***
Тем временем в тёмной деревянной хижине Пастри пробудилась ото сна. Встала с койки и по старой привычке хотела было идти на молитву, как вспомнила о том, что теперь это больше не является её обязанностью. Тогда девушка свалилась на тёплую мягкую кровать, но сон и не думал приходить вновь. Поворочавшись в постели, она лениво потёрла глаза и вяло дёрнула рычаг рубильника. Сопровождаясь слабым щелчком, помещение озарилось тускло-оранжевым светом. Неспешно поднявшись с ложа и размявшись, Пастри надела тёмную накидку, что была оставлена на бортике кровати, и прошла к двери, глянуть сколько же там натикало времени. Как только проход открылся, лицо девушки озарил яркий поначалу ослепляющий свет. Вокруг уже кипела лесная жизнь, а солнце вверху почти доходило до середины ярко-голубого неба. Что ж, сейчас было самое прекрасное время для того, чтобы уходить из временной обитель. Пастри прошла к кровати, на которой крепко и невозмутимо спал Вельвет, и принялась того будить. — Просыпайся, — слегка подёргивая парня за плечо, мягким голоском сказала девушка. Неохотно, но парень открыл глаза и тут же сонно зевнул, в последний момент прикрывшись быстро протянутой ладонью. Пастри успела заметить на верхнем ряду зубов острые клыки, что поначалу немного её смутили. Неторопливо моргнув, Вельвет сразу же посмотрел, блестящими синими глазами, на девушку, что стояла рядом. — Собирайся и пойдём. К тому же на улице уже полдень. — Конечно, сейчас, дай мне несколько минут. Пастри молчаливо удалилась в прихожую, а парень мигом поднялся с кровати и накинул на себя тканевый плащ. Мутно-коричневое пятно напомнило ему о событиях вчерашнего дня и он тут же схватился за бок. На удивление он перестал болеть, а былого ранения будто бы и не было. Ободрённый этим фактом, Вельвет взглянул на кровать и тут же её аккуратно застелил. Затем принялся проделывать то же самое с соседним ложем, на котором спала его спасительница. Поправляя одеяло, парень в некоторых местах ощущал то, как же сильно за ночь оно пропахло ароматом церкви и самой девушки. Почувствовав что-то странное внутри, он быстро оставил ткань в покое и отошёл. Минутой спустя Вельвет прошёл к двери, где ему предстала девушка с тёмно-коричневым кожаным чемоданом в руках. — Дай угадаю, ты же ведь долго меня уже здесь ждешь? — стыдливо спросил парень. — Ох, нет, вовсе нет. По правде говоря я только что собралась. — Вот и прекрасно, так что пойдём? — Подожди, кажется я забыла за- — Я уже застелил. — Что ж, тогда пойдём и да, спасибо. Тут же старая дверь со слабым скрипом открылась и оба вышли на улицу. Тёплый ветерок вперемешку с прохладной тенью, что откидывали кроны деревьев вверху, создавали приятную обстановку. Пастри прошла несколько метров по шелковистой траве и внезапно остановилась. — Ну и куда нам? — повернувшись по направлению к Вельвету и взглянув на него своими блестящими сиреневыми глазами, спросила девушка. — Пока что прямо, но если вкратце то иди за мной. — Хорошо. Монахиня в чёрном шла бок о бок с широкоплечим парнем, потихоньку отдаляясь от старого места жительства. Проходя по лесной роще, глазам представал восхитительнейший пейзаж, пролетающие мимо насекомые, дикие животные и грибы, что произрастали вблизи с деревьями. Пастри могла наблюдать подобное лишь в немногих книгах, на тех самых ярких картинках и иллюстрациях. Вдруг она остановилась и присела около одного такого, что сильно приманивал её внимание. — Ты что никогда мухоморов не видела? — опустившись рядом, поинтересовался Вельвет. — Мухоморов? Они так называются? — удивлённо и заинтересованно, спросила девушка. — Ну да. К примеру, вон, смотри, там возле березы подберёзовик, а вот там подосиновик, — вытянув руку и показывая пальцем в нужную сторону, сказал парень. — А почему этот такой яркий? — В основном яркие грибы ядовиты и опасны, наверное поэтому. — Но ведь и ты тоже яркий. Хочешь сказать, что и тебя следует опасаться? — Так-то оно да. Однако