Кузен
10 января 2022 г. в 08:00
Первые тревожные звонки прозвучали, стоило им только пересечь границу города. Люди шептались о том, что наместник странно выглядит, так ещё и постоянно куда-то уходит под покровом ночи. Да, городские сплетники – не весть какой источник информации, но ведь и сплетни не рождаются на пустом месте.
Весь следующий день Константин не посылал за ней, что уже было странно. Обычно, стоило девушке оказаться в стенах Новой Серены, как кузен старался как можно быстрее с ней увидеться. А нанятые парочка парнишек поздно вечером увидели, как кто-то в темном плаще покидал город и судя по очертаниям это был юноша и шёл как раз от дворца без сопровождения.
Курт и Васко стали до ужаса молчаливыми и на следующий день сказали, что должны переговорить с начальством. Девушка не стала их отговаривать, может генерал слышала через своих солдат какие вести о состоянии наместника или его планах. Васко тоже хотел узнать у своих, вдруг они чего видели, пусть и отходят не дальше трактиров. Но всё-таки навты порой были очень наблюдательны, и мало ли что могло произойти в их отсутствие.
Вторым звонком оказалась леди Лорин де Моранж. К вечеру третьего дня она прислала Лилиане записку с просьбой встретиться с ней в библиотеке и поговорить об экономических делах. Подозрительность была в том, что Лилиана не касалась экономических вопросов, но всё же пошла после ужина на встречу. Девушка справедливо опасалась покушения на себя в свете странного поведения Константина, многие могли решить, что после похищения он стал ещё более неспособным править.
На удивление в библиотеке её ждал мэтр де Курсийон. Они собрались возле дальнего стола и походили больше на собрание заговорщиков, лишь по обеспокоенным лицам девушка смогла понять, что те не планировали никаких заговоров.
– Миледи, прошу прощение за такую секретность, – полушёпотом заговорила с ней леди Моранж. – Но вы сейчас – единственная наша надежда.
– Что случилось?
– С тех пор, как вы освободили его светлость из плена, он ведёт себя очень странно, – пояснил мэтр. – Он не занимается контрактами, прошения министра игнорирует, а советы по поводу пошлин и коррекции налоговых послаблений…
– Миледи, – перебила его леди Моранж. – Мы хотим сказать, что ваш кузен заявил о великих свершениях, но сам при этом полностью отстранился от политики, закрылся в себе, никого не принимает, аудиенции не проводит. Сегодня к нему пришли сразу представители и Телемы и Альянса, просили помощи.
– Что же могло произойти, чтобы они одновременно пришли к наместнику? – обеспокоилась девушка.
– Их города осаждают полчища зверей, гарнизоны не видят ни сна, ни отдыха, многие погибли, – ответила госпожа Моранж. – Хорошо, что Новую Серену это пока миновало, они просили подкреплений, но его светлость отказал, ссылаясь на недавний путч и чистку рядов стражи.
– Мы позволили себе вольность отправить запрос генералу Зиглинде, – вставил слово мэтр. – Она подтвердила, что ряды стражи всё ещё нуждаются в пополнении, но гарнизон Новой Серены вполне мог предоставить хотя бы пару десятков человек нашим союзникам. На наш вопрос интересовался ли кто-нибудь ещё этой информацией, она ответила отрицательно.
– Ваш кузен даже не удосужился узнать, способны ли мы предоставить подкрепления, – вновь заговорила миледи. – То есть он просто оставил наших союзников на съедение бешеным тварям. Если об этом станет известно предстоятельнице Корнелии и наместнику Бурхану, то наше положение на острове пошатнётся.
– И ещё ночами он часто куда-то исчезает, отсылает охрану и возвращается только к утру, – сказал мэтр. – Мы не знаем что думать, возможно, вы сможете с ним поговорить, и выяснить что происходит, потому что на наши вопросы он просто отказывается отвечать и велит нам немного подождать.
– Хорошо, я поговорю с ним, господа, не извольте беспокоиться.
Константин нашёлся в пустом зале собраний, оттуда он выгнал даже охрану, и стоило закрыть за собой двери, как в нос ударил знакомый страшный запах. Удушливый ареол малихора, а ещё огромная мощь, похожую она чувствовала лишь в святилище en ol mil frightimen. Константин изменился, ветвистые отростки у него на голове выросли, а лицо посерело практически полностью, глаза и без того бледные стали теперь холодными льдинками. Золотистые волосы тоже побелели, стали седыми, будто у старика.
