/розовая комната/
Я поудобнее расположилась на кровати, положив перед собой записную книжку. Красивая, хотелось бы себе такую же. Интересно, что в ней? В предвкушении я открыла первую страницу, проведя по размашистой подписи, словно она могла передать мне родительское тепло. Мамин почерк… Интересно, какой она была? Кроме, пожалуй, того факта, что прогуливала чистописание. Содержимое разобрать удавалось с огромным трудом, и, к моему удивлению, там оказались не описания будней или рецепты блюд, а какие-то медицинские пометки и таблицы. Объём лёгких, длина кишок, скорость восстановления кожных покровов в зависимости от разных факторов: раса, возраст, глубина, эмоциональное состояние, с медицинским вмешательством и без. Ух ты! Я, конечно, слышала, что мои родители были исследователями, но, похоже, они и впрямь занимались этим всерьёз. Увы, эта область была мне чужда, поэтому с быстро гаснущим интересом я стала пролистывать бесконечные таблицы и формулы, и остановилась только там, где начались примеры расчётов на определённых «объектах». Условно, люди разных возрастов: юноша, мужчина средних лет и пожилая женщина. Я снова стала листать, и в глазах рябило от перечёркнутых слов, кривых расчётов и комментариев, которые невозможно прочесть. И…а это что? Ближе к концу у записной книжки отсутствовало несколько страниц, причём вырваны они были весьма агрессивно и явно спешно. Мда, трудно осуждать: эти километровые расчёты кого угодно из себя выведут. И всё же что там было? Я вернулась на последнюю целую страницу, внизу которой была пометка «объект» с размазанным номером. Мужчина, возраст не указан, состояние здоровья хорошее, рост 195, а дальше… А на этом всё. На остатках вырванных страниц я заметила цифры и что-то вроде «преданный». Интересно кто? Или кем? Или это «переданный»? Я тщетно силилась понять, что написано на остальных кусочках страниц, и по итогу у меня просто загудела голова. Может это вообще для какой-нибудь диссертации? Расстроенно захлопнув книжку, я перевернулась на спину. Ну почему всё так! А я ведь обрадовалась, что нашла мамин дневник; думала, узнаю о ней что-то новое. Смогу понять, представить, каким она была человеком… Но по итогу всё зря. Я ещё раз посмотрела на окутанный тёплым светом люстры, лежащий на кровати мамин дневник. Он был плотным, сразу и не заметишь, что из него что-то вырвали. Но зачем так делать, когда можно зачеркнуть? Да и пометка «преданный» довольно странная. В других примерах было описание черт характера, но это? Или я неправильно расшифровала? Надоело! Но если на той полке, предположим, были мамины книги, может, там найдётся и ещё что-то? Я соскочила с кровати и поспешила в библиотеку./библиотека/
Так, посмотрим, что тут у нас. Я с шумом отодвинула массивное кресло и принялась перерывать нижнюю угловую полку, улыбаясь, когда находила книги о скотоводстве и соблазнении. Пособие двадцатилетней давности: «Как соблазнить мужчину? Уроки профессионалов». Кому вообще это нужно? О, как не вовремя я вспомнила то, что произошло сегодня между мной и Рафаэлем здесь… Лицо запылало, словно я приблизила его к бушующему пламени. А, может, это нужно мне? (Открыть книгу. Вообще-то, я уже взрослая и имею право читать подобные книги. Я не ханжа и мне известно, что такое половое воспитание, как и любому современному человеку. И вообще, некоторые девочки из детдома частенько хвастались о том, какие они опытные в любви и как на них заглядываются сверстники и даже мужчины постарше. И все они, как одна, говорили, что мужчинам нравятся опытные женщины, а если они возвышают невинность и неумелость, то лукавят. В конце концов, нужно уметь делать любимому человеку приятно. С последним, пожалуй, я соглашусь. Я открыла книгу с таким стыдом, будто готовилась принять участие во всех оргиях Велиата с абонементной записью на год вперёд. Так, пока всё довольно цивильно: улыбайтесь, ловите его взгляд, как бы невзначай оголяйте плечо, позвольте мужчине увидеть чуть больше, и пусть он думает, что заметил это откровение случайно. Ну, спасибо, очень актуально. Так, а тут уже другое. Ага! Глава про прикосновения. Переплетайте пальцы, невзначай касайтесь сперва рук, спины, затем, при подходящей возможности, случайно заденьте пахо… Ладно. Я поняла суть. Это нечто вроде: «как случайно голой упасть на мужчину». Невзначай, разумеется. «Притворись неуклюжей и непричастной». А дальше… О! Что это за уроки владения языком с определённой частью тела? Фу! Да кто вообще сможет так? Этот художник отбитый извращенец, не представляющий физиологии человека! Или… Неужели он прав? Может, стоило тоже смотреть высокорейтинговые фильмы в интернете? Да что я вообще творю! Господи, хорошо, что никто не видит, чем я тут занимаюсь. Красная как помидор, я поставила книгу обратно на то же самое место, откуда её и взяла. Да я ведь пришла сюда совсем не за этим!) (Не открывать книгу. Я не ханжа и мне известно, что такое половое воспитание, как и любому современному человеку. Но, пожалуй, я обойдусь без этого сомнительного пособия. Ведь я не барышня семнадцатого века, падающая в обморок от вида голой мужской коленки. Так, поставлю это на место и продолжу поиски. Пересмотрев книги и только достав их все, я заметила тонкую папку, почти слившуюся с внутренней стороной полки. Там были листы с печатным текстом. Я попыталась найти имя автора, полагая, что это тоже могли быть заметки мамы, но ничего не нашла. Однако, эта папка выглядела так, словно готовилась отправиться в типографию, или, как минимум, в редакцию. Я принялась читать. История поведала мне о