не всё что пестрит красками опасно, но при этом и не всё, что тусклое безопасно. — То есть, вон тот гриб под берёзой может быть ядовит? — Да, но это легко проверить, смотри, — Вельвет встал, подошёл к дереву и сорвал белоснежный гриб. Пройдя к соседнему, в его руке тут же оказался практически такой же. Затем парень вернулся к девушке, — смотри, видишь отличия? — Угу, но какой из них ядовит? — У съедобных грибов выпуклая форма шляпки ну или же вогнутая, волнистая. Ядовитые же грибы имеют сплющенную шляпку, но есть и исключения. Если проще, то подобные грибы следует знать в лицо. — Ого, мы подобного не проходили. — По моему это каждый знает, разве нет? — Ну для той, что практически не выпускали за территорию монастыря это действительно открытие. — А рассказы там, книги хотя бы. — Литература в основном представляла собой молитвы и святые тексты. Не спорю, на той же кухне нас учили готовить, но всё продукты уже были при нас. Думаю, нам это попросту было ни к чему знать. — То есть, тебя серьезно не выпускали за территорию всё это время? — До тех пор, пока я не стала хорошо себя вести. — Это как? — Соблюдение послушания. Так же сюда входит и строгая дисциплина. Именно из-за неё я и провела большую часть своего детства за решёткой. — Это весьма жестоко… — Это вовсе не жестоко в сравнении с- А в прочем это неважно! — Как нев- — Прошу, не упоминай эту тему больше, никогда, — дрожащим голосом, крайне встревожившись попросила Пастри. — Х-хорошо… Девушка, всё ещё прибывая в легкой растерянности, отвела взгляд в сторону и поднялась с корточек. Следом за ней, положив грибы на высохшую траву возле дерева, встал Вельвет. Всё вокруг будто бы стихло, не было слышного былого пения птиц и серенад деревьев. — Ты прости, что я так резко прервала разговор, — виновато попросила прощение Пастри. — Ничего, если тебе какая-то тема неприятна, то и не стоит об этом говорить, тем более вспоминать. — Вельвет, твоя майка она… — Пустяки! Кровь легко отмывается холодной водой, — беззаботно, сказал парень. — Там не только кровь, но ещё и дырка от стрелы. — Тоже мне проблема, сделать пару стежков и всего-то. — Как посмотрю, ты настроен весьма позитивно. — А почему нет? Тем более в компании такой-то девушки вряд ли загрустишь. — Прекрати, мне чужды эти комплименты, я просто не могу их воспринимать должным образом. — Но ты отныне и не монахиня, чтобы придерживаться столь глупого правила как непринятие комплиментов. — Тем не менее, это старая привычка, от которой я ещё долго буду избавляться. — А зачем? Ты и с этой привычкой весьма привлекательна. — Прекрати, а ни то я- — А ни то что? — схватив руку девушки за запястье, на котором было оружие, игриво спросил Вельвет, — м? Выстрелишь в меня из этого арбалета? Внезапно тело монахини кинуло в дрожь, а глаза вовсю распахнулись, ярко выражая немой страх и ужас. — В-вельвет отпусти мен- не трогай меня! Парень тут же ослабил хватку и, полностью шокированный происходящей ситуацией, отошёл. Он поневоле задумывался над тем, чтобы обнять или как-нибудь помочь Пастри, но понимал что сделает только хуже. Стоя как вкопанный, абсолютно растерявшись и озадачившись, Вельвет наблюдал за тем, как чуть ли не в слезах, скрюченная под действием судорог девушка держалась за руку и пыталась себя успокоить. В один миг она взглянула на него испуганными и молящими о пощаде глазами, прямо как на зверя, что на неё не так давно набросился. К счастью приступ паники быстро прошёл, мышцы расслабились, дыхание пришло в норму, а Пастри, облегчённо вздохнув, отпустила запястье. — Кх, пожалуй давай продолжим идти, — грубым и серьезным тоном продолжил парень, опустив голову. Взяв откинутый ранее кожаный чемодан девушки, он прошёл мимо неё вперёд. Пастри до глубины души хотелось извиниться, но губы будто сами сомкнулись и не давали произнести ни слова. Молча она проследовала за Вельветом, вглубь дремучего леса. Вдруг он поставил её багаж на землю, а сам побежал куда-то в сторону непроглядных зарослей. — Ты куда…? Слова тут же испарились среди немой тишины и остались неуслышанными адресатом. Девушка осталась одна стоять с поднятым чемоданом в руках.Неужели парень решил сбежать и оставить её одну?