Лилиана постаралась подойти к нему, как и всегда, тепло улыбаясь, хотя этот жест давался с трудом. Изменился даже взгляд, став хищным, грозным и высокомерным. И с каждым шагом она чувствовала удушающий плащ болезни, укрывавший крыльями её кузена. Она это знала, едва ощущая как стонет земля под фундаментом города.
– Константин, как ты себя чувствуешь? – нейтрально поинтересовалась она.
– Всё прекрасно, – ответил он дежурно улыбаясь. – Вот только вижу, что мои советники тебе уже нажаловались на мою недальновидность. Ведь так?
– От тебя ничего не скрыть, но я понимаю, что ты это сделал не просто так и боишься ослабить наши силы, ведь нападения зверей могут начаться и здесь.
– Хоть один человек понимает меня, – облегчённо выдохнул он. Но отчего же Лилиана чувствовала в его словах фальшь? – То, что на нас пока никто не нападает, ещё не значит, что этого не произойдёт.
– Но ты же не можешь отрицать, что вероятно этого не происходит, потому что наш город находится дальше от лесов. Пока звери сражаются с союзниками, нас они не тронут, но ведь они рано или поздно придут сюда, – обеспокоилась девушка.
– Ты, вероятно, забыла, что перед тобой теперь не просто on ol menawi, Катасах дал мне возможность получить силу doneigad. Потому волноваться не о чем, я смогу развернуть этих бешеных тварей обратно, – горделиво заявил он.
– Я знаю, но твоих сил может оказаться недостаточно. В конце концов, следует провести разведку, и я готова в этом помочь.
– Прости, но я не могу рисковать твоей жизнью. Ты и так многое сделала и для нас и для наших союзников. Уверен, они смогут разобраться хотя бы с этим, – строго заявил он, – кроме того, не забывай, нам надо найти лекарство… оно почти у нас в руках!
Она увидела, как в ледяных глазах загорелся недобрый огонёк. Он напугал Лилиану, и той захотелось быстрее покинуть зал. Она и раньше ощущала, как меркнет её связь с островом в городах, но сейчас его земля будто источала яд, пробираясь в сердце и заставляя стынуть кровь.
– Слушай, я совсем забыла сказать, мне ведь удалось поговорить с многоликим богом, – улыбнулась ему она.
– Правда? – он вскинул брови, на мгновение став похожим на себя прежнего, но любознательно-удивлённый взгляд романтичного юноши быстро сменился хищным интересом. – Продолжай, мне ужасно интересно.
– Святилище надёжно охраняется. Только верховный король может его открыть, собственно, именно поэтому мы слегка задержались.
– Да, помню ты говорила, что из-за смерти Винбарра могут возникнуть трудности… Но я никак не ожидал, что островитяне выберут нового короля столь быстро.
– Они и выбирали бы его неделями, потому пришлось вмешаться, добыть старинную реликвию, гарантирующую получение этого поста и отдать одному из кандидатов.
– У тебя, правда, талант к дипломатии, мой отец хоть и старый брюзга, но в тебе не ошибся.
Лесть. Дешёвая театральная лесть, к которой он никогда не питал любви и не пользовался. А от его улыбки стало ещё больше не по себе, она напоминала улыбку сытого довольного дворового кота, нашедшего свежую рыбу по счастливой случайности.
– Позволь спросить, кто же стал твоим избранником?
А вот это слово он произнёс с нескрываемой злобой, Лилиана сразу отметила, что этот вопрос нёс двойной смысл и явно не относился к выбранному вождю, но сделала вид, что не заметила и добродушно ответила:
– Данкас. Он мудрый doneigad и справедливый вождь деревни Вигьигидо. Лучшего кандидата найти и не получилось бы.
– В твоём решении я не сомневаюсь, так и что же был в святилище? Этот бог, как он выглядел? Это был древний мудрый старец с бородой по колено?
– Нет, можешь не верить, но со мной говорило огромное дерево, состоящее из множества лиц. Оно растёт над озером лавы в центре горы.
– Как же я тебе завидую, попасть в святая-святых, поговорить с самим богом! – восторженно заговорил он, будто находился в наркотическом опьянении. – Так это он нас проклял? Всё началось с первых поселенцев?
