/сад/
Я только сейчас обратила внимание на то, каким же ухоженным и эстетичным тут всё было! Кусты роз, сирени, астры, маргаритки, и ещё уйма цветов, в которых я не разбираюсь. Сад был красив: разнообразен, ярок и абсолютно безупречен, если бы не одно но — помятые цветы под окном и…кровь на них вместе с крошечными осколками стекла — большие, вероятно, уже убрали. Я не погрузилась в воспоминания о собственной смерти, но мне стало не по себе. Всё правда. Всё, что сейчас происходит — правда. Внезапно меня, словно ледяной водой, окатила волна страха. Но не от осознания того, что я чуть не умерла здесь. Словно бы я…была жертвой. И опять находилась в опасности. Такой страх, должно быть, испытываешь перед голодным хищником. Голод… Я опасливо обернулась на Рафаэля, которого держала под руку, и внезапно ко мне пришло осознание, что, возможно, это он причина этих ощущений. И его голод мной ощущался, это мне придётся быть для него жертвой? Причиной стал запах моей крови? Его лицо было непроницаемо, и я решила осторожно его позвать. — Рафаэль? Он растерянно обернулся ко мне, словно вырванный из беспамятства. Его голос был слегка хриплым. — Элоиза? — Рафаэль, всё в порядке? — Да, конечно. Больше ты не поранишься, не бойся. Он хорошо умеет подбирать слова. Я лишь кивнула, снова забыв, что он слеп. Но, кажется, ему не нужно ничего видеть. Рафаэль опять ободряюще улыбнулся, но это получилось вымученно. — Я чувствую присутствие Владимира неподалёку, но, должен признать, довольно неуклюже ощущаю себя в саду: трава заглушает шаги, а ветер и шелест сбивает с верного пути. Но нам хорошо было бы с ним поздороваться. Ты его, случаем, не видишь? Владимир? А как он выглядит? Рафаэль, наверное, понятия не имеет. Однако, раз он говорит, что чувствует его, возможно, Владимир здесь один. Я огляделась по сторонам и абсолютно точно не заметила никакого улучшения у себя зрения. В эту безлунную ночь было довольно трудно что-то разглядеть. Хотя… Вдали видно какой-то силуэт! Я машинально показала пальцем в сторону фигуры и потянула Рафаэля за собой. Он следовал довольно уверенно, пока я держала его под руку, минуя все клумбы и корни. Когда мы подошли ближе, мужчина обратил на нас внимание. Его длинные светлые волосы были собраны в аккуратный хвост и закинуты за спину. Рукава его белой рубашки закатаны, а руки испачканы в земле. Но какая же чистая эта белая рубашка! Однако брюки этого мужчины при ближайшем рассмотрении выглядели старыми и поношенными — похоже, понятие рабочей одежды ему не чуждо. Мужчина медленно поднялся, вытирая грязные от земли руки полотенцем, а после улыбнулся. Он выглядит слишком благородно и гордо для человека, который только что чистил клумбы… Когда я видела его во время прибытия в замок, он пытался заговорить со мной, и, кажется, вообще был тут за главного. — Ах, Рафаэль! А вы, стало быть, Элоиза? Приятно познакомиться, можете звать меня Владимиром. И позвольте с ходу же попросить у вас прощение за этот инцидент, если можно так выразиться. Мне жаль, что вам пришлось пройти через всё это. Как вы себя теперь чувствуете? — Намного лучше, спасибо. — Отрадно слышать. Владимир улыбается, но я замечаю, как печально он бросает взгляд на маленькие раздавленные цветочки. Не слишком красивые, к слову, но довольно интересной формы. Пожалуй, они были в самой красивой клумбе и подвергались особому уходу, но…с ними что-то случилось. Кто бы мог их повредить? — Красивые цветы, Владимир, что же тут произошло? — Ах. Их кто-то растоптал несколькими часами ранее. Слышал, что вы выходили из замка сегодня и вернулись только под вечер, вероятно, в полусознательном состоянии. Мог бы я вас попросить быть аккуратнее в следующий раз? Немало сил понадобится, чтобы вернуть всё в первоначальный вид. Он что, думает, я растоптала эти цветы, бродя как лунатик? Но я же не