***
Около 18:00 Рене слышит характерный шум, когда мотоцикл Манди приближается к дому, и он почти прыгает к входной двери, чтобы поприветствовать его, прежде чем он говорит себе: «Ради Бога, ты не домохозяйка, веди себя естественно». Он пытается занять естественную позу, которая каким-то образом включает в себя чтение словаря в своей гостиной, как будто он никогда не делал этого. Манди, благослови его, стучит в дверь и ждет, пока Рене закричит «войдите», прежде чем войти, ища весь мир, как тот кот, поймавший канарейку. - Земля возможностей! - Он громко объявляет, подняв руки в победе. В одной из его рук болтается небольшая сумка для покупок. - Я получаю зарплату, но временно работаю в DeGroot Garage в Порт-Халле. Рене поздравляет его, и что-то кажется ему знакомым. - ДеГрут? Как Тавиш ДеГрут? - Да, это тот парень. Расспросил меня по некоторым основам и взял меня помощником механика. Сказал, что он мог бы использовать дополнительную руку с мотоциклами, его самая сильная сторона - старые машины. Вы его знаете? - Я учу его сына, Томаса. Это так странно, я бы не подумал, что его отец был механиком в Порт-Халле. У этого человека довольно много денег. - Полагаю, ему нравится работать. Когда тебе не нужно зарабатывать деньги, ты делаешь то, что любишь, - Манди сбрасывает куртку и кладет сумку на обеденный стол. - Сегодня не получил много денег, но у меня было достаточно, чтобы купить кое-что… - Он вытаскивает бутылку красного вина и сверток, обернутый вощеной бумагой, перевязанный шнурком. Также есть пучок шпината и две целые луковицы. - Подумал, может быть, я куплю нам угощение, и ты сможешь его хорошенько починить, - он разворачивает вощеную бумагу, показывая два идеальных куска говядины. Цвет, толщина и качество мяса отличные. Рене чувствует, как его сердце бешено колотится. Манди подарил ему… подарок. Подарок, который он теперь должен был приготовить, но, конечно же, качество еды означало комплимент и благодарность. Рене обычно не относился к таким вещам. Подобные экстравагантности и угощения предназначались только для особых случаев. Рене осматривает говядину, а затем вино. - Magnifique, - объявляет он, торжествующей походкой вынося порезанные куски на кухню. - Принесите лук и шпинат; сегодня мы обедаем, как короли! Манди выглядит в восторге; Рене задается вопросом, когда он в последний раз ел подобную еду. Он учит байкера, как нарезать лук, не ослепнув, и как карамелизировать его с маслом, чесноком и небольшим количеством коричневого сахара. Вместе они наблюдают, как нарезанный лук становится коричневым и блестящим и наполняет весь дом своим аппетитным ароматом. Рене ставит другую сковороду на плиту, чтобы приготовить шпинат, и перемещает вилку лука, чтобы придать ему больше аромата. К этому моменту Манди уже наступает ему на пятки; он хочет перейти к тому месту, где готовят стейк, это очевидно. Чтобы отвлечься, он поручает себе поджарить в духовке немного французского хлеба с маслом. Рене втирает в мясо несколько трав и специй, размягчает его пальцами, чтобы оно впитало аромат, прежде чем он осторожно кладет их на горячую сковороду среди лука. Кухня оживает от треска масла, так как мясо готовится с одной стороны. Рене мастерски переворачивает их одновременно только через полминуты - временные рамки, которые он решил, были правильными, исходя из толщины разрезов. - Не слишком долго, - говорит он. - Или вы рискуете приготовить себе хорошо прожаренный стейк. Хорошо прожаренным стейкам нет места в моем доме, - Он говорит это очень серьезно, и Манди торжественно кивает в знак согласия. По сигналу Рене Манди готовит две обеденные тарелки, и стейки распределяются с равной порцией