– Нет, лишь поведал, что мы сами в этом виноваты, наша земля стала отравленной, из-за этого мы и заболеваем. Мы пьём отравленную воду и едим отравленную пищу, потому наши доктора и не могут до сих определить, как она передаётся и из-за чего возникает. И именно поэтому на острове нет заболевших, природа здесь пока первозданна, мы не успели её истощить.
– Подожди, то есть всё зря? Лекарства не существует? – заискивающе поинтересовался тот.
– Способ есть, как мы отравили свою землю, так мы можем её и исцелить, но для этого нам понадобится помощь его doneigad. По крайней мере, я так поняла его слова, как только мы излечим землю, исцелимся и сами.
– Может, эти слова и имеют смысл, вот только отец отнесётся к ним скептически. Он больше ничего не говорил?
Лилиана смотрела в его глаза, и слова застревали в горле. Этот ледяной взгляд, чистая выгода, скользившая в словах любимого кузена, так несвойственные ему.
– Нет, – твёрдо произнесла она. – Нас прервал лазутчик, он как-то смог пробраться в святилище и пробудились стражи. Они накинулись на нас, пришлось спасаться бегством.
– Ну что ж, значит, это святилище защищено не так хорошо, как тебе рассказали. Спасибо за сведения.
– Может, прогуляемся? Раз ты отказался от всех дел? – спросила она, пытаясь найти в этом полностью изменившемся человеке хоть частичку прежнего кузена.
– То, что мои советники ничего не видят, ещё не значит, что я ничем не занимаюсь, – он змеёй прошипел эти слова так, что по спине девушки пробежал холодный пот, – у меня много дел, потому прости, но я вынужден просить оставить меня. Извини, что требую, но обещаю всё рассказать, когда настанет время.
– Конечно.
Она покинула зал, стараясь не выбежать оттуда, как из лазарета наполненного больными малихором. Сделала вид, что покидает дворец, а сама тем временем отправилась к задней калитке, через которую обычно пускали шпионов и представителей власти, если те желали встретиться тайно. Она уже давно присмотрела место для слежки, но никому ничего не говорила, решив самой разобраться с этим.
Спустя долгое время сидения в засаде, она увидела, как из задних ворот выходит Константин, в походном наряде, но без оружия. Девушка, рискуя быть замеченной, двинулась следом, ей надо удостовериться, что всё так и есть, что это всё – не только её ощущения. И она это выяснит.
Тенланы тихо рычали, лежа на земле, подняли морды, когда Константин прошёл мимо. Он посмотрел в их слепые глаза, безмолвно спрашивая, не проходил ли здесь кто, те так же безмолвно ответили, что нет. Они никого не чуяли.
Очередной крупный каменный круг находился неподалёку. Он уже создал несколько связей в других местах, теперь надо подчинить и это место. Создав связь здесь, ему уже ничего не помешает двинуться в центральное святилище. Разведчик, шедший за Лилианой по пятам, рассказал, как устроен проход во всех подробностях. За свои услуги и риск он попросил обещанную награду, и Константин её дал – клинок под рёбра скользнул легко. Об этом беспринципном стражнике никто не заплачет.
Большой круг перед раскидистым деревом сочился силой, он остался последним. Медлить нельзя, он видел, что любимая кузина подозревала его в нечестности, значит, надо торопиться.
Он вытащил стилет из-за пазухи, подошёл к поваленному камню и взрезал руку. Темная кровь потекла на землю, падая крупными густыми каплями. Показавшийся из-за дерева nadaig зарычал, в его руке засветилось копьё, вот только теперь подчинить его волю было намного проще.
Константин приложил ладонь к земле, склонил голову, приказывая хранителю создать ещё одну связь. Он уже знал как это происходит, как в нелепой попытке избежать подчинения великан старался убить его, но не мог пошевелиться. Его тело быстро покрывали язвы, сочась кровью, кожа становилась чёрной и пускала тёмный дым болезни. Вскоре из-под ладони Константина показались корни, больные отростки с оголёнными нервами ждали своего часа, когда смогут обвить установленный камень.
Nadaig с тихим стоном поднял такой, а потом установил его на кровавом следе от руки. Вот и всё, теперь старый божок был в кольце, больше ничто не остановит наместника Новой Серены на пути к цели.