девушке и древнем князе, очевидно, связанном с миром тьмы. Это был красивый длинноволосый мужчина с сияющими золотыми глазами. Простая девушка встретила его под полной луной возле фонтана, в который наивные жители города бросали монеты, надеясь на исполнение сокровенных желаний. Девушка спросила незнакомца, о чём же хочет просить он у этих волшебных вод? Князь улыбнулся и ответил, что он построил фонтан, дома и этот город; под каменной мостовой лежат кости его зодчих, а ещё глубже — солдат, некогда отвоевавших с ним эту землю. «Я хочу повернуть время вспять», — ответил он. — «И пусть кости с самого дна станут мясом, убьют строителей, разрушат мостовую, дома, город и фонтан — только ради того, чтобы ничто из этого не досталось неблагодарным людям и тем, кто посмел коснуться величия нашего бессмертия». Но храбрая девушка не испугалась злых слов. Она ответила: «Я тоже хочу, чтобы кости стали мясом». Конечно, она соврала, ведь не желала смерти людям. Князь запомнил её… Он понял, что она лжёт, но эта ложь стала первым шагом на пути человека к величию бессмертия. Текст заканчивается тем, что голос, подобный ледяному смерчу, сказал: «На колени». Ого! Это больше похоже на пролог, чем на небольшой рассказ. А может это сказка? Вот бы почитать продолжение… Я аккуратно положила папку на место. Аж дух захватывает!)*основная ветка*
Выдохнув и прибрав учинённый беспорядок, я взяла в руки мамину записную книжку. Может быть, мне всё-таки сходить сейчас к Владимиру и спросить, видел ли он что-нибудь, связанное с моей семьёй? Ведь как я поняла, он первым пришёл в замок и живёт тут дольше всех остальных. Он, конечно, вампир занятой и сейчас его голова забита проблемами посерьёзнее, но попытаться можно… Прогонит, значит, так тому и быть. С другой стороны, тут заметки о медицине, и есть смысл сходить к Этану. Меня передёрнуло. Ух, ну почему из всех именно он врач! И всё-таки он может помочь расшифровать мамины каракули. Врачи же понимают друг друга? Вдруг там окажется какая-нибудь интересная мне информация, а если и нет, то я могу просто оставить эти записи Этану. Возможно, они могут пригодиться ему как медику. Или плюнуть на эту затею и подышать свежим воздухом? Может, даже немного поработаю в саду, Владимир хоть порадуется. 1) Пойти к Владимиру От похода к Владимиру, как мне показалось, будет максимальная польза. Кроме того, общение с ним гораздо приятнее, нежели с Этаном. И мы давно не разговаривали./коридор/
Я поднялась на верхний этаж, где, в конце коридора, должна быть комната Владимира. Рафаэль иногда заходит к нему, а вот меня туда ни разу не приглашали. Почти полная луна, выглядывающая из большого окна, красиво освещала коридор, мешая свой ледяной оттенок с тёплым светом бра.*вариант диалога, если не открывать книгу по соблазнению мужчин*
Чем-то это напомнило мне момент в книге, когда под полной луной девушка встретила бессмертного князя. Когда я читала, то представляла себе прекрасную лунную ночь и ночной город, скромно залитый жёлтым светом уличных фонарей. При желании можно даже провести аналогии. Правда, надеюсь, Владимир не будет говорить таких страшных вещей и не заставит меня упасть на колени. Глупость какая! Я с трудом могла представить Владимира грубым и жестоким по отношению ко мне.*основная ветка*
Собравшись с духом, я постучалась, и вампир открыл мне дверь. — Элоиза? Не ожидал тебя здесь увидеть. Ты что-то хотела? — Да, я хотела кое-что спросить. Но это может обождать, если ты занят. Я приду в другой раз, только скажи когда. Владимир благодарно улыбнулся на мою вежливость. — Ничего. Мне не помешает небольшая передышка от работы. Кстати говоря, как ты себя чувствуешь? Я обрадовалась, что мне не дали от ворот поворот, и воспрянула духом. — О, всё прекрасно! Может быть, слегка не выспалась, но в остальном всё нормально. — Приятно слышать, что с тобой всё в порядке. Я волновался, что собрание могло тебя расстроить. В конце концов, ты услышала там массу неприятных вещей и была вынуждена вспоминать вчерашнюю ночь. Наклонив голову, я потупила взгляд. — Всё хорошо, мне приятно, что ты обо мне так беспокоишься. Но, думаю, вчера я была наименее пострадавшей стороной. Когда вы подвергались опасности, пытаясь поймать убийцу, я только ждала, пока всё это закончится. А то, что я увидела, было…случайностью. Полезной случайностью, но, тем не менее… — Защищая свою жизнь, ты оберегаешь и Рафаэля. Во всех смыслах. На лице Владимира промелькнула улыбка, которую мне ещё никогда не приходилось видеть. Как-то…с намёком? Может, он догадывается о характере наших с Рафаэлем отношений? — Да, я понимаю. — Кстати, как сам Рафаэль? Я снова вспомнила сцену, которую видела сегодня днём и поняла, что мне придётся соврать. Вряд ли Рафаэль хотел, чтобы об этом знали, раз укрылся в библиотеке, когда все остальные спали. Но ложь могут почувствовать, особенно достаточно проницательный, и, что важно, по слухам ненавидящий врунов Владимир. — Аарон забрал его на какой-то разговор. — Ах да, он говорил, что у него есть к нему дело. Думаю, это надолго. Я бы хотел отметить, что с твоим появлением он стал намного счастливее. Я решила пошутить: — Аарон? И моментально упёрлась в стену отличий нашего чувства юмора. — Нет. Рафаэль. Я даже не помню и времён, когда бы он так сильно был кем-то увлечён и пытался отдать всего себя. Но это как раз то, что было ему нужно. Рафаэль нуждается в любви и живёт ею. И если позволишь дружеский совет, Рафаэль иногда бывает…легкомысленным и безудержным. Иногда его нужно спускать с небес на землю и не давать уйти в себя. Не