заходила в сад! Только двор и просёлочная дорога! Ну надо же, только познакомились, а он уже кидает претензии в моём же собственном доме! — Ну же, Владимир. Посмотри на Элоизу — разве могла эта милая девушка сотворить нечто подобное? Уверен, здесь случилось что-то ещё. Владимир, несмотря на свой гордый и слегка высокомерный вид, выглядел пристыжённым за то, что выдвинул подобное предположение. И меня охватила такая радость! Да! Я ведь действительно была невиновна и на мою защиту встали! Справедливость торжествует! — Это было всего лишь предупреждение на будущее… — Мы теперь добрые соседи, Владимир. С этого дня у нас пополнение и мы должны быть внимательны и учтивы друг к другу, стараясь избегать ложных предположений. Как будто папа отчитывает ребёнка! Давно я такого не видела, даже слегка жаль этого Владимира. Владимир кашляет в кулак и снова отводит глаза. Вампир явно выглядит нервным, и я не уверена, что причина только в этом разговоре или цветах. — С тобой просто невозможно спорить, Рафаэль, ты обладаешь удивительным талантом всегда оказываться правым. Последний неожиданно засмеялся. — Да ты, amico, точно стыдливая девица! Что с тобой случилось? Я же тебя не ругаю, да и как вообще такое может быть? — Рафаэль! Всё ты шутишь. Владимир качает головой. — Надо же как-то разбавить мрачную обстановку последних дней. — Ты обеспокоен? — Был. Но теперь, когда я убеждён, что Элоиза в порядке, мне намного легче. Неужели он и правда так беспокоился обо мне? — Вам повезло с Рафаэлем, Элоиза. И вы ещё не раз вспомните мои слова! Едва ли кто-нибудь из нас смог бы оказать вам такую же поддержку, как он. — Владимир, пожалуйста, прекрати меня смущать перед девушкой! Ты так мне мстишь за мои безобидные шутки? — Такой же безобидной местью, к слову. Похоже, у вас сейчас экскурсия по замку? — Да, и знакомство с его обитателями. Кстати, Аарон сегодня с тобой работает в саду? Я его сразу и не заметил. — Неужели? Как чёрт из табакерки позади нас вылез мускулистый смуглый мужчина, заставив меня вздрогнуть. Однако, похоже, только я его и не заметила, поскольку Рафаэль с Владимиром были спокойны. Аарон улыбнулся и легко поставил рядом с аристократом увесистый ящик. Сколько же силы в этом человеке! Нет, не человеке… Вампире. — Не зазнавайся, просто лес и природа больше не моя стихия, и я постоянно путаюсь. Рафаэль обратился ко мне. — Элоиза, позволь представить тебе Аарона. — Приятно познакомиться. Вижу, ты выглядишь довольно бодренько. Как тебе это место? Осваиваешься? Можно подумать я приехала в санаторий! Здесь, вообще-то, мой дом, разумеется, я буду в нём осваиваться! (— Это мой дом вообще-то. — Конечно, я тут осваиваюсь. А ещё мне было бы интересно знать, где находятся мои сумки со всеми вещами и документами.) (— Мне пока что непривычно здесь находиться. Аарон кивнул. — Для привычки нужно время и только. Уверен, тебе тут понравится. Если нужна будет помощь — не стесняйся просить.) (— Да, и пока мне здесь очень нравится. — Конечно, условия здесь намного шикарнее по сравнению с теми, где я жила, но, как известно, к хорошему привыкаешь быстро! И потом вы все так добры ко мне.)основная ветка
— Ах, совсем забыл про твои вещи, Элоиза! Поскольку ты спала в своей комнате, мы решили тебя не беспокоить и убрали их. Но сейчас, с позволения Владимира, я отнесу их к тебе. С позволения Владимира? Можно подумать тут его держат в плену на сельскохозяйственных работах! Владимир недовольно качает головой. — Пожалуйста, Аарон. Мог бы и не спрашивать. Кстати говоря, ночь сегодня так безлунна и свежа, что я был бы не против поработать в саду и один. Всё-таки давно я не занимался им лично. — В таком случае я оставляю вас. Аарон кивнул и направился в сторону поместья. Владимир также пожелал нам приятного вечера и снова принялся за работу, а мы с Рафаэлем неторопливо продолжили экскурсию./вестибюль/