– Константин, – слабый голос напугал его, такой знакомый, такой любимый и вместе с тем, сейчас он никак не ожидал его услышать.
Лилиана стояла за его спиной, обескураженная, шокированная и не верящая в происходящее. Хранитель было сорвался с места, но парень остановил его взмахом руки. Меньше всего на свете он желал смерти этой девушке, единственной, кем он дорожил все эти годы. И не собрался потерять её потому что с цепи сорвётся безмозглый страж.
– Кузина… Я надеялся, что ты узнаешь обо всём не так и несколько позже… Но я всё равно бы тебе рассказал, – заверил он её, ведь делал он это не для себя, точнее не только для себя. – Увы, какой бы властью мы ни обладали, кое-что от нас не зависит…
– Что делаешь? Что ты творишь? – Лилиана была напугана и скривилась, схватившись за левую сторону груди возле сердца. Её связь с землёй болезненно отзывалась в теле, ему хотелось прекратить её страдания, но для того чтобы переродиться нужно пройти через боль. Константин испытал это на себе. Да, он не желал причинять боль ей, но без этого никак, это малая плата за то, что Константин собирался для неё и ради неё сделать.
– Знаю, что выгляжу чудовищем, и я бы очень хотел прекратить твою боль, но не могу. Как уже сказал, есть вещи над которыми мы не властны, – с сожалением покачал он головой, не в силах смотреть как искажается её лицо. – Но я всё объясню, когда наступит подходящий момент.
– О чём ты? Малихор! Ты же используешь его как оружие! Остановись, прошу тебя! – взмолилась она, хватая его за плечи.
Константин провёл рукой по её щеке, смахивая выступившую слезу. Он с силой обнял её, прижимая, чувствуя исходящее от неё тепло, но та не ответила на объятие, как это всегда бывало. Да, она боялась сейчас его, но это от непонимания.
– Как же я хочу тебе всё рассказать прямо сейчас, – чуть отстранился от неё он, борясь с желанием поцеловать и этим напугать ещё больше. Когда он закончит, только тогда она поймёт и примет, ведь никто больше не сделает для неё того, что сделает он, отдаст то, что готов отдать ей он. – Ты ведь столько для меня сделала, научила. Поверь! Я этого не забуду! Но мне ещё многое нужно сделать.
Он быстро отошёл от неё, понимая, что ещё немного и не выдержит этих объятий, выложит всё здесь и сейчас. Но для всего должно быть время и оно ещё не наступило. Остался последний шаг и когда он его сделает, тогда она всё узнает, увидит и обязательно поймёт.
– Не переживай, мне просто нужно закончить начатое, будь терпелива, – он прошёл мимо хранителя и громко приказал: – Удерживай её, но, ради всего святого, не убивай!
– Константин! – это было последнее, что он слышал, скрываясь за кронами деревьев.
Девушка поверить не могла в его черствость, ему было всё равно на её страдания, он спокойно перешагнул через них во имя своей неведомой цели. Хранитель уткнул острие копья ей в грудь, предупреждая, что не пропустит, но нападать не спешил.
Отчаявшаяся и желающая догнать кузена, она бросила в него заклятием паралича и припустила бегом. Вот только её сбил с ног порыв ветра, когда великан приземлился прямо у неё за спиной. Да, он не атаковал, но не давал пройти, перегораживая путь копьём и отпихивая огромными руками.
Одна она с ним не совладает, но тут произошло странное. Nadaig перевёл взгляд ей за спину и кинулся в атаку, послышались выстрелы, а так же слова на языке островитян.
Девушка увидела, как Курт и женщина из Монетной Стражи кружат вокруг хранителя, отвлекая его от вставшего в центр круга doneigad. Удушающий ореол болезни стал постепенно слабеть, возвращалась свежесть летнего вечера. Грянул ещё один выстрел, когда хранитель повалил на землю Курта, и пуля сбила великана с замаха.
Лилиана кинула в него заклятие паралича, мигом переместившись ближе, поскольку у nadaiga приказ – не убивать её. Движения хранителя замедлялись, его кожа постепенно переставала сочиться чернотой, язвы излечивались, и махал он копьём уже гораздо меньше. Эхо заклинания разносилось по лесу, чётким пением, подхваченным ветром, застывшими в опавшей листве словами.
