***
Солнце только что скрылось за горизонтом, когда они входят в дом, но Рене уже может сказать, что Манди почти мертв на ногах. Первоначальная неловкость почти невыносима, поэтому Рене начинает давать инструкции, чтобы снять напряжение. - Пойдем, я покажу тебе, где ты останешься. - Ура, приятель. Рене думает, что для человека, который выглядит как бандит, он действительно очень вежлив. «Комната для гостей» находится на первом этаже; Это маленькая комната, действительно большая, только для одного двойного матраса и скромного комода. Нет туалета, только одно окно и вообще никаких личных украшений. Постельное белье рудиментарное и простое, давно не использовалось. - Прошу прощения, что в этом нет ничего особенного; я не часто принимаю гостей, - Если бы он был правдив, он сказал бы «когда-либо». Ему действительно неловко, и именно этого он боялся; открыть свою жизнь кому-то, кто будет отрицательно судить его за то, что он такой антиобщественный, как это делали многие в прошлом. Он чувствует, как в животе бурлит чувство стыда, и в его памяти всплывает резкая критика его образа жизни со стороны различных коллег и соседей. Как он такой уединенный, такой холодный, такой одинокий. - Приятель, после того, как я проспал на камнях последние 6 недель, это должно быть Тадж-Махал, - Манди смеется и осторожно кладет свою спортивную сумку на пол рядом с кроватью. Он смотрит на подушку так, будто она лично спасла ему жизнь. Рене не мог не посмеяться над этим. - Надеюсь, ты не думаешь, что я груб, но я… ну, я не принимал приличного душа с тех пор… - на мгновение думает Манди. Рене решает, что не хочет слышать правдивую оценку по этому поводу. Он с пониманием поднимает руку. - Я принесу вам несколько полотенец. И отдайте мне вашу одежду, я могу ее постирать, - Он поворачивается на каблуках и направляется к бельевому шкафу наверху. - О, - приходит ему в голову мысль, и он резко останавливается. - Тебе нужна сменная одежда? Просто чтобы поспать, не думаю, что тебе подойдет что-нибудь, кроме моей пижамы, - Он скептически смотрит на длинные ноги Манди и решает, что все его брюки определенно будут доходить до щиколоток этого человека. Манди выглядит шокированным. - Я... ну, я надеюсь, если это так ... Рене кивает и продолжает свой путь наверх.***
Пока он наверху достает полотенца трех размеров и пару пижам, он слышит, как внизу включается душ. Хорошо, по крайней мере, он избавился от необходимости объяснять хитросплетения ванной. Он возвращается вниз, слегка стучит в дверь ванной и приоткрывает ее; достаточно места, чтобы протолкнуть полотенца через щель и оставить их на бачке унитаза, чтобы Манди мог найти их, когда закончит. Он не уверен, слышал ли Манди его стук, но закрывает дверь, прежде чем его вторжение может быть замечено. Пора, думает он, пообедать. Сегодня он чувствует, что подойдет простая курица, рис и овощи. Достаточно просто, что очень мало шансов, что у его гостя возникнет проблема, и все еще достаточно аппетитно, чтобы Рене с нетерпением ждал. Проходя из ванной на кухню, он проходит через гостевую комнату и замечает кожаную куртку Манди, свисающую со столба кровати. Он не должен. Но он это делает. Он осторожно входит в комнату и осматривает поношенную одежду, его сердце бьется быстрее при мысли о том, чтобы шпионить. Его всегда соблазнял запах кожи; будь то пара прекрасных итальянских туфель, дорогая мебель или изысканный чемодан. О, раньше у него был самый красивый чемодан из Англии. Чистая поэзия, эта строчка. Некоторые из его любимых ремней из натуральной кожи, они всегда так красиво дополняют его костюм. Кожа куртки Манди черная и поношенная, очевидно, неухоженная в традиционном смысле. На манжетах есть трещины и повреждения, которых можно ожидать, если носить их каждый день. На спине есть большое произведение искусства, вышитое там кем-то, кто знал, что делал, даже если он не был классически обучен кройке одежды. Это большое изображение австралийского континента с огненным черепом, украшенным посередине. Вокруг черепа и через одно из отверстий в нем высовывается какая-то змея, без сомнения, аборигенный вид Австралии. Очаровательно. Внизу очень витиеватым, но блочным шрифтом написаны слова «Ангелы Хейла». Имя не звонит в колокольчик, но он полагает, что этого не должно быть. В любом случае он ценит игру слов. На передней части куртки нашивка с надписью «Снайпер». Ну, по крайней мере, он не лгал об этом. Рене праздно задается вопросом, было ли это имя он дал ему самому или имя, данное ему его сверстниками. Другой вонючий, мотоциклист, грубоваты