знаю, правильно ли понимаю, что имеет в виду Владимир. Рафаэль всё-таки казался мне разумным и пока не делал ничего из ряда вон выходящего. И даже свою несдержанность ко мне признавал и пытался себя урезонить. Ну, совет есть совет. — Спасибо, Владимир. Я приму это к сведению. — Не за что. Кстати, ты принесла сюда книгу. Просьба как-то связано с ней? Я протянула записную книжку Владимиру, и он взял её. — Да. Это дневник мамы. В нём всякие медицинские заметки и некоторые страницы вырваны. Сомневаюсь, что ты знаешь что-то об этом, поэтому хотела спросить, можешь подсказать, есть ли ещё в библиотеке записи о моей семье? Я слышала, что ты следишь за книгами. Может, видел фотоальбом или другие заметки и письма? Хоть что-нибудь… Владимир молча открыл дневник и медленно пробежался глазами по строчкам. Я не могла прочитать выражение его лица. Он мрачен или, наоборот, спокоен? — Библиотека обширна, и почти все книги в ней принадлежали твоим родителям, но я не встречал ничего, что могло бы о них рассказать как о людях. Такие записи, как эта… Возможно, ещё есть, но едва ли по ним можно сделать конкретные выводы. — Так… Неужели ничего нет? Даже фотоальбома? Фотоальбом-то должен быть, раньше они у всех были! И насчёт дневника ничего сказать не можешь? — Я сожалею. Он вздохнул и отвернулся. Вот как… Все мои надежды рухнули, как карточный домик. Как так сталось, что память о моей семье будто кто-то стёр? А, может, и правда не было этих самых фотоальбомов и личных дневников? Или они кому-то отдали такие вещи? Друзьям, например? Хотя какая-то теперь разница. Нить, что вела меня к семье, навсегда оборвалась. — В любом случае спасибо за то, что уделил мне время.*вариант диалога, если не открывать книгу о соблазнении мужчин*
— Владимир, знаешь, я всё-таки нашла ещё кое-что мамино. Там была папка, в которой был пролог истории, как девушка повстречала древнего князя возле фонтана ночью. Тот сказал, что он построил город и некогда завоевал эти земли. Он хотел, чтобы город был уничтожен и не достался людям и тем, кто посягнул на величие бессмертия. Затем он приказывает девушке опуститься на колени, и история обрывается. Я думаю, что она начинала писать книгу. Может быть, она её закончила и та под псевдонимом находится в библиотеке? Или, может, ты находил листы с логическим продолжением? Эта история не кажется тебе знакомой? Словно каменная маска упала с лица вампира, и я увидела его смятение. — Нет, я не находил ничего подобного. Боюсь, история так и осталась незавершённой или её продолжение было кому-то передано. Позволь вопрос, где же ты нашла эту папку? — На самой нижней полке в углу, она буквально сливалась со стеной, и я чисто случайно её заметила. — Она сейчас там? — Да, я поставила её на место. Тоже хочешь почитать? Может быть, сходить тебе её принести? — О, нет-нет, спасибо за предложение, Элоиза. Я сам как-нибудь схожу, когда разберусь с делами. А их накопилось — дай боже. — В таком случае не буду тебя больше отвлекать.*основная ветка*
Я хотела забрать мамин дневник из рук Владимира, но тот ловко от меня уклонился. — Не волнуйся, я унесу, когда пойду в библиотеку. А ты сходи проведай Рафаэля, думаю, он освободился. Уже немало времени прошло. Ему нужна твоя поддержка. Я кивнула и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Владимир весьма вежливо меня выдворил. Но почему он не дал мне отнести обратно дневник? Я медленно поплелась к Рафаэлю. 2) Пойти к Этану/вестибюль/
Я определённо пожалею о своём решении. Но если подумать… Переживания Этана за погибшую девушку казались искренними. Конечно, я помнила, что он предлагал меня не спасать, а просто выкинуть на трассу, подстроив автокатастрофу. Спроси меня пару дней назад, я бы ответила, что, без сомнений, Этан сделал это и глазом не моргнул. Но сейчас я начала сомневаться. Рафаэль говорил, что Этан неплохой, но сильно измученный жизнью, и раны на его сердце слишком глубоки, чтобы перестать кровоточить. Наверное, мне стоит проще его воспринимать. Как почётный член клуба хейтеров этого хама я должна быть более смелой и уверенной в себе. Нет, я дам ему отпор, если он начнёт опять оскорблять./коридор/
Похоже, именно за этой дверью его комната. Сильно сжав руки в кулаки, я осторожно постучала, но мне не ответили. Кого ты пытаешься проигнорировать, легендарный Генерал Запой? Я — уши этого дома, и знаю, что ты внутри! Раздражённо выдохнув, я постучалась настойчивее. Дверь резко распахнулась, и я с трудом успела отскочить, чтобы меня ею не снесло. — По голове себе постучи, твою мать! — Почему ты так долго не открывал? — Хотел посмотреть, как долго ты будешь догадываться, что тебе тут не рады. Впрочем, я не учёл, что бессмысленно заставлять женщину без мозгов догадываться. Ладно, упрощу тебе задачу и скажу прямо: проваливай. Последнее слово, как приговор, Этан выговорил особенно чётко, угрожающе наклонившись ко мне. Хотя я была до грубого настойчивой, мне всё равно стало обидно. Вампир начал закрывать передо мной дверь, и я поняла, что разговор может вот так и оборваться. (— Никуда я не пойду! Дверь всё равно захлопнулась перед моим носом, обдав лицо потоком воздуха. — Можешь постелить под дверью. На обход пойду, так пну тебя, чтобы катилась к себе обратно. Ррр! Какой же он несносный. — Я, вообще-то, по делу пришла! У меня есть медицинские записи и нужна твоя помощь! Очень нужна! Но сколько бы я ни кричала, вампир больше не уделил мне даже коротенького оскорбления. Постояв ещё несколько минут в бессмысленном ожидании, я пошла относить дневник обратно в библиотеку. Посижу немного там, а