Неожиданно сомнения прервались слышным шелестом листьев. Как оказалось это был Вельвет, что вернулся с пышным букетом ало красных цветов в руках. — Ах, это ч-что, цветы? — изумленно спросила Пастри, взяв хрупкие и невиданные ранее растения в руки. — Да, я тут просто вспомнил об этой полянке и подумал, что тебе они должны понравиться. — Видела где-то подобные раньше. В народе их вроде как прозвали «цветами смерти». — Я не знал- — Но они и вправду красивые! Не понимаю почему им дали именно такое название. Кстати, огромное спасибо за букет, — видно приободрившись сказала девушка, вся в лёгком румянце. — Да, пустяки. — Все равно, пустяк пустяку, а приятно. Знаешь, а мне ведь никто раньше не дарил чего-то подобного. — Как так? Такой прекрасной девушке и не дарили цветов? — Всё, что дарили уходило на проверку главам Ордена. Письма, цветы, конфеты и многое другое. — Колония строгого режима какая-то, а не монастырь. — Это да. — Что, прости? — Ничего такого, не обращай внимание. Продолжив идти дальше в сторону Пекарни, Пастри, как ни в чём не бывало, потешно опустила взгляд на багряные цветы, а парень всё ещё не мог поверить и выпустить из головы сказанные ранее слова. От раздумий его отвлёк с роду знакомый запах свежеиспечённого теста и жжёной карамели. Стало понятно, что та местность в которой они сейчас прибывали окончательно была покинута богом. — Что ж, добро пожаловать в регион сладкого хаоса, — славно, с протянутой вдоль рукой, сказал Вельвет. — Неужели мы уже пришли? — Ну да, взгляни вверх. Девушка тут же вздернула голову и поразилась той аномалии, что сейчас представилась перед глазами. Парень также посмотрел на небо и указал пальцем в место дефекта. — Видишь границу между синим и красным? — Угу. — Так вот, это вызвано неистовой жарой исходящей из недр этого места. Именно поэтому печь не перестаёт работать и способна сотворить, а так же оживить монстров. — Кстати о монстрах. Вчера ты сказал, что тебе не было обидно за то, что я убила немалое их количество. — Ну, на тот момент я действительно был огорчён тем фактом, что ты просто ворвалась и перебила их. То есть, серьезно, создать даже одного не так просто как кажется. Впрочем, это были одни из сотни монстров, что только выпускаются отсюда. Да и это скорее моя вина, что я не научил их обороняться и сражаться должным образом. Поэтому здесь остаётся обижаться лишь на себя. — Может быть я могла бы что-нибудь сделать, чтобы получить прощение за содеянное? — Перестань, ты просто одна из многих кто их безжалостно убивает. По крайней мере, теперь ты этого не делаешь и это будет прекрасным извинением и искуплением для меня. — Всё же мне до сих пор стыдно перед тобой… — Прекрати, ты уже доказала, что они тебе не безразличны. А вот когда ты их увидишь твоё мнение ещё больше измениться! — приободрившись, с видной искринкой в глазах, сказал Вельвет. — В каком смысле? — Идём, идём, идём! Сейчас всё поймёшь. С некой опаской по началу, Пастри поспешила за парнем, что уже бежал по лесной долине. По мере приближения к пекарне деревья начинали сменяться своими карамельными двойниками, а всё вокруг приобретало красно-белую расцветку. В воздухе начинал витать тот самый, уже знакомый девушке, аромат топлёного сахара и слегка подгоревшего теста. Лёгким бегом парочка выбралась из дремучего леса и вбежала на территорию пекарни. Глазам тут же предстали, охраняющие вход, скелетоподобные статные стражники, что бродили по территории и удивлённо смотрели как на багрового генерала, что вернулся с непродолжительного отпуска, так и на его нежно пастельную спутницу, что далеко не вписывалась в антураж этого места. Возле разгорячённой печи так же бродили монстры разнообразных мастей, от мала