с добрыми глазами и сильными руками… Рядом нашивка, похожая на прицел винтовки. Рене слышит, как прекращается душ, и чуть не спотыкается о собственные ноги, спеша выбраться из комнаты для гостей. Он почти не вспоминает, как по дороге к выходу схватил небольшую кучку белья на кровати. Стиральная машина и сушилка для белья находятся на заднем крыльце, и он вдыхает свежий воздух, чтобы успокоить нервы, и кладет грязную одежду в стиральную машину с более чем скромной порцией мыла. Он возвращается на кухню и приступает к приготовлению ужина. Рис и овощи помещаются в кастрюлю с кипящей водой, и они почти готовы, когда он кладет две куриные грудки на сковороду. Он слегка приправляет их солью, перцем и немного чеснока для вкуса, и у него слегка слюнки текут; нет ничего лучше чеснока, чтобы все было вкусно. Он также кладет немного горшока с рисом и овощами. Не повредит. Он достает из холодильника половину лимона для украшения. Он слышит странный шум из дверного проема и понимает, что Манди стоит там, изображая звуки трубы. «Представляя», он демонстрирует шикарный акцент. - Самый хорошо одетый мужчина в комнате, - Манди изображает драматичную позу, и Рене сразу же начинает смеяться. Пижама почти подошла. Штаны… в порядке; они на самом деле достигают его лодыжек настолько, что разницу в размерах легко игнорировать. Но рубашка заканчивается примерно на дюйм выше его пупка, оставляя забавно обнаженную полосу кожи, которая заставляет его выглядеть нелепо. Рукава доходят до его запястий, и это почти как если бы он был одет в детскую рубашку. Рене явно недооценил их разницу в росте, но не мог перестать смеяться достаточно долго, чтобы извиниться. Задыхаясь, он на самом деле фыркает, что вызывает у Манди приступ смеха, за исключением того, что он лает громче и громче. Одной рукой он хватается за стену, другой - за ребра, и Рене размышляет, как она должна выглядеть; двое взрослых мужчин хихикают так сильно, что не могут говорить посреди его кухни. Наконец Рене может взять себя в руки и вытирает со щеки сбившуюся слезу. - Мне очень жаль, - смеется он. - Позвольте мне принести вам футболку или что-то в этом роде. - Ура. Я посмотрю, что там за едой. Удостоверюсь, что она не подгорает, - Манди усмехается, теребя слишком маленькую рубашку.***
- Не вру, я думаю, что это лучшая еда, которую я ел за долгое время. Не ожидал, что ты приготовишь для меня; у меня в сумке было лишь вяленое мясо, - Рене может сказать, что Манди изо всех сил старается не вдыхать пищу, как пылесос. У него приличные манеры за столом, хотя один локоть стоит прямо на столе на протяжении всей трапезы. К его чести, он положил салфетку себе на колени, когда они сели. - Пф, - машет рукой Рене. - Это всего лишь курица. Если бы у меня было больше припасов, я бы приготовил еду для короля. Представьте жареное филе-миньон с лесными грибами и соусом из моле. Или, о, я славился своей треской-гриль, соленый с салатом из болгарского перца. Или хрустящая утиная грудка со снежным горошком и вишневым соусом, - Он останавливается, прежде чем описывает свое собственное идеальное меню и понимает, что рот Манди почти раскрыт. - Господи, будь я королем, я бы ел все это каждый день. Ты был бы моим личным поваром. Ты повар? Рене старается, чтобы его выражение лица не выглядело слишком кислым, это не вина Манди, и он ничего не имеет в виду. - Нет, я просто балуюсь. Страсть к хорошему вкусу - вот и все. Они заканчивают трапезу в дружеской тишине, и Манди настаивает на том, чтобы вымыть тарелки, даже доходит до того, что вымывает их и аккуратно ставит в сушилку рядом с раковиной. - По крайней мере, я могу, - настаивает он. - Не знаю, прояснил ли я это раньше, но я действительно ценю это. Хорошая еда и теплая постель… больше, чем я ел за последнее время. Так что спасибо, все. Спасибо, дружище. Рене действительно тронут его сердечной благодарностью, но пытается скрыть это. - Ничего подобного. В моем доме всегда рады приятной компании. Что? кричит его внутренний голос. Нет, это не так. Ты ненавидишь развлечения. Почему ты врешь?***
Манди извиняется вскоре после обеда, ссылаясь на то, что на прошлой неделе было слишком много часов в дороге и почти не хватало отдыха. Они желают спокойной ночи, и Рене хватает случайную книгу с полки по пути наверх, чтобы спать. Это о Чикаго, всех достопримечательностях и звуках его богатой и разнообразной ночной жизни. Рене с трудом может сосредоточиться на этом и проводит слишком много часов, глядя в потолок и думая о человеке внизу, прежде чем тот в конце концов засыпает.