потом зайду к Рафаэлю, как почувствую, что он у себя.) (— Постой, прости! Ура! Мои извинения сработали на Этана положительно, и он всё-таки не стал закрывать дверь. Правильно учительница говорила, что вежливость порой способна сломить любую броню! А я это брехнёй считала. — Ты будешь добиваться моего прощения здесь или пройдёшь в комнату? — Что? Не веря, что правильно поняла его намёк, я захлопала глазами. Этан недовольно цокнул языком и укоризненно покачал головой на мою непонятливость. — Я спрашиваю: тут будешь прощения просить или в комнату пройдёшь? Мне-то всё равно, можешь здесь на коленях, а можем расположиться на кровати. Как тебе удобней. Джентльмен я всё-таки, или кто? От возмущения я стала задыхаться. — Т-ты!.. Этан шире открыл передо мной дверь, и, галантно поклонившись, сделал приглашающий жест. Не знаю специально или нет, но так вышло, что рука его указывала прямиком на кровать. — Ну, малышка, раз не хочешь проходить, давай тут. Этот мерзкий вампир выпрямился, коснулся пряжки штанов и стал лениво расстёгивать ремень. — Д-да пошёл ты! Старый извращенец! Я думала, что смогу его переварить и договориться, но всё оказалось хуже, чем я предполагала. Пожалуй, всё, что я ещё могла — это от души пнуть его в пах, но, боюсь, последствия могут быть необратимы. Сдержав ярость, я резко развернулась и поспешила вниз в библиотеку. Смех Этана залпом стрел ударил мне в спину. Ненавижу! Пойду отнесу дневник обратно в библиотеку. Посижу немного там. Мне нужно успокоиться. А потом зайду к Рафаэлю, как почувствую, что он у себя.) (— Сам ты без мозгов! Тупая обиженка! Этан, как спущенная с цепи злая псина, вырвался вперёд. — Как ты меня назвала?! Ты хоть знаешь значение этого слова? Где я, vittu, по-твоему, обижен?! Ты совсем тупая?! Есть, он на крючке! Неприятно, конечно, слушать его крики, но потерплю. Нужно действовать. Без всяких слов я с силой ткнула дневник Этану в грудь, и он машинально его схватил. — А это ещё что?! — Дневник моей мамы. Я нашла там медицинские записи, но не могу понять даже трети из написанного, и решила, что ты сможешь мне помочь. Ты же врач и должен разбираться в этом. Пыл Этана спал, но голос по-прежнему сочился недовольством. — И почему же я должен тебе помогать и возиться с какой-то ерундой? Кто ты мне? — Ты не должен. Но я прошу. Если не хочешь помогать, то хотя бы оставь его у себя. Вдруг пригодится. Наступило молчание. Вампир перевёл задумчивый взгляд на дневник в своих руках. Я беззвучно выдохнула, утомлённая ожиданием. Похоже, эта затянувшая пауза означает, что помощи мне ждать не придётся. Уже развернувшись, чтобы уйти, я услышала голос Этана: — Заходи. Ого! Старясь не выказывать радости, я поспешила пройти внутрь./комната Этана/
А здесь довольно неплохо. Я не могла не отметить чистоту и порядок комнаты, а также меланхоличную и строгую цветовую гамму. Быть здесь было на удивление…комфортно. Вампир, на ходу открыв дневник, вытащил из угла табурет и небрежно поставил его рядом со мной, чем немало удивил. Затем, не сказав ни слова, прошёл и сел за письменный стол. Я тихо опустилась на предложенную табуретку и принялась ждать, слушая, как периодически шуршат перелистываемые страницы. На каких-то из них Этан задерживался дольше обычного. Хм, тоже прочесть не может? — Где ты это нашла? Я чуть не вздрогнула от вопроса, столь резко нарушившего безупречную тишину, и поразилась его холодному, серьёзному тону. — В библиотеке на нижней полке. — Записная книжка матери, говоришь? Она мертва? — Да… Что-то не так? Мне показалось, это похоже на какую-то научную работу. Но только странно, что вырваны последние страницы… Этан усмехнулся в своей привычной злой манере. — Ага. Научная работа по исследованию вампиров. Знала? — Что?! Нет, откуда мне было знать?! Ты не шутишь сейчас? Я читала, но если правильно разобралась, тот же пульс в примерах был нормальным. У вампиров же он медленный. Вампир повернулся и, серьёзно посмотрев на меня, кивнул. — Всё так. В основных примерах указаны люди, но также присутствовали сравнительные расчёты, и часть этих переменных — показатели вампиров. Достоверные показатели. Я замерла в изумлении. Моя мама…изучала вампиров? Это какая-то ошибка! Может, она нашла где-нибудь эти самые расчёты или угадала с ними? Или просто совпало? Как вообще человек может изучать вампиров? Тот же Рафаэль и остальные стирают память людям после каждого контакта. — А что насчёт вырванных страниц? Там на краях тоже есть какие-то данные. Да и слово «преданный» не очень вписывается. — По таким обрывочным данным ничего не понятно, да и по слову «преданный» — тоже. Там может быть что угодно. Я только гадать могу. Он отвернулся. Я поднялась, догадываясь, что разговор на этом закончен. — Вот как. Большое спасибо за помощь. Я подошла к столу, намереваясь забрать дневник, но Этан буквально выдернул его у меня из рук и закинул к себе в выдвижной ящик. — Чего руки тянешь? Ты обещала мне оставить. — А. Да. Ладно, я тогда пойду. — Шевели задницей, а то плетёшься как старая кляча. Похоже, серьёзный Этан закончился, и его место занял привычный хам. Я фыркнула на оскорбление и вышла из комнаты, направившись к Рафаэлю.) 3) Пойти работать в сад Сегодня прекрасная погода для садово-огородных дел. Луна светит столь ярко, что проблем с видимостью не будет. Я убрала дневник мамы и направилась в кладовку за необходимым инструментом. Похоже, Этан починил замок, ведь теперь дверь открылась без всяких проблем./кладовая/
