Возвращение домой

      – Значит, нам придётся только сидеть и ждать? – с сомнением спросил Курт у Сиоры, когда та выдала расклад сил. – Боюсь, это займёт ни один месяц.       А подумать было над чем и выбор предстоял сложный. С одной стороны на звание королевы островитян претендовала Дердре. Воинственная и обиженная на колонистов она без сомнения начнёт собирать войско и пойдёт войной, а против объединённого воинства кланов ни один город не выстоит. Даже если собрать под одни знамёна всех боеспособных солдат, единственное, чего смогут добиться – длительной осады. И, в конце концов, островитяне просто выдавят чужаков, ведь на их стороне будут хранители. А с такими чудовищами крайне тяжело бороться.       Следующей кандидатурой был Уллан, вождь клана Арельвин – Костодувов. С одной стороны, его избрание даст возможность колонистам чувствовать себя в безопасности. Это единственный вождь, выступающий за открытый диалог, безопасную торговлю и добрососедские отношения. Вот только ремарка Петруса не выходила из головы, о том, что Уллан напоминает его самого в молодости. Сиора тоже не слишком хорошо о нём высказывалась и опасалась, что этот вождь, став королём, продаст все их земли чужакам ради своей собственной выгоды, не заботясь об интересах островитян.       И последний был Данкас. Он единственный из всех был не только вождём, но и духовным лидером племени. Лилиана помнила его рассудительность и спокойствие, призыв принимать решения взвешенно и не действовать сгоряча. Он единственный, кто призывал к диалогу и не кидался в крайности в отношениях с колонистами. Да, он сам был не восторге от соседей, но всё же признавал, что обе стороны от сотрудничества могут только выиграть, если сядут за стол переговоров.       Проблема была только в одном, пока короля не изберут, с en ol mil frightimen можно не мечтать встретиться. А каждый считал свою точку зрения единственно правильной, потому их встречи будут проходить до изнеможения, пока кому-нибудь не надоест.       – Выбора всё равно нет, к тому же ваш mal вылечился, нет смысла торопить события, – сказала она, одёргивая ворот новой зелёной туники. Торговец из клана Костодувов действительно торговал здесь уже несколько месяцев поделками клана и вещами, некоторым они нравились, и Сиора решила выменять немного монет на новую одежду. Взаме порезанной Винбарром.       Васко тоже вытащил со складов новый бушлат, поскольку старый для починки не годился, да стащил новую треуголку, взамен старой и потрёпанной временем, солью и солнцем. Хотя Лилиана подозревала, что ему просто хотелось рассказать приключенческую байку, ведь за все его заслуги Кабрал точно не отказала бы ему в новой одежде.       – Сиора, а как же те, кто остался на континенте? – решилась спросить её Альфра. – Каждый день эта болезнь уносит сотни жизней. Заражается каждый четвёртый человек, к тому же на примере Асили ты видела, что порой делает эпидемия с теми, кто потерял всех близких. Неужели нет ни одного способа ускорить процесс? Пойми, мы ведь просим не за себя, а за тех, кто отправил нас сюда. Им нужна помощь!       Островитянка колебалась, она, похоже, знала способ, как можно подстегнуть совет к принятию решения.       – Есть одно средство, но это скорее уловка, я бы не хотела к ней прибегать, – нерешительно сказала она, опуская взгляд.       – Скажи, пожалуйста, – попросила Лилиана. – Неужели, мы дали хоть малейший повод усомниться в себе?       – Нет, но, боюсь, ты можешь не понять всю важность этого шага. Есть древесная корона, которую нарисовал у себя на голове Винбарр.       – Я думала, это всего лишь символическое изображение, – пожала плечами девушка.       – Нет, она, существует, её носил наш самый первый король. Но перед смертью и превращения в nadaig он ушёл в священное место вместе с короной, с тех пор больше никто её не носил. Если найти эту реликвию и отдать одному из вождей, то он станет королём.       – И это всё что надо сделать? Найти корону? – пожал плечами сидящий за столом Васко. – Мне кажется тут есть подвох.       – И немалый. Дело в том, что тот, кто станет королём, сможет диктовать свою волю всем кланам. И мы подчинимся ему, хотим мы этого или нет. Винбарр был далёк от этого, его клан живёт обособлено, потому его и избрали, поскольку в тот момент на Тир-Фради не было никаких потрясений, и никто не хотел ставить королём или королевой решительного или воинственного вождя. На последних выборах испытание для этого прошла моя мать, но совет решил, что Винбарр лучшая кандидатура.       – То есть если корону получит, например, Дердре…       – То всем нам придётся добираться до Гакана вплавь, причем без помощи навтов, – осторожно заметил Курт.       – В знак благодарности она проведёт тебя к en ol mil frightimen, но какой прок от встречи с ним, если потом она пойдёт на вас всех войной и выживет с острова? Совет ты услышишь, но лекарство для своих людей так и не получишь.       – Согласна, её мы точно не хотим видеть на этом почётном месте.       – Я бы выступил за Данкаса, – философски заметил Петрус. – Судя по вашим словам, он – единственный, кто готов говорить, искать компромиссы и не проявляет открытой враждебности. Мало того, он – doneigad, а значит, смотрит на мир шире, чем остальные вожди.       – А почему не Уллан? – предположил Васко. – Он вроде тоже дружелюбно настроен.       – Я бы сказал, слишком дружелюбно. Я уже говорил, будто посмотрелся в зеркало после общения с ним? – саркастически спросил он. – Уллан – торговец, мало того, мыслит только о процветании своего клана и возвращении ему влияния. У него слишком узкий кругозор, дальше своего носа он не видит. Мало того, уверен, он готов будет заключить сделку даже с демоном, если на то будет выгода. И даже тот факт, что он из одного с Арельвин клана, не заставит меня отдать свой голос за него.       – Значит, Данкас? – задумчиво протянула девушка. – А может…       – Нет, – решительно ответила Сиора, видимо, поняв, что задумала Лилиана. – Даже если ты наденешь корону, то тебя не примут и убьют, стоит присвоить её себе.       – Да я просто предположила, – невинно пожала плечами она. – Тогда встаёт другая проблема – где эту корону искать, судя по всему, достать её будет не так просто.       – Мне известно, что король жил на побережье и там же окончил свой путь, неподалёку от руин на скале. Мать говорила, что дорогу к святилищу короля указывают копья Gais Rad.       – Она хотела сама её забрать?       – Возможно. Но что теперь гадать?       – Тогда в путь, пока меня не завалили бумажной работой.       Вещи собирали недолго, руины у побережья были только одни – неподалёку от поселения Уллана. Только попадаться ему на глаза совершенно не хотелось, он хитёр и заподозрит неладное, а давать ему обещания нельзя. Островитяне воспринимают их за чистую монету, а Лилиане стоило огромных усилий заработать репутацию не только в глазах кланов, но и в глазах Сиоры. Не хватало, чтобы от неё отвернулась соратница, на которую может рассчитывать и – что греха таить – влиять тоже. Скорее всего, нужное место находилось между деревней и руинами, оставалось надеяться, что искать придётся недолго.       Вот только всё оказалось гораздо проще и одновременно с этим – сложнее. Они довольно быстро нашли извилистый проход в прибрежных скалах. По обеим сторонам тропы были воткнуты каменные копья, перевязанные длинной красной тканью. Вот только в конце тропы их поджидал nadaig, с которым драться не хотел никто из них.       – Может, есть способ обойти его? – с надеждой спросил Васко неосознанно поведя плечом. – Не знаю, как вы, а с меня пока достаточно этих хранителей.       – Он охраняет пещеру, там есть кусок стены дома, это не островная постройка, – заметил Курт. – Видимо, там находилось основательное здание, что-то вроде канцелярии или казарм, а может портовое управление.       – И? – не понимала Альфра.       – В таких зданиях всегда обширные подвалы, если повезёт, то сможем спуститься, найти обходной путь и пробраться в пещеры незамеченными.       К счастью, Курт оказался прав, только здание это было не казармой, а ратушей. Видимо, руины на скале – лишь часть огромного поселения, как и то, что находилось в глубине острова. Теперь надо было только не выдать себя подозрительными звуками, чтобы не потревожить nadaig. Они уже видели, как высоко хранитель равнин мог прыгать, а среди скальных уступов побережья они не смогут с ним справиться. Но по счастью близость моря и грохот волн скрадывал звуки и хранитель их не слышал, бдительно глядя в сторону тропы       Подвалы ратуши были разрушены, создавалось впечатление, будто скалы решили перетереть здание, как это делает человек, пытаясь разгрызть твёрдую пищу. Но кое-где сохранились лестничные проёмы и скалы стояли вплотную друг к другу, потому по выступам было нетяжело спуститься, как потом и подняться. В пещере было до невозможности тихо, сыро и очень зябко. Свистящий в расщелинах ветер нёс запахи водорослей и звуки громовых раскатов накатывающих волн.       