В какой-то момент nadaig рухнул на колени, больше не выглядя больным. Он поднял взгляд и с разбегу ударил магическим копьём в камень, окутанный отравленными корнями. Глыба раскололась и упала на землю, после чего, хранитель скрылся в чаще, едва переставляя ослабленными ногами.
– Истинную силу невозможно сдержать, – произнёс doneigad знакомым голосом.
– Данкас? – удивилась Лилиана, когда смогла разглядеть пришедшего на помощь островитянина. – Но как вы?..
– Твой cengots пришёл в наше племя, предупредить об опасности. Поскольку в этих землях я – сильнейший doneigad, то мне и следовало справиться с ядом, что распространяет твой кузен.
– Вот только в одиночку он не смог бы это сделать, – женщина из Стражи подошла ближе и девушка узнала в ней Зиглинду, а из кустов показались Кабрал в сопровождении Васко.
– Адмирал? А вы как тут оказались?
– Ну, один мой очень хороший подчинённый убедил меня, что потеря таких замечательных портов на этом острове негативно скажется на нашей торговле, – заметила она.
– Ваше превосходительство, просто навты нам должны, когда один из них хотел перевести Торстена на материк, в случае, если бы путч не удался и вы его не поймали. Но мне нравится, когда вы показываете себя циничными наёмниками, – улыбнулась ей Зиглинда. – В этом вы очень похожи на нас.
– В любом случае, мне не хотелось бы лишаться должности из-за того, что я поддерживала спятившего наместника, – не осталась в долгу адмирал. – Чего ему надо?
– Ему нужно моё сердце, – раздался голос из глубины земли.
Корни деревьев причудливо переплетались и образовывали лицо, если не присматриваться, то в этой мешанине мха, кореньев и мелких камней и не увидишь его. Но сейчас оно чётко обрисовывало очертания древнего старца. Так вот как он наблюдал за ними, из своих священных мест, коих было немало на пути, вот с какими лицами общались мудрецы кланов. Они всегда были рядом. глядели на них камнями и кореньями, только невежественные колонисты не присматривались и не замечали их.
– Ты видела, как он это сделал, – продолжал голос, никто не осмелился его перебить, все застыли в трепетном благоговении. – Помоги мне! Ты видела, как он иссушил меня, осквернил мой дух, украл моих детей, моих хранителей.
– Да, но я не понимаю, чего он этим добивается?
– Власти. Силы. Вечности. Именно этого они все хотят, те, кто берёт не отдавая, не оставляя ничего другим. Как и все жители далёких земель.
– Но я не могу поверить, он же не был таким, ему не нужна была власть!
– Значит, болезнь и неминуемая смерть настолько пугали его, что изменилась сама его суть. Мой tiern сжалился над ним, хотел прекратить его страдания, но не учёл того, что renaigse не понимал, какая ответственность при этом на него ложилась. Останови его, он создаёт связи, убивающие меня, как и надежду на избавление от вашей болезни, – голос его звучал тяжело, слабо, он страдал от боли не меньше чем Лилиана, а возможно и больше. – Теперь она – его оружие, его сила, его часть. Он идёт к центру острова, к моему скрытому святилищу, к моему сердцу… Убей его.
Всё вокруг стихло, замолкло, старческий голос перестал звучать, отпуская от чувства трепета собравшихся на поляне.
– Я сегодня не так много выпила, но… С нами только что разговаривало дерево? – с сомнением спросила Зиглинда.
– Да, примерно так и было, – пожал плечами Курт.
– А вы, ребята, не кажетесь слишком удивлёнными, – вторила ей Кабрал, оглядывая обоих капитанов. – Ладно, с этим мы ещё разберёмся, вот только в убийстве наместника я участвовать не собираюсь, как бы ни хотела оставить тут своих людей для продолжения торговли. Но я не слишком поняла, о чём это дерево говорило.
– О том, чего вы пока не в силах понять, – изрёк Данкас. – Наша обязанность хранить природу в балансе. Забирая что-то, будь готов ей что-то отдать, это долгий путь становления doneigad, наши ученики проходят его годами, подготавливая не только тело, но и дух к этой связи. Сначала мы учим готовить зелья, исцелять своими силами, потом идут духовные практики, умение слушать и слышать окружающую природу и только после того, как ученик пройдёт все испытания, он может получить знак связи, становясь on ol menawi.