до велика. — Ну и? — слегка растерявшись и осматриваясь по сторонам, спросила Пастри. Вдруг Вельвет подставил два пальца ко рту и сиюминутно послышался звонкий свист, услыхав который, тут же сбежались, счастливые от возвращения своего предводителя, животноподобные существа. Они тут же окружили ноги обоих, неистово лаяли и радостно прыгали, пытаясь достать до лица, весело повиливая хвостиками. — Ты только глянь! Как этих милашек не любить? — с выраженной радостью на лице, спросил парень. — Да, действительно. Девушка опустилась на колени, очарованная милотой бегающих вокруг щенят, и свободной рукой начала поглаживать пушистый мех. Внезапно одна из гончих облизнула её ладонь, испачкав ту тёплой слизкой слюной. Не обратив на это особого внимания, Пастри случайно краем глаза заметила, отдаляющегося от неё Вельвета, на которого через секунду тут же накинулся уже знакомый ей пёс. — Чиффон, я тоже рад тебя видеть! Ох, хороший мальчик. Было видно насколько же парень сейчас был рад, искренно улыбаясь и смеясь во время того, как гончая пыталась лизнуть его щеку. При виде столь неподдельных эмоций, девушка так же тепло усмехнулась, чуточку прикрывшись рукой. Взъерошив мех питомца, Вельвет стал возвращаться вместе с ним к Пастри. — Ну как ты тут? Не надоели ещё? — Скорее наоборот. — Я рад, что они тебе понравились, но боюсь кое-кому они всё так же безразличны. Кхм, знакомься — Гранат. Парень, с видным презрением и угасшей радостью, указал куда-то вдаль. Там, возле горячей печи, стояла женщина в кровавом ритуальном одеянии, с блестящими вкраплениями на нём. — В общем, пойдём со мной, а далее как пойдёт. Ах, да, цветы и твой чемодан… — почесав затылок и оглядевшись, багровый генерал нашёл того, кому мог доверить столь важный приказ — Кхм, солдат, поручаю эту миссию тебе. — Ручаюсь хранить их как зеницу ока и вернуть Вам их целыми и невредимыми. Передав алый букет и увесистый багаж, Вельвет вместе с Пастри подошёл к тёмной жрице. — Наконец-то ты почтил меня своим присутствием! Где тебя чёрт возьми носило все эти дни?! Ты хотя бы понимаешь- — вдруг она перевела взгляд на девушку в тёмном, что пряталась за широкими плечами парня, — а она что тут забыла? — Она- — Я решила примкнуть к вам, — выйдя из-за укрытия, уверенно и слышно ответила Пастри. Мгновенно оба, с выраженным удивлением и непониманием, взглянули на когда-то действующую монахиню. — Ну что ж… Тогда, добро пожаловать в наши ряды. Только вот, это оружие у тебя на запястье стоило бы перековать. Так скажем перенастроить его с белой на тёмную магию. — И как это сделать? — Идёмте за мной, думаю Тёмная Колдунья сможет помочь в решении данного вопроса. Тут же, с помощью необычных искрящихся на свету предметов, перед Гранат был начерчен круг. Через долю секунды он превратился в тёмный портал, что испускал еле заметные чёрные частички от своих границ. Неспешно пройдя через него, все оказались в зловещем тронном зале. Вокруг всё нагнетало обстановку от тусклых ярко-красных огней свечей вдалеке, до устрашающих и жутких высоких охранников по периметру. Также очень сильно выделялся высокий потолок и мозайчатые витражные окна по бокам, что откидывали разноцветные тени. — Её величество, — монотонным голосом, указывая на мрачный трон, сказала жрица. На почётном месте сидела та, о которой по всему королевству слагают легенды, пишут песни и стихи. Никто иная, как тьма и хаос во плоти. Та, что может даже смерти фору дать. Женщина, одетая в тёмно-красное одеяние, чьё лицо скрыто завесой тьмы, а голова украшена увесистым убором в виде двух заостренных рогов. Ниже которого, неспешно покачиваясь, проступают мертвенно-бледные волосы. — Ах, Вельвет как же давно я тебя не видела! Чародейка встала с трона и по глянцевой плитке прошла к парню, тут же крепко того обняв. — Мам, прекрати, умоляю тебя, — осматриваясь по сторонам, застенчиво попросил юноша. — Да ладно тебе, чего тут стыдиться, — с выраженной любовью к своему сыну, сказала обрадованная женщина. Девушка пребывала в лёгком потрясении и шоке от того, что ей сейчас доводилось наблюдать.Как великая колдунья, что сеет хаос и кромешный раздор может быть матерью Вельвета?