Я уже видела замок, когда убегала от местных обитателей в день своего прибытия, но сейчас я словно была здесь впервые. Поскольку я уже больше никуда не торопилась, то могла оценить его как должно. Рафаэль провёл меня в вестибюль, и мы начали с малой гостиной./малая гостиная/
Какое же это всё-таки уютное место! Я всегда мечтала о доме с камином и мягкими креслами — и вот! Библиотеку мы пропустили, поскольку я уже успела осмотреть её. Однако Рафаэль говорил, что она является его излюбленным местом, и его часто можно там найти в свободное время. Надо это запомнить./кухня/
Ещё в замке была кухня, буквально утонувшая в пыли ввиду ненужности. Там же была и дверь в кладовую с подвалом, которую тоже все игнорировали./коридор второго этажа/
На втором этаже располагались комнаты, и Рафаэль показал мне дверь в свою, сказав, что я могу стучаться в любое время, когда захочу. Как это мило! Мы немного задержались у неё. — Пожалуй, говорить «стучитесь, когда захотите» несколько неправильно с моей стороны. Поскольку мы ночные существа, то днём обычно крепко спим. Даже я со своим чувствительным слухом могу не услышать и не проснуться. — Как же вы тогда почувствуете опасность, если она будет грозить вам днём? Рафаэль ненадолго задумался, слегка закинув голову. — Хмм. Чувство опасности пробуждает само собой. Хотя днём мы всё равно очень уязвимы — это один из основных наших недостатков. — А если опасность будет грозить мне? — Я также это почувствую, моя милая чаша. Рафаэль улыбнулся, но я испытала двоякое чувство от его обращения. Моя милая…чаша? Это было и приятно, и отчего-то немного досадно. Чаша, насколько я поняла, это что-то вроде приложения к вампиру. Да, теперь это моя роль, но всё же… Боже, есть ли в этом что-то романтичное? Надо, наверное, сказать ему? 1)— Рафаэль, я не хочу показаться грубой, но, пожалуйста, не называй меня так. Может, я и стала чем-то иным после ритуала, но в первую очередь осталась человеком. — Достаточно будет, если ты будешь называть меня просто по имени. Но… Рафаэль резко разволновался, легко ударив себя по лбу. — Ах! Элоиза, я такой дурак! Я ляпнул это, даже не подумав о твоих чувствах сейчас. Разумеется, тебе покажется, будто я обращаюсь к тебе как к собственной служке. Прости меня, пожалуйста. Но, надеюсь, ты не станешь возражать, если я иногда буду называть тебя милой? Я почувствовала, как залилась краской. (— Знаешь, чашей я являюсь всё-таки больше, чем милой. — Отнюдь. Пока мои наблюдения говорят мне, что ты очень хорошая и милая девушка. Не верь тем, кто скажет тебе иначе.) (— Ох. Ну, как хочешь. А я могу называть тебя милым? Рафаэль внезапно так хитро улыбнулся, что, казалось, вот-вот обернётся лисом. — Ты действительно считаешь меня милым? — Я этого не говорила. Вот ещё, буду я ему поддакивать! Но он всё равно кажется довольным, точно сытый кот, словно понял причину, почему я ответила так. Я почувствовала, что проиграла этот раунд.) (— Пожалуй, не нужно меня так называть. Просто Элоиза. Я удивилась от того, насколько мрачно это прозвучало. Но, правда, когда я была милой? У меня трудный характер, и я скорее дерзкая бунтарка, нежели милая девочка. Это не моя роль. Я посмотрела на Рафаэля и увидела, что он грустно, едва заметно, улыбается. Он говорил, что умеет читать людей так же, как иные читают книги. И только что он прочёл весьма опечаливающий абзац. — В грусти есть своя красота. Но её куда больше в любви и счастье. Мне вдруг стало стыдно за своё уныние. В конце концов, он же просто безобидно пофлиртовал. — Я запомню это.) 2)— Рада это слышать, мой милый вампир! Такие важные сервизы, как я, действительно нужно беречь. Я постаралась влить в эти слова достаточно сарказма. Если хочет общаться через титулы — будет ему! Как я и думала, Рафаэль быстро всё понял и тут же спохватился. — Ох, я всё