«Время заканчивается. Мне пора уйти, а тебе — занять моё место.
Когда будешь готов — возвращайся в свой город и найди сгоревшую церковь на вашей улице. Тебя встретят. Условие: всё прежнее придётся оставить в прошлом.
Прости и прощай, Рудольф Роберт Купер.
Отец»
— Так и знал, что «Дольф» — это не полный вариант, — усмехнулся Ник. — Интересно, какие грешки вынудили тебя обкорнать своё имя, Рудольф Роберт?.. На автомате убрав письмо, Валентайн глубоко задумался. Во взгляде его светящихся глаз скользнуло напряжённое раздражение, быстро сменившееся огорчением. Пошарив рукой, он достал из сумки своё оторванное полимерное лицо и долго рассматривал его. Привычные потрескавшиеся резиновые губы и ровный нос, которые он столько лет наблюдал в зеркале, теперь превратились в нечто чуждое и полузабытое, как и вся прошлая жизнь. Раньше Ник каждое утро размышлял о том, как сильно ненавидит эту искусственную штампованную рожу, которую через силу и от безысходности приходилось признавать своей. Теперь же даже её не осталось — просто безликий металлический каркас без единого отличительного признака. …И что этот мальчишка увидел в нём чудесного? Ещё вчера он спросонья вздрагивал от искреннего испуга. А сегодня улыбался, как ни в чём не бывало, мелкий хитрец. Ник в задумчивости пощупал своё новое «лицо» и неутешительно сжал зубы. Даже привычные федора и тренч не скроют чудовищное нутро из проводов и блестящих трубок. Нет, тут абсолютно объективно не может найтись ничего чудесного. Даже просто приятного. Паренёк явно льстил, чтобы… чтобы что? Вымаливать у детектива прощение ему уже не требовалось. Теперь, после этого письма, всё может полностью поменяться. Сам Ник мечтал прикоснуться к тайнам Незнакомца и закрыть наконец его дело, а Дольф, по сути, получил волшебный билет на первый ряд. И, если верить написанному его беглым папашей, брать Ника на это «шоу» будущий загадочный стрелок не станет. Ему придется идти одному. А Валентайну — остаться в пузыре привычной жизни, который тощий плут сумел всколыхнуть своим незапланированным появлением. Всколыхнуть настолько сильно, что Ник не был уверен в своей способности продолжать пребывание в Агентстве, делая вид, будто ничего не произошло. В прошлом году Нейтан тоже выдернул его из этого пузыря, вот только по-другому. От слов и действий двухсотлетнего военного, пережившего криозаморозку, оставался неприятный горький привкус. Парнишка же вызывал иные ощущения. Особенно теперь, когда продемонстрировал делом, что готов отдать не только крышки, преступные перспективы, но и всю свою жизнь за мизерный шанс вырвать «ужасного робота» из лап смерти. Хотя детектив в порыве ярости, по сути, подарил ему возможность спасти свою шкуру, улизнув с награбленным. Осознание этого факта не давало покоя Нику с момента их встречи на складе Убежища 114. Пора уже привыкать: если дело касалось Дольфа, то сбыться могли самые невероятные события, на которые никто в здравом уме бы не поставил. — Шеф, готовься! Мы отправляемся немедленно, — бодрый голос Купера вырвал синта из тоскливой задумчивости. — Я раздобыл кое-что классное. Парень выскочил из-за трубы в чистом, пусть и довольно мятом коричневом костюме. Подобные были в ходу до войны среди мелких чиновников и управляющих; видимо, Дольф успел обшарить несколько шкафов и принарядиться. В деловом пиджаке он смотрелся достаточно представительно, хотя измученное худое лицо выдавало в нём человека, ведущего далеко не радостную и сытую жизнь. — А это — в качестве маленького бонуса, — подмигнул аферист, тряся перед собой пачкой сигарет. — Я рад, что ты вернулся целым и невредимым, — отозвался Ник, поправляя шляпу. — Но я не думаю, что в таком наряде будет удобно слоняться по руинам Бостона. — Да ладно тебе, в последний раз живём! Зато посмотри, какой я теперь красавчик, — рассмеялся Дольф, крутясь перед Валентайном. — Похож на мэра небольшого