый мешок.       Девушка его сразу узнала, поскольку всегда подтрунивала над Константином, когда тот взял этот пропылённый и залатанный походный мешок сюда. Это был самый первый походный мешок, с которым они пошли в поход с Куртом. Сколько раз он его сам зашивал и оттирал от грязи, только чудом он до сих пор не расползся на лоскуты.       – Это… это мешок Константина, – выпалила она, чувствуя, как сердце колотится в груди. – Айден, вы нашли его?       – Кого?       – Юношу со светлыми волосами, – уточнила Сиора. – Именно к нему и отправился Катасах, но что они делали здесь, у пещеры?       – Я не знаю, его тело нашли doneia egsregaw и послали за мной, но о юноше я не спрашивал.       – Тогда что ты тут делаешь?       – Мев. Она почувствовала, что tiern больше нет, и пришла в лагерь Дарен. Я умолял её узнать, как так получилось, почему nadaig meneimen напал на моего учителя. Она согласилась провести обряд anatelas fer.       – Разговор с мёртвым? – ужаснулась Сиора. – Она хоть понимает, какая это опасность для её разума?       – Да, она уже проводила этот обряд однажды и послала сюда, за оружием Катасаха и внутренностями падальщиков. А теперь прости, мне надо идти, надеюсь, никто меня останавливать не станет.       Он многозначительно глянул на оставшихся членов отряда, Лилиана заверила, что никто препятствовать не будет. Но всё же Айден старался уйти не поворачиваясь спиной и не убирая оружие за пояс, а потом сорвался с места, быстро растворяясь в окружающей местности так, что даже звука шагов было не слышно.       – Дело становится всё запутаннее и запутаннее, – пожал плечами Васко. – Первое, что я не понимаю, зачем хранитель убил Катасаха, но похитил Константина.       – Ты думаешь, он его забрал? – с надеждой спросила Лилиана, отказываясь верить, что тот сейчас лежит под грудой камней или же валяется жуткой кляксой у подножия горы и тело его разрывают на куски ульги.       – Если бы он хотел убить обоих, то вряд ли стал вообще оставлять эту часть горы, камнепад не такой и большой и накрыл, похоже одного Катасаха, – сказал Васко. – Не берусь утверждать, правда, я в этих хранителях не сильно разбираюсь.       – Меня вот больше волнует другое, хранитель ведь силён, предположим один из них сошёл с ума и напал, но какой смысл пригонять зверей и бросаться взрывными эликсирами? Да и, прости Сиора, вроде как разум у этих существ практически отсутствует, – предположил Курт, заранее извиняясь.       – Я не обижаюсь. Но в чём-то ты прав, хранитель гор может обрушивать камни и вызывать вихри, он быстр, как ветер, его трудно заметить в небе, пока не становится слишком поздно. Правда, в этих местах nadaig meneimen не обитает, а значит, послать его сюда мог только en ol mil frightimen.       – Слушайте, вы строите предположения и не задаёте главного вопроса, – как нерадивым школьникам сказала Альфра. – Почему это случилось?       – И почему же? Просвети нас, недалёких, – снисходительно поинтересовался Васко.       – Да, пожалуйста, простая задачка на логику. Мы знаем, что Катасах привёл сюда Константина к пещере, где проводят обряд для посвящения в doneigad. Думаю, здесь никто не сомневается, что проводил он обряд над Константином. Дело происходило в густом лесу, и хранитель просто не мог там развернуться, потому и наслал зверей, а когда те оказались тут, на открытом пространстве, уже сумел напасть сам. Катасах нарушил правила, проводя посвящение над чужаком, мало того, не получившего до этого ваш знак – зелёную метку на лице.       – Альфра, а вот сейчас остановись, пока твоя логика не увела нас от правды, – снисходительно, но без издёвки заметил Петрус. – Ты посмотрела на ситуацию, как человек науки, позволь мне показать её со стороны богослова?       Ученая скептически отнеслась к его словам, но одобрительно кивнула, решив выслушать все стороны.       – Я, конечно, не знаком с островным богом, но посмотри на ситуацию в глобальном, а не в локальном масштабе. Вспомни зверства Асили, потом аналогичные инквизиторов, а теперь вспомни, сколько всё это продолжалось? И сейчас ты хочешь сказать, что божество, годами терпящее похищения, насилие и пытки над своими детьми решило не только оторвать хранителя от священного места, но и послать на своего doneigad потому что он… Не так и не над тем провёл обряд?       Альфра стушевалась, видимо, не задумываясь над полнотой картины происходящего, вырвав нить из полотна при этом не взглянув на само полотно.       – Ещё раз повторяюсь, я не претендую на роль толкователя от имени многоликого бога. Но судя по складывающейся ситуации на Тир-Фради, должно было произойти что-то из ряда вон, чтобы хранитель гор просто так прилетел по души Катасаха и больного Константина.       – Послушайте, гадать мы можем долго, но ответ нам может дать только Мев с её ритуалом, – прекратила их спор Лилиана.       – Я открыт для всего, но разговор с мёртвым… Это уже не ересь, это – святотатство!       – Так не ходите с нами и не смотрите, – возмутился уже Курт. – Нам надо найти Константина и узнать, что тут произошло, это – наш долг, как перед ним самим, так и перед Содружеством. И я лично готов ко всему.       – Он прав, старик, – поддержала Сиора. – К тому же ты хоть знаешь, чем рискует tierna, проводя anatelas fer? Можешь себе представить последние мгновения жизни другого человека? Когда вместе с ним ощущаешь его последний вздох, когда вместе с ним чувствуешь ледяную хватку смерти? Знаешь, какого это узнать, как замирает сердце и тебя окутывает тьма?       Петрус стушевался, не зная, что ответить на такую эмоциональную тираду и опустил глаза. Он мог только проводить в последний путь, прочесть молитву и благословить на путь к солнцу, туда, где душу примет в объятия Озарённый. Но ничего подобного, даже представить не мог, а тем более прочувствовать на своём разуме и душе.       – Потому этот обряд почти никто не проводит, цена ошибки слишком высока, как и удачного стечения обстоятельств. Мев рискует не только своим здоровьем, но и разумом, если она не справится, то мы потерям и её. Потому чтобы я ни слова не слышала от тебя о ереси и святотатстве. Ты так ничего и не понял, хотя и увидел жизнь старого мудреца. Он смог нас понять, а ты – нет. Идёмте, Айден не должен был далеко уйти.       Петрус стоял, как в воду опущенный, жестокие слова сильно задели его, показали, насколько ничтожен его взгляд по сравнению с тем, кто учился у них. Матеус смог их понять, потому что искренне хотел, открылся им, так же как и они открылись ему, приняв мудрость чужестранца и сделав его своим духовным лидером. А Петрус всё цеплялся за старые догматы, стараясь до последнего не принимать правду, хотя сам же убеждал Корнелию посетить священное место и увидеть всё своими глазами.       Он даже не сразу понял, что остался один не продуваемой ветрами скале, когда на плече ощутил лёгкое прикосновение.       – Петрус? – Лилиана положила руку ему на плечо, выводя из тяжелых раздумий. – Всё в порядке?       – Да, просто тяжело осознавать, что мне, старику, прожившему больше полувека, есть чему учиться у молодой наивной девочки.       – Сдаётся, что не только вам, идёмте.       Пришлось вновь спускаться с гор в долину к уже знакомым болотам, где не так давно клан изгнанников взял в плен научную экспедицию Альянса. Оставалось надеяться, что вождь не будет воинственно настроена против них. Мев точно будет не рада их визиту, но Лилиана очень надеялась, что та поймёт, почему ей необходимо присутствовать на этом обряде. С кланом было сложнее, они были настроены решительно и неизвестно, как примут на своей земле после того, как от них сбежали пленники.       Как и следовало ожидать, за ними следили от самых предместий разрушенного города, островитяне крались среди деревьев, но нападать не спешили. В первую очередь мешало присутствие Сиоры, всё-таки своего они задеть боялись, но стоило приблизиться к стенам порушенного города, как из укрытий тут же выскочили островитяне и окружили их небольшой отряд.       