Это даже в голове не укладывалось. — М? А ты новенькая в наших рядах, так? — заметив девушку позади, заинтересованно спросила чародейка. — Д-да, о превеликая, — сразу же поклонившись, ответила Пастри. — Ох, не надо таких формальностей. Здесь все свои, будь как дома. — Спасибо, вы очень благосклонны. — Монахиня, так? — Да, но как- — Твоё оружие. Полагаю самое время его перенастроить? — Да, вы правы. Сняв холодный железный арбалет с запястья, девушка передала его женщине в тёмном одеянии. При помощи костяного посоха с красно-белыми выступами наверху, она заключила оружие в тёмную сферу, внутри которой оно тут же потускнело, а камень посередине изменил окраску и стал отливать кроваво-красным цветом. Когда же ритуал был завершён, арбалет вновь вернулся в руки девушки. — Вот, когда-нибудь испробуешь его на практике. Чуть что-то не так, доложи об этом мне и тогда что-нибудь придумаем. — Не знаю как Вас и благодарить, — изумлённо, разглядывая новый облик оружия, сказала Пастри. — Простите, что прерываю, но меня не было на посту целых два дня. Почему никто не стал меня разыскивать? — положив руки на пояс, серьёзно спросил Вельвет. — Разве? Мне никто об этом не докладывал… Гранат, это правда? — со слышной ноткой агрессии и суровости, спросила женщина глядя жрице прямиком в глаза. — Да, н-но я собиралась! Мало ли он просто дома сидит или что-то в этом роде? — Все равно, а если бы с ним что-нибудь случилось? Ты вообще о чём думала? — Простите, впредь буду ответственней. — Ладно, если это всё, идите и приступайте к своим обязанностям, — уходя обратно на свой тёмный хрустальный трон, сказала колдунья. Портал вновь был начерчен, через него уже прошла Гранат и осталось ступить через тёмную границу лишь обоим. — Кстати Вельвет, неужто она твоя девушка? — обернувшись по отношению к открывшемуся входу, спросила женщина. — Ч-чего?! Нет конечно, мы просто друзья, ладно?! Да и вообще прекрати, мам. — Хах, ладно, спасибо, что пришли. Пройдя через портал, оба вернулись к разгорячённой металлической печи. На тот момент Гранат уже успела переместиться в другое место и оставила парочку наедине со своими эмоциями. Парень видно сгорал от стыда прибывая в красном румянце, в то время как девушка так же смущенно отводила взгляд в сторону. — Не бери в голову её слова, пойдём, я тебе лучше дом покажу, — пытаясь развеять былое напряжение и неловкость, которые возникли между ними, сказал Вельвет. — Сер, ваши цветы и багаж. — Ах, да, чуть было про них не забыл. Молодец, добросовестно выполнил поставленную задачу. — Благодарю, — ответил стражник, уходя обратно на свой пост. — Пастри, полагаю теперь цветы снова твои. — А, ну да, как же я могла их забыть, — почесав затылок и примя алый букет в руки, сказала девушка. Неловко улыбнувшись друг другу и тихонько усмехнувшись, пара не спеша начала удаляться в сторону выхода. Спокойным шагом, по матовой глянцевой плитке со стеклянными вкраплениями, они вышли за территорию пекарни. Пастри на протяжении всего пути глаз не сводила с прекрасных бархатных цветов, так же как и парень не мог отвести от неё. Вдали уже виднелась внушительная деревянная хижина, что была окружена хвойными вечнозелёными деревьями. Пройдя по протоптанной тропинке, на которой больше не росла трава, оба оказались у порога обитель. Вельвет подошёл к двери, достал с кармана связку ключей и открыл двери, пропустив девушку вперед. Оказавшись внутри, она осмотрела помещение, удивляясь той чистоте, опрятности и аккуратности расставленных вещей, всё было на своих местах. Парень же поставил чемодан на гладкий скрипучий паркет. — Понимаю не самый просторный домик, но что имеем, то имеем, — пожав плечами, видно сожалея сказал Вельвет. — Нет, совсем нет, дело не в этом, — парень