Ух! Во мне возникло детское желание тут всё перерыть и залезть в каждый сундук и чемодан. Интересно, что там? Мда, целый саквояж старых ботинок. А чего я ожидала? Зато от души начихалась из-за пыли. Я надела рабочий фартук, перчатки, подняла ящик с инвентарём и направилась в сад./сад/
Ну, подрежу эти треклятые кустарники и обработаю деревья от паразитов, может, ещё уберу сорняки, если хватит сил. — Ах, это же наша пчёлка-труженица? Всё работаешь не покладая рук, красавица? Или поговорю с одной белой райской птицей, обитающей в этих краях. Я опустила ящик рядом с кустом и взяла садовые ножницы, принявшись за работу. — А ты что тут делаешь? Непривычно видеть тебя в саду. — Я довольно часто здесь работаю — это успокаивает душу. Но конкретно сейчас я патрулирую местность. — Вот как? Значит, тебе нужно идти дальше? Владимир говорил обходить территорию вплоть до города. — Ну, работа не волк. К тому же я предпочту провести время с одной очаровательной, и совершенно одинокой среди этих увядающих цветов, красавицей. Я оглядела цветы, и мне стало грустно. Действительно, холодает. Они уже не цветут так прекрасно, как тогда, когда я только оказалась в замке. Скоро они и вовсе опадут, и сад будет медленно скудеть, чтобы пережить предстоящую зиму. Вот бы все могли её пережить… Вампир-соблазнитель опустился рядом со мной, взяв другие свободные ножницы, и принялся подстригать соседний куст. Ну ничего себе помощь подъехала! — Велиат, ты что, добровольно работаешь? Или здесь растут цветы, запах которых вызывает галлюцинации и помешательство? Вампир беззлобно отмахнулся. — Красавица моя, какого же ты плохого обо мне мнения. А между тем я не привык отказывать в помощи. Ты и сама это помнишь, верно? Вообще-то, я не просила помочь мне с работой в саду, но Велиат действительно никогда не отказывал в просьбе. Он периодически приносит мне еду и средства гигиены, а также дал мне чудесное платье и парфюм. Уверена, что и жемчужное ожерелье, подаренное Рафаэлем, выбрал он. Его действительно не в чем упрекнуть, кроме как в нескончаемом потоке комплиментов. Но таков уж Велиат. — Я так и не сказала, но спасибо большое за платье, парфюм и ожерелье. Да и в целом за то, что постоянно помогаешь. — Мелочи, красавица. Даже голову не забивай, но, знай, мне очень приятно получить твою благодарность. Улыбнувшись, я попыталась снова уйти с головой в работу, как ощутила, что лицо Велиата находится опасно близко к моему. Его удивительно мягкие длинные волосы коснулись плеча. Я отпрянула, но вампир тут же приобнял меня за плечо. — Красавица, ты уверена, что тебе не нужны советы весьма опытного друга по части любви? Ведь я прекрасно вижу, что вы с Рафаэлем стали ближе.*вариант диалога, если предложить уединиться на вечеринке*
— То, как ты повела себя на вечеринке, было смело и страстно. Ты умеешь брать быка за рога, не так ли? Но действовать можно…и более деликатно. Эффект будет даже лучше.*основная ветка диалога*
— Знаешь, мои отношения с Рафаэлем — это наше личное дело. И я думаю, что мы вполне разберёмся в них без посторонней помощи. — Конечно. Но Рафаэль в них ведёт, не так ли? Неужели ты хочешь быть просто послушной девочкой в его руках, одной из многих? Ну же, красавица, не отказывайся от моих советов. Я нахмурилась. Велиат по-прежнему обнимал меня за плечи, но это перестало вызывать у меня смущение. Но если и так, я… Я не думаю, что мне нужны любовные советы. — Спасибо, конечно, за предложение, но ты мог бы убрать руку? Наверняка со стороны выглядит так, будто мы решили пообниматься. — Боишься, что Рафаэль увидит? — Очень смешно! Велиат рассмеялся, но всё-таки отстранился от меня. — Уверена, что мои советы по части любви тебе не нужны? — Знаешь, если я захочу что-нибудь об этом узнать, то лучше почитаю соответствующую книжку. Велиат развеселился ещё больше и уже совсем забыл о своей помощи мне в саду. — Книжку! Уверен, нет ничего бесполезнее и глупее книг о соблазнении! Видал я девиц, что их начитались и пытались использовать в реальности. Непередаваемое зрелище!*вариант диалога, если открыть книгу о соблазнении*
— А что в них такого? — Тебе интересно? Изволь. Не отводите от него взгляд, и слегка оголите плечико. Как бы невзначай касайтесь пальцев, плеч и паховой области! Такие дешёвые манипуляции, что о них не догадается только тупоумный идиот, ни разу не знавший женщин. Он… Он же процитировал этот низкопробный ширпотреб про соблазнение! — Так это твоя книга?! — Какая книга? О чём ты? Я просто привёл один из многочисленных примеров из этих дешё… Быстро отвернувшись, я попыталась скрыть пылающее лицо в зарослях кустарника. Катастрофический позор будет через три, два… Надо бежать. — Так ты читала книгу по соблазнению? Ай, какая Элоиза! С виду скромный ангелочек, а как тянется к познанию сексуальных утех! Я подозревал, что в тебе есть огонь, но кто бы мог подумать, насколько сильно ему не терпится перерасти в пожар! Надеюсь, ты ещё ничего не успела применить на Рафаэле и не опозорилась? Теперь тебе, моя маленькая развратная соблазнительница, точно стоит слушать мои уроки. Они дадут тебе гораздо больше пользы, и, уверяю, даже твой искушённый мужчина будет в восторге. А я, поверь, знаю, что нравится Рафаэлю… Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Он же теперь до конца жизни меня стебать на эту тему будет! А если об этом узнает и Этан, боже… У меня закружилась голова. — Забудь! Ничего я не читала! — Конечно, конечно. Я верю твоим честным глазам и красному личику. (— Хорошо, давай свой бесценный совет! Что нравится Рафаэлю? — Вот этот подход по мне! Подойти поближе, я прошепчу тебе на ушко, чтобы ты не сгорела со стыда прямо здесь.) (— Я устала и ухожу! Я резко поднялась, собираясь уходить, и, развернувшись, тут же уткнулась во взгляд Аарона.)*основная ветка диалога*