понял! Прости старого дурака, Элоиза. Я и не подумал о том, как грубо это может прозвучать. По правде говоря, в моей голове, это звучало несколько более безобидно и красиво. Может, потому что это было на другом языке? (— Возможно. Песни на неизвестном языке всегда звучат лучше. Содержание, бывает, всё портит. — Не могу не согласиться. Выучив множество языков за свою длинную тёмную жизнь, я воочию убедился, что порой лучше, когда мы остаёмся в неведении. Знаешь, мне однажды так сильно понравилась одна песня, что я едва ли не затёр пластинку до дыр. И вот, убеждённый, что нашёл лучшую песню в своей жизни, решил узнать перевод. Я был уверен, что слова в ней столь же прекрасны, как музыка и голос, исполняющий её… — Догадываюсь, что ты был разочарован. И что же там было? — О. Она оказалась весьма… Грубой. Я бы не хотел, чтобы ты знала. Хм. Догадываюсь ли я, о какой песне может идти речь? Чем-то мне не нравится этот безобидный разговор.) (— Я не сержусь и не обижена! Уж не мне с моим острым языком осуждать кого-то за случайно уроненное слово. — Кроме того, практически всё, что я говорю, в моей голове звучит лучше, чем в реальности. Может быть, дело даже в голосе? Рафаэль слегка наклонился ко мне, заставив меня покраснеть. — В таком красивом мелодичном голосе? Нет, точно нет. Он флиртует? Так, Элоиза, успокойся, он внезапно быстро перешёл в наступление. Неужели этот милый скромный мужчина на самом деле прожжённый ловелас? С другой стороны, он не распускает руки и не говорит ничего предосудительного. Просто комплимент. — Я… Спасибо.) 3)Я пожала плечами. Чаша так чаша. Безусловно, лучше, чем «эй ты, иди сюда». Я ничего не сказала, но Рафаэль, кажется, только осознал сказанные собой слова и поспешил исправиться. — До меня лишь сейчас дошло, как грубо прозвучало «моя чаша». Ведь только недавно я обещал, что мы будем с тобой на равных. Надеюсь, тебя это не задело? (— Нет, мне понравилось, что меня называли милой. Похоже, я неплохо сгладила ситуацию. — Я рад.) (— Немного. Но бывало и хуже. Но, в конце концов, слова — это всего лишь звук, и ничего в них нет. — Позволь не согласиться. Слова могут как ранить, так и убить или, напротив, вернуть к жизни. И чем дольше я живу, тем сильнее убеждаюсь, что если бы люди следили за словами и понимали их значение, то стольких недопониманий, конфликтов и даже войн можно было бы избежать. Но увы. Каждый раз я прихожу к мысли, что лучше буду оставаться слепым, чем однажды стану глух к словам и чувствам. А ведь раньше всё было наоборот. — Наоборот? То есть тогда, когда ты был человеком? — Да. Видение красоты составляло мою сущность. Я мечтал показать всем, что живу — и глазами, и сердцем. Как красивы поля на рассвете; как сияют от счастья глаза, как мягка бывает кожа и как душа рвётся к свету. Но я всё это потерял, потому что мало слушал. Вернее, слушал только то, что хотел слышать. Трудно представить себе Рафаэля, который кого-то не слушает и делает так, как хочет. Хотя кто я такая и откуда могу знать его так хорошо?) (— Это всё-таки было несколько обидно. Но если тебе так удобно меня называть, то я не против. Чаша. Хм. Возможно, в этом что-то есть? Да и что плохого в отношениях господин-слуга? Мне сейчас выбирать не приходится, а он, похоже, довольно мил и не будет меня обижать. Для меня этого уже вполне достаточно. — Мне очень жаль. Надеюсь, я смогу загладить свою вину? (— Как-нибудь потом, хорошо? Рафаэль улыбнулся и благодарно кивнул.) (— В этом нет необходимости. — На самом деле есть. Считай меня своим должником за мою оплошность. Ну вот, я вгоняю вампиров в долги!))основная ветка