озадаченно взглянул на Пастри, на что та улыбнувшись сказала, — наоборот здесь весьма просторно и уютно. — Что ж, спасибо. — А что там? — взглянув на закрытую тёмную дверь впереди, спросила девушка. — Зал, простой не примечательный зал. — Понятно. Пастри опустилась к своим тёмным, отливающим синим цветом, ботильонам. Потянув прохладный железный бегунок вниз, она расстегнула молнию и сняла обувь с ног, отставив ту в сторону. Вельвет так же успел снять свои чёрно-агатовые сапоги и поставить их на полку обувного комода, как и ботильоны девушки, что скромно стояли рядом. Пройдя к двери из красного дерева, парень дёрнул её за блестящую ручку и в тот же миг глазам предстал фрагмент просторного зала. Войдя внутрь, захватив свой чемодан, Пастри ещё больше удивилась габаритам помещения, ведь оно было куда больше её былой комнаты в два или три раза. Осматриваясь по сторонам, девушка отметила для себя большое открытое окно, что находилось сбоку, а рядом свисали тёмно-коричневые занавески. Неподалёку с ними, вдоль стены с белоснежными обоями, находился по виду мягкий багряный диван. Напротив располагался массивный комод, на котором стояла пластиковая коробочка, не встречаемая монахиней ранее. Опустив взгляд на пол, Пастри заметила, что его полностью покрывал мягкий узористый ковёр. Вдруг внимание приманила ещё одна дверь, что находилась чуть левее от середины стены. — А что за ней? — удивленно, с некой капелькой любопытства, спросила девушка. — Моя комната, но теперь она твоя. — П-почему? — Хоть кровать там и рассчитана на двоих, но тебе вряд ли понравится идея спать вместе со мной. За меня не волнуйся, я могу устроиться здесь на диване, к тому же он раскладной. — Знаешь, мне как-то неудобно твою комнату занимать. — Прекрати, тебе нужно личное пространство. Вдобавок если ты будешь спать в зале, меня ж совесть загрызёт. — Только если ты не против. — Конечно не против, пойдём ознакомлю с твоими апартаментами. Лёгким шагом по древесному паркету, оба зашли в более чем обширную комнату, с окна которой открывался не менее восхитительный вид. Подле была роскошная бережно застеленная кровать, тумбочка со светильником и орнаментированный дубовый шкаф с вещами. На полу по прежнему лежало всё то же покрытие, позволяющее ходить по дому босиком и не бояться, что ноги замёрзнут. — Ну как тебе? — Весьма уютно, а шкаф он-? — Да, в нём и моя одежда имеется, но если хочешь можешь и свою туда повесить. Пару свободных вешалок в доме точно найдётся. — Это чудесно, а есть ли отдельные пустые полки? — Да, внизу к примеру, я могу их освободить. Как-никак все равно там пару вещей лежит. — Спасибо. — Хей, перестань так смущаться, будь как у себя дома. — Скорее всего внезапная смена обстановки на меня так влияет. — Кстати о ней, самое время пообедать, что думаешь? — Думаю это было бы неплохо, — идя вслед за Вельветом, сказала Пастри. — Чемодан то, свой оставь, — слегка усмехнувшись и посмотрев на девушку, сказал парень. Пастри, под гнётом бушующих внутри эмоций, даже не заметила как чуть было не взяла его с собой на кухню. Слова рядом стоящего Вельвета будто бы развеяли сгустившийся туман перед глазами и она, придя в себя, поставила багаж на ковёр. В неловком румянце, осознавая всю глупость произошедшей ситуации, девушка прошла на кухню, за хозяином уютной обители. Внутри всё было как у всех, серебристая газовая плита, вентиляция, холодильник, раковина и, естественно, стол и пару стульев. Ничего примечательного. Пока Пастри осматривала всё вокруг, её уже усадили на мягкий деревянный стул, обходительно отодвинув, а затем задвинув его. — Будут ли какие-нибудь предпочтения или пожелания? — стоя у плиты, с вытащенными с холодильника продуктами, поинтересовался парень. — Пожалуй, я доверюсь твоему вкусу. — Ладно, только потом не говори если что-нибудь не понравится. Серьёзный тон быстро сменился шутливым смешком в сторону девушки. Наблюдая за быстрыми и достаточно искусными