лука. Он обрабатывает шпинат точно так же и достает теплый французский хлеб из духовки. Все конфорки гаснут, он откупоривает красное вино, и они садятся за обеденный стол в третий раз за два дня. Манди всего бьет его до первого укуса, и его глаза практически закатываются в его голову. Он медленно жует и издает такой чертовски сексуальный звук, что Рене вынужден делать вид, что не замечает. - Ты чертов гений. Рене смеется и отпивает вино. Это очень хорошо. - Давайте не будем забывать, что именно вы выбрали продукты. Половина заслуги принадлежит вам. - Тогда можешь поблагодарить мясника, - Он усмехается, зачерпывая лук и шпинат. - Я просто попросил у него самого лучшего, что у него было. - За мясника! - Рене поднимает бокал с вином, и Манди чокается о него. Они пьют, и Рене чувствует, как его лицо покрывается теплым румянцем. - Я полагаю, это не то, как вы обычно проводите субботние вечера? - Что, ужин с французским шеф-поваром? Нет. Вернувшись в Оз, вы бы нашли меня на полпути к тому, чтобы потерять сознание в грязи за одним из старых убежищ. The Croc Bite, это был хороший бар. Или у Евы. Она была красивой. Думаю, хватит драки в баре, чтобы продлить остаток жизни. - С другими бандами? - Рене рискует задать личный вопрос и на мгновение боится, что его слишком сильно загнали. На лице Манди мелькает любопытный взгляд. - Немного. Хотя многие из них были со мной вместе. Вот что бывает от девяти кружок пива, - он смеется добрым чистым смехом, и внезапно это конец путешествия по переулку воспоминаний. - Ты действительно собираешься пойти завтра на пикник в церкви? Забавно то, что Манди действительно выглядит обеспокоенным, когда нет реальной причины, по которой ему это должно быть небезразлично. Рене вздыхает и снова наполняет свой бокал. - Боюсь, что я должен, иначе Хелен будет вкрапляться в мою жизнь при каждой возможности, пока я не присоединюсь к ней на каком-нибудь другом мероприятии. По крайней мере, это публично. Если бы я пошел на один из ее званых обедов, она бы наверное, загнал меня в угол в туалете и откусил мне голову , - Он закатывает глаза, и Манди усмехается. - Не интересно, а? - Это, - он указал на Манди, - Мягко говоря, я имею в виду, даже если бы я...» , он останавливает себя, качая головой. Идиот, он почти сказал это вслух. - Просто я нахожу ее отталкивающей во всех отношениях. Знаешь, - заговорщицки наклоняется он вперед. - Она шептала по городу, что многие проблемы нашего города исчезли бы, если бы мы снова разделили школы. Манди хлопает себя ладонью по лбу. - Она одна из тех. - О, действительно, - Он закатывает глаза настолько драматично, насколько это возможно. - И она знает, как громко жаловаться на это. Не слишком тихо, чтобы никому не было дела, но не слишком громко, чтобы не было ответной реакции. Она дьявольская. И этот город достаточно ужасен, чтобы позволить это. Третий бокал вина не повредит. Он достает новую бутылку из винной стойки. Манди доедает тарелку и откидывается на стул, чтобы сделать глубокий вдох. - Я действительно расстроен, что мне пришлось закончить ужин, - Он залпом выпивает последний стакан и держит его для пополнения, пока Рене открывает новую бутылку. - Разве этот бифштекс не таял во рту? И лук, я никогда раньше не ела такого лука. - И это так просто, это может сделать каждый, - Он щедро наливает Манди. Сейчас он чувствует себя хорошо и расслабленно, вино творит чудеса для его нервов и настроения. - Спасибо. За еду. Это было замечательно, и я уже давно не готовил такое прекрасное блюдо. - Честно говоря, - Манди катится вперед на своем стуле, подпирая локти столом. - Ты выглядел как дома над плитой, ты никогда не был шеф-поваром? Каким-то