города. Признайся, ты бы проголосовал за меня на выборах? — А что ж не плащ со шляпой? — Ник саркастично склонил голову набок, стараясь уловить настоящие эмоции спутника. — Револьвер уже есть. Хорошая возможность подчеркнуть преемственность поколений. Парень опустил руки и присел около детектива. Он весьма комично выглядел в своём деловом пиджаке посреди обломков кирпичей на корточках, однако его это нисколько не смущало. Карие глаза внимательно уставились сквозь треснувшие стёкла очков. Насмотревшись вдоволь, Дольф лукаво улыбнулся: — Мне показалось, или у Вас насчёт меня возникла претензия к Незнакомцу, мистер Валентайн? — Какие нелепые выводы решили посетить твою голову, приятель, — фыркнул тот, слегка отворачиваясь. — Послушай, я так скажу, — Купер подсел ещё ближе и ласково коснулся плеча спутника кончиками пальцев. — Единственный человек, в честь которого я бы нарядился в плащ и шляпу — сейчас сидит передо мной. Синт вновь издал хрипловатый звук, похожий на тяжёлый вздох. Дольф почувствовал исходящее от него беспокойство и удивлённо перевёл взор на зажатое в металлических пальцах лицо. Он осторожно вытянул резиновую маску из рук своего товарища и приложил её туда, где она находилась ещё совсем недавно. Пронзительные неоновые зрачки светились в тени серых полимерных глазниц, но не подключённые к механизмам имитации мимики губы остались полностью неподвижными. Дольф явственно чувствовал, что после спасения с Ником произошли некоторые перемены. Что в отблесках его золотых глаз отражалась невысказанная мысль, которую он сам, возможно, отказывался замечать. Синт стал мягче и задумчивее, он словно потерял вместе с резиновой оболочкой и свою отстранённость, граничащую с недоверием. Но в этой мягкости будто бы сквозили не присущие ему раньше ноты обречённости. — Что, скучаешь по моей прежней роже? — Валентайн печально усмехнулся. — Нуу… Мне сейчас не так уж принципиально, — запнулся Дольф, чувствуя, что его сердце сжимается, но не показывая вида. — Единственная серьезная проблема — без губ у тебя не получится улыбаться. — Я могу обозначать это вербально, — тихо ответил синт. — Если ты хочешь. — Хочу, — мгновенно отозвался Купер и убрал искусственное лицо в сумку. — Не переживай — мы прицепим его обратно, когда вернёмся в город. Остальное… Ну, обмотаем чем-нибудь, прикроем сверху одеждой — будешь почти как новенький, никто не заметит разницы под рубашкой и брюками! Да, точно, тебе тоже надо будет приодеться, а то негоже крутому детективу голышом расхаживать. Что подумают клиенты? Это же репутационная катастрофа! — Улыбаюсь, — предупредил Ник, не отводя глаз от шутливо болтающего афериста. Тот смущённо рассмеялся, покачиваясь взад-вперёд на корточках, после чего не выдержал и наклонился, обнимая детектива. Ник слегка растерялся, но возражать не стал, лишь осторожно коснулся спины спутника пальцами. — Письмо прочитал, да? — шепнул Дольф у того места, где раньше располагались резиновые уши. — Верно, — согласился Валентайн. — Извини, ты оставил его открытым. Было нереально успеть отвести взгляд. — Ник, — парень выдохнул, наслаждаясь этими нахально осуществлёнными объятиями. — Надеюсь, ты не решил, что я убегу по первому зову едва знакомого типа и брошу тебя в передряге? — Ну… Он же твой потерянный отец, как-никак, — осторожно возразил синт. — Ага, — Дольф кивнул, впиваясь подушечками пальцев в плотную ткань тренча и всасывая ноздрями въедливый запах табака. — Поздновато он решил наладить отношения со своим отпрыском, когда тот уже вырос и нашёл папочку получше. — Кхем… — выразительно откашлялся Ник. — Да шучу я, — прыснул ему в плечо собеседник. — Правда, весёлого здесь мало, сам понимаешь. Если начистоту, Ник, я сейчас попросту не готов. Обойдутся там пока что без моего участия. — Ты уверен, что не хочешь стать новым Таинственным Незнакомцем? — недоверчиво переспросил Валентайн. — Может ты