движениями, она и не заметила того как же быстро Вельвет что-то приготовил и подал на стол. Взяв столовый прибор, что заботливо был положен рядом, Пастри принялась пробовать блюдо на вкус. Несомненно та пища, что сейчас лежала на мраморном блюдце, превзошла все ожидания. На вкус она была хоть и заурядна, но очень даже вкусна. Из напитков на столе в, стеклянных отражающих падающий свет, сосудах было налито обычное деревенское молоко, которое можно найти даже за городом. Пообедав, девушка уже хотела было встать из-за стола и помыть посуду, как её остановили. — Не утруждай себя этим. Пастри, с легким изумлением в глазах, села на своё место и молча согласилась со сказанным ранее. Вдруг раздалось весьма шумное журчание воды и парень принялся мыть тарелки, стаканы и столовые приборы, протирая те мыльной губкой. Когда же вся посуда была разложена по своим полочкам, Вельвет подошёл к столу за которым сидела дорогая ему девушка. — В общем, сейчас я отлучусь на пару часиков, а ты побудь здесь. Сама понимаешь, за два дня могли чего учудить. — Хорошо, буду ждать твоего возвращения, — взглянув на парня, своими аметистовыми глазами, весело сказала Пастри. — Уверяю тебя, что вернусь как можно быстро. Как говорится туда и обратно. Посмотрев на так приманивающие его чистые и безвинные глаза, парень двинулся к выходу. Практически тут же послышался звонкий хлопок закрывшейся двери и девушка осталась одна. Встав из-за стола и задвинув деревянный стул, она направилась изучать комнаты в доме, ибо помимо основных, с коими Пастри уже ознакомилась, были и те где её ноге не приходилось ступать. Оказавшись в зале, девушка всё ещё задавалась вопросом зачем же пластиковой коробочке стоять на тумбочке? Да и что это вообще такое? Помимо двери в спальню, была ещё одна сбоку. Пройдя в которую, Пастри предстала ванная комната соединённая с санузлом. Это было для неё новшеством, ведь обычно эти две вещи были разделены по двум разным помещениям. Выйдя, девушка направилась более подробно изучать свою спальную комнату, войдя в которую, стала осматривать содержимое шкафа, что насчитывал в себе несколько запасных вариантов основной формы, а так же немного свободной неформальной одежды. Закрыв массивные деревянные двери, Пастри думала о том, чтобы посмотреть что же в тумбочке, но её остановила мысль о том, что там могли быть какие-либо личные вещи. Спустя некоторое время послышался скрип двери, что вела в помещение. Как оказалось это были Вельвет и Чиффон, что достаточно быстро вернулись. Поздоровавшись, парень, как и обещал, помог девушке разложить её вещи, найдя пару свободных вешалок. Опустошив чемодан, оба отужинали весьма вкусной и ароматной едой, не забыв и о пёсике. Пожелав спокойной ночи, девушка прошла в спальню, а Вельвет разложил диван в зале. После чего тут же на него лёг, а рядом с ним устроился Чиффон. Глаза слипались, тишина вокруг успокаивала и усыпляла. Всё бы ничего, но именно в этот момент, парня стали посещать назойливые мысли, что накопились за день. «Пастри… Наверное она сейчас спит, как-никак куда удобнее чем в прошлую ночь. Она что-то скрывает, определенно! Она не та монахиня которую я знал до этого. Слишком много загадок и тайн вокруг этого Ордена. Её слова, её движения, её поведение, всё в ней изменилось когда речь зашла про него. Да что там вообще творилось и твориться? Даже думать о том, что скрывается в глубинах этого проклятого места не хочется. Однако, она же не виновата в том что ей приходилось ему служить. Думаю, сейчас Пастри просто рада тому, что сбежала из этого гнусного монастыря. Всё же, когда я прикоснулся к её запястью, она вздрогнула. Что надо делать с девушкой чтобы она боялась прикосновений? К тому же, как я мог позволить себе подобное?! Ах, нет, нет, нет… Это ещё раз доказывает, что мне просто не место рядом с ней. Кто я, а кто она. Она чиста и священна, как распустившаяся белоснежная роза в утреннем весеннем саду. При этом столь невинный