— Элоиза, вот ты где! Рафаэль освободился и попросил передать, что будет рад твоей компании. Ему также нужна твоя помощь в одном деле.*вариант диалога, если спросить, что нравится Рафаэлю*
Велиат надул щёки и разочарованно выдохнул. — Аарон, мог бы немного и повременить. Ты совсем не дал нам времени поговорить о главном. Он подозрительно оглядел нас двоих и безошибочно остановился на моём смущённом лице. Мне стало ужасно неловко от мысли, что он мог про нас подумать. Прищурился. Его вид определённо не обещал ничего хорошего. — Что у вас тут происходит? — Ничего, Аарон! Спасибо, что передал слова Рафаэля, я сейчас же иду!*вариант диалога, если не слушать Велиата и уйти*
— Спасибо, что передал слова Рафаэля, я сейчас же иду!*основная ветка диалога*
Я скинула фартук, перчатки, и, оставив садовый инвентарь на Велиата, поспешила к Рафаэлю.*основная ветка*
/коридор/
Интересно, что за разговор был у него с Аароном? Похоже, они долго что-то обсуждали. Только я хотела постучать в дверь, как Рафаэль разрешил мне войти. Ну, вполне ожидаемо./комната Рафаэля/
Рафаэль сидел за столом и перебирал разложенные бумаги. — Элоиза! Я тебя ждал. Извини, что не проявил должной галантности и даже не открыл тебе дверь. Боюсь всё уронить. Можешь, пожалуйста, подойти сюда? Я исполнила просьбу Рафаэля и остановилась рядом со столом, на котором были разбросаны пожелтевшие бумаги: письма рисунки и какие-то схемы. Пара листов грозилась вывалиться из кучи, и я осторожно достала их, положив на свободный угол. — Что это? Ты решил перебрать документы? — Можно и так сказать. Для меня вытащили мой старый архив, в котором может быть информация об Алессио, но, должен признаться… Мне нужна помощь. Я бессилен проверить это сам. Рафаэль опустил голову, беспомощно держа истёртый угольный набросок, изображающий прекрасного ангела. Он ведь даже понятия не имеет, что находится в его руках, и, наверное, никогда не сможет этого узнать без чьей-либо помощи. От этой мысли мне стало очень грустно. — Конечно, я помогу тебе. Что нужно сделать? Рафаэль ободряюще улыбнулся, и, удивительно тихо отодвинувшись на стуле, свободной рукой притянул меня к себе, усаживая на колени. Ох! Оказывается, это тоже может быть волнительным. Я неловко опёрлась на его плечи, чтобы устроиться поудобнее. — Милая моя, пожалуйста, не ёрзай. — Знаешь, я могла бы и стоя тебе помочь. — Ну, не расстраивай меня. Мне сейчас чрезвычайно удобно. И это поработает на нашу связь, когда ты будешь помогать мне перебирать бумаги. Что-то я очень сомневалась, что это может поработать на неё должным образом, но грех жаловаться! Неожиданное тепло и близость вампира успокаивали меня и обостряли чувства, в том числе и те, что сейчас лучше сдерживать. Я тихонько шлёпнула себя по щекам. Снова. Рафаэль ласково рассмеялся, но в улыбке по-прежнему сквозила грусть. Собрание сделало его рассеянным и печальным, и разговор с Аароном, каким бы он ни был, этого не изменил. — Так что мне нужно сделать? — Смотри, всё, что здесь лежит, связано с моей жизнью. Что-то оригинальное, в основном — копии, но не суть. Кое-что из этого я сохранил, большую часть достал Владимир, а остальное мне передали в прошлые годы. Здесь должны быть зарисовки и переписки. Сперва нужно отсортировать одно от другого. Груда хлама, на которую я буквально секунду назад смотрела свысока, сейчас показалась мне священным Граалем. Это — жизнь Рафаэля. Я могла сколько угодно выспрашивать и слушать о его прошлом, но это ни шло ни в какое сравнение с тем, что лежало сейчас передо мной. Его письма и рисунки. То, что составляло его жизнь. И я могу коснуться этого прямо сейчас! Прочесть это… Но что мне нужно найти? — Ты думаешь, в переписках что-то есть? — Не исключено. Честно говоря, я почти не помню, что конкретно писал и какие получал ответы. Но это не важно. Мы вряд ли найдём тут то, что поможет нам в поисках Алессио, в конце концов, записям сотни лет. — Не понимаю, что же нам нужно найти, если, по твоему мнению, здесь ничего нет? — Это предположение. Я думаю, что, возможно, возобновив некоторые воспоминания, смогу спровоцировать видения. Заметить детали, на которые не обращал внимания тогда или вовсе то, что упускал при человеческой жизни. Понимаю, скорее всего, наше дело не увенчается успехом, но это единственная возможность хоть как-то прояснить ситуацию. Единственное, чем мы сейчас располагаем. Я кивнула. Отказываться от просмотра личных вещей Рафаэля очень не хотелось, и где-то в самой глубине сидел отчаянный страх, что он вдруг может передумать. Сосредоточившись, я принялась аккуратно сортировать скопившиеся записи, рисунки и даже рукописи. Вампир обхватил меня за талию, положив подбородок мне на плечо, и интересовался каждым листом, который я брала в руки. Я старалась вкратце описывать объёмы переписки на, как оказалось, итальянском языке, и живо комментировала наброски, преимущественно изображающие женщин или святых, которые казались мне смутно знакомыми… Наклонившись и откладывая исписанный лист в довольно скромную стопку на столе, я взяла рисунок, задержав на нём свой взгляд. — Что-то не так? Ты увидела что-то особенное? — Это снова обнажённая девушка, но… Такое чувство, что я видела похожую картину. Рафаэль пожал плечами и ничего не ответил мне. Впрочем, он уже успел оправдаться, что в позднем Средневековье обнажённая натура была повсюду, в том числе и женская. И одежда писалась поверх. Это не совсем сходилось с тем, что