Хвала всем святым никто не выхватил оружие, поскольку эти люди сдерживались лишь по воле вождя, который, видимо, не решлся выставлять себя агрессором. Выглядели только несколько растерянными, заметив в одной компании doneigad и львицу.       – Что вам здесь надо, renaigse? – воины расступились, давая возможность пройти статной жилистой женщине средних лет.       У неё были довольно крупные черты лица, которые тяжело было скрыть за иссиня-черной краской мелкими разводами покрывавшими лицо. А непослушные светлые волосы очень напоминали львиную гриву, даже заплетённые в два хвоста те беспорядочно торчали во все стороны.       – Нам надо увидеться с Мев, – сказала Лилиана, забывая про все приличия. Судя по обступившим их воинам, те не будут терпеть церемониал и это скорее выведет их из себя.       – С кем?       – Mal, прошу тебя, – вступилась Сиора. – Нам надо встретиться с tierna, мы знаем, что Катасах был убит, а так же то, что она готовится провести anatelas fer. Незадолго до смерти он был рядом с кузеном этой on ol menawi. Возможно, он всё ещё жив, ранен и ему требуется помощь, и ответы нам может дать только tierna.       – Один вопрос – это вы вывели львов из нашего лагеря? Я узнаю эту женщину, – воительница кивком указала на Альфру.       – Да, это были мы, – не стала отрицать Лилиана.       – Ваше счастье, что никто из моего клана не пострадал, renaigse. В противном случае я бы даже разговаривать не стала и заступничество doneigad Gais Rad вас бы не спасло. Я вас не трону и дам пройти по своей земле, но это не значит, что tierna разрешит присутствовать на обряде.       – Kwa awelam seg, – попрощалась с ней Сиора.       Слова Дарен нисколько не заверили в безопасности, потому шли стараясь держать островитян в поле зрения и не поворачиваться спиной. Мев нашлась на небольшой поляне, деревья росли стражами, образуя слегка припорошенный листвой идеальный круг. На каменном алтаре лежал Катасах, рёбра его были вдавлены внутрь, осколки торчали сквозь порванную тунику, распахнутые зелёные глаза выражали странную смесь ужаса и недоумения.       Мев варила зелье на огне рядом с Айденом. Он помогал ей и снова обнажил клинок, заметив Лилиану, пришедшую на эту маленькую поляну одна. Она попросила остальных подождать, нечего было врываться толпой и злить tierna.       – Что тебе надо? – мысли о дурном настроении подтвердились первым же вопросом. – Тебе здесь нечего делать, on ol menawi. То, что ты спасла меня один раз и вытащила из тюрьмы наших братьев, ещё не означает…       – Мев, прошу вас, – прервала её Лилиана, быстро нацепляя на лицо маску плачущей девочки.       С учётом сложившейся ситуации сделать это не составило труда, а так же то, что больше обратиться больше не к кому. И никто не сможет дать ответы.       – Катасах умер рядом с моим кузеном, Константином. Но его тела ваши сородичи не нашли.       – Тогда с чего ты взяла, что он вообще там был?       – Солдат рассказал об этом, когда прибежал просить подмогу, он слышал рёв зверей и шум камнепада. К тому же там были его вещи, Мев, прошу, я должна знать… жив ли он. Он – единственный близкий мне человек.       – Ты говоришь искренне, – задумчиво протянула она, видимо удивляясь подобным словам и эмоциям. – Хотя по части единственного близкого человека несколько лукавишь. И всё же, жизнь кузена для тебя важна… Хорошо, ты сможешь присутствовать на обряде, но учти, проводить я его буду в полночь.       – Но…       – Никаких «но», – приказала tierna. – Ты же сама знаешь, что для всего есть своё время, Катасах мёртв, мне придётся потревожить его душу, и сделать это надо в подходящее для этого время. Жди!       Лилиане хотелось схватить её за руку и потребовать провести чёртов обряд немедленно, но только сдержанно поблагодарила и ушла. Айден на счастье не стал ничего говорить, а посмотрел на девушку с небольшой долей сочувствия.       