поваром? Переворачивал гамбургеры? Рене смотрит на эту кривую ухмылку и делает еще глоток вина. - Вы меня поймали. Я был шеф-поваром. В Нью-Йорке. - Вот это да, - Манди удивляется, на мгновение задумываясь об этом. - Ты имеешь в виду, ты уехал из Франции, чтобы приехать в Америку, чтобы работать шеф-поваром? Обычно наоборот, приятель. - Мм, обычно да. Но я хотел… приключений. Я хотел романтической жизни в Америке. Я хотел увидеть Статую Свободы из своей спальни. Я хотел пообедать в Carnegie Deli и прогуляться по вечерам. Центральный парк. Какое-то время он у меня тоже был. Он был великолепен, и все, что я себе представлял. Но все это было фальшивкой. - Что случилось? - Это закончилось. Эффектно и… беспорядочно и с изрядным количеством слез. Манди смотрит на свои руки, и Рене понимает, что сожалеет о своем вопросе. - Проблемы в отношениях? - Меня предали, разбили сердце и разорили. Все мои деньги были тихо и незаметно выкачаны, и однажды утром я оказался один с запиской, в которой говорилось: «Все кончено». Рене не мог заставить себя снова поднять глаза. - Итак, я устроился на первую предложенную мне работу, и она была здесь. Вам не нужна формальная степень, чтобы преподавать в частной школе, и этот дом был частью сделки. На самом деле неплохо. Вон, я хороший учитель. - Я не сомневаюсь в этом, - предлагает Манди, допивая еще один стакан. Его лицо тоже начинает покраснеть. Рене доедает свой последний кусок стейка, разочарованный тем, что он остыл, пока он говорил. Хотя все равно вкусно. - Что ж, я собираюсь помыть эти тарелки сегодня вечером, и мне очень жаль, но я должен вернуться к оценкам учеников. Если я собираюсь завтра на этот ужасный пикник, мне нужно их закончить. Он убирает тарелки и моет посуду, и Манди снова хвалит его безупречное кулинарное мастерство, прежде чем извиниться, чтобы принять душ. Рене отважно пытается выполнить оставшуюся часть оценок, но его мысли заняты другим делом. Он очень давно не рассказывал о своем пребывании в Нью-Йорке, и это вызвало у него множество болезненных воспоминаний. Когда Манди выходит из душа, он решает принять душ сам.***
Под горячим порывом воды Рене чувствует себя немного лучше. Нет ничего лучше горячей еды, хорошего вина и горячего душа, чтобы почувствовать себя новым человеком. После этого он расчесывает волосы перед зеркалом и внимательно разглядывает свое лицо. Хм. Пригоден. Ему уже нет 25, но у него все еще есть большая часть угловатых черт лица и все его волосы. Хотя большая его часть серая. Даже волосы на его груди начинают седеть, что по какой-то причине заставляет его вздрагивать. Как ни печально видеть, как седеют волосы на голове, в тысячу раз хуже наблюдать, как это происходит в другом месте. Он задается вопросом, сколько лет Манди. Похоже, что ему по крайней мере за тридцать, хотя тяжелая жизнь действительно состарила человека старше их настоящих лет. Как он, должно быть, выглядел в свои двадцать с небольшим? Высокий, худощавый, но подтянутый. Одет в узкие джинсы и черную кожаную куртку с соответствующими перчатками. Рене не может представить, как он выглядит иначе, чем сейчас, только с меньшим количеством морщин на лице. Но эти строки каким-то образом придают ему характер, зрелость. Как его глаза морщатся, когда он улыбается, и эти морщинки выходят наружу. Они называются «гусиные лапки». Он улыбается, когда понимает, что конская морда Манди на самом деле растет на нем. Фу. Манди на самом деле красив? Он. Он очень красивый.***
Рене занимается самой виноватой и бесшумной дрочкой с тех пор, как был подростком, все еще живущим дома. На эти короткие благословенные мгновения он забывает о церковном пикнике на следующий день.