я знала из истории, но спорить не хотелось. К тому же я не слишком разбиралась в тонкостях живописи. Я вгляделась в лицо девушки и после проверила лист на надписи или пометки. Ничего. Даже года. Вампир нетерпеливо сделал замечание: — Нужно было сразу сказать, что нам нужны только переписки — их мы будем читать. В набросках едва ли есть какой-то смысл, просто я позволил себе наглость слушать тебя и заодно пытаться вспомнить, что и откуда, предаваясь ностальгии. Делу это не поможет, просто каприз. Я улыбнулась, повернувшись к Рафаэлю. — Ты же всегда исполняешь все мои капризы, позволь и мне немного тебе услужить. Вместо ответа, вампир снова промолчал и, убрав голову с плеча, уткнулся мне в спину. Что это с ним? Я снова перевела взгляд на рисунок в руках. Красивая…как и все на этих страницах. Отложив рисунок, я продолжила монотонную работу, теперь обходясь максимально краткими комментариями: ангел-ребёнок, святые старцы, поля, церковь, лошадь, ткани, планы зданий… — Это мой дом. В изумлении я хотела взглянуть на Рафаэля, но поскольку он уткнулся лицом мне в спину, то не смогла так вывернуться. Я перевела взгляд на большую схему на нескольких листах. Это был план двухэтажного дома. Один из многих. — Как ты узнал его? — Методом исключения, если хочешь. Я сам спроектировал его, построил и жил там. Он отличается от большинства моих проектов. — Он… довольно внушительный… Я почувствовала, как Рафаэль тихо усмехнулся. — Как уже говорил, прежде я мог себе такое позволить.*ветка диалога, если спросить Рафаэля о том, что бы он изменил в вечеринке*
Я вспомнила, как Рафаэль рассказывал, что был из зажиточной семьи, а после стал ещё богаче и устраивал приёмы в своём доме. Да уж, в таком домине с этим было хлопот, он же не уступает нашему замку!*основная ветка*
Чем дольше я перебирала, тем печальней становился Рафаэль. Мне было интересно разбирать его скопившийся архив, но настроение раненой птицей падало всё ниже. Я вяло добрала остатки бумаг и придвинула к себе образовавшуюся невысокую стопку из переписок. — Огромное спасибо тебе за помощь, любовь моя. Он поднял голову и губами мягко коснулся моей щеки. Признание в любви было гораздо теплее поцелуя. — Не за что, это было интересно! Ты очень талантлив, это всё так… — Теперь нам пора заняться тем, ради чего ты сейчас так усердно старалась. Боюсь, на этом твоя помощь ещё не окончена. Мне нужно, чтобы ты зачитала переписки… Рафаэль снова оборвал меня, не дав закончить комплимент. Похоже, это довольно болезненно для него. Я прикусила губу. Ничего не поделать, если он желает закрыть эту тему. И как он хочет, чтобы я всё это читала?.. — Рафаэль, мне жаль, но я совершенно не знаю итальянского… — У тебя всё получится. Просто читай как можешь, а я там уже догадаюсь по произношению. И… — Рафаэль лукаво улыбнулся, став на мгновение похожим на себя прежнего, — поучим с тобой итальянский? Ну? Тогда я смогу одаривать тебя комплиментами сразу на двух языках, не волнуясь, что ты не поймёшь. Поверь мне, на моём родном они гораздо ярче и цветистей, чем всё, что ты когда-либо слышала. — Ну, раз ты так просишь, то я постараюсь. Но не смейся надо мной! Я буду делать это впервые. — Какой же мужчина будет смеяться над первым разом девушки? Напротив, он должен показать ей, как правильно, и всему научить, поощряя её трогательную старательность. Я залилась краской. Он же специально говорит так двусмысленно! Похоже, ему очень нравится меня дразнить. Ну ничего, я ещё припомню ему и красавицу-жену графа и всех его прелестных обнажённых моделей. Или… — Во всяком случае я надеюсь, что это обучение не оборвётся, когда только-только начала улавливаться суть. Если нам не хватит времени, то лучше и вовсе отложить это на потом, а не мучить друг друга. — Вот как? Синьорина хочет позаниматься итальянским подольше? Это не проблема. Как видишь, работы у нас немало. Должно быть, по мне так сразу и не скажешь, но я очень терпеливый и строгий учитель, со всей страстью отдающий себя делу. А времени у нас сегодня вдоволь на наш урок. Будем заниматься без перерыва до самого рассвета. И если моя прекрасная ученица не будет валиться с ног, то и после… — Не нужно волноваться. Я выносливая и быстро привыкну к изматывающим занятиям. Рафаэль лукаво улыбнулся, но его дыхание стало тяжелее. Впрочем, моё сердце тоже забилось сильнее, и ведь это невозможно будет от него скрыть. — Сейчас посмотрим. Возьми любой лист с текстом. Я слабыми пальцами взяла самый верхний лист, расписанный красивым витиеватым почерком. Надувая щёки от усердия, я начала читать, стараясь сделать голос максимально мягким, при этом достаточно чётко выговаривая слова: — Эгрегио сигнор Сисаре Росси... — Egregio Signor Cesare Rossi. Уважаемый господин Чезаре Росси. — Agregyo Sin... Рафаэль, у меня заплетак языкается! Несмотря на своё обещание, он всё-таки рассмеялся. — У тебя прекрасно получается. Не бойся, язык должен быть постоянно в действии.*вариант диалога, если открыть книгу*
Да гори в аду эта треклятая книженция с её советами по использованию языка! Низкопробный ширпотреб! — Что-то не так? — Нет-нет, всё в порядке. Просто это труднее и волнительнее, чем я думала. Сейчас я продолжу.*основная ветка*