До полуночи было несколько часов, они шли почти через всю долину, спускались с гор, миновали возле горячие источники... Ноги гудели от напряжения, а воздух покидал легкие с хрипом       – Поспи, – позвал её будто из ниоткуда Васко, сидевший в корнях дерева так, что его и не разглядеть было.       – Скажи, а как это у тебя получается?       – Получается что?       – Ты всю жизнь провёл в море, никогда не занимался слежкой или шпионажем, но при этом постоянно выбираешь места так, что тебя сразу и не заметишь.       – Не знаю, – пожал он плечами. – Может, интуиция? В море привыкаешь ей доверять, она никогда не подводит, учишься быстро к ней прислушиваться.       Лилиана подошла ближе, опустилась на колени рядом и нагло легла ему на грудь, услышав, как бьётся сердце даже через плотную ткань бушлата. Он в ответ снял с неё шляпу и погладил по немного спутанным собранным в косу волосам.       – А что тебе говорит интуиция по поводу меня? – поинтересовалась вдруг она.       Вопрос звучал до ужаса глупо, он непроизвольно слетел с губ, и девушка порадовалась, что он видит только её макушку, а не залитое краской лицо.       – Интуиция с первого дня говорила не связываться с тобой, ты – настоящая буря, и у меня будет куча проблем, надо держаться на расстоянии.       – Что ж, это подтвердилось, у тебя, правда, куча проблем.       – Да, вот только в эту бурю я полез сам, Лили. И самое странное, я ни капли об этом не жалею.       – Спасибо тебе, – она старалась сдержать слезы, но он ощутил её дрожь.       Сдержать эмоции сейчас не получалось никак, слёзы лились сами собой. Она боялась даже думать о смерти Констанинта, боялась сломаться после этого.       – Спи. Я тебя разбужу, – сказал он ей, обнимая и глядя по волосам, будто кошку.       Успокоенная его дыханием, ровным стуком сердца и крепкими объятиями, в которых Лилиана впервые за долгое время ощутила безопасность, закрыла глаза и проснулась только тогда, когда к ним подошёл Айден.       Уже всю властвовала тёмная ночь, под кронами деревьев плясали светлячки и ночные бабочки, темнота казалось промозглой, хищной и голодной. Почерневшие в ночи стволы деревьев стали до ужаса страшными, а воображение рисовалось монстров, готовых накинуться на неё в любой момент. И единственным источником света был небольшой костёр у каменного круга.       Предпочитая не злить Мев, Лилиана, несмотря на затёкшие конечности и непонятное чувство страха, поднялась на ноги и пошла к tierna. Та была недовольна, но слово нарушать не хотела, всё-таки она – владычица мудрости. А какая может быть мудрость, если она опустится до мелкой пакости, даже перед renaigse.       – Стой рядом и что бы ни случилось не подходи, пока всё не закончится, – потребовала та.       – А когда?..       Девушка хотела спросить, когда именно обряд завершится, но Мев выпила дурно пахнущее зелье и бросила глиняную кружку в огонь костра. Айден же одёрнул Лилиану и предупреждающе покачал головой, чтобы не отвлекать. Она не стала спорить, уже зная от Сиоры, сколь высокую цену может заплатить tierna за этот обряд.       – Катасах, мы пришли узнать правду о твоей смерти, – тихо прошептала Мев.       Она положила руки ему на грудь и стала говорить слова заклятия. Ночь мгновенно стала ещё холоднее, неприветливее и наполнилась жутью. Разом стихли звуки, попрятались танцующие в темноте светлячки, казалось, окружающая тьма сгустилась и отрезала их от остального мира.       Природа внимала словам женщины. Ритуальный камень, на котором покоилось изувеченное тело Катасаха, загорелось мертвенно-бледным сиянием, медленно окутывающим Мев. Она всё повторяла слова, жуткой мелодией вплетающейся в окружающее пространство, резонирующее от расписных камней и темных стволов деревьев, а потом резко прервалась, словно от удара в спину, вытянулась в струну, откинула голову.       Дальнейшее происходило стремительно, она кинула взгляд вправо, сначала неуверенно, будто марионетка с оборванными нитями попятилась туда и упала на колени. Губы её двигались, но она не произносила ни слова, смотрела на кого-то.       