и забыл, но я, вообще-то, занят исправительными работами у одного легавого, арестовавшего меня за мошенничество, — хитро напомнил ему Дольф. — Ты уже давно отработал своё наказание, — Ник, продолжал растерянно обхватывать спину афериста. — Поэтому я отпускаю тебя на волю, мой криминальный друг. Но если обнаружу рецидив — пощады не жди. Парень чувствовал, что готов обнимать саркастичного детектива посреди этой дурацкой крыши до самого вечера. Тепло бесперебойно гудящего двигателя грело его простуженное тело, от осторожных прикосновений стальных ладоней под новым костюмом расходились волны мурашек. И было не важно, ЧТО он сейчас говорил, ведь уже сам звук хрипловатого голоса действовал на Дольфа крепче любого бурбона, горячее сигарет, целебнее живительных бальзамов. — Обними меня крепче, пожалуйста, — перебив Ника, попросил он срывающимся полушёпотом. — У тебя точно всё нормально? — неловко уточнил детектив, но всё же сжал руки на спине парня сильнее. — Отлично, — Купер заговорщицки улыбнулся и, рывком выпрямившись на шатающихся ногах, поволок висящего синта к люку. — А, так вот оно что, — весело фыркнул тот. — Ну спасибо, что не кверх тормашками, как в прошлый раз… «А ведь он даже не рассердился, — взбудораженно размышлял Дольф, перемещая детектива по крыше. — Он не сопротивлялся объятиям, ровно как не скинул меня с кровати за желание спать рядом. Это значит, что он не возражает? Или просто не успел высказать возмущение?.. Есть ли вообще хоть мизерный шанс, что я… что я ему не противен? О, нет, не стоит даже думать об этом…». Большими усилиями спустив тяжёлое туловище Ника с крыши в подъезд, он попросил его ненадолго повиснуть на вертикальной лестнице, держась руками за перекладины, а сам отбежал к одной из приоткрытых квартир. Судя по всему, такой она стала совсем недавно и явно не без участия Купера. Не успел Валентайн толком осмотреться, как на площадку со скрипом выкатилось покрытое пылью, но абсолютно целое инвалидное кресло. Следом вышагивал и сам Дольф, счастливо улыбающийся собственной находке. — Что скажешь, шеф? — воскликнул он. Ник таращился на кресло и растерянно подбирал слова: — А-а-а… Ну… Заметив его замешательство, Купер тут же перешёл на свой профессиональный рекламный тон, прыгая вокруг да около и махая руками: — Ты только взгляни на эти огромные колёса: резина отлично сохранилась, крепкие спицы не погнулись от взрывов — с таким крутым агрегатом мы быстро доберёмся до Даймонд-сити! А мягкая кожаная обивка? А подставка для ног? Оцени удобную форму и прочность крепления. Да оно же практически новое! — Где ты взял это? — мрачно поинтересовался синт. — У хозяйки квартиры, — честно признался Дольф, указывая большим пальцем на дверь позади себя. — Вернее, у бывшей хозяйки. Не беспокойся, она не возражала. Милая, молчаливая старушка… Жаль, что от неё остались только кости. Ник тоскливо перевёл взор на собственные ноги, по-прежнему болтающиеся без контроля. Шляпа соскользнула с его круглого затылка вниз, и Дольфу пришлось быстро подскакивать, чтобы поймать её у пола. Обратив внимание на эмоциональное состояние товарища, он перестал улыбаться: — Эй, ну ты чего? Что-то не так? — Нет, нет, мальчик мой, не волнуйся. Ты молодец, — виновато покачал головой Валентайн, пытаясь успокоить его. — Ты очень смышлёный малый. Проблема не в этом. — Если сердишься из-за старушки, то, честное слово, я очень аккуратно обошёлся с её костями! — нервозно перебирал возможные варианты Купер. — Дольф, выдохни, дело во мне, — грустно прохрипел Ник. — Пойми, я ведь должен защищать тебя. А вместо этого что? Инвалидное кресло, до которого я даже не способен самостоятельно добраться. — Перестань, шеф. Каждый может сломать ноги, даже если он робот. Ничего постыдного в этом нет, — аферист поскорее сунул ему в зубы одну из добытых сигарет. — Вот, возьми. Покури, расслабься… А я пока что подкачу эту штуку