Но на удивление их не встретило чудовище. Точнее, оно тут находилось, но было давно мертво. Лилиана даже боялась предположить, во что превратился первый король островитян, поскольку на полу лежал огромный деформированный череп. Из-под него во все стороны торчали острые то ли шипы, то ли зубы.       – Ох, и здоровая же была тварь, – в сердцах выдал Васко, отчего эхо разнеслось по всей пещере, и уже тихо добавил в ответ на укоризненный взгляд Сиоры. – Прости.       – Да, не хватало ещё из-за тебя привести сюда хранителя, – заметила Альфра.       Корона нашлась быстро, она висела на одном из выступающих клыков или просто заострённых костей. Внешне корона оказалась просто ошкуренным с внутренней стороны корнем, с рисунком спирали по центру лба. Вверх вздымалось несколько узловатых шипов. Что ж, других вещей, напоминающих корону, тут не наблюдалось, потому следовало пойти и отдать её достойному человеку.       – Ты никуда отсюда не выйдёшь, – строгий женский голос раздался, казалось отовсюду.       Из темноты прохода вышла Дердре в сопровождении воинов клана, и было их довольно много. Судя по строгому выражению лица, женщина была настроена решительно, вот только отдавать ей корону – самоубийство для всего континента.       – Здесь покоятся те, кто первыми пал в боях с захватчиками и ты осмеливаешься тревожить его? – возмутилась она.       – Я не собиралась осквернять ваши святыни, – девушка поспешно передала со спины корону Курту.       – Да… ты пришла сюда за короной, чтобы самой выбрать того, кто нас возглавит.       – А как же ты? Неужели пришла сюда просто так?       – Да, я тоже пришла за ней, но я – не renaigse. Так что советую отдать её.       – Простите, Дердре, но вы знаете, что мой народ не просто так пришёл на Тир-Фради. И все зверства, коим нет оправдания, продиктованы одним – мы ищем лекарство от страшной болезни, пожирающей наш континент, и только ваш бог может сказать, что нам нужно делать.       – Всего-то? – усмехнулась она. – Если это цена за корону, то я готова её заплатить.       – Дать нам лекарство?       – Дать тебе возможность поговорить с en ol mil frightimen.       – И какая же польза будет от разговора, если вы потом объедините кланы и просто скинете всех нас в море? Дердре, будьте благоразумны. Да, вы выживите нас с острова, но погибнут многие ваши соплеменники прежде, чем цель будет достигнута.       – Не пытайся прельстить меня сахарными речами. Я не тронула тебя в прошлый раз, поскольку ты доказала свою доблесть, но сейчас.       – И ты убьёшь её? – вступилась Сиора. – Просто так, ради своих амбиций?       – Они сломали тебя, doneigad. Ты не видишь боли своей земли, как и она. Другие on ol menawi ощущают черноту, кровь и гниль на своих землях. А ты так увлеклась отношениями с renaigse, что не видишь этого. Потому я не намерена вести переговоры, я хочу избавить наш остров от этой заразы раз и навсегда.       Дердр не желала отступать или договариваться и сейчас даже заступничество Сиоры не поможет.       – Тогда предлагаю дуэль, – пожала плечами девушка.       Это была единственная возможность избежать кровопролития и хотя бы иметь призрачный шанс уйти всем целыми и невредимыми. Она не хотела убивать Дердре, насколько бы воинственно ни была настроена. Эта женщина имела полное право считать чужаков угрозой, особенно после того, как их обвиняли в связях с демонами проповедники.       – Что это такое? – прищурилась она.       – Это наш способ решения конфликта, если договориться не получается. Коль вы хотите битвы, я её предоставлю, один на один на клинках, выигрывает тот, кто первым пустит кровь.       – Нет, on ol menawi, ты умеешь красиво говорить и повернуть ситуацию в свою пользу, потому бой будет насмерть. Всё или ничего. Согласна? Или трусливо попытаешься отговорить меня?       – Согласна, – несколько поколебавшись ответила девушка.       – Ты что творишь? – не удержался Петрус.       – Помолчите, ваше святейшество, раз так хочет mal, пусть так и будет. На смерть, значит, на смерть.       – Если ты попытаешься воспользоваться магией священников, то мои воины вступят в бой. Раз ты сама выбрала клинок, то и твоим оружием должен стать клинок.       – Хорошо.       Девушка сняла плащ, который будет только мешать и шляпу, подошла к Васко, чтобы взять его саблю, на что он схватил её за руку, наклонился и прошептал.       – Если ты станешь проигрывать, я её застрелю.       – Знаю, но всё будет в порядке, – она вытащила из его ножен саблю, взвесила в руке.       