Лилиана мигом ощутила всю жуть этого момента, Мев в трансе повторяла последние слова Катасаха, ещё немного и он умрёт. Неожиданно неведомая сила отшвырнула женщину на другую сторону поляны, в её глазах застыл ужас, какой представить невозможно, затем она закрыла себя руками, защищаясь от чего-то и мигом обмякла.       Страх, что единственная нить, могущая привести к Константину оборвётся, кинула девушку к бездыханной tierna, но та через мгновение снова задышала загнанным зверем.       – Что случилось? Вы в порядке?       Мев в страхе отпихнула от себя Лилиану, только спустя мгновение осознав, где находится и что жуткое видение позади. Взгляд стал осмысленным и перестал метаться, дыхание выровнялось. Что ж, она хотя бы осталась в памяти, это уже хорошо.       Да, девушка проклинала себя, что не испытывала сейчас ни грамма сочувствия к этой женщине, которая могла лишиться разума после этого видения. Но, как говорил отец Петрус, этот грех она замолит потом, сейчас следовало узнать, что произошло с Катасахом и где сейчас Константин.       – Поверить не могу… Он вернулся, – выдохнула Мев и села на ритуальный камень, переставший к тому моменту отбрасывать хищные тени и сверкать призрачными холодными огнями.       – Кто? Кто вернулся?       – Винбарр, наш король. Он убил Катасаха.       – Мев, рядом с ним был юноша? Примерно моего возраста, худощавый, светловолосый, наверняка, имел болезненный вид, – удивляться такому странному совпадению она будет потом, сейчас важнее всего – Константин.       – Да, золотоволосый там был, он боялся, Катасах защищал его, пока сам не погиб. Но, я не понимаю, Винбарр исчез много месяцев назад.       – Зачем? Зачем он это сделал? – Лилиана окончательно перестала что-либо понимать. Ей хотелось расспросить о том, что за гранью увидела Мев, но опасалась задавать вопросы, она и так рисковала неимоверно и не из-за них, а чтобы узнать, почему кто-то напал на doneigad. – В любом случае, спасибо вам.       – Не благодари, – её голос снова стал отливать сталью, возвращаясь к прежнему строгому тону. – Я это сделала не ради тебя и своим любопытством предала своего короля. Чтобы ни побудило его убить tiern, у него были на то причины. А мне остаётся лишь молиться и надеяться, что я не совершила ничего непоправимого.       – Я заберу тело в Веншагано, – подал голос Айден. – Заменить моего tiern будет непросто.       – Ты справишься, ты хороший voglendaig, – похвалила его Мев.       Докучать и дальше своим назойливым присутствием девушка не стала, оставаясь в полной растерянности. Значит, Винбарр пришёл, чтобы убить Катасаха, но что он сделал с Константином, может, тот тоже мёртв? Ведь, судя по рассказам Мев, doneigad успел перекинуться с кузеном лишь несколькими фразами, прежде чем Винбарр обрушил на того камни.       – Всё ещё хуже, чем я думала, – голос Сиоры вывел из задумчивости, стоило отойти подальше от места проведения обрядя. – Прости, пришлось подслушать, но мои худшие опасения подтвердились.       – О чём ты?       – Винбарр убил Катасаха силой огненных камней, – напомнила ей островитянка.       – Да, ты говорила, что этой силой обладает только хранитель… Выходит, ты ошиблась, – осторожно предположила девушка, на что островитянка состроила строгое лицо и выдала:       – Ты всё-таки порой слишком renaigse, чтобы понять… Винбарр воспользовался этой силой, потому что находится на пороге. En ol mil frightimen призвал его, и наш король может в любой момент слиться с его духом.       – То есть обратиться в nadaig?       – Именно, надо торопиться, у нас ещё есть шанс его настигнуть.       – Ты о чём?       – Каждый хранитель привязан к месту, где получал свою силу и становился doneigad, устанавливал связь с божеством.       – Значит, ему надо прийти в то место, где он получил свою силу.       – Именно, узнаем где оно, и у нас появится шанс его перехватить и выяснить, почему он так поступил.       – Времени у нас немного, – с сожалением покачала головой Лилиана. – Но всё же оно есть.