С каждым абзацем читать вслух становилось всё легче и легче, и я практически не сбивалась надолго, хотя поправок Рафаэля было по-прежнему много. К сожалению, письмо оказалось рабочим и в нём обсуждался религиозный сюжет с одним влиятельным человеком. Мы не стали доводить его до конца, ведь едва ли там была полезная для нас информация. Обычное обсуждение рабочих моментов. Как ни странно, таких писем оказалось большинство. Мне казалось, у Рафаэля должно быть больше личной переписки. Но…лучше бы мы и не доходили до этих самых личных писем. — ...Giorno e notte sogno solo di te. Рафаэль, я прочитала почти всё письмо, а ты ничего не переводишь! — А? Извини, я задумался. Какая-то натурщица пишет о всякой чепухе, обычная пустая болтовня. Рассказывает о встрече со своей семьёй, где она хвасталась, как позировала для самой Психеи и познакомилась с влиятельными людьми. Благодарит за то, что её дела после работы со мной пошли в гору и рассказывает про новых заказчиков. Честно говоря, я её даже не помню. Обычно подобный мусор я сразу же отправлял в огонь. Не знаю, как это письмо оказалось здесь. Очевидно, он врал, и речь шла совершенно не об этом, но предъявить мне было нечего. Только невнятное чувство диссонанса от его слов. Дальше подобные письма Рафаэль просто браковал. В одном действительно упоминался Алессио, но только как гость на каком-то светском мероприятии. По общему счёту, наши попытки узнать что-то новое о появившемся призраке прошлого, оказались бесплодны. Во всяком случае, если меня снова не посетит видение, в чём я, честно говоря, сомневалась. Но зато сегодня для меня словно открылось запретное таинство. Я впервые столкнулась с человеческой жизнью Рафаэля. В моих руках были его письма, рисунки и чертежи домов, которые он составлял. Касалась их и любовалась ими, как и он когда-то. Что он видел перед собой, чтобы сотворить подобное? Я пыталась себе представить, но у меня попросту не хватало фантазии. Однако, больше всего меня беспокоил сам Рафаэль. Он всё больше отвлекался и забывал переводить, даже если в письме кто-то из знакомых просто приглашал его в гости: — Allora ti saluto, spero che ci vediamo presto. Con tanto amore Alessandro. Рафаэль долго молчал, а затем тяжело вздохнул, сжав в кулаке ткань моего платья. — Знаешь, я собирался приехать к нему на следующее лето, у меня тогда был крупный заказ. Но тяжёлое поветрие унесло его жизнь на исходе зимы, а я так и не выполнил обещание. — Мне очень жаль... Но он резко оборвал меня. — Бери следующее письмо. Но и после Рафаэль был рассеян и переводил словно бы через силу. Я сидела на его коленях, и чувствовала отголоски эмоций вампира. Моментами он был рад и даже счастлив, но это длилось недолго. Прошлое и груз веков накрыли как оползень, и каждый новый вздох давался всё тяжелее. — Это всё. Мой ответ, казалось, мог подойти к чему угодно. Рафаэль крепче прижал меня, и я, наконец, обняла его за плечи, и, закрыв глаза, наслаждалась близостью и теплом. Лишь спустя очень долгое время мы отстранились друг от друга. — Спасибо. — Ты не должен меня благодарить за это. — И правда. Не найду я на этом свете слов, способных сполна выразить всю мою благодарность. И всё же вечно обязан просить. Элоиза, могу я обременить тебя ещё одной просьбой? Последней на сегодня, клянусь. Ты поможешь убрать мне всё это в сундук? — Да, конечно! И не думай о благодарности, я рада быть полезной. И это меньшее, что я могу для тебя сделать. Рафаэль виновато улыбнулся, устыжённый собственной просьбой. — Спасибо. Я неохотно спустилась с колен вампира и принялась убирать рассортированные документы в весьма неудобно поставленный сундук, под полками. Вампир подавал мне их небольшими стопками, а я очень аккуратно укладывала, старясь не повредить. Пока я занималась этим, у меня выпала ещё одна возможность рассмотреть содержимое. У меня были догадки. Давно были, но сейчас… — Я думаю, что мы закончили. Он повернул голову в сторону стола, и я сама оглянулась, отметив, что теперь он действительно пуст. — Да. — Ты как-то тиха. Всё в порядке? Хотелось ответить, что меня тревожит его грусть, ведь так и было. Но, кроме неё, сейчас в моей голове роились догадки. Которые просились вырваться наружу. Я ощутила, что если не спрошу сейчас, то не смогу спокойно уснуть. Возможно, даже не смогу спокойно жить. — Рафаэль… Можно задать тебе один вопрос? Он неуверенно кивнул. Наверное, я пожалею об этом. — Я давно ловила себя на мысли, что, ну… Возможно, знаю тебя. Из книг и документальных фильмов, понимаешь? То, где и когда ты жил, твои наброски… Всё это навело меня на определённые догадки. Скажи, я права? Рафаэль долго молчал, словно решаясь на нечто жизненно важное. С каждой секундой его лицо становилось всё более печальным и отчуждённым. Он попытался улыбнуться мне, но, видимо, почувствовав, как жалко выглядит, тут же перестал. Казалось, я всего лишь одним предположением смогла добраться до одной из самых глубоких ран. — Давай оставим этот разговор на потом. Как я и обещал, мы провели за занятиями всю ночь, моя прелестная ученица. Пойдём, я провожу тебя до комнаты./коридор/
По дороге мы не проронили ни слова. Я боялась любой неудачной фразой окончательно всё испортить, а Рафаэль... хотелось бы мне знать, о чём он думал./розовая комната/
Рафаэль зашторил окна, пока я, отвернувшись, быстро накинула ночную сорочку. Напряжение, что возникло между нами, было тяжёлым и мрачным как грозовые тучи. Мне отчаянно хотелось плакать: от своей болтливости, глупости, бесполезности, от дурацкого расследования и прошлого, которое мы разворошили как осиное гнездо. Словно одним своим вопросом я открыла ящик Пандоры, и не было теперь пути назад. Я сдерживала слёзы изо всех сил, впервые с нетерпением ожидая, пока вампир покинет комнату. Рассвет закончился, и солнце поднималось ввысь, упираясь лучами в плотные, не пропускающие света портьеры. Жаль, что время невозможно повернуть назад.Конец 5 главы.