Мы находимся рядом с его комнатой, и, честно говоря, мне интересно посмотреть, что там внутри. Как всё обустроено у…слепых? Наверное, она довольно пустая. Боже, о чём я думаю! Мне должно быть за себя стыдно. — Так, куда мы пойдём дальше? — Ах, я бы пригласил тебя внутрь, но разве это не моветон приглашать девушку к себе в первый день знакомства? Если ты не против, давай вернёмся в библиотеку, у меня для тебя есть небольшой сюрприз. — Да, конечно! Пойдём. Сюрприз? Для меня? Что же это может быть?/вестибюль/
Он медленно повёл меня вниз по лестнице, которая казалась бесконечной. Честно говоря, я даже не представляю, что для меня могли подготовить. Но губу раскатывать, конечно, не стоит, я ведь всё-таки из приюта и пока все мои сюрпризы оказывались дешёвыми пластиковыми игрушками. Хм. Но это же не может быть пластиковая игрушка от Рафаэля? Ха, смешно, Элоиза. Уже вижу, как Рафаэль из-за пазухи достаёт розового пластмассового кролика. Сюрприз!/библиотека/
Когда мы зашли в библиотеку, Рафаэль убрал свою руку, приглашая меня присесть. Разрыв контакта расстроил меня, я словно оказалась выкинутой из зоны комфорта, потеряв всю защиту. И задним умом я понимала, что в этой скорой привязанности есть что-то… Инородное. Но я смотрю на этого мужчину, который осторожно поднимает со стола книгу, открывает и медленно проводит длинными пальцами по страницам, и… Ох. Хорошо, что он не видит, как я краснею. — Элоиза, ты взволнована? Я слышу, как твоё сердце быстро бьётся. Сейчас всё будет. Он это специально! Похоже, у меня нет секретов от этого человека. Точнее, нечеловека. Я нервно начинаю теребить шелковую ткань платья, когда Рафаэль садится напротив меня с книгой. — Это же та самая книга? Рафаэль ласково улыбнулся. — Которую ты достала специально для меня? Да, это она. Тебе, наверное, интересно узнать, что же в ней? Я бы мог научить тебя шрифту Брайля, если ты однажды захочешь, а пока, позволь, я немного почитаю тебе? Надеюсь, тебя не разочаровал этот скромный сюрприз? (— О нет, конечно, нет! Я буду рада послушать, что же в ней.) (— Наверное, это зависит от того, что в этой книге.) (— Немного. По правде говоря, я ожидала нечто иное.) — Это замечательная книга, у тебя прекрасный вкус. — Но я же понятия не имела о том, что в ней! — Стихи. Рафаэль плавно откинулся на спинку кресла и коснулся пальцами крошечных выпуклых точек. Какие, должно быть, они чувствительные, ведь через них он касался различных миров, созданных писателями. Сколько ему потребовалось времени, чтобы научиться? Что он чувствует во время столь странного чтения? Наверное, это даётся ему не так просто, как может показаться. Когда он начал читать, я полностью погрузилась в его голос: спокойный, мелодичный и глубокий, совершенно негрубый и нетвёрдый, как обычно бывает у мужчин. И уж точно такого я не слышала ни у кого из своих сверстников. Совсем скоро я уже перестала вглядываться в касающиеся страниц пальцы. Я закрывала глаза, когда эмоции от стихов накрывали меня с головой. Они были о родном доме, разлуке, красоте и о любви. Каждое из них словно бросало меня от берега к берегу, от грусти к счастью, от радости к тоске, от холода к любви. Когда голос вампира замолк, я осознала, что едва ли что-то вижу из-за слёз и стёрла их тыльной стороной ладони так тихо, как только могла. Рафаэль закрыл книгу, и я заметила, что закладка едва ли была на трети книги. Всего лишь? Значит, мы потом сможем продолжить? Незаконченность этой книги вселила в меня внезапную радость, словно один из самых счастливых моментов в моей жизни я могу пережить ещё раз. Я хотела было поблагодарить Рафаэля за столь чудесный сюрприз, но остановилась, поняв, что мой голос дрогнет. Не хочу, чтобы он знал, что я плакала. — Надеюсь, тебе понравилось. Позволь, я проведу тебя в комнату? Скоро будет светать. — Спасибо, Рафаэль. Всё-таки дрогнул. Рафаэль почти невесомо поцеловал мне пальцы руки, когда помогал подняться, и я почувствовала, что теперь всё у меня в этой жизни будет хорошо. Постер: Рафаэль читает Элоизе вслух книгу на шрифте Брайля.Конец первой главы.