цветок не хочется брать в руки, как бы тебе не хотелось его сорвать. Это то, чем такие, как я не достойны овладать. Сможем ли мы вообще когда-нибудь быть вместе? При всём моём желании это будет её решением. Я не могу просто так ей об этом сказать, ведь она достойна большего и лучшего для себя. Не полу-монстра, которого все бояться, а кого-то с кем она сможет без стыда и страха выйти на улицу. Стоит признать, что я не достоин её внимания и времени… Интересно, а что она думает по поводу нас и наших отношений в целом? Хотя, как она может думать о чём либо с таким как я, верно? Она… Она прекрасная молодая девушка, да ещё и монахиня. Не она ли тот прекрасный ангел, коих мне стоило опасаться, что спустился с небес в эту чёртову дыру? Не ты ли та кто показал мне то, какого это чувствовать что-то, переживать что-то да и вообще… Пока, что рано делать выводы, думаю мне бы стоило поговорить с ней об этом». В это время в соседней комнате, всё никак не могла заснуть Пастри. Крутясь и ворочаясь в кровати её не покидало множество противоречивых дум. «Чёрт! Да как тут заснуть когда в голову такие мысли то лезут?! Ничего вокруг не даёт мне даже возможности перестать думать обо всей этой ереси! Даже это чёртово красное покрывало… Всё же, как-то глупо злиться на неодушевлённую вещь, но она не даёт мне забыть о нём. Ничего вокруг. Кажется эта ткань даже его ароматом пропиталась. Чёрт, чёрт, чёрт! Как же он прекрасен! Ааа, чёртов Вельвет да ты меня с ума скоро сведёшь! Или же уже свёл. Чёрт… Я не могу думать о чём-то похабном и недопустимом! Пастри возьми себя в руки! Ты не можешь чувствовать что-то по отношению к монстру, нет, нет и ещё раз нет! Однако я не могу выбросить тебя из головы, Вельвет. Ты не виновен в том что… Пробудил мои чувства и начал это, но вдруг ты делаешь всё это из-за чувства долга, а не из-за какого-то иного чувства? Точно, как же я была глупа… Хах, как же, я и он, какой же бред. Всё же, я в него верила и продолжаю верить. Я попросту не знаю, что мне делать. Вдруг он не питает те чувства ко мне, что я к нему? Вдруг я лишь накручиваю себя всем этим? Знала бы, что мне теперь делать со всей этой путаницей в голове… Ах, что же творишь со мной, с моим рассудком и телом, Вельвет? Зачем ты так? Что заставляет тебя быть рядом и не покидать меня? Что движет твоим разумом и мыслями? В конце концов ты тот, кто открыл мне глаза на мир, освободил от былых оков. Ты вернул мне себя. Я чувствую к тебе некую привязанность и то чувство, которое я не осмелюсь пока, что произнести. Мне жаль, что тебе пришлось столькое повидать и узнать. Монастырь кроет в себе куда больше тайн загадок чем ты, и я думаем. Всё-таки я знаю куда больше тебя, лишь верхушку айсберга этого покинутого богом места. Благодаря тебе я поняла какого это свободно жить, какого это не вставать по назначенному расписанию, да и вообще иметь личное время и цели. Ты тот, кто смог мне это показать и доказать, что та вера в которую я верила наглая ложь и культизм. Да я осмелюсь сказать, что Орден это культ и его помыслы вовсе не святы и все там так же лишь притворяются святыми. Бесконечные эксперименты, порки, молитвы и наставления. Я устала от всего этого, моё тело устало от всего этого. Они бесчеловечны. Даже когда нашли тебя, были готовы на всё, чтобы посмотреть твоё строение тела и организма, не понимая того, что ты так же жив и разумен. Впрочем, если бы они узнали про нас, то не побоялись бы и меня убить или же устроили бы мне адское наказание. Похлеще холодной воды или розгов, смоченных в солёной воде. Возможно даже прибегли к более изощрённым и негуманным методам. Кто знает что у них на уме… Теперь лишь я с тобой вместе здесь и больше никто нам не помешает, ни какие мнения или осуждения — никто». Со столь серьёзной и уверенной мыслью, девушка вновь накрылась тёплым одеялом и отвернулась от окна, в котором поблёскивала серебристая луна и весело плясали звезды, словно танцоры в бальном зале.