– А наш наместник, так понимаю, пропустил все эти стадии, – подала голос Зиглинда.
– Да, наш tiern оказался жалостлив и хотел дать ему избавление, но, увы, словами нельзя объяснить то, что приходит с опытом. Он был не готов к той силе, что обрушилась на него и вместо того, чтобы отдать себя в обмен на излечение, он забрал то, что ему не принадлежало.
– Так вот почему Винбарр хотел заточить его, – Лилиана словно вернулась в реальность. – Ваш бог не знает этой болезни, она извратила его силу, он хотел научиться с ней бороться, но так, чтобы та была под контролем и под охраной.
– Именно, потому он и призвал Винбарра к себе, спешно обращая его в nadaig, так делает всякое живое существо, которое поражает хворь. Оно борется с ней, ищет способы избавления, если ему не хватает времени – оно умирает.
– А мы освободили его, ваш король предупреждал вас… А я не хотела слушать.
– Ты не виновата в этом, то, что произошло – произошло. Теперь нам надо остановить твоего кузена, пока не стало слишком поздно.
– Если он не забыл мои уроки в своём безумии. То нас у горы ждёт армия тварей, через них нам не пробиться, – заметил Курт. – Даже если нам удастся объединить силы, на его стороне будут все хищные звери этого острова. Нам просто не хватит людей.
– В этом нет необходимости. Это место силы было одним из трёх, что питает другие, его главная артерия. Если разорвём ещё две связи, то ослабим вашего mal достаточно, чтобы он частично потерял контроль над зверьми и над своей силой.
– Так вот куда ушли Сиора и Петрус с Альфрой? – удивился Васко.
– Одно место силы находится неподалёку от клана Дердре, я уже отправил весть doneigad Валан, если понадобиться вести войско, то лучшего командира чем Дердре на острове не найти. Она вспыльчива и священники попили ей много крови, но будем надеяться, что ваш солнце сможет её уговорить не рубить с плеча. Альфра и Сиора отправились ко львам, ей тоже следует поучиться смирению, перед лицом общего врага, следует забыть прошлые распри.
– Так второе место?.. – удивилась Лилиана, припоминая только один огромный круг в тех землях.
– Возле жилища Мев, она порвёт эту связь.
– Но у нас нет времени, пока мы соберём войска, Константин наверняка завершит начатое, – заметила Зиглинда.
Данкас вместо ответа подошёл к стволу дерева и стал тихо шептать заклинание. Воздух снова наполнился свежестью, полетели в воздух желтые листья, а потом послышался треск кореньев. Каменное лицо провалилось, осыпался застарелый мох и с треском коры уползали корни дерева. И вот теперь на месте него виднелся небольшой проход, куда тут же устремились светлячки, освещая путь.
– Тогда в путь, – бодро заметил Васко, но девушка его остановила.
– Нет! Это должна сделать я.
– Ты в своём уме? – вспылил навт, не горя желанием отпускать её в лапы безумного кузена. – Ты же видела, на что он способен.
– Видела и потому должна идти туда одна. Он подпустит меня к себе, а вот вас он убьёт, – возмутилась она, не желая терять дорого человека, и не важно есть у них будущее или нет. – Я не хочу никого больше терять, ясно?!
И не давая никому вступить с ней в спор, решительно пошла в этот узкий проход, чтобы войти в который следовало пригнуться, иначе весь потолок осыплется на тебя. Правда стоило ей сделать пару шагов, услышала, что кто-то всё-таки пошёл следом.
За спиной показался Васко, девушка хотела его снова прогнать, как он схватил её и поцеловал, сильно, жадно, отчаянно, будто прощался.
– Я вижу тебя в последний раз? – едва выдавил он из себя, подтверждая её предположения.
– Не знаю, – честно призналась она ему, не имея понятия, что её ждёт впереди, и отчаянно надеясь, что сможет выйти из этой передряги живой.
Он снова поцеловал её, теперь уже едва касаясь губ, и тихо прошептал: «Иди».
Во всём творящемся безумии, Лилиана отчётливо осознала, как же не хочет его потерять, боясь представить какую боль испытает, если узнает, что его больше нет. Даже осознание того, что станет ждать месяцами его возвращения на берег, будет не так бить по сердцу, лишь бы знать, что он жив.