Давно она не брала в руки длинный клинок, оставалось только надеяться, что сможет с ним нормально управиться.       – Зеленокровая, ты не забыла, что…       – Я всё помню, Курт, не беспокойся, – отмахнула от него она, стараясь сама унять нервную дрожь.       Он учил её фехтованию, но это было давно, к тому же из-за занятий магией, телохранитель больше уделял время самообороне, нежели выпадам, блокам или переходом в атаку. Пусть каменные клинки островитян смотрелись смехотворно для оружейников континента, но они не менее смертоносны, чем мечи и сабли из стали.       – Надеюсь, твои друзья не будут вмешиваться, – вскинула голову Дердре, выразительно глянув на Петруса и Альфру. – Тогда к бою.       Женщина даже не вытащила клинок, а просто кинулась вперёд, сбивая девушку с ног, несмотря на такое же телосложение, Дердре была жилистой и сильной. Лилиана успела откатиться прежде, чем каменный клинок расколол ей череп и та, развернувшись, ударила королеву Воинов Бури ногой в живот, заставляя отступить на шаг.       Дердре зарычала, но уже нападать очертя голову не стала, раз не получилось решить это сразу же. Девушка тоже не спешила нападать, но понимала, что долго они бродить по кругу, глядя друг другу в глаза, не смогут. Лилиана сделала шаг вперёд, сокращая расстояние, и тут же закрылась от удара клинка, островитянка ухмыльнулась, и тут камень вспыхнул пламенем, заставляя отступить.       Что ж, если он нанесёт рану, то хотя бы тут же прижжет её и не будет ослабляющего кровотечения. Девушка постаралась успокоиться, поскольку никак не ожидала подвоха, видимо, островитяне за годы соседства с колонистами научились не лгать, но при этом не договаривать.       Танцевать так они могли долго, но Лилиана не привыкла размахивать клинком и насколько же сейчас хотелось просто пустить в неё заклятие паралича или ослепить, но боялась нарушить слово. Ведь женщина наверняка пришла сюда не с последними воинами клана и те тут же кинутся на её товарищей и неизвестно переживут ли они эту схватку.       Пришлось идти на риск, Лилиана прочертила воздух взмахом клинка, отгоняя Дердре и тут же кинулась ей в ноги. Островитянка не ожидала подобного, но смогла отступить, и девушке не удалось повалить её на пол. Правда, вскочила она перед самым носом воительницы, схватила за запястье и ударила в нос лбом.       Рядом послышался выстрел, но Лилиана не придала этому значения. Дезориентированная Дердре держалась за повреждённый нос, откуда тут же пошла кровь и потому девушка ударила плашмя ей по пальцам, заставив выронить сверкающий пламенем меч, а потом уткнула острие в шею.       Схватка вышла короткой, правда, далась с трудом, привыкшая пользоваться магией девушка едва выдержала, руки и плечи болели от непривычной нагрузки, но не стала показывать слабости, старалась дышать носом и неглубоко.       – Хорошо, – выдохнула Дердре. – Видимо, такова воля en ol mil frightimen, раз я не достойна носить эту корону. Давай, заверши начатое, позволь умереть с честью.       – Нет, ты нужна своему народу, – девушка резко отняла саблю от горла женщины.       Затем она совершила страшную глупость, повернулась к ней спиной и пошла к товарищам, однако, на удивление воительница не стала нападать, а лишь знаком скомандовала своим воинам убираться отсюда.       – Это было глупо! – тут же стал отчитывать её Курт.       – Я прошу тебя, не начинай! – взмолилась она.       – Сколько можно говорить! Ногами работай! Твоё счастье, что Дердре тебя недооценила. Посчитала, будто одна не справишься.       – Кстати, мне показалось или кто-то стрелял?       – Я стреляла, – пожала плечами Альфра. – Ты когда ей нос разбила, её приятели решили, что лучше опозорят себя, чем дадут королеве проиграть. Пришлось их остановить и выстрелить под ноги.       – Ладно, корона у нас, теперь осталось только вручить её Данкасу. И будем надеяться, что сделали правильный выбор.       – Путь неблизкий. Зал совета находится у самого подножия Anemaid – вулкана, где и находится центральное святилище, – пояснила Сиора.       – Подожди, я правильно сейчас поняла? – удивилась Альфра. – Центральное святилище вашего бога внутри вулкана?!       – Именно, я думала, ты это уже поняла по рисункам в пещере старого мудреца и в той, куда приходил Винбарр.       – Не обижайся на нас, Сиора, – миролюбиво попросил Петрус. – Просто я всё время считал, что лицо на вершине горы скорее метафора. Наши священные символы связаны с солнцем, однако до неба никому не достать и не поговорить со светилом.       – Значит, ты узнаешь ещё что-то новое о своём пророке, – горделиво заявила она. – Идёмте, дорога до Доргхардгенеду извилиста, надеюсь, тропа под нашими ногами будет тверда.       Выбираться пришлось тем же путём, что и спускаться в пещеру. По счастью, хранитель их не услышал и не заметил. Торопиться не стали, хотя выставили вахты, пусть Дердре ушла и увела воинов, но кто-нибудь мог вернуться и прирезать их во сне, чтобы передать корону ей. Одиозных личностей хватало, да и doneia esgregaw не следовало сбрасывать со счетов. Для них Дердре – идеальная королева и те будут готовы поддержать её в войне с чужаками. А честь для них слишком зыбка, к тому же они не тронут Сиору, а насчёт остальных их честность могла не распространяться.       Правда ночью Лилиане не спалось, тянущее чувства возле сердца каждую ночь становилось сильнее, оно всё больнее отзывалось в разуме и душе. И сейчас ей казалось, что по венам растекается яд, он душил, сгущал кровь, не давал двигаться, на языке почувствовался сладковатый привкус гнили.       Устав ворочаться, та вылезла из палатки и подошла к Сиоре, которая вызвалась нести первую вахту. Та растерянно смотрела на танец пламени и выглядела встревожено, растерянно, словно маленький зверёк пред гипнотизирующим взглядом змеи.       – Сиора, – позвала её Лилиана и села рядом, боясь быть услышанной. Да она даже не знала, на самом ли деле чувствует эту странную боль, вдруг, это – лишь нервное напряжение и не более того. – Скажи, ты не ощущаешь боли у сердца?       – Так, будто тебе нечем дышать? – неожиданно серьёзно спросила островитянка и взглянула в глаза Лилиане. – Так, словно тебя изнутри пожирают, а на языке ты чувствуешь привкус гнилой еды?       Девушка кивнула.       – Да, я чувствую это уже несколько дней, и каждую ночь это ощущение усиливается. Так паразит пожирает дерево или зверя, вначале тихо и незаметно и только потом становятся видны следы заражения. Но обычно после этого становится слишком поздно что-то менять…       Она вдруг поднялась с места и нерешительно глянула на Лилиану, будто хотела спросить, но не решалась.       – Тебя ведь что-то гложет, – подтолкнула она её. – Скажи, что.       – Я боюсь об этом заговаривать, – честно призналась она, отводя взгляд. – Ведь ты так привязана к нему…       – Ты о ком?       – О вашем mal.       – О Константине? Тебя беспокоит, что он теперь тоже on ol menawi?       – Он не просто on ol menawi, тот обряд, проведённый Катасахом, не только связал его с островом, но и подарил ему силу doneigad, к которой он не готов.       – Что ты имеешь ввиду?       – Впервые я почувствовала это перед тем, как мы вернулись в город luged blau, а потом мы узнали, что твой кузен ушёл и его похитил Винбарр.       «Он копает, словно червь», – тут же набатом зазвучали слова короля: «Тот, что берёт не отдавая. Его дух другой! Он отвергает дары!» Она отказывалась верить в правдивость этих слов, ведь сама ощутила этот болезненный укол в ту же ночь, что и Сиора. В ту ночь была нанесена рана en ol mil frightimen, он пытался предотвратить этот ритуал, отправив Винбарра, но король не успел. Катасах совершил обряд перед самым нападением, связав её кузена и остров.       – Нет, этого не может быть! – тут же возмутилась Лилиана. – Он не может этого делать. Его никогда не интересовала власть ради власти.       – Я не обвиняю его, но слишком странное совпадение.       – Тогда зачем ваш бог приказал убить Катасаха? Почему не убить Константина?       – Я уверена – смерть Катасаха была инициативой Винбарра. А твоему кузену была оставлена жизнь, чтобы en ol mil frightimen смог залечить рану, узнать о болезни. Львы узнали, что наш народ не болеет малихором, как бы один из них нас не травил, но всё в природе взаимосвязано. Раз мы не болеем, значит, он защитил нас от неё, но его тело и дух никогда её не знали, а сейчас её ад попал в него.       – То есть ваш бог хотел узнать эту болезнь и найти способ сам от неё излечиться?       – Скорее всего, иного объяснения я не вижу, но мы помешали этому, не дали Винбарру заточить вашего mal.       – Нет, я не верю в это. Константин не такой, он не жестокий, и не станет подвергать опасности всех, ведь знает, насколько это болезнь страшна.       – Когда ты увидишь его снова, присмотрись, – коротко и очень тяжело сказала ей Сиора, возвращаясь на своё место у костра.       Лилиана буквально заползла в палатку, и не смогла уснуть до рассвета.