ближе. Дольф торопливо придвинул кресло на колесах к синту и подставил своё плечо, чтобы было удобнее садиться. Валентайн крайне нехотя опёрся на него одной рукой и перенёс своё грузное тело на сидение. Скрипнули старые крепления то ли у инвалидной коляски, то ли у самого Ника, но задача была выполнена. Парень поспешил минимизировать моральный ущерб, запалив сигарету и поправляя завернувшийся воротник тренча. Ник молча взирал куда-то сквозь табачный дым, словно отказываясь принимать своё новое положение. — Ну вот, сейчас с ветерком прокатимся по старому Бостону, — наклонившись сзади, протянул Купер. Кончик длинного острого носа, за который в детстве его дразнили крысой, замер в нескольких миллиметрах от головы детектива. Дольф опустил взгляд, с замиранием сердца наблюдая, как от его дыхания на поверхности стального черепа остаются микроскопические капельки влаги. Непреодолимое желание вжаться губами в это место сводило с ума, но он собрал все свои силы, чтобы сдержаться и не причинить Нику ещё больше дискомфорта. — Дольф, — тихо позвал тот, не поворачиваясь. — Мне нужно тебе кое-что сказать. — Да-да?.. — моментально напрягся парень, высовывая порозовевшее лицо сбоку от сидящего. Серьёзный и несколько нерешительный тон Валентайна вызывал у него опасения, как и любое подобное начало разговора. Обычно они заканчивались тем, что Дольфа за что-то отчитывали или подозревали. Ник неторопливо вынул изо рта сигарету и всё же развернулся на несколько градусов, чтобы поймать глазами своего тревожного собеседника. — Я тут подумал... Когда вернёмся в Даймонд-сити и разберёмся с заговором Мирны, когда починим наконец мои конечности и успокоим мисс Перкинс, то мы с тобой могли бы... Купер мысленно чертыхнулся и на мгновение перестал дышать, краснея под взглядом синта, как влюблённая школьница. Он боялся, что тот заметит его предательский румянец, но ещё больше боялся сделать что-нибудь не так, поэтому просто держал голову в одном положении, стараясь не шевелиться. — ...Конечно, если только ты не против, мы могли бы работать и дальше вместе. Не в качестве копа и арестованного преступника, а как...ну... Напарники? Подавившись воздухом, Дольф уставился на детектива круглыми от удивления глазищами: — Погоди, что?.. — улыбаясь, как полный идиот, переспросил он шёпотом. — Но ведь ты теперь принципиально работаешь только в одиночку, мне так Элли сказала... — Да, она права, — почесал затылок Валентайн, закусывая кончик сигареты. — Но я бы мог сделать исключение. Конечно, ты собирался устраиваться на радио, поэтому предлагаю подговорить старину Трэвиса, чтобы он время от времени отпускал тебя со мной на раскрытие какого-нибудь дела. Если захочешь, опять же. — Я согласен! — невпопад выпалил Купер, улыбаясь ещё шире и пряча за спину трясущиеся от волнения ладони. — Да, чёрт возьми, да! Я согласен, Ник. — Дольф, я тебя не под венец приглашаю, а на тяжёлую, смертельно опасную работу, — саркастично фыркнул детектив, выпуская облако дыма в лицо аферисту. — Я согласен! — не меняя интонации повторил тот и едва успел ухватить очки, слетающие со вспотевшего носа. "Я пойду за тобой хоть в саму преисподнюю, Никки", — мысленно добавил парень, но вслух ничего не сказал, лишь продолжал нелепо лыбиться. — Договорились, — кивнул Валентайн, удовлетворённый ответом. Вернувшись к ручкам инвалидного кресла, Дольф ухватился за них покрепче и принялся осторожно спускать Ника по специально предназначенному для этого пандусу. В голове у него царил счастливый бардак, а на душе стало так хорошо, словно впереди поджидала не рискованная прогулка по разрушенному Бостону, а приятный вечер в баре. Предложение синта по кругу носилось в памяти, заглушая водопадом все предыдущие страшные и драматичные события. Ник Валентайн задумчиво теребил в металлических пальцах сигарету, о чём-то хмуро размышляя. А Дольф Купер был безоговорочно счастлив.